Другое Солнце. Фантастичекий триллер

6

Из мерцающей пустоты со звоном выпал еще один осколок.

Судьба столкнула их, но тогда получилось как бы вскользь. И только вторая попытка оказалась удачной. И спустя довольно много времени с момента знакомства, Глеб вспомнил, что они встречались раньше. Это случилось, когда Глеб вернулся со стажировки, получив звание второго пилота и уже поступив на работу в Поиск. Ему предстояло задание, но для него первое настоящее, – его первый поиск в дальнем космосе, участие в двухлетней экспедиции на Данхкут. Прощай родной университет!

Глеб сгреб со стола всякие мелочи и бросил в раскрытую сумку. Снял со стены фотографию родителей, положил сверху. Застелил постель покрывалом, приоткрыл форточку, осмотрел напоследок комнатенку, которую он занимал последние десять лет. Застегнул молнию на сумке, и закинув ее за плечо, легко и беззаботно вышел во двор кампуса, где пахло весной и слепило солнце, будто в новую светлую жизнь, навстречу приключениям и новым друзьям… чуть не натолкнувшись на тонкую светловолосую девчонку в потертых джинсах, грязно-голубой рубашке и огромных черных очках.

– Прости, ради бога! – извинился Глеб.

– Ты спешишь? Уезжаешь? – она поправила очки, из-под которых удивленно поднялись брови, и выпрямилась, стараясь казаться выше.

– Навсегда, – вздохнул Глеб.

– Тебе грустно?

– Немного жаль. Столько лет здесь прожил. Бросаю дом родной, а провожать некому.

– Пойдем, я провожу тебя, – легко предложила она.

Они вместе вышли со двора на кленовую аллею, ведущую прямиком через территорию кампуса к воротам. По обеим сторонам дорожки спешил студенческий разноцветный народ. Глеб шел широким шагом, ему к трем часам надо было добраться до платформы.

– Ты окончил стажироваться? – спросила она, забегая вперед и улыбаясь.

– Ага.

– Успешно?

– Теперь я второй пилот, поисковик.

– Тебя взяли в Поиск? – с радостью и восхищением спросила она.

Глеб усмехнулся.

– Да, полечу на Данхкут, белая звезда…

– Как славно! И что ты надеешься там найти?

– Как что? Новый светлый мир, – засмеялся Глеб. – Другую Землю.

– Потрясающе! – обрадовалась она. – Потрясающе, ты говоришь это, когда все вокруг твердят: мол, другой Земли поблизости не найти, и надо осваивать ближний космос, а поиск бессмыслен.

– Какая чушь! Ты посмотри на людей вокруг. Их становится все больше и больше год от года, они устали от друг друга и от себя самих, заняты разными сложностями и трудностями, которые сами себе и друг другу выдумывают. Им нужен новый мир. Они должны стать людьми космоса. Для этого и надо искать другую Землю, понимаешь? А кто же сделает это если не мы?

Глеб остановился у ворот и повернулся к девчонке. Она улыбалась и согласно кивала головой. Налетел порыв ветра с запахами мокрой земли и свежей травы.

– Удачи тебе, космический волк! – хитро сказала она.

– И тебе удачи, космическая волчица!

Глеб уже почти бегом вышел за ворота на бульвар, спеша успеть к рейсу поезда, но еще раз обернулся, почувствовав ее взгляд. Она стояла на том же месте и радостно махала ему рукой на прощание.

Так судьба встретила их в самый первый раз. Когда он натолкнулся на нее в коридоре гостиницы несколько лет спустя, то не узнал. Зато она его узнала.

ГЛАВА ВТОРАЯ. ЧУЖАЯ ИГРА

1

Нептун здесь, как в дурном сне, вечно стоял в зените, бросая голубоватые лучи на мраморную поверхность ледника. Внизу горела исполосованная огнями посадочная площадка космодрома и Посейдония. Сверху город смотрелся как радужка гигантского глаза с темным непроницаемым зрачком посередине. Маяк замигал зеленым, приглашая начать посадку. Под деловитые переговоры с оператором Глеб начал снижение. Глеб посещал Тритон будучи еще стажером, на заре туманной юности, и как-то мельком, в спешке. С той поры человечество успело немало здесь понастроить. Колония разрослась, наверное, вдвое, в сравнении с тем, что ему запомнилось, и теперь эта громадина удивляла своими размерами. Подобный город гораздо органичнее смотрелся бы на Марсе, но не в такой дали от Солнца.

