– Пошли вниз, Алекс, там тебя ждёт отец, я уже не мог дальше удерживать его дома. Хорошо ещё, что он приехал, только сегодня утром. Я сказал, что ты поднялся верх в горы и к вечеру должен быть.

– Он тебе поверил Енн?

– Не знаю, но у него нет другого выхода.

В нижнем храме меня ждали, монахи смотрели на меня как на какое–то божество. Папа ждал меня у подножия горы. Я подбежал к нему, словно мы и не расставались, обнял его по–мужски.

– Я приехал, по просьбе мамы, Алекс.

Папа оправдывался передо мной, каким–то шестым чувством, он почувствовал, что в изнеженной родительской заботе я больше не нуждаюсь. Чтобы разредить напряжённую атмосферу, я отшутился:

– Пойдём, искупаемся в бассейне, давно я не купался там. Пока мы будем купаться, Чин приготовит нам травяной чай, уверен, папа, ты такой чай ещё не пил никогда.

Чин широко улыбнулся и сказал:

– Тебе понравился мой чай, Алекс? Я с удовольствием заварю вам самый лучший чай.

– Спасибо Чин.

Мы с папой направились к пещере с горячим источником. В горячей воде я так расслабился, этот источник действительно имел чудесные свойства.

– Папа, – я осторожно начал говорить, – я понимаю, что вы заботитесь обо мне из лучших побуждений, но я уже вырос.

Дальше папа не дал мне договорить:

– Я уже это понял сын, что ты, не смотря на свой возраст, уже достаточно взрослый человек.

– Прости папа если я тебя…

– Все хорошо Алекс.

– Со мной все в порядке папа, мне нужно, ещё на некоторое время остаться здесь.

– Знаю. Но это я не мог объяснить маме. Я не хотел говорить тебе Алекс, но дяди Пита, больше нет с нами. Когда его не стало, мама захотела, чтобы ты приехал. Я не мог объяснить ей, что ты не можешь этого сделать. Я беспокоюсь за её здоровье.

– Тебе пришлось нелегко, папа. А я ещё тебя обвиняю. Когда это случилось?

– В начале года. Ему стало хуже, от госпитализации он отказался.

– Бедный дедушка Пит. Он мучился долго?

– Нет, не долго. Когда мы поедем домой, Алекс?

– Завтра. Я поговорю с мамой. Но к сожалению, я не смогу остаться надолго.

На следующий день мы улетели домой. Мама заметно изменилась, когда увидела меня, она задрожала, как осиновый лист и тихо зарыдала.

– Мама, мамочка, – я крепко обнял её, – что ты делаешь, я живой и здоровый вернулся к тебе, а ты даже не угостишь меня моим любимым пудингом? Мама стала смеяться сквозь слезы.

– Я приготовила.

– Я так соскучился, по тебе и приготовленному тобой пудингу, мама.

За несколько часов маму, словно подменили, она ожила, весело что–то рассказывала и смеялась. Я почувствовал вину за собой, ведь ближе меня у них нет никого на этом свете. А я обвиняю их, только, за то, что, они меня безгранично любят. Это единственная их вина.

Ночью мама укладывала меня как маленького, но я не стал ей мешать. Утром мы пошли на кладбище, на могилу дедушки Пита.

Все время пока я был дома, старался уделить каждую минуту родителям. Но предстоящий разговор, с мамой нельзя было больше откладывать.

Ночью, когда мама пришла пожелать мне спокойной ночи. Я нежно взял её за руку, и попросил выслушать меня. Она осторожно опустилась на край кровати.

– Мама, – начал я, – знаю, что ты любишь меня, и ты хотела бы, чтобы я находился если не рядом, то недалеко от тебя. Чтобы мы могли видеться с тобой чаще. Но я должен уехать туда. Я должен, пока, находится там, и не спрашивай почему. Но, ты должна пообещать мне, что не будешь волноваться. Поверь мама я в безопасности, и нет повода для волнений. А теперь послушай, как я научился играть на флейте. Я достал флейту из-под подушки, с ней я не расставался с тех пор, как Ричард подарил её мне, и заиграл. Мама как заворожённая слушала меня, у неё по щекам текли слезы. Слезы радости от услышанного, ведь она такого ещё не слышала никогда.

