Фантастические приключения инков в космосе. Том второй

© Лев Голубев-Качура, 2018

ISBN 978-5-4493-3747-4 (т. 2)

ISBN 978-5-4493-3746-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОГЛАВЛЕНИЕ

 
От автора
Словарь иностранных слов
 
 
     Глава первая        Планета призраков
     Глава вторая         Пираты
Глава третья         Встреча с древностью
Глава четвёртая   Свадьба
Глава пятая          От тюрьмы и от сумы
Глава шестая        Чёрная дыра
Глава седьмая      Домой!
 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Вы, конечно, помните по урокам истории, что индейская цивилизация ИНКОВ, как-бы появилась ниоткуда! Но ведь такого быть не может, воскликните вы! Как это ниоткуда?! Да такого не может быть в принципе! И вы, быть может, будете правы, а может, и нет!

По сей день между учёными всего Мира ведутся споры о возникновении цивилизации ИНКОВ: Откуда? Почему? Как? И никто ещё не сумел, более-менее правдоподобно объяснить их появление.

А сколько легенд, версий, предположений ходит по миру! Особенно много о появлении цивилизации ИНКОВ распространено в Южной Америке! Не счесть! И я подумал, а почему бы и мне не пофантазировать на тему: «Откуда появились ИНКИ?»

Перелопатив уйму литературы и научных трудов, я пришёл к выводу, что Инки – это здорово! – и в результате – уже второй том книги!

Это произведение никак не научный труд, хотя в нём и имеются некоторые полезные сведения В общем – это моё видение появления цивилизации Инков на территории Южной Америки, в Перу.

Автор

Словарь

иностранных слов встречающихся в романе.

МИЛЯ:

морская (англ.) – мера длинны, равная 1852 м

сухопутная – 1610 м

географическая – 7420 м.

ЯРД (англ.) – мера длинны, равная 0,9144 м., делится на три фута.

ФУТ (англ. – ступня) – мера длинны, равная 12 дюймам или 30,479 см.

ДЮЙМ (англ.) – мера длинны, равная 2,5399 см.

ФУНТ (англ.) – мера веса, равная 453,6 гр.

КОРДЕГАРДИЯ (Франц.) – помещение для военного караула или содержания заключённых.

ВИРАКОЧА (кечуа) – Бог-демург – властитель всего сущего.

ИНТИ (кечуа) – Бог Солнца.

Мама Килья (кечуа) – Богиня луны – жена ИНТИ.

Мама Пача (кечуа) – Богиня земли.

Мама Кочи (кечуа) – Богиня моря.

ИЛЬАПА (кечуа) – Бог грома и молний.

Око-Пака (кечуа) – АД – (холод и голод).

Атун Апу (кечуа) – бригадный генерал.

Авкак пусарик или Апу (кечуа) – капитан, господин.

Авкакнинта суйучак (кечуа) – сержант.

Льока Синчи (кечуа) – первый Инка на Зелёной Планете (5 тыс. лет. до н. э.)

Сапа-Инка (кечуа) – Верховный правитель и судья или «Единственный Инка», Король.

Пачака (кечуа) – Министр Двора.

Турикук (кечуа) – смотритель селения (управляющий), поставленный Инкой над местными жителями.

Митимайя (кечуа) – переселенец, колонист.

Пурик (кечуа) – учётная человеческая единица, взрослый, дееспособный мужчина, имеющий домохозяйство и способный платить налоги.

Кацик (инд.) – староста тольдерии (деревни).

Глава первая

ПЛАНЕТА ПРИЗРАКОВ

Мигель, сидя в кресле пилота, смотрел на обзорные экраны и размышлял. А чем ещё заняться, находясь на вахте? Полёт проходит в штатном режиме. Никаких тебе авралов и неожиданностей. Его товарищи занимаются каждый своим делом. Ти-ши-на и по-кой…. Только слышно как пощёлкивает курсор, автоматически подправляя направление полёта крейсера.

Перед его взором в тёмном, угольного цвета космосе, мерцали мириады звёзд. Казалось, щелки не найти между звёздами, и его корабль не сможет протиснуться между ними. Но вот уже почти два с половиной года, как покинули они Горгол, а конца и краю полёту нет, и ни одной, даже малюсенькой планетки, или хотя бы завалященький астероид не встретили они на своём пути.

