Обходчик

Пролог

Я, только сдавший экзамены в учебном центре, приехал на практику помощником машиниста в депо Калужско-рижской линии.

Пройдя проходную и все проверки я попал в огромный зал, где стоят поезда. Они выглядят как огромные спящие звери, готовые проснуться в любой момент и отправиться в путь. Вокруг них ходят люди, проверяющие каждый вагон, каждый механизм. Они знают, что от их работы зависит безопасность пассажиров, и они не могут допустить ошибок.

Я сверился с направлением, которое мне выдал диспетчер и уверенно двинулся в сторону пятой стоянки.

– Как обучили? – Спросил меня машинист, стоило мне войти в кабину. – Хоть понимаешь куда ты попал? – он усмехнулся.

– Экзамены то я как-то сдал. – ответил я.

– Так себе аргумент. – С улыбкой ответил он. – Сергей Михайлович, можно просто Михалыч

– Максим. Очень приятно. – я пожал протянутую руку.

– Будешь за дверьми следить, ну и по вагонам иногда бегать, пока не переучишься.

Раздался голос из рации: «8 отправляйтесь».

– Едем?

– Да, закрываю.

Он нажал кнопку, двери старого поезда с шумом хлопнули и поезд медленно, словно огромный червь начал заползать под землю.

– Следующая станция – "Подземное царство"! – Жутко приговорил Сергей Михайлович, подражая голосу автоинформатора, и засмеялся.

– Страшилка для молодых? – спросил я машиниста.

– А ты не слышал легенду про нашу линию пока учился?

– Ну точно! Почему бы не напугать страшной сказкой зеленого помощника?

– Я серьезно, Максим. Сам ещё увидишь!

– Рассказывайте уже! – Мне стало жутко интересно, что они тут придумали.

– В 60 годах работал обходчиком мужичок. Лет 30 ему тогда было. В одну ночь вышел он в перегон и не вернулся. Но иногда видят его в тоннелях машинисты, и я разок видел. Помогает он…

– Как это помогает?

– Не перебивай! Это лет 15 или 20 назад случилось. Еду по перегону, вдруг свет и связь пропала. – Он на секунду замолчал. – Ну я от греха сбавлять начал и прямо перед мужиком с фонариком остановился, смотрю вперёд, а там метрах в трёх хвост поезда, который впереди шел, глаза опускаю, а мужик исчез. Тут и рация заработала и свет в тоннеле включили. Диспетчер сообщил что линия оборвалась ни светофоров, ни связи. Вот так вот. Если бы не он, влетел бы я в жопу впередиидущего.

– Да фары ваши от поезда отразились, а дальше "У страха глаза велики".

– Ты знаешь, я сначала тоже так подумал, но потом понял, что меня смущало. Мы схему, когда подписывали, до поезда больше 800 метров было, фары на номерных, дай бог 300 светят. Понимаешь?

– Да, но не верю!

– Ну и не верь, дело твое!

Смена пролетела незаметно. Мы с Михалычем отлично сработались. Несмотря на усталость, я решил прогуляться до дома пешком, чтобы насладиться вечерней прохладой и немного отдохнуть перед завтрашним днем.

По дороге я думал о том, как много нового узнал за этот день и как благодарен судьбе за то, что она подарила мне такого опытного наставника, как Михалыч. Его советы и поддержка были бесценны, и я знал, что с его помощью смогу стать еще лучше в своей профессии.

Когда я вернулся домой, усталость взяла свое, и я быстро уснул, предвкушая следующий день и новые возможности, которые он принесет.

В следующую смену мне предстояло впервые вести поезд в ночное время. Признаюсь, это вызывало у меня некоторые опасения. Но Михалыч, как всегда, был спокоен и уверен в себе.

Он помог мне разобраться с особенностями ночного управления поездом, и вскоре я уже чувствовал себя более комфортно на ночных маршрутах.

Ночное метро было по-своему особенным. Пустые вагоны, тусклое освещение и тишина создавали атмосферу загадочности и таинственности. Пассажиров было гораздо меньше, чем днем, и мне удавалось быстро и аккуратно выполнять свою работу.

