Ломая миф. Книга 1. Лунное безумие

ГЛАВА 2

Когда я подошла к своему дому, меня встретили лишь тёмные окна. Я не поздно вернулась, вершины многоэтажек, расположенных в нескольких кварталах от нас, ещё освещал мягкий свет заката. Похоже, родители просто ушли на прогулку или к кому-то в гости, что случалось не так уж и редко, ведь у них были хорошие отношения с соседями. Не могу сказать, что у меня были не такие, просто я старалась избегать некоторых ровесников, потому что сразу начинались вопросы, на которые мне отвечать не хотелось.

Я открыла дверь своим ключом, бросила сумку в прихожей и наконец-то сняла натиравшие балетки. Вроде обувь и не новая, а проблема так и осталась. Немного кривясь, я прошла на кухню, и, включив свет, заметила какой-то стикер, наклеенный на дверцу холодильника. Наверное, это послание от мамы. Так у нас было заведено: если последний член семьи уходит из дома, на самое заметное место прикрепляется записка, сообщающая о том, куда этот человек направился и когда будет. Наверное, со стороны такое поведение выглядит смешным благодаря наличию у всех телефонов, но такие мелочи были даже очень приятными.

Сорвав стикер, я увидела аккуратный почерк мамы. Всем, кто не знал, что моя мама пишет простой ручкой, казалось, что это распечатка набранного текста. С лёгкой ноткой зависти, я принялась читать записку.

«Мерил,

Мы с отцом в гостях у семьи Порт. Если хочешь, присоединяйся, Брайден спрашивал о тебе сегодня в магазине. А если нет, то ужин находится в духовке, но что-то мне подсказывает, что от Кассандры ты вернулась не голодная.

Если что, мы вернёмся поздно, не жди нас и ложись спать. Завтра обсудим твой день.

С любовью, мама.

P.S.: В холодильнике десерт! Уж от него-то ты не откажешься!»

Только его мне для полного счастья сегодняшнего дня не хватало! Брайден Порт… Как можно было описать этого человека, чтобы полностью передать его характер? Этого я не знала.

Мы учились с ним в одной школе, только он был на год старше меня. В средней школе мы начали с ним общаться, и всем казалось, что в скором времени мы начнём встречаться, но… Не знаю, что точно произошло, однако, он резко прервал наше общение, притом самым глупым образом. В один прекрасный день он просто перестал со мной разговаривать. Совсем, даже не объяснив причины своего поведения. Мне было обидно, потому что этот парень был первым, кто мне серьёзно понравился, но, проплакав один вечер, я постаралась выкинуть его из головы, что мне и удалось.

Я точно знаю, что он не принадлежал нашему с Кэсси миру, однако он всегда знал, когда я полностью забывала о нём, и появлялся в самый не подходящий момент. Первым таким появлением было моё поступление в Академию Искусств Портленда. Как ни в чём ни бывало, Брайден позвонил мне, будто с тех пор не прошло почти два года, откуда-то узнав мой номер мобильного. Это было немного странно, потому как со школьными знакомыми я практически полностью оборвала отношения. Как последняя дура, я стала вновь с ним общаться, правда, помидоры³ к тому времени переживали свою десятую смерть.

А как раз овощи с огорода его и интересовали. Наивный… Он опять перестал со мной общаться. И месяц назад опять появился, а прошло уже четыре года. Я всеми силами стараюсь избегать его, потому что на этот раз он что-то долго не исчезает, хоть и слышал мой отказ не один раз.

Тут я обратила внимание на постскриптум, который написала моя мама. Эта фраза мгновенно подействовала на меня, отогнав все мысли, которые только могли кружить в моей голове. Теперь там победно скандировалась мантра сладкоежки со стажем.

«Это уже интересно». – Подумала я про себя и полезла по указанному мамой адресу. О! Тортик! Это как раз то, что мне подходит. После сегодняшнего дня сладкое было самым лучшим лекарством. Хотя почему я вру даже самой себе? Тортик был необходим в любом состоянии. Я до сих пор удивляюсь, почему его не зарегистрировали как основное лекарство от всех проблем, хоть он их и не решал. Отрезав себе «маленький» кусочек вкусности, я, в полной уверенности подождать родителей, направилась в свою комнату.

