Беседы о Дао: Начальные, повседневные и алхимические практики. Даосские секреты женской сексуальности. Даосские секреты любовного искусства

Учителю пофиг на эти общепринятые социальные нормы. С одной стороны, он может быть очень вежливым, корректным, уважительно кивать; а с другой стороны, ты понимаешь, что это – просто игра. Он умеет играть в эту игру. Из второй позиции Учитель диссоциирован от общепринятых социальных норм.

Я бы сказал, что многие проверки Учителя должны выполняться из второй позиции, потому что внешне даосы – это мастера игры. У них Трикстер – это встроенная часть. Если даос выходит в мир, если это бродячий наставник, он – Трикстер по умолчанию. Иначе какой он, к черту, даос… «Какой ты, на фиг, танкист!»

Соответственно, эта игра – постоянная, и это даже не провокации… Про меня некоторые говорят: «Вот, постоянные провокации у Ширая!» У меня нет постоянных провокаций. Просто я легко их делаю. Если кому-то кажется, что они постоянные, – вы просто не видите всего остального.

В этом смысле даосский наставник должен быть тотально разным. Сейчас он такой, завтра вот такой. Пять тренировок не должны быть похожи друг на друга. Или пять семинаров – это должны быть разные семинары. Если тебе долдонят одно и то же, это не Учитель, просто с тебя бабки снимают. Учитель должен быть разным, он должен давать разное, двигать тебя в разные стороны. Вызывать у тебя разные эмоции. Показывать тебе разные сущностные состояния. У Учителя в этот момент должны быть метапрограммы возможностей.

– Правильно ли я понимаю, что ты сегодня увидел такого Учителя, завтра такого, но и то и другое – это достаточно конгруэнтная позиция.

– Да, правильно.

– Это не значит, что у меня две части личности борются, отчего я сегодня матом ругаюсь, а завтра я добрый.

– Нет. Вообще, в даосизме, как, собственно, и в дзен-буддизме, как и в тантрическом буддизме… везде идея, что мы все части своей личности тотально интегрируем. Встретил часть личности – убей часть личности. Вот так. «Встретил Будду – убей Будду» – это про то же. Будда – это часть личности. Если она у тебя есть, убей ее, интегрируй в себя полностью. Чтобы не было никакого Будды. Стань этим. Поэтому да, тема про части личности – это признак неглубокого отношения.

– Даосы постоянно делают вот так (складывая ладони перед грудью); они постоянно как будто якоря коллапсируют, интеграцию частей в субмодальностях делают. Они все это делают каждый день. И когда ты приходишь на даосский семинар, там постоянно идет эта практика. Каждые 20–30 минут – интеграции, интеграции, интеграции.

Поэтому Чекчурин в свое время предположил, что основным восточным фокусом языка[1] является «обобщение». Но тут я с ним не согласен. Потому что это обобщение нужно только для того, чтобы устранить этот внутренний конфликт. У него есть конкретная задача. Обобщение, чтобы убрать противоречие. Не факт, что это главный фокус языка даосов.

– Получается, если смотреть по другим темам, которые мы обсуждали, там не может быть какого-то основного фокуса языка.

– Не может быть.

– Не может быть стабильной метапрограммы, никаких любимых фокусов языка. Речь об этом. Он совершенно точно есть в одном месте, а в другом – детали, разделение…

– Если тебе мало противоположных примеров – тебе обязательно приведут противоположный пример. Если тебе мало метафреймов – тебе обязательно предложат метафрейм… и так далее. Идея тотальной балансировки себя, для того чтобы двигаться дальше. Пока ты не сбалансирован – ты вообще двигаться дальше не можешь.

Ну и третий путь. Путь самостоятельной практики. Путь текстов. Ты читаешь тексты, текстов – огромное количество. Есть такая реальная история, но она рассказывается в даосском сообществе как анекдот.

