Читать книгу: «Седьмая девочка на седьмой веточке», страница 3

Глава 6

«Надо же, – думала Нина – как я оказалась на концерте Земфиры? Вроде билет не покупала, и Таньки рядом нет, и поет она как-то странно, как будто только один куплет повторяет, и все громче и громче…»

– Нинуля, возьми трубку! – голос мамы ворвался в голову.

Резко открыв глаза и сев на кровати, она наконец-то сообразила, что звонит ее телефон. Из всех людей, которых ей не хотелось видеть и слышать с утра, Иннокентий Харитонович, безусловно, занимал лидирующие позиции.

– Зайцева! Придешь на работу, сразу ко мне! Опоздаешь хоть на минуту, можешь сразу писать заявление: на твое место быстро замена найдется! – визгливый голос директора ввинтился в голову острым шурупом. Нина на всякий случай отодвинула трубку, помня о том, как в порыве гнева у шефа обычно в разные стороны летят слюни. Девочки шутили, что, скорее всего, они ядовиты.

– И вам доброго утра, Харитон Иннокентьевич, – Нина сообразила, что поменяла имя-отчество шефа местами, и попыталась исправить ситуацию, но директор её перебил.

– Разговор будет серьезный, Зайцева! – провизжала трубка и жалобно запищала.

Наспех выпив кофе, Нина попросила маму, если ей не трудно, купить им с Семеном продуктов, так как сама она была уверена, что обязательно про это забудет.

– Беги уже, а то опоздаешь к вашему Властелину кружков! – улыбнулась мама, когда Нина чмокнула её в щеку.

При упоминании прозвища Нина улыбнулась и сразу вспомнила, как оно появилось. Прозвище Властелин кружков приклеилось к директору после того, как случилось два события, казалось бы, не связанные между собой абсолютно. В прошлом году Министерство социальной защиты решило, что у специалистов очень мало работы, и они день-деньской скучают в праздности будней. В светлые головы начальства пришла мысль озадачить директоров «Центров Семья» и «придумать что-то полезное». Так, на бумаге появились множество кружков, которые никто не посещал, министерство «забыло» порешать вопрос финансирования. Сославшись на то, что «и самим вам не мешало бы подумать и проявить креативность», а они (начальство) «и так уже все за нас проделали», министерство умыло руки. А каждый специалист стал разрабатывать тематику будущего кружка. Так, на свет появились «Веселые шашки», совершенно не имевшие элемента веселья, «Увлекательное домино» без всякого увлечения, «Умные шахматы», ну, понятно без чего. Все настольные игры были торжественно принесены из дома; программы с целями и задачами прописаны; уговорами и угрозами, что никогда не снимут с учета как хулиганов, записаны в кружки подростки. Осталось защитить и утвердить программы. На защиту должны были приехать важные дамы из САМОГО МИНИСТЕРСТВА, которых Иннокентий Харитонович баловал в своем кабинете морепродуктами и сырокопченой колбасой, а чиновницы жеманно хихикали над его тухлыми шутками. Настал день икс! И на чем же подъезжает Иннокентий к работе? На автомобиле Ауди, выпущенном в восьмидесятых годах, а если вспомнить логотип марки, то это – четыре пересекающихся кольца. Увидев новое авто шефа, Регина Устегова закричала на весь кабинет:

– Девчонки, он приехал на какой-то развалюхе с кружками!

На что Лена Замаляева, невозмутима сказала: «Это не кружки, а скорее кольца, а вообще, какие кружки – такая и машина. Властелин, кружков, блин!»

С тех пор прозвище Властелин кружков, намертво приклеилось к Иннокентию Харитоновичу.

Подбегая к работе, Нина в мыслях перебирала все возможные грехи в работе. «О чем он пронюхал? Может, увидел не заполненный журнал посещений кружков? Или забыла заполнить документы на семью? А может, не отправила горящее по срокам письмо? Да черт его знает! Ладно, сейчас все равно уже ничего не исправить, лишь бы недолго бушевал!» – рассуждала Нина.

