За одну минуту до

За одну минуту и семь минут до…

Она исполняла Жизель, каким-то невероятным, почти волшебным образом. Слава так и замер, охваченный одновременно и восторгом, и паникой, связанной с тем, что он не успеет увидеть танец целиком.

Володя же, не проявляющий сентиментальности, тихонько направлял людей к выходу, на который указа Геша, сменивший левого бокового надсмотрщика, таким образом прикрывая сбегающих.

Когда оставалось буквально пара человек, Володя, уже отправившей Женю одной и самой первых, хватился Славы. Юноша так и стоял на старом месте и, не отрываясь смотрел Надю, почти что заживо сгорающую на сцене от частоты действий.

–Слав, идем. Она за нами подтянется, дай ей только минуту, Геша ее прикроет.

Слава все еще молчал, не моргая смотря на черного мотылька, обжигающего свои крылья об огонь сцены.

– Мы вместе пойдем Вов, я подожду. Ты иди. Проверь там, как с твоей Женькой, да что.

Владимир мялся, потому что парень явно был не в себе. Мужчину пугал немого безумные глаза Славы, прикованные к Наде, словно демон в него вселился, не желающий дать возможность спастись парня из смертельной ловушки.

– Слав, ты должен идти. Мало ли что.

–Если что, я все равно останусь здесь. Иди. Не жди меня. Я прикрою.

Парень пошел за встревоженным Володей, пропустившим вперёд двух женщин и наконец шагнувшим к выходу лично.

– Прощай Доктор, когда-нибудь было бы здорово снова встретиться, ты классный мужик, – произнес Слава

Володя коротко обнял молодого дурачка, добровольно обрекающего себя на гибель. А в общем… Если бы это была Неда, которую, несомненно Володя еще любил, смог бы мужчина ее оставить? Бросить непонятно на сколько, непонятно с кем… Нет. Он бы тоже остался.

– Держись парень, – сказал на прощание мужчина и как-то неудачно шагнул к двери, наступив на кусок лепнины, издавшей противнейший звук.

Несколько сидящих в крайнем ряду захватчиков, уловивших шум, повернули головы и, заметив, что некогда почти полный зал страшно опустел, рванулись к тайной, как им казалось двери.

Слава, понимающий, что сейчас Володя, идущей последним скорее всего не успеет уйти, если трое ребят в черном добегут, шагнул внутрь и что был сил рванул на себя дверь, активирующую растяжку.

Парень отпрыгнул как можно было дальше, и его каким-то чудом не задело. Стена, в которой и была установленная ловушка, начала складываться, как строение из домино, увлекая за собой все большие и большее. Так следом за левой стеной последовал потолок и, о чудо, замер в наклонном положении.

Преступники, сначала рванувшие к выходу, уже во всю улепетывали обратно. Зрители шумно сдвинулись вправо, забыв об исполнительнице, которая так и стояла на сцене, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

Слава остановился и, подойдя ближе к сцене захлопал. Сначала редко, а потом все сильнее и сильнее, желая показать свой восторг выступлением.

И пускай все сгорит к чертям, хоть земля хлопнуться и снова вырастит, он, не важно кто он и как его зовут, никогда не оставит эту девушку.

Цветы? Он же обещал, что принесет ей огромный букет. Когда? Но когда-то это точно было. Вроде, даже недавно или давно? Парню снов повезло, потому что в первом ряду , среди оставленных вещей действительно лежал буке белых цветов. Кажется, лилий или чего-то похожего.

Слава посмотрел на нападающих, неожиданно притихших и вжавшихся в стену, от осознания своей скорой смерти. Перевел взгляд на Гешу, стоящему в нему спиной и что-то громко говорящему своим друзьям.

У него осталось три минуты. И страха, паники тоже, словно Слава уже проходил через это. Через смерть.

Цветы. Надо взять цветы.

– Я же обещал, что подарю тебе букет размером с голову. Извини, он немного грязный, да и цветы, на мой вкус, немного скучные. Но это для тебя, – протянул юноша букет Наде, которая от звука его голоса вздрогнула.

Она молчала, он молчал.

–Нельзя уйти, -указала на обрушившуюся стену

–Нельзя, -покачал головой

–Сколько осталось, – безмолвно спросили ее глаза.

