Читать книгу: «Иной пол. Том 2», страница 6

– Демьян, хватай этих шлюх, и валим отсюда, – донёсся до женщин жёсткий грубый голос.

– Нет, нет, нет… – заверещала Элена, машинально отползая от мужчин на безопасное расстояние, хотя прекрасно понимала, что теперь их ничто не спасёт.

Двое мужчин холодно взглянули на неё и широкими шагами преодолели расстояние, разделявшее их. Одна из попутчиц дрожащей рукой навела на одного из них светящийся прицел лазерного блика. Тот пригвоздил её к стенке одним только взглядом.

– Попробуй только нажать, – медленно изрёк он, – Я всё равно успею размазать тебя по стенке.

Мужчина чётко подчеркивал каждое слово. Женщина испуганно опустила оружие, и его сразу вырвали из её дрожащих рук.

– Не смейте рыпаться, – рявкнул светловолосый блондин с длинной палкой в руке, – А не то отправитесь к создателю, как и ваши подружки.

Элена схватила Настасью за ворот свитера и силком подтащила к себе, не обращая внимания на смотрящих на неё мужчин. Она была просто в ужасе от всего происходящего. Мало того, что их никто не ищет, никто не будет им помогать, вдобавок ко всему девушки совершенно лишены всяких путей к отступлению, ведь они находятся на корабле. За боротом только безграничное и глубокое море, ни одной спасательной капсулы, предназначенной для них, и полная безысходность. Любой план обречён на провал, а до пункта назначения ещё добрых четыре часа.

– Пожалуйста, – пролепетала она дрожащими губами, – Не убивайте нас…

Мужчины переглянулись, но ничего не ответили.

– Какого чёрта вам нужно в Кракове? – спросил самый рослый из всех.

Он вальяжно облокотился о дверной проём искрестив ногив скучающей позе, осматривал своих беспомощных пленниц, – Почему вы плывёте туда нелегально?

– Мы хотели сбежать… – прохрипела Настасья, постепенно приходя в себя.

Свежий воздух из открытой двери заполонил каюту, и постепенно её дыхание стало ровным.

– Мы любим друг друга, наши семьи против…

– Как романтично, – скривился блондин и почесал подбородок.

Он был невероятно красив, словно неземное божественное существо. Таких мужчин просто не бывает на планете, по крайней мере, Настасья никогда не видела ничего подобного. Широкоплечий, с волнистыми медовыми волосами, выгоревшими на солнце. Его голубые глаза сверкали в темноте комнаты, как два драгоценных топаза. Мужественность, в каждой детали его тела, движений, заставили Анастасию судорожно сглотнуть. Едва он перевёл на неё взгляд, как её пронзило странное и неведомое доселе чувство. Будто через неё пропустили мощный поток электрической энергии. Это было сравнимо лишь с ударом молнии. Иной сразу отметил перемену на её покрасневшем лице и улыбнулся краешком губ, будто понимая, какое ошеломительное впечатление производит.

– Подымайтесь, – скомандовал один из парней, одиноко стоящий в коридоре, – Не будем терять время. Через полтора часа мы войдем в южно-атлантические воды и нам нужно пересесть в капсулу.

– А как же мы? – растерянно пролепетала Элена.

– Поедите с нами, – коротко кивнул блондин.

– Куда?! – опешила Элена, – Пожалуйста, оставьте нас здесь! Мы не представляем ни опасности, ни интереса для вас!

Последовало долгое томительное молчание, как будто каждый из них обдумывал её слова.

– Ну почему же… – вдруг подал голос голубоглазый блондин и саркастически усмехнулся, – Кое какой интерес всё-таки есть… – добавил он глухо и со значением оглядел своих соратников.

В тот момент, когда до Элены постепенно дошёл смысл его слов, Настасья уже безудержно рыдала, забившись в самый дальний угол. Элена в ужасе подняла глаза и увидела, как темноволосый мужчина медленной походкой приближается к ней. Она закрыла глаза и почувствовала, как её за шкирку приподнимают и куда-то тащат. Последнее, что она услышала, был громкий нечеловеческий вой Настасьи, который тут же заглушила тяжелая мужская рука, зажавшая ей рот.