– Доброе утро, Иннокентий Харитонович! Можно? – Нина заглянула в кабинет директора.

– Зайцева! Ты, похоже, вообще хорошего отношения к себе не помнишь? – начиная багроветь, директор перешел в диапазон ультразвука.

– А что случилось? – еще Нине очень хотелось задать вопрос, про какое хорошее отношение он говорит, но решила благоразумно промолчать.

– Ты почему вчера не пришла вымыть пол на цокольном этаже, а? Или ты думаешь, тебе просто так два процента надбавки к окладу придёт? – маленькие глазки шефа уперлись в Нину. Она с облегчением выдохнула: «Иннокентий Харитонович, я уже сказала вам, что не нужна мне эта прибавка, и пол я мыть не буду. Мы вам до этого говорили, что можно оформить Свету и платить ей одной, но нормальную доплату, она не против такой подработки. Вы ведь знаете, что её недавно муж бросил, она одна с ребенком, и с деньгами у нее швах.

– Я, я здесь директор! И я буду решать: кому мыть пол, и сколько, и кому платить! А если тебя Зайцева что-то не устраивает, то я тебя не держу! – последняя стадия гнева не заставила себя ждать, и слюни полетели в разные стороны.

– Отлично, значит, я увольняюсь! Это лучше, чем терпеть ваш климакс, и противные слюни, которые летят во все стороны! Достали! – Нина быстро схватила бумагу, и пока не пришло сожаление о сказанном, написала заявление. Бросив бумагу на стол шефа, отправилась собирать вещи.

– Да что ты о себе возомнила! Кому ты нужна… – вопли шефа летели по коридору, но для Нины они уже значили не больше, чем скрип двери.

– Доброе утро, девочки! Я уволилась! – проговорила Нина, все еще не веря в то, что сделала.

Девчонки стали наперебой задавать вопросы, Нина отвечала и думала о том, как легко ей стало, как будто выкинула тяжелый, ненужный груз, и удивление – как долго она терпела все неадекватные выходки шефа. Собирать особо было нечего – несколько сувениров, подставка для ручек, которую она купила сама, пара личных книг, теплая кофта на холодное время и обувь на смену. Вот и все. Девочки что-то говорили о том, что, может, она передумает, извинится, что она хороший специалист и без нее все будет не так. Но вдруг она ясно поняла, что если сейчас не уйдет, то не произойдет чего-то важного в ее жизни, и она повернет не туда. В голове все еще перемалывалась «мысленная жвачка» разговора с шефом, но в душе была уверенность от правильно принятого решения. Попрощалась с девочками, заверила их, что, как и прежде, она будет с ними видеться, ходить по кафешкам и поздравлять с днями рождения. Зашла к секретарю, подписала подготовленный приказ об увольнении, и, забрав трудовую, вышла на улицу, где приятно грело солнце и дул легкий ветерок.

– Попутный! – улыбнулась Нина.

– Сейчас всего десять утра, а я уже свободна! Свободна от всего! Чем полезным сегодня заняться? Может сходить в кино или в парк? Ну и мысли мне в голову лезут! Пять минут назад я потеряла работу… Впрочем, почему это потеряла? Я вполне здраво, как любая нормальная девушка, психанула на волне эмоций, и теперь меня, похоже, догоняют сожаления и досада от сделанного поступка. Я осталась без работы, и это факт. Денег в запасе только чтобы прокормить себя и Семена – на неделю, ну ладно, пусть я получу компенсацию за не отгулянный отпуск, то еще три недели. А, будь что будет! И нечего сожалеть о том, что какой-то болван перестанет вытирать об меня ноги, тоже мне, Властелин кружков, – Нина удивлялась беспечности собственных мыслей и новому, доселе неизведанному чувству авантюризма, которое так и толкало ее вперед. Так, авантюризм дотолкал Нину до дома. Открывая дверь, Нина вспомнила о том, что просила маму сходить в магазин.

– Нина, ты чего так рано! – удивленно воскликнула мама, выглядывая из кухни, вытирая руки полотенцем.

– Мам, я уволилась! – Нина снимала ботинки.