Мелодия была слышна во всем доме, конечно же, папа, услышав её, поднялся к нам. Я не демонстрировал свои способности родителям, я всего лишь хотел, чтобы они поверили мне, что я нахожусь вдалеке от них, не из-за какого–то детского каприза, а что, это очень важно для меня.

Когда я перестал играть, мама тихо поднялась, и, не сказав ни слова, спустилась вниз.

Папа улыбнулся и сказал:

– Все хорошо, Алекс, ей просто надо прийти в себя.

– Да, оставим её в покое.

– Чудная мелодия Алекс, и играешь ты превосходно.

– Спасибо папа. Тебе понравилось?

– Нет таких, слов, чтобы выразить восхищение Алекс, и мама не смогла выговорить ни слова. Ты поступил правильно, Алекс, теперь она знает, что ты должен уехать, и не воспримет, это так болезненно, как раньше.

– Думаю, что за эту маленькую радость, предоставленную моим родителям, меня строго не осудят мои учителя.

– Нет, Алекс, эту мелодию мы сохраним в сердце. Это самый лучший тайник. Теперь я знаю, такой божественной мелодии, тебе могли научить только хорошие люди.

– Да, папа ты прав. Я среди друзей. У тебя очень большое сердце папа. Там ключи от многих тайн, которые ты носишь в одиночку. Ты можешь открыть мне этот тайник, папа, так тебе будет легче. Я знаю тайну моего рождения, папа.

– Я догадывался Алекс, но не решался у тебя, об этом спросить, боясь навредить тебе. Ты же не находился в Тибете все это время?

– Нет.

– Ооо…, Алекс!

После непродолжительной паузы, с трудом подбирая, слова папа спросил:

– Ты был на другой планете?

– Да.

– Такой ответ достаточен для меня. Знаю, я на большее не имею права. Спасибо, Алекс, ты снял с моих плеч груз, который я носил все эти годы.

– На тебе был груз сомнений, папа? Ты же не боялся, того груза, который был возложен на тебя до сих пор, и с которым нельзя было делится ни с кем из твоего окружения?

– Это допрос сын?

– Нет, ну что ты, пап.

– Я отец, Алекс, эта одна из главных причин моего эгоизма, а значит и сомнений. Верить всему, тому, что мне говорили, даже если меня ставили перед фактами, было очень тяжело. Речь шла, в первую очередь, о моем собственном сыне. Срабатывал инстинкт, сохранения и зашиты своего чада.

– Но ведь о моем рождении, тебе сообщили задолго до этого.

– Да, но эгоизм родителей сильнее всего. Тебе сейчас трудно меня понять, ты поймёшь лишь тогда, когда у тебя будут собственные дети.

– Я не осуждаю тебя папа, совсем наоборот ты все эти годы боролся с собственными сомнениями, и не воспротивился, ходу событий.

– Если ты бы только знал, Алекс, как мне было тяжело это делать. Все эти годы прошли в борьбе с самим с собой. Я не сошёл с ума, только благодаря твёрдости своего характера и пройдённой спец подготовке. Ну и конечно благодаря твоей маме. Я не воспротивился, и потому, что мою судьбу связали именно с этой женщиной. Благодаря ей, у меня замечательная семья. Это было моим утешением, все эти годы. Ты взрослый и сможешь принять решение самостоятельно. Когда ты снова едешь в Тибет?

– Через несколько дней.

– Значит, у нас ещё есть время? Мы завтра организуем пикник, и поедем, куда-нибудь за город, на природу.

– Хорошо, я согласен.

– Спокойной ночи, Алекс!

– Спокойной ночи, папа!

Моё очередное путешествие родители восприняли спокойно. Мама даже пошла, меня провожать.

Глава 25

– Тибет я покинул почти сразу. Я знал, что меня ждут на Марсе. Мне надо было многое успеть сделать.

На Марсе я продолжил знакомство с другими планетами. Удивительное сходство с Землей я нашёл на этих планетах. Планеты по рельефу и по–природным условием напоминали отдельные части Земли. Планета гор. Снежная планета. Планета равнин. Водная планета. Все эти название соответствовали климатическим и рельефным условием планет. Людей словно готовили к разным условиям существования. Люди, живущие на этих планетах, чудесным образом приспособились к условиям своих планет. На водной планете вся планета – это сплошной океан. По всему океану словно горох рассыпаны маленькие необитаемые островки. Прямо на воде были построены огромные города. Острова были предназначены для других целей. На некоторых из них были пастбища для домашнего скота. На более крупных островах росли леса, и даже были разбиты сады, где росли плодовые деревья.

