Читать книгу: «Прорыв», страница 3

Командир, в работе есть промахи, и вы не стесняйтесь их критиковать. Вы не одобряете расточителей, так приложите их и крепким словцом. Но вы не можете уйти, не попив чаю и не поев.

Командир, – принялся уговаривать поднявшийся Лян Пин, – вы только в самолёте немного перекусили. Учения ведь толь ко завтра утром начнутся? Если хотите смотреть, то нужно и поесть.

Комадир, это же ваша старая часть, – снова втупил Чэнь Хаожо, – вам ли не знать, как бурлит кровь у десятков тысяч людей. Хотите поехать в дивизию «А», я поеду с вами после еды. У вас цвет лица нехороший. Если…

Во время уговоров Фан Инда слегка зашатался, правая рука подсознательно вновь прижалась к печени. Лян Пин отреагировал сразу – подскочил, чтобы придержать Фан Инда, и заорал благим матом:

Медика! Медика!

Вокруг поднялась суматоха. Фан Инда, поддерживаемый Чэнь Хаожо и Лян Пином, вошёл в комнату для почётных гостей.

В помещение вошёл Чжао Чжунжун, он потянул остолбенело стоящего Гао Цзюньи за рукав и шёпотом сказал:

Похоже на гипогликемию. Пусть выпьет сладкой воды, и сразу полегчает. Разозлился так, что все перепугались. Срочно извести командира дивизии Хуана, чтобы хорошенько подготовился. Никто не выиграет, если всё пойдёт прахом.

Они оба молча вошли в оперативный отдел.

Одетые в белые халаты врач и медсестра опрометью вбежали в помещение.

Хуан Синъань ответил на звонок Гао Цзюньи, на лбу убористо выступили капли пота. Когда в молодости у него было время на развлекательную литературу, в память ему врезались слова содержательницы публичного дома: хоть жизнь и длинная, но поворотных моментов всего несколько, и почти все они в молодости. Если молодость уже прошла, то будут ещё шансы, главное – ухватить! Он вытащил смятый платок и отёр холодный пот, после чего заставил себя успокоиться и грозно сказал в трубку:

Понял! В любое время докладывай об изменении ситуации.

«Какое счастье, что он прямиком сюда не прилетел!» – повесив трубку, подумал он, сел, прикурил сигарету и прикинул в уме:

«Если не случится ничего из ряда вон выходящего, то дедушке и придраться не к чему». Он повернулся к двери и крикнул:

–Сюда!

На его голос вошёл старший лейтенант.

Позови ещё одного уполномоченного и помощника, – приказал Хуан Синъань.

Старший лейтенант выскочил из штаба. Осенью дни коротки, в это время совсем стемнело, на безмолвном высоком небе сияло несколько звёзд. Три встревоженных молодых офицера бежали к командованию дивизии. Вносившие беспорядок топот и силуэты красочно говорили о напряжении спешки.

К Хуан Синъаню наконец вернулись спокойствие и невозмутимость. Заложив руки за спину, он принялся расхаживать перед тремя офицерами.

Возвращайтесь и известите ответственных лиц всех отделов: вероятно, через пару часов заместитель командующего Фан и командир армии Чэнь на вертолёте прибудут на смотр. Немедленно выполнить следующие работы: во-первых, осмотреть все части и убрать все бесполезные украшения. Во-вторых, после этого вы втроём пораскиньте мозгами и создайте в командовании атмосферу, приближенную к реальной войне. В-третьих, приготовьте для высшего руководства кровать с матрасом и диван, поставьте их в командовании вместо раскладушек. В-четвёртых…

Он сделал паузу и, опустив голову, вышагивал, обдумывая, что бы такого необычного сделать, чтобы произвести впечатление на Фан Инда. Спустя немалое время на него нашло озарение, он поднял голову и отчеканил каждое слово:

Передайте отделению поваров, чтобы завтра к шести утра была готова в меру густая пшённая каша.

Товарищ командир дивизии, на учениях нет пшёнки, – сказал один из лейтенантов.

