Книга Снов. Шамтеран 3

Лас всегда нравилось смотреть. Как расцветают кустики, как покрываются цветками. Теперь – снять концентрацию и опылить. Поработаем пчёлкой! Лас взяла кисточку – всегда с собой – и опылила все три кустика. А теперь – ягодки! Сосредоточимся…

А как чудесно пахнут! Всё, спасибо, теперь постойте до утра. Будет не только полезно, но и вкусно.

Лас вернулась к зеркалу. Медленно сняла пояс, шарфик. Посмотрела себе в глаза.

Что со мной? Кто я теперь?

Ответа нет. Лас прикоснулась к зеркалу – холодная, благородная латунь. В такое никто не мог пройти. Только в стекло или в воду. Вот почему у меня везде только латунь. Моя б воля, и здесь тоже была бы только она. Я боюсь? Нет, просто я устала. Устала ждать всякий раз, кто шагнёт из глубины.

В ванной комнате – тоже латунь. Вейс ворчит, что я старомодная. Ты просто не видела, Вейс. Не видела, что может выйти из зеркала. И никогда не проходила сама – не знаешь, как это страшно.

Лас не стала запирать двери. Едва она улеглась, постучалась Вейс – уже умытая, успокоившаяся. Лас молча похлопала по подушке рядом со своей. Уже через минуту Медвежонок свернулась калачиком у неё под боком и лежала, тихонько всхлипывая. Я напугала тебя, думала Лас, прижимая её к себе. Спи. Я больше не буду. Очень постараюсь.

Как уснула – не заметила.

 
Хорёк и Вессен, Неиверин 19, 1288 В.Д., 1:20
 

– Я знаю, что ты здесь, – произнёс Хорёк негромко. Тепловое зрение – в нём Вессен удаётся заметить, даже когда она уходит в тень. – Все уже спят.

Вессен проявилась в дальнему углу комнаты. Чем-то встревожена. И ещё – её что-то недавно насмешило.

– Слушала нашу с ней беседу? – хотя и так знал, что нет.

– Вот ещё, – Вессен откинула капюшон. На улице моросит. – Ты сказал ей?

– Сказал.

– Как она это восприняла?

– Спокойно. Я думаю, они приедут к тебе, сегодня или завтра. Там я её обследую, в мирной домашней обстановке.

Вессен уселась в кресло, в котором сидела Лас.

– Если хочешь спросить, что нам теперь делать, – Хорёк снял пенсне, – то я не знаю. Ничего. Мы же знали, что у кого-то это должно было проявиться.

– Не знали, – Вессен ответила несколько резко. – Только предполагали.

– Вот и дождались. Всё исследуем, и поговорим с ней. В конце концов, это ей передали полномочия, верно? Не тебе, а ей.

– Она всё бросила и сбежала. – Вессен взяла из вазы вишенку. – Интересно. Это с их огорода? – Стайен кивнул. – Вкусно! Обожаю вишню, – Вессен положила косточку в карман. – Она всё бросила, Стайен. Она не справится.

– С чего ты взяла? Поговори с ней.

– Я уже поговорила. Она ещё не осознала, что то время кончилось. Она сорок лет пряталась у себя в теплице! Ты хочешь доверить всё такому человеку?

– Она потеряла очень близкого человека.

– Хватит, Стайен. – Вессен встала. – Она сейчас плохо себя контролирует. Совсем отстала от жизни, ничего не знает о том, чем мы занимаемся, и зачем. Я не могу доверить ей ничего важного. Пока не могу.

Стайен пожал плечами.

– Извини. – Вессен сжала его плечо. – Мы все потеряли друзей и близких. Если Лас захочет вернуться в строй, я помогу ей. И приду на помощь, если нужно.

– Ты меня убеждаешь, или себя? – поинтересовался Стайен.

– Себя. Она свалилась, как снег на голову. Я уже и забыла про неё.

Попробую, подумал Стайен. Кажется, я понял, что это за вишенки.

– Весс, – он посмотрел ей в глаза. – Та картина. Ты же знаешь, как она опасна. Почему ты не избавишься от неё?

Вессен отвела взгляд.

