Читать книгу: «Останусь с тобой»

Я. Д. и другим замечательным, талантливым музыкантам, которые вдохновляют и дарят свои песни простым смертным

Часть 1

Глава 1

Влад, не задумываясь, дёрнул ручку класса и открыл дверь. Звуки доносившейся сонаты номер шесть в Ре мажоре Моцарта теперь окутали его полностью. Девушка сидела за фортепиано к нему спиной, и он видел, как двигаются её локти, извлекая музыку, и иногда край профиля со смешной завитушкой у правого уха. Молодой человек замер на пороге, прислушиваясь к исполнению. Девушка играла хорошо, технично, пожалуй, даже слишком старалась. Наконец на закончила и повернулась на банкетке к вошедшему, вопросительно посмотрев на него.

Влад в первую секунду растерялся. Он, заслушавшись, совсем позабыл, но теперь вспомнил, что его просили занести ноты к преподавателю народного пения. Но, наверно, он ошибся классом. Это ведь не может быть она? Почему-то ему казалось, что это должна быть дама за сорок, но перед ним сидела девушка, немногим старше его. Может, тоже ученица? Она внимательно смотрела на него и явно ждала, что он заговорит первый.

– Кхм, прошу прощения. Меня просили отнести это, – он протянул стопку, – Милане Викторовне. Она здесь? – уточнил он, запоздало подумав, как по-дурацки звучит этот вопрос – тут только он и девушка.

– Это я, – ответила она, поднимаясь и подходя к нему. – Спасибо.

Он проигнорировал её протянутые руки.

– Куда положить? Они тяжёлые.

Милана Викторовна улыбнулась.

– Сюда. Ещё раз спасибо.

– Не за что, – ответил Влад, но с места не сдвинулся.

Ему не хотелось уходить, хотелось задержаться и поговорить о чём-нибудь. У него не увязывалось в голове, как такая молодая девушка может работать в их училище. Солнечные лучи падали сквозь незанавешенные окна, окрашивая волосы девушки в золотисто-рыжий. И он вдруг подумал, что у неё, наверное, должны быть веснушки. Но чтобы их рассмотреть, надо подойти ближе, а он не решался этого сделать. Молчание затягивалось, и Влад брякнул совсем не то, что хотел:

– Вы красиво играли. Но в финальной части бас вышел слишком громким, он заглушал основную мелодию.

Брови Миланы Викторовны поползли вверх, и Влад почувствовал, что щёки его заливаются краской. И кто его только за язык тянул? Сделать замечание преподавателю! Но вдруг Милана Викторовна рассмеялась, легко, искренне.

– Спасибо за замечание, я учту это на будущее. До свидания, молодой человек. – И она села за стол, раскрывая журнал для записей и давая понять, что больше его не задерживает.

– Меня зовут Владислав, – буркнул он и покорно вышел из класса.

С тех пор он часто замечал её в коридорах училища. Каким-то чудом даже выучил её расписание и знал, что по вторникам занимается с ней в соседнем классе – что заставляло его лишний раз прислушиваться к происходящему за стенкой. А по средам сразу после его индивидуального занятия вокалом в двадцать третьем кабинете наступает её очередь. Милана Викторовна проходила туда с двумя девочками лет двенадцати. И если до случая с сонатой и нотами Влад не обращал внимания, кто занимает класс после него, то теперь всегда здоровался с учительницей. Она неизменно улыбалась ему, как старому знакомому. И воспоминание об этой улыбке потом надолго сохраняло тепло в его сердце.

Эпизод, когда он так неудачно сделал замечание преподавателю музыки, не выходил у Влада из головы. Он прокручивал его в голове раз за разом, переигрывая сценарий. В одних она не смеялась, а строго говорила, что ученику не стоит так разговаривать с преподавателем. В других, они начинали дискутировать о сонатах Моцарта, выясняя, какая из них наиболее сложна для исполнения. В третьих, всё заканчивалось тем, что он предлагал ей встретиться вне стен училища. И она всегда соглашалась.

