Горящий гражданин

– Выписывайте, – обреченно махнул рукой Святослав.

На следующий день он явился в клиническую больницу, попал на приём к мужчине средних лет, который изучал снимок гораздо дольше.

– Меня смущает плотность, – наконец, сказал он. – Есть вероятность, что это не кисты, а полип. Вы же знаете, что такое кисты?

Слава мотнул головой.

– Кисты – это такие, грубо говоря, кожистые мешочки с жидкостью внутри. Поэтому размер кист не особенно важен – прокалываем, откачиваем жидкость, а остатки тканей удаляем частями. Это всё можно сделать под местной анестезией.

– То есть без больших разрезов?

– Да вообще без разрезов. Но это если речь о кистах. А если полип… это такая плотная разросшаяся слизистая… такой способ не пройдёт, и придётся делать прокол под общим наркозом.

– И как быть? – растерялся Слава.

– Для начала изучим ваши кисты через эндоскоп, если потребуется, возьмем пробу на анализ. По результатам решим, какой тип операции возможен. Но тут за один подход не решить и без стационара не обойтись. Будете ложиться?

– Буду, – вздохнул Святослав.

Спустя десять минут его записали на стационарное лечение. Через два месяца нужно явиться в ту же клинику.

Из больницы поехал на работу. Всю дорогу пятничная тема с договорами, привезенными курьером, не давала покоя. Думал, как бы посильнее задеть Иру, чтобы вежливо по форме, но больно по сути.

Стёб над внешностью только озлобит, а нужна моральная капитуляция без попыток к сопротивлению. В итоге остановился на симметричном варианте – выдернуть девушку во время отпуска или отгула. Составление конкретного плана отложил на более позднее время.

В офисе коллеги посочувствовали болезни.

– Ой, Славик, ты меня извини, что я тебя вытащила больного на работу.

Похоже, испытывает вину, и вроде не наигранно.

– Переживу, – сказал он вслух.

– Ну, если что, я могу помочь с чем-нибудь.

– Хорошо.

Если вина настоящая, то следует её поддерживать и развивать. Потом можно будет использовать.

День выдался будничный, благо не четверг. К вечеру подтянулись оба менеджера по продажам. Точнее, ввалились в офис, рыча друг на друга и едва не кидаясь в драку.

Они полные противоположности, но занимаются одной и той же работой. Сергей похож на заводную игрушку – носится весь день, Максим же типичный флегматик – неторопливый и обстоятельный. Они отличаются даже внешне: Сергей высокий, тощий, как жертва пропаганды анорексии, а Макс с лишними килограммами и ростом ниже среднего.

Несмотря на непохожесть, они отлично ладят, если не спорят на футбольные темы.

– Мальчики, не ссорьтесь, – вмешалась Ира.

– Да ты – идиот, не шаришь, – прошипел Максим, не обратив на девушку внимания. – Проклятые америкосы раскатали мирную Ливию в плоский блин, а наш медвед им в этом помог.

– Какой медвед? Он – ничто, карманная болонка Путина! Говорящая голова.

– Сам ты – говорящая голова.

Все повернулись в сторону двери, наблюдая за бурным словоизлиянием с интересом и недоумением. Святослав тоже воззрился на них с удивлением. Никогда раньше не замечал ни за одним политизированности, с чего вдруг сцепились?

– Да у меня хотя бы голова есть, а в ней два глаза. Я хотя бы вижу, что происходит, – сказал Сергей. – А у тебя ни мозгов, ни глаз. Как можно считать Путина хорошим, а Медведева плохим, если они в одной команде?! Разуй ты глаза.

– Медведев – ставленник либералов, а Путин – патриот. Ни в какой они не в команде.

– Так, хватит, – вышел из своего директорского кабинета Семён. – Хотите ругаться, делайте это вне офиса, и не в рабочее время.

Оба замолчали и расползлись по местам.