Один из городов, местными жителями был назван, городом мостов. От маленьких миниатюрных мостов, до больших, каждый из которых был архитектурным шедевром. Искусственно выложенные, мостовые и тротуары, цветники и искусные парки, великолепные фонтаны. Внутри города ничего не напоминало, о воде. Лишь переходя через мосты, можно было увидеть воду. Передвигались люди, на большие расстояния, разными видами транспорта: наземным, водным и воздушным.

В суровом климате снежной планеты, люди жили в тепле и комфорте. Они жили под огромным искусственным защитным экраном. Защитный экран был совершено прозрачен и не видим. По всей планете были построены небольшие города, под такими же защитными экранами. На планете атмосфера была. В некоторых местах на планете, где температура не опускалась слишком низко, люди жили снаружи. Какой–то удивительный мир расстилался сверху, когда мы летели над планетой. Великолепные зеленные просторы, среди льдов и снежной пурги. А, что можно было увидеть внутри, не поддавалось никакой логике. Ты видишь всё, что происходит снаружи, за границей защитного экрана, но это тебя не касается. Я видел, как прямо на нас с огромной силой надвигалась снежная буря, казалась вот ещё чуть-чуть и нас всех унесет. Но внутри купола даже шума ветра не было слышно. Я долго не мог оторвать взгляд от такого зрелища, а местные жители не обращали на это, никакого внимания. А когда буря утихала, сквозь прозрачный экран можно было часами наблюдать за огромными снежными просторами, искрившимися, словно кристаллы под скудными лучами солнца. На каждой планете я подолгу оставался и изучал их миры. Вроде те же люди, внешне ничем особенно не отличались от Землян. Но жили они по–другому, требования к жизни у них были совсем другие.

Последующие годы, пока я жил на Марсе, проходили между этими планетами. Прежде всего, я изучал быт этих людей. Передо мной открылись многие тайные двери знаний. Я попал в удивительный лабиринт за каждым поворотом, которого меня ждал очередной сюрприз. Лабиринт, у которого не было конца, но притягивавшим к себе всё больше, открывая передо мной всё новые просторы. Каждую минуту, каждый час, я вооружался огромным потенциалом знаний. У меня менялись взгляды и отношение к жизни. Правитель был прав, я получил ответы, на многие вопросы, возникавшие у меня ранее.

На всех планетах, в том числе и на Марсе, были построены одинаковые храмы. Храм, который, снаружи был почти точной копией египетских пирамид. Когда я спросил у Аристотеля, что это за храмы, почему они построены на всех планетах. Он сказал, что, когда мы войдём в этот храм, и ты все сам узнаешь. Больше мы не возвращались к этому вопросу.

Глава 26

И вот Аристотель сообщил мне, что мы должны войти в этот загадочный храм. По дороге в храм Аристотель не проронил ни слова. Он шёл, молча, словно вел меня на казнь. Нарушать это молчание, я тоже не стал, пока мы не вошли внутрь храма. Внутри храм лишь отдалённо напоминал, египетские пирамиды. Каким–то непонятным образом каждый уголок храма был освещён естественным светом. Каждый миллиметр был разрисован внутри. Мы стали подниматься по лестницам вверх. Лестницы были построены, в разброс по всему храму. Лестница могла внезапно оборваться в одном помещении и продолжиться совсем в другом. По дороге вверх мы постоянно оказывались в каких–то загадочных местах. Человек, попавший сюда случайно, не смог бы выйти отсюда самостоятельно.

Мы шли вверх, то по узким почти, не проходимым коридорам, то по просторным залам, казалось, этому нет конца. Всю дорогу нас сопровождали бесконечные иероглифы и росписи на стенах храма. Я внимательно всматривался в них, пытаясь угадать, их значение. Не были же они нарисованы просто так. Я узнавал в них многие элементы культа земных религий. Они бросались мне сразу в глаза, потому, что мне было знакомо значение многих символов. Знакомые символы, словно высвечивались, на фоне бесконечных не знакомых иероглифов. Наконец я спросил у Аристотеля:

– Что это за место? Куда мы поднимаемся?