***

Так или иначе, он постоянно искал повод встретиться с ней. И однажды ему подвернулся удачный случай: директор училища зашёл к ним в класс и сказал, что нужен человек, который поможет Милане Викторовне с подготовкой актового зала к выступлению детского хора. Влад так поспешно выкрикнул «Я могу!» – что на него сразу уставилось несколько десятков пар удивлённых глаз. Игнорируя вспыхнувшие щёки – его особенность, из-за которой он краснел едва ли не сильнее, – Влад вышел вслед за директором из класса, где занимался историей музыки, и отправился в актовый зал.

Милана Викторовна расставляла стулья, и Влад, позабыв о директоре, тут же бросился к ней.

– Давайте я! Здравствуйте.

– О, Владислав, – улыбнулась она. – Здравствуй. Спасибо.

Она отпустила спинку стула и отошла чуть в сторону, наблюдая, как он ловко переставляет стулья чуть полукругом в ряд. Он время от времени поглядывал на неё, и она, если ловила взгляд, то слегка улыбалась ему. Пока Влад возился со стульями, она перебрала ноты на рояле и принялась настраивать небольшую камеру на штативе.

– Владислав, не мог бы ты подойти сюда? – позвала она его, и он тут же поспешил к ней. – Встань на сцену, пожалуйста, мне нужно проверить кадр.

Он послушно встал по центру, и пока она возилась с камерой, запел: «Ой при лужку, при лужке // При широком поле // При знакомом табуне // Конь гулял на воле!»¹

Влад видел, как Милана оторвалась от камеры и теперь внимательно смотрит на него. С каждым куплетом она подходила всё ближе. А финальные строчки: «А на утро того дня, // Вся станица знала, // Как дивчина казака, // Крепко целовала!» – он закончил на таком кураже, как будто позади него стоял казачий хор, не меньше.

Милана Викторовна зааплодировала, и он несколько раз поклонился, прижимая руку к левой стороне груди.

– Спасибо, спасибо! – полушутя говорил он.

– Влад… ислав, – произнесла она и внезапно умолкла. – Какое у тебя направление?

– Боюсь, Милана Викторовна, я скоро буду наступать вам на пятки, потому что я учусь на дирижёра хора.

– Ах вот оно что! Это мы ещё посмотрим, мальчик.

– Я не мальчик, – нахмурился он. – Мне восемнадцать.

– А мне двадцать четыре, – чуть снисходительно сказала она, – и для меня ты ещё мальчик.

Его щёки вспыхнули от негодования.

– В таком случае, Милана Викторовна, найдите себе кого-то помужественнее, чтобы стулья переставлять.

И он вышел из зала, не обернувшись.

Влад не вернулся к занятиям сегодня. Он бродил по улицам города, с негодованием вспоминая это её «мальчик». Она думает, что он ребёнок! Но это просто смешно! Учитывая то, что он с шестнадцати сам себе хозяин, живёт отдельно от родителей, и мало того, что успешно учится, ещё и зарабатывает пением. И вообще, что такое возраст? Просто цифры! Он в сердцах пнул валявшийся на дороге камешек, и тот звонко стукнулся о бак для мусора. Влад вздохнул и побрёл дальше.

Глава 2

– Милан, ну ты готова?

– Да, идём.

Две подруги – Милана и Карина – собирались в пятницу вечером хорошо провести время в одном из лучших клубов Калуги, куда Карину пригласил её ухажёр.

– Он забронировал для нас столик. Говорят, живая музыка – просто отпад! Там выступает какая-то местная группа, «Зион», что ли. Слышала, что их солист – настоящий красавчик!

– У тебя же есть Макс? – покосилась на подругу Милана, проводя помадой по губам. – Так, я готова.

– Макс Максом, а посмотреть на красивого парня мне никто не запретит. – Карина поправила причёску и подмигнула Милане.

– Вертихвостка!

– Может быть. Кто знает, может, этот солист вырастет во второго Диму Билана. Я не упущу возможности с ним познакомиться.

– С Биланом?

– Нет, с тем солистом.

– Ты даже имени его не знаешь!

– Это дело поправимое. Я, кстати, вот что придумала, – продолжала Карина, когда они садились в такси. – Закажем у них песню. Посмотрим, на что годится этот мальчик.