Взвалив обеих женщин на плечи, мужчины удостоверились, что не оставили в кубрике следов, а затем проследовали на кухню. Голова Элены безвольно болталась где-то внизу. Она отчётливо видела грубую мужскую обувь, огромного размера, грязную, изношенную, словно человек лазил по горам. А может быть и жил там долгое время. Она уже поняла, что кричать и взывать к помощи бесполезно, внутри неё все и так давно умерло, что толку бесноваться перед гибелью? Уж лучше с достоинством принять смерть от рук этих страшных людей и уйти с миром.

Настасья же наоборот, брыкалась и извивалась в руках блондина, словно пойманная в сачок бабочка. Она кусала его, старалась ухватить побольнее, от чего ему становилось смешно и он закатывался громким, таким непривычным для слуха девушек, смехом.

– Пойдём, пойдём, моя хорошая, – успокаивал он её, пытаясь погладить по голове, но Настасья лишь конвульсивно дёргалась от его прикосновений, будто он не гладил её, а обжигал.

– Я открою тебе границы неизведанного… – усмехнулся блондин и хлопнув девчонку по заду, потащил в закрытую комнату, тудагде жила Агния.

– Пусти меня! Ты грязное вонючее животное! – заорала Настасья не своим голосом. Но её никто не услышал. Блондин тут же зажал девушке рот.

– Полегче, милая, – прошептал он ей на ухо, едва они оказались в другой комнате, – Будишь шуметь и я обещаю, что сделаю тебе очень больно.

Мужчины, услышав это, хохотнули и понимающе переглянулись. Тем временем, в кухонном помещении, Элену больно сбросили на пол и девушка, не обращая внимания на Иных, стоящих неподалёку, машинально забилась в дальний угол.

– Что, предпочитаешь на кухонном столе? – мрачно спросил её здоровый темноволосый Иной с пронзительными чёрными глазами.

– Что предпочитаю? – прохрипела она испуганно, зажимая рукой рот.

Сотни тысяч мыслей взрывали её голову, страх не давал дышать, девушка дрожала.

– Все на выход, – хрипло бросил брюнет своим подельникам, не отводя потемневших глаз от своей добычи.

Мужчины, не говоря ни слова, но при этом посмеиваясь, сразу покинули кухонную зону.

– Неужели ты думаешь, что я оставлю тебя без внимания? – услышала Элена мягкий бархатистый голос.

– Не подходите ко мне… – пролепетала белыми губами девушка и до боли вжалась в ледяную стену кухни.

Краем глаза она уловила какое-то движение и увидела, что из-за спины Иного выглядываетиспуганная Агния. У неё был сосредоточенный и виноватый взгляд, словно она хотела что-то сказать, но не решалась.

– Вы…вы… – прошептала Элена близкая к истерике, – Вы нарочно… Вы специально.. Да?… Вы с ними…

– Прими свою участь, девочка, – холодно сказал ей пожилая женщина, намереваясь покинуть каюту, – Возможно, это твой единственный шанс познать истину и стать ближе к Богу. Возможно, тебе даже повезет, и ты останешься с нами. Постарайся не кричать. Платон не сделает тебе больно.

– Не уверен, – с шумом выдохнул Иной, – У меня не было секса много месяцев. Я истосковался по женскому роду.

– Не оставляйте меня! – закричала Элена и тут же получила лёгкую пощечину.

Платон буквально прошелестел возле её щеки невидимыми пальцами, оставив кожу гореть и пульсировать. Девушка тут же замолкла, чувствуя обиду и непонимание. Её никогда не били, никогда не обращались с ней столь жестоко и уж тем более, никогда не насиловали. Она прислонила руку к лицу и тяжело задышала.

– Так то лучше, девочка, – одобрительно кивнул Иной, и сделал незаметный жест Агнии.

Женщина накинула на плечи тёплый платок и тут же исчезла, оставляя Элену наедине с роковой неизбежностью.

– Тебе лучше настроиться на романтику, я не хочу чувствовать себя насильником, – процедил мужчина сквозь зубы, делая несколько шагов в сторону пленницы.

Элена с замиранием сердца следила за грязью, которая остаётся на полу от его тяжелых шагов. Такая же грязь полностью покрыла её душу.

– Вы и есть насильник! – вскрикнула она и с чувством разрыдалась.