– Не спеши Алекс, я хотел, чтобы ты всматривался в эти рисунки и бесконечные символы. Что ты в них увидел?

– Можно смело сказать, ничего, кроме тех символов и рисунков, которые культивируется на Земле в разных религиях. Я знаю, что они связаны между собой. И пытаюсь связать их вместе. Но у меня ничего не получается.

– Ты на правильном пути, Алекс, – наконец с лица Аристотеля сошла маска загадочности, и он улыбнулся, – именно это я и хотел от тебя услышать.

– Вы сейчас мне льстите. На самом деле я пока, не нашёл ни одной связи между этими символами. Это все равно, что читать книгу на совершенно не знакомом языке, и лишь по некоторым отдельным словам, смысл, которых ты понимаешь, пытаешься понять, о чём эта книга.

– Чем мы и занимаемся все это время, Алекс. Вот поэтому я сказал тебе, что ты близок к разгадке.

– Разве этот храм для вас является загадкой?

– Да, Алекс, эти иероглифы мы изучаем и складываем с самого начала создания человечества. С каждым новым открытием мы продвигаемся чуточку вперёд. Каждый знак на этом бесконечном полотне, это новое открытие в разных областях. Это словно звёздное небо, которому ты не видишь конца. Эти знаки все больше и больше притягивают тебя, открывая перед человечеством удивительные просторы, новые возможности.

– Вы смогли расшифровывать эти рисунки?

– Что бы было понятно, перейдём к процентам. Нами расшифровано всего около шести процентов. Теперь ты отчётливо, понимаешь, сколько нам ещё предстоит изучить.

– Это при таком-то развитии науки на Марсе, изучено всего шесть процентов, сколько же процентов смогут изучить их учёные на Земле? А ведь на Земле нет такого храма.

– Ты пришёл в себя, Алекс. На Земле нет храма, но есть другие источники информации.

– Почему пирамиды на Земле не похожи на этот храм?

После небольшой паузы Аристотель ответил:

– Пирамиды на Земле – это творения человеческих рук…

У меня перехватило дыхание, но я нашёл сил спросить у Аристотеля:

– Ты хочешь сказать, что все пирамиды на этих планетах, не являются творениями рук человеческих?

– Этот храм появился на планете, тогда, когда родилась сама планета.

– Но с чего вы взяли, что храм построен не человеком?

– Алекс, тогда не было людей, мы же можем определить возраст планеты.

– Да я знаю, ну а возраст пирамиды, неужели пирамида могла сохраниться миллионы лет? Эта старушка неплохо сохранилась, несмотря на свой возраст. Египетские пирамиды не продержатся столько, даже если их будут охранять. Время беспощадно.

– Ты всё прекрасно понял, Алекс, но ты пока молод, и ещё не набрался достаточно терпения. Время беспощадно не спорю, но есть секрет, почему существует, и продолжают существовать этот храм… В пространстве, где находится пирамида, нет отсчёта времени, здесь время остановилось. Пирамида стоит, так как будто её построили только вчера. Войти в этот храм может не каждый. Я хранитель этого храма, такой же, как и Енн – на Земле. Ты сейчас подумал, что Енн не хранитель пирамиды. Да ты прав, предназначение Енна совсем в другом. Сохранить маленький очаг, на Земле с помощью которого мы общаемся с ними. Это частичка пирамиды, когда–то существовавшей на Земле.

– На Земле была пирамида похожая на эту?

– Эти пирамиды на всех планетах похожи как две капли воды. И нет такой планеты, на которой нет пирамиды. Как я уже говорил, это чудо не подвластно времени, и никакая сила не властна над ней. Она может защитить себя сама. Она словно живая, может закрыться от несанкционированного вторжения, так как будто закрывает себе панцирем без единого прохода и доступа к ней. Любые попытки носильного вторжения, приведут к неминуемой катастрофе. Она не пощадит никого на своём пути. Человек входящий сюда может моментально превратится в глубокого старца и умереть или наоборот помолодеть.

– Но с нами ничего не происходит?

