Каникулы Сони Солнцевой

Посвящается моей любимой мамочке,

а также подруге-вдохновительнице

Зинаиде Конт

Бывает, что нипочем не можешь вспомнить, как это было.

Джером Д.Сэлинджер.

Над пропастью во ржи

Июнь
1 июня

Сегодня первый день летних каникул и День защиты детей.

Для защиты нам (7-му «Б») выдали метлы, грабли и принудили убирать школьную территорию от накопившегося за учебный год мусора.

Мне достались ржавые грабли – вот он, железной оскал любви к подрастающему поколению.

Где-то полчаса я усердно скребла свой участок газона. Травы, кажется, выскребла больше, чем сигаретных «бычков». В награду за непосильный труд на моих ладонях вздулись красные водянистые мозоли.

На соседней дорожке непринужденно размахивал веником Игорек Иванов. Он поднимал вокруг себя клубы пыли, чихал и всем своим видом выражал довольство жизнью. На нем были потертые джинсы и застиранная футболка. Ну почему на некоторых мальчишках даже поношенная одежда смотрится так сногсшибательно?

Игорек в очередной раз чихнул, улыбнулся и помахал мне рукой. Таким я его и запомню – пыльным, улыбающимся, необыкновенно красивым! У меня во рту возник неприятный привкус, как будто я лизнула зубец своих ржавых граблей. Неужели я не увижу Иванова целое лето?

В тот момент я поняла – даже у такой замечательной вещи, как каникулы, есть свои неприглядные стороны…

2 июня

Весь день мы с мамой собирали мне сумку для отдыха на даче. А папа, который рассчитывал выехать из дома еще утром, непрестанно курил и ругался:

– Почему нельзя было сложить вещи заранее? Из-за вашей безалаберности и нерасторопности мне приходится в свой выходной день скорбеть над грудой Сониного белья, когда я мог бы уже нанизывать ароматный шашлык на острый шампур!

Папа мечтательно шмыгнул носом, как бы вбирая в себя запах замоченного по его вкусу в сметанном соусе мяса.

– Не волнуйся, будет тебе и шашлык, а уж об остром шампуре я лично позабочусь! – кряхтя и налегая всем телом на несмыкающуся сумку, прошипела мама.

После этих слов пепел с папиной сигареты испуганно упал на пол, «молния» на сумке поддалась и с визгом застегнулась, а на моих ладонях лопнули вчерашние мозоли.

Через десять минут мы погрузились в машину и отправились на дачу, где нас с утра ждали бабушка с дедом.

Уже стемнело, и папа был жутко злой. Мама пыталась смотреть на ситуацию с оптимизмом – к вечеру на дорогах немного рассосались пробки. Москва подмигивала нам светофорами. Каждые выходные она без сожаления выпроваживала дачников за Кольцевую дорогу. Я мысленно прощалась с уроками, со школой… с Ивановым. В носу неприятно закололо, пришлось несколько раз чихнуть, чтобы меня не заподозрили в сентиментальности.

– Вот, уже чихаешь! – с неуместным ликованием заявила мама. – А я предупреждала: не ходи с голым животом! И что нынче за мода?

– Это соблюдение политкорректности, – иронизировал папа. – Захочет президент или премьер поцеловать ребенка в живот – пожалуйста!

Дальше мама с папой заговорили о политике, напрочь забыв о дочери и ее пошатнувшемся здоровье. И мне не пришлось больше чихать, скрывая тоску по Иванову.

На полдороге я вспомнила, что мы забыли дома пакет с моей обувью, но скромно промолчала. Папа бы этого не пережил. Так что пусть я лучше все лето прохожу босиком, чем буду расти без отца.

3 июня

Первую ночь на даче я провела ужасно. И даже засомневалась в том, что расти без отца хуже, чем вместо сна выслушивать его храп, перебивающий даже оголтелых кузнечиков. Вчера, залакировав (от слова лакать, что ли?) шашлык несколькими литрами пива, он впал в оглушающее всех в радиусе километра забытье за ширмой, отделяющей их с мамой кровать от моей.

Маме нужно поставить памятник при жизни. Наверное, у нее выработался иммунитет к папиному храпу, иначе я не представляю, как она может с ним спать. Надо внести храп в перечень недостатков, несовместимых с совместной жизнью.