– Ну и правильно, я тебе давно говорила, чтобы ты бросала эту дурацкую работу! Хочешь, мы с папой купим тебе путевку куда-нибудь на море, сейчас потрясающая погода на Кипре, а? Отдых, новые впечатления… Роман закрутишь, м-м-м, красота, – мечтательно вздыхая, Елена Владимировна прижала кухонное полотенце к груди и даже зажмурилась от удовольствия.

– Море это, конечно, классно, но я подумала, а может мне съездить в усадьбу, посмотреть, что там и как? – Нина выжидательно посмотрела на мать, хотя для себя она уже все решила.

– А что? Действительно! Так, сегодня ты еще успеешь к нотариусу, оформишь документы, ключи от машины я тебе дам… А ты не испугаешься одна туда ехать, может с тобой прокатиться?

– Я позвоню Таньке, возможно, она со мной съездит.

– Ну что, седьмая девочка на седьмой веточке, пошли, попьем кофе, а потом за дела? – Елена Владимировна обняла дочь и чмокнула ее в щеку.

В приемной сидел черноволосый долговязый молодой человек с заостренным, как клюв у вороны носом, одно его ухо было сильно оттопырено. На вороньем носу сидели очки, было видно, что они с сильными диоптриями. Разбирая кучу бумаг, он, вероятно, не услышал, как Нина вошла в приемную. Поэтому, когда она поздоровалась, молодой человек от неожиданности подпрыгнул на стуле, поскользнулся, и, падая, инстинктивно зацепил рукой лампу, которая последовала за ним на пол с неимоверным звоном и грохотом, но, к великому удивлению Нины, никто из них не разбился – ни парень, ни лампа.

– Извините, я не хотела вас напугать! С вами все в порядке, может быть, помочь? – пока Нина наблюдала за тем, как все возвращается на места, молодой человек представился и начал попутный рассказ о себе.

– Ничего страшного! Все в порядке, просто я не услышал, как вы вошли! Я иногда так увлекаюсь работой, что перестаю что-либо замечать… Алексей Сергеевич, мой начальник, купил мне эту небьющуюся лампу, три предыдущие я тоже, совершенно случайно, разбил. И кружку он мне принес пластмассовую, сказал, что надо бы металлическую, она надежнее, но сейчас в магазинах таких не продают… Ой, извините, что-то я совсем разболтался. Я – Константин Георгиевич, помощник нотариуса. Вы по какому вопросу?

– Значит, это вы отправили мне письмо, – Нина достала послание и протянула Константину.

Поправив очки, Беляев стал внимательно читать. Затем, ничего не говоря, зашел в соседний кабинет с табличкой «Коврин Алексей Сергеевич. Нотариус». Непонятное бурчание доносилось из-за закрытой двери, но как Нина не вслушивалась, ничего не могла разобрать. Наконец, бухтение прекратилось, Константин вышел из кабинета.

– Нина Александровна, проходите, пожалуйста, Алексей Сергеевич готов вас принять, – спотыкаясь о компьютерные провода на полу, Константин относительно благополучно добрался до своего рабочего места.

Нина постучала по филенке двери, и, не дождавшись ответа, прошла в кабинет. Высокие шкафы книг тянулись от пола до потолка, пахло пылью, мятой, и еще какими-то травами. В кресле сидел старичок, по виду лет ста, не больше, с удивительно синими не по-стариковски живыми глазами. Проворно подскочив, он подбежал к Нине.

– Здравствуйте, голубушка! Вот вы и пришли! Я давно вас ждал, чрезвычайно рад встрече! Знаю, знаю вашу историю. Ещё мой дед мне рассказывал об удивительном завещании. Итак, приступим к процедуре оформления. Все документы с собой? – он еще что-то говорил, но Нина перестала слушать. Она никак не могла сопоставить образ старого нотариуса и его моложавую ловкость, как будто он позаимствовал её у своего помощника Константина, отдав ему свою стариковскую неуклюжесть. «Может спортом человек всю жизнь занимался, отсюда и тонус, и бодрость. Мне бы тоже не мешало начать утренние пробежки, а то буду через пару лет как бедный Константин о свои ноги запинаться и падать при любом удобном случае» – думала Нина.

