– Возможно, была какая-то причина, о которой мне неведомо… Возможно, я просто оказался поблизости, и этот человек проявил благородство, за что я ему благодарен…

– Так, господа, следующий вопрос! «Сити Ньюс», пожалуйста!

– События того дня останутся в нашей памяти надолго. Власти же сообщают о сбое газо- и электрослужб из-за внезапного погружения. Но находятся те, кто строит теории и гипотезы относительно трагических событий. А какова ваша версия произошедшего?

Этот вопрос, как назло, провоцировал Кевина сказать необходимую правду. Но необходимую для кого? Видимо, только для него самого. Другим это покажется нереальным.

После нескольких вспышек фотоаппарата, свет которых будто прожёг роговицу глаза, у Кевина всё поплыло, тем не менее он попытался ответить.

– Будем надеяться, – слова произносились с паузами, на что доктор обратил внимание, – что власти окажутся правы.

Парень взялся за голову.

– Интервью окончено, – встрял доктор. – Молодому человеку необходим отдых.

Он взял Кевина под руку и увел обратно в палату.

– Ты молодец, Кевин, но нужно отдыхать. – Положив парня на кровать, он спросил: – У тебя головокружение?

– Да, и подташнивает.

– Это из-за сотрясения, я поставлю капельницу, а ты спокойно полежи…

По прошествии нескольких дней Кевин полностью выздоровел и после выписки отправился в родной дом. Но это не вызывало у него чувства восторга, в отличие от сворованных ампул адреналина. Выкрасть их получилось лишь на последнем дне пребывания в больнице, а ограниченное количество заставляло продумывать применение адреналина только в случае крайней необходимости. После появления Кевина дома, для родителей его отстраненность казалась необычной, он всегда о чем-то задумывался, уходил в себя, выказывал обособленность, но Рейчел и Бэн списывали такое поведение сына на шок от произошедшего. Будучи в постоянных сомнениях, парень продумывал план дальнейших действий, и, кроме как отправиться в дом Уилла, в голову ничего не приходило.

Наутро Кевин оказался перед воронкой размером с когда-то стоящий на этом месте гараж. Часть разрушенного дома была уже восстановлена, и, окинув напоследок немалую площадь взрыва, парень направился внутрь жилой площади. Судя по тому, что ему не встретилось ни единой души, замысел насчет выходного дня оказался верным, никто не хотел трудиться в законный уикенд. Внутри двухэтажный коттедж оказался ничем не примечателен, всё точно так же, как и у большинства подобных домов. Обходя одну за одной комнаты, парень не обнаружил видимых точек заинтересованности. Он вновь поднялся на второй этаж, зашел в спальню, где когда-то покойный Уилл отправлялся в запретный сон, и, осмотрев всё вокруг в очередной раз, сел на кровать.

– Неужели ты не оставил сюрпризов? – представляя рядом призрак умершего Уилла, обратился к нему парень. – Неужели всё было в том чертовом гараже?

Поддавшись влиянию шестого чувства, Кевин заглянул под кровать в надежде обнаружить скрытую находку, но, как и ожидалось, пространство под мебелью оказалось пустым. Не разгибаясь, парень резко дернулся, испугавшись в отражении зеркала своего непонятного ракурса. И тут же вспомнил слова: «Я забежал в дом и спрятался в самом темном углу». Этим углом, возможно, являлся тот самый шкаф, на котором и было зеркало. Без особого энтузиазма Кевин открыл его и обнаружил достаточно просторную площадь внутри. Вещи аккуратно висели на вешалках, вверху находился головной убор, а внизу обувь. Воображение играло, и парень представил забитого в угол испуганного хозяина дома.

– Ты прятался здесь, именно зд…

Кевин увидел странный портфель и рядом единственную коробку из-под обуви. В поднятой коробке что-то звякнуло. Он открыл её и увидел шприцы вперемешку с ампулами, на которых четко читалась надпись: «Эпинефрин». Парень слегка улыбнулся.

– Я так и знал… – медленно проговорил он.

Схватив потрепанный портфель, он вновь сел на кровать. Внутри коробки было десять ампул и десять шприцов. Положив её рядом с собой, Кевин захотел заглянуть в портфель. Из него торчал ранее незамеченный листок бумаги с зарисовками, а вверху была надпись: «Инструкция».

Кевин со всей сосредоточенностью приступил к чтению.

«Получив парашют, обратите внимание на сохранность пломбы и стягивающего шнура на парашютной сумке…». Соответствующая картинка была рядом с прочитанным текстом. «Отделившись от самолета или вертолета, начинайте оценивать расстояние до земли, после преодоления полумили рекомендуется дернуть за кольцо открытия парашюта. Минимальное расстояние до раскрытия составляет 0,2 мили…». Картина с человеком в воздухе наглядно показывала высоту раскрытия рюкзака. «Для недопущения травмы во время приземления необходимо держать ноги плотно вместе, параллельно земле. Немного согнутые в коленях ноги смягчат встречу с землей. В случае экстренного приземления после касания с землей необходимо перейти в кувырок. Это погасит силу столкновения и предотвратит травмы». Написанное ошеломляло Кевина своим доселе неизвестным применением.

После ознакомления парень поднял взгляд, осмысливая сумасшедшую идею Уилла. С таким комплектом явно не хватало еще одного предмета.