На подготовку есть ещё десять часов. – Хуан Синъань пристально посмотрел на лейтенанта. – Третий и второй полк расквартированы тысячи за две километров отсюда? У заместителя командующего Фана болит желудок, аппетита совсем нет, а пшённая каша – его любимая еда. Заодно раздобудьте несколько мешков горчичных ростков. Он говорил, что ни одному небожителю и не снилось есть пампушки с рисовой кашей в прикуску с горчичными ростками. – Он отошёл, чтобы глотнуть чаю и продолжил: – В-пятых, первые три дела из пяти нужно за час закончить. Идите.

Вскоре на передовой вокруг командования дивизии «А» царило столпотворение; повсюду метались силуэты. Медленно тронул- ся внедорожник.

Подождите! – крикнул голос. – Помощник Ло, назначьте ещё одного шофёра на смену. Вы просто отправляйтесь в город Цзинь и купите пшена на складе. Возможно, там будет свежее пшено. Заодно купите горчичные ростки в круглосуточном супермаркете. Кстати, возьмите ещё пару кило не слишком жирной копчёной солонины. Солонину лучше купить у местных, ту, которую коптили на хвое. Командир дивизии Хуан как-то говорил, что магазинная солонина невкусная.

Чёрная тень впрыгнула в машину, и джип исчез в темноте.

В это время основные силы «синих» под руководством Чу Тяньшу вклинивались за спину дивизии «А». Броневики и весь другой транспорт, не заводя моторов, толкали солдаты.

Чу Тяньшу посматривал на часы с подсветкой и нетерпеливо понукал:

Побыстрее можно?

Товарищ командир дивизии, мы протолкали уже четыре километра, солдаты выбились из сил, – сказал один лейтенант, – мы уже перешли за вторую оборонительную линию правого фланга первого полка дивизии «А», впереди четыре километра безлюдной зоны, можно запускать двигатели.

Если нас обнаружат, то все усилия пойдут прахом, – ответил Чу Тяньшу. – Передай частям, чтобы сцепили зубы и крепились.

Товарищ командир дивизии, – сказал лейтенант, – за полторы тысячи километров звук броневиков уже не различить. До первого шоссе отсюда ещё шесть километров. Мы будем в безопасности, только если поторопимся.

Ты что, вычислениями тут будешь заниматься?

Я четыре года учился в Академии бронетанковых войск, это основы. Если только дивизия «А» уже не оснастилась станциями дальнего обнаружения. И к тому же дивизия «А» атакует завтра утром, поэтому какие-то звуки не должны вызвать у них подозрений. Мы можем идти группами по десять машин.

Тогда так и сделаем! – взмахнул кулаком Чу Тяньшу. – Если у них и есть станции обнаружения, то вряд ли они будут использовать их на учениях.

«Синие» самоуверенно вклинились в зазор между оборонами первого и второго полка дивизии. Части, двигавшиеся следом, быстро устранили оставленные следы.

Во временном командном пункте дивизии «А» кипела работа, во дворике царила суматоха.

Фань Инмин, накинув на плечи шерстяное пальто, молча курил под деревом. Прерывистый багряный свет то освещал его чётко очерченное лицо, то оно снова скрывалось во тьме. Лю Дунсюй медленно вышел из флигеля, тихо подошёл к Фан Инда, молча оглядел его и сказал:

Инмин, кажется, на сердце у тебя тяжело.

Ничего, ничего, – стушевался Фан Инда, – просто мне кажется, что эти учения не слишком походят на учения.

Мы с тобой не так много общались, – тепло сказал Лю Дунсюй, – но я давно уже понял, что ты за человек. Тебе точно тревожит что-то другое. За мои несколько часов в полку ты ни одной сигареты не докурил, а куришь одну за другой.

Он наклонился и поднял несколько наполовину недокуренных сигарет.

Фань Инминь опустил голову, растёр ногой несколько окурков, а потом снова поднял глаза на Лю Дунсюя.

Спасибо за заботу, комиссар. В последнее время на личном фронте и в семье дела идут неважно. Не могу их махом привести в порядок, от того и на сердце тяжело. Однако это никак не повлияет на работу, об этом ты, пожалуйста, не беспокойся.

Тан Лун вышел из оперативного отдела, размещённого в средней комнате.

Из дивизии пришла телеграмма. Возможно, заместитель командующего Фан ночью прибудет на передовую для осмотра. Нужно, чтобы мы были готовы его встретить.

Фань Инмин взял телеграмму, подошёл к свету, струящемуся их дневного проёма, и пробежался по ней глазами.