По мере приближения стало видно, что защитный купол давно перестал быть полусферическим и больше походил на расплющенную шайбу с неровными краями – типично для всех преуспевающих колоний. Сперва строят по единому проекту нечто совершенное, похожее на полусферы, диски, вытянутые стадионы. Но не проходит и десяти лет, как обнаруживается, что места все-таки не хватает. И вот уже форма обезображена пристройками и пристройками к пристройкам.

– О, наконец-то Тритон! – радовался Майк, взъерошив волосы. – Вот место, где можно как следует расслабиться. Самый пиратский город в Пространстве! Надеюсь, тебе здесь понравится, капитан.

Сработали амортизаторы, и «Далекий зов» стал в зарезервированном периметре огней. Звезды слегка качнулись – это закрылось защитное поле города.

Выделенная площадка находилась не слишком близко от ворот. Пешком минут двадцать.

Сборы не были долгими. Уже через десять минут, Глеб и Майк размеренным шагом шли по пешеходной дорожке, глазея по сторонам. «Далекий зов» сразу потерялся на фоне разнообразных больших и малых колымаг, прилетевших сюда со всех концов солнечной системы. Майк рассказывал что-то о местных гейзерах, и об одном из них, что виден прямо из какого-то бара.

Вход был в длинном здании, окружавшем поселение наподобие крепостной стены. Дорожка вела к проходной для прибывших пассажиров. Кругом пестрели оранжевые таблички правил со смешными значками и крупными, для пущей важности, буквами. Правилами запрещалось вносить оружие, отравляющие вещества, вещества из других звездных систем и т. д. За нарушение этих правил грозили по нарастающей: штраф и конфискация, арест и в особых случаях, при выявленной угрозе заражения применялось даже уничтожение прибывшего бедолаги, как гласила надпись: «в целях безопасности города и его населения». Впрочем до такого на практике не доходили ни разу.

Они вошли в шлюз, двери закрылись и вспыхнул ослепительно яркий свет лучевой обработки. Их заволокло мощными струями белого пара. Минуту спустя воздух поменялся, и открылся проход внутрь, в небольшой холл с кабинками.

– О, – прочел табличку Майк. – Здесь принимают по одному. И прием может растянуться надолго. Тебя ждать с той стороны, или каждый побежит своей дорогой?

– Как хочешь, Майк, нет проблем. Главное не забыть дорогу домой. Будем на связи.

– Отлично! До встречи!

Процедура для Глеба длилась больше трех часов, так как он не имел паспорта. Долго сверяли его генетический код, смотрели предыдущие посещения, собирали отзывы, согласовывали, задавали вопросы, потом еще раз согласовывали, потом выдавали разрешение на визу. В конце концов он получил местную одноразовую одежду – черные штаны с туфлями и белоснежную хрустящую рубашку, неприятно стоящую колом на спине – и был выпущен из тесной каморки в просторный холл с мягкими креслами и стойкой, где навязчиво пахло апельсинами. Девушка-менеджер в сиреневой форме поздоровалась с Глебом и положила перед ним его карточку с выписанной визой и блестящий металлический шарик.

– Это ваши деньги, документы и средство связи, а это временный чип безопасности. Он проследит за вашим состоянием здоровья и по нему мы можем найти вас, если будет необходимо.

– Что с ним делать?

– Просто размажьте его по запястью.

Глеб положил шарик на запястье и нажал большим пальцем. Твердый и холодный металл вдруг превратился в жидкость и послушно проник под кожу.

– Это навсегда? – спросил Глеб и скроил шутливую гримасу.

– Не беспокойтесь, когда вы будете покидать город, мы достанем его, – улыбнулась она. – Приятного вам отдыха!

Глеб вышел из вестибюля с таким ощущением, которое бывает, вероятно, у дикого зверя, которого зоологи пометили маячком и отпустили. Но в отличие от вырвавшегося на свободу животного, он оказался не в родной природной стихии, а в пыльной и шумной сутолоке мегаполиса. Вокруг кипела и бурлила суетная жизнь, копошилась и перемещалась проникая сама в себя масса народа, в которой выделялись странные люди, почему-то пахнущие пластиком и чем-то сопревшим и эти тут же взяли его в кольцо, наперебой крича:

– Не проходи мимо! Такси, услуги гида недорого! Лучшие бордели, клубы, салоны! Лыжный курорт, аквапарк…

Глеб пробился сквозь окружение назойливых таксистов и влился в пестрый уличный поток с навязчиво мигающими рекламными вывесками.

