Радуга для миллионера

Эпилог

Солнце скрылось за горизонтом. На землю опускались сумерки. Лёгкий ветерок колыхал бескрайние просторы зелёной нивы, а по просёлочной дороге, ведущей в сторону Лё При Торин, мчался, оставляя за собой клубы пыли, одинокий носатый чёрный БМВ.

Максим выжал педаль газа до упора и бросил нетерпеливый взгляд вперёд. Слева показался дом Катрин.

– Ну, наконец-то, – с облегчением проговорил он, сбавляя скорость.

Максим заглушил мотор и вышел из машины. Сердце колотилось так, что казалось, ещё немного, и выскочит из груди. Ему всего-то нужно было сделать несколько шагов. Но он боялся услышать, что Катрин здесь нет, и поэтому в нерешительности стоял на месте.

Первым из дома к нему выбежал радостный Николя. За ним следом выскочила его мать и строго сказала что-то на русском языке. Мальчишка тотчас остановился, опустил голову и побрёл обратно в дом. А со стороны хозяйственных построек к ним спешил Жерар. Он ещё был далеко, но уже приветливо махал гостю рукой.

– Добрый вечер, мсьё Бигар, – ровным тоном проговорила Светлана, с тревогой наблюдая за приближением мужа. – Что вас привело в столь поздний час в такую даль?

– Добрый вечер, мадам, – вежливо поздоровался Максим. – Я бы хотел повидаться с Катрин.

– А моей дочери здесь нет.

Жерар как раз подходил к ним, но, услышав последние слова жены, остановился и недоумённо посмотрел на неё.

– А где же она тогда? – Максим внимательно следил за лицом женщины.

– Она улетела в Берлин. – Светлана выглядела рассерженной и даже не пыталась скрыть этого. – И примите мои искренние поздравления с предстоящей скорой женитьбой. Кстати, если вы прямо сейчас отправитесь обратно в столицу, то успеете вернуться домой ещё до полуночи.

За её спиной в окне первого этажа Николя корчил смешные рожицы и усердно показывал куда-то в сторону заднего двора.

Максим не зря столько лет крутился в бизнесе. Он ловил атмосферу на лету и умел подстроиться под любую. Теперь же ему было достаточно свести воедино удивлённое лицо хозяина, упрямо поджатые губы хозяйки и таинственные знаки братишки, чтобы понять: ни в какой Берлин Катрин не улетала, а приехала к маме, как любая девушка, которой необходимо сочувствие и порция обязательных пирогов. Максим вздохнул с облегчением, у него словно гора с плеч свалилась.

Или место это так действовало на Максима, или боженька шепнул свыше… Генеральный директор фирмы «Компи-Макс» так же упрямо, как и Светлана, сдвинул брови и сказал веско:

– Я знаю, что она здесь. И не уеду, не поговорив с ней.

– Не о чем вам с ней разговаривать, – недовольно ответила Светлана.

– Есть о чем! Но вы не беспокойтесь, я вас не стесню.

И Максим, игнорируя удивлённые взгляды хозяев, прошёл к дому и сел прямо на ступеньки с таким решительным видом, что Жерар удовлетворённо крякнул:

– М-да… Наш человек!

Николя аж нос расплющил об стекло, чтобы разглядеть гостя, который, как ему показалось, улёгся поперёк крыльца и не пропускал родителей в дом.

– Что это вы, голубчик, такое удумали? – растерялась Светлана.

– Она же всё равно домой придёт, – Максим хитро прищурился. – Тем более, на ужин сегодня ваш знаменитый пирог. Я, правда, забыл, как он называется, но ароматы доносятся даже сюда.

– Батюшки! – Светлана испуганно ринулась в дом. – У меня же расстегай сгорел.

И как только хозяйка скрылась с глаз, Жерар для виду громко откашлялся и быстро прошептал:

– Катрин на заднем дворе. – С опаской посмотрел на дверь дома и тихо добавил: – На стогу.

– Понял. – И Максима как ветром сдуло с крыльца.

Вернулась Светлана, взглянула на пустое крыльцо, осуждающе посмотрела на мужа, махнула рукой и зашла в дом. Но во двор тут же выбежал Николя и со всего маху врезался в отца. Жерар ласково потрепал сына по голове и развернул его обратно:

– Пусть побеседуют без помех. Пойдём лучше твоих солдатиков расставим; спорим, сегодня я выиграю.

Максим остановился возле лестницы, приставленной к стогу, позвал девушку по имени; он не хотел её напугать своим внезапным появлением. Но ему не ответили. И тогда он полез на стог. В первый момент ему показалось, что Катрин спит. Она лежала, положив руки под голову, глаза закрыты, в ушах наушники. Теперь стало понятно, почему она не услышала, как подъехала машина и как он её звал.

Он так и стоял на лестнице, вцепившись в неё двумя руками и боясь потревожить её сон. Но Катрин вдруг открыла глаза и посмотрела на него. В один миг на её лице отразилась целая гамма чувств: удивление, недоверие, тревога, радость, боль.