Включив свой компьютер и найдя одну из своих любимых песен, я вошла в фэйсбук⁴.

 
Я совсем, я совсем не своя.
Как будто я кто-то другая —
Падшая и безликая.
Так пуста, пуста изнутри,
Часть меня мертва
Нужен ты чтобы жить опять…
Ты можешь изменить это?
Я пуста, пуста и безлика.⁵
 

Ну не смогла я сдержаться! Но из-за того, что мой рот был забит вкуснейшим тортиком, слова песни звучали невнятно. Она была одной из моих самых любимых, поэтому я даже начала пританцовывать, изображая ложкой микрофон.

Для концертов моя комната вполне подходила: она была просторной и светлой. Конечно, до комнаты моей подруги она не дотягивала, но это была самая большая комната в доме, не считая гостиной. Она была забита шкафами с книгами, старыми пластинками и новыми дисками. Мне доставляло особое наслаждение покупать, а не только качать в интернете. Может я сумасшедшая, но это поистине доставляло мне удовольствие. Знакомые часто спрашивали меня, какую музыку я предпочитаю, но однозначного ответа получить не могли, потому что я слушала всё, к чему душа ляжет. От джаза до тяжёлого рока, но не такого, где я не понимала слова песни из-за скрипа голосов.

Сразу возле входа располагалась небольшая, но вместительная гардеробная, а напротив неё – выход в личную ванную. Я никогда ничего не имела против того, чтобы пользоваться общей, но почему-то мои родители решили, что немного больше личного пространства мне не повредит.

Но самым моим любимым местом в комнате был широкий подоконник, который прикрывали книжные шкафы. Это было идеальным местом, в котором можно было спрятаться. Со стороны двери меня никто не мог увидеть, а это очень полезно, когда ты хочешь побыть одна.

Ещё одним достоинством этого окна был выход во внутренний двор нашего дома. Мой отец – садовник у какого-то начальника какой-то фирмы. Он много времени проводит у него, облагораживая огромный сад, который оставался в запустении после смерти его жены. Но Дэвид Ковак никогда не забывал и про свою гордость, поэтому наш дворик всегда был похож на тропические джунгли с различными цветами и таким буйством красок, что другого места отдыха не нужно было.

Остановилась я только из-за того, что услышала звук приходящего сообщения в сети. С недоумением и лёгким разочарованием, что прервали мой великий концерт, я подошла обратно к компьютеру. В такие знаменательные моменты меня прервать могла только Кэсси. Так уж завелось, что если я слушаю музыку, да притом такую, от которой тянет в пляс, неугомонная наяда моментально начинает звонить или писать.

«Эй, красотка», – звучало сообщение, – «жди гостей, ведь у меня пытками выяснили, как с тобой связаться!; -)»

Либо я сегодня туго соображала, либо моя любимая слишком туманно изъясняется.

«И что ты хочешь этим сказать?» – Полюбопытствовала я.

«Просто ты всем очень понравилась :-D. Добро пожаловать в семью!» – Не заставил себя ждать ответ.

Отлично! Такое объяснение мне ничем не помогло. Складывалось ощущение, будто подруге просто нравилось меня мучить. Окей, я просто не буду ей отвечать. Полная решимости я вышла из своего аккаунта и вернулась к более приятным делам, за которыми время пролетает незаметно. А под приятными делами я, разумеется, подразумевала вкушение сладкого под любимую музыку. Во время очередных оваций моих фанатов – плюшевых игрушек, которые просто сходили с ума от моего таланта, – раздался стук в дверь. От неожиданности я подскочила и выронила ложку.

– Почему ты не спишь ещё? – Спросила мама, заглянув ко мне в комнату. Увидев ложку на полу и расставленные игрушки, она улыбнусь. – И как поживает моя певица?

Мне очень не нравилось, что она быстро нашла язык с родителями Брайдена. Несколько раз были такие ситуации, когда его мама пыталась уговорить мою поговорить со мной насчёт сына. Она считала, что мы были бы просто идеальной парой. Но мне повезло, он моей маме не очень нравился, поэтому каждая такая попытка быстро пресекалась, что было мне на руку. Мама считала, что если парень мне понравится никто вступаться за него не будет. Тем более что это за парень, который сам ничего понять не хочет! Например, то, что мне он как парень безразличен. Хотя друг он довольно неплохой… Но, как всем понятно, ему этого мало. Но, если признаться, мне иногда начинало казаться, что его прельщал сам факт того, что я скажу «да», а не столь близкое общение со мной. Не знаю, может, я, конечно, просто ставлю это в ряд причин, почему я не хочу общаться с Брайденом, однако… Это чувство не покидало меня, как бы я ни старалась.