Ученый приезжает в Шанхай, заходит в библиотеку и говорит: «Здравствуйте, дайте мне что-нибудь про Дао почитать». Библиотекарь поворачивается к нему спиной и говорит: «Пожалуйста. – Рукой так поводит. – Вот это все – про Дао». Библиотекарь понимал, что к чему. И показал ученому, что тот задал некорректный вопрос.

Но реально даосских текстов очень много, и их нужно читать. Читать, осознавать, осмыслять, обсуждать с другими людьми. Опять же, в общине это делать проще, но это можно делать и вне общины. Потому что с появлением интернета, соцсетей – не проблема общаться с такими же, я извиняюсь, «екарнутыми», как и ты. Было бы желание.

Таков путь самостоятельного развития. В любом случае ты делаешь какие-то практики на этом пути. В любом случае ты периодически «нарываешься» на встречу с какими-то Учителями. И такая встреча может длиться пять минут, но ты за эти пять минут получишь столько информации, что тебе потом на пять лет практики хватит.

Третий путь, конечно, самый сложный, это естественно. Но, с другой стороны, иногда он тоже нужен. Если ты ни разу не спотыкался и не изобретал велосипед, то ты не поймешь ценности обучения в строгой Школе, ценности обучения с наставником. Нужно самому набить шишек, совершить много ошибок, чтобы понять: а зачем вообще нужна групповая работа.

Вот три основных способа социализации даоса внутри даосского микросоциума, три основных способа взаимодействия.

– Остался еще один вопрос. Отношения «Ученик – Учитель» – понятно. А горизонтальные отношения между Учителями примерно одного ранга, между учениками примерно одного ранга… Как там?

– Между Учителями это поддержка, принятие, если отношения правильно выстроены и нет никакого конфликта. Если конфликт, это может быть конфликт идеологический, если, например, ты относишься к Школе, которая осуждает другую Школу за какие-то конкретные вещи. То есть, условно, они говорят, что нужно пить воду по утрам, а в твоей Школе – ни в коем случае не пить воду до 12 часов. Потому что именно на этом выстроена практика. И соответственно, из-за этого может идти многолетний конфликт. В принципе, такие люди не общаются между собой.

Если нет никакого конфликта, это просто поддержка и принятие. Люди могут заходить друг к другу в гости, пить чай, обсуждать какие-то трактаты, какие-то события… кто куда поехал, кто где выступил. Нормальное общение… Коллеги могут даже приглашать друг друга на какие-то торжества. Ты достиг определенного уровня, тебя приглашают куда-то выступить, что-то показать… Просто потому, что ты достоин этого. У тебя определенный статус.

Иногда обмениваются учениками, если уровень мастерства сравнимый. Ученику могут сказать: «Знаешь, ты у меня что-то застрял в обучении, иди к нему, обучайся у него». Хороший Учитель всегда покажет своему ученику, где он может обучаться быстрее и эффективнее. Особенно это касается детей. Если у тебя есть дети и ты хочешь их обучать, хорошей идеей является сначала отдать детей своему другу, который может в начале чему-то обучить, а потом ты уже возьмешься за их огранку и шлифовку. Доведение до мастерства.

В принципе, идея обмена учениками – она нормальная. Если нет конфликтов и противоречий – то учениками обмениваются. Это является взаимным признанием статуса. Я вижу, что ты достоин; ты видишь, что я достоин.

Отношения между учениками… Ученики общаются, скорее, внутри своего сообщества, особенно если ты выбрал старую Школу. В старой Школе вообще не приветствуются контакты учеников за ее пределами. Тебя загружают практиками, заданиями… встречаться с кем-то еще просто некогда. Если ты ученик бродячего Учителя, свободного наставника, то ты можешь с кем угодно свободно встречаться, общаться. Нет никаких жестких ограничений, насколько я знаю.

Иногда Учитель может дать тебе задание пойти проверить другую Школу на вшивость.

Такая штука тоже практикуется. Пойди к ним, устрой там провокацию, например, или пойди посмотри, что у них творится; можешь какую-нибудь движуху устроить. Это нормально, это естественный механизм самообновления и самоочищения даосского сообщества от мусора, от шлака, от ренегатов, от тупиц; от тех, кто просто не врубается, в чем суть Пути. Школы периодически друг друга троллят, подкалывают.