Странно. Если бы поспорили о крутости любимых команд, было бы понятнее. Или из-за бабы по-пьяни подрались. Но спорить на трезвую голову о такой глупости… Мир сходит с ума.

Слава позволил себе небольшую слабость, сослался на плохое самочувствие и ушёл с работы чуть раньше. В лифте своего дома увидел налепленную листовку, призывающую идти на митинг против передачи власти от Медведева Путину.

Похоже, у психов массовое обострение.

Он попытался оторвать листовку, но та приклеена на совесть, удалось только куски с краев ободрать. Заходя в квартиру, вспомнил, что похожую листовку вручили у метро в четверг. Порылся в карманах, нашёл помятую бумажку. Развернул – в самом деле похожа, но эта абстрактная – против всего плохого, а в лифте листовка, призывающая на митинг.

Маразм крепчает.

Глава 2

Призрак проснулся от просьбы стюардессы пристегнуть ремни перед посадкой. Когда спустились ниже границы облаков, взглянул в иллюминатор – во Внуково раннее утро, серость и мгла.

Он подошёл к стойке паспортного контроля, протянул документы. Девушка пролистала книжицу, взглянула на фотографию, затем на Призрака. Тот улыбнулся, уверенный, что, встреть она его через пять минут, не узнает: невыразительное лицо без примечательных черт – специфическая необходимость в профессии.

– Павло Ковальски, – произнесла она, словно констатируя. – С какой целью прибыли в Россию?

– По работе, – ответил Ковальски по-русски без малейшего акцента.

Девушка поставила печать и вернула документы.

– Удачного пребывания в России.

– Благодарю.

«Ну что же», – подумал Призрак, выходя в сумрачное утро к месту парковки такси. – «Югославия, Грузия, теперь и Россия. А я теперь – Павло Ковальски, американский еврей с польскими корнями. Любопытно».

Прошло почти три месяца с момента, когда было принято решение об оживлении легенды «вождя-патриота». В ближайшие полгода именно Ковальски будет отвечать за разработку работоспособной легенды, чтобы обессмыслить и без последствий нейтрализовать усилия аборигенов-интеллектуалов.

Назвав таксисту адрес квартиры, заранее снятой неподалеку от одной из конечных станций метро, достал смартфон и проверил статус посылок – всё по графику, к вечеру доставят. Самостоятельная операция, и такое приятное чувство независимости. Сам заботишься об инфраструктуре, создаешь штаб, заказываешь оборудование.

Прибыв в новый дом, принял душ, выпил растворимого кофе, отплевался, заказал кофе в сети. В дверь позвонили – прибыли купленные накануне смартфоны и местные сим-карты.

Посмотрел почту. Макфол, как и обещал, прислал список кандидатов, которые могут стать элементами легенды. Этих людей разрабатывали местные спецслужбы, как раз для подобных случаев.

Сами они никогда не занимаются легендированием без присмотра. Единственная их кампания – накачка Медведева – прошла в лучшем случае на троечку, и то пришлось помогать, чтобы не завалили. И теперь Арбитражи не доверяют операции такого уровня местным. Их роль в лучшем случае – быть на подхвате, делать тупую работу, которая не требует интеллекта и умения обращаться с прогностическим аппаратом.

«Что ж, посмотрим», – подумал Ковальски и начал изучать досье объектов.

* * * * *

Два месяца после заявления Путина о возвращении в президенты Мандаринов провёл бессмысленно. Первоначальное намерение достучаться до обывателей, чтобы они вышли на улицы с протестами, реализовать не получилось. Идея с листовками, интернет-агитация, сбор местных митингов против взяток в ЖКХ, собрания жильцов – всё провалилось, ничего не дало результатов. Обыватели сидели по домам, и Мандаринов никак был не способен завладеть их мозгами.

Позже он даже пошёл было в наблюдатели, как все политизированные знакомые, но и тут его завернули без объяснения причин.