«Мальчик», – подумала вдруг Милана и вспомнила, что назвала так Влада. Хотя он совсем не выглядел мальчиком. Высокий, хорошо сложенный с удивительными глазами, которые сначала показались ей серыми, а потом карими. Странное дело, она приходила заниматься в это училище уже почти год, но ни разу не видела его. Или видела, но не замечала? В любом случае их пути не пересекались. Видимо, его преподавателем по народному пению был Владимир Павлович. Что ж, он опытный учитель и хорошо обучил Влада. Голос сильный, льётся плавно, а сколько в нём было задора, когда он исполнял казачью песню. Он не стеснялся того, что поёт один, стоя посреди сцены. Нет, он был органичен и красив. «Боже, о чём я думаю? О том, что ученик красивый. Он ученик, я преподаватель. Это невозможно. Невозможно. Одна даже мысль об этом абсурдна!» Тогда почему так теплело на сердце от его бойкого «Здравствуйте, Милана Викторовна»? На этот вопрос ответа она не знала.

– Мать, ты чего задумалась?

– Да так, – Милана улыбнулась, выбрасывая все лишние мысли из головы. – Так что будем заказывать у группы?

– Ой, я даже не знаю… Может, что-то из Носкова? Мне очень нравятся его песни. О! Придумала – «Но я тебя люблю-у-у, люблю-у-у, люблю-у-у!»² – затянула Карина, отчаянно специально не попадая в ноты.

– О боже, замолчи, мои уши! – засмеялась Милана, закрывая уши руками и ловя насмешливый взгляд таксиста в зеркале заднего вида.

– Ой-ой, не все тут преподаватели пения, – продолжила дурачиться Карина. Вместе с Миланой они закончили музыкальное училище шесть лет назад. Голос у неё был прекрасный, звонкий, она залихватски повизгивала в народных песнях, да и вообще из любой композиции могла сотворить нечто, больше отдающее русским фольклором, чем оригиналом. – Нет, давай лучше «Паранойю»! Весна же. Помнишь, как Димка классно её пел? «О-о, вот она пришла весна, как паранойя!»³ – снова запела Карина.

Да, Милана помнила. Но Диму Беляева, как и многих своих сокурсников, она не видела уже лет сто, с тех пор как они все закончили училище. На этот раз Милана подыграла подруге:

– В грудь попал любви запал – будет взрыв. Вот она пришла весна…

Из такси девушки выбирались, громко смеясь и держась за руки.

– О-о, какие вы хорошенькие! – встретил их у дверей Максим. – Вам и пить не надо.

Он был старше подруг на десять лет, владел небольшим бизнесом, за что очень понравился Карине – её всегда интересовал тугой кошелёк. Милане он показался приятным, открытым парнем. Впрочем, пока у неё не было возможности узнать его лучше. Внешне это был точно не её типаж – полноватый мужчина с бородой и усами. Ухоженный и опрятный. От него сильно пахло парфюмом. Милана видела его раза два, но оба раза он был в костюмах. Он часто взмахивал левой рукой, как бы проверяя время, – но на самом деле он просто хвастался дорогой маркой часов.

Девушки в сопровождении Максима прошли за свой столик. Милана осмотрелась. Все места были заняты – даже у бара. Это удивило её, она никогда не думала, что выступление неизвестной группы, которая даже не поёт свои песни, может вызвать столько ажиотажа. Пока Милана изучала меню, попутно размышляя, кто будет платить за веселье – она сама или ухажёр её подруги, – музыканты уже настраивали инструменты. Краем уха она подслушивала за тем, как клавишник наигрывает какую-то неясную мелодию, вполне возможно, что им же сочинённую.

– Ну что, девушки, вино, шампанское? – спросил Максим, жестом подзывая официанта.

Милана переглянулась с Кариной.

– Я буду вино. Белое. Сухое, – сказала подруга.

– Я… э… – Милана замялась.

– Миланочка, Каринины друзья – мои друзья, я сегодня угощаю. Выбирай, не стесняйся.

– Тогда бокал шампанского, полусладкого. Но только один, мне завтра на работу.

– Как на работу? Суббота же, – удивился Максим.

– Миланка будет возиться с малышнёй. Репетиция хора, – вмешалась Карина.

