Школьные тайны и формула нелюбви. Из-Вращение Чувств

Если бы девочки знали, как сильно ждали их бравые друзья-бойскауты этого момента. Едва за девушками закрылась дверь, бомж скользнул в подвал и вскоре …вечеринка началась. За полчаса пиво было выпито, животы окончательно надорваны, подорваны и почти оторваны в новых и новых конвульсиях смеха. К тому времени, когда подруги достигли противоположного берега, парни принялись за вторую коробку. А когда девушки вернулись, со второй коробкой тоже было покончено.

Фанки разпушился и расхвостился, как главный индюк птичьего двора, и решил подправить свою сначала подвешенную, затем подмятую, а потом и вовсе нокаутированную репутацию. Он принял решение идти домой пешком. Да, через дикий лес! Да, через ямы и ухабы! Да, через овраг, где водилась нечистая сила! В общем, навстречу всем этим худосочным призракам леса.

Отговорить его не удалось. Он встал, расправил увесистые плечи, и, ступая не очень твёрдо, ушёл.

Остальные ребята вызвали такси, разрешив бомжу пересидеть на даче до утра. Вернувшиеся девочки объявили мужской половине бойкот. Они погрузились в молчанку и заявили, что доберутся домой сами. Тришка позвонила старшему брату и попросила забрать их через час. Они хотели навести хоть какой-то порядок на притихшей, обалдевшей от приключений, со слегка поехавшей крышей даче.

В последнюю минуту Призрак озаботился судьбой «бедного Фанки» и наотрез отказался садиться в такси. Он решил последовать за другом. Пешком, в тёмный лес и через нехороший овраг. Удержать его не удалось.

Глава 3. Встреча цивилизаций и полёты перед доской

Только взявшись за дверную ручку, Тина Ивановна вспомнила, что сегодня был Хэллоувин. От этой мысли ей даже стало легче. Наверняка, то, что раздавалось за стенами кабинета истории, было какой-нибудь Хэллоувинской штучкой. И она смело вошла в класс.

Однако, увидев и услышав тех, кого ей предстояло обучать Новейшей Истории, она потеряла весь учительский кураж. Глаза цвета морской волны округлились. Русые волосы ощутимо зашевелились на макушке и ближе к затылку. Небольшой в естественных условиях рот взял челюсть в свои руки и резво оттащил её вниз… Да там и оставил. Она даже стала ниже ростом, которым и так никогда не отличалась.

Миссис Ти стояла, молчала и слушала.

Половина класса разговаривала на очень странном, никогда ею не слыханном языке.

Язык звучал примитивно и смешно. Она сразу вспомнила известную русскую комедию:

– Кин-дза-дза…

– Куу…

На неё смотрели, нет, это сильно сказано, поглядывали через прорези амуниции Штурмовики… Настоящие… Из «Звёздных войн» Лукаса. Из-под тяжёлой светящейся короны непрошеную гостью старался уничтожить своенравный взгляд принцессы Падме. Её величество Лея пыталась заморозить пришелицу властными «световыми» брызгами из-под слишком большой, нелепо сидящей на её маленькой головке диадемы. Дарт Вейдер злобно косился в сторону учительницы, приподняв капюшон грязно-коричневого балахона. Королевские гвардейцы угрюмо выглядывали из-под своих «визоров». И только Люк Скайуотер не смотрел на неё вообще. Она его внимания не заслуживала. Миссис Ти поискала глазами мудрого наставника Бена Кеноби, но он отсутствовал. Может, ушёл, забрав остатки ума у непокорных, своенравных повстанцев и не желающего взрослеть ученика.

– Добро пожаловать в новый эпизод Звёздных Войн местного образца – поняла она.

Остальные шесть человек выглядели вполне по-человечески, но все до одного разговаривали на непонятных, каких-то экзотических языках. И ни один не прервал милую беседу с товарищем или подругой при её появлении.

На раздумья у Тины были секунды:

– Хотите поиграть? Сейчас поиграем! Другая цивилизация у них, видите ли!

Миссис Ти начала урок. Внутри неё лёгким облачком вспорхнула хулиганистая, ребячья вредность. И она заговорила на русском языке, вставляя для куража звучные испанские и итальянские слова. Представившись и, нимало не заботясь о том, поняли они что-нибудь или нет, учительница подошла к карте мира и классной доске.

