Ангел любви. Часть 3

– Ты был очень убедительным в роли беспринципного рвача, – рассмеялась Лаки. – Кен тогда позвонил мне и попросил совета.

«Я же вижу, что этот парень не из наших, – сказал он. – Мы с ним почти ровесники, и будь он друидом, то учился бы на год-два старше меня. К тому же, он канадец из французов, и за последние пять лет не покидал Канаду, я проверил по базам авиакомпаний. Типичный айтишник, сдвинутый на своих программах. Посоветуй, что мне с ним делать? Как-то не хочется стирать память и делать из него придурка».

– Тогда я предложила Кену купить программу, только пусть он пусть основательно поторгуется с жадным парнем, и сказала, что подкину на это деньги, ведь у него не было с собой большой суммы. А начальству пусть изложит версию о таинственном заказчике игры и отрапортует, что задание успешно выполнено, программа изъята, а ее создателю частично изменена память. Ну, а для очистки совести я пообещала Кену, что подстрахую его и понаблюдаю за этим парнем, неким Аланом Брионом. А именно, сама закажу ему игру, и если он имеет отношение к Дармунду, то это обязательно проявится в новой игре. Теперь, Вик, тебе понятно, почему наш продюсерский центр заказал «Пиратов» в далекой, неизвестной канадской фирме? Ты тогда мне плешь проел за это, да и за саму идею создания игры для рекламы фильма тоже, – иронично поддела брата Лаки.

– Ну, повыступал немного, не сразу понял, что игра только усилит интерес к фильму, – охотно согласился Вик, – Но согласись, выглядело странно, когда ты категорично заявила, что только в этой фирме нам смогут сделать качественный продукт. Теперь-то все понятно, кроме одного. Я верю, что Алан смог забить баки Кену. Вспоминаю, как вчера он лихо втирал историю про мафию, объясняя Присцилле и Тэсс, почему оказался в чужой семье, да еще и за океаном. Я сам ему чуть не поверил.

И многозначительно пообещал недоверчиво посмотревшей на него Лаки:

– Я тебе потом расскажу. Его рассказ похлещи того, что вы с Антэном придумали для бразильцев. Ему впору писать сценарии для Голливуда. Кстати, можем посодействовать в их продаже. Ты многообещающий клиент, мы прилично заработали на твоей игре, – залихватски подмигнул он Алану и уже серьезно спросил: – Вот только объясни мне, как тебе удалось написать игру по книге, если никакого таинственного заказчика не было? Причем срисовать всю лесную братию почти с натуры. Откуда, вообще, пришла идея такой игры? Или все-таки был какой-то заказчик?

Недоверчивые ноты явно прозвучали в голосе Вика, и он требовательно уставился на Алана, полностью повернувшись к нему лицом:

– Только давай начистоту, без всяких выдумок, мы ведь свои. Надеюсь, нам ты доверяешь?

– Вам – доверяю, – откровенно признался Алан. – Это была моя первая игра. Раньше я занимался только промышленными программами, на которых специализируется наша компания. Заказов было всегда полно, мне и в голову не пришло бы писать игры. Сам я в них не играл и не понимал, как можно часами бродить, стрелять, или собирать цветочки. Пустое занятие для скучающих бездельников, коим себя никогда не считал. Но три года назад я случайно зашел домой к одному нашему сотруднику – Тиму Харту, и познакомился с его сыном, семилетним мальчиком, прикованным к инвалидному креслу. Все дни Сэм проводил перед компьютером, часами играя в игры. Приятелей у него не было, и он очень скучал. Мне захотелось немного утешить мальчика, и я пообещал придумать для него маленькую страшилку, дети в таком возрасте ведь любят страшные сказки. Программу для игры написал на одном духу, вспоминая себя в детстве, когда дед читал мне удивительную книгу о зверятах – Бедовой Белке, Храбром Олененке, Хитром Зайце и Пугливом Ежике, живущих в волшебном лесу и спасающихся от его злых обитателей. Книга была очень необычной – большая, в кожаном переплете и с множеством картинок. Я мог часами рассматривать их и разговаривать с героями, представляя себя, то белкой, то зайцем, то ежиком. Воспоминания, когда мы с дедом перед сном читаем книгу – самые счастливые из детства. А самое большое сожаление, что мы с ним так и не дочитали ее до конца, – с грустью произнес Алан и сразу же смутился, что так растрогался. – Короче, я написал игру, запустил ее в Сеть, и каждый день выделял полчаса, чтобы поиграть с Сэмом. Тим рассказал своим знакомым о новой игре, и через пару недель с Сэмом уже играло человек десять, причем, и дети, и их родители. Через несколько месяцев популярность игры возросла, и Сэм, как первый и главный ее участник, попросил меня о продолжении. Мальчик совсем преобразился, стал уверенней, и начал общаться с партнерами по игре и в реальной жизни. А я и не ожидал, что игры такое прибыльное дело. Запуском и продвижением «Страшной лесной сказки» занимался отец мальчика, и когда через полгода он озвучил сумму, какую мы заработали, я был приятно удивлен, что игра нашла своих поклонников. Харт-старший предложил запустить еще одну игру, и я придумал «Подводные приключения», что было очень кстати, ведь «Страшилку» пришлось продать.