Атмосфера бубнящей, вещающей и кричащей всеми голосами Посейдонии, этой гремучей смеси деловитости, помпезности, праздности, безделья и озабоченности медленно проникала в клетки его тела. Здесь все было буднично, но для него пока что слишком громко и суетно. Кто-то спешил по делам, обгоняя и толкая других; топтались небольшие группы туристов у магазинчиков и лавок; бесцельно слонялись зеваки, убивающие время, вперемешку с навязчивыми фарцовщиками и зазывалами. Между ними неспешно прогуливались надменные полицейские. Толпа состояла из людей разнообразных рас, национальностей, рода занятий: местные деловитые и спокойные старожилы с подчеркнуто-безразличным видом, вычурно одетые веселые туристы, пугливые полунищие смотрящие исподлобья мигранты, застрявшие здесь в ожидании виз на Марс и Землю. Их больше всех, тех кто прибыл сюда из дальнего космоса, из внешних колоний, что и неудивительно: полным ходом идет процесс повального возвращения. Люди хотят обратно… с небес на Землю. Сказки о далеком и денежном рае больше не вводят в заблуждение тех, кто его понюхал.

Интересно, что люди, живущие в разных местах вселенной, начинают приобретать специфические черты. Во втором и третьем поколении изначальные расовые различия стираются и начинают преобладать мутации, происходящие под светом чужих человеку звезд. Тут вам и странная пигментация кожи, необычная форма и цвет глаз, специфическое телосложение. Таким путь на Землю заказан.

Глеб бродил по запутанным улочкам, стилизованным под старый европейский городок с двух-трех этажными домиками, с синим декоративным небом и цифровыми облаками, бездумно разглядывал пестрящие витрины с безделушками, одеждой, сувенирами, ювелирными украшениями, пытаясь хоть немного привыкнуть. Но привыкнуть не получалось. На одной не самой многолюдной, а по местным меркам пустынной улице, из дверей появилось нечто неопределенного пола с высокой пирамидальной копной на голове, откуда свисали на проволочках несколько колокольчиков. Верхняя часть лица прикрывалась огромными оранжевыми лыжными очками, из-под которых виднелись вывернутые наизнанку губы и ровный ряд белых зубов. Длинная тонкая шея уходила внутрь узкого прореза, сделанного в жестком трубообразном платье цвета металлик. Прорез спускался много ниже талии. Мягкие рукава платья волочились по мостовой. Все роскошество держалось на двух ярко лимонных гофрированных раструбах из которых чуть ли не на полметра торчали стеклянные ходули. Это двухметровое создание покачивалось, как баржа на волнах, и неумолимо двигалось в его сторону, хищно высматривая добычу. Глеб постарался вжаться в стену, надеясь, что его не коснется участь жертвы чудовища. Но оно подошло именно к нему и спросило грудным голосом неопределенного пола, обдав запахом мятной зубной пасты и высунув откуда-то еще одну третью руку:

– Бедняжка! Ты все еще ждешь меня?

Глеб выпучил от удивления и шока глаза: «Разве они знакомы? Чего ему или ей нужно?». В следующий момент он был вытеснен, выжат из плотного круга многочисленных обожателей, выросших как из-под земли. Они гудели, наперебой просили автограф у создания, возвышавшегося в центре, тянули к нему свои карточки. Оно снисходительно покачивало пирамидальной головой и тошнотворно приторно двигая сверкающими мокрыми губами, то и дело обнажало напоказ свои зубы. Глеб просочился сквозь поклонников чудовища, почесал спину, отряхнулся, поправил рубаху и зашагал прочь.

Потом его удивила процессия, которую возглавлял высокий господин в черных штанах, на причинном месте которых вероятно в качестве украшения располагался полосатый свернутый шланг – сантехническая тематика явно доминировала в современной моде. С его шеи свисали гирлянды бус, лицо скрывала карнавальная маска, а вся голова была утыкана разноцветными перьями. Он заходил почти в каждую лавку, одну за другой, а когда выходил на улицу, то вслед за ним появлялся парень с коробками, пакетами и даже чемоданами, и ему приходилось встраиваться в длинную цепочку таких же, как он, несущих коробки, мешки и так далее. Вся эта цепочка носильщиков шествовала за этим господином. Глеб насчитал их не менее тридцати человек.