Вписала храп между жадностью и отсутствием чувства юмора.

Мне очень хотелось зайти к Машке Кузькиной, чтобы узнать последние дачные новости, но родители настояли, чтобы воскресенье я провела с ними. Потом, дескать, они уедут на целую неделю в город, а выходные хотят посвятить мне.

Посвящение выражалось в том, что я гуляла с мамой по поселку, разглядывала, в какой уродливый цвет перекрасили дом Бурундуковы, и выслушивала реплики про то, как сильно потолстела попа тети Насти, возвышающаяся над клубничными грядками, и какими же надо быть фанатами Бубенцовым, чтобы так налысо выбривать газоны. И хотя попа тети Насти вовсе не показалась мне толстой, я покорно соглашалась с мамой. Разве может пара килограммов на чужих ягодицах стать причиной семейного конфликта?

Свежий воздух кружил голову, но мысли мои были об одном. Интересно, чем сейчас занят Иванов? Вспоминает ли обо мне? Улыбка пыльного Игорька светила ярче полуденного солнца. Я закрывала глаза и видела ее снова и снова. Пока не споткнулась на очередной кочке и чуть не загремела в канаву.

– Соня, смотри перед собой! – воскликнула мама.

А я все смотрела назад…

Вечером папа вылез из-под машины и сел за руль – родители уехали в Москву, а я осталась «летовать» на попечении бабушки и деда.

4 июня

Вот и наступил первый понедельник лета. Именно с сегодняшнего дня мне предстоит сильно изменить образ своей нездоровой жизни.

За это лето я хочу:

1. Похудеть и влезть в джинсы на размер меньше нынешнего (те, которые я упросила маму купить мне с заверениями, что непременно отощаю от предстоящей нервотрепки из-за контрольной по алгебре). Кажется, похудеть мне придется уже не на один, а на два размера – отмечая в «Макдоналдсе» четверку за контрольную, я съела полтора бигмака и запила их большим молочным коктейлем. Для обретения стройной спортивной фигуры я буду бегать по утрам (с завтрашнего дня, так как сегодня занята составлением этого важного списка).

2. Загореть, как нег… афроамериканец. В наше время загар является признаком здорового образа жизни.

3. Прочитать книги, которые я выбрала по внеклассному чтению – «Прощание в июне» и «Старший сын» Вампилова, а также сборник рассказов Аркадия Аверченко. (Прочесть нужно обязательно, иначе мама не простит мне покупку новых книг, тогда как я спокойно могла выбрать Грина и Чехова, которые испокон веков пылятся в домашней библиотеке.)

4. Научиться плавать. Стыд один, скоро стукнет четырнадцать лет, а я выгляжу в воде, как клецка в столовой ложке – то есть не тону только там, где по колено.

5. Запомнить хоть один анекдот. А то, как начинают рассказывать, я все знаю, но если просят рассказать, так ни одного.

Про Игорька вспомнила на час позже, чем вчера. Только успела позавтракать, как у меня сразу пропал аппетит. Да, светлые чувства сильно истощают организм…

Сегодня начала пожинать плоды сострадания к отцу – ну невозможно ходить в кроссовках, когда на улице двадцать шесть градусов. А завтра обещают все двадцать восемь. Бабушка предложила мне свои босоножки. Ну нет, пусть лучше мои ноги расплавятся в кроссовках, чем я надену такое безобразие!

5 июня

А бабушкины босоножки вообще-то ничего. Сейчас принято носить старинные вещи. Даже слово модное придумали… вроде «крестраж». Хотя нет, это из «Гарри Поттера». Может – «отвинтаж»?

Спросила у бабушки, оказалось – «винтаж». Так что теперь босоножки на мне не старый хлам, а винтажная обувь. Пусть Кузькина Машка обзавидуется! Только бегать в этом винтаже сложно. Но кроссовки я уже видеть не могу, поэтому вести спортивный образ жизни начну со следующего понедельника, когда родители привезут мне кеды.