– Представляю, как огорчился Сэм и другие дети, – тихо сказала Лаки.

– Да, было немного. Но мы сумели утешить маленьких участников новой игрой, а возмущенным родителям, засыпавшим претензиями официальную группу поддержки, было заявлено, что игра продана зарубежному партнеру с благотворительной целью – оказать помощь нескольким детям-инвалидам. На деньги, что мне заплатили за «Страшилку», удалось поставить на ноги Сэма и еще троих детей. Харт чуть руки не целовал от благодарности, а я понял, что увлекся написанием игр, особенно когда от некого «Импульса» поступило очень заманчивое предложение, – широко улыбнулся Алан, – И я на два года окунулся в волшебный мир приключений джентльменов удачи, даже не подозревая, что когда-то встречусь со своими заказчиками.

– Не зря же говорят, что мир тесен, – философски изрекла Лаки. – И если тебе суждено встретить определенного человека, то такие мелочи, как другой континент, не станут помехой. А представь мое удивление, когда в казино один парень бросил на кон акции компании, с которой мы заключили договор. Я глазам своим не поверила. Ладно бы это случилось в Канаде, но здесь, в Ирландии, вновь столкнуться с фамилией Брион было уже довольно странно. Я расценила это, как знак судьбы, и решила, что при случае надо обязательно наведаться в ту компанию и лично познакомиться с Брионами. Но случай оказаться в Торонто все не подворачивался, а спустя полгода я столкнулась с ними в тропическом лесу Южной Америки. Вот и не верь после этого в судьбу.

– Слушайте, но я все равно не могу понять. Если в самой книжке есть иллюстрации лесных обитателей, тогда зачем декан Фокс шарил в Сети в поисках их физиономий? – озадаченно спросил Вик. – Открыл бы книжечку на определенной страничке и показал бы своему детенышу.

– Он не мог показать их сыну, – снисходительно усмехнулась Лаки. – Иллюстрации были только в первом издании книги, выпущенном в восемнадцатом веке в количестве всего сорока штук. В более поздних изданиях иллюстраций уже не было. Их запретили печатать, чтобы не выдавать тайны Заповедного леса. Книга, которую дед читал Алану, это семейная реликвия Макбрайдов. Внук автора, тоже легендарный «лесной брат», подарил ее Бирну, как своему лучшему ученику. К твоему сведению, Вик, род Макбрайдов славен не только ловцами, но и «лесными братьями». И судя по рассказу, Алан полностью проникся сюжетом книги и хорошо понимал его, а это дается только будущим егерям Заповедного леса. Как знать, может быть он им и стал бы.

Девушка слегка повернула голову и требовательно спросила:

– Как Антэн мог допустить, чтобы ты не только написал игру по книге, но еще и сбросил ее в Сеть? Он ведь понимал, чем это грозит.