Даа…, просторы космоса не идут ни в какое сравнение с земными просторами, со вздохом констатировал он. И если ошибиться в расчетах, то можно вообще никуда не прилететь.

Надеюсь, Мария, его любящая и любимая жена, и одновременно штурман их крейсера, правильно рассчитала путь и направление к Зелёной Планете – колыбели чавинцев, наших пра-пра-пра-родителей.

За годы полёта она стала хорошим штурманом. Не прошли понапрасну её ночные бдения за чтением и изучением трудов древних астрономов и астронавтов.

Это ж надо подумать, сколько веков и тысячелетий человеки бороздят космическое пространство. А какие корабли построили…. Взять, к примеру, хотя бы «Сигмикс» – это же чудо человеческого разума! А роботы?

Вот взяли люди и заставили механизмы служить себе, выполнять беспрекословно все команды.

На Горголе поговаривали, что появились ещё более совершенные роботы – биороботы. Их, по рассказам якобы видевших их людей, вообще от человека отличить невозможно…. Даа…, чавинцы – Великий народ! А мы – я и Мария, и Матео с Хуанитой, и Хосе – все мы их потомки. Но как отличается развитие нашего народа на Земле, от чавинцев. Где-то мы что-то упустили…, деградировали что ли? То ли лень обуяла, то ли жить на Земле легче, чем на исконной Родине…, не знаю.

Мигель побарабанил пальцами по штурманскому столу – вотчине Марии. Затем, перевёл взгляд на дисплей пространственной карты «Сигмикса».

Проложенный Марией курс, соединяя прямой линией Горгол с Зелёной Планетой, светился зелёной, чуть мерцающей в полумраке рубки, линией.

Он, конечно, чего уж тут греха таить, втайне перепроверил её «выкладки». Кажется всё правильно, но всё-таки, как тяжело всё время находиться в космосе, и не чувствовать под ногами земной тверди.

Вот уже почти девять лет они находятся вдали от родной земли, от Голубой Планеты.

И тоска, нет-нет да скрутит сердце. Как хочется побывать в родных краях, подышать чистым, горным воздухом, услышать пение птиц.

Даже противный падальщик, гриф, сейчас не кажется таким уж уродливым и омерзительным, вспомнил он.

А тотем его народа – гордая птица кондор! Полёт кондора… это же сказка, как он выглядит в вышине с распластанными крыльями.

Я так и не успел спросить у Сидхи-Дру, почему на его планете совершенно отсутствуют птицы. А надо было. Как можно без птиц.

Просыпаешься утром, совсем размечтался он, а вокруг чириканье воробьёв, попискивание синицы, а то вдруг, как застрекочет суматошная сойка…. А весной…, в ночной тишине слышно уханье совы… – эх, как давно это было и, как я…

– Мигель, ты чего здесь уединился? Родригес капризничает без тебя. Не хочет маисовую кашу есть.

Мигель так задумался, что вначале даже не понял – кто, и о чём с ним разговаривает, и поэтому от неожиданности даже вздрогнул.

– Ты что? Привидение увидел, что ли? Так они остались на Земле, а я не привидение, я твоя жена.

– Задумался я. Вспомнил нашу Землю, пение птичек…. Так хочется послушать их вновь.

– Ну, что ты, дорогой, успокойся. Все мы скучаем по родной земле. Представляешь, мне во сне позавчера тоже приснилось наше озеро, горы…, как мы пасли с тобой коз и лам…

– Да, мне тоже часто снятся отец, мать, наш дом.

– А, яаа? – капризно изогнув губы, поинтересовалась Мария.

– Ты же рядом. Как ты можешь мне сниться?

– А ты мне снишься. Я тебя во сне часто вижу. Мы с тобой целуемся и…. Она вдруг покраснела и, спрятав лицо у него на груди, прошептала: «Я хочу, чтобы у Родригеса была сестрёнка…. Хуанита уже на третьем месяце…»

– Да ты что? – изумлённо воскликнул Мигель, и даже брови у него от удивления поползли на лоб. Правда, что ли?

– Хуанита мне сама сказала.

– То-то я смотрю, Матео весь светится. А, она не разыгрывает тебя?

– Ну, что ты.