– Ну хорошо-хорошо. Я не настаиваю. У нас тут всё по любви и взаимному согласию, правильно я говорю, Кариша? – Максим под столом потрогал коленку своей девушки, и та захихикала.

На сцене в это время наступила тишина, а потом зажёгся яркий луч, и Милана увидела на сцене парня в белой рубашке навыпуск.

– Приветствую! – жизнерадостно произнёс он. – Ну что, начнём сразу, без предисловий? С чего-нибудь лёгкого, я думаю, чтобы настроить всех на прекрасный вечер. Сегодня мы поём только для вас.

Не успел он закончить фразу, как музыканты уже начали наигрывать знакомый попсовый мотивчик, и вскоре красивый мужской голос выводил строки знаменитой в своё время песни.

Карина и Макс о чём-то ворковали и решали, закатывать им шашлычок из курицы или утиную грудку, а Милана смотрела на сцену, позабыв о том, где она и кто с ней. Она не верила своим глазам, но это был он. Влад. Не тот, который краснел при ней до корней волос и называл её «Миланой Викторовной». А молодой и красивый парень, который знал, что привлекателен, знал, что одинокие девушки сейчас облизываются и бросают на него взгляды, полные восхищения и, может, надежды. В его движениях было много свободы и пластичности. Он отдавался музыке. Милана уже видела что-то похожее, когда он запел на сцене казачью песню. Но в стенах актового зала училища он, конечно, не мог раскрыться на полную.

Он пел одну песню за другой, чередуя бодрые композиции и мелодичные, общаясь с публикой, привлекая её. Со своего места Милана отлично видела, как он зорко следит за залом.

– Спасибо, спасибо вам, – Влад слегка поклонился после очередной песни под аплодисменты. – Я надеюсь, что вы хорошо проводите время. И напоминаю, что вы можете попросить у нас исполнить вашу любимую песню за скромную плату. Для моих друзей, прекрасных музыкантов из группы «Зион», – он слегка повернулся, показывая на клавишника, барабанщика и гитариста, стоявших за его спиной, – нет ничего невозможного. Верно, ребят? – И снова став к залу лицом, добавил: – Подходите, не стесняйтесь.

– Ой, Миланка, мы же хотели попросить! – Карина тут же подскочила и побежала к сцене.

Влад допел и подошёл к Карине. Милана не слышала, о чём они там шепчутся, видела только, как Карина, активно жестикулируя, показывает в сторону их столика. Освещение в клубе было скудным, но всё же не настолько, чтобы Влад не узнал Милану. Она знала, что он увидел её, их взгляды встретились. И хотя Милана и её компания сидели близко к сцене, выражение его глаз осталось для неё загадкой.

Впрочем, просьбу Карины он принял легко и непринуждённо. Влад повернулся к музыкантам, называя песню, и вскоре по клубу разлились узнаваемые аккорды.

– Я думаю, всем пора немного подвигаться! Правда ведь? – подбодрил Влад со сцены, и Карина, радостно взвизгнув, побежала к столику, чтобы вытащить на свободное у сцены место Макса и Милану.

Влад пел, а Милана всё так же не могла отвести от него взгляда. Почему-то ей казалось, что теперь, когда он знает о ее присутствии, то будет тоже смотреть только на неё. Но нет, он по-прежнему заводил всю публику, подбадривал, махал руками, взаимодействовал с каждым человеком в клубе. Удивительно, но его как будто нарочитое равнодушие к её присутствию, разжигало в ней желание изменить это. Лишь ближе к финалу песни, пропевая строчку «В грудь попал любви запал», Влад повернулся к ней, прижимая руку к сердцу, и подмигнул.

«Я пропала», – всё, что Милана успела подумать, потому что сразу после Влад подал знак музыкантам и с микрофоном в руках начал спускаться в зал.

– А сейчас мы продолжим танцевать. Только давайте споём что-то более мелодичное. Согласны? Девушки, не стесняйтесь, приглашайте кавалеров, если они намёков не понимают.

Влад запел, подходя к застывшей Милане. Максим уже кружил в медленном танце Карину, опустив руку с талии гораздо ниже приличной границы.

