Орудия смерти. Город потерянных душ

Краем глаза она видела Алека и Магнуса: они стояли обнявшись, и увлеченно общались друг с другом, совершенно не замечая окружающих. Она была рада видеть их счастливыми, но в то же время ей было больно. Суждено ли ей еще когда-нибудь в жизни испытать подобное? Или хотя бы захотеть вновь полюбить кого-то? Она вспомнила голос Джейса: Я не хочу, чтобы мне был нужен кто-то, кроме тебя.

– Земля вызывает Клэри, – отвлек ее от грустных мыслей Люк. – Пойдем домой? Маме не терпится тебя увидеть, и еще ей хотелось бы пообщаться с Аматис пока та не уехала обратно в Идрис. Я тут подумал, может, поужинаем где-нибудь? Ресторан на твой выбор.

Он старался скрыть свое беспокойство, но Клэри поняла, что его тревожит: в последнее время она почти не ела, и одежда уже болталась на ней.

– Нет настроения праздновать, после того как Совет решил прекратить поиски Джейса, – призналась она.

– Клэри, они не прекратили поиски, просто пока не станут искать, – возразил Люк.

– Знаю. Просто… это выглядит как, будто цель поисковых операций найти не пропавших без вести, а трупы. – Она сглотнула. – Я собиралась поужинать у Таки с Изабель и Алеком. Надо же заняться чем-то нормальным.

Аматис взглядом указала на дверь.

– Там вообще-то льет как из ведра.

Губы Клэри растянулись в улыбке. Интересно, подумала она, насколько фальшиво выглядит ее наигранная мимика со стороны?

– Не растаю.

Люк положил в ее руку свернутые купюры. Намерение Клэри заняться чем-то нормальным – например, встретиться с друзьями – его явно успокоили.

– Только пообещай, что поешь что-нибудь.

– Ладно, – преодолевая болезненный укол совести, Клэри нашла силы улыбнуться Люку искренне, и отвернулась.

Магнуса и Алека не было на прежнем месте. Озираясь по сторонам, Клэри заметила в толпе черные локоны Иззи. Та стояла у больших дверей Института и беседовала с кем-то, кого Клэри не видно не было. Она направилась к Изабель, и приблизившись к ней, с удивлением узнала Алину Пенхоллоу. Блестящие черные волосы Алины были стильно подстрижены до плеч. Рядом с нею стояла худощавая девушка с кудрявыми волосами цвета белого золота; светлые локоны были зачесаны назад, открывая слегка заостренные уши. Она была одета в мантию Советника, и при ближайшем рассмотрении оказалось, что ее глаза были необычайного голубовато-зеленого цвета, и Клэри впервые за две недели почувствовала желание взять в руки карандаши.

– Должно быть, странно, когда твою мать назначают новым Консулом, – говорила Изабель Алине. Не то что бы Цзя была намного лучше, но… О, Клэри! Алина, ты же помнишь Клэри?

Девушки кивнули друг другу. Однажды Клэри застала Алину за поцелуем с Джейсом. В тот момент ей было очень больно, а сейчас она была бы только рада видеть Джейса целующимся с другой, лишь бы тот был жив.

– А это девушка Алины, Хелен Блэкторн, – продолжила Изабель, сделав ударение на слове «девушка». Клэри посмотрела на подругу многозначительно: ты меня за идиотку принимаешь? Она помнила, как Алина объясняла ей, что поцеловала Джейса исключительно ради эксперимента, чтобы проверить, чувствует она что-нибудь к парням или нет. Судя по всему, результат был отрицательным. – Семья Хелен возглавляет Институт в Лос-Анджелесе. Хелен, это Клэри Фрей.

– Дочь Валентина? – удивилась Хелен.

Клэри поморщилась.

– Я предпочитаю об этом не вспоминать.

– Извини. Понимаю, – Хелен покраснела. Ее кожа была очень бледной и слегка блестела, словно жемчужина. – Кстати, я голосовала за то, чтобы Совет продолжил поиски Джейса. Мне жаль, что большинство было против.

– Спасибо, – поблагодарила Клэри и отвернулась к Алине, чтобы не продолжать этот разговор. – Поздравляю с назначением твоей матери Консулом. Это, наверное, очень волнительно.

Алина пожала плечами.

– Просто теперь она еще больше занята, – она обернулась к Изабель. – Ты в курсе, что твой отец выдвинул свою кандидатуру на пост Инквизитора?

Клэри почувствовала, как Изабель замерла.

– Нет, я этого не знала.

– Я сама удивилась, – добавила Алина. – Думала, он управление Институтом для него важнее всего… – она замолчала, глядя за спину Клэри. – Хелен, кажется, твой брат пытается сделать самую большую в мире лужу растопленного воска. Ты не хочешь его остановить?

Хелен вздохнула, пробормотала что-то про двенадцатилетних мальчишек и исчезла в толпе. В тот же миг из толпы показался Алек. Он обнял Алину, и Клэри вспомнила, что Лайтвуды и Пенхоллоу дружат уже много лет.

– Это твоя девушка? – спросил Алек, глядя на Хелен в толпе.

– Хелен Блэкторн, – кивнула Алина.

– Я слышал, у них в роду были феи, – заметил Алек.

«Ах вот оно что», – подумала Клэри. Теперь понятно, почему у нее заостренные ушки. Гены нефилимов были сильнее, поэтому у феи и Сумеречного охотника обычно рождался Сумеречный охотник, но иногда кровь феи могла проявляться самыми неожиданным образом даже спустя несколько поколений.

– Были, – сказала Алина. – Послушай, Алек, я должна тебя поблагодарить.

– За что? – удивился он.

– За то, что ты сделал в Зале Соглашений, – объяснила Алина. – Взял и поцеловал Магнуса. Это придало мне уверенности, чтобы признаться родителям… о моей ориентации. Если бы я тогда им не призналась, мне бы не хватило смелости открыться Хелен, когда я с ней познакомилась.

– Ого, – Алекс был явно потрясен ее словами, он не думал, что его поступки могли повлиять на кого-то, кроме родственников. – И как твои родители… как они это приняли?

Алина закатила глаза.

– Ну, они игнорируют этот факт – думают, если об этом не говорить – все пройдет. Клэри вспомнила слова Изабель об отношении Конклава к гомосексуальным отношениям: «Лучше никому не рассказывайте об этом». – Но могло быть и хуже.

– Это точно, могло быть куда хуже, – мрачно согласился Алек.

Лицо Алины выражало сочувствие.

– Мне очень жаль, – начала она. – Если твои родители не…

– Они нормально к этому относятся, – резко сказала Изабель.

– Думаю, мне не стоило поднимать эту тему сейчас, когда пропал Джейс. Вы, должно быть, все очень переживаете за него, – Алина глубоко вздохнула. – Я знаю, что вам наговорили много всяких глупостей о нем. Наверное, им больше не о чем сказать. Я просто… я хотела бы кое-что вам рассказать, – она придвинулась поближе к Лайтвудам и Клэри, и, понизив голос, продолжила, – Алек, Иззи, помните, вы однажды гостили у нас в Идрисе? Мне было тринадцать, а Джейсу, по-моему, двенадцать лет. Он очень хотел посмотреть Броселиндский лес, и однажды мы одолжили лошадей и поехали туда. Ну и заблудились. Броселинд – это непролазная чаща. Стало темнеть, лес становился все гуще, я была очень напугана, думала, мы не выберемся оттуда живыми. Но Джейс был спокоен и нисколько не сомневался, что мы найдем дорогу назад. Мы блуждали несколько часов, но в конце концов Джейс вывел нас из леса. Я была ему так благодарна! А он смотрел на меня как на сумасшедшую, не понимая, что тут такого – мы бы в любом случае вернулись домой. Вероятность неудачи даже не рассматривалась. Я хочу сказать – он обязательно вернется к тебе. Я это знаю.

Клэри никогда не видела Иззи плачущей, но сейчас та явно старалась сдержать слезы: ее глаза расширились и предательски блестели. Алек смотрел на свои ботинки. Клэри почувствовала, как скорбь начинает овладевать ею, но усилием воли подавила нахлынувшие эмоции; она не хотела представлять себе двенадцатилетнего Джейса, заблудившегося в лесу – воображение тут же рисовало Джейса нынешнего, потерявшегося где-то во тьме, пойманного в ловушку и ждущего ее помощи – слишком мучительно было думать об этом.

– Алина, – произнесла она, видя, что Изабель и Алек не могут говорить. – Спасибо тебе.

Алина смущенно улыбнулась.

– Я правда так думаю.

– Алина! – Хелен крепко держала за руку мальчишку, вымазанного синим воском. Судя по всему, он играл со свечами в исполинских канделябрах, украшавших своды нефа. На первый взгляд, ему было лет двенадцать; хитрая улыбка и невероятные сине-зеленые глаза были в точности как у сестры, только волосы темно-каштановые. – Наверное, нам стоит уйти, пока Джулс тут все не разгромил. И хотелось бы знать, куда делись Тибс и Ливви.

– Они ели воск, – услужливо сообщил Джулс.

– О боже, – простонала Хелен и приняла извиняющийся вид. – Не обращайте внимания. У меня шестеро младших братьев и сестер, и еще старший. С ними вечно как в зоопарке.

Джулс перевел взгляд с Алека на Изабель, потом посмотрел на Клэри.

– А у тебя сколько братьев и сестер? – спросил он.

Хелен побледнела.

– Нас трое, – на удивление спокойно ответила Изабель.

Джулс не сводил глаз с Клэри.

– Ты на них не похожа.

– Я им не родственница, – сказала Клэри. – У меня нет ни братьев, ни сестер.

– Ни одного? – с недоверием переспросил Джулс, как будто Клэри ему сообщила, что у нее вместо ног рыбий плавник. – Ты поэтому такая грустная?

Клэри вспомнила о Себастьяне: его белые как снег волосы и черные глаза. «Ах, если бы у меня и правда не было брата – не случилось бы всего этого кошмара». Вспышка ненависти разогрела ее ледяную кровь.

– Да, – ответила она, – поэтому я такая грустная.

2
Шипы

Саймон ждал Клэри, Алека и Изабель возле Института, тщетно пытаясь спрятаться от дождя под каменным выступом. Мокрые волосы налипли ему на лоб и шею. Когда Клэри вышла из дверей, он откинул их с лица и вопросительно посмотрел на нее.

– Меня оправдали, – сказала она. Саймон хотел было улыбнуться, но Клэри продолжила, – поиски Джейса приостановлены. И я почти уверена, что они считают его мертвым.

Саймон посмотрел на свои мокрые джинсы и футболку с надписью «Очевидно, Я ПРИНИМАЛ неправильные РЕШЕНИЯ», и покачал головой.

– Мне жаль.

– Это Конклав, – произнесла Изабель. – Странно было бы ожидать от него чего-то иного.

– Basia coquum, – сказал Саймон. – Или что там у них за девиз.

– Девиз – «Descensus Averno facilis est», «Дорога в ад легка», – уточнил Алек. – А ты сейчас сказал: «Поцелуй повара».

– Черт, – выругался Саймон. – Так я и знал, что Джейс надо мной прикалывается, – влажные темные волосы вновь упали ему на глаза; он отбросил их нетерпеливо, и Клэри заметила, как сверкнул серебристый отблеск Метки Каина у него на лбу. – И что теперь будем делать?

– Теперь идем к Королеве фей, – сказала Клэри. Касаясь колокольчика на шее, она рассказала Саймону о визите Кейли к Люку и о Джослин, которая пообещала Клэри, что Королева ей поможет.

Саймон недоверчиво посмотрел на Клэри.

– Это та рыжая леди с мерзким характером, которая заставила тебя поцеловать Джейса? Мне она не понравилась.

– Так вот что ты про нее запомнил? Что она заставила Клэри поцеловать Джейса? – Изабель была явно раздражена. – Королева фей опасна. В тот раз была безобидная игра. Обычно она развлекает себя тем, что доводит людей до буйного помешательства.

– Я не человек, – отрезал Саймон. – Уже не человек.

Он бросил на Изабель короткий взгляд, прежде чем обернуться к Клэри.

– Хочешь, я пойду с тобой?

– Думаю, ты бы там пригодился. Дневной, Метка Каина… эти вещи могут впечатлить даже Королеву.

– Я бы не стал на это рассчитывать, – возразил Алек.

Клэри спросила:

– Где Магнус?

– Он сказал, буде лучше, если он не пойдет. Судя по всему, у них с Королевой фей свои отношения.

Изабель удивленно подняла брови.

– Не в этом смысле, – раздраженно поправил Алек. – Какие-то старые счеты. Хотя, – добавил он вполголоса, – если учесть, какой образ жизни он вел до меня, я не удивлен.

– Алек! – Изабель с братом отошли поговорить. Клэри открыла зонтик. Этот зонт, с нарисованными динозаврами, Саймон купил ей много лет назад в Музее естественной истории. Клэри заметила, что Саймон узнав его, заулыбался.

– Пройдемся? – осведомился он и предложил ей руку.

Дождь не прекращался, в канавах бежали ручейки, а из-под колес проезжающих такси фонтанами взлетала вода. Странно, подумал Саймон, хоть он и не чувствует холода, быть мокрым и липким все равно раздражает. Он взглянул на Алека и Изабель; с тех пор, как они вышли из Института, Изи ни разу не посмотрела ему в глаза, и ему было интересно, о чем она сейчас думает. Казалось, ей действительно хочется пообщаться с братом, и когда они остановились на углу Парк-авеню, Саймон расслышал, как Изабель сказало:

– Что ты думаешь насчет папиного выдвижения на пост Инквизитора?

– Думаю, это очень скучная работа.

Изабель держала прозрачный пластиковый зонтик, украшенный ярким цветочным принтом: Саймон никогда в жизни не видел ничего более девчачьего, поэтому понял Алека, который предпочел идти под дождем.

– Понятия не имею, зачем она ему нужна.

– Да плевать, что она скучная, – прошипела Изабель. – Если он ее примет, он все время будет в Идрисе. Типа, все время. Он не может и руководить Институтом, и быть Инквизитором. Нельзя находиться на двух постах одновременно.

– Если ты не заметила, Из, он и так все время в Идрисе.

– Алек… – остаток слов утонул в шуме машин, рванувших на зеленый сигнал светофора, выплескивая дождевую воду с дороги на тротуар. Клэри увернулась от ледяной струи и чуть не налетела на Саймона. Тот поймал ее за руку, чтобы девушка не упала.

– Извини, – сказала Клэри. Ее рука в ладони Саймона казалась маленькой и холодной. – Я что-то отвлеклась.

– Понимаю, – Саймон постарался скрыть тревогу в голосе. Последние две недели она постоянно «отвлекалась». Первое время Клэри плакала, потом злилась – на то, что не может присоединиться к патрулю по розыску Джейса; на бесконечные допросы в Совете; на то, что фактически стала узницей Конклава под домашним арестом. Но больше всего она злилась на себя за то, что не в силах придумать руну, которая могла бы помочь. Ночи напролет Клэри сидела за столом, сжав в руке стило, что Саймон боялся, что оно просто сломается. Она пыталась представить, где находится Джейс, но ничего не получалось.

Она стала выглядеть старше, подумал Саймон, когда они вошли в парк через пролом в каменной стене на Пятой авеню. Она не выглядела хуже, но была уже не та девушка, с которой он вошел в клуб «Пандемониум» тем судьбоносным вечером. Клэри повзрослела, но дело было не только в этом. Выражение лица стало строже, походка грациознее и увереннее, а ее зеленые глаза смотрели прямо, а не бегали рассеянно. Она стала очень похожа на Джослин, с удивлением понял Саймон.

Под ветвями деревьев, которые укрывали от дождя, Изабель и Клэри остановились, и прислонили к стволам сложенные зонтики. Клэри сняла цепочку, и колокольчик скользнул в ее ладонь. Он очень серьезно обвела взглядом своих спутников.

– Это риск, – сказала она, – и я практически уверена, что, если я на него решусь, обратного пути не будет. Так что, если кто-то из вас не хочет идти со мной – все в порядке, я пойму.

Саймон молча положил свою руку на ее руку. Думать было не о чем: куда Клэри – туда и он. Вместе им пришлось пройти немало испытаний, и теперь не могло быть иначе. Вслед за Саймоном протянула руку Изабель, и последним – Алек; дождинки капали с его длинных черных ресниц, словно слезы, но выражение лица было решительным. Все четверо взялись за руки, и стояли минуту, прижав друг у другу головы.

Затем Клэри позвонила в колокольчик.

Весь мир пошел кругами – не так как в водовороте Портала, подумала Клэри, а как будто сидишь на карусели, и та вращаться все быстрее и быстрее. Кружилась голова, не хватало воздуха, потом неприятные ощущения исчезли – и Клэри обнаружила, что снова стоит, держась за руки с Изабель, Алеком и Саймоном.

Клэри огляделась по сторонам. Она уже бывала здесь раньше – в темно-коричневом мерцающем коридоре, словно вырезанном из камня тигровый глаз. Гладкий пол, отшлифованный за тысячи лет ножками фей. Маленькие огоньки на стенах тускло освещали помещение, а в конце прохода висела большая разноцветная штора и колыхалась будто от ветра – но откуда здесь, под землей, ветер? Клэри подошла ближе, и увидела, что штора сшита из бабочек. Некоторые из них были живы, и отчаянно пытались вырваться – вот почему завеса колыхалась словно от морского бриза.

У Клэри подкатил комок к горлу.

– Привет! – крикнула она. – Здесь есть кто-нибудь?

Завеса с шорохом отодвинулась, и в зал в вошел рыцарь фей Мелиорн, на груди слева у него теперь красовался знак из четырех букв «С». Точно такой же был у Люка, и это значило, что Мелиорн стал членом Совета. На лице рыцаря, под зелеными, как листья глазами, был свежий шрам.

Мелиорн холодно поприветствовал Клэри.

– Не пристало говорить Королеве фей фамильярное человеческое «Привет», – завил он, – словно служанку. Следует говорить: «Рада встрече».

– Но мы же еще не встретились, – сказала Клэри. – Я даже не знаю, здесь ли она.

Мелиорн поглядел на нее с презрением.

– Если бы Королева отсутствовала или не была готова вас принять, звон колокольчика не перенес бы вас сюда. А теперь следуйте за мной…

Клэри позвала жестом остальных, и пошла за Мелиорном. Пробираясь через занавес из агонизирующих бабочек, вжала голову в плечи, стараясь не задеть ни одно крылышко.

Они вошли в покои Королевы. Клэри удивленно заморгала. Теперь здесь все выглядело совершенно не так, как во время ее прошлого визита. Королева возлежала на бело-золотом диване, пол в в зале напоминал большую шахматную доску. С потолка угрожающе свисали шипы, на каждом острие светился маленький блуждающий огонек; их мерцание было очень слабым, перед тем как погаснуть навсегда, озаряя помещение из последних сил.

Мелиорн встал рядом с Королевой; кроме него, в комнате не было ни одного придворного. Королева медленно села, опустив ноги с дивана. Она была прекрасна: в тонком платье, сотканном из серебряных и золотых нитей, волосы ее словно розовая медь струились по плечам. Королева аккуратно откинула локон за белоснежное плечо. Клэри стало любопытно, для кого она так нарядилась. Из всех присутствующих ее красота могла тронуть разве что Саймона, но он Королеву ненавидел.

– Рада встрече, нефилим и Дневной, – произнесла Королева. – А что тебя привело сюда, дочь Валентина?

Клэри разжала руку. Колокольчик на ладони предательски звякнул.

– Ваша служанка дала его мне, чтобы я позвонила, если мне когда-нибудь понадобится Ваша помощь.

– Но ты сказала тогда, что тебе ничего от меня не нужно, – напомнила Королева. – Что у тебя есть все, что нужно.

Клэри отчаянно стала вспоминать, о чем ей говорил Джейс во время их прошлой аудиенции, как он льстил и очаровывал Королеву. Казалось, у него вдруг появился совершенно новый словарный запас. Она оглянулась на Алека и Изабель; но Изабель лишь дала понять раздраженным жестом, что надо продолжать.

– Все меняется, – сказала Клэри.

Королева с наслаждением вытянула ноги.

– Очень хорошо. И чего же ты от меня хочешь?

– Хочу, чтобы вы нашли Джейса Лайтвуда.

Воцарившаяся тишина была столь пронзительна, что стали слышны стоны блуждающих огоньков.

Наконец, Королева произнесла:

– Ты, верно, и вправду считаешь нас всемогущественными, если считаешь способными сделать то, что не удалось Конклаву.

– Конклав хочет найти Себастьяна. А мне на него плевать. Мне нужен Джейс, – уверенно сказала Клэри. – К тому же, я уже знаю, что осведомлены вы куда лучше, чем говорили. Вы предсказали все случившееся. Также я уверена, что вы послали мне колокольчик в ночь исчезновения Джейса неслучайно.

– Возможно, я знала, – ответила Королева, любуясь своими блестящими ноготками на ногах.

– Я заметила, что феи частенько говорят «возможно», когда хотят скрыть правду, – сказала Клэри. – Так вы избегаете прямого ответа.

– Возможно, – улыбнулась Королева, происходящее явно забавляло ее.

– «Не исключено» тоже хорошо звучит, – предложил Алек.

– А еще «вероятно», – добавила Иззи.

– Не вижу, почему бы просто не сказать «может быть», – сказал Саймон. – Слишком современно, но хорошо передает смысл.

Королева отмахнулась от них, как от назойливых пчел.

– Я не доверяю тебе, дочь Валентина, – сказала она. – Когда-то мне нужна была одна твоя услуга, но это время прошло. Мелиорн получил место в Совете. Даже не знаю, чем ты можешь мне отплатить.

– Если бы вы так думали, то не послали мне колокольчик.

Мгновение они смотрели друг на друга. Королева была прекрасна, но ее лицо напомнило Клэри череп маленького зверька, белеющего под солнцем.

Наконец, Королева произнесла:

– Хорошо. Возможно, я смогу тебе помочь. Но будь любезна мне отплатить за это.

– Вот удивила, – пробормотал Саймон. Он стоял, засунув руки в карманы, и смотрел на Королеву с ненавистью.

Алек рассмеялся.

Глаза Королевы сверкнули, и в следующий миг Алек с криком отпрянул назад. Он вытянул руки – кожа покрылась глубокими морщинами; кисти скрючились и распухли в местах суставов. Алек ссутулился, волосы его стремительно седели; синие глаза поблекли и провалились в складки морщин. Клэри ахнула. На том месте, где только что был Алек, стоял сгорбленный трясущийся старик.

– Как быстро увядает человеческая красота! – усмехнулась Королева. – Посмотри на себя, Александр Лайтвуд. Дарую тебе возможность увидеть себя через несколько десятков лет. Станет ли тебе делать комплименты твой возлюбленный колдун?

Алек тяжело дышал. Изабель быстро подошла к нему и взяла под локоть.

– Алек, не бойся, это всего лишь действие гламора. Снимите с него чары! – крикнула она на Королеве. – Снимите!

– Я подумаю об этом, если ты и твои спутники будете учтивее.

– Мы будем, – быстро сказала Клэри. – Простите нас за грубость.

Королева хмыкнула.

– Признаться, я скучаю по вашему Джейсу, – произнесла она. – Из всех вас он был самым милым и учтивым.

– Мы тоже по нему скучаем, – тихо сказала Клэри. – Мы не хотели быть неучтивыми. Просто когда мы, люди, скорбим, с нами бывает трудно.

– Пф-ф, – ухмыльнулась Королева, но все же щелкнула пальцами, и с Алека тут же спал гламор – он снова стал выглядеть как прежде, только был очень бледен и испуган. Королева посмотрела на него с презрением, и обратилась к Клэри:

– Существует набор колец, который некогда принадлежал моему отцу. Я бы хотела вернуть эти вещи себе, так как они созданы феями и обладают невероятной силой. Они дают возможность общаться невербально, как это делают Безмолвные Братья. Надежный источник сообщил мне, что эти кольца сейчас находятся в Институте.

– Я что-то такое видела, – медленно проговорила Иззи. – Два кольца фей в витрине библиотеки на втором этаже.

– Вы хотите, чтобы я украла их из Института? – удивилась Клэри. Она не думала, что в списке желаемых услуг Королевы этот запрос может быть на первом месте.

– Возврат вещей законным владельцам – это не воровство, – ответила она.

– И тогда вы найдете Джейса? – спросила Клэри. – Только не говорите «возможно». Что именно вы сделаете?

– Я помогу вам в его поисках, – сказала Королева. – Даю слово, что моя помощь будет неоценима. Например, я могу сказать, почему все ваши поисковые заклятия были безрезультатны. Могу назвать город, в котором вы сможете его найти.

– Но ведь Конклав вас допрашивал, – перебил Саймон. – Как вы сумели им солгать?

– Они не задали ни одного правильного вопроса.

– Но зачем вы лгали? – требовательно спросила Изабель. – Хотелось бы узнать, на чьей вы стороне?

– Ни на чьей. Джонатан Моргенштерн может стать могущественным союзником или врагом. Зачем рисковать, вызывая его гнев без всякой для нас выгоды? Феи – древний народ; мы не принимаем поспешных решений, а ждем, пока не выяснится, куда ветер дует.

– Если мы достанем эти кольца, вы рискуете вызвать его гнев. Они действительно вам так необходимы? – спросил Алек.

Но Королева лишь улыбнулась в ответ.

– Думаю, на сегодня достаточно разговоров, – сказала она. – Возвращайтесь с кольцами – тогда и побеседуем.

Клэри помедлила, обернувшись сперва к Алеку, а затем к Изабель.

– Вы на это пойдете? На похищение в Институте?

– Да, если это похищение вернет Джейса, – ответила Изабель.

– Без сомнений, – кивнул Алек.

Клэри повернулась к Королеве.

– В таком случае, я полагаю, мы заключили сделку.

Королева потянулась с довольной улыбкой.

– Прощайте, маленькие Сумеречные охотники. И примите мое предостережение, хоть вы его ничем не заслужили. Вам как следует подумать: хорошая ли это идея – поиски вашего друга? Ведь, как нередко случается с утраченной драгоценностью, вы можете найти ее совсем не в том виде, в каком потеряли.

Было уже почти одиннадцать вечера, когда Алек добрался до дома Магнуса в Гринпойнте. Изабель убедила его поужинать с Клэри и Саймоном у Таки. Сначала он отказался, но теперь был рад, что пошел. За время, проведенное в компании друзей, он пришел в себя после всего случившегося. Алек не хотел, чтобы Магнус заметил, как сильно взволновали его чары Королевы.

Ему не надо было звонить в дверь, чтобы Магнус впустил его наверх. Теперь у него был свой ключ – и Алек втайне очень гордился этим фактом. Он открыл дверь и направился на второй этаж, кто жил на первом – Алек понятия не имел, но, судя по всему, отношения соседей Магнуса были очень страстными. Однажды вся лестничная площадка была завалена вещами, и на лацкане одного из пиджаков прикреплена записка: «Лживому лгуну, который лжет». В этот раз к дверной ручке привязали букет с открыткой: «Прости меня». Таков уж Нью-Йорк: ты знаешь о жизни соседей больше, чем хотелось бы.

Дверь в квартиру Магнуса была приоткрыта, и слышалась тихая музыка. Сегодня звучал Чайковский. Алек вошел внутрь, и почувствовал, как расслабляются плечи. Обстановка в квартире чародея постоянно менялась, и Алек никогда не знал, что его ждет по приходе – в этот раз интерьер был минималистичный: белые кушетки, красные журнальные столики и черно-белые фотографии Парижа на стенах – но чем дальше, тем больше он ощущал себя привычно, как дома. Запах был привычным: чернила, одеколон, чай «Лапсанг Сушонг» и жженый сахар – запах магии. Алек поднял Председателя Мяо с подоконника, где тот дремал, и прошел в кабинет.

Магнус повернулся к Алеку. Он был одет в джинсы и черную футболку с заклепками на вороте и рукавах – даже для чародея наряд был мрачноват. Распущенные черные волосы спутались и растрепались, словно волшебник в раздражении теребил их, а его кошачьи глаза выглядели уставшими. Он выронил ручку и ухмыльнулся.

– Председателю ты нравишься.

– Ему нравятся все, кто чешет его за ушком, – сказал Алек, прижав кота к груди, и почувствовал его довольное урчание.

Магнус откинулся на спинку кресла и зевнул. Стол был усеян бумажными листами, исписанными мелким, убористым почерком и рисунками – орнаменты и символы повторяли те, что были на крыше, с которой исчез Джейс.

– Как там Королева фей?

– Как обычно.

– В смысле, все такая же бешеная сука?

– Довольно точное описание, – подтвердил Алек и коротко рассказал все, что случилось при дворе Королевы. Ему это хорошо удавалось – излагать кратко, но емко, без лишних слов. Он никогда не понимал любителей поболтать, и не разделял любви Джейса к виртуозной игре слов.

– Я волнуюсь за Клэри, – признался Магнус. – Боюсь, что она сунула свой носик куда не следует.

Алек поставил Председателя Мяо на стол, и тот сразу же свернулся в клубок и заснул.