Мы спокойно отработали до ночного перерыва и отправились в специальную комнату, чтобы поспать и перекусить. Комната отдыха представляла из себя, нечто похожее на гостиницу с номерами на двоих человек, старушка-комендант разместила нас в одной из них.

В пять утра мы снова были в кабине, готовые возить первых пассажиров. Метро постепенно просыпалось. Из тоннелей поднимались последние обходчики, уборщики смахивали последние пылинки, с мерцанием включалось основное освещение. Вот с места сдвинулись и побежали вниз ступени эскалатора, и на станцию начали спускаться первые пассажиры.

«Осторожно двери закрываются» следующая станция Калужская» – объявил автоинформатор. Я выглянул на платформу, чтобы убедиться, что все двери закрыты. Поезд плавно тронулся и погрузил нас в темноту тоннеля. Мы успели проехать метров 700.

– Сергей Михайлович, свет!

– А ты не верил! – Он усмехнулся и начал сбавлять ход.

Я схватился за рацию. Тишина. Мы медленно приближались к фигуре с фонарём в руках. Когда остановились никакого поезда перед нами не оказалось. Только старичок с фонариком помахал нам рукой. И исчез. Меня начинало трясти.

– Здравствуй, Андреевич. – Машинист улыбнулся и плавно начал набирать ход.

Из рации донеслось: "125 у вас все в порядке? Почему остановились?". Сергей

Михайлович поднял трубку и сообщил:

– Заметили движение в тоннеле, сейчас все в порядке, продолжаем движение согласно маршруту.

Когда он положил трубку, я спросил:

– Что это было?

– Андреевич, тот самый обходчик. – Он почесал затылок. – Аккуратнее сегодня надо, черт его знает, зачем он объявился.

Я не мог успокоиться до конца смены. Перед моими глазами постоянно возникала фигура с фонарём в руках, которая стояла посреди тоннеля и махала нам рукой.

Глава 1

Через полгода я стал полноценным машинистом. История с обходчиком не забылась, но растворилась в памяти и больше не пугала. Михалыч по здоровью и возрасту перешёл в помощники, и мы поменялись ролями. В эту ночь нам достался старый поезд модели «Е». Пассажиров мы не возили, а просто катались по ветке, что бы датчики на вагонах проверили состояние рельсов и шпал. Разговор, повторялся:

– Как переучился? «Нормально?» —спросил он меня.

– Честно, больше от вас узнал. Смотришь на это обучение и в метро ездить страшно.

– Это точно! – согласился Михалыч.

– Может вам в учебный центр податься? Чего гробить здоровье то на старости лет?

– Да ну, я 45 лет в кабине, привык уже и никуда не хочу. Свет!

Я начал плавно сбавлять ход, при чем не осознанно. Я скорее дёрнул бы аварийный тормоз с перепугу, но тут как будто, что-то при держало мою руку, я даже посмотрел, не Михалыч ли выручил? Но он всматриваться тоннель и не обращал на меня никакого внимания.

На путях было пусто. Я уже собрался ехать дальше, но в дверь кабины постучали. Михалыч открыл ее быстрее, чем я успел что-то возразить. В кабину поднялся старичок в Советской форме обходчика и с фонариком, похожим на керосиновую лампу, в руках:

– Здорова Михалыч? «Молодежь учишь?» —протягивая машинисту руку сказал обходчик.

– Да научил уже, лучше меня управляется. – кивнул на меня машинист. – И тебе привет, Андреевич.

Старичок выглядел живее всех живых, но что-то в нём было не так. Да и вся ситуация была странной: рация отключилась, поездов сзади не было, хотя уже больше пяти минут стоим.

– Андреевич! – Старик протягивал мне морщинистую руку.

– Максим, очень приятно. – Сказал я, отвечая на рукопожатие.

– Ребятки, простите, опоздал я. Там рельс сорвало со шпал. Эх на пять минут бы раньше подойти…

Пока он сокрушался, я пытался понять: «Что произошло? И куда он не успел? Ведь мы остановились, поезд цел. Или нет?» – прокручивал я в голове. Вдруг я очнулся в больнице и сразу услышал голос Сергея Михайловича:

– Проснулся? Ну и хорошо. – Он сидел на соседней кровати и смотрел на меня.