В одном месте Глеба кто-то остановил и схватил за подбородок. Перед ним стоял невысокий и полный тип с тонкими руками и прищуренными глазами. Хмуря брови он что-то высматривал на лице Глеба. Затем, он попросил Глеба повернуть лицо под разными углами, заглянул сам с разных сторон, говоря:

– Минуточку, не волнуйся.

А затем, почесав череп, сообщил:

– Нет, не то.

Глеб опешил и хотел спросить, что именно не то, как подошел еще один круглый небритый тип в крокодиловых ботинках и сказал первому:

– Нет, не наш типаш. Нос должен быт переломан, иначе брутальности маловато.

– Сам вижу, – ответил первый. – У меня память на лица. Он мне кого-то напоминает…

Глеб оттолкнул от себя первого и заспешил дальше.

– Дер-мо со-бак напоминаэт, – ответил второй.

– Не наш, не наш, – передразнил первый. – Нос переломать раз плюнуть.

2

Через полчаса он оказался на центральной площади, где зеленел скверик со скамейками. За сквером возвышался псевдошпиль псевдоготической башни с часами, упирающийся в подсвеченный экран неба – одна из замаскированных опор купола Посейдонии.

Какое-то время Глеб безуспешно выискивал глазами Майка, но потом оставил это занятие, решив, что они еще успеют друг другу надоесть. Глеб присел перевести дух за только что освободившийся от небольшого семейства столик какого-то кафе.

– Изволите заказать что-либо, сэр? Хотите меню?

– Что посоветуете для начала из напитков?

– Из алкогольных напитков?

– Пожалуй, рановато, – ответил Глеб, озираясь на часы. Было около трех.

– Тогда можете попробовать молочно-фруктовый коктейль «холдэйч», с кислородными пузырьками и хрустящими шоколадными греночками. Очень хорошо восстанавливает силы и поднимает настроение.

– Хм. Давайте попробую.

– К вам можно? – вмешалась незнакомая девушка одетая по-деловому в белую блузку и светло-серую узкую юбку.

– Да, конечно, – Глеб привстал и отодвинул стоящий напротив стул.

– Спасибо, – сказала она со вздохом облегчения, будто ожидала услышать отказ.

Она поправила свои длинные иссиня черные волосы, завитые на концах и откинув их за спину, присела на край стула. У нее было слегка заостренное нервное лицо, с крупными темными глазами, с румяно-желтым цветом кожи.

– Мне как обычно, – сказала она официанту.

– Да, мэм, – отозвался тот, удаляясь.

– Давно в Посейдонии? – поинтересовалась гостья, распространяя запах жженой пластмассы.

– Только что, – ответил Глеб.

– Меня зовут Мари, – она протянула руку с искрящимися стразами на длинных ногтях.

– Глеб, – он слегка дотронулся ее пальцев. – Будем знакомы.

– Вы не успели переодеться? Сегодня недурной выбор в «Зу-зу» и акция в «Соул нью манн».

– Я ничего не смыслю в местной моде. Я как-то неподобающе одет?

Он тут же задался вопросом, пытается ли она завязать простое знакомство или в скором времени предложит что-нибудь купить. На последний вариант он готов был делать ставку. Этого следовало ожидать в колонии живущей за счет туризма.

– В другом месте сошло бы. Но тут выглядите… не очень, – Мари подняла брови, изобразив сожаление.

– Почему? – искренне удивился Глеб. – Здесь же не прием у Королевы, и не театр, а просто уличное кафе…

– Видите ли, Глеб, – Мари пренебрежительно вздернула носик. – У нас на Тритоне собралось необычное общество, элита. Здесь много всем нам известных людей. Сегодня я уже встретилась с Микасом Софонусом. А вчера прилетел Ванис Мочайтис, Голдвин Перис с Дамиром Паранбековым…

– А кто все эти достойные люди? – еще раз удивился Глеб.

– А то вы сами не знаете… Ай-ай… – не поверила она. – Кладя руку на сердце, слышу впервые. – Глеб вопросительно уставился на Мари.

Девица закатила глаза и, отвернувшись, вздохнула:

– Господи, перед кем я тут изгаляюсь!

Но тут же она сменила гнев на милость и повернулась к Глебу:

– Короче, подобный рассадник знаменитостей и творческих людей, твор-чес-ких, – по слогам повторила она. – есть только на Марсе в Цветочном каньоне и на Меркурии. Но для всего дальнего космоса законодатель мод – Посейдония. Как ты одет, так тебя и будут воспринимать. Вы понимаете?

