Девятая попытка Кота Митрохина

– Так она же Аленушка. – Кот сладко потянулся и приблизился к Ивану. – Программа такая.

– Ясно. Кодированная, значит. А леший правда есть?

– Здесь всякого добра хватает, – уклончиво отозвался Кот. – «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Народ навыдумывал, а Он расстарался.

– Понятно…

– О чем это вы? – нахмурила лоб Аленка.

– Да так, не обращай внимания, – быстро ответил Иван. – Значит, решено: идем к лешему.

– Ой, дядя Иван, – Аленка испуганно сжалась, – может, не надо к лешаку? Он до детей падкий.

– Извращенец? – недобро повел бровью Иван.

– Кто-кто? – не поняла Аленка.

Иван закатил глаза и хлопнул по лбу ладонью.

– Нехороший дядька, издевающийся над детьми, – пояснил Кот.

– Да, он очень плохой. Поймает и скушает или работать на себя заставит.

– Ага, престарелый каннибал-рабовладелец, – подвел черту Иван. – Тяжелый случай. Но ты не бойся, мы, если что, с ним разберемся.

– Правда?

– Правда, правда. Показывай дорогу.

Аленка быстро сориентировалась и пошла вперед. Иван с Котом заторопились следом.

– Слушай, Вань, – тихо спросил Кот, – на кой тебе этот трухлявый лесной пенек сдался?

– Кто лучше нечисти может знать, куда пацана утащили?

– Ты с ним никак беседовать собрался?

– А он что, глухонемой?

– Да он же тебя в бараний рог скрутит, только вякни! – Кот выразительно продемонстрировал лапами, как это произойдет. – Будет он с тобой разговаривать.

– А мы по-человечески.

– А он тебе в морду, – не унимался Кот.

– По-моему, ты сгущаешь краски.

– Хороший ты мужик, Ваня, добрый, но мой диагноз подтверждаешь на все сто.

– Какой еще диагноз?

– А что дурак, причем, даже не круглый, а шарообразный.

– Ах ты… – Иван рванулся к Коту, попытавшись ухватить его за хвост, но Кот увернулся и скользнул на ближайшую сосну.

– Поймаю – усы оборву, – пообещал Иван, грозя Коту кулаком.

– Сначала достань, – промурлыкал Кот, вцепившись когтями передних лап в кору дерева на высоте метров трех. Задние в сапогах болтались в воздухе. Кот медленно, рывками, сползал.

– А чего доставать, сам скоро опадешь.

– Эй, чего вы там застряли? – окликнула их из-за деревьев Аленка. – Так мы до завтрема не доберемся.

– Мы уже почти идем, – крикнул Иван.

Кот сполз еще на полметра и боязливо поджал хвост.

– Ладно, слазь. Не трону.

– Точно? – Кот недоверчиво повел ушами.

– Да точно, точно. Чего с тебя, брехуна, взять. Только время попусту тратить.

Иван развернулся и быстро пошел вперед.

Сзади донесся скрип, треск веток и шорох листвы кустарника под сосной. Кот нагнал Ивана и пошел рядом, опасливо косясь на него и отряхивая с шерсти приставший мусор.

Аленкин сарафан мелькал чуть впереди за деревьями.

Пока шли по едва приметной тропинке, Иван, не боясь упустить из виду девочку, что-то выискивал глазами по сторонам. Иногда он наклонялся, подбирал палку, вертел ее так и сяк, размахивался и пробовал удар, после чего выбрасывал палку и шел дальше.

Наконец ему попалось то, что он искал. Суковатая, увесистая дубина длиной чуть больше метра удобно легла в руку. Иван крутанул ее пару раз, с размаху въехал ей по сосне и удовлетворенно прищелкнул языком. С сосны посыпались чешуйки коры, и упала пара шишек. Из дупла выглянула потревоженная белка, постучала пальцем по лбу и вновь скрылась.

– А говорил, по-человечески, – едко заметил Кот.

– Как получится. – Иван закинул дубину на плечо и направился дальше. – Лучше перебдеть.

Вскоре Аленка свернула с тропинки, подождала Ивана с Котом и уверенно зашагала в сторону. Лес стал плотнее, стволы деревьев – толще. Попадалось много поваленных деревьев, сплошь покрытых мхом. Разросшиеся кустарники заслоняли дорогу, часто приходилось продираться сквозь них. Ноги оскальзывались на толстых корнях.

Иван быстро выбился из сил, хотя Кот с девочкой выглядели бодрыми и свежими, словно только что вышли на утреннюю прогулку.