Зашла к Кузькиной. Ну и попа у нее выросла за год! Почти как у тети Насти. Предложила ей бегать со мной по утрам со следующего понедельника. Босоножки пока не надевала, надо как-то подготовить Машку к встрече с прекрасным.

Все-таки не понимаю я взрослых. Дед весь день смотрит телевизор и ругается – как все это можно смотреть? Бабушка ругается, что невозможно смотреть телевизор, когда дед сидит рядом и ругается. И оба сидят и смотрят телевизор. А ведь могли бы пойти погулять, чтобы я хоть немного отдохнула от их невыносимых сериалов.

Такое ощущение, что сценарии к мыльным операм пишут исключительно эстонцы. В первой серии герой чихнет, в сто пятой ему скажут «будьте здоровы», в двести десятой от чиха кто-то заразится и умрет, в оставшихся сериях все будут выяснять, чем вызвана эта нелепая смерть… И все – вперемежку с рекламой средств от простуды.

6 июня

Спросила у Кузькиной, не знает ли она, когда должен приехать Пашка Поляков. Она ответила, что, по слухам, в следующие выходные, а слухи, исходящие от Машки, всегда подтверждаются. Я очень обрадовалась, что ждать осталось недолго. Только сейчас поняла, как соскучилась по другу детства.

Младший брат Кузькиной, Матвейка, с прошлого года научился разговаривать. И теперь донимает нас вопросами. Сегодня, например, поинтересовался:

– А чайки любят пить чай?

Мы с Машкой долго хохотали, а Матвейка смотрел на нас, как на дур. И его можно понять: мы совершенно не знали, что ответить на его вопрос. Откуда только дети такие достают? И главное – интересно, в какой момент нас перестают интересовать всякие смешные загадки?

Бабушка всерьез решила побить «Макдоналдс» по калорийности пищи. Как только я начинаю свободно дышать после завтрака, на столе уже дымится обед. А после ужина мне вместо Игорька Иванова снятся чебуреки и хачапури (что странно, их-то бабушка как раз не готовит). Такими темпами скоро я не смогу влезть даже в свои старые джинсы и стану похожа на клецку не только в воде, но и на суше.

Решила взяться за «Прощание в июне» – привлекло романтичное и своевременное название. Прямо-таки на злобу дня. С мыслями об Иванове и тяжестью на сердце я открыла книгу. Оказалось, это пьеса. Пока пыталась запомнить всех героев, тяжесть с сердца поднялась до головы. Передумала читать Вампилова и решила взяться за Аверченко, но уже завтра. Сегодня и так утомилась с фамилиями героев «Прощания».

Нашла в маминой тумбочке кассету группы «Ласковый май». Слушала «Белые розы» и плакала. Выкинула диск «Ранеток».

7 июня

Утром дед решил покосить траву на участке, но сломал косу о ствол яблони. Яблоня содрогнулась от обрушившихся на нее ругательств. Я пожалела, что у меня не оказалось под рукой диктофона. Вот здорово было бы дедовы слова записать и потом дать ему послушать, когда он опять начнет проводить со мной беседу о засоренности языка молодежи неологизмами и чудовищным сленгом.

Трава достигла критического размера. Борщевик гордо перерос меня на голову. Где-то читала, что этот сорняк ядовитый. Неужели родственники совсем не беспокоятся о моем здоровье?

Позвонила папе и, угрожая лишением родительских прав за попустительское отношение к здоровью ребенка, вынудила его пообещать купить нам газонокосилку.

Жду, когда же наконец приедет Пашка. Сил больше нет играть с Кузькиной в «дурака» и раскладывать пасьянсы-гадания на ее школьных друзей. Вечером серьезно поспорили с Машкой, кто симпатичнее – Дэниел Рэдклифф или Руперт Гринт. Вызвали независимым экспертом Матвейку. Фотографию Рэдклиффа он попытался помять, а на Гринта – плюнуть. Мы так и не поняли, кто не понравился ему больше. Сошлись на том, что самый красивый – Седрик Диггори. А уж как хорош этот парень в роли вампира! Никогда не мечтала быть покусанной, но после просмотра «Сумерек» и «Полнолуния» засомневалась. Только вот вспомнить имя актера мы никак не могли: то ли Поппинсон, то ли Паддингтон…

Дома спросила об этом бабушку. Она ответила:

– Без поняттингтон!