– Это единственный ключ. Я хочу снова увидеть их, моих друзей. Ты сам знаешь! Ты сам всё видел!

– Это опасно. Может, не так, как раньше – как ты собираешься их вернуть? У нас больше нет Странника. Она, может быть, смогла бы найти их. Зачем искушать судьбу?

– Пока есть шанс, я не уничтожу её. – Вессен подняла взгляд. Там было много боли, Хорёк давно столько не видел. – Разговор окончен.

Хорёк развёл руками, встал и отвернулся.

– Стайен, – позвала она. – Извини. Мне неприятна эта тема. Лас хочет встретиться со своими друзьями. Не понимает, что в этой жизни такого уже не будет. А я своих ещё могу встретить. Не спорь!

– Я не спорю. – Хорёк протянул ей руку. – Я один из твоих друзей, если не забыла. И я погиб там, тогда, вместе с этой проклятой картиной. У меня к ней свои счёты.

– Да. – Вессен поднялась, обняла его. – Я всё помню. Но не сейчас. Дай мне ещё раз попробовать.

Хорёк вздохнул.

– Думаешь, Лас может что-то сделать?

– Она, или Вейс, или правнуки. Я чую.

– Идём. – Хорёк погладил её по голове. – Выпьем чего-нибудь, отдохнём. Прокатимся куда-нибудь.

– Прокатиться – это идея. Ты выяснил, кто запустил ракету?

– Никто. Сбой программы, представляешь? Случайность.

Вессен долго смотрела ему в глаза.

– Поехали. Куда-нибудь к океану. И чтобы никого рядом не было.

 
Лас и Вейс, Неиверин 19, 1288 В.Д., 3:30
 

Вейс проснулась – точнее, всплыла из сна в дрёму – ох, как въелась эта привычка! Хозяйка пошевелилась во сне – просыпайся! Вдруг ей что-то нужно! Встала с кровати, дивана, кресла – может вызвать в любой момент. Училась и засыпать в любой момент, и просыпаться от правильного шума.

Лас слезла с кровати. Вейс улыбнулась во сне – понятно, зачем слезла. Но минуты через две сон слетел – Лас куда-то делась.

Вейс вскочила. Набросила ночную рубашку, обежала… в общем, самые очевидные места. Никого. Выскочила в коридор – никого. Только бы не наткнуться на Стайена, сраму не оберёшься, в таком виде бегать!

Вейс проклинала себя, что так и не обучилась пользоваться системой слежения. Ну мерзко это, мерзко – подсматривать! Что ни говорите! Но вот сейчас она дорого бы дала, чтобы понять, где Лас.

Единственная комната, которую она не осматривала – напротив. Та комната, где Лас когда-то начали сниться страшные сны. Настолько страшные, что пришлось обращаться к докторам.

Вейс толкнула дверь, ощущая, что сердце бьётся всё чаще и чаще.

Лас. У зеркала. В чём мать родила – должно быть, тефан сполз с неё – вон она, нижняя часть, под ногами.

Она смотрит в зеркало, поняла Вейс. Ну что за глупость! Именно в зеркале Лас начала видеть разные неприятные вещи.

– Лас! – голос не слушался. Этот кошмар вчера… почему Лас стояла с кинжалом в руке? Почему у неё было такое страшное лицо? Вейс запомнила это выражение. Ей тогда захотелось сорваться с места и бежать, бежать подальше. Но краткий миг – и вот лицо Лас стало обычным, привычным, приятным.

– Тс-с-с… – Лас не отводила взгляда. – Иди сюда. Не шуми.

Вейс пошла, как завороженная. Великое Море, Лас, ну как тебе не стыдно так стоять! А если кто пройдёт по коридору?

Вейс встала рядом с Лас, взяла ту за руку.

– Идём, – шепнула она. – Ещё рано. Нам…

– Смотри, – Лас сжала её ладонь. – Ничего странного не видишь?

Вейс не сразу осмелилась посмотреть в зеркало. У неё тоже были неприятности с зеркалами. Там, в Сердце Мира.