– Пытаюсь, – медленно ответил он.

– Извините, что я сказала «ты», это к вам не относилось.

– Конечно. Я понял. Не представляю, что здесь такого, что привлекает внимание столь выдающихся, по вашему мнению, личностей.

Ох, неспроста к нему подсела эта молодая леди, ох неспроста, думал он. А Мари жестикулируя кистями рук, продолжала:

– Кто-то ищет вдохновение, кто-то гастролирует, а кто-то снимает здесь фильмы, создает музыку или просто тусуется. Еще вот забыла! – спортсмены… На Тритоне лучшие лыжные трассы. Чудесные закрытые клубы… Короче, в Посейдонии материализована вся психоделическая аура планеты Нептун, если вам это о чем-то говорит. Все здесь. Любого понимающего человека это не может не вдохновить!

– С «ними» понятно. А вас что вдохновляет? Чем вы занимаетесь? – поинтересовался он.

– Я работаю гидом и, кстати, могу предложить вам свои услуги в плане ознакомления с достопримечательностями, – раскололась Мари и трогательно сложила пальцы домиком.

Ну вот! Так и знал! внутренне поздравил он себя. Однако, предложение «услуг» почему-то ничего иного, кроме довольно пошлых ассоциаций не вызвало.

– Значит, вы уже давно здесь живете… – не то спрашивая, не то утверждая сказал Глеб.

– Четвертый год. Скоро переведусь на Марс. А потом на Землю. Так что пользуйтесь, пока я здесь.

– Ваша семья на Земле?

– Хотя я родилась в марсианской колонии, семья успела вернуться на Землю. Расскажите о себе. Откуда вы? – Мари распахнула ресницы, сложив губки, что располагало к откровениям и попыткам преподнести себя в наилучшем свете. На самом же деле, он знал, что это было простой уловкой хищницы и способом найти слабости и оценить толщину кошелька, как говаривали в старину.

– На Земле жил немного в детстве и в юности. Не самую большую часть жизни.

– Вы – поисковик?

– А как вы определили?

– Не трудно догадаться, – она снова вздернула носик. – Вам не важно, в чем вы одеты, ведете себя странно, осторожничаете на пустом месте, все время озираетесь, морщитесь, будто вам что-то не нравится, спрашиваете больше, чем говорите, и так далее.

– Понятно. Меня и так видно, да еще и одежда не та, – рассмеялся Глеб.

– Зачем же вас занесло сюда? – Она заинтересовано подняла брови. – Ждете визы или просто хотите развлечься?

– По делу. Но поскольку у меня есть немного свободного времени, то было бы неплохо посмотреть местную жизнь. Вдруг когда-нибудь туристов катать придется.

Хотелось бы надеяться, что не придется, внутренне поправил себя Глеб.

Официант принес два коктейля. Глеб взял свой, повертел в руках, попробовал. Сладковатый, густой, вероятно много витаминов. Гренки хрустят, как и положено. Неплохо для ланча.

– Что же вас интересует? – спросила Мари и приникла к зеленой трубочке, торчавшей из бокала с пенистой розовой жидкостью.

– Все. Я же ничего здесь толком не знаю.

Глеб поймал себя на том, что уже давно смотрит на ее декольте, где блестела цепочка с кулоном в виде надкушенного яблока, и поспешно отвернулся в сторону.

– Все здесь можно найти только в «Бездне».

– Может, начать с музея?

– Можно начать и с музея, – Мари лукаво прищурилась. – А «Бездна» открывается в десять.

– Мари, мне конечно все интересно, как и любому, кто полгода не был в ни в каком обществе, но вот так сразу броситься в какую-то «Бездну»… это, знаете ли, меня настораживает.

– Я поняла вас, – сказала она так, будто ей надоела манера Глеба ходить вокруг и около. – Лучше всего вам начать с того, что вам действительно нужно, а уж потом перейти к музеям, если интерес к ним сохранится.

– Невысокого вы обо мне мнения, – недоуменно заметил Глеб.

– Ну что вы, успокойтесь! – махнула она рукой, еще больше вогнав в ступор Глеба. – Здесь все такие. Разве полгода воздержания вам помешают воспринимать музейные ценности? К чему этот глупый стыд?