–Мало, – Слава сдвинул брови.

–Тебе понравилось, -опустила голову набок.

–Очень, -улыбка осветила лицо.

–Я скучала, – слеза покатилась по щеке.

– Я тоже, – крепко взял за руку.

– Можно тебя обнять, – вытянула руки.

–Еще спрашиваешь, -крепко прижал к себе.

– Все, – прошептала Надя, еще крепче сжимая объятия.

Пламя проснулось и оголодавшее после долгих ограничений бешено облизывали стены, пол потолок, заглатывало целиком стулья, людей, брошенные вещи.

Воздух наполнился пылью, увеличивающейся в объёмах, клубящемся и, в итоге, смешавшийся с пламенем. Сработали заряды, заложенные борцами за справедливость.

И помещение, некогда называющиеся театром, превратилось в пепелище, лишь чудом не лишившее опор все здание.

История о вечной ленте

Надя проснулась от холода. Ноги, торчащие из-под одеяла, заледенели, поэтому пришлось спрятать их под куцей плед в желтую клеточку. Девушка, нехотя открыла глаза и в итоге встала, оглядывая помещение, где оказалась.

Больница? Но почему так пусто, и как-то неестественно холодно, как будто зима наступила неожиданно, а отопление так и не включили.

– Надя, – раздался крик сзади.

Послышались шаркающие шаги, словно бы человек волочил ногу за собой. И он действительное ее волочил, потому что это был протез. Где же она его видела? Где-то же видела? Видела. И даже хорошо знала, что кроме ноги у него нет еще и левой руки. Почему? Откуда?

Широкоплечий парень неопределенного возраста сгреб оторопевшую девушку в объятия, а после широко и ослепительно улыбнулся.

– Надюха. Я думал уж и не догоню тебя. Так бы и снова потерялись. Хотя, наверно было бы не плохо встретиться где-нибудь не здесь, а в нормальном месте. Скажем, в приюте для собак. Я так и не узнал, ты забрала того кота? Как его назвала? Все время было интересно, а спросить, как сама понимаешь, не вышло, – неловко взъерошив отросшие волосы спросил парень.

Надя замолчала, осматривая юношу с ног до головы. Почему-то в голове крутилось имя «Слава», но внутренний голос говорил, что это не верно. Этот парень имел какое-то теплое, большое и надежное имя, которое все крутилось на языке…

–Петруня, – произнесла наконец девушка, плотнее кутаясь в плед.

–Серьезно? Да мы с ним тезки… Надюха, я тебе, наверное, пожить спокойно не дал? Лучше б ты все забыла и не мучилась, семью бы там, детей завела. И иногда бы вспоминала, на поминках… А тут вон что. Извини. Я-то все рвался, рвался, а у тебя то жизнь пропадала. Да и парнишки этого, которого случайно из тела вытолкнул, тоже. Сколько проблем, а все из-за эгоизма. Нельзя так жить наверно, думая, что встреча, после расставания, нужна только тебе, только ты страдаешь. Да. Урод я еще тот.

Надя мало что поняла из его слов, но отчего-то образ «Славы» наловился у нее в голове на этого парня, и картина предстала целиком.

А Петя тем временем медленно сел на кушетку и, теребя в руках отвратительную фиолетовую бабочку, о чем-то задумался.

–Петь, а почему ты здесь? А где Слава… Или …, – девушка села рядом, внимательно посмотрела в глаза замолчавшему.

– Считай, что я два в одном. Так случайно вышло. Он, ну то есть Слава, тогда, давно, еще до моего вмешательства в жизнь, почти погиб. Так бывает душами, которые не окружены хоть какой-то любовью или у них нет какой-нибудь цели или причины для существования.

Ну я и поселился к нему, когда сбежал. Ну и в итоге он –это частично я, я в небольшой степени- он. Но я, как видишь, сегодня, немного взял верх над ним.

–Души? Подселился? Но ты ж шутишь да? Это мне должно быть сниться? А я в больнице, где мне сейчас помогают? Это ж больница? – Надя забеспокоилась.

–Знаешь, я думаю, что не мне хоть что-то рассказывать. Пойдем тогда ближе к кабинету.

Петя крепко взял девушку за руку и медленно, но уверенно повел по коридору, где, свернув налево и открыв дверь, продемонстрировал Наде небольшой приемный покой.