– Чу-де-са…. Командир корабля последним из команды узнаёт об ожидаемом пополнении в личном составе. Здорово! Ах, Матео! Обскакал меня тихоня! Но я рад. Дай им, Виракоча, счастья! Помоги Боже Хуаните выносить и благополучно родить ребёнка!

– Вот, муженёк и давай, навёрстывай, – засмеялась Мария.

– А, может, всё-таки ты меня разыгрываешь? – подозрительно посмотрел Мигель на жену.

– Нет, нет, что ты! Чистая, пречистая, правда! Зачем мне врать? Клянусь Инти! – Мария прижала руку к сердцу.

Ну-же, Мигель, сменила тему Мария, – пойдём, поможешь мне накормить Родригеса, а то он меня совершенно не слушается.

– Пойдём.

Не успели они войти к себе, как из соседней каюты раздался весёлый голос Хосе.

– Мигель, можно тебя на минутку.

– Мария, ты иди, – отпустил руку жены Мигель. Я, сейчас, – и с улыбкой продолжил: только узнаю, что ещё новенького придумал этот неугомонный, великовозрастный шалопай, Хосе.

Мигель приостановился в ожидании шурина.

Из смежной каюты вышел высокий, не менее шести футов и двух дюймов, молодой человек со стройной, сухощавой фигурой, но с внушительного вида, бицепсами. Сразу было видно – он не забывал ежедневно посещать тренажёрный зал.

Длинные волосы обрамляли его красивое мужественное лицо с тонким крючковатым носом. А под ним, тёмной полоской, обрамляя верхнюю губу, пробивались усики. И всё это, украшалось белозубой заговорщической улыбкой.

Красивый чёрт! – решил Мигель, увидев улыбающегося родственника.

Такой парень и… один. Нет у нас в экипаже ему пары. Но ничего, прилетим на Зелёную Планету – найдём ему невесту и женим.

– Мигель, ты слышал новость? – заговорщицки уменьшив громкость голоса, спросил Хосе.

– Какую? – чуть насторожился командир корабля. Неужели что-то случилось с одним из членов команды, пока он сидел в капитанской рубке и предавался воспоминаниям?

– Хуанита в «положении», и у нас скоро будет прибавление команды.

– Нашёл, чем удивить. Я уж давно знаю об этом, – чуть приврал Мигель. Командир всё и всегда знает, и всё, всегда, видит, понял?

– По-о-ня-я-л, – огорчённо пробормотал шурин, надеявшийся удивить зятя.

Сообразив, что это ему не удалось, без перехода, но уже без притворного огорчения, зачастил:

– Я тут недавно шарился по карте, и ты, знаешь, что нашёл?

– Скажешь, узнаю.

– Я так и подумал, что ты ни за что не догадаешься!

– Говори. А то мне некогда, – прошептал Мигель, – и состроил скорбное лицо. У меня, понимаешь, горе горькое.

– Да что случилось-то, Мигель? – сразу посерьёзнел испугавшийся не на шутку шурин.

А Мигель, сокрушённо вздыхая, приблизил губы к уху Хосе и прошептал:

– Ты понимаешь, Родригес кашу не хочет есть.

– Что? Родригес не хочет кашу есть?

Не понявший шутки зятя, и совершенно сбитый с толку, Хосе захлопал ресницами.

– К-ка-кую кашу? – переспросил он.

– Да маисовую кашу, – не меняя скорбного выражения лица, прошептал Мигель.

Хосе ещё немного постоял, соображая, а затем, заулыбавшись, безудержно расхохотался.

– Ну, зятёк! Ну, ты и…, ха-ха-ха, ха-ха-ха.

Мигель, слушая неудержимый смех Хосе, не смог удержать серьёзность на лице, и тоже завторил ему.

Из кают высунулись встревоженные лица Хуаниты, Матео и Марии, а затем появились – любопытная мордашка Сэлмы и вымазанная кашей, Родригеса.

– Вы, что? – удивлённо посмотрев, сначала на Мигеля, затем на смеющегося Хосе, поинтересовалась Хуанита. Вам в рот смешинка попала, да?

Хосе, не переставая смеяться, сначала пальцем указал на измазанную кашей мордашку Родригеса, а затем на смеющегося Мигеля, и ещё неудержимее захохотал.