– Нина Александровна, приступим? – нотариус выжидательно посмотрел на нее, выдергивая из посторонних размышлений.

– Да, конечно, Алексей Сергеевич, – Нина улыбнулась, но на душе отчего-то поселилась тревога.

Когда все формальности были улажены, Алексей Сергеевич подбежал к сейфу и, долго перебирая бумаги, повторял себе под нос «Где же? Где же?», наконец, отыскав необходимое, подбежал к Нине. В руках он держал чудную шкатулку из зеленого камня с необычным плетением в виде виноградной лозы, проходящей через всю поделку, а в месте, где должна была быть замочная скважина, располагалась маленькая гроздь винограда, сделанная из черных камушков.

– Вместе с документами я должен был передать вам эту шкатулку. Обратите внимание, что она опечатана, и распишитесь, что получили вещь в целости и сохранности.

Действительно по краям шла пломба с датой.

Подписав необходимые документы, Нина собиралась попрощаться и уйти, но, остановившись на пороге, спросила:

– Алексей Сергеевич, вы сказали, что слышали историю моего завещания. Вы могли бы мне поподробнее рассказать, все, что знаете, если вас не очень затруднит? – Нина, действуя, скорее автоматически, попыталась открыть шкатулку, но ничего не получилось. Шкатулка, оказавшаяся в руках Нины, неожиданно стала ледяной и будто тяжелее?

Алексей Сергеевич, до этого внимательно наблюдавший за действиями Нины, стал сосредоточено перекладывать бумаги с места на место, затем схватил лейку и стал поливать пальму, попутно включая электрический чайник. У Нины замельтешило в глазах, было ощущение, что по кабинету стали передвигаться два, нет, три нотариуса одновременно.

– Если вам некогда, то… – начала было Нина, но громкий голос старика прервал её, хотя меньше всего его можно было назвать стариком.

– Ну что вы, голубушка, просто собираюсь с мыслями… – наконец закончив суету, Алексей Сергеевич приземлился в кресло и внимательно посмотрел на клиентку, – все, что я знаю, в одинаковой степени может быть вымыслом, а может быть и правдой. Усадьба, доставшаяся вам, имеет странную судьбу. Туда, действительно, никто не мог войти с тех пор, как было наложено заклятье. Возможно, вы уже слышали, что всех, кто пытался проникнуть внутрь, постигла незавидная участь. Вероятно, вам повезет больше, а может быть, вы найдете ответы в этой шкатулке? В любом случае, будьте осторожны, милая барышня! – легкая дрожь пробежала по телу Нины под его пристальным взглядом.

– Спасибо, Алексей Сергеевич, я, пожалуй, пойду, не буду вас больше отвлекать! – сердце Нины бешено стучало.

Выйдя из кабинета, она наткнулась взглядом на Константина, который в очередной раз увлеченно изучал документы. Помня о неприятном опыте, когда бедняга свалился на пол, Нина предусмотрительно покашляла.

– О, вы уже закончили?! Все в порядке? Если, у вас появятся какие либо вопросы по поводу наследства, вы можете обратиться за консультацией. Сейчас я только найду визитку… – Константин попытался резво подскочить со своего кресла, не переставая жестикулировать? Нина хотела сказать, что, вообще-то, ей все понятно, и вряд ли нужна консультация, но Константин так хотел услужить, что ей стало неловко прерывать его. А зря. Сделав пару шагов от стола, правая нога Константина каким-то невероятным образом оказалась в мусорном ведре.

– Господи, да что же это такое? Давайте я вам помогу! – Нина попыталась снять ведро, но оно сидело на ноге, как родное.

– Не беспокойтесь! Так уже было, я просто расшнурую ботинок и сниму вместе с ведром, вот и все! – добродушно улыбаясь, Константин протянул визитку, – звоните, если понадобиться помощь. Ну… или просто так! – смущенно добавил он.