Помещение было красивым и теплым, окна украшали разноцветные витражи с кольцевыми вставками, вдоль белоснежных, словно ненастоящих, стен стояли несколько таких же идеальных кушеточек, на одной из которой сидел светловолосый мальчик и листал огромную книгу. Симпатичный ребенок болтал ногами и что-то напевал себе под нос, а заметив пришельцев улыбнулся и тут же встал.

– Здравствуй, я же говорил, что мы еще встретимся, правда, не так скоро. – приветливо поздоровался с Петей мальчик.

–Здорово и спасибо. Это же ты меня прикрыл в прошлый раз? Что-то мне подсказывает, что так делать нельзя. Вот, я говорил тебе про нее, я ее нашел. – улыбнулся Петя и крепко пожал руку мальчику.

– А как вас зовут? Меня вот Гелька, – протянул стушевавшейся девушке мальчик.

Надя, чувствующаяся себя здесь не в своей тарелки, поприветствовала ребенка.

–А что это за место? Откуда здесь такие волшебные стекла? Да что здесь происходит, – нервно спросила девушка.

Гелька закрыл книга, слез с кушетки и протянул руку Наде

– Это одна из моих любимых историй, которую уже давно не доводилось рассказывать.

–Какие истории, можно уже…

– Пойдем послушаем, этот малый не отвечает на вопросы прямо. –Петя тоже пошёл за мальчиком к витражному окну.

– Как вы правильно заметили, я не отвечаю на вопросы, потому что ответы запоминаются и при нашей следующей встречи будет сложно. Я рассказываю истории. Они, на самом деле таят за собой больше чем вам кажется. Потому что они могут произойти тысячу раз с разными людьми, в разное время, при разных обстоятельствах, но суть останется той же. Не всякий выудит эту суть, потому сказки- это ответы на все вопросы. А это ответ на твой вопрос, Надя.

«В далеком городе, в небольшом, но уютном доме жил одинокий ученый, погруженный в астрономию так глубоко, что простая человеческая жизнь была ему не видна. Август обожал небо, усыпанное крапинками белых клякс, складывающихся в строгий и по-своему великолепный узор, таящий за собой что-то невероятное, что ученый так хотел открыть.

Шли годы, знания его крепли, мысли превращались с слова, а слова складывались в научные труды, но ничего не могло приблизить его к разгадке вселенной, которая казалась, становилось все ближе и ближе.

Ученого уважали коллеги, любили дети и жена, но казалось, что чего-то ему не достает. Он все больше и больше засиживался за рабочим столом или в своей импровизированной обсерватории, разглядывая звездное небо.

Так сидел он и сидел, тратя все свое время на бескрайнее небо и непонятные белые шары, рассыпанные по нему.

А в это время умер его младший сын, утонул в местном пруду. И его жизнь, детская и ничем не запятнанная прошла незаметно для мира. Только семейство плакала над его могилой. А погруженный в себя отец, вдруг задумался, что кроме неба есть еще что-то в этом мире. Жизнь. Жизнь и небо, которые связаны.

Той ночью, сын навестил отца во сне и раскрыл наконец тайну, которую скрывает небо.

А утром отец повторил за сыном открытие. Заключалось все в очень простом предмете- в странной ленте, имеющей одну поверхность. Земля с содержащимися на ней жизнями была одной половинкой странного кольца, а звезды, возвращавшие на нее души почивших- вторую. И это бесконечное, по-особенному сложенное кольцо, как бы двигалось в разных направлениях. Живые в одну сторону- бесплотные в другую- а линия, разделяющая их и была линия горизонта, на этом кольце трансформировавшаяся в точку.

В общем, этот ученый Август, открытий единственную известную двухповерхностную фигуру, лишь удостоверился в своей теории, когда попал сюда. И вы тоже, как понимаете, двигаетесь по этому кольцу, и такое движение нельзя остановить.»

За одну минуту и две минуты до…

Раздался взрыв, который едва не похоронил под собой Володю, повезло выбраться из помещения в последний момент. Мужчину почти сразу же куда-то потащили и уже через несколько мгновений Володя сидел в импровизированном разбитом неподалеку от театра пункте первой помощи. Вокруг суетились люди, слышались разговоры, смех, плачь, крики. Какая-то другая, обычная жизнь кипела вокруг, словно ничего не произошло. Будто бы никого не застрелили, не погубили, и никто ничего не слышал. Ничего, как будто бы, не произошло.