– Это потому, что ты желанный гость для пирамиды, Алекс. Процесс такой же, как и на Земле, храм не впустит нежеланного человека. Когда в храм входит гость, время не изменяет своего течения, поэтому мы можем без опасения прогуливаться по пирамиде.

Разговаривая, мы дошли до вершины пирамиды, где Аристотель остановился и сказал то, чего я не мог и предположить:

– Дальше мне идти нельзя, Алекс. Эти последние ступени лестницы на верхний этаж я никогда не переступал, и что там, наверху, я не знаю, Алекс. Это твой путь. Что ждёт тебя там, я не знаю. Неизвестно не только мне, но и всем хранителям храмов на планетах, с которыми мы контактируем. Ты можешь пройти этот путь на другой планете. Или отложить пока ты не будешь готов к этому…

– Так я могу подняться прямо сейчас?

– Да, Алекс.

– Так зачем же откладывать? Я готов. Думаю, меня ничего плохого не ждет там.

Да, Алекс, я тоже так думаю. Я подожду тебя здесь.

– Да, вы подождите меня здесь, а то я никогда не выберусь из храма, – пошутил я.

Об этом ты можешь, не беспокоится, Алекс, храм сам укажет тебя путь наружу.

– Тогда вы можете смело пойти домой.

– Нет, Алекс, я не смогу, пока я тебя не увижу вновь.

– Вы не доверяете пирамиде?

– Доверяю Алекс, но это мой долг. Долг совести, Алекс, никто меня не принуждает это делать.

– Спасибо, но обещайте, что, если я задержусь там более чем на сутки, вы покинете храм без меня.

– Обещаю, Алекс.

– Теперь я готов сделать ещё один шаг в неизвестность, мне не привыкать.

Аристотель улыбнулся в ответ, пожелал мне счастливого пути.

Глава 27

Я поднимался по лестницам вверх. Впереди я видел стену, дальше дороги не было. Но, как только я приблизился к ней, стена внезапно раскрылась передо мной. В полумраке, проход, светился, как яркий прожектор, ослепляя мне глаза. Я не почувствовал перехода, когда оказался внутри этого помещения. Свет был таким ярким, что я едва различал предметы. Это было небольшое конусообразное помещение. Мои глаза постепенно привыкали к яркому свету, и вскоре я уже мог различить кое-что. Не мог лишь разглядеть верх конуса, как будто его и не было. Я всё ближе и ближе подходил к центру, чтобы получше рассмотреть верхний свод конуса. Когда я оказался в центре комнаты, то почувствовал лёгкий толчок. Я парил в воздухе, как в невесомости, я чувствовал какую–то невероятную лёгкость во всём теле, но при этом, также как в невесомости не мог управлять своим телом. Я летал то вверх, то вниз, забавляясь как ребёнок, пока не увидел человека, неподвижно лежавшего на полу. Когда я подлетел к нему поближе, меня словно облили кипятком. На полу неподвижно лежало моё тело. Только сейчас я понял, что покинул своё тело. Мне не пришлось долго горевать над своим телом. Я услышал голос человека позади себя.

– Ты не умер, Алекс, ты обязательно вернёшься в своё тело.

– Кто ты?

– Меня зовут Джеффри. Добро пожаловать в параллельные миры, Алекс.

Когда я обернулся передо мной стоял человек, точно в такой же оболочке, как и я. Зрелый мужчина с приятной внешностью.

– Прости, Алекс, что напугал тебя, но по–другому ты не смог бы меня ни увидеть, ни услышать. Мне понравилось, как ты забавлялся, и я не хотел тебе мешать.

– Значит, мы можем общаться с тобой, только покинув наши тела?

– Да, Алекс, пока так. Но мы с тобой встретимся, и в полном «обмундировании», – пошутил Джеффри.

– Ты сказал параллельные миры?

– Да, ты не ослышался, Алекс, ты теперь можешь путешествовать в параллельных мирах. Следуй за мной, Алекс.

Джеффри рывком поднялся вверх, вернее его оболочка, поднялась вверх по конусу, я последовал за ним. Мы летели довольно долго, казалось, что конусу не будет конца.

– А теперь, держись ближе ко мне, чтобы мы попали в один и тот же параллельный мир, – сказал Джеффри, – а то мы можем разминуться, и попасть в разные места.