Мандаринов сидит на работе, ничего не делая – статья никак не получается. Он отвлёкся и, стал просто шарить по сети.

Смарт запиликал вызовом.

– Надежда, привет.

– Привет, Игорь. А ты знаешь, что оппозиция собирается в день выборов на площади Революции?

– И зачем?

– Попробуем пройти к Кремлю. Инициаторами стали несколько левых организаций, но многие из нашей партии решили присоединиться.

– А как же наблюдения за выборами?

– Так зарубили же. Многих наших выкинули, оставили только ничего не значащих наблюдателей без права голоса.

– А смысл таких наблюдений? – удивился Мандаринов.

– Вот именно, что никакого. Так что, ты пойдёшь?

– Конечно. Где встречаемся?

– В метро, на Новокузнецкой, без пяти минут три. За пять минут доедем до Театральной и в три часа толпой вывалим на площадь.

– Договорились. Я буду.

– Позвони по возможности знакомым.

Мандаринов отложил телефон и тут же впал в мечты. Толпа вывалит из метро и двинет на Кремль, омон, конечно, будет, но его легко оттеснить, если выйдет хотя бы пара тысяч человек. А если выйдет пять, то никакого омона не хватит такую массу удержать и запихать обратно в метро.

– Игорь, там шеф спрашивает про статью, напиши ему что-нибудь, – сказал своим тонким голосом возникший рядом Павлик. Кажется ещё более бородатый и лохматый.

Мандаринов с неохотой отбросил воображаемую картинку и вернулся к ненавистной статье.

* * * * *

В понедельник с утра Святослав, основательно подготовившись к жизни в больничке, с пачкой результатов анализов и внушительных размеров сумкой прибыл на регистрацию. А через полчаса он оказался в палате на пять человек. Все кровати заняты, но самих пациентов нет, наверно на процедурах и приёмах.

Ну и хорошо – ни с кем знакомиться не надо.

Включил ноут, вытащенный из сумки, подключил смарт и улёгся на кровати, окунувшись в сеть. Погружение продлилось недолго – в палату вошла молодая женщина.

– Добрый день, – сказала она. – Давайте знакомиться. Меня зовут Виктория Владимировна, и я буду вас лечить.

– Калязин, – услышал свою фамилию Святослав.

– Ага, это я, – он сел на кровати.

Женщина полистала карточку.

– У вас ведь ещё снимки есть. Возьмите их на осмотр.

Слава утвердительно промычал и полез в сумку.

– Подходите через пять минут к смотровой, – закончила она и удалилась.

Святослав ещё немного пошарился по сети. Встал, взял чёрные листы полупрозрачного пластика со снимком собственного черепа и отправился к кабинету.

На осмотр оказалась очередь в нескольких человек. Слава сел на скамейку и настроился ждать. Но народ проходит резво, параллельно туда-обратно шастают и другие пациенты. За дверью кто-то вскрикнул, потом донёсся хлюпающий звук, смачно чавкнуло, раздался стон и вздох облегчения.

Мышцы ног стали дёргаться. Дальше – больше. Вошел в кабинет Слава уже на подкашивающихся ногах.

– Присаживайтесь, – Виктория указала на один из стульев у стола с инструментами.

Таких столов вдоль стены стоит несколько. Рядом с некоторыми бедняги отходят после процедур, рядом с другими – несчастные только ожидают, нервно поглядывая на ряд металлических инструментов.

Хорошо ещё не вопит никто.

Святослав сел на круглый стул, прижался спиной к стене, выложенной кафельной плиткой. Виктория села напротив, чуть сбоку, включила лампу и опустила на один глаз круглое зеркало с прорезью для обзора.

Сейчас, под светом лампы, Слава обратил внимание на красивый цвет глаз своего доктора – зелёная радужка с жёлтыми лучиками.