Написав цифру 1945 год, а под ней три даты: 8мая, 9 мая и 2 сентября, Тина приступила к рассказу о разгроме Германии, об окончании Великой Отечественной и Второй мировой войн. Неожиданно вспомнив школу Станиславского и уроки актёрского мастерства, на которые студентов силком загоняли преподаватели университета, Тина лихо разыграла историческую драму « Гитлер капут, мы победили, фашизм не пройдёт».

Когда она дошла до самоубийства фюрера, над её губой появились гаденькие усики, нарисованные чёрным маркером, а затем Тина лихо плюнула на ладошку и размазала по лбу косую чёлку. Она вошла в образ так глубоко, что когда, в агонии, упала головой на учительский стол, у неё не было никакого желания с него подниматься.

Потом Тина бегала перед картой, изображая самолёты всех видов: разведчики, бомбардировщики и даже штурмовики. Она надувала щёки и безобразно свистела, изображая бомбардировку Хиросимы и Нагасаки американскими лётчиками. Вышагивала на Параде Победы в Москве и выступала с обвинительной речью на Нюрнбергском процессе. Возможность говорить на родном языке смягчила душу, и учительница старалась употреблять всё больше международных слов, понятных каждому. И проговаривать их мед-лен-но и внят-но.

«Сражение» заменялось на «баталию», «самолёт» на «аэрокрафт», «захватили» звучало как « арестовали», а «остановить наступление» превращалось в его «блокировку» и далее по списку. Тина даже пару раз упомянула имя Джорджа Лукаса, режиссёра «Звёздных войн». Он просмотрел много документальных фильмов о войне и, особенно, о лётчиках, прежде чем написал самые удачные батальные эпизоды.

Наконец, она выдохнула остатки задора и замолчала.

Доброе учительское сердце нашёптывало ей вопрос, который следовало задать.

– Any questions? Вопросы есть?

Но строгий преподаватель внутри неё говорил голосом директрисы Вии:

– Не поддаваться! Ни одного слова по-английски! Они начали эту игру в молчанку, они и должны её прервать.

Тогда Тина подошла к доске и нарисовала несколько вопросительных знаков, вертя глазами во всех направлениях. Ей казалось, что таким образом она подсказывала ученикам, что делать. Было тихо. Не разговаривал никто. Даже капризная и своевольная Лея сидела, как пай девочка, сняв нелепую диадему и подперев нежную пухлую щёчку рукой. Её песочного цвета волосы заиграли всеми красками золотых Балтийских дюн. Учительница поняла, кто здесь дочка миссис Вии.

Вопрос пришёл, откуда она не ожидала. Самый тихий, смуглый мальчик подмигнул ей бархатным шоколадным глазом и сказал на мягком, с азиатским акцентом, английском:

– А нам кого спрашивать? Вас или Гитлера? Вы же до сих пор с усами и приклеенной чёлкой.

Тина застыла в ступоре. На секундочку. А потом все взорвались добродушным смехом. Нет, чуда не случилось. Костюмы никто не снял. Но недобрая атмосфера слегка подтаяла. Пока миссис Ти стирала усы и расклеивала чёлку, в классе поднялись сразу две руки. Первая принадлежала девушке с первой парты. Тина сразу выделила её среди всех учеников. На неправдоподобно красивом чёрном лице жили своей жизнью блестящие, полные дерзкой непокорности, мудрые глаза много повидавшего человека.

– А у Вас дети есть? – с вызовом спросила девушка.

– Двое, – коротко ответила она.

– А у меня пять – отрубила она и подняла опять руку.

– Да, ещё вопрос?

– А настоящую войну Вы вблизи видели? От смерти спасались?

– Нет.

– А я от неё, от войны, убегала. И вот до самой Америки добежала.

Тина заметила шок на лицах «звёздных принцесс» и поняла, что ученики этого класса ничего друг о друге не знают. Или почти ничего. Почему-то вдруг вспомнился печальный взгляд голубых глаз директрисы.

– А из какой страны ты от войны убегала? – это подал некрепкий голос сам Люк Скайуокер.