– Что случилось? – Спросил я, приподнимаясь на кровати.

– С рельсов сошли, побились маленько. – сообщил Михалыч. – Доктор сказал: «Жить будем».

– А сколько я в отключке?

– Пару часов. – Ответил машинист и направился к двери в палату. – Доктор, он пришёл в себя! – сообщил в коридор Михалыч.

Через пару минут меня уже осматривал высокий мужчина в белом халате и круглых очках.

– Вам очень повезло молодой человек! – он осмотрел мою голову и перешел на спину и руки. – Можно сказать отделались лёгким испугом. – закончив на конец осмотр, он сказал: —

Завтра выпишем и вас и вашего коллегу. А пока отдыхайте. – Он проверил повязку на моей ноге и вышел.

Я напал на Михалыча с расспросами:

– Вы тоже видели обходчика?

– В кабине то? Видел. – Машинист улыбнулся.

– А почему он старый то? Ему ведь 30 было!

– А ты что думаешь, что он приведение? – Он усмехнулся. – Мне кажется он своего рода хранитель, слышал, как он сокрушался, что не успел? – Вот потому и стареет, что не мёртвый он. А как время его придет, другой станет машинистов и пассажиров оберегать.

– Точно! – Я вспомнил все что было перед отключкой. – это он нас остановить не успел.

Прошло три года.

Вчера вышел на пенсию Михалыч, точнее его вышли. Начальник вежливо объяснил ему, что возраст уже не тот. Он долго спорил, ругался, но все—таки согласился уйти на заслуженный отдых.

Я впервые за все время работы в метро оказался в кабине один. Помощника еще не назначили, да и гнал я технический локомотив в один из служебных тупиков, для ночной стоянки. После моего прибытия напряжение должны были снять, так что мне еще предстояло вернуться на станцию по шпалам.

Перед работой я набрал маме, а она меня не узнала. Долго говорила, что никакого сына у нее никогда не было и меня она знать не знает. Потом правда узнала, а я так и не понял, что это было, если шутка, то очень странная.

Дождавшись сигнала об отключении питания, я вылез из кабины и погруженный в свои мысли потопал по тоннелю в сторону станции. В свете редких лампочек были видны черные тюбинги тоннеля и нити кабелей, уходящие в даль. Я начал считать шпалы, чтобы отогнать дурные мысли и не заметил, как чуть не сшиб с ног обходчика.

– Мое время закончилось. – Сказал он и посмотрел на меня.

– Поздравлю, а я причём?

– Метро выбрало тебя! Теперь ты будешь хранителем. – По нему было видно, что он серьезно.

– А меня никто не хочет спросить? – Спросил я, обращаясь к потолку.

– Меня тоже никто не спрашивал! – Старик смотрел мне прямо в глаза. – Просто забыли все, кроме машинистов. – Он вздохнул. – Станции для меня закрылись, и я стал заложником тоннелей. – Он поманил меня рукой. – Идем.

И я пошел, не знаю, что мной управляло в этот момент, но я четко понимал, что сопротивляться не смогу. Мы шли по тоннелю в противоположную от станции сторону. Я пытался запомнить маршрут, а старик тем временем начал рассказ:

– Жить будешь в каморке, она создаст все что тебе будет нужно. Самое главное в тоннели всегда бери с собой вот этот фонарь. – Он приподнял руку со старинной керосиновой лампой, которая светила сильно ярче чем должна. – С ним тебе не опасно электричество и поезда. А машинисты будут останавливаться если ты его поднимешь.

Вдруг он взял схватил меня за локоть и направил прямо в тюбинги тоннеля. Но мы не врезались в стену, а как прошли ее насквозь, за стеной оказались комната. Она была обставлена довольно скромно: кровать, тумбочка и небольшая кухня.

– Туалет и душ за той дверью. – Старик указал на дверь у противоположной от входа стены.