Алан виновато вздохнул и ответил:

– Отец ничего не знал. Он тогда устанавливал новую программу в Штатах, и подолгу отсутствовал в Торонто. А для меня эта игра была маленькой забавой, я даже не посчитал нужным рассказать о ней отцу. Его очень удивил ваш заказ, ведь мы не занимались играми. Он даже хотел сразу отказаться, но я уже почувствовал интерес к играм и переубедил его. Вот так все и закрутилось. А когда вы предложили заняться еще спецэффектами для третьего фильма, то отец уже сам заинтересовался новым делом, и сейчас с удовольствием берет заказы из Голливуда.

– Если тебя утешит, то скажу, что твоя игра у нас очень популярная, – улыбнулась Лаки. – Декан Фокс любит новшества и добился разрешения использовать ее на уроках. А тебе отдельное спасибо от нас, поддельных троллей, за то, что подкинул идею с плюшками, – она хитро подмигнула ему. – Мы подумали, а почему бы и нам, как в игре, не сражаться с лесными обитателями кексами и плюшками? Они ведь любят сладкое, а чудо-печки у них нет. Ты бы видел их физиономии, когда в ответ на снежки и шишки, в них полетели ванильные булочки и ромовые кексы. Я убеждена, что они и не пикнут господину Галларду о вторжении неизвестных тварей, а с удовольствием угостят свои троллих вкусненьким.

Вдали показались огни ночного Дублина, и Заповедный лес с его обитателями остался далеко позади. Алану уже не верилось, что полтора часа назад он видел героев своей игры. Казалось, что это был лишь сон, который он увидел, уснув в машине. Но толстый обрубок бревна, лежавший у него под ногами и два свертка с омелой настойчиво подтверждали реальное существование загадочного магического мира.

Алан вспомнил слова, сказанные некой Принцесске и решил кое-что уточнить для себя.

– Лаки, ты сказала, что одну омелу подаришь Габриэлю. А для кого вторая? – вкрадчиво поинтересовался он. – И правда, что она может исполнить желание?

– Правда, – даже без тени улыбки ответила Лаки. – Только надо хорошо подумать перед тем, как загадать его. Когда мне было шесть лет, и я страстно мечтала о доме и семье, один мудрый человек сказал мне: «Будь осторожна в желаниях, детка, ведь они могут и сбыться, но только в другое время и совсем в ином виде. И ты не будешь знать, что делать. Ведь то, о чем мечталось, теперь тебе абсолютно не нужно».

Как всегда, при воспоминании о старом мафаре Романе, она ощутила легкий укол в сердце и со вздохом заметила:

– Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь в истине его слов.

– Ты имеешь в виду Дармунд? И нашу семью – меня и Стивена? – с обидой поинтересовался Вик. – Не то, и не те?

– Да причем здесь вы со Стивеном, – поспешно ответила Лаки, хотя подумала и о них, и о Дармунде, и о прадеде. – В данный момент я говорю о своих кровных родственниках. У меня внезапно их сразу появилось много, и тогда, когда я уже не могу уделять им внимание.

«Да и не хочу, но ведь не скажешь об этом прямо», – подумала она, злясь на себя, что поддалась минутной слабости и разоткровенничалась.

– Алан, я сказала это к тому, что надо четко осознавать, чего ты хочешь. Мы уже говорили с тобой на эту тему. Попробуй сегодня правильно загадать желание под омелой. Я подарю ее всем. Мы повесим ее в холле и загадывайте, что хотите.

– Класс!! – восторженно отозвался Вик и сочувственно посмотрел на сестру. – Жаль, твое желание не исполнится, ведь это ты ее срезала.

– Ничего страшного, брат, я уже давно не загадываю никаких желаний, – насмешливо улыбнулась Лаки. – Я сама исполняю их для себя. Разве не ты сказал мне это час назад?

– Ну, прости, пожалуйста, – вновь покаянно попросил Вик и тут же оживившись, повернулся к Алану. – Хорошенько продумай свое желание, ведь его нельзя называть прямо.

– То есть? – искренне удивился Алан. – Я, наоборот, считал, что надо загадать четко и ясно, чтобы желание точно исполнилось.

– Ты давай, это… Привыкай быть ирландцем, а не канадцем из французов, – поддел его Вик. – А мы народ суеверный, раньше даже жениться предлагали завуалировано, чтобы не сглазить. Что-то вроде таких предложений: «Ты бы хотела быть похоронена с моим народом?» или «Живи в моем сердце и не плати ренту».