– Из Южного Судана.

– Вы знаете, – Тина попыталась вступить в разговор. – Мы будем очень благодарны, если на одном из уроков Вы нам расскажете свою историю. Договорились?

Все тихо и разом закивали головой.

Поднялся черноглазый, шустрый на вид подросток, сидевший рядом с похожей на него девочкой.

– А когда мы будем смотреть кино?

– Какое кино?

– Ну… По истории. Мы на уроках истории всё время кино смотрим.

– И какие же фильмы вам запомнились?

Мальчик молчал. Несмело, срывающимся голосом, ответила его соседка:

– Спасти рядового Райена.

– А ещё?

– Звёздные войны. В этом классе мы всё время только их и смотрим. Разные эпизоды…

– Это интересно! И кто же мне расскажет в трёх-пяти предложениях сюжет этих фильмов? Я их не видела.

– Почему?! Да такого быть не может! Вы нас разыгрываете!

– Скучно. Наверное, во мне чего-то не хватает, но спецэффекты меня в сон вгоняют. Я их называю цитатой из Шекспира: «Много шума из ничего». Конечно, это сугубо моё мнение. И большинство моих знакомых его не разделяют. Но идея и тема фильма интересные. Я сценарий читала. Самый первый. Так кто меня просветит? О чём фильм?

Тут заговорили все разом. Громче всех звучал голос императора Палпатина из второго эпизода:

– Это фильм про войны, про умных джедаев, про Мёртвую звезду.

Остальные говорили что-то в подобном духе. Сыпались режущие ухо имена, упоминались световые мечи и торпедные бомбы. Но ни один не мог сказать, про что, собственно, фильм. Тогда слово взяла сама Тина:

– Как вы думаете, что может заставить человека сесть за стол и начать писать книгу или сценарий? Быть часами одному, в полном одиночестве, когда другие гуляют, веселятся или в бейсбол играют?

– Может, этот человек хочет много денег заработать? – предположил один из штурмовиков.

– Верно. Это одна из причин. Но на бирже или в строительном бизнесе деньги заработать куда легче. А люди зачастую бросают самый прибыльный бизнес или работу и начинают писать. Почему?

– Может, они прославиться хотят? Брокеров и менеджеров много. Их никто и не знает. А фамилию Лукас сейчас знает весь мир.

– И это – сущая правда. А сколько других известных фамилий писателей или режиссёров вам приходят на ум, кроме Лукаса? Ведь писателей тысячи. А известных – единицы.

Все молчали.

– А почему именно его фильмы вас так «на крючок» поймали?

– Потому что они о подростках. О молодёжи.

– В них много приключений.

– Там интересно говорится про тёмные силы и светлые силы.

– Этот фильмы о том, как стать Героем.

– Точно! Сам Лукас говорил, что он хотел показать «правильный» жизненный путь юноши-подростка: его возмужание и превращение в Героя. Многие думают, что это ему удалось. В конце фильма все понимают, что без «подключения» к межгалактическому энергетическому полю силу обрести невозможно.

– А как к нему подключиться? Как наполниться силой энергии? – серьёзно, без

иронии, спросил Люк Скайуокер.

– Я не специалист по энергетическим полям. Могу только догадываться. Наверное, надо много учиться и набираться опыта… Делать что-то конкретное, стоящее, интересное. Не бояться приключений и всего нового. Любить своё воображение. И, мне кажется, не стоит слепо подчиняться приказам и инструкциям.

– Вот это да! Даже в своих наставниках сомневаться?

– Даже в школьных инструкциях?

– Думаю, да… В фильме есть герой, который был настолько верен своему наставнику, что выполнял все его приказы с точностью до буквы. И что с ним стало? Я говорю о Дарт Моле с планеты Иридония. Или возьмите штурмовиков! Всегда и везде они верны империи. Послушно бегают по Звезде Смерти там и туда, куда им начальник прикажет. А результат? Ни одного сражения выиграть не могут.

– А Лукас много читал?

– Да! Лукас очень любит читать. У него есть несколько самых любимых книг.

