Вручив дрожащей жертве шантажа и идиотизма список для чтения, я велел ей немедленно покинуть комнату и не попадаться на глаза хотя бы на выходных. Судя по тому, что Агата снова приняла обычный гордый и неприступный вид, она была этим фактом глубоко разочарована и предпочитала сдавать натурой. Я задался вопросом, как у нее это было с Ригаллионом, когда тот преподавал право, но спросить не успел – в дверь постучали.

– Кого это принесло? – я прижал палец к губам и приоткрыл дверь. – Ригаллион? Как по заказу…

– Грайси!.. Впусти меня!.. – взмолился «роковой брюнет».

Судя по виду, который открывался мне в щелочку, Ригаллион был слишком скудно одет.

Стоящая сзади Агата тихо тронула меня за локоть:

– Лорд Грайси, пожалуйста!.. – прошептала студентка. – Если Ригаллиоша увидит меня у вас…

«Ригаллиоша».

Я был впечатлен. Это еще постараться надо было такое придумать!

– Грайси, быстрее! Ты там что, одеваешься? – донеслось из-за двери. – Чего стесняться, я же видел тебя голым!..

– Не показатель, – вполголоса сказал я, прикидывая, что делать с Агатой. – Особенно для этого учебного заведения.

В огромных глазах бестолковой студентки заплескалась мольба. Какой-то миг я боролся с желанием открыть дверь и посмотреть на реакцию ревнивого «Ригаллиоши», но потом взял себя в руки и показал Агате на шкаф с одеждой. Еще был вариант спрятать ее под кровать, но я решил, что леди это не подобает.

– Молчите, я вас не сдам, – шепнул я Агате. – Постараюсь выпроводить его побыстрее.

Девушка кивнула и спряталась между вешалками с одеждой. Я недовольно подумал, как бы у меня ничего не пропахло женскими духами, прикрыл дверь шкафа и только после этого впустил в комнату полуобнаженного «рокового брюнета». Оказалось, что тот в штанах, но с голым торсом – видимо, только что с пробежки. Хотя с какой стати ему бегать посреди дня?

– Грайси, ты специально так долго?.. – возмутился Ригаллион.

– Конечно, Ригаллиоша, – ухмыльнулся я. – И да, дорогой мой, напоминаю, что твоя комната находится через одну от моей.

– Я не могу пойти к себе, Грайси, у меня там дама.

В шкафу что-то упало. Возможно, леди Агата не выдержала новостей и хлопнулась в обморок. Мне очень захотелось заглянуть туда и проверить, а вот Ригаллион даже бровью не повел.

– И ты скрываешься от ее рогатого возлюбленного?.. – полюбопытствовал я.

Ригаллион открыл рот, чтобы ответить, но тут в дверь опять постучали: нервно и истерично. У «рокового брюнета» дернулся глаз.

– Если это Альбиона с булавкой, скажи, что меня нет, – прошептал лорд, который вообще-то был не из трусливых. – Или нет, забери булавку, а дальше я разберусь.

– Секундочку, я не совсем одет! – нежно сказал я, приоткрыв дверь и убедившись, что там действительно ненормально оживленная леди Альбиона с каким-то подозрительным предметом в кулаке.

Ригаллион благодарно кивнул и шепнул: «потом объясню, сначала булавка».

– Тогда я запущу ее, а ты лезь под кровать.

Ригаллиончик рыбкой нырнул под кровать. Сначала я хотел запихнуть его в шкаф, но вспомнил, что там леди Агата. Которой, наверно, очень интересно, когда это я успел раздеться.

Я пошел открывать, но тут из-под кровати донеслось сдавленное бурчание. Я наклонился прокомментировать:

– Что? Грязно? Тебе тряпку выделить, да? Помоешь, пока прячешься от своих баб, – я оглянулся на шкаф, – прошу прощения, от своих леди.

– Грайси! Дурак! Не «грязно», а «опасно»! – повысил голос Ригаллион. – Будь осторожен, она что-то приняла и не в себе.

