– Получается, если по какой-то причине старшая ветвь прервется, а Тарлак с Эллениэль к тому времени будут главами нового рода, то Тар может претендовать на престол?

– Чисто в теории, дорогая. Я бы советовал обсудить вопрос с Фонтирэлем, но он доложит Владыке как только дверь за тобой закроется, так что не бери в голову.

– Я так, из женского любопытства.

– Любопытство кошку сгубило.

– Кто такая кошка?

– Небольшой зверек, весьма распространенное на Земле домашнее животное.

– Если честно, я хотела бы поговорить о наших драконьих ипостасях. Когда я сошла с дороги, я почувствовала прилив сил, кроме того, мое зрение, я видела самые мельчайшие детали.

– Я тоже чувствовал прилив сил, пришлось серьезно сдерживаться, чтобы паралич не вышел за пределы тронного зала. Я подозреваю, что кровь драконов влияет на нас. Эль говорила, что у наших теней были крылья, я видел твои глаза, свои пальцы. Если честно, я сам толком не понимаю, мы не подростки, ты видела свою вторую ипостась, ты синяя, я черный, взрослые драконы не могут оборачиваться.

– До этого мы не изменялись.

– Я так думаю, что это какой-то инстинкт или закон защиты гнезда. Помнишь, драконы сказали, что члены совета это мое гнездо? Похоже Эль и Тару угрожала реальная опасность, вот наша кровь и отреагировала, причем в самый неподходящий момент.

– Если нам придется постоянно вмешиваться, мы точно не доиграем в шахматы – лукаво улыбнулась Кельвирея.

– А ты думала нам колдунам так хорошо живется?

– По-моему все вполне довольны жизнью. Ну сам подумай, мы вместе, Эль со своим избранным, у Васа с Ареей все очень серьезно, Гас с Валесией, похоже их текущее состояние дел тоже вполне устраивает.

– Ну да, если еще убрать Единого, вообще идиллия. Кстати, ты заметила, что Гас изменился после того, как сошелся с Валесией?

– Да, раньше он был более замкнутым, сейчас словно раскрылся.

– Как добрались, князь? – спросил Архахаар, обмениваясь рукопожатиями с Мардеком.

– Очень хорошо – ответил князь Антала, раскланиваясь с Кельвиреей и Валесией, – кочевники были весьма приветливы.

– В одном дне пути начинаются имперские земли. Река замерзла, лед толстый, но на том берегу есть несколько укреплений. Их мы берем на себя.

– Моим войскам хотя бы придется обнажить оружие?

– Чем дальше мы будем продвигаться вглубь империи, тем тяжелее будет применять магию, а мы с Кельвиреей не можем быть везде. Наше вмешательство может потребоваться на других фронтах, поэтому не удивляйтесь, если мы вас будем ненадолго покидать. Если у вас возникнут какие-либо вопросы, вы можете задать их госпоже Валесии, она будет вашим советником по имперским военным делам. До ближайшего схрона три дня пути.

– Как будем штурмовать укрепления?

– Штурма не будет, мы парализуем защитников, дальше тени откроют ворота. В остальном действуем по плану.

– Что делать с пленными?

– На ваше усмотрение, князь.

– Местное население?

– Нам удалось в какой-то мере настроить местных против солдат, но как они себя поведут, сказать не могу.

– Хорошо. Тогда мы переоденемся и выступим завтра перед рассветом.

– Я не пойму, вокруг зима, а анталийцы пришли в легкой одежде – спросила Валесия.

– Они шли через пустыню, зимой песчаные бури не дают теплу покидать земли кочевников и не пускают холод в пустыню – ответил Архахаар.

– В любом случае, я бы не хотела там жить.

– Я тоже. Весьма неприятное местечко, днем очень жарко, а ночью сильно холодает, да и духи пустыни, весьма неприятные типы, понимают лишь язык силы.

– И еще, я не понимаю, почему я здесь с вами, а не с Васом, Гасом и Ареей.

– Тебе ответить честно или приятно?

– Давай уж честно, чешуйчатый!