– Можете назвать хотя бы несколько? – спросил «Дарт Вейдер»

– Книга Айзека Айзимова «Основание». Ему нравятся все романы Фрэнка Герберта и Эдгара Райза Барроуза. И многие другие, которые мне вот так, навскидку, не вспомнить. А ещё Лукаса восхищают японские истории и сказки о самураях. И японский режиссёр Акиро Куросава – это его кумир.

Между тем, шустрый черноглазый мальчик упрямо повторил вопрос:

– А кино мы когда смотреть будем?

– А мы не будем смотреть кино. Мы будем по-другому изучать историю, – очень твёрдо ответила Тина. К её огромному облегчению, никто не возразил. Только Скайуокер бросил на неё взгляд, полный искренней неприязни. Даже ненависти.

Время урока вышло. Миссис Ти стала прощаться с классом. И, только выходя из кабинета, один из ребят выкрикнул:

– А Вы на русском языке бегали перед доской?

Из-за того, что он ошибся, вопрос получился вполне из разряда «Школьных приколов». На всех опять напал смех. А миссис Ти ответила:

– К Италии на итальянском подлетала.

Глава 4. Русская подводная лодка и весёлая ночь в душевной больнице

Домой Тина добиралась долго. К вечеру пошёл дождь, и движение на дорогах встало так, как в России оно может встать только в сильнейший снегопад.

Так как это был вечер Дня Нечистой Силы, то и дождик включился в праздничные розыгрыши. Он то серел и темнел, заливаясь ехидными всхлипами, то впадал в ярость и грубо барабанил по крыше машины, как будто требовал впустить его внутрь. Но через минуту затихал и начинал подыгрывать серебристыми капельками уставшим от собственной яркости лучам заходящего солнца.

Перед тем, как лечь спать, Тина всегда слушала радио. Для языковой практики она, естественно, выбирала разговорные станции. Так она поступила и в этот раз. Тем более что в этот вечер на это была ещё одна причина. Мысли о том, что случилось с Лией, её самой любимой и невезучей ученицей, не оставляли никакой надежды на то, что, прикоснувшись к подушке, голова примет решение забыться во сне.

Миссис Ти прикрыла глаза и нажала кнопку приёмника.

– Тревога! Уровень пятый! Перископ российской подводной лодки только что показался в заливе Нью Йорка!

Её встряхнуло и передёрнуло. В следующую секунду Тина вскочила.

– Повторяем! У вас осталось несколько минут до возможной атаки с борта российской подводной лодки! Торопитесь! Покидайте дома и немедленно включите телевизоры!

Странный до глупости приказ покидать дома при включённых телевизорах озадачивал… В панике, Тина покрутила настройку приёмника. Если начинается война, то ведь все станции должны прервать передачи и оповещать граждан. Первая же радиостанция обдала её вкрадчивым, тёплым голосом Фрэнка Синатры. «It’s my way..» уверенно выводил любимец женщин, оповещая всех о том, что у него «Свой путь». О войне и пути в бомбоубежище Синатра не заикнулся.

Следующий голос оказался женским. Тоненько и смущённо дамочка щебетала о своём, о женском: как угождать мужу, что одевать, если он пригласит тебя в ресторан, какой макияж когда уместен. Тина крутанула ручку назад:

– До атаки осталось, возможно, пара минут! Но они у вас ещё есть! Вы ещё можете купить «Набор для чрезвычайных ситуаций». С нашим набором вам не страшна даже атака с российской подводной лодки. Скидки действуют для тех, кто позвонит в телестудию «Магазина на диване» прямо сейчас. В набор входят: 10 батареек, упаковка….

Тина рухнула на стул. Её натурально трясло от злости. Гнев включил критическое мышление на полную катушку. Она задумалась, потом решительно набрала номер телефона, который как в нирване повторял ведущий: позвони мне, позвони… Набери 6359…

– Здрааавствуйте! – приторно пропела она в трубку. – А набор для слишком эмоциональных и нестабильных у вас есть? Ну, для тех, кто в такой ситуации ничего не соображает и буйствует?

– Одну минутку, мэм, – радостно заворковал продавец. – Вот, уже нашли!

– А два?

– Конечно, мэм, и два найдём.

– Слушай, мужик, съешь их оба разом! Один тебе не поможет!