Как только я приблизился к Джеффри, мы оказались на одной из планет. Я совершено не почувствовал момента нашего перемещения.

– Ты узнаёшь, куда мы попали? – Сказал Джеффри. – Ты прав Алекс, её трудно узнать, она сильно изменилась с тех пор.

– Это Земля, – почти выкрикнул я…

– Да, Алекс – это Земля. Сейчас мы стоим на поляне, недалеко от твоего родного города. Но твоего города нет, его ещё не скоро построят.

– Неплохое место выбрали наши предки.

– Да, они умели это делать, Алекс. Прекрасное место для поселения.

– Но почему здесь нет, ни души?

– Люди ещё не дошли до этих мест Алекс. До постройки твоего города ещё очень далеко.

– Мне не верится Джеффри, что я могу потрогать Землю, по которой ходили мои далёкие предки, дышать воздухом, которым они дышали. Земля, на которой в моё время построены небоскрёбы, заводы, разбиты сады и парки, большие магистрали, предстала передо мной в первозданном, девственном виде. Разве это не чудо?

– Чудо Алекс, чудо параллельных миров. Мы можем попасть в прошлое, которое отделяет от современности миллионы лет, вновь пережить вместе с ними различные события нашей истории. Сейчас мы находимся во времени, задолго до нашей эры. Эта Земля действительно девственна Алекс, сюда ещё не ступала нога человека. Теперь переместимся немного вперёд во времени.

Передо мной сменялись картины пейзажа как в ускоренном кино. На месте где мы стояли, рельеф менялся ежесекундно. Мы остановились, когда на этом месте увидели первых людей. Возможно, среди них были мои далёкие предки. Я даже пытался найти сходство в них, с кем-нибудь из своих знакомых.

Внешне эти люди ничем не отличались от нас, кроме своей одежды. На них была надета простая одежда серого цвета, они были кочевниками, кочевали вместе со всей утварью и домашним скотом. Жили в небольших палатках, изготовленных из шкур животных. Зелёные луга, река, бегущая недалеко, всё пришлось по вкусу кочевникам, после переговоров они решили разбить лагерь здесь.

– У них мирная жизнь, Джеффри.

– Только на первый взгляд Алекс, их везде подстерегают опасности. Человечество всегда страдало, от рук себе подобных. Вот и кочевали люди в поисках лучшего места, обживая всё новые места. На место этих людей придут другие. Ты это знаешь. Я хочу показать тебе, то, чего ты не знаешь. Теперь мы переместимся обратно далеко, назад.

То что пришлось мне увидеть в далёком прошлом, не укладывалась в голове. Перед нами появился оживлённый город, совсем не похожий на те города, что, когда–либо существовали на Земле.

Я спросил у Джеффри:

– Мы всё ещё на Земле?

– Да, Алекс на Земле, но эта цивилизация не оставила ни одного следа, после себя, и о её существовании ещё не знают на Земле. Эта цивилизация сейчас находится на пике своего развития.

У нас была возможность перемешаться сквозь предметы, и самое главное, в такой оболочке можно было смотреть на всю эту невероятную красоту с высоты. То, что открылось передо мной, не поддавалось никакой логике. Передо мной была земная цивилизация, намного ушедшая от нас вперёд. В такой оболочке для нас не существовали временные и пространственные ограничения. Мы могли беспрепятственно перемешаться на большие расстояния. Земля была плотно заселена людьми.

– Что это? Спросил я у Джеффри.

– Ты удивлён Алекс? Ты хорошо знаешь историю происхождения жизни на Земле. современные тебе учёные раскрыли далеко не все тайны в археологии, истории, астрономии… Хотя, и отмечу, что сделано ими немало. А сколько им ещё предстоит совершить открытий. У тебя есть возможность сравнить уровень развития Земли с другими планетами. Но то, что ты видишь сейчас…

– То, что я увидел, я воспринял как розыгрыш. Извините, но я не могу поверить, что мы всё ещё на Земле, и всё, это, когда–то происходило на Земле. Почему столь великая цивилизация исчезла с лица Земли, не оставив после себя никаких следов?