– Нам не хотелось разделять вашу пару с Ареей, но ты студиозус, а Арее еще немного и она наденет черный плащ. Основные бои будут на севере и западе, здесь безопаснее, к тому же мы с Кель не можем постоянно опекать анталийцев. Вот и сейчас Кель у накалийцев допрашивает пленных. Нам нужен надежный человек, который знаком с имперской тактикой.

– Маги могут распознать ложь, даже я могу распознавать ложь, зачем нужны вы с Кельвиреей?

– Чтобы человек ответил, ему нужно задать правильный вопрос. Это не всегда возможно, особенно если твое время ограничено. К тому же некоторые молчат даже под пытками.

– Но если все же удастся разговорить?

– Можно уйти от вопроса. Например, ты спросишь меня, сколько войск у князя, а я тебе отвечу «много». Я не солгу, но точного количества ты знать не будешь.

– Зачем спрашивать у человека, прочитавшего книгу, когда можно открыть ее и прочитать самому?

– Что-то вроде того.

– Не думала, что вляпаюсь в такое дерьмо.

– Знания, власть и ответственность ходят вместе, Валесия.

– Какой-то ты неправильный, Архахаар, вроде ничего хорошего не сказал, а мне приятно. Это мудрость?

– Наверное.

Штурм укреплений прошел без сучка и без задоринки. Архахаар просто парализовал защитников, а Ночные тени открыли ворота. Анталийцам осталось лишь разоружить и связать пленников. Некоторые солдаты присягнули на верность Анталу и были освобождены, получив оружие и обмундирование. Двоих инквизиторов сожгли маги. Так же казнили одного жреца и пятерых воителей. Армия Антала ушла дальше, забрав все дрова и припасы. Все что нельзя было унести, было предано огню. Имперцы остались медленно умирать от голода и холода. Валесия понимала, что малочисленные анталийцы при всем желании не могли позволить себе возню с пленными, но ее все равно передергивало, когда она вспоминала обреченные лица имперцев. С небольшой деревушкой, попавшейся им на пути, обошлись намного мягче. Отряд всадников не встретил никакого сопротивления, поэтому они лишь разрушили алтарь Единого. Архахаар и Кельвирея то приходили, то уходили. Каждый вечер Ночные тени приносили сведения о передвижениях войск имперцев и тогда в штабной палатке собирался военный совет. По мнению Валесии, войска империи были в растерянности, один из полков выдвинулся им на встречу и был сметен наступавшими. Казавшаяся на марше единым организмом, армия Антала распалась на множество сплоченных отрядов, облепивших имперцев, словно рой рассерженных пчел. Вышедшие им наперерез два полка во время ночного налета потеряли свои обозы и были вынуждены отступать, даже не добравшись до противника. Деревни и небольшие города практически не оказывали сопротивления, обычно анталийцы ограничивались разрушением храмов и алтарей Единого и казнями храмовников. Тем не менее, потери росли. Каждый убитый воитель Единого забирал с собой двух-трех солдат. При штурме одного храма с засевшими в нем воителями и инквизитором, анталийцы потеряли два десятка. Подоспевшие на подмогу маги просто сожгли храм. Иногда же они встречали сопротивление в самых неожиданных местах. Жители одной деревни сопротивлялись столь яростно, что пришлось вмешаться Архахаару, обрушившему все дома. При разборе завалов выяснилось, что дети, женщины и старики приняли яд еще до подхода анталийцев, а мужчины решили дорого продать свои жизни.

– Большая часть сатрапии под нашей властью – начал военный совет князь, – нам осталось захватить два города Юнгар и Са-Кавар. Каковы ваши соображения, госпожа Валесия?

– Я говорила с Кельвиреей, похоже, накалийцы и улирцы так допекли имперцев, что их главный стратег не обращает на нас внимания. Что ж, эту ошибку необходимо использовать. Юнгар столица сатрапии, но основным городом является Са-Кавар. Именно тут заканчивается караванная тропа, здесь больше всего жителей. Са-Кавар это торговый город, а торговля очень не любит пошлины и другие налоги, я подозреваю, что под стенами города есть целая сеть тоннелей для контрабанды. Если мы их захватим, то сможем ударить с тыла.

– Я предлагаю осадить город по всем правилам, – высказался Троан Тучегонитель, – пусть расслабятся и готовятся к долгой осаде, когда мы проведем тоннелями достаточно войск, мы нападем с двух сторон.