– Привал, – сказал Иван, опускаясь на ствол поваленного дерева и сбрасывая с плеча дубину. – Объяснит мне кто-нибудь, куда мы вообще идем?

– К лешаку, – сказала Аленка, теребя подол сарафана. – Вы же сами просили.

– А где он вообще обитает, этот твой лешак?

– Откуда ж я знаю, – развела руками девочка.

– Как? – вскинулся Иван. – Ты не знаешь? А куда же мы тогда премся вот уже битый час?

– Так лешак – он в глуши лесной живет. Главное, шуметь поболе, и он сам нас разыщет.

– Шуметь? Это мы могём! – Иван поднял дубину и принялся колотить ей по стволу, на котором сидел. – Эй, чучело лесное, где ты там? Отзовись-покажись.

– Ваня, ты бы того, за языком следил, – посоветовал Кот. – Все-таки к хозяину леса обращаешься.

– У-у-у!

Справа, из-за деревьев, оглашая лес страшным воплем, вывалился сухонький, но довольно бодрый и крепкий на вид старикашка. Росту в нем было метра два, не меньше. Руки-ноги кривые и тонкие, словно палки, пальцы рук – длиннющие, узловатые. На узких плечах сидела небольшая голова, покрытая редкими зелеными волосами. Под плоским лбом светились красным круглые глаза. Крючковатый нос, неприятно подергиваясь, к чему-то принюхивался. Лицо рассекала широкая щель рта, разинутая в крике:

– А-а-а!

На старикашке было надето нечто вроде истлевшего памперса.

Кот грохнулся в обморок, растянувшись на травке с раскинутыми в стороны лапами.

Аленка взвизгнула и, спрятавшись за спину Ивана, боязливо выглядывала оттуда.

Иван упер дубину в землю и выпрямился.

– Ну, чего раскричался? Мы по делу к тебе.

– А-а-а! – не унимался леший, приближаясь к Ивану с распахнутыми объятиями.

– Может, хватит уже? – Иван оперся на дубину локтем и скрестил ноги. – Вон, животное до обморока довел и ребенка перепугал.

Кот открыл один глаз и тут же закрыл опять, высунув язык и вывернув голову вправо.

– Съем! Всех съем! – заявил леший, проламываясь сквозь кустарник.

– К стоматологу давно ходил? – Иван выпрямился, поднял дубину и поиграл ей.

– Угрожаешь? – страшно выпучил глаза леший, но все же остановился, не дойдя трех метров.

– Предупреждаю.

– А кто ты такой, чтобы меня предупреждать? Приперся, нахамил, еще и дубиной грозишь.

– Извини, отец. С языка сорвалось – нервы никудышные, сдали, – Иван опустил дубину. – Дело у нас к тебе.

– Дело у него! Вали, пока цел, вместе с котом своим припадочным, – прорычал леший. – А девчонку оставь. Давно за ней гоняюсь.

Он приблизился на шаг, протягивая костлявую лапу в сторону Аленки.

– Ай! – Аленка вцепилась в Ивана и сильно зажмурила глаза.

– Эй, эй! Не балуй. – Иван легонько саданул дубиной по длинным пальцам.

– У-у-у, – одернул руку леший и принялся ее нянчить.

– То-то же.

– Съем! – леший стремительно бросился на Ивана.

Иван, не ожидавший от старика подобной прыти, едва не выронил из рук дубину, но все равно не успел ей как следует замахнуться, а лишь прикрылся. Леший впился острыми зубищами в дубину и зарычал. Послышался скрежет.

Иван крутанул дубину и ткнул ее концом лешему по зубам. Леший покачнулся, не устоял на ногах и упал на тощий зад, едва не придавив Кота. Кот распахнул глаза, выпрыгнул из сапог, взлетел вверх по сосне и взялся оттуда шипеть.

Леший проверил пальцами зубы. Два или три, похоже, шатались.

– Ну и как тебе? – усмехнулся Иван. – Может, поговорим спокойно?

– Ну все, теперь держись, молодец!

Леший тяжело поднялся с земли, протягивая руки к Ивану, и начал увеличиваться в размерах. Иван отступил назад, нечаянно зацепился каблуком за кочку позади себя и повалился вбок. И вовремя. Леший прыгнул, намереваясь схватить и скрутить обидчика, точь в точь, как демонстрировал Кот. Однако Ивана в том месте не оказалось.

Проскочив по инерции место, где только что стоял Иван, леший сделал кувырок через поваленный ствол и рухнул на притаившуюся за ним Аленку. Визгу было!

