Зачем ведьмам рыцари?

© Мария Ленц (Солозобова), 2020

ISBN 978-5-0051-2182-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Джейн Брук с раннего детства ненавидела свое имя. Ей казалось, что от него за километры несло заурядностью и скукой. Сама Джейн не без причины полагала, что не является ни скучной, ни заурядной, но ее имя – оно все портило, черт возьми!

При первом знакомстве оно давало десятки ложных надежд самого разного характера, и Джейн с глубочайшим удовольствием разочаровывала новых людей, приходящих в ее жизнь – раз за разом, снова и снова. Но все-таки это мелкое развлечение не компенсировало ей ее неотвязного глухого раздражения: каждый раз, когда к Джейн обращались по имени, внутри нее зарождалась маленькая буря.

Вообще бури были для Джейн не редкостью, и она далеко не всегда считала нужным утихомиривать их. (А иногда – просто не могла. Но на это ей было абсолютно наплевать.)

Учитывая вышесказанное и еще пару-тройку немаловажных факторов, в средней школе Джейн получила прозвище, очаровательное в своей точности – Ведьма.

Джейн не смирилась с этим прозвищем. Джейн стала носить его с высоко поднятой головой. И со временем оно почти уравновесило вопиющую заурядность ее настоящего имени. Вросло под кожу. Впиталось в кровь.

И, в конце концов, увенчало ее, точно невидимая корона.

***

Ричард Стоун не был средневековым королем, зато оправдывал свою фамилию на девяносто девять процентов. В его характере в равной степени сочетались непробиваемая флегматичность и тяжелое упрямство. Воистину, Ричард был тем камнем, который невозможно ни расколоть, ни сдвинуть без его собственного на то желания. Иногда это создавало проблемы для окружающих, но почти никогда – для него самого.

Ричард сам себя полностью устраивал. Более того, он отлично с собой ладил, и этого приятного общества оказывалось вполне достаточно – до определенного момента.

До тех пор, пока над его ухом не каркнул четырежды старый ворон, и Ведьма не влетела в его жизнь на своей невидимой метле.

До тех пор, пока рядом с ним не появилась Джейн.

Глава 1

Пустырь был огромен и бледно желтел от жесткой сухой травы, выгоревшей за лето. Осеннее солнце скудно освещало его, прорываясь сквозь облака, а меланхоличный ветерок гонял туда-сюда всякий мусор, будто бы от скуки. Общую картину довершали вороны – это было их излюбленное место, казалось, им было дано специальное задание: своими криками сделать злосчастный пустырь еще более мрачным и неуютным.

Несмотря на все вышеперечисленное, Джейн любила приходить сюда после школы. С начала учебного года она делала это почти каждый день, иногда пренебрегая опасностью простудиться на ветру или вымокнуть под унылым сентябрьским дождем.

Джейн нравились вороны, нравилась жесткая трава и нравилось то, что здесь она всегда была совсем одна. Последнее – радость уединения – почти никогда не было доступно ей ни в школе, ни дома. Джейн была по горло сыта людьми: брюзгливыми учителями, глупыми одноклассниками, вечно ворчащей тетушкой и своим младшим братцем, занудным и слезливым. Всего этого было слишком много для нее одной, и поэтому Джейн полюбила пустырь. (И было вовсе необязательно, чтобы пустырь отвечал ей взаимностью.)

В тот день она пришла со школы чуть раньше обычного, позволив себе прогулять последний урок. Села на сухую траву, поджав ноги, и закрыла глаза. Мягкая темнота окутала ее, а колючий ветер принялся щекотать открытое лицо. И Джейн подумала о том, что в конкретный момент времени она больше ни в чем не нуждается, кроме этого. Ни в чем и, уж тем более, ни в ком.

Как будто в ответ на ее мысли, до ее слуха донесся приглушенный звук шагов. Джейн встрепенулась, открыла глаза и резко вскочила, озираясь по сторонам. Ей не нужны были гости. (Но разве кто-то спросил ее мнение на этот счет?)

Джейн узнала Ричарда не сразу, а когда узнала, вздохнула с нескрываемым раздражением. Стоун уже полторы недели учился в ее школе, в параллельном классе, и был мысленно охарактеризован ею, как существо ограниченное и скучное. Потерпеть такое существо в школе было еще можно, но заявиться на ее пустырь и портить ей прогулку – это уже чересчур.

Когда Ричард подошел достаточно близко, Джейн подарила ему самую ядовитую из своих усмешек и припечатала без каких-либо предисловий:

– Проваливай.

Ричард, казалось, не понял ее или просто не расслышал. Он продолжал быстро сокращать расстояние между ними, а когда подошел почти вплотную, внимательно рассмотрел ее лицо и невозмутимо сообщил:

– Мисс Блэквуд просила передать, что твоим родителям придется оплатить ремонт в кабинете химии.