И Тина повесила трубку. Мужик из рекламной кампании взял, видимо, перерыв на приём лекарства. Крики прекратились, полилась джазовая композиция Дюка Эллингтона.

Но не зря же говорят: не поминай лиха. Её «лихо» тут же достало Тину звонком. И был он из Клиники Психического Здоровья.

– Это миссис Ти? – вежливо и устало спросил мужской голос. Убедившись, что попал по нужному номеру, мужчина представился:

– Меня зовут доктор Хат. Я звоню из клиники Коррекции Психического Здоровья.

– Чем я могу Вам помочь? – спросила она доктора, тут же осознав, как глупо прозвучал вопрос, и не к месту хихикнув.

– Очень даже можете, мы надеемся. К нам тут полиция доставила двух ваших учащихся. Из двенадцатого класса школы «Розового Заката». Они утверждают… Скорее, бормочут, что Вы, миссис Ти, их классный руководитель.

– Допустим. Но у них есть родители. Мне кажется, что Вам лучше связаться с ними.

– В том то и дело, что они умоляют не звонить родителям. Как недавний студент, я их понимаю. Вы знаете, я интерн, отрабатываю свои два года до лицензирования.

Вы своих студентов всё-таки знаете. Поможете разобраться. Мы в сомнении: надо их госпитализировать или можно отпустить домой.

– А Лию Суавес тоже к вам поместили? – выпалила Тина, пока юный доктор не вспомнил о врачебной тайне.

– Да! Ох, да ведь я не должен был говорить.

– Всё нормально. Я умею молчать и быть благодарной. Я подъеду. Буду через полчаса.

Мелкий дождь погрузил городок Эскондидо и скоростную «дорогу безумцев» I-15 в унылое облако мороси. Знаменитая трасса вела прямиком в Лас Вегас и славилась безумными водителями. Направляясь в пятничный вечер в игорное королевство, люди горели шальным желанием выиграть безумно много денег. И машины они вели соответственно: сто пятьдесят-сто восемьдесят километров в час было обычной скоростью. По словам знакомого полицейского, на этой трассе движением командовали Призрак Удачи на пути в игорный рай (или ад) и Бес Отчаяния по дороге домой.

Так что миссис Ти не стала искушать судьбу и решила добираться до больницы по «старушке» 101. Она полюбила эту дорогу с первых дней своего бездарного вождения. Машин было в три раза меньше. Полоумные водители, спешащие на небеса без направления доктора, отсутствовали. Сама дорога вилась в окружении приятных зелёных холмов и разноцветных, сельского вида, домиков. Один участок трассы прилегал почти вплотную к кряжистым, загоревшим до красной пузырчатой шкурки скалистым горам. В этот раз Тина замедлила скорость, огибая высокую, выжженную до последней травинки скалу, которая ей всегда нравилась. Она изящно, но сильно, тянула вверх свои четыре руки – отрога, раскрыв их ладонями к небу как в вечной молитве. Но в этот раз что-то на правой «ладошке» зацепило взгляд женщины.

– О, господи, да это же красный цветок! – выдохнула она.

На голой, без единой травинки горе, хрупкий цветок победно тянулся вверх, как большой палец руки, крича на всю округу: « Вот здорово! Я расцвёл!»

Тина сама себе удивилась, когда она вдруг притормозила, закрыла глаза и тихо попросила цветок поделиться с ней стойкостью и терпением. Ведь её ждала не самая весёлая больница и совсем невесёлые проблемы.

Через двадцать минут она добралась до Центра Психического Здоровья и припарковала машину на почти пустой стоянке. Тина заглушила двигатель, зачем-то захватила с собой зонтик, и, спрятав смятение и неуверенность за уверенным учительским голосом, попросила администратора пригласить доктора Хата. Замороженная улыбка появилась на бесцветном, без всякого выражения лице девушки и исчезла. Пошептавшись со своим компьютером, она вяло махнула безвольной рукой куда-то вправо. Миссис Ти не стала переспрашивать и поспешила в том направлении, куда она показала.