Он приседал, хлопал себя по коленям и смеялся.

Вначале, ничего не понимавшие в происходящем зрители, переглядывались между собой, а затем, первым Матео, а за ним и обе женщины, заразившись от двух смеющихся мужчин, тоже начали смеяться.

Заулыбались и дети.

Первым пришёл в себя Родригес. Как уж он догадался, что виновником смеха является он, но у него вдруг задрожали губы, из глаз покатились крупные, как горошины, слёзы, и на весь корабль раздался вначале тихий, а потом всё усиливающийся басовитый рёв. А следом за ним, искривив губы, заплакала Сэлма.

– Ну, воот, напугали моего мальчика! – сквозь всхлипывания и смех проговорил Мигель. И, Сэлма, смотрите, тоже не отстаёт от него.

Женщины перестали смеяться и, вытирая слёзы смеха, начали успокаивать детей. А, у мужчин, нет-нет, да продолжали вырываться из горла странные звуки, то ли смех, то ли кашель.

Наконец все успокоились, и первый же вопрос заданный Марией, был – «А над чем, или над кем вы, мужчины, так заразительно смеялись-то?»

Хосе, продолжая улыбаться, показал пальцем на Мигеля, а тот – на Хосе.

Разобравшись в причине смеха мужчин, Мария и Хуанита, покачав головами и произнеся – ну, дети! – забрав ребятишек, разошлись по каютам.

* * *

Прошло ещё пару недель. Корабль продолжал двигаться со средней скоростью.

Так, экономя горючее, астронавты покрыли ещё полмиллиона миль космического пространства.

В пятницу, утром, весеннего месяца «цветения яблонь» одна тысяча сорок шестого года по земному календарю, Мигель поднялся в капитанскую рубку, чтобы определить местонахождение корабля.

Каково же было его удивление, когда он увидел впереди по курсу что-то похожее на полосу земного дождя. До него было ещё далеко, но впервые увиденное за почти десятилетнее нахождение в космосе явление, очень заинтересовало Мигеля, и… испугало!

– Сигмикс, лентяй, проснись!

– Я никогда не сплю, Турикук, и я не лентяй. Я, с вашего позволения, всё время работаю. Спрашивайте.

Мигелю послышались, или это ему показалось, что в голосе компьютера прозвучали нотки обиды, что ли. Да, ну! Ерунда. Как может машина обижаться? И Мигель, тут же забыв о тоне компьютера, с тревогой заговорил:

– Впереди показалась полоса дождя, но в космосе ведь не бывает дождей, верно? Во всяком случае, так написано в свитках по астрономии. Что же это, Сигмикс?

– Это всё-таки дождь, Турикук! Но только не такой как на Земле, а метеоритный. О нём имеется разъяснение в главе тридцать седьмой четвёртого тома астрономии, в пятом свитке.

– Напомни. Вероятно, я невнимательно читал.

– Хорошо, сейчас поясню: метеором называется световое явление, которое возникает при вторжении в более плотную атмосферу твёрдых метеоритных частиц из межпланетного пространства. А, если их тысячи, то возникает эффект дождя.

– Да-да, ты прав, я вспомнил! Как это я мог забыть! Это значит – где-то в космосе распалась комета, правильно? И впереди у нас, возможно, появился очень крупный астероид… со своей атмосферой, так?

– Да.

– Тогда, почему я его не вижу?

– Он закрыт дождём.

– И, что же нам делать?

– Изменить курс, то есть, обогнуть астероид.

– Но, тогда мы не попадём…

– Почему? Вы уже достаточно опытны в проложении курса корабля. Внесёте поправку.

– Спасибо Сигмикс за разъяснение.

Мигель по внутренней связи пригласил членов команды полюбоваться на невиданное доселе явление – космический дождь.

Пришли все. Были ахи и охи, но когда он сказал, что придётся изменить курс, астронавты призадумались.

– А, сможем ли мы вернуться на прежний курс? – поинтересовался Матео, тем самым озвучив вертевшееся у всех в голове опасение.

– Конечно, – нисколько не сомневаясь в своих знаниях и умении, уверенно ответила несколько обидевшаяся на прозвучавшее в тоне Матео опасение, Мария.