– Хорошо. Как поступят имперцы?

– Я не особо сильна в тактике и стратегии, но предполагаю, что они запрутся в городе. Сейчас зима, запасов достаточно, так что особой нужды в пище они испытывать не будут. Я уверена, что они обрушат подземные ходы.

– Тогда мы не сможем сразу провести войска внутрь города, нам потребуется время на их расчистку – предположил Троан.

– Не все ходы известны властям, контрабандисты вряд ли лишат себя своего источника дохода. Что до Юнгара, я предполагаю ожесточенное сопротивление, с наскока взять не получится.

– Слишком медленно – возмущался Архахаар, расхаживая по бывшему храму Единого – Мардек уже штурмует Са-Кавар, потом остается только Юнгар взять. Улирцы полностью захватили Конол.

– Нам мешает снег, тяжелая кавалерия в день делает только половину перехода, лошади выбиваются из сил – ответила Эллениэль.

– У меня сложилось такое ощущение, что нам противостоит опытный стратег – высказалась Кельвирея.

– Поясни.

– Смотрите, имперцы стягиваются к Рали, избегая прямого столкновения. Мелочь они сдают без боя. Я думаю, они встанут лагерем где-то на этих холмах и будут дожидаться нашего подхода, чтобы дать сражение. Вполне возможно, что к ним успеют подойти подкрепления из Онии.

– Паршивый расклад, дорогая, но все идет именно к этому – поддержала Кельвирею эльфийка, – мы выбьемся из сил, и нам придется атаковать снизу вверх.

– Вас, Гас, как с магической поддержкой?

– Мы экономим силы, Ар, правда из-за этого мы несем потери.

– Сколько человек можно перебросить порталом?

– Если задействовать все ресурсы, то не больше сотни, но и то без провианта.

– Если добавить эльфов, то, может, на один полк наберем, а против нас как минимум десять тысяч. Не вариант.

– Пусть эти гыры сидят на холме, а мы их обойдем – высказался Тарлак.

– Тогда они ударят нам в спину, дорогой, а там обозы и раненные – покачала головой Эллениэль.

– Паршиво, но давайте исходить из того, что имперцы займут холмы. Наши действия?

– Придется осадить холмы. До Рали всего день пути, если будет налажено снабжение, имперцы спокойно просидят там хоть до весны.

– Зато, если снабжения не будет, то им придется несладко – высказался Вас, – наверху ветер сильнее дует.

– Вас, тебе медалька за сообразительность. Сколько нужно магов, чтобы очистить холмы от растительности?

– Десятка хватит чтобы выжечь и не опустеть.

– Эль, твои эльфы смогут перерезать дорогу на Рали?

– Да.

– Тогда мы вычищаем холмы, пусть имперцы занимают пожарище. Мы осадим холмы, а когда они сожрут весь провиант, начнут есть лошадей и жечь повозки, тогда сами спустятся.

– Мы можем устроить снежную бурю – сказал Гас, – поднимем снег с подножья и свалим на вершину. Заодно расчистится поле битвы для кавалерии.

– Я думаю, что имперцы попытаются уйти в сторону Рали – покачала головой Кельвирея.

– Наука аэродинамика намекает, что нам срочно нужен толковый маг-погодник. Прямо сейчас.

– Сейчас будет, Ар.

– Господа и дамы желали меня видеть? – спросил вошедший голубой плащ.

– Да. Позвольте представить, старший наставник Аркасиус Ветреный – отрекомендовал вошедшего Вас.

– Аркасиус, вот здесь у нас холмы, на них будет сидеть противник. Мы сможем поднять снег с подножья и направить его на холм?

– Да, это вполне возможно.

– Хорошо. А что будет со снегом дальше?

– Я не совсем понимаю вас, господин Архахаар.

– Ветер же не остановится ровно над вершиной холма.

– Вы правы, ветер унесет часть снега дальше и навалит его на подветренном склоне.

– Благодарю за консультацию, Аркасиус. Ваша помощь скоро понадобится, поэтому особо силы не расходуйте. Вы свободны.

– По моим данным, передовые части имперцев достигнут холмов послезавтра к вечеру, нашим понадобится четыре или пять дней – сообщила Эллениэль.