Опять-таки, в России даосов – мало. Поэтому, если ты не в этом сообществе, ты даже не узнаешь, что это происходит. Просто эти ушуисты, даосы и цигунисты – что-то они там делают, непонятно что. А внутри сообщества движуха происходит.

Когда я говорю про троллинг, проверки на вшивость… все они предполагают большую рамку, рамку цели. Точно известны факты, когда человек был, например, в буддийской Школе и начал сильно болеть. Его друг даос к нему приходил и говорил: «Давай я тебя вылечу», – вылечивал, и тот говорил: «Все, теперь я тоже буду даосом, убедил». Можно конфликтовать на уровне мировоззрения, но дружить на личном уровне. Эти факты зафиксированы в источниках. Создатели Школы У Лю Пай – У Чун-сюй и Лю Хуа Ян – это как раз пример подобной дружбы. Два человека были идеологическими врагами, а потом один другому помог, вылечил от смертельной болезни, и они создали совместную Школу. И эта Школа весьма успешно просуществовала несколько сотен лет.

Поэтому, как бы мы ни ругались, как бы ни критиковали друг друга, есть идея, что мы помогаем друг другу развиваться.

– Еще такой вопрос, может быть, уже в завершение темы, но мне интересно. За эту беседу ты называл некоторое количество имен Мастеров. Но вот что я отметил. Одного ты называл «господин»: господин Сюй Минтан… а остальных – просто имена. Это что-то значит?

– Это значит, что господином я называю того, кого не могу назвать Учителем. Это просто чужой для меня человек. Сюй Минтан для меня – не близкий человек.

Я не хочу его оценивать, потому что он – тоже даос. Я могу критиковать его методы, могу критиковать его учеников, указывать на ошибки… Но он тоже даос, это его выбор, это его Путь. В конце концов, кто я такой, чтобы его оценивать? Возможно, он достиг большего, чем я, в плане даосского саморазвития. Даже скорее всего он достиг больших результатов, чем я, в плане самоконтроля, чего-то еще. Просто потому, что он старше меня и дольше этим занимается. Но он мне не близок. Я говорю «господин» – и это мое уважительное отношение. Он – Мастер. И это – мое отношение к Мастеру.

Когда я просто говорю: У Чун-сюй, – я могу добавить «наставник», но это предполагает личные отношения.

– Я думаю, это полезные детали. Как раз таки про отношения внутри сообщества.

– Есть еще третий тип отношений. Максимально диссоциированные друг от друга. Ты не понимаешь, что делает другой Мастер… И тогда ты просто говоришь: «Я не понимаю этого стиля». И все, вопрос закрыт.

– Разумная позиция.

Фокусы языка – модель из НЛП. Это стратегии мышления, выраженные в лингвистике, разном построении фраз, аргументов и в сопутствующим им жестах.

Глава 7
Даосская алхимия

– Ну что, теперь давай про практики внутренней алхимии. Для начала – обзорно – почему внутренняя алхимия? О чем мы?

– Я волнуюсь! Очень уж тема серьезная.

Итак! По той информации, которая у меня есть: алхимическая практика – это часть глобального процесса просветления и достижения высших состояний самореализации. Состояние бессмертия, владение сверхспособностями и так далее… Во многом это все – вопрос веры. Верим ли мы в то, что в рамках нашей отдельной жизни возможно достижение этих состояний? Сами даосы прямо говорят, что одной жизни может не хватить. И если говорить более реалистично, то что нам доступно? Есть практики управления отдельными процессами, то есть то, что мы обычно называем «цигун». Это работа с внутренними органами, работа с двенадцатью меридианами…

Кстати, интересный факт: как только мы начали говорить про алхимию, меня тут же потянуло зевать. Видимо, так тело реагирует. Поспал я хорошо, но тем не менее такая реакция у организма присутствует.