– Можно вас? – между словами песни спросил Влад, и левой рукой прижал к себе Милану, увлекая её в танец.

Она чувствовала жар, исходивший от его тела, чувствовала запах одеколона, смешавшийся с потом, и ей казалось, что ничего более чувственного и эротического ей никогда не приходилось вдыхать. У Миланы кружилась голова, его голос, который она сейчас не просто слышала, но и ощущала всем телом, заставлял сердце колотиться с удвоенной силой. Ей казалось, что песня длится бесконечно долго, но когда прозвучал последний аккорд и Влад отпустил её со словами «Благодарю вас», у неё было чувство, что прошла всего секунда. Ей было мало…

Музыканты закончили выступление, а Карина с Максимом и Милана всё ещё сидели за столиком. И хотя Милана не участвовала в общем разговоре, слушая подругу краем уха, уходить ей пока не хотелось. Она снова и снова проживала танец с Владом.

Возле столика материализовался официант.

– Вам комплимент от заведения, – он поставил на стол бутылку самого дорогого шампанского.

– Ух ты! А от кого? – захлопала в ладоши Карина, игнорируя тут же надувшегося Максима.

– Вон от того молодого человека, – официант показал на Влада, который сидел за баром. Он помахал компании рукой и улыбнулся.

– О-о-о, тут всё понятно, – засмеялась Карина. – Котик, это не для нас, это всё для неё. А ты чего сидишь? – она пнула подругу под столом. – Иди давай. Поговори с местной звездой.

Глава 3

Она шла к нему, и у него всё внутри переворачивалось. Её близость, аромат духов и тепло тела, которое так чутко отзывалось на его прикосновения во время танца… Она сводила его с ума. Сейчас он был не Владом – студентом училища, а Владом-певцом, которым восхищаются, у которого даже есть свои фанатки. Но ни одна его не интересовала так, как Милана. С первой встречи. С первого аккорда Моцарта. С первого нетерпеливого движения головой, когда она пыталась поправить мешавшую прядь волос. Ему было плевать на разницу в возрасте. Плевать на её статус преподавателя. Он жаждал её! Хотел видеть, как она смеётся. Хотел знать, что ей нравится. Хотел чувствовать её дыхание на своей коже. Всё вместе это было похоже и на помешательство, и на обожание. Он готов был поставить её на пьедестал и молиться на неё. И вместе с тем ему отчаянно, до боли, хотелось называть её своей. Никогда в своей жизни Влад не чувствовал ничего похожего. Это пугало и будоражило. И сейчас он готов был сделать всё, чтобы приблизить к себе ту, которая ещё день назад называла его мальчиком. Он готов был быть кем угодно, хоть мальчиком, но только её и только с ней.

– Привет, – сказала она, улыбаясь. В её взгляде не было больше насмешки. Теперь она была просто девушка, которая подошла к нему поблагодарить за шампанское и, может, выступление. – Ты невероятно красиво поёшь, Влад.

– Спасибо, Милана. Я рад, что тебе понравилось.

Он сделал знак бармену, чтобы тот налил девушке выпить, а сам ждал её реакции. Она не поправила его, не сказала, что правильно Милана Викторовна и не попросила обращаться к ней на «вы».

Милана присела на барный стул рядом с ним.

– И давно ты этим занимаешься?

– Пою в клубах? Чуть больше двух лет. Музыка – моя жизнь, и я живу ей двадцать четыре на семь. Днём учёба, вечером выступления. Мне кажется, даже когда я сплю, то вижу ноты, строчки и слышу музыку.

– Понимаю. И восхищаюсь. Правда. Ты талант. Раскрылся для меня с другой стороны.

– Надеюсь, с хорошей?

– Видимо, с лучшей.

Они какое-то время поговорили, он рассказывал ей о себе. О том, что всегда мечтал жить сценой и пением. Что петь он начал одновременно с тем, как научился говорить. И мама, видя тягу сына к музыке, отдала его в местную школу искусств, где был кружок народных танцев и пения для дошкольников. Он был самым младшим, но это не помешало ему выступить сольно на первом же отчётном концерте. Отец потом рассказывал, как мама плакала, аплодируя Владу, и всем вокруг говорила: «Это мой сын, мой сын».