Я бросила ложку и подскочила к маме. Поцеловав её в щёку, я произнесла:

– Краснеет от похвалы, – заулыбалась я. Вспомнив, почему я вообще ждала сейчас маму, я ещё больше развеселилась.

***

Проснувшись, я потянулась к телефону, лежавшему на тумбочке рядом с кроватью. Наушники были подключены, поэтому, включив первую попавшуюся песню, я вспоминала тот разговор, который состоялся с мамой ночью. Всё-таки было странно разговаривать с ней о моём поступлении в Главную Академию, ведь мама была приверженцем кланового обучения, ну а мне казалось, что так будет лучше. В этой ситуации конфликт возрастов и мнений проявил себя.

– Даже не смей думать об этом! – Мама сразу же стала непреклонной. Пока я рассказывала ей о произошедшем радостном для меня событии, её лицо меняло свои краски, а глаза наполнились испугом. Если быть до конца честной, то такой я реакции не представляла. Да, традиции – это хорошо, но я не понимала, почему мой отказ от традиционного обучения стал поводом для такого страха. Я ведь не говорила о том, что решила бросить всё и податься к жрецам в качестве монахини или жертвы для ритуалов!

– Мам, да что тут такого? Я же просто хочу развиваться в таком окружении, раз мне предстоит прожить с ними всю жизнь!

Меня пугала её реакция и то, что она переходила на крик, но я пыталась спокойно объяснить ей свою позицию. Она всегда меня понимала, поэтому я надеялась, что и эта ситуация не станет исключением.

– Мам, обучение в Элизиуме пойдёт мне на пользу…

Мама начала глубоко дышать и озираться по сторонам как затравленный зверь, будто повсюду была опасность. На меня она отказывалась смотреть, поэтому я решила подойти к ней. Медленно, чтобы не вызвать нового крика, я стала приближаться. Ещё никогда я не видела её в таком состоянии. Казалось, будто она потеряла рассудок от переживаний.

– Мам? – Тихо позвала я. Она не ответила, но наконец-то посмотрела на меня, и я увидела в её глазах такую тоску, что я быстро обхватила её руками. – Мам, всё будет хорошо, я всё время буду находиться рядом с Кэсси. Когда мисс Дюмейн предложила ей организовать моё поступление…

– Так это её идея? – Мать вскинула на меня взгляд.

– Д-да… – Неуверенно пробормотала я в ответ, боясь, что это может привести к ссоре ставших близкими подругами женщин.

Она ещё раз странно посмотрела на меня, выпуталась из моих объятий и вышла из комнаты, так ничего и не сказав. Я оцепенело стояла, не имея сил пошевелиться. Вроде бы ничего глобального не произошло, но ни разу, ни разу мы с мамой так не расставались.

Я ворочалась, не могла сосредоточиться на музыке. Выражение лица и поведение моей мамы ставили меня в тупик. Что с ней было? Почему она так отреагировала? Насколько я знала, она с момента знакомства с Ментой доверяла её суждениям, но… Сколько я себя помнила, моя мама была сдержанной женщиной с очаровательной улыбкой, которая сходила с её лица лишь в редкие моменты жизни. Видимо, сейчас для неё настала как раз такая ситуация.

Я отложила телефон, выключив Poets of the Fall⁶ и встала. Всё же от своих проблем не убежишь, а решать нужно как можно быстрее. По-быстрому приняв душ, я с трудом расчесала щёткой спутавшиеся волосы. Наверно, это вчерашнее происшествие так повлияло на меня, что спала, не зная покоя, ведь мои волосы редко когда так спутывались. Ещё раз взглянув на своё озадаченное лицо в зеркале, попыталась придать ему нормальное выражение, блеска глазам, который куда-то пропал. Через пару минут осознав, что это гиблое дело, я вышла из комнаты.