В общем, у нас есть цигун. Цигун – это, можно сказать, такая дифференциальная работа. Есть цигун для глаз и цигун для суставов, есть цигун для мозга, для позвоночника… В общем, для всего есть цигун. Есть цигун для половых органов. Есть цигун женский, есть мужской, есть цигун для пожилых и для детей.

Цигун – это очень детальная, дифференциальная система упражнений на любой запрос. У вас есть запрос – на этот запрос либо уже существует система цигуна, либо, если ее до сих пор не существовало, вам ее очень быстро соберут из каких-то базовых кирпичиков, из базовых элементов.

Что касается алхимии: алхимия – она какая-то совсем другая. Когда учитель показывает практику алхимии и ученики спрашивают: «Зачем мы сейчас будем это делать?» или «Что должно быть в результате?» – учитель говорит какие-то странные слова вроде: «Для радости». «Да мы и так не плачем», – говорят ученики. «Не для этой радости, – говорит учитель. – Короче, заткнитесь и делайте: вы ничего не понимаете…» Очень трудно объяснить целесообразность выполнения этих практик.

– Я на сегодняшний день могу перечислить порядка полутора десятков различных практик, которые так или иначе относятся к категории алхимических практик. И все они каким-то образом про это странное слово «радость». Да, иногда еще так говорят: чтобы «мозги и тело тренировались». То есть это какая-то метапрактика, которая тренирует сразу весь мозг и сразу все тело.

– Получается, что мы про ее цели не сильно знаем?

– Ну нет. Мы можем сказать, например, что алхимия так или иначе омолаживает организм. Люди, которые регулярно практикуют алхимию, начинают исцеляться от каких-то тяжелых болячек, начинают омолаживаться, они начинают «скидывать года»… Но при этом нельзя сказать, что алхимия, например, лечит артрит. При артрите есть конкретные упражнения для суставов. Если ты практикуешь алхимию, у тебя, может быть, пройдет артрит. А может быть, что-то другое поменяется. То есть в алхимии поставить конкретную цель в принципе нельзя. Если ты будешь ее ставить, то обломаешься и разочаруешься.

– Чем-то похоже на странноватые штуки, то же самое Рейки? Как там говорят: «Цели нет, просто делайте ее себе, и у вас что-то станет лучше». Что конкретно, когда конкретно – не очень понятно, но в целом станет лучше.

– Видишь ли… В отношении рейки у нас может быть вопрос: может, это просто какая-то секта? И непонятно, может это – просто самовнушение…

Что мы точно можем сказать: алхимических практик немного, и все они как-то очень похожи друг на друга.

И соответственно, когда ты делаешь алхимическую практику, как-то понятно, что это – не цигун. Это что-то другое. Мне – точно понятно.

И второй момент. Алхимические практики известны уже минимум несколько сотен лет. Они описаны в книгах, они практикуются в соответствующих школах, и их – некое конечное количество. Цигун – это бесконечное количество методов.

А вот алхимических практик, я думаю, двадцати может не набраться. По крайней мере тех, которые используются.

– Если ты говоришь, что цигун направлен на конкретные и отдельные цели, то алхимия направлена уже на некую целостность, из которой происходит некоторая правильность, но уже без деталей, так?

– Ну да. Если выходить в метапозицию… Например, я занимаюсь под руководством наставника, который не принадлежит к какой-то официальной Школе. Он «свободный наставник». У него есть определенный вес в даосских кругах. И я наблюдаю, как он выстраивает методику.

Он начинает давать какие-то упражнения, и вот мы делаем одно, другое, третье… и вдруг – в какой-то момент мы начинаем делать алхимию.

Например, когда у группы что-то не получается. Когда группа на чем-то «застряла», когда какая-то техника не идет. Тогда дается алхимия, и группа каким-то волшебным образом начинает «врубаться» в ту технику, которая до этого не получалась. Как будто алхимия – это некий допинг и для мозга, и для тела.

– У Бориса Гребенщикова песня есть: «Он придет и молча поправит все, Человек из Кемерово». Так?))

– Да. Это что-то, что действительно придет и всех молча поправит.