И предложила мне посмотреть фильм «Обыкновенное чудо». Вроде там тоже про волшебника, а главный красавец – хищник.

Перед сном позвонила маме и попросила привезти мне в выходные беруши – еще одну ночь под папин храп я не переживу.

8 июня

Пятница. Завтра приедут родители. Как же быстро летит время, когда ты ничего не делаешь! Наверное, это потому, что мы запоминаем его по количеству совершенных дел, а не кругов, сделанных стрелками по циферблату. Как будто стрелки бегают отдельно, а мы живем отдельно.

Вчера за целый день я почти ничего не сделала. Пара пасьянсов с Кузькиной и замачивание бабушкиных босоножек в зеленке для придания им модного кислотного цвета не в счет.

Сегодня за те же двадцать четыре часа мне предстояло вытереть пыль и подмести полы во всем доме, а также прополоть клумбу с пионами, чтобы порадовать маму. Весь перечень дел продиктовала мне бабушка, прикрывая заботой о маме и выработкой во мне трудолюбия собственное нежелание ухаживать за домом и цветником. Интересно, должна ли мать радоваться тому, что ее дочь вырывала сорняки под нависшим над ней борщевиком, подвергая неоправданному риску свой неокрепший организм? Я сидела, уткнувшись носом в землю, и в голову мне лезли мрачные рифмы.

 
У жизни время я краду —
Приставлена судьбой к труду!
Земля мне, как родная мать —
Не страшно будет помирать!
 

Возможно, поэты тоже вырастают на грядках, как цветы, зелень или овощи? Я сейчас была похожа на высушенную солнцем морковку.

К вечеру мне показалось, что прошел не день, а год. Кажется, в эту ночь я заснула бы под папин храп и без беруш.

Бабушкины босоножки высохли после креативной покраски, и результат превзошел все мои ожидания худшего. Спрятала их под кровать – теперь они точно не пригодны для эксплуатации.

Перед сном дрожащими натруженными руками нарисовала крошечную себя под огромным нависающим борщевиком. Потом подумала и пририсовала себе пятна от аллергии. И как во мне только остается место для творчества? Иногда кажется, что человек похож на мешок, причем чем больше в него кладешь, тем больше помещается.

9 июня

Родители приехали к обеду. Без меня маме понадобился на сборы не целый день, а лишь половина.

Бабушка ворчала, что они могли бы приезжать и по пятницам, как делают родители Маши.

Папа ответил, что, глядя на Кузькину мать (так он называет Машину маму), это неудивительно. А вот наша мама вполне заслуживает хотя бы один выходной в неделю проводить наедине с мужем, в романтической атмосфере отсутствия под боком близких и дальних родственников.

Накалившуюся обстановку препирательств папы с бабушкой разрядила тетя Настя. Она пришла сообщить нам о назначенном на завтра собрании членов садово-дачного товарищества «Розовые зори» (такое возвышенное название носит наш поселок, затерявшийся среди болот Подмосковья).

Судя по тому, как папа провожал тетю Настю взглядом, он тоже заметил, насколько сильно она поправилась. А я подумала, что как раз эта пара килограммов вполне может стать причиной семейного конфликта, и решила разрядить ситуацию преподнесением вчерашнего рисунка. Очень надеялась, что мама сжалится над дочерью и я больше никогда не сяду на грядки.

– Какой симпатичный цветочек! – возрадовалась мама, целуя меня в щеку. – И божья коровка внизу – ну совершенно милая!

Она чуть не расплакалась от радости, и у меня не хватило смелости сознаться в том, что «божья коровка» – это изуродованная аллергией ее дочь, а «цветочек» – кошмарный борщевик. На что только не идут дети ради счастья своих родителей!

Наконец-то мне привезли пакет с обувью. Бабушка, к счастью, пока не спохватилась по поводу своих загубленных зеленкой босоножек.

Мама не купила мне беруши. А для крепкого сна шутливо предложила прополоть клумбу с ноготками и бархатцами. И зачем я рассказала ей про то, как спала без задних ног прошлой ночью после прополки цветника?