Он, кажется, сказал это слишком громко, потому, что Альбина вдруг забарабанила в дверь.

– Леди Альбиона! Отойдите от двери, открываю!

Невезучая леди затихла. Когда она переступила порог, я сразу же поняла, что Ригаллион прав – студентка не в порядке. Глаза блестят слишком ярко, с координацией движений проблемы, ну и то, что она так запросто вломилась в спальню своего преподавателя, говорит само за себя.

– В чем дело, леди? – холодно спросил я, понимая, что обычный ехидно-снисходительный тон на нее уже не подействует. – Зачем вам понадобился благородный лорд Ригаллион? Вы же знаете, что он по уши влюблен в леди Агату.

Леди Альбиона окинула комнату взглядом пьяной волчицы, не обнаружила в зоне видимости Ригаллиона и попыталась вежливо со мной распрощаться. Как бы не так! Я не собирался ее выпускать.

Тем более после того, как в ее нежной ручке блеснуло что-то металлическое.

– Леди Альбиона! Тыкать булавкой в преподавателя! Как вам не стыдно! Я немедленно это конфискую!..

Студентка стиснула кулак и замотала головой. В голубых невинных глазах заплескался пьяный ужас, но я был непреклонен. В конце концов мне удалось отобрать булавку, но Альбиона тут же упала ко мне на кровать и зарыдала.

Я сел рядом и протянул ей носовой платок:

– Рассказывайте, леди.

Альбиона всхлипнула и принялась каяться. Я слушал и качал головой: феерический идиотизм этой истории с легкостью перекрывал происшествие с леди Агатой. Выяснилось, что после драматической любовной истории с сидящим теперь в застенках Аррадионом Альбиона влюбилась в лорда Ригаллиона и радостно отдалась ему в тот момент, когда он уже оставил мысли добиваться леди Клариссу, но еще не помирился с Агатой.

И тут начались проблемы.

О том, что Ригаллион предпочитает невинных, а остальных готов рассмотреть только на пару ночей, Альбиона, конечно, не знала. Но охлаждение возлюбленного она заметила и решила применить проверенный метод.

– Эта зачарованная булавка. Если уколоть ей мужчину во время любовной игры, он никогда не выберет другую, – поделилась секретом Альбиона.

После чего снова принялась рыдать и рассказывать, каких трудов ей стояло влезть в комнату леди Клариссы (когда-то это была комната Альбионы, и булавка была благополучно забыта в стене при экстренном переезде), и соблазнить Ригаллиона, который вообще-то уже вернулся к Агате.

И который почему-то не испытал восторга от того, что ему сейчас начнут тыкать ржавыми булавками в нежные места!

Я тут же заметил в рассказе Альбионы несостыковку:

– Но ведь на лорде Аррадионе ваша методика не сработала.

– Потому, что я его… в пятку… – всхлипнула Альбиона. – А надо было…

Все ясно. Аррадиона она пожалела, а на Ригаллионе решила все же соблюсти технологию. Но тот, в отличие от выпившей зелий «для храбрости» возлюбленной, успел натянуть на самое дорогое место спущенные коварной Альбионой штаны и сбежать.

– Все ясно. Булавку я конфискую. А вы, леди Альбиона, сейчас отправитесь к себе, выкинете из головы все бредовые идеи и хорошенько выспи…

Я не успел договорить: в дверь постучали. Третий раз за час! Я попытался определить на звук, кто там, но привычно потерпел поражение.

– Ну вот кого опять принесло?..

***

За дверью стоял Рикошет. Он был бледный, взъерошенный, с красными пятнами на щеках:

– Ося сбежала! Забрала детей и оставила записку! Что больше не может врать!..

Понятно. Признание бестолковой Клариссы несколько запоздало. Я хотел завести ректора к себе и расспросить, но вспомнил, что у меня в комнате, мягко говоря, людно.

– Подожди, я сейчас.

– Послушай, я не хочу тебя отвлекать, – сказал Рикошет с легким смущением. – Если ты занят, я пойду, найду Магарыча. Просто хотел…

– Стой тут, я же сказал «сейчас»!