Еще алхимия дается в ситуациях, когда человек пришел и просто на ногах не стоит… какие там цигуны – он сейчас просто упадет. Его нужно подпирать с четырех сторон костылями, буквально. Вот в таких случаях дают алхимию. Когда человек еле-еле стоит на ногах. Когда человек вообще не понимает, куда он пришел, что тут делает и зачем все это. Алхимия – это такой «ключик» к человеку. Возможно, она формирует мотивацию к обучению. У меня, как у психолога, применительно к алхимии года три уже вертится на языке слово «мотивация».

Возможно, алхимия с древних времен использовалась для формирования правильной мотивации, достаточной мотивации на уровне поведения… Мы с тобой уже говорили об этом. Есть мотивация глобальная: сначала напугать человека бессмысленностью существования, потом – показать ему величие позитивных целей. Но дальше нужно переходить к поведению, и вот здесь проблема, потому что переход к поведению – он такой… неочевидный. То есть ученики говорят: «Ну все, мы согласны, что надо просветляться». А когда учитель что-то начинает говорить, ученики – не делают.

Алхимия – может, она протесты утилизирует? Я иногда думаю: у людей же есть протесты. Может, она снижает уровень внутренней рефлексии… может быть, это главная цель.

– Получается, алхимия какое-то время работает или… Если из идеи мотивации исходить, это долговременная мотивация или короткая? Навсегда протесты эти устраняются или как?

– Какое-то время после алхимии человек находится в состоянии повышенной обучаемости, повышенной восприимчивости и какой-то такой… детскости.

Знаешь, я предложу такую метафору. Пришли взрослые дяди и тети на тренировку. У них есть своя картина мира, система убеждений, как все устроено. А этим взрослым дядям и тетям через алхимическую практику как будто помогают вспомнить, пережить какие-то бесконечно ресурсные детские состояния. Может быть, какие-то Сущностные Состояния. Может быть, состояния трансцендентные, за пределами обыденного опыта. Но при этом на уровне поведения – ничто не намекает, что ты должен эти состояния переживать.

Я просто на примере покажу: ты рукой крутишь… Казалось бы, ну что тут такого? И учитель говорит: «Как будто лампочки закручиваешь». Какое-то такое ни разу не странное поведение: лампочки-то мы все закручиваем. Просто стоишь и лампочки закручиваешь. И это каким-то офигенным образом тебя «вштыривает», меняет твое сознание. Получается несоответствие между обыденным поведением, которое ты совершаешь, и трансцендентным состоянием, которое ты получаешь. Никак не стыкуется, «не бьется», не сходится.

И от этого очень прикольно: ты можешь делать это, и никто тебя не «спалит», что ты какой-то странной фигней занимаешься. Ну стоишь и руками крутишь, ну нормально. А ты при этом как бы закинулся внутренней «наркотой».

Зачем люди делают алхимию? Ответ из рамки черного юмора: это легальный способ закинуться внутренней наркотой, причем довольно быстро. Алхимия работает… Средняя алхимическая практика делается 15–20 минут, и люди начинают лыбиться, хихикать, люди начинают обмякать лицом…

– Значит, это правильно, что у меня в голове крутятся аналогии с перуанскими шаманами, которые всякой там аяуаской поят людей, и с Доном Хуаном, который всю первую книгу «растрясал башку» Карлосу.

– Да, и обрати внимание… Вещества! Да, это похоже на прием веществ, но веществ никаких нет! Это очень важно. Хотя, как мы с тобой говорили, есть путь внешней алхимии, который допускает прием веществ… Но странным образом эти практики позволяют добиться того же результата – без приема веществ.

– Мы в курсе, что внешнее вещество работает только потому, что оно у нас и внутри есть. Вопрос только в том, в каких количествах и насколько мы этим управляем.

– Да. Опять-таки смотри: тут вопрос баланса. Если ты с утра до вечера будешь делать эти алхимические практики – они очень быстро надоедают. Здесь нет такой идеи, что нужно усиливать состояние. Тебе хорошо… и хорошо, и все.