В узком белом коридоре одна дверь была распахнута. В неё она и вошла. Кабинетик оказался малёхоньким. Два на три метра, не больше. Тюремный стандарт. Да и внутри было как в камере: какие-то нары, один стул, ни окна, ни картинки на стене, ни даже жизнеутверждающих плакатов типа «Если в пустой комнате ты слышишь голоса, не пугайся: все писатели с этого начинали». Или, например, что-то типа « Не впадай в психоз сразу. Дождись, когда тебе принесут счёт за оплату больницы!».

Но стены были серыми и унылыми до безобразия.

Вдруг раздались шаги и чей-то голос. И то и другое доносилось из коридора. Тина выглянула. К ней направлялся клоун. В такой больнице, как эта, клоуном в ночь Хэллоуина мог быть кто угодно: пациент, врач, применяющий творческие методы лечения, волонтёр, пришедший развлечь больных. Тот, который спешил к ней, походил на настоящего живого клоуна из самого настоящего цирка. На носу красный шарик. На голове рыжий парик. Глаза заводные. Походка с подволакиванием обеих ног, которые путались в непомерно широких и длинных горошковых штанах на одной лямке.

Тина на всякий случай поздоровалась.

– Оу, оу, привет зрителям! Вас поместили в одиночную камеру? – весело затараторил циркач.

– Похоже на то, – бодро поддержала разговор учительница.

– И что же Вы натворили?

– Диктору с радио нагрубила.

– Грубить плохо. Надо веселить…

С этими словами он захлопнул дверь кабинетика и двинулся дальше. В один прыжок миссис Ти оказалась рядом с дверью и стала её трясти, пытаясь открыть. Она нападала на неё сбоку, в фас и с разбегу. Бесполезно. Потом Тина вспомнила Шурика из «Кавказской пленницы», громко рассмеялась и стала думать. Это же не простая больница. И замки у них непростые:

– К нам – добро пожаловать! А вот наружу – это как доктор решит!

Доктора, между тем, не было. А желание выбраться из этой клетки росло с нездоровой скоростью.

На ум пришло маленькое происшествие, которое случилось с ней на днях. По пути на работу Тина ежедневно проезжала мимо новостройки. Рабочие возводили целый микрорайон из небольших частных домиков. Тина была поражена, как быстро они их строили. Каждые десять дней она насчитывала одним домом больше. Наконец любопытство стало нестерпимым, и Тина остановилась рядом с группой рабочих. Она решила спросить, как они умудряются строить так быстро. В чём секрет?

– Ну, во-первых, мы не закладываем фундамент. Дома стоят прямо на земле, – объяснил бригадир.

– Во-вторых, мы же возводим их из готовых конструкций. А конструкции эти очень лёгкие, практически из гипсокартона. Собрать из них дом – сущий пустяк.

Тут его позвали, а любопытная от природы Тина решила проверить информацию. Тихонько, стараясь быть незамеченной, она вошла внутрь и выбрала для опыта одну стенку. Размахнувшись левой ногой – для чистоты эксперимента она использовала более слабую ногу – она «вжахнула» подошвой туфли по этой перегородке. Туфля вместе с подошвой исчезли из виду. Они оказались по другую сторону стены, в которой зияла большая дыра. В панике, Тина нашла выход, рядом с которым не было строителей, махом вылетела из строения, мухой влетела в машину, газанула так рьяно, как до этого ей ни разу не удавалось, и натурально «смылась» с места происшествия.

Тина вспомнила всё это, глядя на зонтик. Потом встала со стула, крепко зажала его в руке, предварительно плотно сложив, и со всей силы ткнула им в противоположную от двери стену. Зонтик в её руке ополовинился в ту же секунду. Вторая его часть оказалась в соседней комнате. Вытащив зонт назад, миссис Ти, быстро соображая, спрятала его в свою большую учительскую сумку и «вставила» глаз в дырку.

Она не поверила самой себе! Перед ней был тот же самый клоун. Он, казалось, репетировал сцену «клоун в зоопарке». Мужчина становился на четвереньки, полз непонятно к кому, строил этому «никому» разные страшные и смешные рожи, а потом резко отпрыгивал и залезал на кровать. Там он начинал отрываться по полной: танцевал, делал хип-хоп и хитрым голосом вопил:

– Вот тебе! Кукиш с маслом, а не моя голова! Вот тебе, волосатый!