Я закрыл дверь, оставив ректора в состоянии душевного раздрая, и задумчиво посмотрел на сидящую на кровати леди Альбиону:

– Кровать или шкаф?..

Студентка нервно икнула. Я прижал палец к губам, прикидывая, куда ее запихнуть: в шкаф к леди Агате или под кровать к Ригаллиону. В первом случае ожидалась драка, во втором – особенно если учесть состояние леди Альбионы – могла совершиться оргия. Но других вариантов у меня не было. Стол без скатерти и леди под ним будет заметна, шкаф без антресоли, в тумбочку и в комод Альбиона тоже не влезет. Без булавки она уже не опасна, так что…

– Леди Альбиона, сейчас сюда зайдет ректор, он не должен вас видеть. Помните, как он вышвырнул лорда Ригаллиона за то, что застукал его с Агатой? Если Рикошет увидит нас вместе, то выгонит из Академии за разврат. Понимаете?

Останься у Альбионы хоть немного критического мышления, она бы сказала, что ректор просто так не выгоняет. Максимум – прочитает нотации и отправит на хозработы к Магарычу. Тогда мне пришлось бы угрожать ей перспективой не сдать манеры с первых десяти раз.

Но нет, Альбиона съежилась и кивнула.

– Отлично. Быстрее под кровать. Там у меня уже занято, но, думаю, вы найдете общий язык. И без оргий! – я наклонился и строго погрозил пальцем лежащему под кроватью и давящемуся от смеха Ригаллиону. – Тебя это тоже касается! Устроишь оргию – верну Альбионе булавку!

Студентка присела посмотреть, с кем я там разговариваю, тихо ойкнула, но было поздно – я схватил ее и затолкал под кровать в нежные ручки «рокового брюнета». Возражений от Альбионы не последовало.

Я открыл дверь:

– Рикошет, заходи.

Ректор смущенно улыбнулся, переступая порог. Кажется, он понял, что я кого-то тут прячу. Но сомневаюсь, что он хорошо представлял масштаб!

– Ты знаешь, я уже все обдумал, пока стоял. Мне нужна твоя помощь в…

– Подожди, не валяй дурака, – сердито сказал я. – Чего ты обдумал? Давай, рассказывай сначала.

Рикошет махнул рукой, склонился к моему уху и прошептал, что рад, что у меня наконец-то появилась личная жизнь, но ему бы не хотелось информировать о своих проблемах моих дам.

Я хотел сказать, что там не мои дамы, но понял, что это звучит еще хуже.

– Хорошо, тогда выйдем.

Ну, и стоило мне затевать комбинацию с Альбионой и «роковым брюнетом»? С другой стороны, наш впечатлительный ректор хотя бы немного остыл, пока стоял.

Но адекватности это ему, кажется, не прибавило:

– Ося забрала детей и сбежала, и я… в общем, я не знал, как сказать об этом Магарычу, – заявил он, сложив руки на груди и прислонившись спиной к стене. – Стоит ли вообще ему говорить. Или проще соврать, что мы с Осей все обсудили, и она решила уехать.

– А причем тут Магарыч? – не понял я. – А! Подожди! Ты готов отказаться от женщины, которую любишь, чтобы он не испытывал дискомфорт из-за того, что она за ним шпионила? А менее идиотских идей у тебя нет?

Я думал, что Рикошет начнет возмущаться и говорить, что душевный комфорт старого друга для него важнее любви всей жизни, а я стану переубеждать его с применением завуалированных оскорблений и ехидных цитат из классической литературы.

Но оказалось, что нужды в этом нет. Рикошет уже все решил.

– Есть более идиотская идея, Грайси, – спокойно ответил ректор. – Я собираюсь догнать Осю и объясниться. И я хочу, чтобы вы с леди Клариссой мне помогли.

Я вспомнил, как мы искали Аринский кристалл, и кивнул. Других вариантов в любом случае не было. К тому же у Осинды, или как там ее, была фора.