– До свидания, Костя! И будьте аккуратнее! – Нина удивленно посмотрела на него, но визитку взяла.

Глава 7

– Привет, Танюш! Как дела? Слушай, мне так много надо тебе рассказать! – Нине натерпелось поделиться новостями с подругой.

– Нин, знала бы ты, скольким я хочу с тобой поделиться! – в голосе подруги звучало непривычное отчаяние.

– Давай через пятнадцать минут в нашей кафешке? Сможешь сбежать с работы? – придерживая телефон плечом, Нина открывала машину.

– Ой, Нин, мне, похоже, сейчас только и остается, что бежать! И чем быстрее и дальше, тем лучше! – тяжелый вздох вырвался из груди Татьяны.

– Тань, что-то серьезное? – Нина настороженно вслушивалась в речь Татьяны и не узнавала эти пессимистические нотки.

– Давай не по телефону, я сейчас подъеду и все расскажу, идет?

Подруги сидели в маленьком кафе за столиком у окна. Каждый раз, они вспоминали, как бегали сюда, будучи еще студентками психфака, когда прогуливали лекции по невероятно нужной для психологов дисциплине «математические основы квантовой механики». Никто с курса не понимал эти основы, многие из них не всегда могли точно вспомнить столбики примеров из таблицы умножения, которые шли после цифры пять, поэтому освоить математические, а так же любые другие основы квантовой механики не представлялось возможным, но посидеть в приятно пахнущем корицей и свежесваренным кофе месте вся группа будущих психологов всегда была «за!». Невероятно трудная дисциплина закончилась экзаменом, на котором красноносому и всегда благожелательно настроенному преподавателю, кандидату каких-то межпланетарных наук, торжественно вручили бутылку коньяка и, к обоюдному облегчению, расстались довольные друг другом.

Когда девушки закончили обмениваться новостями, повисла пауза, нарушить которую решила Нина.

– Тань, слушай, поехали со мной вместе в эту усадьбу, а? Честно, мне одной не по себе туда ехать. А ты спокойно поразмыслишь над своей ситуацией, и вообще, обе эти твои истории с деньгами какие-то странные, тебе не кажется? – Нина старалась корректно промолчать о муже подруги, которого всегда считала мелким гадёнышом и прихлебалой, но ей, разумеется, лишний раз об этом не говорила.

– Да знаю я, что все это как-то подозрительно… Сама уже сто раз об этом думала. Ужас какой-то: Толик, со своими «благими намерениями», да и подстава с этим моим долгом… Может, ты и права Нин, взять да уехать, а там будь что будет! Разберусь на свежую голову, кто ж меня так подставил, – вздохнула Татьяна и принялась допивать кофе.

– Вот и решили! Значит, завтра с утра выезжаем. Сегодня спокойно соберемся. Толику и свекрови своей скажи, что в командировку отправляешься, я думаю, они не удивятся, машину можешь оставить в гараже у моих родителей, а утром я за тобой заеду, – Нине очень захотелось отвлечь подругу от грустных мыслей, и еще она поймала себя на том, что испытывает чувство неловкости, что на нее свалилось наследство, а на Татьяну куча неприятностей. Как не уговаривала она себя не мучиться этим противным чувством неловкости, ничего поделать с этим не могла.

– Нин, я тут со своими проблемами и даже не сказала, что очень рада, что ты получила такой неожиданный подарок. Слушай, это прямо приключение какое-то, правда? Усадьба, завещание, шкатулка… – проговорила Татьяна, словно подслушав мысли подруги, и в ее глазах зажегся такой привычный для Нины огонек азарта, – всё-таки цыганка права была на счет изменений. Я не удивлюсь, если мы с тобой, два психолога, переквалифицируемся в охотников за привидениями! – и Татьяна хитро подмигнула подруге.

Нина ходила из комнаты в комнату, и гора вещей, которую она намеревалась взять с собой, казалось, росла в геометрической прогрессии.

– Так, еще раз пройдемся по списку, Семен Семенович! – Нина внимательно посмотрела на кота и принялась диктовать ему список, – теплые вещи, обувь, чайник электрический, посуда, постельное бельё, сумка-холодильник, швабры-тряпки…

Кот громко чихнул.