Уши заложило у всех, включая лешего.

Кот, не удержавшись на сосне, сорвался и рухнул вниз.

Иван, бросив дубину, зажал ладонями уши.

– Ага-а! Вот ты где! – Леший очухался первым и, разобравшись в чем дело, начал наседать на девочку, довольно потирая ладошки.

Иван схватил оброненную дубину и поспешил на помощь ребенку, но Аленка вдруг издала воинственный возглас «й-и-и-я!», а за ним последовал глухой удар, словно хлопушкой по выбиваемой дорожке.

– Ой-ей-ей! – захныкал леший, сгибаясь к земле.

– Что тут?.. – Иван подоспел к самой развязке.

Дубина опустилась.

Все еще перепуганная Аленка подбежала к Ивану и повисла на нем, уткнувшись лицом в рубаху.

Леший стоял на коленях, покачиваясь взад-вперед, и причитал, держась обеими руками за причинное место.

– Алена, ну нельзя же так, – пожурил Иван девочку. – Это же больно!

– А чего он лапищи ко мне тянет? – Аленка глянула на лешего через плечо из-под насупленных бровей.

К лешему приблизился Кот.

– Помочь? – участливо спросил он.

– Чем? – сипло выдавил леший, продолжая стонать и раскачиваться.

Кот задумчиво почесал затылок, вздохнул и ободряюще похлопал старика по плечу.

– Тебя же предупреждали, – сказал Иван.

– Предупреждали, – плаксиво протянул леший.

– Сам виноват. – Аленка показала лешему язык.

– Виноват, – покорно согласился хозяин леса. – Но при чем здесь я? Мне приказали.

Он уселся на землю и смахнул слезу.

– А вот об этом давай поподробнее.

Иван присел на ствол дерева и пристроил дубину на коленях.

– Не скажу.

– Ты опять? – Иван принял грозный вид.

– Вы не понимаете. – Леший весь сжался, изрядно сдав в размерах. – Тут замешаны такие чины.

– Значит, не скажешь?

– Нет!

– Алена!

– Не подпускайте ее ко мне, – заверещал леший, закрываясь ручками и еще больше опадая в размерах. Теперь в нем было росту меньше полутора метров. – Я все скажу!

– Молодец, дед! – похвалил Иван. – Другое дело.

– Только не здесь. – Леший, затравленно озираясь, покрутил головой. – Ушей слишком много.

– Да где ж тут уши? Кругом чаща непролазная.

– Везде! – Леший выкатил глаза и затыкал пальцем. – Тут, тут, там…

– Мания преследования, – авторитетно заключил Кот.

– Вы не понимаете…

– Повторяешься. – Иван поднялся на ноги. – Куда идти?

– Зачем идти? – Леший поспешно вскочил с земли и что есть мочи топнул. – Вот!

Земля загудела, и у ног лешего разверзлась дыра величиной с вход в медвежью берлогу.

Кот едва успел отскочить в сторону. Иван с трудом сдержался, чтобы не последовать его примеру. Аленка зачем-то спряталась за ближайшую березку.

– Спускайтесь, – пригласил леший и первым спрыгнул в яму.

– Я не полезу, – уперся Кот.

Иван подошел к краю ямы и заглянул в нее.

– Да здесь неглубоко.

– Все равно не полезу.

– Дело твое. Аленка, пошли. – Иван бросил в яму дубину, спрыгнул и протянул руки навстречу приблизившейся к яме девочке. – Прыгай.

Аленка присела на краю ямы, спустила ноги и соскользнула вниз. Иван подхватил девочку и аккуратно поставил на землю.

– Дядя Иван, тут лаз!

Вглубь земли уходил широкий круглый тоннель высотой в человеческий рост.

– Да, пошли. – Иван подобрал дубину и взял Аленку за руку. – Кот, ты остаешься?

– Я с вами. – Коту совершенно не хотелось оставаться в одиночестве. – Мало ли, вдруг помощь моя понадобится.

Он, пыхтя и цепляясь за выступавшие из стены корешки, сполз вниз.

– Помощи от тебя… – отмахнулся Иван и направился вглубь тоннеля.

Кот, надув щеки, поплелся позади.

– Вот гадство! Темнотища, хоть глаз выколи. Надо было факел какой-нибудь сварганить. Интересно, куда этот лещ сушеный смылся, – подумал вслух Иван, вглядываясь в темноту тоннеля.

– Здесь я, – донеслось из темноты. – И попрошу не обзываться!

– Извини, дед, вырвалось невольно.