Тут, повернувшись на одном прыжке к стене с дыркой, он увидел Тинин глаз. Клоун подскочил к стене и зашептал:

– Ты чей? – он явно обращался напрямую к глазу.

– Это мой глаз, – зашептала Тина в ответ.

– А как ты дырку в стене просверлил?

– А у меня волшебный зонт.

– Ты, что ли, фокусник?

– Да… А ещё дрессировщик… В школе…

При слове «дрессировщик» клоун буквально взвыл. Он кинулся к двери и стал звать на помощь. Санитар был в его палате через минуту. Клоун показывал на дырку, долдонил что-то про дрессированного фокусника и закрывал голову ладонями. Санитар успокаивал его, мягко и бережно обняв, а сам вызывал по мобильному доктора.

Скоро Тину открыли. На пороге стоял очень худой, с подвижным, но мягким лицом индиец. Кроткие, усталые, с розовыми от бессонницы прожилками глаза, смотрели на посетительницу с укором. Тина чувствовала себя вроде как виноватой, а, с другой стороны, вроде как потерпевшей.

– Вы кто? – мягко спросил доктор.

– Та, кого Вы просили приехать и помочь Вам.

– Так Вы миссис Ти?

– Ну да…

– А почему Вы в этой комнате для первичного приёма пациентов оказались? И как Вы дырку в стене проделали?

Чем спокойнее и профессиональнее он с ней разговаривал, тем больше Тину душил смех. В этот раз перед ней возникла бесподобная Наталья Крачковская из «Ивана Васильевича…», которая с блаженной улыбкой говорила:

– И тебя полечат. И меня полечат…

Тина присела на «нары» и зашлась в смехе. Умом она понимала, как это выглядит со стороны и что может подумать доктор, но поделать с собой ничего не могла. Насмеявшись, учительница уверенным тоном сказала, что к дырке в стене никакого отношения не имеет. У них, видите ли, комната для приёма пациентов открыта всю ночь, а они ещё дыркам в стенах удивляются. Но клоун предательски «частил» и тыкал в её сторону пальцем.

– У неё волшебный зонт. Она фокусник… Она дрессировщик… В клетку её!

Тина с доктором вышли и направились к его кабинету.

– А кто этот клоун? – спросила учительница.

– Это очень хороший и всеми уважаемый человек. Он настоящий клоун. Больше двадцати лет в цирке отработал.

– А что же случилось?

– Да всё самомнение непомерное виновато, – тут доктор Хат так на неё глянул, что Тина опустила глаза.

– Возомнил себя «клоуном, зверей укрощающих», и решил льва рассмешить.

– Что?! Кого рассмешить?

– Льва. Циркового льва. Зашёл к нему в клетку сразу после ветеринара, поспорив с тем на сто долларов, что заставит льва скулить от радости, как младенца. Вернее, он заполз к нему. И стал рожи строить. Но недолго. Лев зарычал, поднял лапу, приподнялся и прыгнул ему на голову, обхватив обеими лапами. Что самое интересное, лев и не думал его на куски рвать или кусать. Он так по-своему, по-львиному, играть с ним стал. У львов ведь своё чувство юмора. Ветеринар, между тем, вопил на весь цирк и звал дрессировщика. Тот прибежал, освободил фокусника, а льва успокоил.

– И что было дальше?

– А дальше Вы и сами видели. Второй месяц у нас «отдыхает». Мы стараемся его таблетками особо не пичкать. Психотерапию применяем.

– Помогает?

– Да, понемножку помогает. Да вот только страховки медицинской у фокусника нет. А пребывание в больнице очень дорогое. Тут Тина вспомнила свой вариант плаката про «психоз при предъявлении счёта за лечение».

– И кто же за него платит?

– Пока «Ассоциация защиты дикой природы». Они считают, что фокусник показал всему миру пример гуманного, человеческого отношения к хищникам. А что дальше будет, мы не знаем.

Они дошли до кабинета доктора, который действительно оказалась направо от администратора, но в самом конце коридора. Там, издавая при каждом движении скулящие звуки, и источая, даже в неподвижном состоянии, едкий хлорно-туалетный запах, сидели Фанки и Призрак. Они, было, бросились к миссис Ти, но та отскочила. И так в каморке бедного врача дышать было нечем.

