Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
Может быть, я - наивный простак, но верю в неподдельность некоторых чувств: человеческой боли, верности. А вот циничного равнодушия терпеть не могу.
Может быть, я - наивный простак, но верю в неподдельность некоторых чувств: человеческой боли, верности. А вот циничного равнодушия терпеть не могу.
От любви можно плакать и напиваться. Это помогает. Но выспаться еще лучше.
От любви можно плакать и напиваться. Это помогает. Но выспаться еще лучше.
Но, как говорилось в пьесе, в которой она когда-то играла, любовь всегда заставляет верить тому, в чем более всего следовало бы сомневаться.
Но, как говорилось в пьесе, в которой она когда-то играла, любовь всегда заставляет верить тому, в чем более всего следовало бы сомневаться.
Но разве любовь не питается мелкой ложью, которая позволяет продлить минуты счастья?
Но разве любовь не питается мелкой ложью, которая позволяет продлить минуты счастья?
- Мечтать - это прекрасно, Марина, надо мечтать. Особенно когда это не получается.
- Мечтать - это прекрасно, Марина, надо мечтать. Особенно когда это не получается.
Любовь - это тоже мечта. И от нее тоже можно умереть, а можно и выжить. Но если отталкивать ее, делать вид, что ее нет, когда внутри все кричит от боли, - это хуже, чем смерть. Станешь перекати-полем, будешь блуждать до конца времен...
Любовь - это тоже мечта. И от нее тоже можно умереть, а можно и выжить. Но если отталкивать ее, делать вид, что ее нет, когда внутри все кричит от боли, - это хуже, чем смерть. Станешь перекати-полем, будешь блуждать до конца времен...
Иногда надо проявлять прагматизм. Принимать помощь от того, кто ее предлагает, не так ли?
Иногда надо проявлять прагматизм. Принимать помощь от того, кто ее предлагает, не так ли?
Это была и правда, и неправда. И, как всякая ложь, эти слова являлись косвенным признанием.
Это была и правда, и неправда. И, как всякая ложь, эти слова являлись косвенным признанием.
... она молча хранила свою историю, и только молчание позволяло ей как-то жить с погребенной в душе катастрофой.
... она молча хранила свою историю, и только молчание позволяло ей как-то жить с погребенной в душе катастрофой.
Она сохранила в неприкосновенности чистоту и мечтательность, которые и составляют подлинное могущество молодой женщины.
Она сохранила в неприкосновенности чистоту и мечтательность, которые и составляют подлинное могущество молодой женщины.
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: