Он среди нас. Короткие детективные рассказы

Дожили…

(Эта работа мне далась нелегко – тяжело было писать о наших защитниках Родины, ветеранах войны, стариках.)

1

– Ну что, опрокинем? За твою свободу, Сенька! Долго же тебя не было дома, – разливая водку по стаканам, произнес немолодой, обладавший трехдневной щетиной мужчина.

– Вздрогнем за волю, дядя Петя, – констатировал Семен, поднося полный граненый стакан водки к щербатому рту.

– А зубы где? – улыбнулся родственник. – Грыз орехи?

– Скололи… на зоне. Не в свое дело влез, вот и получил. Надо бы вставить… А то баб отпугиваю, – засмеялся гость.

– Что, Семен, так долго был там? Тебе же пять лет дали, по малолетке?

– Схлестнулся со стариками, хотели меня подмять, думали, желторотик. Вот я им показал: шило в пузо и… Добавили пятерик, – откусывая сало, хвастался гость.

– Закусывай, закусывай. Я сейчас еще консервы открою. Как это ты ко мне забрел? Да еще с хавчиком и горючим?

– У бабки деньги взял, в аккурат пенсию принесли: вчера с бабой кувыркался, а сегодня опохмелиться не с кем, убежала сука, наверное, затрахал с голодухи… Вот и решил к тебе подкатить.

– Давно откинулся?

– Позавчера прибыл. Старуха совсем сдала, не узнала, думала, грабитель пришел… Я что, сильно страшный?

– Изменился… Возмужал… Чай десять лет не видел.

– Да, молодость, молодость…

– Почему ты ее так зовешь? Она вырастила тебя. Бабушка родная в детский дом тебя не отдала после смерти родителей, сама лямку тянула. Разливай! – нарезая хлеб, выговаривал родственник.

– Злой я на нее. Не смогла из меня интеллигента вырастить.

– Так это не ее вина, а твоя!

– Я считаю, что ее! Закроем этот разговор. Я никого не узнаю из соседей – все новые лица. Расскажи о житухе в нашем захолустье.

– А что житуха: заводы закрыли, работы нет, китайцев пригнали на предприятие, и то оно на ладан дышит. Я вот с горем пополам сторожем устроился, за копейки работаю. А лет пять назад не последним станочником был на заводе, деньги неплохие заколачивал. Все разграбили, все разорили, суки позорные. Все нахапаться не могут! Народ спивается или уезжает отсюда: в Москву прут или на север, там и деньги, и работа.

– Старуха писала, что ты женился…

– Было дело, давненько… Теперь вот с матерью живу. Выгнала меня моя женушка, нашла богатенького. Хорошо, что спиногрызов не нарожали. Живу в свое удовольствие: водку пью да баб трахаю… Маманя все лето на даче, я один в квартире – сам себе хозяин.

– Ну давай, вздрогнем. Ух и крепкое бухло. Может, пельмени сварить? – занюхивая головкой лука, спросил хозяин.

– Не нужно, и так жрачки хватает.

– Быстро мы пузырь приложили… – разливая остатки из бутылки, продолжал родственник.

– В пакете еще две, доставай. Звонят.

– У меня всегда открыто. Может, бабы в гости завалили, – пьяно засмеялся хозяин. – Есть тут одна, из соседнего подъезда, навещает иногда.

– Дядя Петя, это я! – произнес входящий на кухню прыщавый подросток лет четырнадцати. – Здравствуйте. Дядя Петя, бабками не богаты? Праздничные дни – май на дворе, солнышко светит; хотелось бы пивка глотнуть, – мямлил он, переминаясь с ноги на ногу.

– Кто это? – спросил подвыпивший Семен.

– Да соседский малек, Лёлик.

– Он что… Педераст? – звучно загоготал гость.

Мужики обсуждали вошедшего, не обращая внимания на мальчишку. Гость рассказывал непристойный анекдот про нетрадиционный секс, чем сильнее испугал подростка.

– Я пошел? – тихо, заикаясь, произнес Лёлик, пятясь задом к выходу.

– Стоять! – громко произнес Сенька. – Денег надо? Пивка выпить хотите? А сколько вас?

– Я да Юрик, – тихо отвечал молодой гость.

– Приходите к нам в компанию… Вот вам бабло, – и Семен достал из кармана мятую тысячную купюру. – Сходите за пивом, и еще что надо, то и купите себе и приходите сюда… Все нам веселее будет.

Взяв купюру, мальчишка мигом испарился.

– Зачем нам эта шантрапа? – спросил хозяин.

– Ну это же твои знакомые… Да и нам веселее будет. Молодежь ушлая, все знает и расскажет о новостях в городе.

– Слушай, завтра парад на городской площади… Девятое мая! Надо сходить, посмотреть. Кашу солдатскую будут раздавать. Пожрем на халяву.

– На кой хрен мне сдался этот парад с кашей?

– Ты чего… Каша с мясом. На стариков с медалями посмотрим… Концерт будет: девки голые жопы нам покажут.

– А что, они есть еще на нашей помойке?

– Девок везде хватает.

– Да не девок, ветеранов?

– Читал в газете… Их человек восемь осталось. Все развлечение какое-то в городе. Только надо одеться прилично. Везде полиция пасти народ будет.

– Заметано, почешем, взглянем на медали… и доходяг-стариков.

– Жалко их, все меньше и меньше остается… А некоторые так и умерли, не дождались от властей… Ни квартиры… Да ну их… Не люблю про политику базарить, – разливая водку, произнес Петр.

– А что их жалеть… Они свое отжили…

Раздались шаги в квартире:

– Вот и мы! – произнесли, заваливаясь на кухню, трое подростков с полным пакетом пива.

– А… Еще и раздолбай Митька с вами? Митька, как дела? Папаня пьяный уши не оторвал? Проходите, присаживайтесь за стол.

– Дядя Петя, он же не всегда пьяный… Да и я сам виноват, – шмыгал носом худощавый высокий мальчишка, – выгреб мелочь у него из кармана.

– Присаживайтесь. Доставайте свое пиво. Это вот мой родственник Семен.

– Лешка, Юрий, Митька, – произнес Леха за всех.

– Хватило на бухло грошей?

– Еще и остались, – и подросток начал доставать мелочь из кармана.

– Не надо, себе оставь, – сказал Семен. – Да вы не стесняйтесь, пейте, ешьте. Я вам капельку водки в пиво добавлю… Сладко получится, – засмеялся бывший зек, – быстрей кайфовать начнете, а то в бирюльки играете…

– Завтра парад, надо нам встретиться и отпраздновать праздник, – произнес гость после очередной выпитой дозы водки.

– Мы с вами, дядя Семен, хоть куда, – ответили захмелевшие подростки.

– Дядя Петя, расскажи об этих оболтусах. Они уже кайфуют! – попросил родственник, увидев, что пьяные подростки уронили головы на стол.

– Да зачем они тебе, малолетки?

– Не скажи, не скажи. Вдруг пригодятся? – заинтригованно произнес бывший зек.

– Леха: мать работает на двух работах: моет подъезды и диспетчером в такси по сменам, чтобы этого шалопая выучить. Учится на сварщика… Шалопай и лентяй – учиться не хочет.

– Юрка: у него мать с отцом запойные – не пьют месяца два, вроде бы работают, а потом пластом лежат недели две. Сыночек им бухалово таскает…

– Митька… Самый младший, в восьмом классе учится. Один отец у него, мать умерла. Еще две сестры есть, только их бабка забрала, а он остался с отцом – не захотел с бабкой жить.

– Слушай, давай у молодняка пиво заберем, а то уже и так пьяные. Мне завтра нужны они трезвые. Пусть у тебя спят… Вот на, за их ночевку, – и гость достал тысячную купюру из грудного кармана рубашки и кинул на стол.

– Что ты задумал? У тебя что тысячные в разных карманах растыканы, так много, что в один не в лазят?

– Завтра узнаешь. Во сколько парад?

– В одиннадцать…

– Встретимся на площади. Я найду вас. Приходи с пацанами. Смотри, больше им не давай пиво. Уведи на диван, пусть поспят, – произнес Сенька и твердым шагом, как будто и не пил спиртное, вышел из кухни.

«Раскомандовался – командир хренов, верховодит… Нужны мне эти молокососы? Ладно, потерплю ночь», – думал хозяин, пряча деньги в карман.

2

Парад на городской площади в честь Дня Победы был в самом разгаре.

Ветераны Великой Отечественной войны и труженики тыла с сотрудниками городской администрации восседали на трибуне в центре площади.

– Вот и я, – произнес Семен, подходя к уже знакомой компании. – Еле-еле вас нашел.

– Мы думали, что ты не нарисуешься… Парни опохмелиться хотят… Болеют. И номер сотика нам не оставил.

– Ничего, потерпят. Трубу я сегодня с собой взял. Забейте мой номер, – и мужчина продиктовал номер телефона. – Мелюзга, забили мой номер?

– Да, – нехотя произнесли мальчишки-подростки.

– У меня нет телефона, разбил, – произнес Мишка. – А папаня новый не купил еще.

– Звонить мне в крайнем случае. Поставьте на беззвучку. Смотрите внимательно на трибуну, все запоминайте: воякам конвертики с деньгами вручают… Прячут в нагрудные карманы, – комментировал Семен действия на трибуне. – Цветы дарят. Кашу привезли, запахло хавкой. Оу! Даже сто грамм фронтовых нальют. Фронтовиков повезут в кафе на праздничный обед… Так-так, – размышлял мужчина. – В какое кафе их уволокут?

– Одно у нас приличное – «Весеннее», там угощать стариков будут.

– Так, пацаны, заработать хотите?

– Пивка бы глоток? – тихо произнес Митька.

Двое других подростков сглатывали слюни и преданно смотрели на Семена.

– Будет вам и пиво, и деньги. Возьмите минералку, я, как знал, прихватил, – доставая из пакета бутылку, тихо говорил Семен. – Будем дежурить возле кафе. Сейчас кашу поедим, сто грамм фронтовых выпьем, правда, вам, малолеткам, не дадут.

– Я пиво прихватил, – вставил дядя Петя.

– Пиво им дадим возле кафе, когда ждать стариков будем… Пусть минералку хлещут.

Прошло два часа.

Компания из двух мужчин и трех подростков сидела напротив кафе, в парке на лавочке. Незаметно для окружающих из двух черных пластиковых пакетов доставали бутылки, наливали спиртное в пластиковые синие стаканчики и мелкими глотками пили. Они зорко следили за входом в кафе «Весеннее».

– Все поняли? Каждый берет себе одного старика и едет за ним – запоминает, где он живет.

– Я знаю, где один живет… – произнес Митька. – Недалеко от нас.

– Тогда дуй к нему и жди в подъезде или около… Старички пьяненькие, их напугать несложно… «Отдай деньги!» – громко рявкните и замахнитесь кулаком… Они испугаются и конвертики вам отдадут. Смотрите, чтобы вас никто не видел.

– А если не испугаются? – спросил охмелевший Леха.

– Тогда ножичек достанете.

– А у нас нет, – растерянно произнес Юрик.

– Я прихватил, – и заботливый дядя вытащил новые маленькие кухонные ножи. – Берите. Не бойтесь – это не оружие… Это так, баловство, – и мужчина сунул в руки каждому подростку по ножичку. – Можете толкнуть, они старые – развалятся, – громко заржал учитель. – Тогда точно отдадут. Встречаемся у дяди Пети в квартире. Если, не дай бог, вас поймают, вы ничего не знаете, хотели испугать, пошутить – вам лет мало… Отделаетесь испугом, – гоготал захмелевший Сенька. – А если все пройдет андельмах… То гульнем… Денег надолго хватит нам.

– Тогда я пошел, – произнес Митька.

– Иди.

– Вы мне баночку пива дадите?

– Обойдешься… Вот поделится старикан конвертиком… Будет и пиво тебе, и все, что ты захочешь. Помнишь, встречаемся на квартире у дяди Пети?

«Зачем я с ними связался? Черт принес этого родственничка-зека… Тянет меня на преступление… Жил себе, жил, и на тебе снег на голову. Надо уносить ноги. Не нужны мне деньги фронтовиков. В свою квартиру не вернусь… Лучше к мамане на дачу поеду, там денька три отсижусь», – думал Петро, грустными глазами наблюдавший за всем происходящим.

– Тихо. Выходят. Их на такси развезут… Такси подъехало… Один пешком пошел, – командовал зек.

– Я пойду за ним, – шептал Леха.

– Юрка, вот деньги… Лови попутку и за остальными… Я поеду тоже.

Петро остановил такси, поехал на железнодорожный вокзал. Отключил телефон, успел взять билет на ближайшую электричку.

«Вот старушка обрадуется, картошку сын приехал садить», – кимаря, думал мужчина, сидя в вагоне электропоезда.

Тринадцатилетний нетрезвый Митька прибежал к нужному дому. Подождал, подождал ветерана возле подъезда, надоело ему, и поплелся домой, улегся спать.

Лешка шел за пенсионером поодаль всю дорогу. Старик открыл дверь подъезда, тут подросток мгновенно шмыгнул вперед его и заскочил на лестницу. Ветеран не спеша, прихрамывая и опираясь на трость, подошел к квартире на первом этаже, достал ключи.

Посмотрев по сторонам, Лелик приблизился ссади к пенсионеру. Приставив ножичек к шее сгорбленного старичка, тихо произнес:

– Дед, отдай конверт с деньгами.

– Ты что, милок, я же ветеран, Родину защищал, до Варшавы дошел… Фашиста не боялся… Бил и убивал варваров, – тихо отвечал старик. Держась двумя руками за тросточку, ветеран резко развернулся на триста шестьдесят градусов – очутился лицом к лицу с нападавшим… И ударил левой ногой в живот подростку.

От неожиданности Лешка отлетел к противоположной стене коридорчика, упал на спину, больно ударился головой о каменный пол, нож отлетел в сторону.

– Пожар! Пожар! – громко закричал старик.

Из открывшихся дверей квартир на лестничной площадке выбежали соседи.

– Вызывайте полицию! Мальчишка напал на меня, – спокойно, но громко произнес ветеран.

Две женщины и высокий мужчина скрутили пацана.

– Ну, Степаныч, ты даешь! Надо же додуматься, закричать «Пожар».

– Ну не буду же я кричать «Грабят»?

– Ублюдок! – громко произнесла пожилая женщина и плюнула в лицо подростка.

Лешка стоял, опустив голову, и молчал, у него дрожали ноги и руки.

– Ты что, язык проглотил? – толкнув в худощавое плечо, рявкнул мужчина.

– Полиция прибыла! Слава богу, быстро! – произнесла другая соседка.

– Что у вас тут произошло? – спросил, входя в подъезд, полицейский.

– На ветерана напал этот негодяй, с ножом! – в два голоса кричали женщины. – Дожили, что среди белого дня с ножом нападают и грабят! Как не стыдно тебе?! Как только родители такого воспитали? Да он пьяный, от него разит спиртным! – тарахтели женщины, не давая вставить слово полицейскому.

– Понятно. В наручники его. Нож – осторожно положить в пакет… Отпечатки. Уводите, – давал четкие указания лейтенант.

– А вы не испугались? – спросил он ветерана.

– Испугался, конечно. Дураки только не боятся. По голосу понял, что мальчишка еще. Он за мной шел всю дорогу от кафе, а потом вперед меня в подъезд заскочил… Конверт с деньгами хотел отобрать, нож к шее приставил. Но ничего, я сообразил, как его обезвредить.

– Молодец, Степаныч! – произнесла соседка. – Недаром по утрам бегаешь в парке.

– Молодец, дед! – сухо произнес высокий мужчина.

– Заявление будем писать? – спросил полицейский. – Надо протокол составить.

– Пройдемте в квартиру, там и протокол напишете. Но заявление не буду я писать… Малой он еще, совсем юнец.

– Как же так, Степаныч? – громко охала соседка. – В другой раз он и нас пырнет ножом.

– Не пырнет… Может, это уроком ему послужит.

– Хорошо, протокол составим и задержим на трое суток… Поспит, протрезвеет… Там видно будет, – произнес лейтенант.

Семен подъехал на бомбиле к дому девяностотрехлетнего ветерана войны. Дом был на окраине городка. Из дома вышли две пожилые женщины – встречать фронтовика.

«Буду действовать по обстоятельствам», – решил преступник.

Сказав шоферу, чтобы ждал, бывший зек твердым шагом направился к дому.

Открыв калитку, прошел к входной двери, резко открыв ее, очутился в прихожей комнате; из другой слышался разговор нескольких человек.

На вешалке висел китель, весь в медалях. Резким движением руки ножом молниеносно срезал три ордена, проверил пустые карманы и вылетел пулей из дома.

Вслед ему бежали две пожилые женщины и что-то громко кричали.

Но преступник уже не слышал, он сел в машину, и она дернула с места.

В салоне машины достал из пакета баночку пива, открыв, сделал несколько глотков. Раздался звонок телефона. Звонил Юрка, он сообщил адрес, где он ждет… «Он разговаривает с соседями возле подъезда. Что делать?»

– Я сейчас подъеду, – произнес Семен, рассматривая ордена.

Подъехав к подростку, отпустил машину, заплатив шоферу крупную сумму:

– Ты меня не видел! Понял?!

– Надо нам вперед старика зайти в подъезд, – командовал Семен подростком. – Определим, на каком этаже живет. Потом действуем по обстоятельствам. Вот тебе пиво… Смотри, вон женщина с ребенком выходит, давай быстрей, нам надо зайти.

Баночку с пивом Юрка сунул в карман.

Мужчина с подростком вошли в подъезд и поднялись на второй этаж.

Ветеран, открыв дверь квартиры, скрылся за ней.

Семен шепотом сказал на ухо Юрке несколько предложений.

В квартире участника войны задребезжал звонок:

– Неужели так рано внуки с детьми пришли? Сейчас открою. Иду, иду! – прокричал хозяин, вешая китель с медалями в шкаф.

Открыв дверь с защитной цепочкой, Иван Иванович увидел прыщавого подростка с мутными глазами.

– Здравствуйте, меня послали из школы вас поздравить и пакет вам передать.

– Заходи. Сейчас открою, – обрадовался пенсионер, снимая защитную цепочку двери.

Не успел и глазом моргнуть хозяин, как в квартиру вошли мужчина и подросток.

– Это со мной, – тихо произнес незваный гость.

– Проходите на кухню. Чай пить будем!

– Мы, папаша, не чаи пришли гонять, – грубо толкнув ветерана, произнес Семен, доставая ножичек. – Отдай нам конверт, и мы уйдем!

– Да что вы, сынки… Даже не сынки, а внуки мои, такое говорите? Грабить защитника Родины пришли?

– Хватит базарить, а то сейчас ножичком по горлу… – зло произнес преступник. – Отдай по-хорошему!

– Ладно, ладно. Китель в шкаф я повесил… Сейчас принесу, – согласился хозяин квартиры.

Не успел Иван Иванович повернуться, чтобы пройти в другую комнату, как получил сильный удар по голове… Раздался звук падающего тела.

– Чего стоишь, глаза выпучил? Живой он, оклемается через несколько минут. Стой возле входной двери, а я к шкафу… – командовал бандит.

Тем временем в подъезд вошла молодая женщина с маленькой собачкой. Проходя мимо квартиры Ивана Ивановича, собачка загавкала, а она обратила внимание, что дверь неплотно прикрыта.

Поднимаясь на два этажа выше, к своей квартире, женщина подумала: «Старик такой педантичный и аккуратист… И чтобы у него дверь была приоткрыла – это ЧП. Позвоню-ка я в полицию. Пусть проверят… Да и Лялечка лаяла, а на дедушку она никогда не реагировала… Наверное, чужие в квартире».

Быстро прибывший наряд полиции задержал преступников.

Изменить жизнь

Любовь Викторовна влетела в пустое купе скоростного поезда, поезд тронулся. Плотно прикрыв дверь, устало опустилась на полку.

Несколько минут назад она в кассе вокзала взяла билет на этот поезд – «куда глаза глядят», оплатила полностью купе, хотела побыть одна, собраться с мыслями.

Передохнув, сняла легкую ветровку, положила дамскую сумочку на столик – больше вещей у нее не было – взглянула в зеркало: «Боже мой, как я выгляжу! Темные круги под глазами, растрепанные волосы!»

Опять присела за столик и, уткнувшись в окно, стала наблюдать за убегавшими огоньками засыпающего города. Поезд набирал скорость.

«Что я наделала?» – звучным колоколом стучало у нее в мозгу. Женщина теребила трясущимися руками тонкий шарфик.

«Я осталась совсем одна! У меня нет близких и друзей! Я одна на свете!»

Мысли, мысли разъедали мозг. «Тук-тук», – шептал и укачивал движущийся поезд.

– Может, чаю? – спросила вошедшая спустя несколько минут поездки молоденькая проводница, и это отвлекло женщину от мыслей.

Любовь посмотрела на нее стеклянными глазами и слегка кивнула головой.

– Вот чай и сахар, – тихо, с улыбкой произнесла молодая женщина, осторожно поставив стакан на столик, и неслышно удалилась.

Взяв в руки горячий стакан с резным подстаканником, Любовь Викторовна стала внимательно смотреть на бегущие огоньки.

Мысли, воспоминания опять вернулись в бесшабашную чугунную голову…

Прожив с мужем долгих пятнадцать лет, она решила круто изменить свою жизнь. Муж, вечно находившийся в длительных командировках, ни ей, ни сыну-подростку должного внимания не уделял. Неделю дома, три – где-то… Женщине такая семейная жизнь в первые годы замужества нравилась: мужчина появлялся ненадолго, деньгами обеспечивал, подарки дарил. Но годы шли, и всегда она оставалась одной на праздники, ей это надоело, она стала себя чувствовать обделенной любовью, брошенной и никому не нужной.

Тревожно стало на душе, когда сын-подросток не стал слушаться, начал прогуливать школу, скатился по учебе.

«Ну поговори ты с сыном по-мужски. Сходите вместе на футбол, в кино, в боулинг или еще куда?» – говорила она мужу.

«Что ты хочешь от меня? Я дома неделю, мне хочется полежать на диване, отдохнуть. А ты сама воспитывай нашего сына… Я поговорю с ним», – отвечал муж, но давал крупную купюру сыну и отправлял погулять.

Подросток все больше и больше требовал внимания отца, но видя, что он неохотно с ним общается, откупается деньгами, нашел внимание и общение в компании подростков из неблагополучных семей. Он им нравился: у нового друга всегда есть деньжата и много свободного времени. На его деньги мальчишки могли сходить в кино, купить пачку сигарет, иногда выпить пиво…

Первый курс техникума парень с горем пополам осилил – впереди экзамены, лето…

Любовь Викторовна все свое время проводила на работе. Работала в крупной компании по реализации детских игрушек, занимала хорошо оплачиваемую должность, и впереди светило кресло зам. директора.

Осенью на фирме появился молодой, тридцатилетний, одетый с иголочки менеджер по работе с клиентами. Высокий блондин в круглых очках. Станислав Александрович с первых минут появления в офисе вызвал интерес у всего женского пола.

– А что, – говорила в обеденный перерыв в кафе двадцатипятилетняя красавица Элька. – Холеный красавчик, не женат и не был, не бедный – крутая тачка, надо заинтересовать его моим умом и… – смеялась девушка, доедая овощной салат.

– Откуда ты все это знаешь? – спрашивали сослуживцы женского пола.

– Узнала в отделе кадров, у меня там подруга работает.

Мужчина стал женским любимчиком.

На новогодней вечеринке для сотрудников и их вторых половинок Люба, как всегда, была без мужа. Неожиданно для нее Станислав стал оказывать знаки внимания: сел рядом за столик, часто приглашал на танец, вел непринужденный разговор. Вечер закончился страстными поцелуями и приглашением завтрашний день провести в парке на катке. Женщина согласилась.

Молодые женщины на фирме сразу внесли ее в черный список друзей и прекратили дружеское общение: общались строго по работе, даже в обеденный перерыв в кафе присаживались далеко от ее столика.

Быстро все закрутилось: влюбленные посещали концерты, гуляли в парке – дышали воздухом, стали посещать спортзал, потом, на часа два, уединялись на съемной квартире.

Влюбленная женщина получала небольшие подарки: то букет цветов, то недорогие духи, то коробку конфет.

Люба хотела привлечь и сына к прогулкам в парке, спортзалу и вообще общению с ее новым другом, но подросток не шел на сближение. Женщина думала, что со стариками неинтересно, что с одногодками ему более комфортно, и закрывала глаза на его позднее возвращение домой.

Один раз, в воскресенье, она все-таки уговорила сына сходить с ней в бассейн и там как бы невзначай встретилась со Стасиком… Но это было лишь однажды.

– Это мой сослуживец, – представила она сыну мужчину.

– Мам, он что, влюблен в тебя? – спросил Олег ее вечером за ужином.

– С чего ты это взял?

– Он так на тебя смотрел…

– Он молод, на пять лет меня младше. Мне показалось, что вы с ним больше общались, чем он со мной.

– Да нет, мам, это он из уважения к тебе вел пустые разговоры со мной.

Прошел год тайных встреч Любови и Станислава.

Она поняла, что ждет ребенка, а потом и врач подтвердил.

Очень обрадовалась, была на седьмом небе от счастья, давно хотела дочку.

Сообщила о нежданной радости своему любовнику.

Станислав был рад такой новости и предложил жить вместе, оформить отношения и растить ребенка. Но также намекнул, что старшего сына неплохо бы оставить с отцом, а им начать все с чистого листа… Новой счастливой семьей.

– Все так сложно: пока развод, пока новая регистрация… Живот на нос полезет, – рассуждала счастливая женщина.

– Отложим свадебный вечер, после рождения ребенка настоящую свадебную вечеринку закатим, – отвечал будущий отец. – Завтра надо заскочить в ювелирный, колечко тебе присмотреть… Отпраздновать нашу помолвку.

– Это когда полгодика будет малышу. Приду в форму, ребенок подрастет… – рассуждала счастливая женщина.

– Помолвку отпразднуем в эти выходные.

– Помолвка? Я еще официально замужем.

Мужу, приехавшему в очередной раз из командировки, она сообщила, что так жить больше не хочет, что подала на развод, уходит к другому, а вот почти взрослого Олега хочет оставить ему – пусть теперь он занимается его воспитанием.

– Что придумала? Нашла другого? А где жить будешь? Квартира-то моя – мне от родителей осталась. Хахаля завела? Я, значит, работаю, безбедную старость нам обеспечить хочу, а она от безделья мужика завела… – кричал муж.

– А мою двухкомнатную – тоже от бабушки мне досталась – продали и на эти деньги ремонт сделали и купили мебель, – перекрикивала мужа она.

– Забирай свой ремонт, мебель, а квартира – моя!

– Суд разделит… – зло выкрикнула женщина

– Пусть делит… Сына мне не оставишь. Я постоянно в разъездах, кто за подростком будет следить?

– Делите квартиру и меня? – входя в комнату, выкрикнул Олег. – Я все слышал. Я никому не нужен. Я остаюсь в квартире, а вы уезжайте куда хотите. Я давно догадывался, что у матери любовник есть. Не маленький, понимаю.

– А что мне не сказал?

– Так ты со мной не хочешь разговаривать… Да и нет тебя всегда дома. А маму я не осуждаю.

– Вот и правильно, сынок. Мы взрослые, сами разберемся. Иди в свою комнату, – ответила Люба.

– Мне пятнадцать лет – проживу как-нибудь и без вас года три, а потом в армию… И никогда вас не увижу, – подросток схватил деньги, лежавшие на холодильнике, – сдача с продовольственных покупок – и выбежал из квартиры.

– Четырнадцать! – устало, тихо произнесла Люба, присаживаясь на табурет.

Подросток не появлялся двое суток. Родители сбились с ног, искали сына.

– Вот что натворила, любовника завела! На сына наплевала! Развод захотела? Не дам тебе развод, – кричал муж, как только появился дома сын.

– Дашь. У меня будет ребенок. И Стасик женится на мне, как только мы оформим развод.

– Стасик, значит? Беременная? Выметывайся и иди к нему! – муж замахнулся на Любу.

– Ударишь – посажу! – громко выкрикнула женщина. – Он на съемной квартире живет. Не накопил на свое жилье еще.

– Нет… Поздно уже тебя воспитывать… Надо было раньше, – мужчина достал из холодильника бутылку водки, налил стакан и выпил залпом.

– Опять ругаетесь? Хватит уже ругаться, задолбали меня своими разборками! – перекрикивая взрослых, произнес сын. – Будете ругаться – вообще уйду из дома!

Нервотрепка и выяснение отношений с мужем продолжались недели три, потом он опять укатил в командировку.

Станислав перевез вещи в квартиру к будущей жене.

На семейном совете решили, что после оформления законных отношений Стасик пропишется в квартире, а на накопленные им деньги они бывшему хозяину купят однушку в центральном районе или двушку на окраине города.

Отношения с пасынком у сожителя матери не складывались. Подросток все слова взрослых воспринимал в штыки, возомнил себя самостоятельным и творил, что хотел.

Любу положили на сохранение в больницу на два месяца, и тут противостояние отчима и мальчишки достигло точки кипения.

– Ты тут никто… Уходите с матерью из нашей с отцом квартиры. Я останусь с отцом. Не нужна мне сестренка и вы…

– Как ты можешь так говорить? Родится твоя сестренка. Она твоя кровная… Ты будешь ее любить.

– А вы меня спросили? Мне не нужна ни сестра, ни брат, ни вы – мне и так хорошо.

Посещая в больнице будущую мать, он старался не расстраивать ее и говорил, что с Олегом у них тишь да гладь.

Сам мальчишка только звонил, а в больнице не появлялся, ссылаясь на занятость в техникуме.

Родной отец редко появлялся в квартире и навещал сына.

Покупку квартиры бывшему мужу пока отложили, до родов Любови.

Станислав получил должность замдиректора, так как Любовь Викторовна ушла в декрет, был несказанно рад и отпраздновал на широкую ногу свое повышение, пока будущая жена находилась в больнице.

Стас чувствовал себя вольготно в четырехкомнатной квартире. Один дома: будущая жена в больнице, пасынок возвращался за полночь. Стал приглашать друзей в гости. А где друзья, там и подруги. Весело проводил вечера.

Родила Любовь Викторовна слабенькую и неспокойную дочку.

Первые несколько недель ночами младенец не давал спать не только родителям, но и соседям.

Олег совсем перестал приходить ночевать домой.

– Сынок, так нельзя! Надо дома ночевать.

– Дома я не могу спать. Твоя дочка орет и орет.

– Это же твоя сестренка.

– Не нужна мне ни сестра, ни брат.

– Ты бы погулял с коляской на улице. Я бы хоть себя в порядок привела, – попросила мать сына после двухмесячного ночного мытарства с ребенком.

– Мне некогда. Я готовлюсь к экзаменам. Пусть папаша возится с ней.

– Сыночек, он работает…

– Тогда наймите няньку. Я вам не нянька.

– Сыночек, ну что мне делать? Я отойти от нее не могу.

– Ваши проблемы. Папашка пусть меньше в офисе зависает да с молодыми тетками заигрывает.

– Что ты такое говоришь? Он и так старается быстрей на квартиру накопить, чтобы отца твоего отселить.

– Я тоже уйду, не останусь с тобой, мама. У тебя есть дочь, вот и воспитывай ее. Видел я, как твой Стасик в ночном клубе обжимался с девками, а тебе наплел, что командировка у него.

– Опять фантазируешь?

– А зачем мне врать?

– Не уважаешь ты его, вот и плетешь сказки, – вздохнула женщина.

– Тебя не было, так он в нашу квартиру друзей приглашал в гости… Мне домой идти не хотелось. Да успокой ты ее: орет, орет, нет покоя ни днем, ни ночью…

– Погуляй ты с ней, я же прошу тебя!

Подросток молча встал, обулся и вышел из квартиры.

Женщина заплакала: «А может, он завел себе любовницу? Молодой, ему молодая и нужна, а не старая развалина», – думала Люба.

– Надо что-то предпринять, я одна с младенцем не справляюсь. Няньку пригласить хоть на несколько часов в день? Нормальный ужин не могу приготовить. А про выспаться… Совсем забыла, когда и спала, – говорила хозяйка сожителю вечером, сидя на кухне с ребенком на руках.

– Насчет ужинов – я не голоден: заскочил после работы в кафе… Потом за продуктами и по списку все, что ты написала, купил. Олег тоже в техникуме кушает. Тебе только и остается заботиться о дочери. Почему сын твой нам не помогает? Пусть хоть за продуктами ходит и с сестренкой гуляет на свежем воздухе. А насчет няньки: можно конечно, но тогда покупка квартиры твоему бывшему отложится на неопределенное время. Мне одному приходится тянуть всю семью и пасынка в том числе. Отец не очень-то раскошеливается для сыночка, а он подросток, ему все больше и больше требуется денег.

– Я не помню, когда мы с тобой в одной кровати спали, – вздохнула женщина.

– Любаша, дочка подрастет, станет спать ночами, тогда и секс будет, и страстные поцелуи. Я работаю как каторжный… Мне не до секса. Устаю на работе, – отводя взгляд в сторону, ласково произнес мужчина и поцеловал женщину в макушку.

На следующий день Любовь Викторовна с коляской переходила на светофоре дорогу. Вдруг увидела в стоящем потоке машин машину Стасика. На переднем сидении сидела красавица Элька, они мило улыбались друг другу, и тут Олег поцеловал коллегу в губы.