Это учения или спектакль? Приедет и пусть приезжает. Пусть смотрит, что хочет. Какая ещё подготовка? Приедет ночью – увидит, как спят солдаты. Приедет утром – увидит, как дивизия «А» одним мизинцем разнесёт усиленный полк неприятеля.

Тан Лун посмотрел на Лю Дунсюя и Фань Инмина.

Комиссар Лю, командир полка Фань, – кашлянул он, – меня кое-что беспокоит, но я не знаю, нужно ли об этом говорить.

Говори, – сказал Лю Дунсюй.

Несколько месяцев назад я виделся с Чжу Хайпэном. – Он снова кашлянул. – И тогда я узнал, что дивизия «С» – его испытательный полигон. Он там уже наладил микроволновую систему наблюдения. Нужные для этого средства дивизия «С» раздобыла своими силами. Дивизия «С» выращивает на целине овощи, это дело хорошо идёт. Уже пятьсот теплиц…

Ближе к делу, – нетерпеливо отмахнулся Фань Инмин.

После того как подтянется третий батальон, если второй полк останется на прежнем месте, то между первым и вторым полком появится три–четыре километра безлюдной зоны. У меня есть предчувствие…

Не нужно мне здесь предчувствий. – Фань Инмин уже всё понял. – Мне нужен убедительный анализ.

Если дивизия «С» уже отладила эту систему наблюдения, то они точно обнаружили эту безлюдную зону. Если бы это были не учения, а война, то сегодня вечером боевая инициатива, возможно, перешла бы в другие руки.

Фань Инмин не отреагировал, он вошёл в оперативный отдел и стал внимательно изучать карту. Лю Дунсюй и Тан Лун отправились следом.

Так что же тебя тревожит, офицер Тан? – спросил Лю Дунсюй.

Меня беспокоит, если бы сейчас была война, – улыбнулся Тан Лун, – а наша система управления, прошу прощения за прямоту, не ушла далеко от середины восьмидесятых. А если они уже могут полноценно использовать ту систему наблюдения, то, по пессимистичным оценкам, один их полк может мало по малу сожрать всю нашу дивизию. Но, разумеется, в этих учениях победители и проигравшие уже определены.

Фань Инмин серьёзно взглянул на Тан Луна и тут же велел:

Прикажи второму батальону на левом фланге и третьему батальону на правом фланге ночью вклиниться в тыл противника ещё на три километра и окружить его. Порекомендуй командованию дивизии объединить второй полк. Наладить микроволновую систему наблюдения не так уж и просто. В нашей дивизии уровня «альфа» два года внедряют систему командования c3i⁷ и всё внедрить не могут, а систему наблюдения только выпустили. Чжу Хайпэн очень любит поноваторствовать, но сколько раз ты видел, чтобы у него что-то из этого вышло?

Тан Лун не стал спорить. Опустив голову, он спешно накидал черновики двух телеграмм и передал их Фань Инмину.

Командир полка Фань, беспокойство Тан Луна не напрасно. В дивизии «С» только один полк, мало судно да манёвренно. Мы не можем позволить застать себя врасплох.

Иди позови Ли Те, – сказал Фань Инмин одному из солдат. – Комиссар Лю, но ведь дивизия «С» – это, в больших масштабах, та же армия. Лучшее решение для них – лечь спать, а завтра сыграть отведённую им роль. Они ведь не могут не знать, что заместитель командующего Фан уже прибыл на учения?

Он увидел вошедшего в комнату Ли Те и приказал:

Ли Те, возьми два взвода из роты спецназначения и с десяти тридцати патрулируйте первое шоссе на участке стыка первой и второй роты. Будьте особенно внимательны во второй половине ночи.

Есть! – Ли Те бегом пробежал вдоль линию палаток, просвистев экстренный сбор. Вспрыгнул на мотоцикл и крикнул: – Первый и второй взвод за мной!

Звук его голоса только затих, а колонна уже выдвинулась.

Чу Тяньшу скомандовал частям пересечь первое шоссе и поторопиться к роще. Глядя на медленно приближающуюся вереницу огней, он похлопал лейтенанта по голове.