– Я останусь и помогу с порталом – предложил Гас.

– Мы с Кель уходим, завтра на рассвете надо брать Са-Кавар.

– Вы совсем опаршивели, гыры крылатые?

– Я тоже рада тебя видеть, подруга.

– Тоже мне подруга. Почему меня держат в стороне от сражений как какую-нибудь шлюху обозную?

– Затем, Валесия, что у нас достаточно тех, кто может махать мечом, а вот ты единственная и неповторимая. Если ты сдохнешь, то все расстроятся – отмахнулся Архахаар.

– Я буду брать Са-Кавар!

– Конечно. Мы с Аром тоже идем в город. Поэтому нам надо хорошо выспаться.

– Я уж высплюсь. В гордом одиночестве высплюсь.

– Вот возьмем Са-Кавар, и не выспишься по-человечески, в постели. А теперь введи нас в курс дела.

– Как я и предполагала, часть тоннелей не была уничтожена. Мы перебрасываем по ним войска, последними пойдут маги. Как только они окажутся под стенами, в стенах появятся проломы. Анталийцы предпочитают сражаться небольшими отрядами, поэтому проломов будет много. Как только стены падут, мы выскакиваем и ударяем в тыл. Вся возня с рубкой леса и строительством осадных башен предназначена только для отвода глаз имперцев.

– Ты хорошо поработала, Вал.

– Ждем – прошептал Архахаар, услышав грохот рушащихся стен, – пусть сообразят, что произошло.

– Если мы выйдем сейчас, то застанем имперцев со спущенными штанами, – огрызнулась Валесия.

– Ты знаешь, где находятся не совсем одетые имперцы?

– Нет.

– Вот и я не знаю, поэтому ждем.

Прошло немного времени и за дверями склада раздались крики и проклятья.

– Вот теперь пора – крикнул Архахаар, вышибая ворота вместе с куском стены. Архахаар, Кельвирея, Валесия и два десятка обоеруких выскочили в неприметный переулок. Солнце еще не взошло, но предрассветную мглу разгоняло зарево от горящих стен. Вдалеке раздавались звуки разгорающегося боя. Они выбежали на широкую улицу и наткнулись на отряд имперцев, спешивший к стене. С крыши свистнули стены, а волна искаженного пространства просто смела выживших. Кельвирея помахала засевшим на крыше Ночным теням, один из эльфийских разведчиков махнул рукой, указывая направление движения. Несколько раз на их пути оказывались небольшие группы солдат, недостаточно многочисленные, чтобы хотя бы замедлить их продвижение. Не встретив особого сопротивления, отряд выбежал на площадь перед храмом Единого.

– Сейчас намашемся и натанцуемся – прошипела Кельвирея, разглядывая опешивших от неожиданности воителей Единого, – держимся ближе к домам, в храме могут быть лучники. Вал, прикрываем Ара.

Воители не стали нападать, а вместо этого предпочли скрыться в храме, захлопнув двери.

– Пусть сидят, глядишь, сдадутся, как основные силы подойдут, пошли дальше.

Они побежали по другой улице и неожиданно натолкнулись на отряд имперцев, возводивших баррикады. Занятые работой солдаты были застигнуты врасплох и не смогли бы оказать достойного сопротивления, но высыпавшие из близлежащих домов солдаты серьезно осложнили ситуацию. Теснота улицы и давка не давали как следует размахнуться даже коротким мечом и стычка переросла в свалку. Лишенного размаха Архахаара оттеснили в сторону, а завязшие Кельвирея и Валесия ничем не могли ему помочь. Кельвирея заметила взметнувшуюся и распростершую призрачные крылья тень, воздух задрожал.

– Ложись! – прокричала девушка, роняя Валесию и накрывая ее своим телом, над ними поднялся защитный купол. «Только не сильно, любимый» – успела подумать Кельвирея и все превратилось в хаос. По куполу ударили фрагменты бревен, части тел, обломки оружия, все накрыло пылью, смешанной с кровью.

– Торжественно клянусь никогда не злить твоего мужа, Кель – прокряхтела Валесия.

– Ты какая-то бледная, Вал.

– Дышать больно. Похоже, ребра сломаны. Прямо на бревно упала.

– Прости.

