Центры производства денег ради денег, центры торговли сверх-избытком – центры цивилизации сверхпотребления и безмерной гордыни, гибель которой не за горами, поскольку внутренних ограничителей, как известно, у тщеславия, жадности, корысти, игрового азарта и иррациональной жажды сверх-избытка («ещё-ещё, мало, давай-давай ещё, прибыль, больше прибыли…») не существует, поскольку сверхпотребление – это смертельная болезнь: хронические кризисы, переходящие в затяжные депрессии, постоянные диспропорции и дисбалансы, сверх-богатство и нищета и прочие уродства, включая производство мусора планетарного масштаба.

История движется по спирали: вглядитесь в заросшие бурьяном руины древних цивилизаций – разве не безудержная жажда наживы, стимулирующая сверхпотребление без меры, разорила плодородные почвы, превратив их в пустыню? Куда ушли ручьи и полноводные реки, питавшие землю в те давние времена? Особенно печально выглядят остатки древних портовых городов посреди пустыни, оставшихся без морских гаваней ещё при жизни последних горожан. Куда делось море?! Современный мир научился синтезировать невиданные ранее химические и биологические формы, многократно увеличивая производство/потребление в планетарном масштабе. То что мы называем «научно-техническим прогрессом» в симбиозе с «экономической эффективностью» (а попросту с жаждой прибыли) привело к созданию одноразовых продуктов массового производства, потребление которых привело к производству синтетического мусора, неизвестного природе, а потому не утилизируемого в течение сотен лет.

Человек научился уничтожать мусор, но лишь частично. Заводы по переработки мусора утилизируют лишь незначительную часть того, что остаётся до «лучших времён» на постоянно растущих как раковые опухоли мусорных полигонах, при этом, также добавляя собственный мусор в атмосферу (продукты термической «переработки» мусора). Экспорт мусора метрополиями (центрами производства «денег в рост») на периферию планеты позволяет частично скрыть проблему и отсрочить неизбежную глобальную смерть, может быть, на пару-тройку десятилетий, то есть на поколение. Зайдите на любые сайты по ссылкам, полученных поисковиками после набора слов «проблема мусора», и убедитесь в беспомощности предлагаемых решений избавления от проблемы этой глобальной болезни, чтобы понять неизбежность смерти если не всей планеты «Вавилон» и не всего живого, то людей как минимум – это всего лишь дело времени.

Технологически и гуманитарно «цивилизованное человечество» давно перешло точку невозврата: сперва отказ от патриархальных абсолютных ценностей в пользу урбанистического релятивизма добра и зла в морали, потом противоестественное стирание гендерных различий в нравственности с ювенальной юстицией и половым «просвещением» в детском саду, теперь выращивание искусственного интеллекта с наивной верой в гуманизм нечеловеческого разума и печатание человеческих запчастей на 3d-принтерах, завтра поумневшие (то есть умеющие рассуждать) андроиды выйдут из ваших одноразовых смартфонов, заменят людей полностью и игры в трансгуманизм закончатся логическим итогом…

Вернёмся к труду и капиталу. Потребление позволяет понять природу этих категорий, которые в марксизме прошлого и позапрошлого веков рассматривались, преимущественно, в парадигме классовой борьбы. Но если рассматривать капитал как накопленный труд, то есть труд, продукт которого не был потреблён сию минуту, а отложен, капитализирован для будущего потребления, картина меняется. Картина изменится ещё больше, если рассматривать труд не только как атрибут наёмного работника, но как любую полезную деятельность человека, не важно рабочий ли он за станком или учитель в школе, артист в театре или писатель нового произведения (авансированного издательством), продавец в магазине или торговец на рынке… Стоп! Так мы и бизнесменов-капиталистов в трудяги запишем! Но почему нет? Разве предприниматель не потрудился предпринять целый ряд рискованных действий, чтобы необходимый обществу товар появился на прилавках розничной торговли? Конечно потрудился, и никто не станет спорить, что без труда особой категории людей товар «сам собой» не появится на рынке. В чём специфика такого труда? В профессиональных рисках особого рода.