Она его собственность. Мирая

может, минуты кажутся часами. Тело затекло и ныло. Неудобно. Жестко. Жутко… Главное – не шевелиться. При каждом движении разорванное платье соскальзывало, еще больше обнажая тело. Даже дышать я старалась не слишком глубоко. Боги! Разве не глупо об этом беспокоиться? О едва прикрытой груди,

принадлежит ему, чем он может воспользоваться в любое время дня и ночи? И ведь я сама дала на это согласие… Но я не могла ничего с собой поделать. Не могла расцепить

Сколько времени я здесь? Я не знала. Может, минуты. Может, часы. А может, минуты кажутся часами.

дыхание обжигает. Он стягивает с моих плеч платье, и вот

закинуть руку, обнять и удовлетворенно затихнуть… А утренние ласки между сном и явью… Ласки, в которых больше нежности

Запомни: волосы всегда должны быть ухоженными. Тело – чистым и ароматным

Бессонные ночи, после того как я узнала, что сестра в тюрьме, явно не пошли мне на пользу. Выходя из дому, я даже не взглянула в зеркальце. Мне было не до того. И уж точно я не стала припудриваться рисовой мукой… У меня ее даже не было. А теперь моя нелепая оплошность может стоить жизни сестре. Разве прощу я когда-нибудь себе такое? Темный повернулся и бросил на меня быстрый взгляд. Не думаю, что он успел меня толком рассмотреть.

сдерживаться, боясь испортить любимую

руками, – он придвинул ко мне блюдо с фруктами. О, боги, до чего странные

Никаких потайных умыслов. Так что ничего, бросающего хотя бы тень подозрения на Мираю