– Вырвалось у него, – проворчал леший и щелкнул пальцами. На его ладони расцвело зеленоватое пламя, осветив изумрудным светом стены тоннеля. – Идите за мной.

Леший зашагал вперевалочку, принюхиваясь к чему-то. Иногда он останавливался, нашаривал что-то в стене, обрывал и засовывал в рот.

Ивана разобрало любопытство.

– Дед, ты чего там потребляешь?

– Корешки, сладенькие, – отозвался леший, смачно хрустя.

– Да ты, вроде как, человеками питаешься.

– Совсем сдурел али как? – Леший выразительно повертел пальцем у виска. – Да я токма растительным и живу. Сказок ты, молодец, начитался, сказок. Мда.

– А чего ж тогда съесть грозился?

– Для острастки.

– И детей не воруешь?

– На кой ляд они мне сдались, – фыркнул леший. – Корми их, пои. Одни проблемы.

Стены вдруг расступились, и компания шагнула в небольшое помещение с высоким сводом.

Из неровного земляного потолка свисали корни какого-то огромного дерева, стены представляли собой переплетение тонких корней растений и белесой паутины мицелия. Комната была совершенно пустой, если не считать стопки еловых веток в дальнем углу, видимо, служившей лешему постелью, и сваленных на подстилке тремя кучками корешков, грибов и ягод. Слева из стены капала вода, сбегая по корешку в березовый туесок.

– Скромно живешь, дед, – оглядывая помещение, сказал Иван.

– А много ль мне надо?

Леший дунул на ладонь. Пламя сорвалось с нее и перепрыгнуло на корни, свисавшие с потолка. Разбежавшись по корешкам отдельными огоньками, они весело заплясали, озаряя каморку переливами света. В стенах заблестели камешки и песок.

– Как красиво! – восхитилась Аленка, прижав руки к груди.

– А то! – усмехнулся леший. – Проходите. Присаживайтесь.

– Куда тут присаживаться-то? – Кот нахально обошел помещение, везде суя нос.

– А вот сюда.

Леший опять щелкнул пальцами, и три толстых корня, торчавших из стены, изогнулись дугами и превратились в удобные сиденья.

– Здорово! – Иван прошел к скамеечкам, похлопал по одной из них ладонью и осторожно присел. – Ты вроде неплохой старик, а творишь гадости.

Аленка забралась на второй стульчик. Кот уселся на третий, важно опираясь локтем правой лапы на выступ в стене.

Леший опустился на пол.

– Подневольный я, – развел он руками. – Что прикажут, то и делаю.

– И что же приказали?

– Девчонку вашу задержать. А вам в лоб дать, чтоб неповадно было влезать в чужие дела.

– И кто ж это у вас такой умный?

– Знамо, кто – батюшка наш, Кощей, – шепотом произнес леший и на всякий случай добавил громче: – Да восславится он в веках.

– У вас и Кощей имеется? – Иван недоверчиво покосился на Кота. Тот только лапами развел, мол, так уж вышло, но он здесь совершенно ни при чем. – И чем же мы ему так помешали?

– Как чем? Жениться ему приспичило.

– На ком? – не понял Иван.

– Знамо, на ком. На девчонке вашей. Приглянулась она ему.

– Че-го-о?! – протянул Иван, привстав с импровизированного стула.

– Тихо, тихо, – замахал руками леший и чуть отполз назад. – Я-то тут при чем?

– Да что здесь творится, в конце концов? – взревел Иван, от души размахнувшись дубиной и саданув по стене.

С потолка посыпались мелкие камешки.

Все пригнули головы.

– У них, у них творится, – пролепетал леший. – Приспичило, вишь ли. Не теперь, нет – какой с нее сейчас толк, – а позже, когда подрастет чуток. Воспитает он ее на свой манер и женится.

– Не хочу я замуж, – пискнула Аленка. – Да еще за старого козла!

– Тиш-ше! – зашипел леший, пригнув голову. – Неровен час, услышит.

– А и пусть слышит, – скривила губы Аленка. – Старый козел, притом плешивый!

– Так, Алена. – Иван пристукнул дубиной об пол. – Кощей, хоть и… недостойный человек, а все ж взрослый, даже очень взрослый. Поэтому возымей уважение.

– А пусть губу не раскатывает! И пусть этот вот скажет, где Ванютка мой.

– Алена!

– Да, дядя Иван? – Девочка мило и очень наивно похлопала длинными светлыми ресницами.

– Так-то лучше. Кстати, а в самом деле, – обратился Иван к лешему, – где наш мальчик?