– Да-а-а, – иронично протянул Алан. – Особенно мне понравилось первое предложение. Оно такое романтичное.

– Какой ты разбалованный, однако, – наигранно рассердился Вик. – Ну, тогда такое: «Печальна стирка, если нет в ней мужской рубашки» или еще подобное: «Ты хотела бы вешать свое постиранное белье рядом с моим?».

– Он это серьезно? – Алан решил удостовериться у Лаки. – Или разводит меня, как не местного?

– Да куда уж мне до тебя, – съехидничал Вик. – Это ты у нас знаток традиций: «У нас в Канаде то, у нас в Канаде это», а мы люди честные. Лаки, подтверди, что я не вру.

– Конечно, честные, и конечно, не врешь. Правда, не говоришь, что так делали предложения сто лет назад, но это уже мелочи. Но в чем он прав, Алан, так в том, что не следует быть категоричным в желании и загадывать его в лоб, чтобы, как говорят, не вспугнуть удачу, – она тихо засмеялась. – Так что загадай сегодня что-нибудь не слишком затейливое.

– Ты хочешь ему сказать, что разговоры о волшебстве омелы обычная болтовня? – осторожно поинтересовался Вик и отрицательно покачал головой. – Не поверю, что ты подаришь Габриэлю пустышку. Ладно бы другим, но ему – не поверю.

– Я не говорю, что это пустышка. Просто не надо рассчитывать, что любое твое желание исполнится по волшебству, и только ждать этого момента. Ведь чаще всего, когда такой момент наступает, он тебя уже не радует. И не потому, что поздно, а потому, что уже не нужно. А Габриэль попросит о таком, что и сам успешно выполняет.

Лаки весело рассмеялась, видя еще большее недоумение Вика.

– Он захочет окончательно помириться с Дарией, поэтому его желание обязательно исполнится. Ну, а если серьезно, – она перестала смеяться и задумчиво произнесла: – Я не знаю, насколько эта омела волшебная. Ведь я впервые срезала ее, причем по всем правилам, в соответствии с ритуалом и предусмотренными им заклинаниями. Вполне возможно, что она и обладает волшебными свойствами. Вот вы это и проверите. Я повешу омелу в холле нашего дома. Не знаю насчет желаний, а вот от злых духов и колдовства она защищает превосходно. Кстати, надо будет сорвать с нее немного ягод. А может лучше всю ее пустить на зелья?

– Ну, уж нет! – решительно возразил Вик. – Срежешь пару веток, и хватит тебе на зелья. А мы будем загадывать желания, и они обязательно исполнятся!

Глава 23. Праздник Йоль

Около одиннадцати вечера они, наконец, добрались до поместья Лаки и с шиком притормозили у парадного входа. На лужайке перед особняком лежали поленья для костра, а большая ель, растущая чуть в стороне от главной лестницы, уже светилась огнями гирлянды. Электрические гирлянды украшали и здание, придавая ему праздничнй вид.

На встречу к ним выскочил взволнованный Габриэль, уже уставший скрывать от Дарии и Саманты свою тревогу. Он ведь хорошо знал, чем грозит искателям приключений самовольное посещение Заповедного леса. Следом за ним выбежали и девушки. Под их радостные крики Вик и Алан внесли в дом полено, добытое в Заповедном лесу, и положили возле огромного камина в холле. Следом за ними вошла Лаки с двумя объемными белыми свертками.

– Все нормально? – тихо спросил ее Габриэль. – Надеюсь, вы сами не входили в лес?

– Ну, что ты, нет, конечно. Зачем нам искать приключения на свои головы? – лучезарно улыбнулась Лаки. – Две бутылки виски «лесовикам» – и дело в шляпе.

– Да от вас чего угодно можно ожидать. Хорошо, что вы уже дома. У нас все готово, прислугу я отпустил, мы с девочками сами накрыли праздничный стол. Да и для костра все подготовлено, так что можно начинать праздновать.