– Ты, что? Не доверяешь моей сестре? – возмутился Хосе. Да её ночью разбуди – она моментально выдаст тебе местонахождение крейсера.

– Да ладно тебе, не петушись! Это я так, на всякий случай, спросил.

– Наговорились? Мария, займись расчётами! – приказал Мигель. И постарайся далеко не удаляться от курса. Зачем нам лишние мили.

Мария склонилась над Звёздной картой.

Со штурманскими инструментами в руке и серебристого цвета, униформе, которую сама и придумала, она была хороша.

Мигель вначале возмущался её причуде, но она настояла на своём, объяснив, что на корабле, кроме родственников, никого нет и ей стесняться некого.

Длинные, чёрные блестящие волосы, обрамляли её ничуть не изменившееся за девять лет нахождения в космосе, такое же, как и в шестнадцатилетнем возрасте, большеглазое, с точёным носиком, милое лицо.

Странно, подумал Мигель, можно подумать, что её совершенно не коснулось время. А в этой униформе она оч-чень даже… соблазнительна! Он облизал вдруг пересохшие губы и воровато огляделся, не увидел ли кто, какими плотоядными глазами он смотрел на жену. Но, кажется, Слава Инти, никто этого не заметил. Все с интересом наблюдали за работой Марии.

Через полчаса новый курс был проложен, и программу заложили в компьютер.

Сигмикс, пошуршав своими электронными мозгами, признал, ошибок в новой программе нет, и приступил к выполнению задания.

Крейсер, почти незаметно для глаз, начал менять направление.

– Сигмикс, когда мы приблизимся к астероиду? – поинтересовалась Хуанита. Судя по результатам эхолокации, до района метеоритного дождя осталось триста тысяч миль. А, если учесть, что метеоритный дождь располагается на расстоянии от семидесяти, до ста восьмидесяти миль от поверхности планеты (в зависимости от плотности атмосферы), то… триста тысяч, плюс, в среднем – сто пятьдесят миль, значит, также в среднем, всего триста тысяч сто пятьдесят миль.

А величина астероида? Опять же, исходя из результатов эхолокации: его диаметр составляет одну тысячу двести девяносто пять миль, пятьсот восемьдесят ярдов, тринадцать футов и семь дюймов.

– Так ведь… это же…, – вдруг заволновался Хосе.

– Правильно. Это малая планета.

– На ней могут существовать какие-либо формы жизни? – включился в разговор Мигель.

– На этот вопрос я ответить не могу. У меня нет данных, – извиняющее ответил корабельный компьютер.

Налюбовавшись метеоритным дождём, члены экипажа разошлись по своим делам, а Мигель остался у пульта управления.

Если судить по Звёздной карте, стал рассуждать он, то в этой области космоса не должно было бы быть никаких астероидов, но ведь он есть! Не мог же он материализоваться из пустоты космоса.

Как только он услышал от Сигмикса об условиях появления метеоритов и их притяжении планетами, он сразу заподозрил, что здесь что-то неладно, и это его очень встревожило. Он не стал об этом говорить своим друзьям, а решил посоветоваться с Сигмиксом один на один, без свидетелей.

– Сигмикс, не знаешь ли ты случаев ухода больших астероидов со своих орбит?

– По поводу астероидов ничего не могу сказать, а вот кометы иногда сходят со своих орбит под влиянием притяжения планет.

– Значит, ты ничего не можешь сказать об этом астероиде?

– Ничего. У меня нет о нём информации.

– Жаль.

Мигель стал подсчитывать время сближения корабля и планеты.

Если никаких случайностей не произойдёт, решил он, то корабль приблизится к ней часов через пять-семь. Ну, что же, пока есть возможность заняться астрономией. Надо же, забыл о метеоритном дожде, сокрушённо подумал он, и даже покачал головой.

Ближе к вечеру на дисплеях локаторов замерцала точка. Увеличиваясь в размерах, она медленно приближалась к центру, закрывая собой весь обзорный экран.

Пришлось уменьшить масштаб.

Точка, уменьшившись в размерах, вновь удалилась от центра экрана.

Чтобы постоянно не регулировать масштаб изображения, Мигель перевёл локаторы на автоматический режим.

Ну, вот, так-то лучше – решил он.