Странно. В зеркале не отражается комната. То есть, отражается что-то другое. Тёмная комнатка, вся завалена каким-то хламом. И… картина! Да, как будто шагах в пяти от зеркала висит картина. Вейс всмотрелась – скала, прибой, Луна и зыбкая дорожка к ней на воде.

И человек. Стоит на скале, смотрит на всё это. Великое Море, изображение движется! Ползут облака, движутся волны…

– Она стояла и смотрела, – голос Лас стал глухим. – Могла стоять так часами. Потом весь день была злая и раздражительная…

– Лас, – Вейс потянула её за запястье. Отвести взгляд от картины было трудно. – Ты о ком?

Лас повернула голову в её сторону. И снова Вейс примерещилось чужое, невыразимо ужасное лицо со страшной, оскаленной улыбкой. В глазах потемнело, Вейс услышала собственный крик и тьма сомкнулась над ней.

Она пришла в себя уже в комнате Лас. Лежала на спине, Лас сидела рядом, держа её за руку и спрятав лицо в ладони.

– Прости, – прошептала Лас. – Не знаю, почему я пошла туда. Мне казалось, что я вижу сон. Сон про то, как я встаю и иду туда. И тут ты вошла… Что ты видела?

Вейс вздрогнула.

– Я не хочу это вспоминать, Лас! У тебя что-то было с лицом! Я посмотрела и мне стало плохо!

– Сначала плохие сны, – Лас выпрямилась. – Потом приступы злости. Теперь ещё это. Со мной что-то происходит, Медвежонок. Мне кажется, я теряю себя. Превращаюсь.

Вейс похолодела. Она поняла, кого имеет в виду Лас.

– Нет! Это невозможно! Почему ты так думаешь? Ты просто устала. Ты столько лет старалась никого не видеть! Вот и доигралась! Если бы мы не привозили тебе внуков, ты давно бы уже спятила там!

– Тс-с-с, – Лас прижала ладонь к её губам. – Не кричи, Медвежонок. Со мной что-то не в порядке. Я хочу понять, что. Стайен предложил помочь. Обследовать, своей аппаратурой. Съездишь со мной?

– Конечно! Он головастый, и ему я верю! Не то что остальным!

– Тогда сегодня же. Не хочу откладывать. Можно и внуков взять, их тоже приглашали.

– Они там всё на уши поднимут, – проворчала Вейс. – Ладно. А сейчас выбрось всё из головы! Расскажи мне лучше что-нибудь.

– Расскажу. Принеси мне перчик, с окошка. Полезно для ума.

– Что? – не поняла Вейс.

– Пройди к окошку и отодвинь штору. Сама увидишь.

* * *

История с лекцией привела Вейс в восторг. Она хохотала так, что Лас на всякий случай «включила тишину». Теперь звуки снаружи сюда проникнут, а отсюда – нет.

– Лас, так свои розы ты правда выращивала без… без вот этого?

– Конечно. Так гораздо интереснее.

Вейс лежала и думала. Мысли приходили одна заманчивее другой. Неужели до неё они никому не приходили в голову? Ну вот самая очевидная…

– Скажи, а кто-нибудь пытался научиться этому же? Ну… не знаю, вырастить какое-нибудь волшебное яблоко, чтобы съесть – и научиться!

– Пытались, – пожала плечами Лас. – Мы сами пытались. Много чего. Кое-что получалось, но в основном ничего не случалось. А однажды я угодила в реанимацию после таких опытов и мы стали осторожнее. Но кое-что у нас получилось. У меня в сумке лежит чёрная коробочка. Во-о-он там. Принеси, пожалуйста.

Внутри коробки оказались семена. У Вейс немедленно загорелись глаза.

– Вот это – те самые перчики, – протянула пакетик Лас. – В этом климате должны давать четыре урожая в год. Можешь открыть собственное дело! Представляешь перспективы?

Вейс засмеялась, махнула рукой.

– Да ну тебя!

– А почему нет? Волшебный салатик бабушки Вейс – любое похмелье нипочём.

– Бабушки Лас, – перестала смеяться Вейс.

– Если совсем честно, то бабушки Эсстер. Это она придумала.

– Кто это?