Когда я спустилась вниз, то обнаружила только своего отца, который, как всегда по утрам, читал газету, полностью погрузившись в это занятие. На столе возле него стояли чашка чая и тосты, к которым он никогда не притрагивался. Мамы нигде видно не было.

– Доброе утро, папочка! – Улыбнулась я, когда отец обернулся на мои шаги.

– Доброе, милая… – Он уткнулся обратно в газету, слегка приподняв уголки губ.

Я подошла и налила себе кофе. Достав из холодильника мороженое, добавила пару ложек.

– А где мама? – Робко спросила я. Мне не было известно, рассказала ли мама ему о моём поступлении. Реакция отца могла быть не лучше, чем у неё, хотя у нас с ним отношения всегда были лучше, чем с мамой, хоть это было тяжело представить. Те немногочисленные друзья, которые у меня были, всегда завидовали моим отношениям с родителями. Но в отличие от мамы, с отцом мне всегда было проще поговорить по душам, потому что он в любой ситуации пытался понять причины моих поступков, а потом уже судить, в то время как мама говорила всё и сразу. Эта черта характера у меня от неё.

– Она захотела о чём-то поговорить с Ментой, – не поднимая головы, ответил он. – Умчалась очень рано. Мне показалось, будто она была чем-то встревожена.

Я вздохнула и уткнулась носом в свою чашку.

– А теперь странно себя ведёшь и ты. – Он отложил свою газету в сторону. – Ничего не хочешь мне сказать?

На мгновение я задумалась, стоит ли говорить отцу, но потом я взглянула на него, и все мои страхи ушли.

Это действительно был тот человек, который должен быть у каждой девушки. Тот друг, которому она может всё рассказать, ведь только он поймёт и поддержит её. Я абсолютно всё рассказала отцу, и во время моего рассказа он то улыбался, то хмурился, а это было значительным отличием от реакции моей матери, потому что он никогда не прерывал меня на полуслове.

А так же, когда я переводила дыхание, тараторя, он задавал вопросы. Много вопросов. И они были разнообразными, в нужном месте помогая дополнить мой рассказ. Они касались всего: от мельчайших деталей плана моего прикрытия до моего отношения к какой-либо мелочи.

Именно благодаря этим вопросам я смогла полностью рассказать отцу всё то, что моя мама не захотела слушать, выйдя за дверь. И когда я перешла к рассказу о приходе друзей Кэсси, он задал неожиданный вопрос. На то он и отец, чтобы подлавливать и вгонять в краску.

– Итак, дочь, – серьёзным тоном начал он. Я уже начала пугаться, что он скажет то же, что и мама. – К которому из них мне следует присмотреться?

Что-то я совсем в последнее время соображаю плохо.

– Ты о чём? – Настороженно поинтересовалась я.

– Я о тех парнях.

Наконец-то! До меня постепенно начал доходить смысл его вопроса, значит, со мной ещё не всё потеряно.

– Пап, – заикаясь, я всё же ответила, – я их видела всего один раз! Мне никто не понравился.

Он улыбнулся, и вокруг его глаз начали собираться морщинки.

– Ну, спросить-то я должен был.

Так мы просидели ещё час, рассуждая о прибытии в Элизиум и моём поселении в общежитие. В отличие от мамы, его интересовала любая мелочь касательно… всего, без исключения.

– Ты не думаешь, что тебе опасно жить с кем-то в комнате? А вдруг они заметят что-то необычное, ведь тебе часто становится не совсем хорошо.

О, как раз этот вопрос меня и мучил больше всего, ведь я, хоть и походила способностями, являлась чистокровной дриадой с двух сторон, но всё же во мне было что-то странное, что отличала от мирной пары Дэвида и Алесы Ковак. Как говорили родители, иногда, когда я сплю, я начинаю декламировать что-либо в стихотворной форме. Всё бы ничего, разговоры во сне – дело пустяковое, но декламирую я на странном языке, понять которого родители не смогли. И да, мне часто становилось плохо. Ну, то есть не совсем плохо. Я могла начать плести что-либо, продолжая что-то втолковывать на том же языке. Очнувшись, я ничего не помнила из своих действий за всё время приступа, от чего у меня просто мороз шёл по коже. Об этом я никому не говорила, даже Кэсси. Однако мама всегда убеждала, что это временно, и я перерасту эти приступы, но я никак не могла в это поверить. Это вам не какая-то пустяковая детская болезнь.