Наблюдая на дисплее за сближением корабля и астероида, Мигель обратил внимание на непонятную для него странность. Корабль, казалось, с приближением к планете увеличил скорость сближения и вместо того, чтобы пройти мимо планеты на расстоянии ста восьмидесяти миль, начал изменять траекторию полёта.

Мигелю даже стало казаться, что корабль вышел из подчинения компьютера и, как притягиваемый магнитом, устремился к планете. Странно, опять подумал он, если скорость сближения будет увеличиваться такими темпами, то мы, притянутые астероидом, упадём на него и разобьёмся! Что же это за феномен такой?

Он вызвал на мостик Хосе, чтобы посоветоваться и вместе решить, какие принять меры для спасения экипажа и корабля.

А корабль, теперь уже полностью повернувшись носом к астероиду, всё увеличивал и увеличивал скорость. Он уже летел не с крейсерской скоростью, он мчался, словно пришпоренная наездником лошадь!

Времени для раздумий у командора уже не оставалось.

– Хосе! Быстро в свой крейсер, и запускай тормозные двигатели, но от меня не отчаливайся! Если будет необходимо, то перейдёшь на «маршевые». Будь готов ко всему, не расслабляйся! Я постараюсь развернуть корабли кормой к астероиду, и тоже перейду на торможение.

– Хорошо, Мигель, – и Хосе стремглав бросился к переходному шлюзу.

Мигель стал разворачивать корабль, пытаясь направить его носом в космос, и корабль, медленно, очень медленно, подчинился воле человека.

Теперь корабль был направлен к планете кормой, но притягиваемый непонятной силой, продолжал быстро спускаться.

Маршевые двигатели, стараясь погасить скорость спуска, работали на полную мощность, но её явно не хватало! Скорость падения замедлилась, но всё ещё была достаточно большой.

Разобьёмся, Око-Пака, разобьёмся! – мелькнула тревожная мысль в голове Мигеля, а руки, сами собой, автоматически, действуя на подсознательном уровне, уже включали тумблеры для запуска тормозных двигателей. Ну, давайте, запускайтесь – молил он их, с надеждой поглядывая на пульт.

Вот загорелась одна индикаторная лампочка, затем другая, и двигатели, издав два-три хлопка, ровно загудели. Мигель, не дожидаясь их прогрева, сразу же перевёл их на полную мощность.

Корабль тряхнуло, и он, медленно-медленно стал сбавлять скорость.

– Хосе! Запусти маршевые двигатели на полную мощность! Тормозные двигатели не выключай, пусть тоже работают на полной мощности! – приказал он.

– Хорошо, Турикук.

Усилиями тормозных систем двух кораблей и работавших на полной мощности маршевых двигателей им удалось снизить скорость приземления, но она была ещё недостаточно мала для мягкой посадки.

Планета быстро приближалась!

Через минуту или чуть больше, корабль резко остановился. Амортизаторы не смогли полностью погасить удар о поверхность планеты, и Мигель услышал, как что-то хрустнуло в опорах. Ему показалось, что звук был такой, как-будто переломили сухую палку. Он стоял, боясь пошевелиться, и ждал – ждал, не завалится ли корабль набок.

Но проходили секунды, затем, минуты – корабль не падал. Мигель вытер покрывшееся холодным потом лицо – только сейчас его отпустило напряжение, до сих пор державшее его словно в тисках.

Пока он боролся за жизнь дорогих ему людей и сохранность корабля, ему некогда было даже оглянуться назад, а оказывается, все его друзья, давным-давно собрались возле него, и стояли с побледневшими лицами, затаив дыхание и молясь Виракочи, чтобы он не допустил их гибели.

Через мгновение после жёсткой посадки на планету, он услышал общий вздох облегчения. И посыпались вопросы, на которые он, при всём своём желании, не смог бы ответить.

* * *

Астероид притянул их к себе. То ли сила притяжения была так велика, то ли не хватило опыта у астронавтов, но они оказались пленниками неизвестной планеты и, с выведенной из строя посадочной опорой.

Оставалось только одно – выйти на поверхность планеты, отремонтировать опору, и попытаться взлететь.

Но вот только как взлететь при такой огромной силе притяжения?

Насколько помнил Мигель из описания космических тел: чтобы планета обладала такой силой притяжения, её ядро должно иметь в своём составе железо или другие тяжёлые металлы, и обладать огромной плотностью. Если это так, то… мы вечные пленники этой планеты, с горечью подумал он.