Сквозь слёзы она слышала, как Иной подошёл к ней и согнув ноги в коленях, присел рядом.

– Раздевайся, – услышала она мрачный голос где-то возле себя, – Раздевайся и молчи. По крайней мере, до тех пор, пока не начнёшь получать удовольствие.

– Как вообще это можно назвать удовольствием?! – вспыхнула она.

Мысль о том, что он увидит её голой, просто уничтожала, дробила последние остатки призрачных надеж на спасение. Элена судорожно обвела заплаканными глазами кубрик. Здесь было темно, ужасно воняло рыбой и кислой едой. Не было ни простыней, ни кроватей. Единственное, чем мог бы воспользоваться этот мерзкий Иной, это огромный кухонный стол с разбросанными на нём остатками еды. Будто прочитав её мысли, он осторожно убрал мокрую чёлку с её испуганного лица и усмехнувшись, заметил:

– Согласен, это не отель «Хилтон». И здесь нет твоих любимых накрахмаленных простынок. Но пойми, я обязан сделать это. Демьян с твоей подругой заняли вип комнату. Кроме тюремного кубрика, в который нас запихали твои сородичи, ничего не предвидится. Нам не принесут сюда бутылку охлажденного шампанского и омара с лобстером. Ты должна будишь отдаться мне вот на этом кухонном столе, – он кивнул в сторону деревянной конструкции, прибитой к полу.

Элена в панике дёрнулась, но взгляд от Платона не отвела.

– Я в любом случае сделаю это. Хочешь ты того или нет, – уверенно кивнул Иной, – И у тебя есть два вариант, либо молчать и получать удовольствие. Либо орать, брыкаться и подвергаться ещё большему физическому насилию.

– Но почему, почему? – всхлипнула она, полностью уничтоженная его откровенностью.

Лучше бы он просто изнасиловал её и дело с концом. А то сидит тут, разглагольствует, словно специально пытается сделать больнее, чтобы её сердце разорвалась еще до того, как он к ней прикоснётся.

– Потому что так положено, – холодно ответил он ей, – Потому что так заведено природой. Потому что это, нормально.

Иной будто выплевывал каждое слово ей в лицо.

– И я сделаю это, потому что ты женщина, а я мужчина. Потому что я сильнее тебя. Я доминант и самец. И я выбираю себе самку, а не наоборот. И продав меня в сексуальное рабство, вы только утвердили мою уверенность в том, что вас нельзя жалеть. Вас нужно наказывать за ваши грешные мысли. Вас нужно оплодотворять всех и без разбора, чтобы появлялось как можно больше Иных. Это же и есть ваше спасение, а вы дуры, так и не поняли простых вещей за несколько столетий.

– Кого, нас? Я никого никуда не продавала, – замотала Элена головой, будто это могло что-то изменить, – Меня не нужно оплодотворять! Всё равно рождаются девочки!

– Ты или не ты, не столь важно, – скривился он, – Будем считать, что через тебя я накажу всю вашу долбанную Конфедерацию. Или всю вашу планету, глупую и бессмысленную. Я очень надеюсь, что ты забеременеешь и родишь не очередную тёлку, а еще одного самца. Который будет поступать с вами, ровно так же, как поступлю сейчас я. И скажи спасибо, что мы не пускаем вас по кругу. В отличие от ваших тупых законов, у нас действует закон очередности. Сейчас моя очередь получать удовольствие, понятно? Кстати, вашу Лорин, уже поимели.

– Лорин… Где она? – задохнулась от ужаса Элена.

– Её больше нет, – отрезал Платон, – Это последнее, о чём ты должна думать сейчас. Раздевайся, – добавил он медленно, выделяя каждый слог, – Раздевайся, иначе я сам тебя раздену.

В подтверждение своих слов, Платон протянул к Элене свою руку и резко сорвал одну пуговицу с петель её тёплой вязаной кофты. Девушка вскрикнула и попыталась отодвинуть его. Иной был так близко, что она могла ощущать его странный, волнующий запах, смесь запрещённого табака, алкоголя и чего-то еще. Именно это «что-то» сильно пугало её, интуитивно девушка чувствовала опасный дурман разъярённого и готового к совокуплению самца.

– Не надо, – закрыла она своё тело руками, – Я сама!