– Я неправильно выразился Алекс. Эта цивилизация оставила после себя столь мало следов, что по этим крупицам археологии не могут определить практически ничего. Эти находки лишь озадачили учёных ещё больше. Они не могут выдвинуть сколь-нибудь правдоподобную идею, поэтому многие находки держатся в строжайшем секрете. Если раскрыть тайну находок этой цивилизации, то рухнет учение Дарвина об эволюции жизни на Земле. Взамен они ничего не смогут предложить человечеству. Как, например, объяснить находку предметов, по возрасту относящихся к временам намного более древним, чем каменный или бронзовый века, а по уровню применённых технологий, превосходящих даже современный уровень развития цивилизации на Земле?

– Да, не зря это держат в строжайшем секрете.

– Но учёные в секретных лабораториях работают над этой проблемой. Обладая столь скудной информацией, дорисовывать картину далёкого прошлого очень нелегко.

– Почему так случилась, что наша цивилизация откатилась далеко назад к столь примитивному существованию?

– Все по порядку, Алекс. Кое, что они после себе оставили на Земле. Эта цивилизация не могла исчезнуть с поверхности Земли, не оставив после себе ничего. Эти находки довольно крупные. Но они принадлежат нашей эре, и поэтому связать их с той цивилизацией никто не решается. Это и не удивительно, эти строения прекрасно сохранились, и возраст их определён, всего две тысячи лет.

– О чём вы говорите?

– О, пирамидах.

– Но пирамиды построены египтянами, и какое они имеют отношение к той цивилизации?

– Прямое, Алекс.

– Они действительно построены египтянами и им две тысячи лет. Связать трудно, ты прав. Но ты видел храмы в виде пирамид, на всех планетах на которых ты уже побывал? Они ведь похожи на Египетские пирамиды? И ты встретился со мной благодаря пирамиде.

– Да. Аристотель сказал, что эти храмы есть на всех планетах. Но египетские пирамиды похожи на этот храм лишь внешне, и не более.

– Правильно, Алекс, египетские пирамиды лишь похожи на этот храм.

– Вы хотите сказать, пирамиды построены по подобию этого храма?

– Да, Алекс.

– Но где, же находится настоящий храм на Земле, ведь время над ним не властно?

– Ты его скоро увидишь.

– А люди подозревают о существовании этого храма на Земле?

– Нет, Алекс, храм спрятан надёжно, и Аристотель был прав, когда говорил, что нет планеты, где бы ни было такого храма. У тебя есть возможность полюбоваться на него сейчас, пока ты здесь, в этом времени он стоит на своем месте. И не спрашивай у меня пока, куда его спрятали. Пока – это тайна, которая в скором будущем откроется тебе.

– Я уже привык терпеливо ждать, хотя иногда это мне очень тяжело даётся.

– Знаю, Алекс, а теперь смотри на храм.

Храм такой же, как на всех планетах красовался на Земле.

– Одно не могу понять, Джеффри, где можно было прятать от людских глаз столь огромное сооружение так долго?

– Всему своё время.

– Опять подвело меня моё нетерпение, – пошутил я.

– Это не нетерпение, Алекс – это излишняя любознательность.

Мы оба посмеялись. С этим суровым на вид человеком, я с лёгкостью перешёл на разговор как с равным себе.

– Нам нельзя оставлять свои тела надолго, Алекс. Пора нам уже вернутся к ним, тебе с непривычки будет очень нелегко это сделать. После лёгкого непринуждённого полёта, вернутся в тесные рамки своего тела, не из приятных ощущений, Алекс, но ты привыкнешь. Тебе придётся это проделывать ещё не раз.

Мы моментально оказались возле моего тела внутри пирамиды. Джеффри ещё не отошёл от меня, когда я вошёл в своё тело. Действительно, как сказал Джеффри, первые минуты моего возвращения в своё тело были очень неприятны. Ощущение такое, будто на меня вмиг одели что-то неприятно мокрое и тяжёлое.

– Когда мне прийти сюда в следующий раз? – спросил я.

Но мой вопрос повис в воздух, я не увидел рядом с собой Джеффри. После минутной тревоги я вспомнил, что я не могу его видеть в своей телесной оболочке. Я уже хотел было снова покинуть своё тело, как на стене, одно за другим, высветились слова:

«каждый день в это же время».

– Спасибо, Джеффри, я думал, что ты меня так поспешно покинул. До завтра.