Выкинув всю одежду из шкафа, он обстучал стены внутри. В одном месте послышался пустой звук. Устранив преграду, парень достал взрывное устройство, аналогичное тому, которое Уилл бросил в ту тварь, исключением был лишь размер, он оказался в разы больше. Рассматривая опасный предмет, способный причинить невообразимый вред, Кевин не мог унять дрожь в руках. Тем не менее, детальный обзор привёл к жуткому выводу: на механизме оказалось повреждено устройство запуска таймера. Это означало, что чудовищной силы взрыв должен производиться только в непосредственной близости от объекта. Возможно, Уилл держал его для особого момента, понимая недостаточную мощность запланированных, а после воссозданных взрывов. А возможно, для такого момента, когда, оказавшись загнанным в этот самый темный угол, он не сможет противостоять тварям. Именно для того, чтобы запустить в мгновение ока смертельное устройство, он постоянно держал его рядом с собой, прячась в шкафу после очередной вылазки.

«Вечное ожидание смерти лишь порождает сплошные мучения… И я к ним явно ни готов. – Леденящие душу размышления посетили Кевина, после чего его взгляд упал на бомбу. – Нести такое бремя мне не под силу…»

На составление плана дальнейших действий ушло несколько недель. Для этого ему пришлось выяснить, куда свозятся трупы и как попасть туда за промежуток между сиреной и самим погружением, ибо сотрудники покидают эти места в период тишины. Среди всего рутинного наблюдения выделялась обособленность всех тех, кто занимается умершими, их подозрительные лица вызывали много вопросов, а выяснив их передвижения и переходы смен, Кевин понимал о малой численности особого персонала и некой секретности приема тел. Эта организация находилась в каждой больнице каждого города и не подчинялась местному руководству, их метод был отлажен и никогда не давал сбоев. Итог слежки Кевина был таков: мёртвыми занимается специальная организация с минимальным количеством рабочих в составе, также считается, что она сверхзамкнута для иных лиц. Наверняка такое положение длится долгие годы; и скучные гримасы, привыкшие к трупам и рутине, были настолько унылые, что это вполне могло сыграть на руку, если бы понадобилось внезапное проникновение.

Перед тем как отправиться в путь, Кевин написал родителям записку и положил её в тумбу рядом с кроватью. «Дорогие мама и папа, если мое долгое отсутствие заставит вас волноваться, а поиск ни к чему не приведет, знайте: я добровольно покинул этот мир с осознанием того, что выбрал путь борьбы. Не торопитесь меня осуждать, я не сошел с ума и ничем не болею. Дело в другом. Во время того взрыва мне открыли глаза, и я видел то, что не должен был видеть. Эта реальность слишком ужасна, она тяготит меня, я не смогу жить в ней и должен хотя бы попытаться дать отпор. Думаю, я не смогу описать всё в подробностях, потому что это нужно видеть. Когда я осознал всё это впервые, мой мир вывернулся наизнанку. Я живу с этим, и мне очень тяжело… Для того, чтобы понять меня, я оставил две ампулы и два шприца, это адреналин. В этой дозе он безвреден. Если вы решитесь им воспользоваться, то точно поймете смысл моих слов, но, прошу, обдумайте всё как следует. И если вы приняли решение воспользоваться инъекцией, то примените её перед тем, как провалиться в сон. Как только все упадут без чувств, вы останетесь в сознании и сможете увидеть настоящий мир, тот мир, что увидел я, но предупреждаю, что зрелище будет даже ужаснее, чем смерть собственного сына. Если же вы не воспользуетесь уколом, то я ни в коем случае не буду вас осуждать. Люблю вас. Ваш Кевин».

Парень заблаговременно вколол инъекцию адреналина, и оставалось лишь дождаться воя сирены. В ожидании рвануть из машины к месту хранения тел парень стал ёрзать в нетерпении, время будто растянулось и совсем не шло, такая доза эпинефрина явно влияла на восприятие. Вдобавок к суете мешался парашют: из-за того, что он находился за спиной, приходилось сидеть в неудобной позе. А взрывное устройство, прикрепленное к груди, вызывало своим присутствием судорожный страх до тошноты. В конце концов сигнал прозвучал. Кевин собрался с духом и, сосредоточившись, вышел из машины. Шагая в ускоренном темпе, он направился к окнам здания; после гула люди редко смотрят в окна, поэтому в скрытности не было особой нужды. Парень вскрыл створку нужного окна, вырвал заранее ослабленную решетку и проник в здание, дальше было проще простого. Выход во внутренний двор больницы был прямо по коридору, нужно лишь было пройти незамеченным.

Окна на участке отсутствовали, а около сотни разбросанных тел на небольшой площади были собраны со всего мегаполиса и прилегающих земель именно здесь. Эта братская могила была больше похожа на подношение, но никак не на мирную утилизацию. Парень быстро пробежался глазами по усопшим и среди всех выделил одного высокорослого худого мужчину в балахоне. Причина смерти была не ясна. Кевин подбежал к нему, перевернул на спину, достал заготовленные ремешки и пристегнул себя к открытому телу мужчины. Притянув себя в нескольких точках крепкими ремнями к мертвому великану, он опустил балахон, закрыв себя и, напрягаясь изо всех сил, опрокинул его тело вверх спиной. Оказавшись снизу, Кевин чувствовал, что из-за тяжести мужчины долго не сможет пролежать в таком положении. По прошествии получаса он услышал знакомое цоканье мерзкого существа, а через мгновение определить количество тварей не представлялось возможным. Они передвигались с осторожностью и не издавали ни единого звука после того, как ступали на площадку для жатвы. Ничего не видя, Кевин пытался вслушаться в происходящее, но это было нереально. Единственное, что он мог сделать, это тише дышать. Неожиданно послышался звук пронзаемой плоти, и через секунду тело поднялось ввысь и с необыкновенной скоростью начало движение. Парень прекрасно понимал, что его вместе с телом перемещали, и вот, через мгновение вновь послышалось цоканье об асфальт, а затем прекратилось, и Кевин понял, что поднимается в высоту…