– Уверена? – переспросил он, будучи убежденным, что эта очередная утка, чтобы просто потянуть время, – Через пятнадцать минут ребята захотят перекусить и мне бы не хотелось, чтобы они застали нас в самый интересный момент.

– О, я думаю, они не расстроятся, – съязвила Элена, дрожащими руками расстёгивая оставшиеся на кофте пуговицы.

Сощурив свои красивые дьявольские глаза, Платон со странным выражением лица наблюдал за её неторопливыми и неумелыми движениями.

– Можно я останусь в майке?

Мужчина коротко кивнул.

– Здесь холодно, – промямлила Элена, скидывая кофту куда-то рядом с собой.

Время тянулось мучительно медленно.

– Быстрее, – поторопил он её.

– Что я еще должна сделать? – не поняла она, распахивая свои большие глаза.

– Я думаю, мы не будем пользоваться столом… – хрипло сказал он, – Я покажу тебе, как можно сделать это без него.

– Но как… – пролепетала она, покрываясь гусиной кожей.

– Сними штаны, – перебил он её резко.

Элена читала в его глазах стовольтное возбуждение и искренне не понимала, как она может вызывать в нём хоть какие-то физические эмоции. До этого момента ей никогда не приходилось общаться с Иными и иметь с ними хоть какой-то контакт. Может быть, поэтому, Платон казался Элене несуразным диким животным, который просто сбежал из клетки.

– Я еще раз повторяю, снимай штаны, – донёсся до неё мрачный голос.

– Я замёрзну… – растерянно пролепетала девушка, по-честному не понимая, что он собирается с ней делать.

– Ты не успеешь, – улыбнулся он краешком губ и кивнул головой, подначивая её поторопиться.

Элена закусила нижнюю губу и послушно расстегнула ширинку на длинных утеплённых брюках. Помедлив несколько секунд, она зачем-то зажмурила глаза, и наполовину стащила с себя штаны, обнажая ягодицы плотно обтянутые прозрачным серым капроном. Тут же под её оголенную задницу подложили что-то тёплое. Элена открыла взор и увидела, что сидит на мягкой куртке своего мучителя.

– Очень по-джентельменски, – не удержалась она от едкого замечания, – Насиловать свою жертву на своей же одежде.

– Ты предпочла бы без неё? – приподнял он свои густые правильной формы брови.

Элена фыркнула и полностью стянула с себя брюки.

– Очень мило… – заметил он улыбнувшись и оглядел её снизу вверх, – Теперь остальное.

– Что именно? – вспыхнула она и покраснела.

– Всё.

Элена тяжело вздохнула и принялась аккуратно стягивать тонкие колготки. Это было довольно сложно сделать, потому что Платон неотрывно следил за ней взглядом, более того, иногда протягивал свою крепкую руку и дотрагивался до неё большим и указательным пальцами. От этих прикосновений Элена вся вжималась в пол и начинала дрожать.

– Почему Агния сделала это? – заплетающимся языком спросила она, чтобы хоть как-то переключить его затуманенный возбуждённый мозг на что-то менее интимное.

– Много вопросов, – отрицательно покачал он головой.

– Ответьте… Пожалуйста.

– Очень скоро ты поймешь это сама, – покачал он головой и вдруг подался вперёд и накрыл своими губами её рот.

Элена пискнула и затихла, чувствуя, как брюнет засунул в неё свой горячий язык и продолжил наступление сильным мягкими руками. Тело девушки напряглось до предела, она была скованна, словно мраморная статуя и не знала, что делать дальше. Платон тем времени быстрыми отточенными движениями расстегнул на своих брюках ширинку и спустил их вниз. Увидев это, Элена вскрикнула и отвернулась. Иной хмыкнул, и осторожно схватив девушку за подбородок, силком повернул её лицо к себе.

– Не отводить взгляд, поняла? – процедил он сквозь зубы, – И не пищать, будто ты мышь.

– Я не могу, – тихо застонала Элена, – Мне страшно.