Женщина осмотрела сначала уши, в горле куда-то потыкала узкой металлической пластиной, потом очередь дошла до носа. Тут Святославу, со вставленной в нос железной воронкой, пришлось наклонять голову и так, и эдак. Потом воронка переместилась в другую ноздрю, и процедура повторилась.

Взяла снимки, которые Святослав всё это время держал в руках. С минуту изучала на просвет лампы, отложила и что-то записала в карточку. Затем повернулась к Святославу.

– Есть два варианта. – начала она. – Завтра сделать операцию под общим наркозом, у нас пока есть свободный анестезиолог. В этом случае мы вас можем выписать уже в пятницу.

– А второй? – спросил Святослав, изучая необычные глаза.

– Завтра под местной анестезией возьмём пробы из пазух. К среде результаты будут готовы. Если это кисты, в среду же делаем операцию под местным обезболиванием. А в пятницу также выписываем.

– А если не кисты?

– Это вполне вероятно. В этом случае, делаем операцию по первому варианту, но не раньше в четверга.

Слава раздумывал недолго.

– Давайте сначала пробы возьмём. Не хочу я общий наркоз, говорят, он вреден для мозгов.

Виктория улыбнулась уголками губ.

– Ну что ж, тогда проведём завтра, а сейчас можете идти в палату.

– А нужно как-то подготовиться? – вставая, спросил Святослав.

– Ничего особенного. Ну, разве что, в туалет перед операцией сходите, чтобы дискомфорта не было.

– Понятно.

До самого вечера никто из врачей не обращал на Славу внимания, даже обидно. Какое-то время бесцельно слонялся, услышал краем уха разговор медсестер, которым пообещали неприятностей, если они не пойдут на выборы и не проголосуют за «Единую Россию».

Спалось скверно, практически никак, соседи всю ночь словно соревновались, кто кого перехрапит, задремать удалось лишь к утру. Только провалился в сон, позвали завтракать.

Пробормотав ругательства, попытался снова уснуть. Но едва удаётся забыться, тут же выдёргивает какой-нибудь звук: то кто-то харкает и сплёвывает в раковину в углу, то чей-то телефон звонит, то дверь хлопает.

Поспишь тут, как же.

Пришлось с тихими проклятиями вставать и плестись за едой.. После завтрака только устроился с ноутом на пузе, как вошла смуглая медсестра невысокого роста:

– Это вы Калязин? – спросила она, обращаясь к Славе.

– Я, – кивнул он.

– На операцию оденьте вот эту одежду, – она положила на тумбочку стопку. – А свою – поверх, чтобы дойти до операционной.

– Понятно.

– И ещё – нужно побриться, – добавила она, взглянув на Святослава.

– Хорошо, – ответил тот и полез за бритвенными принадлежностями.

Пока брился, позвали на уколы, с которых вернулся, прихрамывая на левую ногу. Только аккуратно присел, снова услышал свою фамилию – нужно таблетки забрать. Проглотил пару штук и улёгся пошарить в сети, но появилась Виктория Владимировна.

Прям как на работе – ни минуты покоя.

Троих она сразу отправила в процедурный кабинет, потом обратилась к последнему оставшемуся, кроме Славы, пациенту.

– Кирилин, вы у нас тоже с кистами, но результаты анализов будут готовы только сегодня, потому операция завтра или даже в четверг.

– Хорошо, – отозвался худощавый мужичок средних лет с нервным тиком глаза.

– А от вас, – Виктория обратилась к Святославу, – мне нужна подпись на хирургическое вмешательство.

Женщина протянула Святославу бланк и ручку. Тот пробежал текст глазами, вписал фамилию, дату и расписался.

– Примерно через час начнём, – добавила она. – Медсестра вас предупредит.

Она удалилась, а Святослав, засунув наушники в уши, начал шарить по сети. Скоро все пациенты вернулись с осмотра, а через час в самом деле появилась медсестра.