– Если бы не ты, мои кишки украшали бы крыши соседних домов.

– Идти сможешь? – спросила Кельвирея, наблюдая, как обоерукие приканчивают оставшихся в живых имперцев.

– Посижу, отдышусь и я в порядке. Найди Ара.

– Тут я и, вроде как, живой – произнес Архахаар, – только посижу немного.

– У тебя голова пробита – ахнула Кельвирея.

– Ага. И рука сильно порезана. Давай, бери тех, кто на ногах, я тут вас подожду.

– Мы. Останемся. Здесь.

– Ладно, молчу, молчу – прошептал Архахаар, закрывая глаза.

К полудню анталийцы заняли Са-Кавар полностью, до заката были подавлены последние очаги сопротивления. Дом градоправителя приспособили под лазарет, в одну из комнат перенесли Архахаара.

– Как он, Кель? Не пришел в себя?

– Слишком тяжелые раны – покачала головой Кельвирея, – он все слышит и понимает, может пользоваться мыслеречью, но тело слишком слабо, он не проснется, пока тело не восстановится.

– Как это произошло? – спросил Тарлак, обнимая жену.

– Имперцы готовили засаду, говорят, их было две-три сотни. Мы наткнулись на них случайно. Ара оттеснили, я потеряла его из виду. А потом пробудилась его сущность.

– Что говорят лекари?

– Они удивлены. С такой раной на голове выживают считанные единицы, а он ходил и разговаривал. Жилы левой руки перерезаны до костей.

– Мне очень жаль, дорогая – произнесла Эллениэль, обнимая всхлипывающую Кельвирею, – я бы многое отдала, чтобы залечить его раны.

– То же самое сказал Вас, а Арея даже пробовала лечить, израсходовала кучу силы, лежит сейчас в соседней комнате, Валесию разговорами развлекает.

– Пока этот гыров ящер не очухается, ты единственная, кто может читать разум.

– Да Тар. Теперь у меня будет очень много работы. Здесь останутся Арея с Валесией.

– Как дела у братьев?

– Иногда мне кажется, что улирец рождается с мечом. Конол захвачен полностью, взяли несколько городов в Коане. Что у вас?

– Как вы и предполагали, имперцы заняли холмы и пытаются окопаться. Наши силы на подходе. Мы позовем тебя, когда возникнет необходимость. Пока побудь с Аром.

– Спасибо вам – улыбнулась Кельвирея.

– Какие у нас хорошие друзья, – раздался в ее голове голос мужа.

– Да, любимый, у нас очень хорошие друзья – ответила мылеречью Кельвирея.

– Ты уходила…

– Да, надо было Вал проведать, поговорить с князем и лекарями.

– Как Валесия?

– Ребра зарастили, отоспится и завтра будет в порядке.

– А что говорят остальные?

– Мардек огорчен, пообещал наградить. Лекари в недоумении. При такой ране многие выжившие лишаются рассудка, советовали позвать магов. Арея обругала их по-тролльи. Руку тебе зашили, говорят, что со временем восстановится, но…

– Что но?

– Полного восстановления не будет, только самые простые движения. К тому же рука будет реагировать на смену погоды, тебе будет больно.

– Достаточно того, чтобы я мог тебя этой рукой обнимать. А что до остального, я не думаю, что они знают свойства крови драконов.

– Я тоже очень на нее надеюсь. Люблю тебя.

– И я тебя. Отдохни, ты вымоталась.

Глава 36

– Эль, Тар – кивнула Кельвирея, сходя с Дороги.

– Мы их выкурили – улыбнулась эльфийка, – имперцы собираются атаковать. Три дня они сидели на холмах, под пронизывающим ветром, а теперь решились.

– Они поскачут вниз, как перепуганные гыкаки – расхохотался Тарлак.

– И?

– Они считают, что большая часть армии ушла на Рали, а на самом деле мы спрятали тяжелую кавалерию и троллей в лесу. Когда имперцы спустятся, пехота разбежится в стороны и накалийцы наконец покажут что такое тяжелая кавалерия.

– Я слышала о тяжелой кавалерии, но никогда не видела ее в деле.

– Даже наши воины стараются держаться от них подальше – отметил Тарлак.