Вот в этом отличие от приема алкоголя, от привычных чувственных удовольствий. Сексом человек занимается, пока силы есть. А здесь – не так. Здесь ты дошел до определенного состояния – и все, хватит.

– Но оно как раз очень похоже на те самые сущностные состояния. Там есть то же самое – там есть понимание, что некуда углублять.

– Да.

– И наверное, по описаниям того же самого Хофмана и других «товарищей» из 60-х прошлого века… В принципе, там на некоторые вещества похоже тоже.

– Этим занимался Тимоти Лири…

– Да-да, туда, в ту сторону.

– Ну что, давай тогда к практикам. И как это делать? Какие там есть упражнения, или что? Что можно попробовать, с чего начать, как продолжить?

– Я бы сказал, что есть несколько категорий алхимических практик.

Первая категория – это практики так называемого Инь-Ян. Инь-Ян – это очень просто: одна часть, одна половина твоего тела делает одно, а вторая половина делает нечто противоположное. То есть если правая половина тела поднимается вверх, то левая опускается вниз. Потом наоборот. Это можно делать на ходу, на бегу, в каком-то танце, это можно делать сидя. Ключевой момент: что-то идет вверх, что-то идет вниз. При этом ты должен находиться одновременно и в правой, и в левой половинах тела, то есть твое сознание, твое внимание одновременно делает две противоположные вещи.

Это не то, что ты где-то в центре. Ты не в центре, потому что центра нет. В алхимической практике убирается идея центра… Нет его… Правая – вверх, левая – вниз. А ты просто разделяешь свое сознание на два параллельных процесса. Понятно, что я объясняю?

– Ну пока так, в целом. Но это какие-то внутренние движения или внешние?

– Это могут быть внешние движения. Например, мы поднимаем правую руку и правую ногу вверх, остаемся на левой ноге, и левая рука опускается вниз. При этом мы представляем себе, что вся правая половина тела – легкая, воздушная, она как бы взлетает вверх, а вся левая половина тела – тяжелая, массивная, она как камень падает вниз. И дальше мы начинаем это делать. Быстрее, медленнее, с различными акцентами, с различными деталями, с подкручиваниями, с подворачиваниями. И делаем так 15–20 минут. Просто правая – вверх, левая – вниз. Правая – вниз, левая – вверх.

– Но в процессе меняем это, или 15 минут в одном…

– Там постоянно что-то меняется, но при этом сохраняется паттерн.

– А синхронность между правым и левым должна быть?

– Она иногда должна быть, а иногда нужно рассинхронизироваться… Основная идея в том, что постоянно что-то должно меняться. Ты делаешь практику – это определенный паттерн, и в этом паттерне постоянно что-то меняется.

– К подобным же практикам относят ходьбу. Обычная ходьба – это тоже практика Инь-Ян. Но считается, что в обычной ходьбе этого трудно достичь за 20 минут. Есть такое понятие «медитативный бег», «медитативная ходьба». У даосов это тоже используется. Но за 20 минут это малореально. Поэтому даосы, например, ходят спиной вперед. За 20 минут хождения спиной вперед можно войти в состояние Инь-Ян.

– Сразу такой вопрос: мы говорили о спонтанных движениях как некоторых практиках цигуна. Какая с этим связь?

– Здесь спонтанность проявляется в том, что ты постоянно что-то меняешь. Ты не застреваешь в рамках одного фиксированного шаблона – постоянно идут какие-то изменения. Инь-Ян – это такой меташаблон, метапрактика. Мы живем в потоке перемен, а Инь-Ян – это что-то, что не меняется. Оно все время есть, но если мы будем на него медитировать без действия… это – сложно. Даосы предпочитают медитировать на Инь-Ян через действия.