– Мальчик? – наивно переспросил леший, явно переигрывая. – Какой такой мальчик?

– Ты мне, дед, комедию тут не ломай, – погрозил Иван кулаком. – Прямо говори!

– А я разве против? Я вовсе не против. Я так завсегда пожалуйста, – и замолк, преданно глядя в глаза Ивану.

– Ну?

– Что?

– Мальчик где?

– Мальчик?

– Склероз замучил? Эх, старость – не радость. Ничего, у нас тут имеется отличный сосудистый хирург. Алена? – позвал Иван, не сводя взгляда с лешего.

– Ах, мальчик, – спохватился леший. – Припоминаю.

– Вот видишь, – Иван обернулся к Коту, – правильно поставленный диагноз – девяносто процентов излечения. Мы слушаем, дед.

– Его утащили лебеди.

– Так, дальше.

– Я больше ничего не знаю! Честно, – захныкал леший.

– Алена!

– Энто слуги бабули, – быстро произнес старик.

– Какой еще бабули?

– Бабы Яги, – тяжко вздохнул леший и повесил голову. – Какой же еще?

– Зачем ей мальчик?

– Хоббя у нее новая. Детёнков в зверенышей обращать, в ежиков всяких, в зайчиков.

– Козликов, – подсказал Кот.

– Про козликов не знаю, – честно признался леший, – а вот белочек видел.

– Пить меньше надо, – назидательно сказал Иван.

– Я не пьющий! – Леший ткнул кулаком в грудь и опять обмяк.

– Ясно. Где бабуля живет?

– Далече, в Тридевятом. Избушка у нее такая…

– «…На курьих ножках, стоит без окон, без дверей…» Знаем, читали.

– Образованные… А чего выспрашиваете тогда? – обиделся леший.

– Ну, спасибо, дед. Но смотри, если соврал.

– Да что мне, себя не жаль? – воскликнул леший. – Вернетесь ведь, коль что не так.

– Обязательно, дед. Если что, – грозно намекнул Иван. – Ладно, мы пошли.

– Скатертью дорожка, – оживился леший, вскочив на ноги. – И привет бабуле передавайте.

– Обязательно. Не сомневайся, – заверил Иван, входя в темный лаз. Кот с Аленкой потянулись следом.

Леший остался стоять в комнатушке, помахивая удаляющимся гостям рукой и смахивая с глаз слезы радости и облегчения.

Глава 6. Хочиж-град

Выбравшись на поверхность, компания не успела отряхнуться от пыли, как земля вновь дрогнула, и яма затянулась, будто ее и не было вовсе – бугорки, травка, обломанные веточки и шляпки мягкого мха.

– Эх, дорогу забыли спросить, – запоздало спохватился Иван. – Слинял, старый хрыч. Может, опять пошуметь?

– Не стоит. – Кот принюхался. – И без него выберемся. Я как-никак кот.

– Тогда веди, Сусанин.

– Попрошу без намеков!

– Там видно будет. В путь!

– Раскомандовался, – проворчал в усы Кот, покрутился на месте и, после некоторых колебаний, ткнул когтем влево. – Туда!

На тропинку выбрались минут через сорок. Иван с Котом присели передохнуть, а Аленка полезла в малинник, что рос у самой тропинки, и начала обирать его, собирая ягоды в подол.

– Куда теперь?

– В город пойдем, больше, вроде как, некуда. До вечера доберемся, – обмахиваясь лопухом, ответил Кот.

– А далеко до Тридевятого?

– У-у-у, – протянул Кот. – Без вас я бы мигом там очутился.

– Был там?

– Не привелось, если честно. Места заповедные, для избранных.

– Избранных?

– Законченных шизиков, кому не терпится вляпаться в истории с острыми ощущениями.

– Понятно…

– А здесь тишь да гладь. Чувствуешь? Алена, у вас какое, Тривторое?

– Тритретье, – откликнулась девочка. Губы у нее были вымазаны соком малины.

– Вот и я о том, – загадочно произнес Кот, перестал обмахиваться, вскочил с земли и прислушался, повертев ушами. – Кажись, телега тащится. От реки. Выходит, в город.

– Так чего же мы сидим? – Иван нехотя поднялся с теплого, вросшего в землю валуна. – Алена! Бросай все и бежим, там телега.

– А как же ягоды? – Девочка растерянно заглянула в подол. – Я же для вас собирала.

– Опоздаем, пешком придется тащиться, – предупредил Кот.

– Я донесу, мне не тяжело.

– Твое дело, только не отставай.