Девушки удобно устроились на толстой ветке дерева, а Тарлак присел возле корней и начал грызть эльфийский сухарь. Имперцы спускались с холма, стараясь держать строй, но из-за обледенелых склонов они были вынуждены ускорять шаг. В конце спуска солдаты уже бежали, не особо заботясь о сохранности строя. Их пугала не пехота накалийцев, медленно отходящая назад, а сапоги бежавших позади соратников. Имперцы на ходу прорвали ряды накалийцев и вырвались на открытое пространство, отделявшее холмы от леса. Маги хорошо потрудились, сдувая снег, и под имперскими сапогами хрустела замерзшая трава. Из-за деревьев показались закованные в броню накалийцы. Каждый кавалерист был вооружен длинным копьем, а на луке седла висел меч. Доспехи блестели в лучах солнца. Огромные кони накалицев так же были закованы в броню. Увидев противника, первые ряды имперцев резко остановились, но бежавшие позади не видели опасности и навалились на своих соратников. Накалийцы пришпорили коней, и бронированный клин ударил в середину смешавшегося строя имперцев. Тренированные лошади несли всадников сквозь ряды противника, не обращая никакого внимания на сыпавшиеся на их броню удары. Кавалеристы прорвали строй имперцев, после чего пронеслись вперед, развернули коней и, перестроившись в два клина, ударили по флангам. В образовавшиеся бреши с ревом устремились тролли, круша солдат своими огромными палицами. Изображавшая паническое отступление пехота развернулась и врубилась во фланги.

– Теперь я понимаю, почему имперцы не ссорились с накалийцами – задумчиво произнесла Кельвирея.

– Думаю, на открытом пространстве им смогут противостоять только воины троллей.

– Мы не ссоримся со своими родичами – ответил Тарлак, – в набег сходить это одно, а ссориться предки не позволяют.

– Родичами?

– Мы же рядом живем, бывает уй-юй-юй. Поэтому накалийцы такие крупные и хорошие воины, – пожал плечами тролль.

– Кстати, Кель, ты обратила внимание, что творится на вершине того холма?

– Мои глаза в человеческой ипостаси не такие острые, как твои, Эль, а перекидываться по своему желанию я еще не научилась.

– Там несколько имперцев, похоже, их военачальник со свитой. И, по-моему, они очень скучают без общества милых девушек вроде нас с тобой.

– По-моему они скучают без палицы – раздалось снизу.

– Битва проиграна, господа, сдавайтесь – произнесла Кельвирея, сходя с дороги. За ее спиной возникли Эллениэль с Тарлаком и пять Ночных теней с натянутыми луками.

– Возможно мы проиграли, но мы дорого продадим свои жизни – ответил седоусый офицер, извлекая меч.

– Не глупите, офицер. Я архимагесса, рядом со мной тень Владыки и пять Ночных теней.

– И еще вождь Тарлак со своей палицей – добавила Эллениэль, – но вас утыкают стрелами раньше, чем он успеет хотя бы замахнуться.

– У нас нет выбора?

– Почему же? Как говорит Архахаар, выбор есть всегда. Либо вы сложите оружие, либо умрете.

– А наши солдаты?

– Посмотрите вниз, многие уже сдались, другие пытаются сбежать.

– Не думал, что предначертано мне сдаваться женщине. Что ж, значит на то воля Единого.

– Ты знаешь, кого мы взяли в плен? – спросила Эллениэль, входя в палатку Кельвиреи.

– По-видимому, какую-то очень важную птицу, раз ты решила мне об этом поведать.

– Очень важную птицу. Бывшего главного стратега империи.

– И как я понимаю, он не очень разговорчив?

– Да. Привести его?

– Конечно. Я отлучусь ненадолго, кое-что проверю, потом допрошу.

– Проходите, присаживайтесь – кивнула Кельвирея вошедшим.

– Как я понимаю, вы здесь главная – заявил стратег.

– Я одна из главных. Мое имя Кельвирея, как вы видите, я ношу черный плащ. С присутствующими здесь Эллениэль и Тарлаком вы знакомы. Хотелось бы услышать ваше имя.

– Мое имя Заркон, вы сами это знаете. Я солдат Единой империи. Это единственное, что вам надо знать, госпожа изменница.