– По правилам Академии каждый вид живёт в комнате с тем же видом, но мисс Дюмейн договорилась, что мы с её дочерью будем жить в одной комнате. Мы же ровесницы, сёстры, плюс Мента отвалила в библиотеку Академии несколько старинных томов из своей личной коллекции.

Произнеся последнее, я закатила глаза. Род Менты уходил корнями глубоко в мифологию, что позволило им создать большую библиотеку в первом, родовом, особняке наяд Дюмейн. Лишь пару веков назад бабушка Менты решила переехать и растить свою дочь отдельно.

– Ну что ж… Я ничего против не имею. – Наконец выдохнул папа. – Лично я доверяю Менте Дюмейн.

По его глазам было видно, что всё сказанное им было правдой, хоть он волновался не меньше мамы. За это я ещё больше ценила папу, за умение принимать правду. А она была такой, что мне действительно лучше было бы в Элизиуме, и нельзя было упускать такой шанс.

После разговора с отцом на душе стало легче, хотя размолвка с мамой всё также не давала покоя. Но пока её не было, мне ничего другого не оставалось, как подняться к себе в комнату. Посмотрев на часы, я с удивлением заметила, что уже больше двенадцати.

Включив компьютер, я вошла в фэйсбук и увидела, что моя страница буквально преобразилась за те часы, которые меня тут не было. Казалось, что я являюсь пропавшим человеком – настолько много там появилось всего, особенно за последние два часа.

Во-первых, это был миллион сообщений от Кассандры, которая интересовалась, в какой роще я потерялась, что у меня не отвечает телефон. Притом интерес её, ладно, миллион – это много, был минимум на сто сообщений, интонация которых с каждым новым менялась.

«ПОЗВОНИ МНЕ НЕМЕДЛЕННО!!!!!!» – Гласило последнее, но пока я не разберусь со всем, что тут появилось, она от меня такого не дождётся.

Я потянулась за телефоном, который лежал на тумбочке, и увидела, что, оказывается, он разрядился за то время, пока я разговаривала с отцом. Странно, я его только вчера зарядила… Достав зарядку и подключив телефон, я пошла дальше разбираться с аккаунтом.

Во-вторых, там было очень много отметок на фото. И когда я говорю очень много – то это действительно много, если учесть, что фотографироваться я не люблю и всячески избегаю фотоаппарата. Я зашла в отметки и остолбенела. Это были фотографии с наших вчерашних посиделок. Нет, там ничего неприличного не было, просто на всех фотографиях я была то с Ником, то с Нейтом, практически в обнимку, или почти сидя у кого-то на коленях. Ну ладно, такое действительно было, кроме коленей, во всём виноват ракурс, но как, скажите на милость, рядом со мной вечно оказывались бутылки мартини и бурбона?! Я ж дрянь эту даже не пила! Хотя нет, вру. Немного мартини всё же было… Но не настолько! Притом бутылки присутствовали на каждом отмеченном фото. Несколько раз даже казалось, будто я тянусь за одной из них.

Ну, Кассандра! Папарацци доморощенный мой! При встрече задушу в объятиях моей всепожирающей страсти! Я уже давно грозилась сделать это, только что-то руки не доходили.

Далее я обратила внимание на заявки в друзья. Три. По одной на каждого участника фотографий. Угадала, как ни странно. Да я экстрасенс, видимо!

– Экстрасекс, – мурлыкнула бы наяда.

Почему три, а не четыре? Всё просто: Кристиан уже был у меня в друзьях, мы довольно-таки мило общаемся, хоть и не часто. Как говорится: редко, но метко.

Заполучив новых друзей на сайте, я решила, что большего счастья мне в жизни не нужно, и вышла, тем более что Брайден был в сети, а вот с ним переписываться не хотелось. В последнее время я его довольно часто избегала. Я буквально видела то сообщение, которое он уже мне сочинял. Я не огородник, хоть и вожусь с растениями!

Несмотря не то, что мама была против этого, я собиралась поехать в Академию, потому что оставлять мои способности без контроля было не правильно. Вдруг обучение в Элизиуме так же разъяснит мне, почему со мной случаются такие приступы. Поэтому мне предстояло подумать, что из вещей мне нужно было взять с собой.