Мигель был расстроен, и винил в случившемся только себя.

Хотя он уже сотню раз перепроверил расчёты – навигационной ошибки не находилось. Но факт оставался фактом – они сели на планету, правда, не по своей воле, но сели, и надо было искать решение как с неё убраться.

Убирая щиты с обзорных окон он, одновременно, отдал команду Сигмиксу на анализ окружающей среды за бортом.

Пока компьютер, погукивая и попискивая, занимался своим делом, астронавты сидели в антиперегрузочных креслах и тихо разговаривали.

Командор слышал, как Матео о чём-то спорил с Хосе: до него доносились слова: метеор, магнитное притяжение, соленоид, разумные существа.

Его жена и Хуанита делились мнениями о детях: они ещё не догадываются, как мы влипли, беспокоясь о них, подумал Мигель. А, когда поймут, в какое сложное, и, наверное, безвыходное положение мы все попали, как они поведут себя? А дети, Сэлма и Родригес?

Отвлёк от горьких размышлений голос компьютера, сообщившего результаты анализа.

По словам Сигмикса, астероид не может представлять для астронавтов никакой ценности, так как анализ почвы показал, на ней, и в ней тоже, невозможна никакая жизнь. Ни для флоры, ни для фауны условия совершенно неприемлемы. Здесь отсутствуют даже признаки влаги. А там где нет влаги – нет жизни. Поверхностный слой планеты состоит из спрессованной космической пыли.

Затем, немного помолчав, казалось, он сомневался в своих выводах, но решив, что астронавты сами решат, насколько его анализ важен, продолжил – зато эта планета не страдает от отсутствия пыльных бурь. Причины их возникновения пока для меня не ясны, но надеюсь, что и с этим мы разберёмся.

Но меня смущает, продолжил он после небольшой паузы – большая напряжённость электрического поля, покрывающего всю планету. Хотя моё сердце помещено в мощную диэлектрическую капсулу, я всё же чувствую, как вихревые потоки электричества пытаются проникнуть внутрь меня, и… позвольте дать совет – нам нужно как можно скорее покинуть планету – она мне не нравится.

– Так направь роботов на ремонт опоры, а мы в это время попытаемся выяснить причину притяжения, приказал Мигель.

– Я уже пытался – сразу после приземления. Они не могут выполнять команды в такой электромагнитной обстановке.

– Почему?

– Внутренние цепи роботов, из-за окружающих нас электрических вихрей, ежесекундно со стороны получают множество импульсов-приказов, и они растеряны, как растерянными бывают люди, одновременно получающие разноречивые приказания.

По этой причине ремонт придётся проводить вам, своими силами.

– Даа, вот ещё незадача. Сигмикс, мы должны работать в скафандрах или без них?

– Анализ окружающей корабль атмосферы говорит: плотность её у поверхности планеты (или астероида, как хотите классифицируйте), составляет 1,22 на 10^—3 г/см², а толщина слоя атмосферы – 2км. Атмосфера состоит из азота – 70%, кислорода – 23,14%, углекислого газа – 0,0435% и аргона – 1,28%. Так что могу с уверенность сказать, дышать можно без кислородной маски. Температура на поверхности планеты равна 59,37⁰ F.

– Понятно.

Мигель собрался уже было повернуться к Матео и Хосе чтобы решить вопрос по выходу из корабля, но не успел. Неожиданно перед его глазами на обзорном дисплее возникла картина, которую он даже не думал, не гадал, увидеть после слов компьютера. Да чего там – он был ошарашен!

На расстоянии пятидесяти ярдов, окружив крейсер кольцом, стояла толпа одетых в яркие, праздничные одежды, людей.

Они подпрыгивали, что-то говорили, и приглашающее размахивали руками.

Мигель от неожиданности потерял дар речи, и смог только молча, рукой, показать на них членам команды.

Друзья, увлечённые разговором, не видели происходящего за бортом корабля, и заинтригованные молчаливым жестом своего командира, повернулись к окнам. А увидев…, застыли в немом изумлении!

За все годы путешествия в необозримом космосе, они ни разу не встречались с таким явлением, а тем более, никогда не встречали таких празднично разодетых, радостно встречающих астронавтов людей.