– Гроза, – Лас потёрла виски. Их немилосердно заломило… и тут же прошло. Никаких имён. Если рядом посторонние – никаких имён! Я заставлю вас быть осторожнее, говорила Гроза. – Та девушка, рыжая, с которой мы сначала не ладили.

Грозы давно нет с нами, а её «предупреждение» до сих пор действует. Почему так?

– Спасибо, – Вейс сжала её ладонь. – Я совсем плохая стала, ты же только что рассказывала про неё.

– Укушу. Ещё раз скажешь про себя плохо – укушу, а в следующий раз – побью. И не подушкой.

– Ласточка, ты чего? – засмеялась Вейс. – Это же шутка!

– Медвежонок, – Лас посмотрела ей в глаза. – Не надо говорить про себя плохо. Чтобы я не слышала от тебя «я плохая», «я выжила из ума» и остальное!

Вейс внимательно смотрела в её глаза.

– Хорошо, Ласточка, я постараюсь.

– Будешь получать по шее, если не справишься!

– Ладно-ладно, не злись! А это что?

* * *

…Вейс не верила, что у неё перед глазами такое сокровище. Конечно, она не собиралась это продавать. Сад и огород и так приносят немало денег, ей хватает. Хотя… даже не ради денег… вот эти перчики – это же потрясающе! Почему такого никто не выращивает?

– И это только у тебя есть? Вот эти семена?

– Да. Я выращиваю всё это, все семена всхожие. Привезла тебе в подарок.

– Мне?!

– У одной милой девушки скоро день рождения, – улыбнулась Лас. – Извини, что я не утерпела. Вот, это всё тебе. Там на дне инструкции, что и как выращивать. Ну или меня спросишь.

– Лас… – Вейс обняла подругу так, что у той хрустнули рёбра. Точно, медвежонок! Расцеловала в обе щёки – Лас улыбнулась, прикрыла глаза. – Ты прелесть! Это королевский подарок!

– Только будь осторожнее, Медвежонок. Так, дай-ка руку. Приложи вот сюда, к крышке. Теперь закрой и открой.

Вейс так и сделала. Семена, как и прежде. Десятки пакетиков. И не все ещё рассмотрели.

– Теперь смотри.

Лас открыла коробочку. Пусто.

Вейс поморгала.

– Куда всё делось? Фокус?

– Фокус, – кивнула Лас. – Если откроет кто-нибудь, кроме тебя, то внутри будет как будто совсем другая коробочка. Я здесь обычно хранила всякую чепуху. Здорово, да?

Вейс покачала головой.

– А я думала, что сказки кончились… кто это придумал? Я его знаю?

– Знаешь, знаешь.

– Неужели Хо… ой, прости, Стайен? Я так и думала. Что-то я про такие коробочки никогда не слышала.

– Не услышишь ещё лет пятьдесят, – Лас потянулась. – Хорёк не торопится делиться своими изобретениями. Может, он и прав.

Вейс закрыла коробочку.

– Я потом досмотрю, – она прикрыла глаза. – Не то с ума сойду. Это же надо… Ты волшебница, да? Ну скажи!

– Я волшебница, – улыбнулась Лас. – И ты тоже. И почти все люди.

– Да ну тебя! Ты же поняла, о чём я.

– Так получилось. Я с детства мечтала вырастить какой-нибудь чудесный цветок. Или дерево. И меня научили, до сих пор никто не понимает, как.

– Тебе всегда бывает плохо? Когда что-нибудь придумывают… ну, ты поняла!

– Не всегда. Но если это опасно для меня, я сразу чувствую.

– Лас… можно? Один только раз!

Лас засмеялась.

– Для тебя хоть тысячу раз! Только не вызывай больше «скорую». Они всё равно ничем не помогут.

– Это не я вызвала, – Вейс поджала губы. – Это твой друг Хорёк.

Лас уселась, прикоснулась пальцами к цепочке. А я и забыла про неё. Что ещё она делает? Хорёк даже садовую метлу может заставить летать, а кирпич – принимать радио. Ну уж нет! В этой комнате – нет!

– Дай-ка коробочку, – Лас сняла цепочку и положила внутрь. Закрыла. – Вот так.