– Привет, – спокойно произнёс Максим, взбираясь на стог и удобно устраиваясь рядом. Облегчённо вздохнул, поднимая взгляд на небо: к этому времени уже показались первые звёзды.

– Привет, – окончательно растерявшись, ответила Катрин. – Т-ты зачем здесь? – спросила она, в изумлении разглядывая его профиль.

– К тебе приехал. – Максим боялся посмотреть в её лицо: «А вдруг она не рада меня видеть?» – Знаешь, я думал, ты в Берлин улетела.

– Думал, что улетела, и всё равно приехал?

– Да, думал, но надеялся, что всё же найду тебя дома. Надежда – она такая, умирает последней. – Максим положил руки под голову, как недавно лежала Катрин. – И я не ошибся.

– Я не смогла. – Катрин тоже уставилась в небо. – Нет, я хотела. Честно! – Она тяжело вздохнула. – Позвонила Микаэлю, он сказал, что сможет помочь мне, а как только я добралась до дома, передумала. Снова позвонила и отказалась. – Грустно улыбнулась. – И началось: «Нет, ты должна прилететь! Ты просто обязана!» Я думала, что с годами люди меняются, но здесь совсем другой случай. – И тут её осенило: – Подожди, а ты откуда знаешь про Берлин и Микаэля?

– Орианна сказала, что первой твоей мыслью будет обратиться к своему старому другу, который посвятил компьютерам всю свою жизнь. Но если честно, она очень расстроилась.

– Орианна?! – Катрин в ужасе уставилась на Максима. – Ты к ней ездил в больницу? Да, блин, я ведь специально не стала ей звонить, чтобы не тревожить!

– А что мне оставалось делать? – спокойным, ровным тоном поинтересовался Максим. – Телефон у тебя отключен, со своей съёмной квартиры ты съехала. – Повернул голову и встретился с ней взглядом. – Я не знал, где тебя искать, – в его голосе послышалось неподдельное страдание. – И поэтому позвонил Бернару. Ты ведь сказала, что будешь меня ждать, а сама ушла!

– Как ты не понимаешь? Я не могла остаться! – Катрин виновато отвела взгляд. – Хотя сначала хотела дождаться твоего возвращения, чтобы лично поздравить с предстоящей женитьбой. – Посмотрела на него: – Но почему? Почему ты мне не рассказал?

– Потому что мне нечего тебе рассказывать, Катрин. Я никогда не был помолвлен с Лорен. О предстоящем браке узнал только сегодня в обед, когда вернулся домой и встретился с маман. Да, отец Лорен мне очень помог в этом деле, но в мире бизнеса так дела не делаются. За услугу платят ответной услугой, но ни в коем случае не женитьбой. Благо на дворе двадцать первый век, а не какое-то там средневековье!

– Но мадам сказала… – начала говорить Катрин и замолчала. «Нет, я ни за что не встану между матерью и сыном! Всё, что я хотела рассказать, я рассказала ему, когда нарисовала радугу и оставила чек с серьгами».

– Да ты сама подумай. – Максим повернулся на бок и подпёр ладонью щеку. – Если бы мадам сказала правду, то зачем ей тогда было предлагать тебе деньги?

Катрин ошеломлённо уставилась на него.

– Затем, чтобы я ушла и оставила тебя в покое! – неуверенно проговорила она, вспоминая разговор с матерью Максима.

– Катрин, если бы я женился, тебе в любом случае рано или поздно пришлось бы уйти. Маман хотела лишить нас возможности объясниться. И добилась этого. Хотя сегодня, когда она приехала ко мне, она была уверена, что ты осталась. Почему?

– Потому что я ей сказала, что в любом случае дождусь тебя, – разозлилась Катрин.

– А сама взяла и ушла. – Максим смотрел на неё с упрёком. – Да я чуть с ума не сошёл, когда понял, что тебя нет в квартире, а когда увидел твой подарок и этот чек с серьгами, у меня сердце остановилось.

– Прости! Я действительно рисовала для тебя подарок – самый чудесный день, когда мы вместе попали с тобой под грозу, и ты увидел свою первую в жизни радугу.

– Ты думала, что подарок – это радуга на серой стене, но именно ты стала моей радугой. Это ты мой подарок!

Катрин тихо плакала, и это были слёзы облегчения, радости.

– Эх, дурёха ты моя, – Максим обнял её за плечи и притянул к себе, прерывисто вздохнул. – Неужели ты думала, что я вот так просто тебя отпущу?

– Я бы осталась. Честно! Но потом ещё кое-что случилось, и это меня совсем выбило из колеи. У меня руки опустились.