После учений полк наградит тебя орденом второй степени. – Он снова взглянул на часы и вздохнул: – Куда мне до Хайпэна. Раз мы кашу уже заварили, то нужно довести дело до конца. Фан Инда полулежал на кровати с пружинным матрасом. Как только врач вышел из комнаты, он открыл крышку склянки и высыпал все таблетки в плевательницу у изголовья, потом сказал сидящему рядом Чэнь Хаожо:

Он подозревает, что у меня проблемы с печенью. Вот уж глупости.

Чэнь Хаожо поднялся.

Скажи честно, Хаожо, как думаешь, была ли необходимость в этих учениях?

Армия приняла такой аргумент: в дивизии «А» полгода проходили закрытые тренировки, а на этих учениях можно всесторонне продемонстрировать результаты, – промямлил Чэнь Хаожо. – Так что необходимость была.

Значит, учения не для того, чтобы угодить мне, уходящему в отставку старому командующему?

Фан Инда попал в самую точку. Чэнь Хаожо и Лян Пин остолбенели.

Думаете, раз я был командиром дивизии «А», то перед уходом посмотрю какие мои родные войска потрясающие, какие грозные и ни о чём больше в жизни жалеть не буду. Ты не прав. Во всём округе среди четырёх командующих армиями ты, Чэнь Хаожо, самый разносторонний. Только вот с недостатком – иногда ты такой бесхребетный, мякоть да мягкость.

Лян Пин, увидев неловкость Чэнь Хаожо, улыбнулся, чтобы разрядить атмосферу.

Начальник, у вы немного предвзято смотрите на эти учения. Мне не по чину это говорить, но если даже и так, то это не вина командующего армией Чэня. Рим не в один день и не в одиночку строился.

Но Рим был разрушен в один день одним человеком, – упорствовал Фан Инда. – Ладно, не будем сейчас об этом. Завтра при свете дня всё встанет на свои места.

Выпейте молоко, товарищ командующий, – сказал Чэнь Хаожо.

Фан Инда взял молоко и кивнул.

Я верно сказал, что ты разносторонний. Когда я ругаю командующего армией Вана, он нервничает; когда ругаю командующего армией Циня, он с ума сходит, а командующей Чжан пышет злобой. А ты напоминаешь мне выпить молока. Садись, поговорим. Садись.

Но разве в тот решающий момент командующий армией Чэнь не был в Пекине? – Лян Пин пододвинул стул Чэнь Хаожо.

Вы в то время были в других армиях, там, пожалуй, это глубже чувствуется.

Поэтому я и считаю, что курс качественного строительства армии, разработанный военный комиссией, весьма мудр и своевременен, – махнул рукой Фан Инда. – Качество – это корень, а наука и техника – фундамент. Мы не можем ждать, пока случится

«Буря в пустыне», и только тогда отказаться от всего ненужного. Это большой контраст между собранием в Пекине и реальностью, от этого я нервничаю.

Товарищ командующий, – заговорил так всё время и стоявший Чэнь Хаожо, – я тоже как-нибудь выберусь послушать идеи военного совета. Время уже позднее, вам нужно отдохнуть, чтобы завтра смотреть учения. Учения уже организованы, так что вы смотрите, анализируйте и критикуйте в соответствии с идеями военного совета.

Эти слова оказались очень уместными. Фан Инда взглянул на Чэнь Хаожо и кивнул.

Тебе тоже за пятьдесят перевалило, и тебе хорошо бы отдохнуть.

Наконец в штабе учений остался только оранжевый свет из окна оперативного отдела, льющийся в глубокую тёмную ночь.

К рассвету в командовании дивизии «А» было уже всё готово, включая тщательно сваренную пшённую кашу.

Хуан Синъань некоторое время постоял в дверях, глядя в небо, затем крикнул офицеру:

Стой здесь, а как увидишь вертолёт – немедленно зови меня.

Вернувшись в оперативный отдел, он окликнул другого офицера, развернулся к карте, повернувшись спиной к офицеру и со всей строгостью отчеканил:

Приказ: всем участвующим войскам, второй этап операции начнётся ровно в 8:00 утра. Надеюсь, что все части будут продолжать прилагать усилия по уничтожению всех «синих» войск и успешно завершат славные учения, возложенные на нашу дивизию военным округом и армейской группой.

«Красная» и «синяя» армия начали ожидать результатов от своих планов.