Володя, слегка ударившейся головой, когда выходил, встал. Надо было найти женю, проверить как она, ведь он обещал о ней позаботиться.

– Женя, Женя, – закашлявшись произнес мужчина.

Но его голос смешался с другими, но в конечном счете достиг того, кого нужно. Женя, смотрящая на подорвавшийся спасительный вход, плакала. Теперь ее брат, так внезапно появившийся после долгого отсутствия, точно исчезнет, а дядя Вова, по доброму отнесшейся к ней тоже не спасется. И где же хоть немного справедливости? Чуть-чуть. Чтобы добро побеждало, а все хорошие и добрые люди непременно выходили целыми из передряг.

–Девочка, это там не твой отец надрывается, – спросила заплаканную Женю проходящая мимо медсестра.

И да, дядя Вова оказался цел и даже не бросил ее. Женя, присевшая к нему на кровать, вновь расплакалась, но уже от более светлых чувств.

– Ну все. Не плач. Я же обещал твоему брату, что все у тебя будет хорошо. Ничего не бойся. Он тебя спас, а сейчас моя очередь. Не плачь, – успокаивал ее перепачканный палью мужчина, неумело хлопая девочку по спине.

Так и застала их Неда, вошедшая в палату, чтобы найти мужа. А он вон- жив, сидит и девчонке какой-то слезы вытирает. Ну точно отец семейства.

– Папа, нашел –таки свою Женю,– произнесла женщина, улыбаясь мужу.

Володя улыбнулся в ответ. Все ненависть куда-то улетучилась, как ее и не бывало. Просто- Недочка вернулась домой после очень долго отсутствия. Жизнь наладиться, потечет по-обычному, но по-своему прекрасному руслу.

–Пойдем домой? -взволнованно спросила Неда.

– Пойдем, правда же Женечка? – спросил Володя плачущую девочку.

– Отличненько… Только … дайте мне еще минуту. Схожу позову вам врача, чтобы девочку осмотрели, а и тебе бы не помешало, – серьезно сказала Неда, выходя из помещения.

На улице творился беспредел, люди, машины, военные, врачи, неслись в разных направлениях, а между ними успевали пролезать журналисты что-то вынюхивающие.

Навстречу женщине попал Вячеслав Игоревич, выглядывающий кого-то в толпе. И в этот самый момент, когда Неда пересеклась с журналистом, Свечка зажглась, осветив площадь кроваво-красным взрывом. Жар растёкся по асфальту липким месивом, поднявшим в воздух тучи пыли, смешанной с крупными частичками пепла.

Вспышки друг за дружкой подсвечивали здания, превращая его в импровизированную новогоднюю елку, вместо снега покрытой кусочками стекла.

Милиция и спецслужбы отреагировали быстрее всех, начали оттаскивать людей от зоны поражения дальше и дальше. А вот Вячеслав Игоревичи напротив замер, если бы не Неда, силком вытащившая мужчину с площади, он там и остался бы на месте, не думая о последствиях.

Свечка горела, словно факел, освещающий путь, заблудившийся путникам, которые бы слетались на губительный свет. Здание стояло, но в любой момент могло обрушиться, поэтому началась эвакуация ближайших высоток, в которых, в столь поздний час, естественно практически не было.

Неда с Вячеславом Игоревичем смотрели на пожарище с разными чувствами, но одинаково печальным выражением лица.

–Ваш муж, я слышал, счастливо спасся. Рад за вас- произнес мужчина металлическим, как у робота голосом.

–Да, спасибо. А я как рада. А вы что-то не очень выглядите, хотя все мы тут не очень.

К ним бежала какая-то девушка, несущая бумагу. Она запыхалась и, когда наконец отдышалась, протянула лист Владиславу Игоревичу, изменившемуся в лице еще сильнее.

–Нашла, что вы просили. Про парня того. Зовут Вячеслав Вячеславович Финист, несколько лет пять лет назад переехал из Крыма. Девятнадцать лет. Студент театрального вуза, но пока что в академическом отпуске. Из семьи – только мать, которая повторно вышла замуж. Про отца ничего не нашла. Надо еще какую-нибудь информацию? -поинтересовалась подчинённая.

