Читать книгу: «Нечисть против заморышей», страница 2

И тут Марта увидела, как наперерез теплоходу мчится юркий водный мотоцикл, за рулем сидел черноволосый парень лет двадцати трех. Судя по ошарашенному выражению его лица, он не ожидал такой прыти от своего гидроцикла. А главное – то ли он был пьян, то ли вообще впервые управлял гидроциклом, но нос его судна метил прямиком в середину борта теплохода. Теплоход угрожающе загудел, парень завопил в ответ что-то нечленораздельное, и со всей дури впилился в сине-белый бок теплохода.

От удара Марту подбросило на скамейке, она в полете попыталась ухватиться обеими руками за поручень, но не удержалась и кувырнулась за борт прямо в холодную невскую воду.

«Странно, почему парень не свалился с гидроцикла?» – болталась в ее оцепеневшем от стресса мозгу глупая мысль. Марта, тем не менее ведомая каким-то животным инстинктом самосохранения, уверенно гребла руками и сучила ногами, постепенно приближаясь к сидевшему за рулем гидроцикла парню. Тот с выражением ошалевшего любопытства уставился на нее, при этом не делая никаких попыток помочь.

Марта отчего-то точно знала, что не утонет, по крайней мере не сейчас и не в Неве, но как выбраться из воды, понятия не имела. Она вцепилась ледяными пальцами в хвост гидроцикла и неотрывно смотрела на парня. И ей внезапно почудилось, что расплывчатый свет с ближних судов и набережной смывает с лица парня человеческие черты, превращая его в странного то ли тролля, то ли гнома. Нос его вытянулся, лицо обрюзгло, глаза утонули в щеках. Ладони, лежащие на руле, скрючились и обросли когтями. Только взгляд остался прежним – безучастным, любопытно-изучающим. «Как в сказке… – подумалось Марте. – В страшной сказке».

И тут что-то больно ударило ее по голове, это оказался брошенный матросом с палубы спасательный круг. Она уцепилась за него, и ее проворно вытянули на борт. Кто-то суетился, бегал вокруг нее, накидывая ей на плечи плед, что-то кричали и махали руками люди с соседних катеров и яхт, гудела примчавшаяся водная полиция. А Марта все не могла отойти от видения и искала глазами того парня, виновника аварии. Но его уже увезли на полицейском катере. Она так и не поняла, что это было: сумеречное видение магического города или искажение реальности ее съежившимся от страха сознанием.

От госпитализации она, естественно, отказалась, в отделении полиции ее продержали часа полтора. И уже когда на место сумрачной белой ночи заступил облачный рассвет, Марта брела по Большой Морской и четко понимала, что домой она идти просто не в состоянии, ей нужно срочно с кем-то обсудить события минувшей ночи. Полчаса спустя она настойчиво давила кнопку звонка у квартиры на третьем этаже старого питерского дома.

– Серега, открывай быстрее, – шептала она себе под нос, дрожа от холода. Мокрая одежда противно липла к телу, выданный на корабле плед насквозь пропитался сыростью.

Дверь нехотя отворилась, за ней нарисовался худой долговязый молодой мужчина лет тридцати трех. Он откинул с лица взлохмаченные волосы и вопросительно уставился на Марту.

– Ты чего ни свет ни заря?

Она плечом отодвинула его от двери и торопливо скользнула внутрь.

– Дай свой свитер поносить часа на два… пока мое высохнет, – попросила она и принялась стаскивать через голову мокрую блузку.

– Эй, эй, рановато для стриптиза! – усмехнулся мужчина, но, встретив пустой взгляд Марты, быстро метнулся за свитером.

Она переоделась, развесила мокрую одежду и пошла на кухню ставить чайник. Сергей уселся за столом напротив, зевнул, лениво почесался и на удивление спокойно произнес:

– Тебя топили или сама решила искупаться?

Марта потрясла головой.

– Слушай, Серый, я даже не знаю. Такое ощущение, что топили, причем специально. То есть не топили, конечно, впрямую, но спасать отказывались, причем осознанно. – И она рассказала приятелю обо всем. – И еще, у меня, похоже, глюки начались. Понимаешь, я смотрела на этого парня, а у него лицо словно потекло, а под ним открылось новое лицо, совершенно другое – типа как у тролля или какой-то чупакабры. Что со мной? Я временно сошла с ума от страха? Ты должен знать, все-таки врач какой-никакой, хоть и терапевт.