Кот побежал вперед, Иван следом. За ними, придерживая подол, спешила изо всех сил Аленка.

Из лесу выскочили, когда телега уже собиралась миновать тропинку. Груженая какими-то свертками и яблоками, она двигалась еле-еле, поскрипывая колесами и подпрыгивая на ухабах. Возница на передке телеги дремал, клюя носом, и опасно раскачивался из стороны в сторону. Вожжи низко провисали, почти касаясь земли. Тощая гнедая лошаденка лениво переставляла ноги, качая головой и изредка всхрапывая.

– Эй, уважаемый! – окликнул Иван возницу, запыхавшись от бега. – Не подбросите?

– Ась? – очнулся худой мужичонка с серыми невыразительными глазами и жидкой бородкой клинышком. Он на всякий случай стянул с головы валенку³ и взялся мять ее пальцами, держа у груди – мало какие важные особы.

– В город, говорю, не подвезете?

– В город-то? Седайте, я как раз тудыть. Тпру-у!

Мужичонка натянул вожжи. Лошадь остановилась и повесила голову.

– Благодарствуем.

Иван помог Аленке взобраться на телегу и запрыгнул сам. Кот влез своими силами, тут же развалившись на мотках грубой домотканой материи.

– Никак Аленка? – признал девочку возница, подслеповато щурясь.

– Я, дядя Матвей.

– А енто кто будет?

– Дядька мой, Иван, – сдержанно пояснила Аленка. – Угощайтесь, – предложила она, раскрыв подол, в котором перекатывалась приличная горстка малины.

– Кхе, – смутился возница, – ешь сама, детонька. Мне без толку, а тебе развлечение. Но, пошла!

Лошадь недовольно мотнула головой и затрусила дальше.

Иван взял одну ягодку и засунул в рот, потом подхватил небольшую горсточку. Сладкие бархатистые ягоды лопались и таяли во рту.

– По делам али как? – спросил возница.

– По делам, дядя Матвей.

– Слыхал, с Ванюткой твоим беда приключилась.

– Да, – тяжко вздохнула девочка и всхлипнула.

– Ну-ну. – Иван легонько, ободряюще, похлопал ее по плечу. – Найдем мы твоего Ваньку.

– Э-хе-хе, что деется, – удрученно покачал головой возница. – Средь бела дня детёнка умыкнули. Совсем стыд потеряли, ироды проклятые!

Вновь нахлобучив шапку, возница опустил голову и задремал.

– Далеко до города? – спросил Иван.

– Да тут недалече. Верст десять, – пояснила Аленка.

– Таким ходом не меньше двух часов, – прикинул Иван, закинул в рот оставшиеся ягоды, откинулся назад и подложил под голову руки.

Солнце припекало, то и дело игриво прячась за легкими ватными облачками. Сжатое поле парило влажным маревом. В придорожной траве звенели цикады. Где-то неутомимо выстукивал дробь дятел.

Иван закрыл глаза и незаметно для себя задремал…

Он опять находился в комнате, из которой его закинуло в деревню. В кресле сидел Владыка и, поигрывая пальцами, смотрел на Ивана. Иван молча разглядывал его.

– Как, не передумали, Иван Игоревич? – спросил Владыка после затянувшейся паузы.

– Насчет чего?

– Насчет девочки, разумеется. Я решил дать вам еще один шанс хорошенько подумать.

– Звучит как угроза.

– Ни в коем случае! – запротестовал Владыка. – Просто мне вас жаль. Кому, как не мне, знать, как часто люди страдают от опрометчиво принятых поспешных решений.

– Почему вы считаете, будто мое решение опрометчиво? – Иван затягивал разговор, пытаясь выбрать правильную линию поведения.

– Не тяните, Иван Игоревич. – Владыка словно читал сомнения в душе Ивана. – Вы прекрасно знаете, что поддались страстному порыву, а я знаю, что вы жалеете об этом.

– Возможно, – уклонился Иван от прямого ответа. – Скажите, мы действительно заключили договор?

– К сожалению, да.

– Почему, к сожалению? – удивился Иван. – Я полагал, вы должны быть рады.

– От вас, простите, не радость, а одни проблемы, дорогой мой, – нахмурился Владыка. – Вы мне весь сценарий наизнанку вывернули. Приходится домысливать на ходу.

– Серьезно? – вскинул левую бровь Иван. Владыка оставил восклицание без ответа. – Так почему же вы заключили со мной договор?

– Такова была ваша воля. К тому же вас удалось удачно пристроить, – улыбнулся Владыка, показав Ивану ряд безупречных зубов. – Теперь, по крайней мере, вы не будете путаться у меня под ногами, суя свой нос куда ни попадя.