– Лас… ты думаешь…

– Если я захочу, скажем… сделать кому-то массаж… – Лас томно посмотрела на Вейс, та захохотала и отвернулась. – То ему об этом знать необязательно.

Вейс уселась у неё за спиной, положила голову на плечо.

– Ласточка… только не теряйся. Не убегай от меня Я всегда должна знать, где ты.

Ласточка вздрогнула. Эти слова…

– Я что-то не то сказала?

– Будешь знать, – Лас погладила её по щеке. – Я не убегу.

 
Бабушки и внуки, Неиверин 19, 1288 В.Д., 6:50
 

Тесан выглядела сумрачной и подавленной. Готовила завтрак, но ни смеха, ни шуток – как подменили.

Лас первой поняла, в чём дело – почуяла – а Вейс…

– Тесан? Ну-ка, подойди… – Вейс погладила её по голове, тихонько рассмеялась. – Уже горишь вовсю! Что-то ты рано. Всё, сидишь сегодня дома, никакой работы! Поешь – и баиньки! И никаких гулянок!

– Сама знаю, не маленькая, – проворчала девушка. – Сейчас начнёт отварами поить, – тихонько пожаловалась она няне, когда бабушка отошла к плите. – Ненавижу! А потом ещё спать – я что, ребёнок?

– Сейчас я тебе помогу, – улыбнулась Лас. – Посиди пока в столовой. Вейс! Поднимись ко мне на минутку! И найди мне горшки и землю!

Тесан недоумевающе поморгала. Сажать цветы? Вот прямо сейчас?

– …Где-то здесь, – Лас перебирала пакетики. – Ага, вот он. Принесла горшки? Отлично. Теперь смотри и не мешай.

К моменту, когда в горшках выросли, зацвели и дали плоды посаженные семена, Вейс потеряла всякую способность удивляться.

– Волшебница, – прошептала она. – Эх, мне бы научиться! Хоть чуточку! Лас, это что – мандарин?!

– Мандарин, – согласилась Лас, вытирая руки. – Выглядит и пахнет, как мандарин. Запомни: жёлтые плоды – для мужчин. Оранжевые – для женщин. Путать нельзя! На каждом деревце вырастают и те, и другие. Можешь сделать варенье, оно тоже действует.

– Ты могла бы сделать состояние! – сумела проговорить Вейс. – Даже на одних перчиках и вот этом!

– Я и так богата, Вейс. У меня есть розы. У меня есть деньги на всё, что мне нужно.

– Извини, не удержалась! Всё, идём, девочке нехорошо. Все эти гулянки до добра не доведут, я же говорила!

* * *

– Съешь, – Лас села за соседний стул, протянула девушке мандарин – ярко-оранжевый, а запах какой! Сразу слюнки текут!

Тесан скривилась.

– У меня знаешь какой комок в горле! Даже думать о еде противно!

– Съешь, – Лас очистила плод. – Не спорь. По одной дольке, осторожно.

Тесан посмотрела на няню странным взглядом. Хитро улыбнулась – ты что-то скрываешь, няня! – и положила дольку в рот. Зажмурилась.

– Вкуснотища… оставлю Эверану, а то он всегда как маленький, обижается.

– Нет, – Лас взяла её за руку. – Ему это нельзя. Потом объясню. Я найду, чем его угостить, не бойся.

Тесан с удовольствием съела остальное. Посидела, прислушиваясь к ощущениям.

– Не тошнит! Няня, ты прелесть! Откуда у тебя это?

– Секрет, – Лас потрепала внучку по щеке. – Всё, беги к бабушке, обрадуй!

…Бабушка долго и недоверчиво осматривала внучку – даже принюхалась к её вискам и ладоням самым неприличным образом (Тесан это повергло в буйный восторг).

– Поверить не могу! Ну что, милочка, тогда иди сюда и помогай!

Пока готовили, Тесан подробно и охотно рассказала, и про свои страдания во время «охоты» (как только ни называют цикл, подумала Лас, я уже слышала сотню названий), и про то, как ей надоели бабушкины старинные средства.