– Изменница я или нет, не имеет значения, в любом случае мне приятно, что мое имя известно главному стратегу, пусть даже и бывшему. Признаюсь, вы доставили нам много хлопот и задержали армию, хотя это для нас не критично. Так же для нас не имеет значения, будете ли вы с нами сотрудничать или нет, наша разведка поставляет все необходимые сведения.

– Тогда убейте меня.

– Мы не убийцы, Заркон. Было бы неплохо заключить с вами одну сделку.

– Жизнь в обмен на предательство? Единый заповедал не заключать никаких сделок с колдунами, нечистью и предателями.

– Вы солдат, смертью вас не напугать. Если вы согласитесь с нами сотрудничать, вы сможете либо продолжить военную службу, либо спокойно жить мирной жизнью.

– А если не соглашусь? Убьете?

– Видите ли, Заркон, мне придется вас допросить, это если вы не изъявите желания сотрудничать. Я не так сильна в магии разума, поэтому вынуждена действовать грубо. После моих допросов человек сходит с ума.

– Пыток я не боюсь!

– Это не пытка, это намного хуже. Я читаю разум человека, подобно открытой книге, вот только я не умею толком листать страницы, поэтому просто вырываю ненужные мне листы. Вам повезет, если я сразу наткнусь на нужную страницу, тогда ваш разум почти не пострадает. К тому же недобровольное чтение разума вещь достаточно неприятная, кто-то умирает. В любом случае, вы лишаетесь посмертия, ведь человеческое посмертие связано с душой, а какая душа у умалишенного?

– Единый защитит своего верного раба.

– Я прочитала десятки людей, в том числе жрецов, инквизиторов и воителей Единого. Теперь они либо идиоты, либо мертвы, а я жива и здорова.

– Единый покарает тебя, когда сочтет нужным.

– Да, да, да, вечные муки после смерти. Вот только смерть не входит в мои планы на ближайшую вечность.

– Рано или поздно, ты умрешь!

– Есть еще слово «никогда». Задумайтесь, Заркон, вы можете сохранить жизнь и разум, просто сотрудничая с нами. Многие солдаты и офицеры перешли на нашу сторону, так же нам присягали жрецы и воители Единого.

– Я не верю тебе.

– Хорошо, я именем и силой клянусь, что не оскверню свои уста ложью, пока вы не покинете палатку, расскажу все без утайки, умолчаний и многозначных слов. Устраивает?

– Да.

– Тогда слушайте. Как вы знаете, с нашей помощью улирцы вернули себе междуречную провинцию, после этого вас изгнали, хотя вы были бессильны что либо сделать. Все ваши возможные ходы были просчитаны заранее, были предприняты необходимые контрмеры. Сейчас идет вторжение силами трех государств, при поддержке эльфов, магов и троллей. Здесь, наши передовые части уже направляются к Рали. Ваши силы разбиты, город обречен, как и вся сатрапия. Дальше мы вторгнемся в Онию. Улирцы полностью контролируют Конол и часть Коана. На юге анталийцы взяли Са-Кавар и осадили Юнгар. Кстати, князь Мардек крайне недоволен той попыткой переворота, которую вы подстроили, поэтому с пленными особо не церемонятся, либо присяга либо смерть. Да, Заркон, мы знаем о той дворцовой заварушке. Таким образом, мы откусим западную треть империи. Это даже не план, а практически факт. Ваш преемник полное ничтожество, он сместил многих толковых офицеров и довел армию до такого состояния, что дезертиры начали грабить собственный народ. С другой стороны, наши армии прекрасно снабжены и обучены. Наши солдаты спокойно воюют зимой, не испытывая нужды ни в провианте, ни в теплой одежде. Империя загнила, той страны, которой присягали мы с вами, ее больше нет.

– Страна это не только правители.