Чжу Хайпэн приказал дюжине рядовых запаковать дисплей и осторожно погрузить его на грузовик марки «Освобождение».

Командир роты Чжао, – проходя мимо, сказал он, – будьте очень осторожны по дороге. Эта штука больше всего боится тряски. Выйдет из строя всего один сантиметр, и это может привести к неверной оценке ситуации на поле боя.

Командир роты Чжао вскочил на подножку, одной рукой похлопал по борту кузова и прокричал:

Первый класс!

В кузове виднелась дюжина солдат: четверо сидели спереди, четверо сзади и ещё по двое на каждой стороне, огораживая двухметровый дисплей.

Чжу Хайпэн довольно улыбнулся.

Вот смекалка! – похвалил он. – На живой подложке везти дисплей! Да такая во всём мире одна.

Это не моя смекалка, – сказал командир роты Чжао, – это сестрица Цзян придумала. Начальник Чжу, не хотите ли ей что-нибудь передать?

А ну не груби старшим, – с напускной строгостью ответил Чжу Хайпэн.

Командир роты Чжао вскарабкался на дверь и скорчил гримасу.

Так передать или нет? Если нет, а меня сестрица Цзян спросит, я так и передам, что вы ничего не сказали.

Не трать время, – сказал Чжу Хайпэн, – вот-вот учения начнутся. Если она ещё там, то скажи, что пока всё хорошо. Пусть возвращается к маленькой Иньян.

Грузовик медленно тронулся.

Чжу Хайпэн подошёл к броневику и сказал водителю с пулемётчиком:

Кроме полуроты на передовой в дивизии «C» остался только один броневик, и вы двое. Отправляйтесь и проверьте, что там впереди.

Примчался красный внедорожник, из окна выглянул младший сержант и крикнул:

Подождите!

Младший сержант протянул Чжу Хайпэну два многоярусных пищевых контейнера с подогревом.

Командир дивизии Чан и сестрица Цзян велели мне передать вам сегодняшнюю еду.

У нас с собой сухой паёк, но мы проголодались, – сказал Чжу Хайпэн.

Он откинул крышку с первого отсека.

Вы, должно быть, больше часа сюда ехали из дивизии. Это вчера готовили?

Говорят, наша побеждённая дивизия станет победителем, – ответил младший сержант, – никто и глаз не сомкнул. В четыре– пять часов уже все на ногах были. Сестрица Цзян предложила отделению поваров приготовить всем, а особенно вам, несколько блюд, от каждого по одному. Командир дивизии Чан приготовил свинину с арахисом, сестрица Цзян приготовила два – рисовые шарики и капусту с креветками. А вот эту тушёную с перцем свинину я готовил.

подошёл, прихрамывая пулемётчик.

Начальник Чжу, как думаете, мне вернуться обратно с этой машиной? Еды здесь на троих не хватит, а сейчас не война, пулемётчики тут не требуются.

Хорошо, хорошо, – ответил Чжу Хайпэн, – нечего внутри жариться.

Кажется, я тут точно пленник, – вздохнул водитель, – у этой машины даже заслонки нет. Зачем командир полка назначил меня на неё? Если бы не Чжао У из деревни, который пошёл в контратаку с командиром полка Чу, никто бы и не узнал, что я в плену. А теперь он вернётся и будет выпендриваться. Чжао У куда лучше живётся, чем мне.

Чжу Хайпэн, поняв, что он не шутит, тут же ответил:

Товарищ ефрейтор, тогда и ты возвращайся с машиной, а броневик я сам поведу. А вы поторопитесь, до атаки осталось всего полчаса.

Как хорошо, что я не в плену! – запрыгал водитель. Чжу открыл дверь джипа и толкнул шофёра.

Отдохни, я поведу.

Чжу Хайпэн проводил взглядом покидающих район действий солдат и сам повёл броневик на передовую. Огненное солнце разбрызгивало миллионы лучей на необъятную землю. Непрерывная цепь холмов – это сплошная тишина и только тишина. Безмолвие.

Время доставать козыри из рукава.

Самое невыносимое время.

Рядовые «синих», которых не набралось бы и на две роты, смотрелись одиноко в длинных окопах. Из блиндажа то и дело доносился чей-то разговор.

Командир, у меня ноги дрожат.

Это же учения, чё ты дрожишь.