– Эй, мы тоже будем с вами! – послышался голос Стивена, и он скатился с лестницы, ведущей на второй этаж, где располагались жилые комнаты, таща за руку смущенную жену. Его глаза горели восторженным огнем, а глаза Стаси застенчиво излучали мягкий теплый свет.

– Слушай, брат, – Стивен отвел Вика в сторону и торопливо заговорил, приглушая голос, что давалось ему с трудом. Он был возбужден и радостен. – Вот это вино нам Лаки подарила! Мне со Стаськой никогда так классно не было. Настоящая брачная ночь! Мы тут с вами немного потусим. Габриэль сказал, что Лаки привезет какую-то чудо омелу, хочу загадать под ней пару желаний. А затем продолжим отмечать праздник Йоль уже без вас, – он толкнул брата плечом и с намеком подмигнул. – Винчишко-то еще имеется, да и мелкого мама у себя оставила, чтобы свадьба его папочки с мамочкой закончилась, как полагается. Ну, Лаки молодец, такой подарочек нам преподнесла, даже отошла от своих принципов не заниматься любовной магией. А омелу-то вы привезли или только это бревно?

Стивен озабоченно крутил головой в поисках омелы, как раздался нежный голос Лаки.

– Габриэль, Дария, дорогие мои, идите сюда, – ласково обратилась она к брату и его жене.

Габриэль взял Дарию за руку и переплетясь с ней пальцами, подвел к сестре. Прожив девять лет в приемной семье, он знал многие обычаи друидов, поэтому тихо шепнул жене:

– Надо встать на одно колено, чтобы принять подарок.

Дария понимающе улыбнулась и без малейшего колебания опустилась рядом с ним на одно колено. Ее абсолютно не пугало, что сестра мужа связана с миром магии, она доверяла ей безоговорочно и была уверенна, что Лаки действует только во благо для них.

Не выпуская из рук второго свертка, Лаки развязала концы белой ткани на меньшем свертке и придерживая снизу рукой, высоко подняла его над их головами. Четко и ясно она произнесла несколько заклинаний на старинном гэльском языке, а затем обратилась к ним на ирландском:

– Пусть сбудется все, что вы хотите, и пусть любовь согреет ваши сердца, наполняя жизнь счастьем и принося маленькие радости каждый день.

Растроганные почти до слез такими словами, одновременно торжественными и душевными, они с признательностью приняли из ее рук столь необычный подарок. А Лаки, передавая омелу, тихо шепнула брату:

– Повесь ее над кроватью, и когда захочешь быстро восстановить силы, посмотри на нее и попроси об этом.

Габриэль благодарно улыбнулся, а затем помог подняться жене и мягко предложил:

– Давай прямо сейчас повесим ее в нашей комнате.

Стивен провел их взглядом, а затем повернулся к Лаки и по-деловому спросил:

– А вторую омелу ты подаришь нам со Стасей? Да? Ведь сегодня наша свадьба.

Лаки отрицательно покачала головой и как можно деликатней объяснила свой отказ.

– Нет, Стивен. Я подарила им омелу, как свой запоздавший свадебный подарок. Меня не было рядом в тот день, я не разделила с ними радость и не высказала пожеланий, и это не давало мне покоя. Ну, не надо так огорчаться, – с нежной улыбкой приободрила она явно расстроенного брата. – Вторую омелу, такую же волшебную, что первая, я дарю вам всем, и пусть она исполнит ваши желания, по одному на каждого.

Она встала в центре просторного холла, развязала белую ткань и подняла высоко вверх роскошную омелу, с тугими зелеными листьями и крупными белыми ягодами.

Вик сообразил первым и схватив Саманту за руку, подтащил ее к Лаки и жестом предложил опуститься на одно колено перед ней. В этот момент Лаки была не его любимой сестрой, а наследницей главы могучего друидского клана, владеющая тайными знаниями.

За ними на колено плюхнулся Стивен, потянув за собой Стасю. К удивлению Лаки на колено опустился и Алан. В его синих глазах она без труда прочла предельно откровенный ответ на свой невысказанный вопрос.

«Я готов поверить в любое чудо, если это поможет завоевать тебя».