– У меня нет родителей, придурок! – перебила Джейн.

Ричард сделал паузу и продолжил, игнорируя ее реплику:

– Мисс Блэквуд уверена, что разгром в лаборантской – тоже твоих рук дело, и говорит, что, если так дальше пойдет, тебя турнут из школы безо всяких дополнительных церемоний.

Джейн презрительно фыркнула, случайно брызнув слюной на Ричарда. Ричард преспокойно вытер лицо рукой и молча сел на траву, погрузившись в какие-то свои, глубоко личные размышления.

– Эй ты! – Джейн тряхнула его за плечо. – Ты что, медитировать тут собрался?

– Не хочу возвращаться на биологию, – отозвался Стоун после нескольких секунд молчания. – С тобой, по крайней мере, будет повеселее, чем с одноклеточными водорослями.

Джейн позабавила двусмысленность его последней фразы, но неприкрытая наглость и самоуверенность вызвала новый приступ раздражения, и это чувство взяло верх надо всеми остальными.

– Я не собираюсь быть развлечением для тебя – это во-первых. А во-вторых, оставь меня одну, пожалуйста, потому что у меня тоже нет ни малейшего желания проводить свободное время с простейшими, – отчеканила она желчно. – В моих словах тебе все понятно?

Ричард молча кивнул и посмотрел на нее снизу вверх.

– Мне непонятно только одно… – протянул он медленно, – Ты действительно такая злобная, как говорят у нас в школе, или просто притворяешься изо всех сил?

Джейн задохнулась от возмущения и еще какого-то чувства, смутно похожего на стыд.

– Да пошел ты…

– Знаю, – Ричард мягко усмехнулся и сунул в рот сорванную травинку. – Сейчас уйду, не волнуйся. А на мой вопрос ты можешь ответить в любое удобное для тебя время.

Он не спеша поднялся, небрежно отряхнулся, выплюнул сухой стебелек и по-военному отсалютовал ей на прощание.

Джейн молча смотрела ему вслед и чувствовала себя совершенно сбитой с толку. Опустошенной. Одураченной.

Через четверть часа она вернулась домой и, как обычно, никому ничего не рассказала.

Глава 2

После той встречи на пустыре прошло несколько самых обыкновенных дней, и Джейн больше не пересекалась с Ричардом – ни в школе, ни за ее пределами. Скажу вам больше, она о нем даже не думала. Только заданный Стоуном вопрос иногда начинал неприятно грызть изнутри червячком сомнения.

Правда ли она – Ведьма, или только притворяется ею?

Но эти размышления ей всякий раз удавалось с успехом пресекать.

Каждый новый день в школе приносил Джейн приблизительно одно и то же – привычно высокие оценки, настороженные взгляды учителей, тупые ухмылки одноклассников и громкие перешептывания одноклассниц.

Я пришла сюда не ради того, чтобы ладить с людьми, говорила себя Джейн раньше. Я пришла сюда за знаниями. Но какие знания можно было получить в этом захолустье, где «ограниченность и инертность» было девизом не только учеников, но и учителей?

Итак, Джейн штурмовала школьную библиотеку. Джейн глотала книги, временами будучи неразборчивой. Джейн мечтала о телескопе и атласе звездного неба, внутренне усмехаясь, что она, должно быть, первая в этом городе Ведьма-ботаник.

Но ее все устраивало, если не брать в расчет мелких неприятностей, к которым она уже успела привыкнуть.

Неприятностями она обычно называла других людей.

***

В тот солнечный сентябрьский денек ничто не предвещало катастрофы… Так, кажется, начинаются рассказы о малоприятных событиях. Что ж, начнем с этого и мы.

Большая перемена начиналась ровно в половине десятого, и ученики с шумом высыпали из кабинетов, разбившись на кучки и бодро зашуршав свертками с завтраком. Джейн, как обычно, держалась в стороне. Она довольно быстро расправилась со своим сэндвичем, запив его холодной кипяченой водой, и юркнула под лестницу, чтобы занять там привычное место с новой книгой.

Сначала Джейн никого не разглядела: небольшое пространство под лестницей застилал терпкий дым, и в горле отвратительно запершило, а глаза заслезились. Когда Джейн удалось проморгаться, она увидела Уилла Тэйлора – парня из старших классов, чье имя, в общем-то, не имеет для нас большого значения.

Итак, Уилл Тэйлор курил, как паровоз. Но это было не все: когда Тэйлор заметил Джейн, на его лице появилась отвратительная самодовольная улыбка, и он сделал несколько больших шагов ей навстречу.