С тех пор не было и дня, чтобы Влад не занимался музыкой. Он учился играть на аккордеоне, фортепиано и гитаре. Готов был хвататься за любой инструмент. Ему было интересно абсолютно всё. Он забывал о еде и сне, всё его существо жило музыкой.

– А как же друзья, игры во дворе? – спросила Милана.

– У меня были приятели, одноклассники, с которыми я ладил, и даже несколько человек из музыкальной школы, с кем я мог поговорить, но мне никогда не было с ними по-настоящему интересно. Я жил и живу в своём мире, где мне хорошо. Чем старше я становился, тем больше ощущал пропасть между нами. Когда мне исполнилось тринадцать, ребята заговорили о девочках по-другому. А я слушал их, и мне казалось, что я разговариваю с какими-то малолетними детьми.

– Тебе не бывает одиноко? – удивилась Милана.

Он не успел ответить, их отвлекла Карина, которая вклинилась в разговор.

– Я прошу прощения. Здрасьте, молодой человек, спасибо за вечер. Милаш, – повернулась она к подруге, – мы хотим поехать. Ты с нами или?.. – она выразительно посмотрела на Владислава.

Милана заколебалась, и Влад принял решение за неё.

– Езжай домой. Мы с тобой ещё встретимся. И не раз. – В его словах было обещание, которое вызвало у неё трепет.

– Увидимся, Влад. Спасибо за вечер, – поблагодарила она, поднимаясь.

Уходя, Милана обернулась и послала ему самую очаровательную улыбку, которую он когда-либо видел. Влад улыбнулся в ответ и отвернулся к бару, пытаясь успокоить своё бешено скачущее сердце. Как ему не хотелось её отпускать! Как бы он хотел проговорить с ней всю ночь до зари, а потом угостить кофе, проводить домой и напроситься на кофе уже у неё… Как бы ему хотелось…

– Что, Влади, сорвалась рыбка с крючка? – спросил бармен Алекс, подавая Владу чёрный кофе.

– Нет. Я сам её отпустил.

– Да ну? Ты выложил треть своего гонорара за шампанское для неё.

– И это сработало.

– Если захочешь провести остаток ночи с какой-нибудь красоткой, то вон те девушки с тебя глаз не сводят. – Алекс указал на компанию барышень, которые захихикали, когда Влад обернулся на них.

– Нет. Я поеду домой. Хочу выспаться. Завтра ещё одно выступление.

– Как знаешь. Но будь я на твоём месте, обязательно снял бы кого-нибудь из них. Ты посмотри, какие кошечки!

– Ты же знаешь, меня это не интересует.

– Знаю. Иногда я думаю, что ты всё ещё девственник.

Влад ничего не ответил, только посмотрел на бармена так, что тот сразу передумал шутить дальше.

Он не девственник, просто не любит распыляться. Он искал ту, что сможет быть его вечным вдохновением, понять его душу. А ещё он искал ту, что разбудит его. И Влад был уверен, что такую только что нашёл.

***

Милана вернулась домой далеко за полночь, но спать ей не хотелось. Она заварила себе чай и села в любимое кресло у окна. Этот вечер подарил ей много новых открытий. Вспоминая танец с Владом, его голос, прикосновение руки, запах, думая о нём, она позволила себе роскошь представить, что это было не в последний раз.

Спала она плохо, ворочалась, просыпалась от неясного томления, ей постоянно виделся Влад. «Это неправильно. Я должна быть сильнее глупого увлечения. Он студент. Мы не имеем права…» – говорил разум. «Мы взрослые люди», – нашёптывала чувственность.

Милана проснулась, едва забрезжил рассвет, и больше не смогла уснуть.

К полудню она пошла в училище, где должна была состояться репетиция её детского хора. По субботам в длинных высоких каменных коридорах было пустынно. Изредка можно было услышать фортепианный перелив или увидеть ученика, который занимается дополнительно. Но обычно суббота была выходным днём, когда училище замирало.

Голоса её детишек далеко разносились за пределы актового зала. Кто-то куда-то выбегал, играл и смеялся.