– Так почему же в таком случае вы теперь пытаетесь от меня избавиться?

– Помилуйте! Я просто предоставляю вам еще один шанс хорошенько подумать.

– И вы меня вернете домой?

– Не подлежит сомнению.

– Безо всяких условий?

– Безо всяких условий.

– Чем же я все-таки вам так мешаю?

– Иван Игоревич, да у вас мания величия! Чем вы можете помешать мне?

– Вы уверены?

– Молодой человек! – В глазах Владыки зародилось пламя, но он поспешно взял себя в руки и погасил его. – По-моему, вы забыли, с кем имеете дело.

– Вот только грозить мне не надо. Это не я искал с вами встречи, а вы меня притащили обратно к себе. Вероятно, из человеколюбия?

– Вы мне симпатичны – мыслящий, напористый, прямой человек. И мне не хотелось бы, чтобы вы без толку растрачивали здесь свои силы, стремясь неизвестно к чему. Неужели у вас, там, не к чему приложить руки, что вы готовы ввязаться в сомнительный квест в чужом мире?

– Везде дел хватает, – поерзал в кресле Иван.

– Так что вы решили?

– Мне надо подумать.

– Думайте, только недолго.

– Почему вы меня торопите?

– Я вас не тороплю, – было заметно, что Владыка едва сдерживается, чтобы не вспылить. – Но у меня полно дел и без вас.

– Вы хотите, чтобы я опять принял опрометчивое, как вы выразились, решение?

– Нет, но затягивать не стоит, – продолжал настаивать Владыка.

Иван помолчал, размышляя.

– Значит, если я скажу «да», вы меня тут же отправите назад?

– Истинно так, – подтвердил владыка.

– А если я скажу «нет»?

– Вы будете обречены скитаться по этому миру в компании сумасшедшего кота и вечно ноющей девчонки.

– Она не ноет, – не согласился Иван.

– Неважно! Что вы решили?

– Даже не знаю. – Иван потер пальцами лоб.

– Ну же! – Владыка нетерпеливо потряс руками.

– Да не торопите вы меня!

– А вы не кричите!

– Я не кричу!

– Кричите!

– Нет!

– Так, успокоились, – прервал пустые пререкания Владыка, перейдя на спокойный тон. – Ваше решение?

– Я…

– Ну? – Владыка подался вперед.

– Я… – Иван никак не мог выбрать.

Хотелось домой и одновременно ужасно неудобно было бросать в беде ребенка. Выходило так, будто влез, наобещал и смылся. Что Алена подумает о нем? Да еще и Кот…

– Быстрее же!

– Дядя Иван! Дядя Иван! – Кто-то тряс Ивана за плечо, шепча в самое ухо.

Иван проснулся и приподнялся на локтях. Рядом сидела Аленка, испуганно глядя ему в глаза.

– Что случилось?

– Вы во сне ворочались и что-то говорили. Я испугалась.

– Ничего, все нормально, – успокоил девочку Иван, сел и потер заспанное лицо ладонями. – Просто дурной сон приснился.

– Это Он? – спросил Кот, придвинувшись к Ивану.

– Он.

– Чего хотел?

– Домой отправить.

– Даже так? – Кот задумчиво поскреб когтями подбородок. – Похоже, сильно ты ему досаждаешь.

– Мне тоже так показалось.

– Значит, не все еще потеряно.

– В каком смысле?

– В прямом, – сверкнул глазами Кот. – Боится он тебя.

– Он? Меня? Не смеши.

– Хвост даю!

– Останешься ты когда-нибудь без хвоста, усатый, – пошутил Иван.

– С удовольствием бы, – туманно произнес Кот, издав тяжкий вздох.

Дорога уже тянулась вдоль просеки, мимо молодых сосен и тонких берез, постепенно раздаваясь вширь, загибаясь вправо и убегая под уклон. Лошаденка прибавила шагу – то ли телега ее толкала вперед, то ли коняга почувствовала приближение конца пути, где ее ждали отдых и заслуженная порция овса.

За поворотом выросла городская стена из красного кирпича с арочными воротами. Над воротами красовалась корявая надпись белой краской: «Хочиж-град». В широкие ворота въезжали телеги, туда-сюда шествовал народ.

Прогремев колесами по каменному мосту, телега съехала на обочину и остановилась. К телеге вразвалочку приблизился один из стражей с мечом на поясе. Большие пальцы рук стражника были заткнуты за широкий кожаный пояс, брови хмуро наползали на глаза, оценивающе приглядывающиеся к новоприбывшим и грузу.