С небольшой фотографии, прикреплённой к личному делу на Владислава Игоревича, смотрел мальчик с глазами и улыбкой Русалки. Мальчик, которого мужчина бросил, потому что счел свое будущее более важным. И что теперь с этим парнишкой?

–Он есть среди спасшихся, Света? – с дрожью в голоса спросил мужчина.

–Думаю, что нет. Я проглядывала сводки, – ответила Света, ожидая нового поручения.

Вячеслав Игоревич улыбнулся, понимая, как же мало он сделал для ребенка, в воспитании которого практически не участвовал ведь у него было такое сильное имя, сулящее парнишке блестящее будущее. Верно, кроме имени мальчику надо было дать еще что-то. Значит, пришло время, и ему рискнуть, хоть чем-то, чтобы доказать, что сын Русалки погиб не зря.

–Свет, помнишь бумаги по «Человечности»? Там еще чеки с именами фигурировали? -ледяным голос поинтересовался руководитель.

–Да, но, вы же знаете, что будет, если мы… ну что-то сделаем с ними

– Знаю, поднимай их и на моей имя заводи проект. Будем делать.

Девушка испуганно кивнула и ушла, недоумевая какая муха укусила ее осторожного босса.

–Недара, я с вами прощаюсь. Вы все правильно сказали, я с вами теперь солидарен. Желаю всего самого хорошего. – попрощался с женщиной журналист, собирающийся вернуться к своему месту работы.

– И вам. Но постойте, вы… Вам плохо?

–Я думаю, что чувствовать –это не плохо. Это нормально, особенно если погибли люди.

Мужчина ушел. А Неда, так и не понявшую его резкую перемену, проводила черную фигуру, окутанную лилово-кровавым заревом, и побежала к врачу.

Эпилог

За одну минуту до…

– Мальчик, ты хочешь сказать, что мы умерли? – упавшим голосом спросила Надя.

–Я ничего не скажу, только одно- жизнь вообще относительное понятие, так что не о чем переживать.

–Ну да, я помню, твои слова про то, что для кого-то целая жизнь, для нас одна минута. -поддакнул Петя.

Надя хотела было заплакать, но не смогла. Зачем, если она никого и ничего не помнит. Слезы ради слез- это глупо. А что же собственно осталось в памяти? В памяти сохранилась сказка про волшебные цветы, еще какая-то история про лошадей. И где-о на задворках памяти Петя, которого она, должно быть любила, настолько сильно, что в память что-то сохранилось.

–Я что за истории я помню, Гель? Почему кроме их ничего нет

– Все, что для тебя важно осталось в таком виде. Все, что для тебя будет важно тоже осталось. Знаешь, у большинства истории повторяются из раза в раз, поэтому они у меня уже есть, а у кого-то, при определенных обстоятельствах, сохраняются и истории и каике-то воспоминания. Я очень ценю такие случаи. У вас такой, например. Но сказки у вас старые, а жаль. Я бы их записал.

Надя опять погрустнела и крепко сжала руку Пети, кажущегося абсолютно спокойных и даже беззаботным.

–Да ты не переживай. Сейчас вы к маме моей заглянете, а там и покой, мир жизнь. Она хорошая, вам у нее понравиться. Не капайся в себе, просто идите, вон туда, уже можно. – успокоил девушку мальчик.

Петя, будто только ждавший этого сигнала, потянул девушку.

–Пойдем Надюха, кем бы ты хотела родиться? Мне все равно, мне бы где-нибудь рядом, местечко- и я счастлив.

У самой двери, ребят окликнул Гелька.

– Прости, я ведь забыл. Твой танец, очень понравился маме, она просила тебе передать цветы. Держи, – мальчик протянул Наде букет разноцветных кудрявых цветов, среди которого кое-где висели радужные шарики.

–Танец? Но в общем, спасибо. Я польщена, – девушка обняла цветы и вновь посмотрела на дверь.

– Петь, это же всего на минуту? – спросила девушка, крепко обнимая парня.

– Всего на минуту, – улыбнулся Петя, увлекая любимую за собой.