– Она хочет найти Джейса. Разве можно ее за это винить?

Взгляд Магнуса смягчился. Он подцепил Алека пальцем за пояс джинсов и подтянул к себе.

– А если бы пропал я, ты бы сделал то же самое?

Алек посмотрел на лист бумаги, который Магнус только что отложил.

– Снова их изучаешь?

Магнус разочарованно отпустил юношу.

– Должен быть ключ, – сказал он, – чтобы их расшифровать. Какой-то язык, который я еще не знаю. Что-то древнее. Это черная магия, очень древняя, я такую еще не встречал, – он наклонил голову и вновь посмотрел на рисунки. – Не передашь мне вон ту табакерку? Серебряную, на краю стола.

Алек потянулся к краю большого деревянного стола за табакеркой. Она была сделана в виде миниатюрного металлического сундучка на крохотных ножках, на покатой крышечке были выложены инициалы «В.С.».

«Имя на «В», – подумал Алек. – Вильгельм, Вильям… Вилл?»

«Вилл, – именно это имя Камилла повторяла, подшучивая над Магнусом. – Боже милостивый, как давно это было».

Алек закусил губу.

– Что это?

– Табакерка, – сказал Магнус, не отрывая взгляда от бумаг. – Я же сказал.

– Из тех, которые с чертиком? – Алек подозрительно покосился на табакерку. – Р-раз – и выскочит?

Магнус поднял глаза и рассмеялся.

– Из тех, которые с табаком. В семнадцатом-восемнадцатом веках это было очень популярно. А теперь я держу там всякую всячину.

Он протянул руку, и забрал коробочку.

– А ты никогда не думал… – начал было он, осекся и начал заново. – Тебя не беспокоит, что Камилла где-то поблизости? Что ей удалось ускользнуть?

«И виноват в этом я», – также подумал он, но вслух не произнес. Магнусу лучше об этом не знать.

– Она всегда была где-то рядом, – сказал Магнус. – Я знаю, что Конклав от этого не в восторге, но я привык думать, что она живет где-то своей жизнью и не пытается со мной связаться. Если меня это и тревожило, то очень давно.

– Но ведь ты ее любил когда-то.

Магнус потрогал инкрустированную бриллиантами крышечку.

– Думал, что любил.

– А она тебя еще любит?

– Не думаю, – сухо ответил Магнус. – Когда мы виделись в последний раз, она была не очень любезна. Хотя, возможно, ей просто неприятно, что я успел обзавестись восемнадцатилетним бойфрендом с руной Стойкости, а она по-прежнему одна.

– Со всей своей стойкостью возражаю против разговоров о моей персоне как о неодушевленном предмете, – возмутился Алек.

– Она всегда была такой ревнивицей, – усмехнулся Магнус. Сменить тему он умеет, как никто другой, подумал Алек. Магнус не любил разговоров о прошлых отношениях, их общении сразу теряло свою близость и доверительность, и Алек почувствовал себя неуютно. Как бы молодо Магнус ни выглядел – особенно сейчас: с босыми ногами и встрепанными волосами ему можно было дать не больше восемнадцати – их разделяли океаны времени.

Магнус открыл табакерку, вынул оттуда несколько канцелярских кнопок и приколол лист бумаги к столу. Но когда он вновь посмотрел на Алека, забеспокоился:

– Ты в порядке?

Вместо ответа Алек взял Магнуса за руки и притянул к себе. И прежде, чем тот успел что-либо сказать, поцеловал. Чародей простонал и задрал на спине футболку Алека, провел холодными пальцами по позвоночнику. Алек прижал своим телом Магнуса к столу и прошептал ему на ухо:

– Уже поздно. Пошли спать.

Магнус обернулся на разбросанные на столе бумаги.

– Почему бы тебе не пойти первым? – предложил он. – А я буду через пять минут.

– Без проблем, – Алек выпрямился, прекрасно понимая, что когда Магнус с головой погружен в исследования, пять минут могли легко превратиться в пять часов. – Увидимся в спальне.

– Тс-с, – Клэри прижала палец к губам, и затем сделала Саймону знак войти в дом Люка. В гостиной было темно и тихо. Она отправила Саймона в свою комнату, а сама пошла на кухню за стаканом воды, но на полпути застыла.