– Доброго дня, господин главный стражник. – Возница сполз с повозки, стянул шапку, зажал ее в руках и отвесил поясной поклон.

Иван, Кот и Аленка тоже спустились с телеги.

– Чего везешь, мужик? – грубо, не ответив на приветствие, спросил стражник.

– Холстину, яблочки вот.

– Так. – Стражник брезгливо порылся в содержимом телеги и отряхнул руки. – Плати торговый налог. Две монеты.

– Помилуйте, господин стражник! Да я за все и десяти не выручу! А мне еще овса прикупить, смальца, крупы. Да и в прошлый раз…

– Три! – сказал стражник, зевнув.

– Одну! – ввязался в базарный торг мужичок.

– Две с полтиной!

– Одна с полтиной!

– Давай, – протянул руку стражник, глядя в сторону.

– Э-хе-хе. – Мужичок порылся в тряпочке, выуженной из-за пазухи, и бросил в жадную ладонь две монетки – одну крупную, а другую помельче. – Квитанцию не забудьте, господин стражник.

– Пр-роваливай! – сквозь зубы прорычал стражник. Монеты незаметно исчезли в кармане широких полосатых штанов. – Теперь вы. – Палец уперся в грудь Ивана. – Кто такие, по какой надобности?

– Подкрепиться и переночевать, – сказал Иван.

– Туристы, – понимающе покачал головой стражник. – Туристический налог. Монета. С каждого.

– Это произвол! – возопил Кот.

– Две, – лениво произнес стражник.

– У меня льготный проездной. – Коту каким-то образом удалось состряпать из когтей кукиш, который он сунул под нос стражнику. Тот поморщился. Вероятно, с Котом он был знаком. – А девчонка местная.

– Брешешь, – не поверил стражник.

– Истинно так, господин, – подтвердил мужичонка, с кряхтением взбираясь на телегу. – Из нашей деревни.

– Тебя не спрашивают. – Стражник рассеянно пожевал нижнюю губу и сдался. – А этот тоже местный? – спросил он, кивнув в сторону Ивана.

– Это Иван-царевич. Не узнаешь, что ли? – сказал Кот.

– О-о! – стражник уважительно выкатил глаза. – Пять!

– Да ты сдурел, мужик! – возмутился Иван, у которого жадность этого барыги вызывала прилив праведного гнева. – Я – личный гость Владыки, то есть вашего короля.

– Шесть. Одну за вранье. – Стражник поковырял пальцем в носу и принялся разглядывать добытое сокровище.

– Жадность – большой грех, – донеслось из-за спины стражника.

– Это кто тут такой умный выискался? – Стражник надменно выпятил нижнюю челюсть и медленно обернулся.

У ворот стоял Владыка собственной персоной, в черном костюме и отливающем блеском черном же плаще. На стражника он не смотрел. Его больше занимали собственные ухоженные ногти. Лицо стражника сменило цвет с красного на зеленовато-серый, и он повалился на колени.

– Мой Король! – пролепетал стражник, молитвенно складывая ладошки. – Этот вот лживый оборванец назвался вашим личным гостем.

– Что же тебя больше смущает: его вид или то, что он мой гость?

– Э-э. – Стражник бестолково покрутил головой, будто ему что-то сдавливало шею.

– Нужно доверять людям. А я ведь давно наблюдаю за тобой. Ай-яй-яй, как же ты до такого докатился? Обираешь бедняков, не веришь слову моих гостей, законы нарушаешь. Я недоволен тобой. – Владыка упер тяжелый взгляд в распластавшегося в пыли стражника. – Очень недоволен.

– Помилуйте! Бес попутал! – перепугался стражник, тычась лбом в камни мостовой. – Чес-слово, Ваше Величество, больше не повторится!

Владыка щелкнул пальцами, и вместо стражника в мгновение ока появился заяц. Вокруг него весело запрыгали, закрутились медные монеты – бывшее содержимое исчезнувших штанов.

Новообращенный сначала не понял, в чем дело, тупо глядя на монеты, на странные пушистые лапы, возникшие невесть откуда. Потом подергал носом, облапал длинные уши и, подвывая, сиганул в сторону леса.

– А ведь он возможно, был прав, вряд ли подобное повторится. В противном случае лес пополнится еще одним или двумя зайцем. Ты, – Владыка указал на окосевшего с перепугу стражника с косолапыми, кривыми ногами, – назначаешься новым начальником стражи.