Наверное, у каждого моего товарища в голове промелькнула мысль, что он бредит, или это сон, подумал Мигель, увидев лица друзей.

На немой вопрос членов экипажа: «Что это?», он только недоумённо пожал плечами. «Я тоже не верю глазам своим» – произнёс Мигель вслух и, для проверки, что с его головой всё в порядке, решил ущипнуть себя.

Поморщившись от боли, он понял, что не бредит, и то, что он видит за бортом, происходит наяву, а не в его затуманенном мозгу.

Его голова, его психика, были в порядке, значит, то, что он видит снаружи крейсера…, на самом деле происходит!

Но откуда на этом голом, лишённом всякой растительности астероиде, могли появиться люди? И, как они могли узнать о месте и времени посадки корабля, и… почему собственно они так веселятся, чему радуются? Ишь, распрыгались!

Смотрите портки не потеряйте! – недовольно, шёпотом, произнёс Мигель.

Конечно, судя по радостным улыбкам, по надетым праздничным нарядам, они, кажется, по-настоящему рады видеть корабль.

Кстати, я раньше таких одежд не встречал ни у одного народа: синие, мерцающие юбки, поверх которых надеты красные, со светлыми полосами фартуки, и белые, с рукавами до локтей, блузы на женщинах.

А на мужчинах… совершенно белые штаны со штрипками, и белые же рубахи – выглядят, действительно, нарядно и празднично.

На головах женщин повязаны красные платки, а на головах мужчин красуются непонятные головные уборы.

Да, а на что же похожи их фигуры? – стараясь вспомнить, наморщил лоб Мигель. Ах, да – на разрезанную пополам пустую тыкву.

– Папа, – прервал его наблюдения голос сына, – а почему они подпрыгивают?

Мигель, до прервавшего его размышления вопроса сына, рассматривающий одежду встречающих, перевёл взгляд на ноги аборигенов.

– Твоя, правда, сынок. Я тоже обратил внимание, что они все, без исключения, одни слегка, другие повыше – подпрыгивают и, к тому же ещё, перемещаются с места на место. Молодец, сынок! – похвалил он Родригеса, и погладил по голове. Умница. Когда вырастешь, из тебя обязательно получится настоящий исследователь и астронавт.

– Не-а. Я хочу быть таким, как дядя Хосе.

– Ты им будешь, сынок, будешь. Дай только срок.

– А я тоже это видела, я тоже видела, но не успела сказать! – закричала Сэлма, пытаясь показать, что она такая же наблюдательная, как и её друг.

Чтобы никого не обидеть, Мигель похвалил и девочку. Затем, приобняв детей, добавил: «Вы у нас самые наблюдательные, и если бы не вы, мы могли бы этого не заметить».

Обернувшись к Хуаните, спросил: «Ведь, правда?»

– Конечно, правда! – подтвердили взрослые члены экипажа, и покивали головами в подтверждение своих слов.

Гордые и довольные похвалой Мигеля, дети, подталкивая друг друга локтями, вновь прильнули к иллюминаторам.

Повернувшись опять к экрану дисплея, Мигель более внимательно пригляделся к прыжкам встречавших астронавтов, людей.

– Хосе, Мария, Матео, вам не кажется странным – они прыгают, а пыли под ногами нет?

И они…, вдруг он ахнул! Приглядитесь-ка по внимательнее, они… не касаются ногами земли. Видите?

– Смотри-ка ты, и, правда. Они, что…, нет, такого же не может быть! – произнесла, приглядевшись к людям перед кораблём, Хуанита.

Мигель, разве в анализе почвы астероида ничего не сказано об отсутствии пыли на поверхности, чуть удивлённо спросила она?

– Вы слышали отчёт Сигмикса? – Мигель призадумался на мгновение, – нет, ничего такого я не уловил…. Пора, наверное, проявить вежливость, и выйти к аборигенам, а то, как-то нехорошо получается. Что вы думаете по этому поводу? – повернулся Мигель к друзьям.

– Выйдем все вместе? – поинтересовалась Мария.

– Нет. Пойду я, один.

– Почему один? Когда «представляются» другому народу, в группе обязательно должна быть женщина. Это смягчает напряжение первой встречи.