– О чем эта книга? – спросил Уилл, растягивая гласные.

Было очевидно, что книга Джейн интересует его так же мало, как и мнение учителей насчет его вредной привычки.

Джейн закусила губу, пробормотала какое-то ругательство и молча развернулась, собираясь вернуться обратно, к воздуху и свету. Тэйлор предугадал ее желание, но не проявил к нему должного уважения. Он потушил очередную сигарету, бросил окурок на пол и положил свои жесткие, широкие ладони ей на плечи.

– Разве ты боишься меня? – протянул он с наигранной нежностью. – Разве тебе не хочется со мной поболтать?

Джейн сбросила чужие руки со своих плеч и резко развернулась, чтобы видеть лицо говорившего.

– От тебя несет дешевым куревом и безграничной тупостью, – произнесла она с расстановкой. – Полагаю, этого достаточно, чтобы не рассматривать тебя в качестве приятного собеседника.

– О, милая Ведьма! – Уилл закатил глаза и снова лучезарно улыбнулся. – Неужели тебе никогда не хотелось, чтобы тебя поцеловали? Давай проведем эксперимент, а после ты напишешь мне отчет о своих ощущениях. Возможно, это будет интересный опыт, так что подумай над этим.

Джейн почувствовала, что ее спокойствие стремительно улетучивается, уступая место гневу. В данном случае это было в равной степени и хорошо, и плохо.

– Послушай, тебе лучше отвязаться от меня как можно скорее, пока твое лицо не оказалось расцарапанным, – ласково произнесла Джейн, чувствуя, как ее внутренний дракон разворачивает свои крылья. – Поверь, это малоприятные ощущения. Я торжественно клянусь, Уильям Тэйлор: тебе не понравится.

Тэйлор мгновенно помрачнел и склонил голову набок, как будто раздумывая над ответом.

– Твоя мать закончила свою жизнь в сумасшедшем доме, – тяжеловесно проговорил он, не глядя в лицо Джейн. – Тронешь меня хоть пальцем, хоть ноготком – и мигом окажешься там же. Мои родители об это позаботятся. И да, Джейн Брук, я обещаю: тебе там не понравится.

Джейн шумно вдохнула, и ей показалось, что все вокруг плывет в сером сигаретном дыму. Должно быть, она и сама поплыла, когда издала дикий, воинственный звериный крик и бросилась на Тэйлора, каким-то чудом столкнув его на пол.

Кажется, он выглядел испуганным. Кажется, царапины на его лице и руках набухали розовым, а рот кривился не столько от боли, сколько от унижения, ведь его била девчонка.

Первым человеком, который подоспел на помощь, была учительница младших классов. Она испуганно вскрикнула и закрыла рот руками, а потом забормотала что-то жалобно-умоляющее, но Джейн не слышала ее. Она не слышала никого в целом свете.

Ее дракон сорвался с цепи и вырвался наружу.

***

К директору Джейн в тот раз не вызывали: просто отправили домой, выразив надежду, что она дойдет сама, без посторонней помощи. Ричард возник словно из неоткуда и вызвался проводить ее. Джейн не стала возражать: все ее силы уши на недавний приступ ярости.

Уилл Тэйлор был абсолютно уничтожен: он раскачивался на стуле и бормотал, что Ведьма – одержимая, чокнутая, безумная маньячка, что ее надо связать и запереть на четыре тысячи замков… Школьная медсестра накапала ему успокоительных капель, а классный руководитель принес откуда-то старый, изъеденный молью плед.

Джейн вышла из схватки победителем, но пока было неизвестно, какова цена этой победы. И каковы будут ее последствия.

Медленно шагая рядом со Стоуном, она мысленно слышала голоса чужих родителей и учителей:

– Она не может учиться в этой школе!

– Мы должны обеспечить безопасность наших детей…

– …просто недопустимое, неадекватное поведение…

– …нет места среди нормальных людей…

Джейн не чувствовала ничего, кроме пустоты, поэтому очень удивилась, когда обнаружила себя сидящей на земле и тихо всхлипывающей. Дракон уполз обратно в свое логово, и некому было поддерживать в ней силы.

Ричард не попытался поднять ее или даже дотронуться. Он просто сел рядом и слушал неразборчивое бормотание Джейн. Ему удалось разобрать только три слова: «мать», «ненавижу» и «никогда».

Когда Джейн немного успокоилась, Ричард подал ей руку и совершенно спокойно извинился, что не захватил с собой носового платка. Руки Джейн не приняла – поднялась сама и сообщила, что дойдем до дома без дальнейшего сопровождения.

Стоун покачал головой.

– Тебе не нужно сейчас домой, – задумчиво произнес он. – Как начет нашего пустыря? Это не кажется тебе более удачной идеей?