– Тебе нечего бояться, девочка, – его взгляд на долю секунды потеплел, – Я лишь прошу немного ласки… Несвойственной тебе, женской ласки. Попытайся хотя бы попробовать и тогда обещаю, что буду очень аккуратен…

Элена всхлипнула и кивнула. Всё происходило словно в тумане. Платон сам сдернул с неё тонкий капрон и поднял на ноги, оставив неловко переминаться с ноги на ногу в одних только бледно розовых трусиках. Худые белые ноги девушки манили его, словно были большими вратами в рай. Ему нужно было просто зайти за территорию их границ и оказаться в том месте, о котором он так долго грезил сидя в неволе. С этими мыслями, Иной спустил брюки до колен и придавил девушку к стенке, зарываясь в её коротких тёмных волосах, словно окунаясь в морскую пучину. Мужчина жадно вдыхал тонкий, едва уловимый цветочный аромат юной женщины и его мысли, окутанные тёмным низменным желанием, кружились мощным вихрем вокруг её беспристрастного тела. Сначала он не хотел делать ей больно, даже пытался проявить некоторую деликатность, но сейчас его страсть затмила остатки разума и растворила в нём тот недостаток культурного воспитания, который возможно, дал бы ей шанс на спасение. Рука Платона медленно залезла под еётонкую белую маечку. Он знал, что у этой шлюшки наверняка нет груди, как и у всех тех, с кем ему когда-либо приходилось иметь дело. Какого же было его удивление, когда грубые обветренные пальцы коснулись чего-то мягкого, шёлкового и податливого.

– Черт, – выругался он, ошарашено глядя на девушку, – Что за черт?

Элена вдохнула спёртый кухонный воздух и не ответила. Ей было холодно, мерзко и противно. К горлу подкатил увесистый комок и кажется, начинало тошнить. Платон судорожно задрал ей майку и удивленно взглянул на два нежных отростка, именуемых в народе, женской грудью. Она не была большой, но достаточно объёмной, чтобы поместиться в его полураскрытой ладони.

– Какого черта, девочка? – шумно выдохнул он и нежно, будто боясь, что это провидение исчезнет, дотронулся до одной из них.

Чувствительный полупрозрачный сосок тут же округлился и затвердел. Элена отвернула голову в сторону и зажмурилась. Ей было стыдно и совершенно не хотелось ему отвечать.

– Никогда не видел ничего подобного, – бледными губами прошелестел он и быстро оглянулся по сторонам, словно боялся, что кто-то войдет и разрушит их интимное единение, – Почему ты не сказала? – ласково спросил он и прикоснулся рукой к её щеке.

Элена ничего не ответила.

– Девочка… милая девочка… – пробормотал он растерянно, – Я хотел сбросить тебя за борт, а теперь даже не знаю, что с тобой делать… – рассеянно покачал он головой.

– Делайте, что хотите, – прошипела Элена, понимая, что всё равно находится в безвыходном положении.

– Именно… – кивнул он уверенно, – Мы оставим тебя в живых…

Элена с сомнением взглянула на мужчину и затихла. Больше она не издала ни звука. Платон медленно целовал её грудь, посасывая каждый сосок, осторожно мял её, как будто это было податливое дрожжевое тесто, из которого он пытался вылепить сдобные куличи. Он с томлением и совершенно не стесняясь постанывал, не в силах сдержать свой восторг.

– Как мягко… – шептал он в пол голоса, покрывая все её тело торопливыми поцелуями.

Элена пыталась отстраниться от странных ощущений, появляющихся в ней, но ничего не могла с собой поделать. Его возбуждение, эти аккуратные умелые движения, его запах и чувственность сильнее распаляли девушку. Она невольно прикрыла глаза и откинула голову назад. А когда он ловко стянул с неё тонкое кружевное белье, даже не заметила этого.

– А… – издала она гортанный звук, едва его пальцы коснулись самого сокровенного.

Она открыла глаза и увидела, что Иной неотрывно следит за её реакцией.

– Тихо, тихо … – хрипло произнес он.

Глаза его почернели ещё больше от возбуждения. Он касался своим крепким естеством её оголенных бёдер и терся об них, постепенно увеличивая темп.