Вдруг правая стена комнаты отъехала в сторону и появилась ещё одна кровать

– Она будет здесь пока я не научу тебя всему. – Сказал обходчик. – После моего ухода, сможешь обустроить тут все под себя.

Я стоял и осматривал свой новый дом. Не пентхаус, конечно, но пойдет. Вдруг зачесалось правое плечо, настолько сильно, что рука сама потянулось, чтобы почесать.

– Это сигнал! – Сказал старик, ловко перехвативший мою руку. – Если почесать, перенесёшься туда, где нужна твоя помощь.

– Я так понимаю, нужно почесать?

– Возьми фонарь. – Он протягивал мне керосинку. – Запомни, без него в тоннель не ногой!

Я взял протянутый фонарь и с облегчением почесал зудевшее плечо. Мы снова оказались в тоннеле. Гул поезда становился все громче, фары приближались все ближе. Я понял, что нужно действовать быстро, иначе поезд может столкнуться с поврежденным участком рельсов. Откуда я это знаю?

Я поднял фонарь вверх, подавая сигнал машинисту, чтобы он остановил поезд. К счастью, он начал тормозить. Поезд остановился всего в нескольких метрах от нас. Я показал на рельсы и оказался в коморке

– Видишь, ничего сложного. – Старик похлопал меня по плечу. Нет, это был уже не старик, а

мужчина слегка за 60.

Прошло две недели. Андреевич, помолодел лет на 40 и теперь выглядел как мой ровесник. Мы стояли у каморки в тоннеле.

– Мне пора, Максим. Ты готов! – он похлопал меня по плечу и улыбнулся.

– В таком случае, до свидания?

– Прощай, Максим.

Андреевич медленно ушел по тоннелю, и когда он отошел на расстояние около 10 метров, тьма рассеялась, и возникла станция. Люди в советской форме поднимались на платформу, а старый поезд модели А стоял на путях. Когда Андреевич подошел к свету, станция и люди на ней превратились в тоннель вместе с ним.

Когда он ушел, у меня в кармане загудел телефон. Вернувшись в каморку, я увидел, что появился интернет. В уведомлениях было сообщение из чата сотрудников метро: «Сегодня проводили на пенсию обходчика с 60—летним стажем – Капустина Олега Андреевича. Благодарим за службу!»

Значит Андреевич вернулся туда, откуда его забрали – хоть одна хорошая новость после всего, что произошло.

Каморка изменилась: на кухне теперь стоял современный холодильник, плита и микроволновая печь. Вторая кровать куда—то исчезла, а первая превратилась в раскладной диван. Перед диваном стояла тумбочка, а на ней – телевизор и игровая приставка.

Плечо уже здорово чесалось. Я взял керосинку и посмотрел в зеркало, которое появилось возле выхода в тоннель, после ухода Андреевича. На меня смотрел все тот же черноволосый дурачок с черными глазами, в оранжевой жилетке и форме машиниста под ней. Я зажег фонарь, и уже привычным жестом перенес себя в тоннель метро.

Глава 2

За последние три дня моей жизни в подземелье не произошло совершенно ничего. Плечо не чесалось, а каморка больше не радовала новыми вещами и мебелью. Последним апгрейдом была ванная, в которой вместо древнего советского душа, намертво прикрученного к стене, появилась шикарная ванна с гидромассажем и нормальной лейкой на длинном шланге. Как я только не пытался повлиять на изменения каморки: и мысленно, и голосом, даже вежливо попросить пытался, но ничего не получалось. Андреевич говорил: «Появиться все что тебе нужно», выходит надо, чтобы была необходимость, а не просто желание.

Мои мысли сбил зуд, нет даже боль в плече. Я на автомате потер его и оказался в тоннеле. Черт, видимо это какой—то сигнал особой важности, который не дает подумать и собраться, а самое главное я не взял с собой фонарь, а без него поезд представляет для меня опасность.

Шума поезда слышно не было, света фар тоже не наблюдалось. И кого я должен спасть?

– Дядя, дядя, я потерялся, помогите!