Доктор велел им помолчать и коротко рассказал, что случилось. Этих двоих к нему доставили полицейские пару часов назад. Из леса. Из старой заброшенной выгребной ямы, которой пользовались владельцы давно снесённого дома. Доктор увидел на шее у Фанки полосу от верёвки и решил, что перед ним типичный самоубийца. А таких положено класть на обследование. Призрак вообще ничего внятного не говорил, он никак не мог отойти от шока. А таких тоже положено задержать на пару дней в больнице. Но понять, что произошло, доктору так и не удалось. И он позвонил их классному руководителю. Русской учительнице миссис Ти.

Все присутствующие глубоко и печально вздохнули, доктор дал гостям по кружке ароматного кофе, и Тина начала «допрос с пристрастием». Минут через пятнадцать добрый «мозгоправ» смеялся не хуже её самой в кабинетике тюремного стандарта. Но это было только начало истории про вечеринку. Фанки приступил ко второй части. Про лес.

– Иду я, песни пою, и вдруг: хрясть, проваливаюсь в яму. Вонища стоит, хуже, чем в преисподней. Пытаюсь выбраться, но стены этим, ну, сами понимаете, чем покрыты… И ухватиться не за что. Всё скользкое и жидкое. Стал на помощь звать. Кричал на всю округу. Даже нечистую силу помянул. И тут – бац! На меня призрак с болотными «зеньками» падает. Я вообще кричать прекратил. У меня язык парализовало. Я давай призрака с себя стряхивать. А он ни в какую. Кричит:

– Фанки, я же тебя спасти пришёл! Нам надо держаться вместе! Возьми меня с собой!

Тут я чуть с катушек не слетел. Отпихнул его ногами так, что он согнулся. Потом ему на спину встал и вылез всё-таки.

Услышав такое, Призрак пришёл в себя и бросился на Фанки с кулаками. Доктор пригрозил обоим смирительными рубашками, и они затихли. Дальше говорил Призрак:

– Тут я вспомнил про сотовый телефон. Головой потряс, Очки Ужаса загорелись. Я набрал 911. Только вот адреса не знал, и когда дежурная в третий раз про адрес спросила я и сказал:

– Чёрный лес, выгребная яма. Чёрный лес, выгребная яма. Ну, полиция, и отключилась.

Тина с доктором не просто смеялись. Они смеялись взахлёб и до слёз.

Фанки с Призраком даже обиделись. Они надулись и замолчали. Пришлось им по второй кружке кофе наливать, чтобы задобрить. Рассказывал Фанки.

– Я побежал. Орал во всю глотку и бежал. Издалека заметил трассу. Побежал туда. Вдруг вижу, а мне навстречу мотоциклист в костюме полицейского мчится. На голове прибор ночного видения. Шлем, как у Шумахера. И голосит вовсю:

– Есть кто живой?! Есть кто живой!? Откликнитесь!

Я ещё больше перепугался. В жизни такого не видел!

Доктор Хат извинился и вступил в разговор:

– Это и был полицейский. После звонка Призрака дежурный задумался.

Вспомнил о Хэллоувине и решил, на всякий случай, прочесать лес. Машина там пройти не может, поэтому отправили мобильного полицейского на мотоцикле. Но Фанки от него спрятался. Полицейский поехал дальше, освещая и осматривая каждый метр. И, наконец, обнаружил Призрака. Вытащил его, стал спрашивать, один ли он был или с товарищем. Тот только мычал и в сторону дачи пальцем тыкал. Поехали на дачу. Там девочки рассказали про Фанки. Вернулись в лес. И, наконец, нашли его под одной из ёлок. Он в иголки зарылся и спрятался. Вот тогда-то полицейский доставил их до трассы, а там уже их ожидала дежурная машина. И они – сразу к нам!

Миссис Ти упросила доктора отправить «героев» в душ, а их одежду отдать в больничную прачечную. Она заплатила ночной нянечке 20 долларов, и та, поворчав и крутя носом от отвращения, забрала бельё в стирку, предварительно выбросив в урну Очки Ужаса и наложив на себя католический крест.