– Окей, еще такой вопрос: какие-то аналогии или сходство с Новым Кодом НЛП есть? Тот же самый алфавит, где мы по-разному машем руками…

– Сам я алфавит не практиковал… Алфавит сложнее, не так очевидно… мне кажется, это какой-то слишком сложный способ обмануть мозги. Чем-то похож на гурджиевские танцы. Алхимия мне показалась проще, а раз проще, значит надежнее. Поэтому какая-то аналогия есть. Возможно, у даосов есть прямые аналоги «алфавита». Чем больше я изучаю даосскую традицию, тем больше узнаю, что у даосов есть упражнения один в один из хатха-йоги, буддизма, тантры, современной Танцевальной импровизации. Даосы – они много чего у себя хранят. Но поскольку не спешат делиться, то мы об этом узнаём очень постепенно.

– Я не то чтобы именно про алфавит, скорее про состояние: может оно или нет быть аналогом результатов алхимии?

– Состояние Высокой Эффективности. Да, похоже на это. Да, можно сказать, что алхимическая практика подводит человека к состояниям высокой эффективности. Да, в этом смысле аналогия с Новым Кодом НЛП – прямая.

– Хорошо, может быть, еще какие-то практики?

– Это все была первая категория, практики Инь-Ян.

Вторая категория алхимических практик – это практики отождествления с кем-то или чем-то. В этой категории, например, у нас практика «веселая обезьяна». Ты ассоциируешься с большой веселой обезьяной. Что тут важно:

– у нее нет врагов,

– она почти никого не боится,

– она наелась, она сытая,

– она довольная…

И вот она просто бьет себя по пузу, улыбается и пляшет. Это состояние одновременно беззаботности, удовлетворенности, защищенности… По сути, здесь сразу много-много сущностных состояний присутствует.

– Важно именно содержимое, вот эта самая «веселость» обезьяны или сам факт отождествления?

– Важно, что твое состояние в эту сторону начинает переключаться. Не важно, из какого состояния ты делаешь алхимические практики. Важно, что ты довольно быстро из них входишь в нужное состояние. 15–20 минут – это максимум. На самом деле опытные практикующие за 5–7 минут входят в тот самый «расколбас».

Из этой же серии практика «игра на гитаре». Ты начинаешь крутить руками, как будто лампочки или краны закручиваешь, но при этом тебе говорят: «Играй на гитаре». А ты спрашиваешь: «А где гитара?» А тебе отвечают: «Гитара – это ты. Играй на гитаре». Играй на самом себе. Твое тело – это инструмент, сыграй на нем. Извлеки музыку из своего тела. И дальше ты выполняешь определенные движения – они очень простые, их можно четко нарисовать, показать – но опять-таки эти четкие движения нужны для того, чтобы войти в нужное состояние.

То же самое, кстати, и с веселой обезьяной: образ веселой обезьяны и определенные углы постановки суставов нужны, чтобы войти в состояние. А когда ты входишь в состояние – дальше оно само начинает тебя куда-то вести.

Третья категория алхимических практик – это практики, которые не привязаны ни к каким образам, но при этом дают какой-то кинестетический важный опыт.

Например, практика протрясания тела. Есть определенная методика, по которой можно протрясти все тело.

Или практика как раз вышеупомянутого спонтанного движения. Практика, через которую ты входишь в состояние спонтанности. В ней твое тело ведется не твоими помыслами и потребностями, а потоками энергии.

Или, например, практика Уцзи. Это вообще очень просто. Ты стоишь, ноги вместе, руки по швам, глаза открыты-закрыты, ничего не делаешь. Совсем ничего не делаешь. И вот это активное «ничегонеделание» – оно тоже вызывает очень быстрые изменения в состоянии тела и сознания.

Практики третьего типа – это практики, где мы ни с чем не ассоциируемся, ничего себе не представляем. Ты, конечно, можешь себе в них что-то представлять, но это скорее как костыли. В идеале нужно ничего не представлять – просто трястись. Просто стоять. Просто двигаться… То же самое – практика аутентичного движения, которая называется у даосов ЦЯШГ: Цзю Ян Шэнь Гун, буквально – «открытие первых из девяти врат просветления». Ты там тоже ничего себе не представляешь – просто тебя начинает тащить и колбасить, а ты, соответственно, тащишься и колбасишься.