Все сосредоточенно слушали заклинания на непонятном, даже для Стивена и Вика, языке, произносимые четким и громким голосом с такими властными нотами, что это даже вселяло благоговейный страх. Без тени улыбки Лаки закончила обряд и плавным движением подбросила омелу вверх, а затем, подняв правую руку с широко раздвинутыми пальцами, громко выкрикнула заклятие. Омела медленно достигла потолка и замерла на нем, распластав зеленые листья и наливая лунным светом крупные ягоды.

Саманта испуганно посмотрела на Вика, тот нежно обнял ее и почти беззвучно прошептал: – Не бойся.

Лаки обвела всех взглядом и улыбнулась, сразу превращаясь в себя обычную и привычную для них.

– И пусть все ваши желания исполнятся, – пожелала она веселым голосом и заметив вернувшегося Габриэля, с восхищением смотревшего на омелу, небрежно заметила: – Пожалуй, мне было легче закрепить ее, чем тебе.

– Ну, еще бы, – согласился с ней брат. – Мне пришлось повозиться, пока я вбил небольшой крюк, а потом мы с Дарией закрепляли ее шелковой лентой. А она не свалится нам на головы? – озабоченно кивнул он на светящуюся омелу, на которую с опаской поглядывали и те, кому ее только что подарили.

– Все нормально, можете не переживать – жизнерадостно заверила Лаки. – Никому на голову она не свалится и не прибьет. Если только это не будет вашим желанием, – насмешливо добавила она и пообещала Габриэлю: – Гарантированно провесит пару месяцев, но я сниму ее раньше, в конце января, так что можете без опаски ходить под ней. Давайте, загадывайте свои желания, пока еще есть минут десять, а я пойду, подготовлю все для костра. Его надо поджечь ровно в полночь.

Лаки накинула дубленку и быстрым шагом покинула дом. За ней вышел Габриэль, крикнув жене, чтобы она тоже присоединялась к ним. И Дария, схватив шубку, выбежала вслед за ними. А пятеро оставшихся в комнате людей, с устремленными на таинственно светящуюся омелу взглядами, молча просили ее исполнить свои заветные желания.

А в полночь все окружили сложенные затейливой горкой поленья, и веселый огонь вспыхнул с трех сторон от факелов, удерживаемых друидами. Костер разгорелся мгновенно, пламя взвилось в высоту на несколько метров, и веселье началось.

Они горланили песни, танцевали вокруг костра забавные танцы, и даже прыгали через него. Водили хороводы, выкрикивая детские считалочки, и играли в догонялки, надевая на проигравшего маску тролля, любезно предложенную Лаки. Казалось, что духи веселья и озорства вселились в друидов, и они ответно заряжали радостью и смехом своих сестер и братьев, бывших обычными людьми, но сегодня, в эту чудесную, волшебную ночь, почувствовавших себя родными и близкими своим странным родственникам.

А затем через пару часов, уже порядком уставшие, они возвратились в дом и зажгли в камине полено, привезенное из Заповедного леса, весьма необычно расположив его вертикально в огромном камине. И никто не удивился, что Лаки зажгла его простым прикосновением руки, принимая это уже как должное. Почти таким же способом она зажгла и десятки свечей, расставленных по всему холлу, чтобы отогнать злых духов, которые в эту ночь были особенно сильны. Веселые огоньки озарили огромный холл, придавая ему таинственный, но очень уютный вид. Усевшись за круглый стол, уставленный многочисленными закусками, они с удовольствием подняли фужеры с шампанским, и каждый по очереди произнес свое пожелание для всех.

Лаки начинала этот необычный круг пожеланий, она же его и завершила.

– Я хочу сказать словами американского поэта Эдварда Каммингса, – задумчиво произнесла она, крутя в руках фужер. – «Доверься сердцу своему, когда моря загораются, и живи любовью, даже если звезды отвернулись», которые я понимаю так: «Чтобы не случилось в твоей жизни, никогда не расставайся с любовью, живи ею, дыши ею». Я желаю нам всем жить любовью и быть счастливыми уже от того, что мы сами любим.

– Так может для того, чтобы мы прожили любовью эту ночь, ты нам еще подаришь свое чудесное вино? – вкрадчиво поинтересовался Стивен. – Ну, чтобы море загорелось?