От неожиданности я чуть не наложил в штаны. Рядом со мной стоял ребенок, мальчишка лет 10 и смотрел прямо на меня огромными, полными слез глазами. Я не знаю, что двигало мной в тот момент, но я взял мальчика за руку и переместил нас в каморку. Осталось понять, как вывести его на станцию, для меня то теперь существует только бесконечный тоннель.

В первое время я пытался выйти на станцию и ходил часами по бесконечным тоннелям, пока не понял, что выхода для меня больше не существует. Вариант оставался один – машинист.

– Ты как оказался то здесь? – Спросил я пацана, усаживаясь на сложенный диван.

– Да ты не стой, присаживайся!

Мальчик сел на край дивана, а я наконец взглянул на часы – 2: 30.

– Нам придется с тобой подождать пару часов, поезда сейчас не ходят.

– Хорошо.

– Так как ты попал в тоннель? И зовут тебя как?

– Миша! Мы с одноклассниками в тоннель на пустыре залезли, я заблудился, а они наверно убежали. А потом встретил вас.

«Хорошо, что в метро ты ночью попал, а ни в самый разгар движения!» – подумал я. – В приставку будешь играть?

– Да!

– Голодный?

– Очень!

Я включил Мише приставку, а сам принялся готовить яичницу. В моей голове стремительно начали проноситься мысли, такое уже бывало, после этого появлялись новые знания о моей, так называемой, службе:

«Ты не должен называть своё имя… Ты можешь по своему желанию оказаться в тоннеле… По чеши плечо и подумай о нужном перегоне… Нельзя держать никого больше суток, иначе он не сможет уйти…»

– Дядя, а как вас зовут?

– Зови, обходчик.

– Дядя обходчик, а вы меня к маме отведете?

– Отведу, на вот поешь. Ты живешь то в каком районе? Метро ближайшее знаешь?

– Бабушкинская, мы с мамой туда на трамвае ездим.

Через два часа мы с мальчишкой снова были в темном тоннеле, в руках у меня был фонарь, а значит нам ничего не угрожает. Через минуту послышался гул и яркие фары осветили тоннель. Я поднял фонарь и когда поезд остановился шагнул к кабине.

– Михалыч? Ты же на пенсии был?

– Максим? – Старик сидел на месте машиниста, а молодой помощник трясся от страха в дальнем углу кабины.

– Скучно мне на пенсии, Максим, а ты смотрю Андреевича сменил?

– Сменил. Вам здоровье на это все не жалко? – я обвел взглядом кабину.

– Хватает, пока здоровья то! Да и сидя дома я его быстрее угроблю.

– Я смотрю, ты всё так же молодежь пугаешь? – я кивнул на вжавшегося в стену помощника.

– Я ведь, правду рассказываю. – начал оправдываться Михалыч. – А ты просто появился удачно. Он как раз дослушал историю и собирался со мной спорить насчет ее правдивости. – он рассмеялся. – Ты чего хотел то?

– Мальчишку в тоннеле нашел, а вывести на станцию не могу. Поможете?

– И что я скажу? – машинист посмотрел на меня строго. – Что ехали себе и тут раз мальчик в тоннеле голосует?

– Он ничего не вспомнит! – я начал озвучивать я мысли, возникающие в моей голове. – А тебе поверят во все, что ты скажешь.

– Ладно, давай веди его сюда.

Я провел мальчика к кабине и поезд отправился на станцию. Я смотрел ему вслед, потирая плечо. Ничего не произошло. Я все еще был в тоннеле. Только фонарь стал гореть слабее. Я прислонился к стене, чтобы подумать. Но неожиданно провалился прямо в свою комнату. Так вот, где она находится! Я был прямо у входа, поэтому и не переместился.

В каморке было, что-то вроде прихожей, даже дверь была, правда за ней скрывалась обратная сторона тюбингов, но свою функцию она все-таки выполняла, если её закрыть, тюбинги становились твёрдыми и пройти сквозь них было невозможно. Как-то раз, экспериментируя я умудрился закрыть себя снаружи, думал все, жить буду в тоннеле, но после очередного подвига в тоннеле, вернулся внутрь каморки.