– Всем собой, всем своим существом ничего не делаешь. Очень активно, очень осознанно, очень сконцентрированно.

– По-серьезному, да?

– Это просто полная мобилизация всех ресурсов! Ничего не делаешь. То есть это такой метаопыт. Эти тряски, этот спонтанный танец, это активное «ничегонеделание» – это все есть метаопыт, и твоя задача в этом опыте – не цепляться за образы. Если в предыдущих практиках есть конкретные образы и приветствуется их использование, то в практиках третьего типа образы, наоборот, могут помешать.

И в основном, когда эти практики даются, – они даются от учителя к ученику. Про них бесполезно читать. Вообще, сколько я читал описаний этих практик… Пока ты рядом с Учителем не побудешь в них, пока не поймаешь его вторую позицию, потом не задашь пару десятков глупых вопросов, а он поржет над тобой, и ты поймаешь опять вторую позицию, когда он ржет над тобой, а потом тебя отпустит – только тогда в какой-то момент ты начинаешь это все делать…

– Хорошо, теперь я озвучу мысли, которые пришли в голову, а ты, если что, поправишь или уточнишь…

Я так предполагаю, что алхимические практики – это уже обучение какому-то сложному существованию в этих самых сложных внутренних состояниях. Мы с тобой уже говорили о том, что в некоторых стадиях некоторых практик нам нужны сущностные состояния, трансы, что-то еще. Но одно дело, когда мы, скажем, сделали это где-то в рамках упражнения, а другое дело, что в некоторых из этих состояний нам нужно просто жить. И тогда, например, эти практики алхимии…

Можно ли говорить, что они готовят или интегрируют эти самые странные состояния как раз таки в более сложное поведение? То есть, грубо говоря: «Попробуй, поживи в этом трансе…»

– Я могу сказать, что поначалу пытался давать людям алхимию как простые упражнения. Например: у человека есть проблемы со зрением или еще что-нибудь, а я говорю: «Делай этот Инь-Ян, потому что у тебя от него мозг начнет работать, и так далее». И человек вообще исчезал. То есть он полностью прекращал заниматься, общаться со мной. Не получается делать эти практики для конкретного результата, для пользы. Попытка делать их для пользы – бесполезна…

– Если говорить из аналогии с Новым Кодом НЛП, то в метафоре Нового Кода мы эти упражнения делаем для того, чтобы у нас в голове увеличилось количество связей между полушариями и наладились эти синхронистичности. Но и в принципе та идея, что мы, например, делаем упражнения типа «алфавита», а потом садимся на стул, чтобы подумать: «Что за фигня у меня с бизнесом?..» Это весьма терапевтическая штука, но это как раз таки вторичный смысл. А если ты, скажем, регулярно делал этот самый «алфавит», то у тебя в голове навсегда остались эти синхронные связи. И дальше ты уже живешь, в принципе, более эффективно, более кайфово, и делать его уже не надо.

– У тебя формируется ресурсное метасостояние. Состояние, не привязанное к контексту. Состояние, не привязанное к какому-то окружению.

Просто тебе говорят: «У нас проблема», и ты – хоп! – сразу ныряешь в это состояние. Да, это в чем-то похоже, почему эти практики называются волшебными: потому что ты получаешь решение своих проблем волшебным, непонятным образом, «по щучьему велению».

– В одной из бесед мы уже говорили о том, что Учитель – если он настоящий – распространяет вокруг некое поле, которое лечит неврозы. Или снимает их на время. Ты хочешь задать какой-нибудь вопрос, например: «Тут все сложно. Учитель, ответьте, только вы можете помочь мне разобраться в этой х…не…» И чем ближе ты к нему подходишь, тем меньше тебе хочется задавать вопросы, и ты думаешь: «Да ну, вопрос этот – фигня» – и уходишь. А сейчас смотри, что получается с алхимией: человек пришел заниматься, например, у него есть какая-то цель. И, поскольку он пришел в Школу, это значит, что у него есть потребность, которую он сам закрыть не может. То есть тот самый невроз, может быть и легкий, для лечения которого ему нужен другой человек.