– Здравствуйте, – здоровалась она своими звёздочками. – Давайте приступать.

Ещё какое-то время потребовалось, чтобы мальчишки и девчонки от девяти до тринадцати успокоились и встали по своим местам.

– Лёша Иванов, поменяйся местами с Костей. Да, вот так. Машунь, за твоим бантом нам Валеру не видно, чуть вправо. Умница.

Наконец хор был готов и стоял смирно в ожидании команды преподавателя.

Место за роялем пустовало – концертмейстер опаздывал. Им был выпускник училища, который собирался заниматься сопровождением хоров в дальнейшем.

– Давайте пока попоём акапельно. Начнём с «Хорошо иметь чижа»⁴. Готовы?

Милана поймала взгляды своих ребят, подняла руки и подала знак запевать. Она дирижировала, прислушиваясь к детским голосам.

– Давайте ещё раз, а то в конце вы все уснули, и я вместе с вами. А раз так, то и наши слушатели тоже. Ещё раз, и… – новый взмах руками, и детские голоса слились.

– Так, совсем другое дело. Молодцы! – похвалила Милана детей после исполнения и обернулась на звук шагов, которые услышала позади. Увидев того, кто потревожил их, она почувствовала, как краснеет, но постаралась сохранить нейтральное выражение лица.

– Прошу прощения, Милана Викторовна. Меня попросили заменить Левчука. Он плохо себя чувствует.

– Здравствуй, Влад. Хорошо, давай попробуем поработать вместе. – Она жестом пригласила его сесть за рояль.

Конечно, другой концертмейстер – это определённая проблема. Сможет ли он уловить её сигналы, отреагировать вовремя на изменение темпа и ритма, подстроиться под детей? Но уже после первой песни Милана расслабилась. Влад бы превосходным музыкантом. Он интуитивно угадывал, где надо играть тише, а где громче, где дать детям больше времени сделать вдох, и понимал Милану с полужеста. «Талант. Настоящий. Искренний. Он станет настоящим профессионалом, прекрасным музыкантом», – думала она.

Репетиция закончилась, дети шумной ватагой сбежали со сцены, собираясь домой. Милана задержалась, делая вид, что просматривает какие-то записи. Краем глаза она видела, что и Влад медлит, продолжая наигрывать на рояле, но уже что-то совсем другое. С трудом она признала в плавных звуках «Паранойю», которую он вчера пел с таким драйвом. Ей хотелось поговорить с ним, снова услышать голос, посмотреть в серьёзные глаза. Ничего страшного не случится, если они перекинутся парой фраз?

Когда они остались одни, он поднялся со своего места и подошёл к ней.

– Спасибо, что подменил Левчука, – поблагодарила Милана.

– Без проблем.

Они замолчали, глядя друг на друга.

– Можно проводить тебя домой?

– Это… Влад. Не стоит.

– Мы просто пройдёмся и немного поговорим. Разве это плохо?

– Нет, но… – она отвернулась, отчаянно борясь с собой. А потом повернулась к нему, глядя умоляюще. – Влад, ты же понимаешь, что это неправильно.

– А то, что было вчера, правильно? – спросил он, засовывая руки в карманы брюк и глядя на неё исподлобья.

– Это…

– Другое?

– Наверно, да. Это была случайность.

– Я пригласил тебя на танец не случайно. И угощал тебя тоже. И ты подошла ко мне не случайно.

Он был прав, она сама вчера дала ему позволение нарушить невидимые границы.

Возможно, мука, отразившаяся на её лице, заставила его сжалиться над ней. Он чуть отступил, расслабляя плечи. Но выражение его лица осталось серьёзным.

– Сегодня я выступаю в том же клубе. Свободных мест нет, но для тебя я сохранил одно возле бара. Решай сама, что делать дальше. Ты можешь говорить что угодно, но мне кажется, мы чувствуем одинаково. Если ты не придёшь, я больше не побеспокою тебя. – Он отступил ещё на один шаг. – До свидания, Милана Викторовна, – едва слышно произнёс он и пошёл прочь.

Когда он вышел из актового зала, она опустилась на ближайшее кресло, закрывая лицо руками.