Так он в детстве штаны мочил от одних только хлопушек.

Командир, главные силы отозвали, а мы-то двумя ротами справимся?

Эй, духи, чего переживаете? Бросайте свои холостые фугасы. Как бросите с десяток раз, так берите в охапку винтовки и ждите, пока вас возьмут в плен.

Так будет или не будет подкрепление от основных сил? Товарищ командир роты, вы уж нам расскажите.

Командир роты странно расхохотался.

Почему вы смеётесь, командир? Разве мы не должны победить? Неужели нас принесли в жертву?

А ну чего расшумелись! Передайте по обе стороны! Непрерывная стрельба запрещена! Кто будет стрелять очередями, тот потом и будет всё в порядок приводить. А суть в том, что нас тут больше сотни, и на этих учениях у нас два пути – погибнуть или попасть в плен.

Товарищ командир, я третий год служу и уже два раза погибал.

Отставить разговоры! Просто передайте сообщение. Командир полка Чу сказал, что если продержимся час, то вся рота получит коллективную награду за подвиг третьей степени. А я скажу вам, что если продержимся ещё полчаса, то награду получит каждый лично.

Командир! Враг наступает! Ого! У них и танков, и броневиков тьма-тьмущая. Людей тысяч несколько.

Передай ещё вот это: атаковать, когда подойдут ближе. Кто сегодня утром выдаст направление основных сил, тот получит взыскание!

Первый полк дивизии «А» шёл в атаку.

Фань Инмин и Лю Дунсюй плечом к плечу стояли на броневике, движущимся вместе с главными силами. Фань Инмин в бинокль осмотрел свои части и приказал связисту броневика:

Вызови все танки и броневики.

Связист вызвал каждую машину и передал приёмник Фань Инмину.

Говорит первый, говорит первый, – начал Фань Инмин, – замедлить ход, держать строй клином. Пехоте, идущей за машинами, не покидать сектора шестидесятиградусного острого угла машин. Только так можно избежать потерь. Третий батальон, не оставлять склоны без присмотра.

Я, пожалуй, останусь в штабе, – сказал Лю Дунсюй, – не гожусь я для командования боевыми действиями.

Не будешь смотреть ближний бой? – спросил Фань Инмин.

Ли Те спрыгнул с мотоцикла, нагнал броневик и вскарабкался на него.

Комиссар Лю, телеграмма от командира дивизии Хуана. – Он протянул телеграмму Лю Дунсюю. – Велел вам немедленно возвращаться. Заместитель командующего Фан и командир армии Чэнь час назад покинули штаб учений. Сказали, что едут в штаб дивизии, но пока никого нет.

Лю Дунсюй спрыгнул с броневика, сел на мотоцикл Ли Те и покатил в обратном направлении. «Красная» и «синяя» армии уже начали огонь с двух возвышенностей.

Чжу Хайпэн прислушался к выстрелам и, оглядев в бинокль возвышенность, увидел, что «красные» уже прорвали первую линию обороны «синих». Он достал из машины подогретую еду, вынул блюда, приготовленные Цзян Юэжун, и принялся есть из контейнера.

Выстрели внезапно стали очень редкими. Чжу Хайпэн торопливо собрал еду и глянул на часы на руке. «Всего тридцать восемь минут продержались, никакого удовольствия». Он влез в броне- вик, выжал максимум тяги, снова выскочил и стал осматривать в бинокль поле боя.

Авангард дивизии «А» уже начал зачистку поля боя.

Фань Инмин, предчувствуя неладное, понукал водителя. Броневик махом взлетел на холм, но Фань Инминь увидел лишь сотню с небольшим «синих» солдат со значками военнопленных, сидевших кружком.

Фань Инмин окинул «синих» взглядом и подумал: «Странно, Чу Тяньшу не настолько глуп, чтобы на защиту такой важной возвышенности отправить одну только роту солдат без подкрепления. Похоже, даже тяжёлое вооружение не задействовал».

Никто из «синих» не заговорил.

Наш командир полка спрашивает, почему только одна ваша рота защищала эту точку? – спросил старший сержант дивизии

«А», – почему никто не отвечает?

Но никто так и не ответил.

Вы уже в плену, а всё рыпаетесь, – вырвалось у старшего сержанта.