– Да без проблем! – засмеялась Лаки и подошла к большому буфету, стоявшему в углу. Захватив четыре бутылки темного стекла, она широким жестом водрузила их на стол. – Ву-а-ля! Разбирайте!

Стивен первым схватил бутылку, широко зевнул и виновато прикрывая рот, сказал:

– Что-то я устал. Сегодня был такой суматошный день, пойду-ка я посплю, – и нежно посмотрев на жену, невинно попросил: – Стасенька, уложи муженька в постельку.

Габриэль взял вторую бутылку и бросил такой же невинный взгляд на Дарию: – А ты своего, дорогая.

Она понимающе улыбнулась и протянула ему руку. – Пойдем, я уложу тебя в мягкую постельку и спою на ночь песенку.

Смеясь, они взялись за руки и пожелав всем «спокойной ночи», направились в свою комнату, а следом за ними и Стивен, шепча что-то на ухо, увел Стасю.

– Сэмми, у тебя уже слипаются глазки, – проявил заботливость и Викрам, прихватывая третью бутылку. – Бедненькая, ты так устала за эти дни, что валишься с ног. Давай, я доведу тебя до кроватки, а хочешь и песенку спою.

Он бережно взял под руку уставшую девушку и медленно повел к лестнице, ведущей на второй этаж, а затем, подхватив на руки, легко взбежал с ней по ступенькам, приговаривая на ходу: – Не думаю, что Кристиана будет возражать, если ты переночуешь в ее комнате.

«Ну, конечно, не потащишь же ты ее в апартаменты своей сестренки Лаки. Это будет как-то неприлично, а ведь ты такой моралист, – с иронией подумал Алан и насмешливо ухмыльнулся. – Как их всех, словно ветром сдуло. Может омела начала действовать, и мое желание сбудется уже сегодня? Это была бы настоящая магия».

Оставшись с Аланом наедине, Лаки подошла к камину и пошарила в нем кочергой, чтобы полено равномерно горело. А затем вешая ее на решетку, она почувствовала, как его руки легли ей на плечи, а губы нежно прикоснулись к шее. Золотые волосы девушки были высоко подняты, оставляя шейку открытой, и Алан сразу проложил по ней цепочку из легких поцелуев.

– Может, и мы споем песенки друг другу? – тягучим, как мед, голосом предложил он, а его руки осторожно опустились ей на талию. – Я так хочу тебя, что мне не надо никакого вина. Нам будет хорошо вместе, обещаю тебе, – прошептал он, слегка прижимаясь к ее бедру, чтобы она почувствовала силу его желания.

Лаки не повернулась к нему, а лишь немного выгнула шею, чтобы он поцеловал ее и с другой, с левой стороны. Она молчала, а Алан продолжал нашептывать низким, обольстительным голосом, перемежая слова легкими поцелуями.

– Я буду неторопливым и нежным, или страстным и быстрым. Все будет так, как ты захочешь, и что ты захочешь, – многозначительно пообещал он, постепенно переходя на ее плечи, обнаженные широким вырезом пуловера.

– Все, что захочу и как захочу? – тихо переспросила Лаки, незаметно оттягивая пуловер вниз, чтобы вырез еще больше обнажил плечи, и ему было удобней ее целовать. – Ты готов на все?

– С тобой – на все, – он уже задыхался от желания и слова давались ему с трудом. – Это будет необыкновенная ночь, незабываемая для нас.

– Ты, наверное, догадываешься, что уже не первый, кто обещает мне незабываемую ночь? – с едва заметной иронией спросила девушка, поворачиваясь к нему лицом. – Было бы удивительным, если бы хоть один честно сказал, что все будет тривиально.

Алан нежно обхватил ладонями ее лицо и пытливо взглянул в чудесные бирюзовые глаза: – Лаки, я не знаю и знать не хочу, что там кто тебе обещал.

– Хочешь сказать, что тебе все равно, сколько у меня было парней? – смело посмотрела она в мгновенно темнеющие, словно грозовое небо, глаза.