Глеб на секунду онемел, пытаясь сообразить, издевается она или нет. Вот такая манера приводить все потребности человека к одному исключительно половому знаменателю, вызвала в нем крайнее раздражение.

– Почему стыд, Мари?

– Я же не себя предлагаю, хотя и вижу, как вы смотрите, а экскурсии, – она раскрыла перламутровые губки и щелкнула язычком.

– Как это я смотрю? – Глеб озаботился, не выглядел ли он неприлично.

– Ну как мужчина, который последние полгода был лишен женского общества. С вожделением. Да не смущайтесь, – она по-свойски махнула рукой. – Я не хотела вас обидеть. Сказала слишком «в лоб», но я люблю прямо и «в лоб», чтоб начистоту.

– Не может быть… Но даже если так вам показалось, то спешу заверить – это ничего такого не значит.

Мари подняла глаза и в них зажглись лукавые искорки:

– Давайте будем проще и перейдем на «ты». Идет?

Глеб кивнул головой.

– На меня всегда так смотрят. Кстати, как далеко тебя заносило, если не секрет?

– Не секрет. Очень далеко. На Вегу.

– С ума сойти! В такой дали… – Мари с сожалением оглядела Глеба, вряд ли сознавая где находится Вега. – Ты одинок, без семьи, без детей, без любимой, без друзей… ужасно! Мне тебя жаль.

Заявление было произнесено сочувствующим голосом, но флюидов сожаления от нее не ощущалось. В лукавых искорках глаз, в слегка искривленном уголке рта таилось нечто отталкивающее. Слишком самонадеянна и надменна или Глеб сам настолько отвратителен? Но какое ей дело до него?

– Почему жаль? Я сам выбрал себе такой путь. Меньше всего мне нравится, когда меня пытаются жалеть.

– Но я-то имею право на свои чувства, – настаивала она, опять цинично вздернув носик. – И ничего дурного в них нет. Согласись, что наверное ты мог бы много добиться в жизни, гораздо больше, если б не последовал той странной моде прошлого, не упустил время и силы…

Но Глеб перебил:

– Вы просто слишком юная леди. Не допускаете, что мне может быть жаль вас?

Мари сначала самодовольно улыбалась, скорее по инерции, но улыбка сползла куда-то вниз, ее лицо передернулось и искривилось смесью ярости и стыда. Она действительно была застигнута врасплох.

– Какой у вас повод так думать? – горячо воскликнула она, тут же перейдя на «вы».

– А я ничего такого и не думал, – поспешил заверить он.

Но было поздно. Она не пыталась справиться с собой, ей это уже и не удалось бы. Мари вскочила со стула и со злобной иронией протараторила:

– Вот и поговорили! Не хотите гида – не надо, так и сказали бы!

– Я же не против! Только давайте начнем с простой обзорной экскурсии? С музея, а? Впрочем… – Глеб едва не произнес, что он и самостоятельно справился бы с поиском музея и всего остального, что могло бы его заинтересовать. Беда только в том, что тут на Тритоне, интересоваться ему решительно нечем – нет ни друзей, ни знакомых, толчея на улицах, вычурные артисты и творцы. Разве что Мари могла бы показать, что же в этом такого интересного? Вдруг ей удастся?

Мари остановилась на месте, ошеломлено глотая ртом воздух. Пауза длилась недолго. В последний момент она сумела взять себя в руки и, повернувшись к Глебу, обронила:

– Как угодно, только переоденьтесь… хотя бы вон в том магазине, чтобы не спровоцировать меня на неуместное сожаление, – она все еще сердясь протянула ему свою карточку.

Глеб провел своей картой. Посмотрел результат. Высветилось фото вспыльчивого гида, Мари Саймон, 24 года, гид-экскурсовод, цена экскурсий… от 150 до 300 эрт. Посильно.

– Если вы еще не устроились в отеле, рекомендую вам «Северную Корону». Там прекрасные номера с видом на море…

Она выбрала один из самых дорогих отелей в городе и ждала его реакции.

– Пожалуй, воспользуюсь вашей рекомендацией, спасибо, – сдержанно поблагодарил Глеб.

– Прекрасно! – тоном примирения сказала она. – Экскурсию можно начать в восемь часов вечера. Вас устроит в восемь?

– Устроит.

– Тогда в восемь жду у отеля. В восемь, – еще раз повторила она, деланно улыбаясь. – Не опаздывайте. Чао!

Она развернулась на каблуках и раздраженно зацокала прочь, смешавшись с уличной толпой.