Одна дивизия за сорок минут взяла в плен половину роты, – сказал один из «синих», – да вам стоит похвастаться об этом в ООН.

Воробей, пусть и подстреленный из пушки, а убит. Убийство засчитано, – ответил старший сержант.

Старший лейтенант «синих» побледнел, поднялся и, глядя на Фань Инмина, сказал:

Товарищ полковник, мы утром не завтракали. Разрешите, пожалуйста, нам развести походный костёр. А ещё прикажите, пожалуйста, вашей заносчивой птице-говоруну успокоиться. Вы же наверняка не хотите некрасивых сцен.

Фань Инмин внимательно осмотрел этого долговязого парня и тут же заявил:

Я могу удовлетворить оба требования. Слушай мой приказ! Любой из первого полка, кто будет мешать сплочённости, получит строгий выговор. Отделение поваров из штаба, у вас есть тридцать минут, чтобы приготовить вкусную еду для половины роты дивизии «С», чтобы выразить уважение от лица всего личного состава первого полка дивизии «А». Пехотная рота без поддержки тяжёлого вооружения сорок минут продержалась под атакой усиленного полка, это доказывает, что они все – квалифицированные воины. Товарищ старший лейтенант, вы удовлетворены такой организацией?

Старший лейтенант «синих» коротко ответил «Спасибо!» и снова сел.

Товарищ старший лейтенант, – снова заговорил Фань Инмин, – могу ли я задать несколько вопросов, которые не касаются ваших военных тайн?

Старший лейтенант встал.

Можете, если они не касаются личного.

Как так вышло, что вы, главные силы передовой, не поели?

Весь состав отдела поваров брошен в бой, некому нам готовить еду.

Вам не оставили пути к отступлению, и вы не высказали своё мнение по этому поводу?

Хотя вы пытаетесь вытянуть из меня сведения, я всё же с удовольствием вам отвечу: долг солдата – беспрекословно исполнять приказы.

А вы очень сообразительны, старший лейтенант.

Фань Инмин так и не смог догадаться, что же замыслили «синие», поэтому, не выдержав, спросил:

Неужели ваш Чу Тяньшу приготовил ловушку?

Старший лейтенант посмотрел на часы и расплылся в улыбке.

Товарищ командир полка Фань, сейчас уже десять минут десятого. Теперь я могу всё вам рассказать: мы с вами сейчас приятно беседуем, и поэтому третья рота дивизии «С» перевыполняет задание учений.

Объясни-ка.

Нашей роте было приказано задержать ваш полк на нулевой возвышенности на час. А если точнее, нашим заданием было дать отпор и заслонить основные силы, идущие в обход. Вас оставили в дураках, потому что вы напрасно потеряли здесь пятьдесят минут.

К ним уже опрометью бежал с донесением рядовой.

Товарищ командир полка, со стороны рощи в долине доносятся звуки броневиков. Возможно, это основные силы «синих».

Фань Инмин пронёсся несколько шагов, и, повернув к старшему лейтенанту «синих» лицо, ставшее белее снега, сказал:

Приятного вам аппетита.

В долине несколько солдат первого полка дивизии «А» медленно приблизились к кружащемуся на одном месте броневику, затем ловко бросились к нему и вскарабкались на верх. Кто-то пытался открыть люк, а кто-то кричал внутрь.

Фань Инмин выпрыгнул из джипа, задыхаясь от ярости, перескочил речушку и заорал солдатам:

Что тут происходит?! Подбежал один из солдат.

Докладываю, товарищ командир полка, похоже, что машина неисправна. Люди внутри должны нас видеть, но, возможно, не могут открыть люк.

Совершенно неожиданно для Фань Инмина из броневика показался Чжу Хайпэн, с которым они вместе прослужили двадцать лет и которого можно было считать единственным достойным соперником. Он невольно застыл на месте, уставившись на броневик сквозь Чжу Хайпэна.

Чжу Хайпэн расстегнул запонки, достал носовой платок и отряхнул им грязь с ноги.

Только я один, – сказал Чжу Хайпэн, показывая на табличку на груди, – жаль, что я не тот, кого ты хотел увидеть, братец Фань.

Фань Инмин, наблюдая, как Чжу Хайпэн выбросил носовой платок и сполоснул руки водой, после того как стряхнул платком грязь, не удержался от ледяной усмешки.