– Не хочу, – твердо возразил он, изо всех сил пытаясь убедить ее в своей искренности. – Конечно, для меня это важно. Такой вопрос волнует каждого мужика, даже если он уверенно заявляет, что ему наплевать на своих предшественников. Но я не буду спрашивать о них, ведь все эти годы я тоже не был монахом. Мы будем любить друг друга, как в первый раз. Я сотру всех из твоей памяти, а ты станешь первой для меня, ведь я никогда так не любил, – страстно зашептал он, припадая к ее губам. – Я тону в твоих глазах и дотла сгораю на губах.

– Алан, это вожделение, а не любовь – с легкой грустью возразила Лаки, отстраняясь от его горячих настойчивых губ. – Последний месяц стал для тебя месяцем вынужденного воздержания. Тебя окружали только сестры и чужие жены. Я единственная не родственница тебе, к тому же, не буду скромничать, очень красивая, вот сердце и взыгралось, вернее, то, что гораздо ниже его.

– Лаки, ты все не так говоришь! – искренне возмутился Алан. – Кстати, мое воздержание длится больше трех месяцев, но оно не имеет никакого отношения к моим чувствам к тебе. Все началось с нашей встречи в Венесуэле. В то утро, когда мы проснулись вдвоем, даже не видя твоего лица, я понял, что кроме тебя мне никто не нужен. Я люблю тебя, поверь мне, а еще лучше проверь.

Он вновь стал целовать ее лицо, продвигаясь от губ к подбородку, далее опускаясь на нежное горло, переходя затем на ключицу, и немного ниже. А его руки начали медленное путешествие от талии вверх, к груди, намереваясь, наконец-то, прикоснуться к этому великолепию, обещающему блаженство. – Позволь мне любить тебя, и ты убедишься…

– Какой ты умелый любовник? – вкрадчиво подсказала Лаки.

Она остановила его руки, а затем решительно отвела их в сторону и сказала прямо в лоб:

– Пожалуй я поверю на слово Трейси, твоей невесте. Она с восторгом поведала мне об этом неделю назад в Торонто.

Алан опешил от ее слов, он сразу даже не понял их, напрочь, одурманенный неповторимым запахом волос и сладостью губ любимой.

«Как вовремя я вспомнила про эту Трейси! Еще пара мгновений, и вся моя выдержка лопнула бы, как мыльный пузырь. Эта ночь точно стала бы незабываемой для меня, ведь я не хочу никого кроме Алана. Хотелось бы верить, что и я такая любимая и желанная, как он уверяет. Хотя, возможно так и есть – на эту ночь. Чтобы затащить девчонку в постель после трех месяцев воздержания и не такое скажешь. Но я не могу позволить разбить мое сердце. Какой бы безумной ночь любви ни была, завтра все равно придется уехать. Да и Алан не задержится в Ирландии. Через несколько дней он лишь с легкой грустью будет вспоминать свое маленькое любовное приключение в далекой стране. Впрочем, почему с грустью, и почему вспоминать? Не много ли я возомнила о его чувствах ко мне?»

– Трейси не моя невеста, и никогда ею не была, – Алан наконец обрел дар речи и горячо запротестовал: – Да, мы встречались, но о помолвке и речь не шла. Мы расстались за месяц до моей поездки в Венесуэлу, причем окончательно и бесповоротно.

– Да-а? – снисходительно протянула Лаки. – Трейси упомянула о вашей небольшой размолвке, когда показывала подаренное тобой кольцо. У тебя, кстати, хороший вкус, – одобрительно отметила она.

– Лаки, какое кольцо? – уже не на шутку завелся Алан. – Я повторяю, что никакой помолвки не было. Чтобы там Трейси не придумывала, никаких отношений у меня с ней больше не будет, – он обхватил девушку за плечи и умоляюще посмотрел в глаза. – Прошу, поверь мне.

– У каждой влюбленной пары бывают ссоры и размолвки, – тихим, понимающим голосом произнесла Лаки, осторожно высвобождаясь из его рук. – Ничего страшного. Через несколько дней ты увидишь Трейси, и вы все уладите. Сейчас ты просто еще злишься на нее, вот и решил переспать со случайной девушкой. Не надо этого делать, тебе самому потом будет неприятно, когда…