– Будет еще слаще, я обещаю…

Всё в Элене противилось его насилию, мысли восставали против неестественности происходящего, но тело… её проклятое тело требовало продолжения. Она разрывалась, будто на чаше весов, гонимая собственными гормонами и желанием. Понимая, как действует на свою пленницу, Платон утроил усилия. Сама мысль о том, что он может подарить этой правильно сложенной самке дикий и животный оргазм, подначивала его к активности. Опустившись перед ней на колени, он притянул её бедра к себе и принялся целовать еётам. Такого Элена просто не ожидала и громко вскрикнула. Её руки машинально дотронулись до его волос и утонули в них. Она тянула мокрые волосы Иного на себя, контролируя его напор, и утопала в экстазе, которые мужчина дарил ей.

«Преступное наказание – преступная ласка»

Всё, что он делал с ней, было истинным преступлением. С приближением целостного и неумолимого оргазма, чувство вины утопило Элену в собственных горьких слезах, но остановиться она уже не могла.

– Ты готова, – прошептал он и резко поднявшись, закинул её худые белые ноги себе на бедра. Элена ойкнула и сразу ощутила, как Платон резко и жёстко вошел в неё, заполнив до самых краёв.

– О Боже… Ты такая узкая… – простонал Иной и нарочито медленно задвигался в ней.

– Святые небеса… – простонала Элена, понимая, что если она сейчас не ответит ему в такт, то её просто разорвёт от перенапряжения.

Гонимая инстинктами, она медленно поддалась к Платону вперёд и обняла его за плечи. Мужчина застонал, ободряя её неуверенную инициативу. Схватившись за его крепкие руки Элена начала подпрыгивать и негромко постанывать. Медленные движения и методичный ритм, смешавшийся с убаюкивающим покачиванием судна на волнах, приблизил их к совершенному безумию.

– Давай, милая, – прошептал он, покусывая её право ухо и щекотя его языком.

Его мощные толчки усилились, он вдруг взревел, как зверь и испустил в неё всю свою мужскую мощь. Едва его семя проникло в неё, что-то внутри Элены перемкнуло, и она взорвалась двенадцатью радужных оттенков, превращаясь в ослепительный маяк, распространяя свой свет на много миль вокруг. Глаза её вдруг ослепли, а дрожащее в конвульсиях тело осталось на несколько минут полностью бесчувственным. Обессиленная, она сползла к мужчине на колени, по которым тонкой струйкой стекали их перемешанные соки.

– Господи… – прошептал он, едва справляясь с дыханием.

В голове Платона не укладывалось, как это неопытная женщина может быть причиной его сильнейшего за всю жизнь оргазма. Как эти несколько минут, на которые он впопыхах растянул весь их интимный акт, могли так сильно повлиять на его отношение к этой юной бестии. Мужчина выглядел растерянным и обескураженным. Неведомые мысли пугали его. Девушка тяжело дышала, сидя у него на коленях. Он осторожно приподнял её подбородок и заглянул в уставшие измученные глаза. Они светились нежным серебряным теплом, который с космической быстротой достигнул своей цели. Едва она сфокусировала свой взор на созвездии чёрных глаз, сердце Платона не выдержало и с грохотом тяжелого булыжника свалилось в район её оголённых ног.

– Вот, дерьмо, – выругался он и отстранил девушку от себя, – Одевайся, – твердо сказал он, подымаясь с колен и натягивая на себя тёплые штаны.

Элена открыв рот, следила за его резкими торопливыми движениями.

– Что теперь будет со мной? – спросила она, постепенно возвращаясь в реальность.

Платон ничего не ответил, отвернувшись в противоположную от себя сторону. Он просто стоял и смотрел в одинокое круглое окно кубрика за которым плескалось синее море. Мысли в его голове заполнили каждую клетку и как ядовитые пчелы, жалили мозг.

Он не знал. Он просто не знал, что ей ответить.

Воспользовавшись его отчуждением, Элена наспех оделась в помятые вещи и поднявшись с пола, схватила его тёплую аляску.

– Возьмите, – тихо сказала она.

Ей было стыдно смотреть ему в глаза, поэтому она не глядя положила куртку на стоявший рядом деревянный стул. Платон машинально подхватил её и надел на свой массивный торс. Одежда, как литая, аккуратно села на нём, почти так же, как еще пару минут назад на нём сидела сама Элена.

– Оставайся здесь, – холодно бросил он и вышел из кухонного помещения.