Глава 4

В клубе было душно, жарко и шумно. Влад пел, чувствуя, как по спине стекают струйки пота. Он уставал, и пора было заканчивать. То и дело Влад поглядывал туда, где оставалось незанятым дополнительное место, которое он попросил Алекса оставить для Миланы. Её не было. Не пришла. Он чувствовал, как это находит отражение в его исполнении. Финальную песню Григория Лепса, которую заказал кто-то из зрителей – о чудо, это была не заезженная «Рюмка водки…», а нежная «Я слушал дождь», – Влад пропел с таким надрывом, что в конце едва не плакал от переполнивших его чувств.

Выступление закончилось. Он ушёл со сцены в подсобное помещение. Парни из группы были воодушевлены – за два выступления в полном зале они получали приличные деньги, а ещё знали, что сейчас легко подцепят девочек, которым музыканты из клуба почему-то кажутся чуть ли не звёздами большой сцены.

– Влад, ты с нами? – спросил Гриша, клавишник. Он был тем, кто больше всего любил «бонусы» своей работы. Владу казалось, что рано или поздно все девушки Калуги закончатся, но Гриша стабильно менял их каждые пару недель и те ни разу не повторялись.

– Не, я отдыхать.

– Так и мы тоже! – подмигнул ему Гриша.

– Да отстань ты от нашего скромника, – бросил барабанщик Женя. – Ты же знаешь, ему это не интересно.

– Лишь бы ему не стали интересны мальчики, – тихо пошутил гитарист Олег и схлопотал тычок в бок от Влада под дружный смех ребят.

– Да не-е-е, ты видел, как он вчера зажимался с какой-то красоткой? Кто это был, кстати? – спросил Гриша. – Ты никогда не выходишь в зал. Не припомню такого, а я с тобой с самого начала.

– Да так, просто захотелось немного подзадорить публику.

– У тебя получилось. Девочки вчера полвечера только о тебе и болтали. Пришлось наврать им, что сердце твоё уже занято.

Влад не отреагировал, и тогда Гриша продолжил:

– А она ничего так, милое личико… Познакомишь? Я бы такую ух! – Он сделал неприличный жест бёдрами.

– Забудь о ней, – бросил Влад, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на клавишника. Вдруг прокралась мысль: а вдруг Милане мог понравиться кто-то из его музыкантов? То, что его влекло к ней, не означало того же и с её стороны. Он тряхнул головой и сказал: – Мне пора.

Сменив рубашку на простую чёрную футболку, Влад накинул куртку, попрощался с ребятами и вышел в зал. Ему нравилось менять сценический образ на повседневный, если его кто-то поджидал, то часто просто не узнавал в парне в простой одежде яркого певца, который только что заводил зал.

Влад опустился на стул, который так и простоял пустым весь вечер.

Алекс молча подал ему стакан с водой и чашку с кофе – Влад больше ничего не пил в баре. Алкоголь не очень любил: тот путал мысли, портил голос. «Не пришла. Что ж, может, и к лучшему. Пока можно всё заглушить и забыть. Мы с ней и пересекаемся-то редко. Конечно, она права, это невозможно». Только Влад не мог понять, почему же сейчас так болело? Откуда это горькое чувство разочарования, которое расползалось чёрным пауком по всему телу.

– Влади, тебе презент, – Алекс поставил перед ним бокал шампанского, напомнив ему, как он и сам вчера преподнёс его Милане.

– Я не…

– Вон от той девушки. – Влад проследил взглядом за жестом бармена и едва поверил своим глазам…

Он поднялся и подошёл к ней.

– Ты пришла…

– Да, – неуверенно кивнула Милана. – Но только для того, чтобы поддержать, и…

Он не дал ей закончить. Не имело значение, какова была причина. Она здесь. Влад прервал её слова поцелуем. Настойчивым, пылким, порывистым. Он наклонился, запустил руку в её волосы, удерживая голову.

Когда Влад отстранился, она смогла только выдохнуть его имя.

– Ты пахнешь «Моэтом», – сказал он.

– Я немного пригубила. Для храбрости.

– Милана, – он покачал головой. – Со мной тебе нечего бояться.

– Как раз когда я с тобой, всё самое страшное и происходит, – возразила она.