Сколько лет не виделись. Вижу, ты ещё больше западных штучек нахватался.

Это дурная преподавательская привычка, – самоиронично усмехнулся Чжу Хайпэн, – всегда хотел, чтобы мой вид соответствовал моим лекциям. А сегодня это и правда совсем не к месту.

Фань Инмин оглядел проницательным взглядом ворот и манжеты Чжу Хайпэна и язвительно проговорил:

Как жаль, что у военных всего пара рубашек. И как ты оказался в броневике «синих»?

Попросил Чу Тяньшу одолжить один, – улыбнулся Чжу Хайпэн, – хотел убедиться, появится ли Фань Инмин на передовой. Если честно, то я немного разочарован.

Нет у меня времени тут с тобой зубоскалить. Хочешь что-то сказать, так выкладывай.

Я тебе прямо скажу: Фань Инмин, которого я помню, на игрушечных учениях сейчас должен был бы спать крепким сном в командном пункте за десятки километров отсюда.

А не ты ли игрушки испортил? – спросил Фань Инмин и повернулся к подошедшим Цзяо Шоучжи и Танлуну. – Доложите в командование дивизии и штаб, что в назначенном районе второго этапа учений была только половина роты «синих», положение основных сил неизвестно. Это серьёзное нарушение правил учений. Первый полк дивизии «А» ожидает приказа в районе нулевой возвышенности. Нужно ли прекратить учения? Прикажите всем батальонам первого полка произвести все работы по укреплению данного района, роте специального назначения производить разведку в радиусе двух километров данного района и немедленно докладывать мне при обнаружении чего-то необычного.

Прямо как генерал, – покивал Чжу Хайпэн.

Ты дошутишься, —сказал Фан Инмин. – Зря ты полвека назад родился. Если ты не учитываешь ситуацию в стране и в армии, то долго форму не проносишь. Тан Лун, как думаешь, где лучше установить командный пункт в данном районе?

Прямо там. – Тан Лун без раздумий показал на рощу в излучине реки. – Начальник Чжу, поздравляю вас запуском первой во всём округе микроволновой системы наблюдения.

Это результат тяжёлого труда семи тысяч солдат дивизии

«С». Не мне срывать этот плод. Если бы у ваших первого и второго полка был дух сотрудничества, то не возникло бы между вами незащищённого зазора шириной почти в пять километров. И мой последний выход в карьере не стал бы таким блестящим.

Фань Инмин изумлённо взглянул на Чжу Хайпэнга.

Да, сегодня ты выиграл партию, но какими подлыми методами…

С тобой очень весело препираться, – сказал Чжу Хайпэн, – а тебе не кажется, что твоё самомнение имеет под собой сомнительное основание? Вот Тан Лун младше тебя на семь–восемь лет, и если ты не будешь двигаться дальше, то тебе его не догнать.

Начальник Чжу, – сказал Тан Лун, – не надо меня сюда приплетать. А я что? Справляюсь со штабной работой, и хорошо.

Знаю, у него скрытого потенциала побольше, чем у меня будет, – сказал Чжу Хайпэн.

Во время разговора со стороны реки подтянулись отряды людей. Молодой полковник, командир второго полка дивизии «А» Цзянь Фань, который их привёл, подбежал к Фань Инмину со словами:

Командир полка Фань, ты тоже не по-товарищески поступил. Нашему второму полку ни рожек, ни ножек не оставил.

В глазах Фань Инмина вспыхнуло презрение, слабо прикрытое вежливостью.

Командир полка Цзянь, ты заришься на каких-то полроты.

Запиши в долг.

Неудивительно, что отголоски всего полчаса доносились, – с облегчением выдохнул Цзянь Фань, – один полк дивизии уровня «бета» полдня бы сражался…

И вдруг его осенило.

Так… так, где они? – начал заикаться он.

Если Чу Тяньшу действует опрометчиво, то сейчас поджидает где-нибудь, чтобы сразиться с вами.

Невозможно! – торопливо выпалил Цзянь Фань. – Это учения. Даже если Чу Тяньшу и глупит, но правила он знает.

Вчера, когда около десяти стемнело, Чу Тяньшу отвёл свои основные силы через зазор между нашими двумя полками, – сказал Фань Инмин, – для него это уже не учения.