Элена стыдливо закрыла лицо руками и аккуратно присела на табуретку. Теплоход уныло раскачивало на волнах, желудок девушки прилип к рёбрам, а чувство тошноты постепенно усиливалось. Не сдержавшись, она подскочила с места и подбежав к раковине, вырвала в неё остатки скудной не переваренной еды. Её тошнило не от морской болезни, а от воспоминаний пятиминутной давности. Девушке было плохо от мысли, что даже находясь в такой унизительной ситуации, она полностью растворилась в незнакомце и так запросто позволила ему проникнуть не только в свои трусики, но и в свою душу…

В соседней каюте светловолосый неандерталец европейского типа, высокий и статный, с мускулистым эффектным телосложением, методично и глухо постанывая, насиловал перекинутую через коричневое кресло Настасью. Он двигался в ней жестко и больно, прекрасно сознавая, что наверняка, девушка не испытывает такого же наслаждения, как и он. Настасья громко вскрикивала и снова затихала, потом снова вскрикивала, заставляя его максимально усиливать свой темп. Демьян хотел, чтобы эта маленькая шлюшка вообще не переставала кричать, извивалась и таяла под ним, как кусок замороженной говядины. Настасья громко хлюпала своими соками, распаляя его затуманенную страстью фантазию. Не сбавляя резких глубоких толчков, мужчина планировал закинуть её ноги себе на плечи и выпить всю влагу из этого молодого податливого тела.

Сначала, когда он только переплёлся с ней взглядом, ему казалось, что эта юная прелестница откровенно флиртует. Ну, ещё бы, ему не попадалась ни одна женщина, способная противостоять древним мужским чарам, которыми он владел. Демьян был рожден двадцать девять лет назад и все эти годы лишь подтверждали его исключительное самомнение. Нет, он не ненавидел женщин, он действительно их любил. Всех и каждую. Ему безумно хотелось, чтобы хоть одна из этих бледнолицых и безгрудых чертовок, подарила ему сына. Именно поэтому, с настойчивостью плодовитого быка, не стесняясь и не расходуя драгоценное время, Иной наполнял своим семенем всех, кому посчастливилось раздвинуть перед ним ноги. Парень не запоминал их лиц, он не знал их имен, а руководствовался единственным заложенным в его генах рефлексом, сделать так, чтобы жизнь на земле продолжала существовать.

Когда мужчина наконец кончил и разрядился в неё, Настасья выглядела полностью опустошенной. Она сползла на кресло и тихонько всхлипывала, прикрывая оголённое тело тонкими руками. Демьян без особых эмоций взглянул на девушку и бросил к её ногам лежавшее рядом хлопковое полотенце.

– Вытрись, – равнодушно сказал он ей и отвернулся.

Ему было неприятно смотреть на заплаканную и испуганную жертву. Он искренне не понимал, чего она так расстраивается. Ну, подумаешь, трахнул он её, разве нужно устраивать из-за этого истерику? Обычно, его умоляли, а здесь на тебе, приехали, типичная доморощенная неженка.

– Сволочь, – с чувством сказала Настасья и ненавидящим взглядом уставилась на него.

Демьян весело усмехнулся, подтягиваясь и демонстрируя ей шикарное голое тело.

– И это вместо спасибо?

– За что спасибо? – вспыхнула Настасья, – За то, что ты надругался надо мной?

– Ну, судя по всему, я был не первый, – многозначительно приподнял он брови.

Настасья вспыхнула. Да, она не была девственницей, но как он понял, что первую ночь она провела именно с мужчиной? У неё что там, написано это?

Увидев её реакцию, Демьян одобрительно кивнул головой.

– Да тебе, судя по всему, просто повезло, милая… – протянул он со значением, – Я могу назвать тебя счастливицей.

– Да неужели, – огрызнулась Настасья, старясь забыть свой первый раз, который случился с маминым рабом, привезенным из Нигерии год назад, – Надеюсь, тебя поймают и отправят в «Зону-Н», где ты будишь, как кролик есть с рук моих сестёр и прозябать в неволе.

Демьян продолжал ухмыляться, натягивая на себя одежду. Настасья полностью накрылась полотенцем и безучастно отвернулась в другую от него сторону.

– Ничего, ничего… – миролюбиво сказал он и сладко зевнул, – Пройдёт еще немного времени, и я тебе понравлюсь.