Я хотела достать из сумочки проспект Академии, который находился в том же конверте, что и приглашение, но вспомнила, что бросила её в холле. Я быстро сходила за ней и, достав проспект, стала изучать его.

Вроде всё довольно просто, климат был мягким. Точнее, таким его поддерживала Администрация Элизиума. Обычные клановые школы располагались в том месте, которое удобно для клана. Например, высшая школа Гильдии Северного Чёрного Потока, в которой, как ни странно, воспитывались орестиады, располагалась, на севере, в горах. Само же расположение Главного учебного заведения оставалось под строжайшим секретом. Единственное, что было точно известно, она была под водой, недаром там преподавателем был Посейдон. И это была единственная школа, в которой большинство преподавателей – боги. Считалось, что обучающиеся в Элизиуме приближены к будущему в высших кругах, рядом с богами, потому готовили их очень серьёзно.

Я встала и заглянула в гардеробную. Просмотрев все свои вещи, – то есть, пошвыряв их на кровать, а затем, уже просмотрев, – я остановила свой выбор на нескольких кашемировых свитерах, паре брюк и джинсов, паре туник и нескольких пар обуви. Я не вижу смысла нагружать себя множеством вещей, они лишь занимают место. Лучше я возьму с собой свои любимые книги. И любимого мишку в половину моего роста – подарок самой себе на двадцатилетие.

Выбор вещей занял много времени. Когда я окончательно отобрала нужное, вышла за дорожной сумкой моего любимого бренда Burberry⁷, которая находилась в комнате родителей, а всё потому, что маме она тоже понравилась. Вообще-то я всего один раз покидала Портленд, с Кэсси и её мамой. Как раз тогда она мне и понадобилась, когда на время отпуска Мента взяла нас в командировку, в которой её предложили занять другой округ. К счастью, она отказалась.

Уже когда я возвращалась к себе, заметила маму, стоявшую на лестнице. Я остановилась, не зная, что дальше делать.

– Уже подобрала вещи? – Спросила она дружелюбно и со смущённой улыбкой на губах.

– Да, – нерешительно ответила я.

– Хочешь, ещё раз вместе просмотрим?

– Конечно, – обрадовавшись, я вслед за ней направилась в спальню.

Мама оглядела царивший в ней беспорядок и аккуратно сложенную стопочку на кровати.

– Это и всё? – Спросила она удивлённо.

– Я не хочу брать с собой много вещей.

– Правильно, лучше там докупить. – Улыбнулась она. – Насколько я знаю, Администрация Элизиума организовывает на выходные порталы в разные места и города.

Всё так же нерешительно, я улыбнулась ей в ответ. Переведя взгляд вниз, я увидела у неё в руке какую-то коробку.

– Мам, может, поставишь коробку? А то неудобно с занятыми руками просматривать вещи.

Она немного округлила глаза, когда вспомнила о коробке, быстро подошла к моему столу и поманила меня за собой.

– У меня совсем из ума вылетело, – мама поставила коробку на стол и начала её распаковывать. – Я сегодня ездила к Менте Дюмейн…

– Да, папа говорил. – Не сдержалась я, затем виновато посмотрела. – Прости что перебила.

– Ничего страшного. Я вижу, что ты сейчас боишься меня. – Всё так же улыбалась она. – Это ты прости меня за вчерашнюю реакцию, просто я была немного ошеломлена.

Я присела на кровать, наблюдая за мамой. Сейчас она хоть и выглядела немного обеспокоенной, но страха в глазах, в отличие от вечера, не было, и она улыбалась чему-то известному лишь ей.

Моя мама ещё в школе начала славиться своей красотой, и у неё всегда было много поклонников. Её густые чёрные волосы волнистым водопадом спадали по её плечам и струились по спине, а зелёные глаза были настолько светлыми, что при определённом освещении могли показаться белыми. Лишь тёмная обводка глаза указывала на радужку, отделяя её от белка. В свои сорок четыре она выглядела всего на несколько лет старше меня, так что мои школьные друзья часто принимали нас за сестёр. Некоторые парни, увидев нас, позже просили у меня её номер.

И таких ситуаций было много, так что нам с мамой они не раз давали повод для вечерних сплетен, тогда как отец лишь подшучивал над нами, за что мы в ответ называли его стариком. Родители мамы не одобряли её выбор мужа, потому что он был намного старше её, хоть на вид ему и было около сорока.