А что средства? В Империи веками применяли одни и те же средства. Те, кто богаче – травяные отвары с корнями золотолистника, втирать в кожу головы и рук. Кто беднее, ловили медузу, «глаз Соари», высушивали – обязательно в тени! – смешивали получившийся порошок с растительным маслом и втирали в виски и запястья. Тут главное – тщательно высушить, иначе от порошка будут тяжёлые и неприятные видения. Галлюцинации, по-научному. Да и жжётся тот порошок будь здоров, потом несколько дней видны отметины…

Хотя мама Лас предпочитала как раз медуз. Кому что нравится. Лас с детства не терпела медуз.

А если нет ничего под рукой – тогда селишься у берега моря и купаешься там каждые три часа. А потом возвращаешься в укрытие и ждёшь там – ждёшь, пока горящее в крови буйство не заставит вновь меркнуть рассудок…

У Вейс в ходу были другие отвары. Хорошо действовали, но горькие – не передать словами.

– Значит, ты сегодня на работу? – поинтересовалась Вейс.

– Вот ещё! – Тесан, уже бодрая и весёлая, показала ей язык. – Мои законные четыре дня! Никуда не пойду! Няня, я с тобой! Если ты в город, я с тобой!

– Мы не в город. Мы сегодня в гости. Все четверо.

– А меня кто с работы отпустит? – поинтересовался Эверан. – Ладно. Не вам же одним веселиться! Что-нибудь придумаю.

– Вечно я за вас краснею! – поджала губы Вейс. – Вери, сбегай за овощами! Огурцы бери из дальнего парника!

Эверан вздохнул, горестно пожал плечами и – удалился.

– Няня, расскажешь? – Тесан обняла её – так, чтобы бабушка не видела. – Ну пожа-а-алуйста! Откуда этот мандарин?

– Ты тайны хранить умеешь?

– Няня! – Тесан поджала губы. Умеет. Ведь никогда и никому не рассказывала про «страну чудес» – Страну Цветов. Хотя, казалось бы, та ещё сорока! Молча сидеть не обучена.

– Всё-всё, молчу. Расскажу. Заходи как-нибудь вечером, расскажу.

– А я вам не помешаю?

– Тесан! – Вейс всё-таки услышала. – Прекрати немедленно!

– Уже, – буркнула Тесан. – Я что, слепая? Ты раньше что делала? Ходила весь день и ворчала на всех! А теперь ходишь довольная, поёшь песенки и даже по шее почти не даёшь!

Лас расхохоталась, самым неприличным образом.

– Да ну вас обеих! – Вейс старалась казаться оскорблённой, но улыбка её выдала. – Хочешь по шее – иди сюда.

– Да пожалуйста! – Тесан подошла и получила по шее. Обняла бабушку и произнесла громким шёпотом – так, чтобы слышала няня. – Бабушка! Я уже знаю, откуда берутся дети! Правда-правда! А ещё ты мне говорила, что если люди любят друг друга, то никого не касается, чем они там занимаются!

– Я тебя! – Вейс попробовала догнать внучку, но не смогла. Плюхнулась на ближайший стул, умирая от смеха. – Ну как мне с вами жить?

– Ве-е-е-есело, – пропела Тесан, – весело, бабушка! Вери, входи, не подслушивай, это неприлично!

– Кто бы говорил, – Эверан явно слышал если не всё, то многое, раз улыбался до ушей.

У Лас зазвонил телефон. Она жестом заставила всех умолкнуть, поднесла к уху. – Да. Да, Стайен, всё в порядке. Нет, совершенно здоровы. А можно? Хорошо, мы сразу же выезжаем!

– Нас приглашают, – она посмотрела в глаза по очереди, всем остальным. – Стайен просил передать, что хочет вас, негодники, чему-то научить. Говорит, вы способные.

– Ур-р-ра! – Тесан подпрыгнула чуть не потолка.

Вейс безнадёжно махнула рукой.

– Лас, ну и что мне делать? Воспитываешь-воспитываешь… как об стену горохом!

– Бабушка, – Тесан подбежала к ней, посерьёзнела. – Я только дома такая! Ну нельзя же везде быть такой серьёзной, я же от скуки умру!

– Всё, – Вейс звонко шлёпнула её пониже спины. – Марш на кухню и неси завтрак!