– Правильно, Сёма, я забыла про аптечку, какой ты у меня умница!

Продолжая сборы, Нина наткнулась взглядом на пакет в коридоре и тут же вспомнила, что в нем лежит.

– Как же я могла про неё забыть… – бормотала Нина, идя по квартире.

В руках девушки оказалась диковинная шкатулка, переданная нотариусом. Нина ощутила легкое тепло, исходившее от камня.

– Ну, что, дорогая моя, сегодня в кабинете этого странного Алексея Сергеевича ты не захотела открываться! Что же мне с тобой делать? Кот с жалостью уставился на Нину, весь его вид словно говорил: «Господи, бедная моя, докатилась! С коробочками разговаривает! Я-то ей хоть иногда мяукну… А что может этот кусок камня?» – и чтобы приободрить хозяйку, стал тереться пушистой башкой о ее руку.

– Должна же она открыться для седьмой девочки на седьмой веточке… – Нина без всякого труда подняла крышечку шкатулки, – вот это дааа! Семен, посмотри, какая красота!

Внутри лежал ключ, длинный, сантиметров пятнадцать, не меньше. «Бородка» ключа была выполнена в виде грозди винограда, казалось, прикоснись к ней, и она тотчас рассыплется по комнате. «Головка» ключа – виноградный лист со всеми прожилками и даже маленькой дырочкой, которую будто проделала какая-нибудь голодная букашка, а «шейка» ключа – тугая виноградная лоза, витиевато соединяющая его «бородку» и «головку». Нина смотрела на ключ и не могла налюбоваться: холодный металл удивительным образом в её руках излучал ровное тепло, а еще что-то неуловимо-таинственное исходило от него, как будто ключ доверился ей и собирался открыть еще немало тайн. Вдоволь налюбовавшись ключом, девушка аккуратно положила его в шкатулку, интуитивно догадываясь, что лучше лишний раз его никому не показывать и, по возможности, держать его около себя. Разложив все по чемоданам и еще раз мысленно пройдясь по списку необходимого, Нина внимательно посмотрела на кота, прикидывая, как бы сообщить неожиданную для него новость.

– Семёнчик, знаешь, похоже, тебе придется отправиться со мной в усадьбу. Не переживай, я думаю, что тебе очень даже всё понравится! Деревья, птички, мышки… Кот одарил Нину самым презрительным взглядом, давая понять, что мышам пусть она сама радуется, а он привык к отварной курице и говядине.

– Ладно, не расстраивайся, мы ведь ненадолго… И обещаю, что захвачу твои любимые куриные грудки!

Встав пораньше, Нина привела себя в порядок, наспех выпила кофе, и, подхватив сумки и переноску с котом, спустилась к машине. Солнечное утро придавало настроения, а радость от того, что не придется начинать день со встречи с бывшим директором, прямо-таки наполняла её энергией. Подруга ждала её недалеко от своего дома, как они и условились, дабы не вызывать лишних подозрений у родственников. Татьяна была одета в красный спортивный костюм, который подчеркивал её фигуру, волосы стянуты в конский хвост, а отсутствие макияжа делало ее удивительным образом лет на пять моложе. Встретив Нину, подруга задорно рассмеялась: «Да мы просто, как из инкубатора!» На Нине красовался точно такой же костюм, отсутствие макияжа, и прическа а-ля конский хвост.

– Я вспомнила сегодня про этот костюм, мы же вместе их покупали, кажется, была акция «купи один – получи второй в подарок». Помнишь, нам еще не хотели давать твоего размера?

– Да! Продавец еще странная была, вы, говорит, рукавчики подверните, и штанишки закатайте, и нормально будет, а то, что по ширине велик, так это даже лучше – на вырост, – вспоминая историю, подруги укладывали вещи в багажник.

– Ну, всё, кажется, влезло! Осталось заехать в магазин за продуктами и можно отправляться в путь! – Нина захлопнула дверцу багажника.