А сейчас мама была флористкой в свадебном салоне, и я сама не раз наблюдала, как их посетители радостно улыбаются ей. Это были завсегдатаи салона, которые заказывали букеты по любому поводу. Ни один день рождения, или девичник, не мог без них обойтись.

– Кстати, – начала мама с начала, – я сегодня говорила с Ментой Дюмейн. И она убедила меня в правильности твоего обучения в Академии.

Я смотрела на маму с удивлением. Просто не ожидала, что она так быстро, а точнее за один разговор с мамой Кэсси, поменяет своё мнение.

– Правда?

Она обернулась, и только теперь стал заметен огонёк у неё в глазах.

– Да, и по этому поводу я решила сделать тебе подарок. Именно поэтому меня не было так долго.

Она полностью распаковала коробку и достала оттуда новенький планшет.

– Asus? Тот, что я хотела? Спасибо! – Я подскочила и обняла маму. – Но, мам, у нас в каждой комнате общежития по два компьютера. Не стоило тратиться!

– Я знаю, – сказала она и стала гладить меня по волосам. – Просто я хочу, чтобы у тебя было персональное устройство хранения данных. И ты сможешь сразу связаться с нами, в любое время.

– Если там будет связь… Мам, – осторожно спросила я. – Скажи, а почему всё-таки ты изменила своё мнение? Нет, ты не подумай, я очень рада, но не думала, что всего один разговор с мисс Дюмейн так переубедит тебя.

– Я сразу понимала, что это правильное решение, просто я боялась, что твои… проблемы могут состроить тебе плохую службу. Но идея выдать тебя за родственницу Кассандры не так уж плоха. Ко всему прочему ты действительно научишься контролировать себя, и нам не придётся затыкать уши на ночь, когда у тебя приступы языкознания.

– Спасибо, что поняла меня, – прошептала я и прижалась к ней сильнее.

– Просто я осознала, – ответила мама, утыкаясь носом в мои волосы, – что ты уже совсем взрослая, и никогда не примешь какое-либо решение, не обдумав его. Мне пора свыкнуться с мыслью, что ты уже не моя маленькая девочка.

Я была счастлива, что больше не приходилось уверять маму в правильности такого решения, что привело бы к новой ссоре. А мне хотелось её избежать – я ненавидела ругаться с мамой, которая, всё же, была моей лучшей подругой.

Вполне вероятно, что пару слов в мою пользу мог сказать и папа. Я помню, как он сказал о своём доверии Менте, потому не сомневалась, что он был на моей стороне. Ведь где как не в окружении олимпийцев его уже не маленькая дочь могла открыть себя?

Пока мама помогала мне собраться, мы всё же решили, что мне не повредит взять немного больше лёгких вещей, ведь было не ясно, когда можно будет отправиться за покупками, а ходить в чём-то надо было.

Странно, но только после маминого одобрения во мне проснулась нотка сильного беспокойства. Да, у нас действительно были причины опасаться моего обучения, но это касалось не только Элизиума, а и любого другого учебного заведения, в котором мне бы пришлось жить в общежитии. Иногда мы даже думали, что в такой ситуации было бы полезно снять маленький домик или квартиру, где я бы могла не бояться реакции соседей, но… Такого наши школы не предусматривали, желая собрать всех в одну кучу.

Потом я вспомнила, что Главная школа – это не совсем обычное учебное заведение. Я помню, Мента рассказывала об одной из своих поездок в Элизиум, и тогда она остановилась в одном из гостевых домиков. Может, я могла бы тоже жить там? Хотя зачем? Мне просто нужно было набраться духу и рассказать о своей проблемке Кэсси, хоть это и было трудно. Я и сама не понимала того, что со мной происходит, не понимали родители. Многие просто сочли бы меня за полоумную, и именно это вселяло в меня больший страх. Не хотелось бы, чтобы это портило мои отношения с лучшей подругой.

Но всё равно я предвкушала то, что меня ждёт в Элизиуме, не даром же название Академии означало «рай». И главное то, что я смогу увидеть потомков тех, о ком с малого возраста читала в книжках. Греческие боги всегда были для меня чем-то… сказочным, хоть я и знала, что принадлежу их миру.