Которая появилась из-за того, что Рикошет чуть ли не полдня караулил свою любимую повариху-отравительницу под дверью вместо того, чтобы выломать ее сразу.

– Грайси, я не подумал, – смущенно сказал ректор. – Она же женщина, ломать дверь… ну, конечно, пришлось сломать, да. В итоге.

Ося, конечно же, хорошо изучила Рикошета и знала, что он будет ходить вокруг ее двери кругами, если только не подумает, что там ей и детям грозит опасность. А тут он еще и чувствовал себя неуютно из-за будущего разговора. Дурак!

– Я знаю, Грайси, знаю. Ты поможешь? Тогда я предупрежу Магарыча и буду ждать тебя у ворот Академии… – он посмотрел на мою дверь, – через пятнадцать минут.

Я кивнул – в самом деле, куда мне было деваться, не бросать же этих бестолковых без помощи? – и ректор ушел.

К сожалению, Рикошет был не единственной проблемой в моем окружении. Когда я вернулся в комнату, из-под кровати доносились тихие стоны и вздохи. Кого-нибудь постороннего это могло бы напугать, но я-то знал, что это Ригаллион с Альбионой все же не выдержали и приступили к оргии.

И растащить их не было никакой возможности.

Я с осуждением покачал головой и заглянул в шкаф. Шокированная подкроватной оргией леди Агата напряженно стискивала в руках мой камзол. При виде меня она отпустила камзол и тихо всхлипнула.

Я секунду прикидывал, что делать, потом подхватил ее на руки, вынес из комнаты и поставил на пол в коридоре.

– Тише, леди. Не плачьте. Ситуация неприятная, но вы должны постараться извлечь из нее уроки. Запомните, например, что отдаваться под кроватью, – я кивнул в сторону комнаты и потер разболевшееся от нагрузки плечо. – Недостойно и не подобает леди.

Студентка попыталась что-то сказать, но голос сорвался в рыдания, и она торопливо зажала себе рот рукой.

– Все, идите, я выгоню этих двоих сам. И не забудьте про список для чтения.

Леди Агата кивнула, взяла предложенный мной носовой платок для вытирания слез и поспешила прочь.

Я вернулся к себе и встал рядом с кроватью:

– Ригаллион, с тебя два платка, я потратил свои на твоих баб. Ключ от комнаты на столе, я пошел. Закроешь как закончишь разврат. И да, генеральная уборка тоже с тебя.

Я положил на стол ключ, бросил туда же булавку и вышел, стараясь не прислушиваться к низким стонам из-под кровати (надеюсь, это не Альбиона!).

И что? Как оказалось, можно было не торопиться – Рикошет решил лететь в деревню вдвоем с Клариссой. Планировалось, что они попробуют опросить местных на предмет того, не встречалась ли им наша пропажа, а мы с Магарычем в это время будем рыться в вещах Оси и дочек. Они ушли налегке, взяв только самое необходимое, так что, может, нам удастся обнаружить что-нибудь, позволяющее понять конечную цель маршрута.

– Ну что, готов копаться в барахле дам? – поддел я завхоза, когда мы остались вдвоем. – Следачка, наверно, тебя научила…

Магарыч чуть улыбнулся и покачал головой. В это время он провожал долгим взглядом улетающего Рикошета с Клариссой на спине, так что получилось достаточно депрессивно. Ему тоже хотелось опрашивать деревенских – а, может, он просто расстраивался из-за Оси и Рикошета.

Я решил, что это удачный момент рассказать утреннюю историю без лишних ушей. Торчащих из кое-чьих черных кудрявых волос. икк

– Слушай, пока мы одни. Помнишь историю с сеновалом и леди? Сегодня я выяснил, что это была Агата. Это получилось случайно…

Я замедлил шаг – мы возвращались в замок – и принялся рассказывать. С Магарыча мигом слетела вся меланхолия, в светлых глазах заплескался почти мальчишеский восторг.

– Ты и Агата, ну кто мог предположить! – восхитился мой друг.

О розах он говорил примерно с такими же интонациями. И о кустах. И о замках.