За пару часов, проведённых с Мишкой, я понял, насколько мне все-таки одиноко в этом подземном царстве. Я почти месяц обитал тут совсем один, а сегодня первый раз не просто махал рукой и светил фонариком, а даже немного поговорил со старыми знакомыми. От мыслей об одиночестве меня отвлёк стук в дверь, причем не во входную. Я огляделся и увидел, что каморка вновь изменилась: рядом с кухней появилась дверь, а за ней явно стучали.

– Андреевич, нельзя было предупредить, что тут еще гостей надо принимать? – Крикнул я в пустоту, и пошел открывать.

Честно говоря, я ничего не боялся, за месяц я понял, что мне ничего не может причинить тут вреда, но фонарь все так взял, на всякий случай. Когда я перешагнул порог новой двери, фонарь стал тяжелее и вытянулся, теперь в моих руках была не старая керосиновая лампа, а длинный металлический фонарь-дубинка, как у полицейских в американских фильмах.

За дверью, оказалось, что-то вроде проходной. Короткий коридор, с дверьми в начале и в конце, и турникетами посередине. Стучали в дверь слева, я пошел было открывать, но она открылась без моего участия.

– Здравствуйте! Наконец то, а то целый месяц ни туда и ни сюда, а дома все-таки ждут.

Можно побыстрее пожалуйста?

В коридоре появился мужчина средних лет в форме дежурного. Я не мог понять, что все-таки от меня требуется? Неловкое молчание нарушило уведомление на моем телефоне:

Установлено приложение "КПП"! Открыть?

Ну давай посмотрим, что за КПП такое? На экране появилась фотка и небольшое досье на моего нежданного гостя и две кнопки: "Пропустить" и "Отказать".

– Документы покажите для порядка и проходите.

Человечек сунул мне удостоверение, и я нажал на зелёную кнопку. Турникет щёлкнул, и мужичок спешно покинул коридор, с другой стороны, в дверях они разминулись с Андреевичем.

– Ну привет, Максим.

– Здравствуйте.

– Чего ты так смотришь, сам звал и ругался, что я тебя не доучил, вот и вызвал.

– Ну тогда рассказывайте, что это за нововведение?

– КПП…

– Это я уже понял.

– Не перебивай! – Андреевич, посмотрел на меня и, убедившись, что я молчу и слушаю, продолжил:

– КПП это проход между миром тоннелей и миром людей. Ты не единственный, кто поддерживает порядок, но ты самый главный. Ты единственный кто не может покинуть мир тоннелей, а остальные ходят сюда как на работу, поэтому ты должен открывать КПП утром и вечером, что бы они могли как уйти, так и прийти!

– Да кто они-то? Опять загадки? – я не выдержал и снова перебил старика.

– Ты всех пропустил на сегодня, пойдем в каморку, и я все тебе объясню.

Рассказ продолжился только через пол часа, когда мы уселись за стол и разлили чай:

– Твоя задача следить за тем, чтобы чужие не могли попасть в мир тоннелей, им не нужно знать, что он существует, да и выйти обратно они никогда не смогут. Ещё ты будешь проверять своих. Из мира тоннелей ничего нельзя выносить. У тебя как-то по-другому все, на телефоне. У меня тетрадка была, там записи появлялись, после досмотра я вписывал в нужный столбик слово вышел и турникет открывался, у тебя кнопка видимо?

– Да. А как их досматривать, обыскивать что ли?

– Зачем обыскивать? У тебя дверь как рамка в аэропорту, звенит и лампочка загорается, если нет, значит чист. Тех, кто как-то обманет дверь, ты почувствуешь. В общем сомневаешься не пропускай.

– А я могу выйти в правую дверь?

– Нет, ты всегда слева от турникета и тебя он не пропустит, а перелезть не выйдет, я пробовал. В свой час освободишься не переживай. Ну все, засиделись мы, провожай.

Я нажал пропустить, и вернулся в каморку. Дверь на КПП закрывалась изнутри, и я не пренебрег наличием такой возможности. Только сейчас заметил табличку КПП, которая погасла после закрытия замка, чем себя и обозначила.

В дверь снова постучали, на этот раз во входную. Я открыл, в каморку вошла девушка.

– Привет, я Оля! А ты Максим, правильно?