– Никогда этого не будет! – услышал он голос, полный ненависти.

– Ну, ну… крошка… У меня начинает болеть от тебя голова, – сморщил он своё красивое богоподобное лицо и уверенными шагами направился к выходу, – Лучше оденься и возвращайся ко мне. Я хочу покормить тебя… Нам предстоит долгая дорога.

– Думаешь, я настолько ослепла от оргазма, что не могу сделать и пары шагов, чтобы приготовить себе бутерброд с сыром? – донёсся до него ехидный женский голос.

Демьян остановился, прижав руку к дверной ручке, и удивленно посмотрел на дерзкую девчонку. Она вся съёжилась под его оценивающим взглядом и подобрала ноги под себя.

– Я бы на твоем месте перестал пререкаться, – холодно заметил он, – Твой дикий и злой язычок только распаляет моё желания. Я ведь могу и вернуться, – добавил он, скрещивая свои брови на переносице.

Настасья испуганно отвернулась.

– Вот так-то, – кивнул он, – Жду тебя через пять минут на кухне. Нам предстоит трудная дорогая, тебе надо поесть.

Настасья фыркнула.

– Ты все поняла? – вздохнул Демьян понимая, что имеет дело с настоящей фурией.

Настасья не ответила.

– Ты все поняла? – громче задал он вопрос.

– Да! – крикнула она зло.

– Умница, шлюшка, – довольно произнес он, и скрылся за дверью, оставляя девушку наедине со своими слезами.

Два часа спустя, компания из пяти мужчин и двух молодых изнасилованных женщин, уже сидела в глубоководной капсуле и с огромной скоростью неслась в сторону Венгрии. Капсула была небольшая и тесная, явно не рассчитанная на семь взрослых человек. Однако это не помешало разместить испуганных девушек на коленях у мужчин и продолжить путь в неизвестность.

Настасья с недовольным лицом сидела на коленях у рослого парня, лет двадцати пяти, с тяжёлым и недобрым взглядом. Её порывался посадить себе на колени Демьян, но она категорически отказалась, брыкалась и царапалась будто дикая кошка, чем только развеселила эту разношёрстную компанию. Элена мирно восседала на Платоне, который крепко обнимал её мощными, крепко сцепленными руками, словно пытаясь оградить от всех земных напастей. Он даже не дал ей возможности выбрать себе «живой стул», потому что точно знал, эта самка теперь принадлежит только ему. Другие Иные пытались подтрунивать над Эленой, отпускали пошлые шуточки в её адрес и вообще всячески норовили ухватить за мягкое место, но после того, как Платон громко выругался в их сторону, мужчины сразу прекратили свои грязные посягательства.

– Чего ты пялишься на меня? – не сдержалась Настасья, с отвращением глядя на сидящего напротив Демьяна.

Он был потрясающе красив в своей чёрной дутой кожанке с мехом и обтягивающих брюках из плотной джинсы.

– Любуюсь, – хмыкнул он, пропуская еёхамство мимо ушей.

– Что, доволен собой? – прошипела Настасья, гневно сверкая глазами.

– Хорошо провели время, да? – засвистели парни, похлопывая Демьяна по плечу, словно она была его собственностью, и он имел право распоряжаться ею по своему усмотрению.

– Надеюсь, тебя сожрут насекомые, – выдавила она из себя и мельком взглянула на Элену.

Подруга, казалось, не замечает её перебранки с насильником. Она вросла в огромного исполинского Платона и совершенно не двигалась. От Настасьи не утаился тот факт, будто что-то во взгляде Элены переменилось, словно она знает какой-то очень важный секрет. Настасью раздражало это. Прошла, кажется, уже целая вечность, а они так и не поговорили друг другом, да и как это сделаешь, когда тебя по обеим сторонам окружают неуравновешенные Иные. Мужчины не обсуждали, куда везут девушек и зачем вообще решили взять с собой. Настасья мучилась от этих мыслей, а так же о том, что Элене могут причинять боль. Ей так хотелось обнять и утешить любовницу, попросить прощенье за глупость этого побега… Однако Элена не шла на контакт, находясь в состоянии полного оцепенения. Возможно, ей даже вкололи что-то. Рассуждая об этом, в глазах у Настасьи защипало, и она отвернулась, чтобы не расплакаться.