– Правильно. Страна это, в первую очередь, народ. За то время, пока я была воительницей, я побывала во многих местах, я видела, как живет простой народ. Я видела потухшие глаза взрослых и детей, я видела, как ночами матери приносили своих новорожденных детей к ступеням храмов, будучи не в силах их прокормить. Я видела, как болезни выкашивают целые деревни. Я видела, как сгорают целители, обвиненные в колдовстве. Маги знали, что им грозит смерть, но шли в империю, чтобы хоть как-то облегчить страдания простого народа. А еще я видела тела тех, кто стремился попасть в междуречную провинцию. Люди тонули в Донан, пытаясь перебраться вплавь или верхом на бревнах. Других ловила и вешала на ближайшем дереве пограничная стража. Вешала семьями, взрослых, детей и даже младенцев. Как вы думаете, люди бежали в Улир от хорошей или от плохой жизни? Я много хожу по разным странам и вижу, как живут люди и могу утверждать, что хуже, чем в империи, не живут нигде. Я все сказала, решайте, с кем вы.

– Я могу все обдумать?

– Да. Попросите встречи со мной, когда примете решение. Тарлак, будь добр, проводи.

– Ты поклялась именем и силой? – удивилась Эллениэль, – а если бы он тебя подловил?

– Для меня и Ара нарушение этой клятвы ничем не грозит. Я же не человек и не маг. Собственно говоря, ты тоже можешь клясться клятвой магов или присягать на Книге книг, но не надейся, что тебе поверят – тебя уши выдадут.

– Мы клянемся Лесом, а у драконов какие клятвы?

– Народ не лжет, в клятвах нет нужды.

– Понимаю. Куда ты теперь?

– Здесь вы сами справитесь, братья не звали, значит назад в Са-Кавар.

– Передавай привет Ару. Мы по нему очень скучаем.

– Высокого неба, дра – поклонился Кельвирее гвардеец, охранявший дверь в комнату Архахаара.

– Высокого неба – опешила Кельвирея.

– Разрешите войти внутрь?

– По-моему дверь не заперта, драк.

– Я не принадлежу вашему гнезду, поэтому должен испросить разрешения.

– Архахаар в сознании, просто его тело спит. Ты мог бы спросить разрешения у него.

– Старшие опасаются за разум людей, я не могу пользоваться мыслеречью, а чтобы заговорить мне необходимо войти.

– Понимаю. Тебе нужен посредник. Входи.

– Ар, к тебе гость – произнесла Кельвирея, целуя неподвижные губы мужа.

– Я знаю, давно уже под дверью околачивается. Спроси его, зачем пришел.

– Разве он нас не слышит?

– Нет, нельзя подслушивать чужую мыслеречь.

– Архахаар желает знать причину твоего визита.

– Старшие огорчены болезнью голоса. Они говорят, что кровь народа залечит раны, но драку нужен полный покой, пока еще пять раз не взойдет солнце.

– Мы признательны народу за радостные вести.

– В таком случае я вас оставлю.

– Я так рада, любимый.

– Я тоже. Мне немного надоело тут бревно изображать. Спасибо Вал с Ареей, приходят, рассказами развлекают. А поговорить не с кем.

– Я тоже к тебе с рассказом.

– Я весь во внимании.

– Твой план с погодой сработал. Имперцы посидели, посидели и спустились прямо на копья накалийцев. А поскольку дул сильный ветер, то склон обмерз, они не выдержали строй. Внизу их ждала пехота, которая разбежалась в стороны и по радостным имперцам ударили тяжелая кавалерия и тролли. Мы уничтожили пять полков с минимальными потерями. Рали падет со дня на день. Мы с Эль, Таром и Ночными тенями захватили их военачальников. Ты не поверишь, кто ими командовал.

– И кто же?

– Заркон, бывший главный стратег империи.

– Ты не ошибалась, когда сказала, что у имперцев хороший командир.

– Да. Я навестила Натона и навела справки. Заркон хороший командир, солдаты его уважают. Я хочу перевербовать его. Натон рассказал мне, что Заркон был старшим сыном в бедной семье, добровольно подался в рекруты и отдавал почти все свое жалование, чтобы родители могли прокормить его братьев и сестер. Поэтому я рассказала ему о жизни простого народа. Ну и попугала немного.

– Как именно?

– Рассказала, как читала разумы у особо упертых пленных и во что они после этого превращались.

– Иногда правда страшнее любой лжи. Что сказал Заркон?

– Попросил время на размышление. По словам Натона Заркон очень умен, а я уж постаралась посеять как можно больше зерен сомнения в его голову. Предполагаю, что он согласится с нами сотрудничать.