Еще бы. Они с Рикошетом даже пари заключили, женюсь ли я до конца столетия.

– Нет, – фыркнул я. – Даже не думай. Я в нее не влюблен. И меня, как и тебя, не интересуют студентки. Я считаю, что они пустоголовые дуры.

– Исключая леди Агату? – полюбопытствовал Магарыч.

– Включая Агату! – отрезал я. – Нет, начиная с Агаты! Я понимаю, что она без памяти любит Ригаллиона, но всему же есть предел!..

– А как это соотносится с сеновалом?.. Я, если честно, думал на леди Альбиону.

– О! Ты еще не слышал про Альбиону! Только представь, что выкинула эта дура!

Магарыч с интересом выслушал всю историю про Альбиону, Ригаллиона и ржавую булавку, отбивающую у лордов желание сходить «налево». Только вывод из этого он сделал какой-то странный:

– И ты еще говоришь, что тебя не интересует леди Агата! Не смеши меня, Грайси. С чего бы тебе тогда прятать ее от Ригаллиона? Что ты там мне предлагал? Написать диссертацию о нервно-паралитическом воздействии кудрявых леди на мозг мужчины? Ты теперь можешь сам ее написать. Про блондинок.

Магарыч явно вознамерился взять реванш за мои подколы насчет того, как его угораздило влюбиться в женскую версию Крылатого Короля.

– Кстати, а ты обдумал мое предложение насчет Плохой Девочки Клариссы? Надо ковать железо пока феи не налетели!

– Иди Агате такое скажи! – развеселился Магарыч. – Вы, главное, определитесь насчет перечня этих самых «плохих вещей», а то меня на этом пути ждало несколько интересных открытий.

Я хотел повторить, что меня не интересует Агата, потому, что она идиотка, но почему-то сказал другое:

– Не выйдет. Агата, как ты помнишь, влюблена в нашего дорогого Ригаллиона до потери памяти, пульса и девственности. Слушай, у нас же должна быть какая-то польза от того, что ты спишь со следачкой? Давай придушим его и сбросим труп в озеро. У нас и Агата сразу освободится, и должность преподавателя права освободится…

Я размечтался, представляя Академию без, как его называла Кларисса, «рокового брюнета». Магарыч моих фантазий не разделял и с деланной суровостью заявил, что его обожаемая дознавательница предпочтет прятать другой труп. Мой.

– Какая высокая честь, дружище!.. Так, погоди. Кто это к нам летит?

Над замком обнаружились две приближающиеся крылатые фигурки. И направление их полета мне очень не нравилось. С той стороны обычно прилетали столичные гости, и еще…

– Кажется, это Аринские, – помрачнел Магарыч. – Свадьбу прилетели срывать. Сначала мою сорвали, теперь за Рикошета взялись, уроды.

Если что и могло вывести моего друга из равновесия, так это воспоминания о кознях Рагона с Карниэлем, после которых ему отказали у брачного алтаря.

– А мне кажется, до них дошли слухи о свадьбе, на которую их не позвали, и они решили, что это ты собрался жениться на леди Клариссе, Багрового демона ей в задницу…

Я замолчал, заметив, что Магарыч не слушает. Обычно он сразу одергивал меня и просил выбирать выражения, мотивируя это тем, что не намерен делить свою обожаемую дознавательницу с Багровым демоном. А тут он смотрел на Аринских и улыбался.

Мне очень захотелось сказать по этому случаю какую-нибудь гадость. Но я собрал волю в кулак и мужественно молчал целых тридцать секунд.

– Ладно, проблему с Осенькой мы решим, – сказал наконец Магарыч. – А что касается Рагона с Карниэлем, я очень прошу тебя не говорить им, что они перепутали свадьбы. Когда мне еще представится такая чудесная возможность поквитаться за прошлый раз…

Я посмотрел на моего вот ни разу не мстительного в обычной жизни друга и понял, что его свадьбу с Клариссой, если таковая когда-нибудь случится, мне лучше не срывать. Даже если очень захочется.