Поздним вечером я увидела, как возле участка Поляковых метнулся свет фар, сдобренный фырчаньем мотора и скрежетом шин по гравию. Надеюсь, это приехал Пашка с родителями.

10 июня

Неограненным бриллиантом, украсившим воскресный день, стал балаган, иначе именуемый собранием садово-дачного товарищества.

Вы когда-нибудь присутствовали на сходке людей, объединенных общим желанием отстоять свои собственные интересы?

Вроде, что может быть проще – соблюсти формальности: собрать взносы и отчитаться, на что были потрачены предыдущие, постаравшись умолчать о том, на какие деньги построена новая баня председателя, необходимая ему, видимо, для того, чтобы отстаивать интересы товарищества с чистой совестью.

Но нет! Ни одно собрание не может пройти по плану и быстро. Каждый пришедший рассматривает его как шанс высказать все накопившееся в нем за последнее время. Причем факт прямого отношения к делу здесь далеко не первостепенный. Поэтому на собрании, вместо того чтобы потребовать у председателя давно обещанный мусорный контейнер, обсуждали то, как Кузькины крадут урожай яблок у Бубенцовых. Кузькина мать в ответ возмущенно орала, что вообще отпилит ветки яблони Бубенцовых, свисающие на ее участок.

Престарелый спортсмен Галопов жаловался на соседку – вдову адмирала. Будто бы та подкармливает его пса слабительным, отчего бультерьер Шарик гадит на участке, а иногда даже в доме. Вдова закатывала глаза к фонарному столбу и сетовала на дырку в заборе между их участками, которую Галопов второй год не может заделать.

Бубенцов смеялся над несварением Шарика так громко, как не грохочет его газонокосилка.

Мы с Машкой сгрызли по пакету семечек, наблюдая за бушующими соседями. Матвейка носился вокруг на трехколесном велосипеде, изображая человека-паука на мотоцикле. Периодически он пускал паутину в председателя. Потом, утомившись, подкатил к нам и задумчиво изрек:

– Это что, вечеринка ссор?

Я и Машка прыснули со смеху.

– Бестолковые! – пожал плечами Матвейка и уехал.

Я же все время ждала, что придет Пашка с родителями, но они оказались чуждыми социальной активности.

Когда за спинами ораторов из первых рядов пошел процесс разлива спиртного и собрание из балагана перетекло в свою завершающую стадию – народное гуляние, я ушла.

11 июня

Сегодня наконец встретилась с Пашкой.

Он проезжал мимо нашего участка на новеньком велосипеде и, заметив меня, склонившуюся над клумбой с ноготками и бархатцами, весело окликнул:

– Трудишься, Сонька? Выходи, я тебе свой велик покажу!

Я радостно выбежала на дорогу и хотела уже обнять Пашку, но почему-то не смогла. Странно, раньше у нас очень просто выходило. Все лето мы проводили вместе – не разлей вода! Он был мне лучшей подружкой, а я ему лучшим другом.

Может, это случилось из-за того, что лучший друг не может носить лифчик? В прошлом году у меня его еще не было. Да и «подружка» уже никак не вяжется с низким, поломавшимся голосом Пашки.

Мы так и застыли друг напротив друга с распахнутыми для приятельских объятий руками.

Неловкость момента усугубила бабушка. Она выскочила на дорогу и начала щипать Пашку за щеки, приговаривая, как он вырос и похорошел – настоящий жених!

Ужасно захотелось показать бабушке грязно-зеленые, с подтеками босоножки, чтобы улыбка на ее лице сменилась гримасой ужаса.

Пашка, не продемонстрировав мне велосипед, быстро укатил подальше от нас.

По телевизору показывают фильм «Три мушкетера». Оказывается, без шляпы Боярский симпатичный мужик. Не Седрик Диггори, конечно, но была бы постарее, могла и влюбиться. Хотя, когда тридцатилетний дядька со шваброй усов запел, что ему восемнадцать, – я запищала от смеха. Если Боярскому в этом фильме восемнадцать, то я несмышленый младенец!

К деду заходил Галопов и пожаловался, что его бультерьер теперь помимо поноса страдает еще и облысением. Дед порекомендовал Галопову не тянуть и заделать наконец злосчастную дыру в заборе.