– Да знаю я! – Он ещё крепче стиснул её в своих объятиях. – Я после аэропорта сразу поехал в офис и там обо всём узнал от Энзо. Катрин, дорогая, обещаю тебе, я уничтожу Делавиня, он больше никогда не сможет работать в этой области, тем более, к этому подключился ещё и Бернар. А специалисты сказали, что очень легко смогут доказать виновность горе-дизайнера в краже твоих работ, для этого даже не потребуется заявление от Эрика. Жалко парня, запутался, оступился.

– Эрика?! – Катрин даже плакать перестала. – Как же так?! – На её лицо больно было смотреть.

– А давай-ка я тебе всё сначала расскажу. И о том, что вспомнил сам, что видел и отметил про себя ещё давно. Про твои фотографии, твою папку с первыми эскизами, где на диванах в кабинете Энзо валяюсь только я, о признании Эрика, о разговоре с маман, о звонке специалистов…

Катрин ошеломлённо кивнула. И Максим принялся пересказывать ей свой день практически по минутам. Он говорил и говорил, а сам легонько целовал свою «радугу» в макушку и успокаивающе гладил её по спине. Когда он замолчал, они ещё какое-то время лежали в тишине, каждый пребывая в своих думах. Первой встрепенулась Катрин.

– А ты правда можешь всё это сделать с Габриэлем?

– Да, и даже снесу его сайт. Ещё можно через удалённый доступ стереть все его работы на компьютере, как он это сделал с тобой.

Катрин долго молчала, а потом тихо произнесла:

– Пожалуйста, не делай этого!

– Вот ещё! Обязательно сделаю, – упрямо заявил Максим. – Пусть знает! Это чтобы больше ему неповадно было; тысячу раз подумает, прежде чем такое сотворить с кем-то ещё.

– Максим. – Катрин вырвалась из его объятий и села. – Очень прошу тебя: не делай этого! Достаточно будет, если он удалит мои работы со своего сайта, принесёт извинения… И впредь будет обходить меня за версту.

– А может, мы его всё же того… – с надеждой в голосе поинтересовался Максим.

– Нет. Отнять дело всей жизни – это словно лишить самой жизни. Не нужно, Максим!

– Почему-то он об этом не задумывался, когда проделывал такое с тобой.

– Потому что он – это есть он, а мы выше этого. Габриэлю будет сложно признать свою вину и тем более извиниться передо мной. Я понятия не имею, как вы сможете заставить его это сделать.

– Поверь мне, Бернар и юрист по защите прав интеллектуальной собственности в сети смогут сделать это с лёгкостью. При одном только упоминании твоего имени этот горе-дизайнер будет потом бежать, поджав свой павлиний хвост, куда глаза глядят. Они его так прихватят за… – Максим смущённо посмотрел на Катрин. – В общем, прихватят, что он ещё не скоро оправится.

Катрин обняла его за шею.

– Я так тебя люблю, – выпалила она и испуганно замерла.

– В любом случае, я люблю тебя больше. – Максим обхватил девушку за талию и повалил на спину. – Но я счастлив, что ты наконец-то сказала это вслух.

– Ты правда-правда любишь меня? – на всякий случай переспросила Катрин, её сердце требовало подтверждения.

– Ты однажды сказала, что дом – это состояние души человека, там, где ему тепло, светло, спокойно, где он отдыхает душой и телом, с кем ему хорошо. Помнишь?

– Конечно, помню, – Катрин смутилась от того, что он запомнил такие глупости.

– Так вот, Катрин… – Максим посмотрел на неё любящим взглядом. – Я нашёл свой дом. И да, я люблю тебя!

Катрин, не в силах что-либо сказать, просто смотрела на него. Сердце колотилось, как сумасшедшее, дыхание участилось, в глазах стояли слёзы счастья.

– Не, я не хочу плакать, – тихо произнесла она, всё же шмыгая носом. – Ни за что! Совсем. Ни капельки.

– Правильно, не плачь, родная! – прошептал Максим, ловя губами слезинку на её щеке.

– Не-не, не буду.

– Вот и умничка. – Максим нежно коснулся её губ, чуть отодвинулся, чтобы лучше видеть её лицо. – Боже! Как же сильно я тебя люблю! – И снова поцеловал. – Выходи за меня, а? – Катрин затаила дыхание и замерла. – Понимаешь, весь мир может быть тебе не нужен… если ты не нужен одному-единственному человеку. – Максим не отводил взгляда от лица Катрин, ожидая её решения. – Однажды я сказал тебе «останься», а теперь прошу: никогда не уходи! – Он начинал волноваться. – Ну почему же ты молчишь?

– А я что, молчу? – изумлённо переспросила Катрин; ей казалось, что она кричит на весь белый свет: «Да! Да! Да!» – Так я это… согласна, – и жутко покраснела, понимая, что снова сказала что-то не так.

Но кому какое сейчас было дело до этого! Главное, теперь они были вместе и были счастливы. И отныне так будет всегда!

Конец

Редактор Н. Холодная

Корректор Н. Холодная

Дизайнер К. Леола

Верстальщик Н. Новолодская