– Одевайте стерильную одежду и выходите, – обратилась она к Святославу.

Он влез в короткие белые штаны, надел белую рубаху, а сверху – домашне-больничный костюм из спортивных шаровар и толстовки.

Медсестра довела его до раздевалки перед операционной. Здесь разоблачился до белых одежд, нацепил бахилы и вошёл в зал. Вместо операционного стола увидел два операционных кресла, в одно из которых его и усадили.

Вошла Виктория с маской на лице, которая оставляет открытыми только зелёные глаза.

– Процедура несложная, – начала она. – Это даже не полноценная операция, но если вдруг станет плохо, почувствуете головокружение или ещё что-то, тут же скажите.

– Я понял.

Виктория засунула ему в обе ноздри тампоны с каким-то препаратом.

– Подождём пару минут, пока подействует, и сделаем укол.

Медсестра включила стоящий на столе рядом прибор, подключенный к обычному монитору. Экран засветился, но никакой картинки не показал.

После тампонов никакого укола Святослав не почувствовал.

– Сейчас я буду слегка покалывать, скажите, если что-то почувствуете.

Она продолжила колдовать над носом.

– Ну как?

– Не знаю, я ничего не чувствую.

– Ну что ж, тогда приступим, – как-то весело произнесла женщина.

Она взяла один из инструментов, соединённый проводом с прибором.

– Это не больно, но может быть какой-то дискомфорт. Не дёргайтесь и не напрягайтесь, просто смотрите вверх.

Через мгновение трубка инструмента оказался в носу Славы, а экран показал картинку, которую он уже не увидел.

Спустя минуту инструментов в носу прибавилось, а через пять – женщина извлекла всё прочь и положила в пробирку крошечный кусочек ткани. Ту же процедуру повторила с другой стороны . А потом, отложив инструмент, выключила прибор.

– Что, и всё? – Святослав даже разочаровался слегка.

– А что ещё? Пробы взяли, пока хватит, – Виктория всё также улыбнулась уголками губ.

Слава пожал плечами.

– Можете идти в палату.

До вечера анестезия прошла, лишь передние зубы оставались онемевшими. Святослав всё это время прокрастинировал в сети, прерываясь на еду и уколы.

После ужина и кефира он всё также серфил в интернете, когда к нему на стул подсел сосед с нервным тиком. Святослав вытащил наушник.

– Меня Алексей зовут, – сказал он слегка приглушённым голосом.

– Святослав.

– Утром я слышал, что у вас кисты, как и у меня.

– Точно не известно. Сегодня как раз пробы брали.

Его глаз задёргался чаще.

– Да обычно это так и бывает.

– Что бывает? – не понял Слава.

– Обычно диагностируют либо плотные кисты, либо полипы.

– Да, у меня как раз неизвестно, что-то одно из двух, – непонимающе ответил Святослав.

– На самом деле у вас ни то, ни другое, так же как и у меня.

– Не понял.

– Что вы знаете о керамических имплантах?

– Ну как сказать, один мой знакомый зуб себе керамический ставил. Или метало-керамический, не помню…, – недоумённо ответил Слава.

– Я о тех имплантах, которые ставят недобровольно и, как правило, без ведома носителя.

– Чего? Это как?

– Ну как – усыпляют человека, внедряют в организм импланты, возвращают обратно. Ни один рентген не покажет. Только томография.

– Вы это серьёзно? И как это выглядит? Где усыпляют? Кому и зачем это надо? – Святослав начал подозревать, что перед ним городской сумасшедший.

– Похищают обычно люди в чёрном. Меня, по крайне мере, похитили они.

– А, ну конечно. Кто ж ещё, в самом деле, – съязвил Слава.

– Я понимаю, что в такое нелегко поверить, тем более сразу, поэтому предлагаю не верить, а убедиться на собственном опыте.

Явно параноик, но какая-то логика ему, похоже, не чужда.

– И как?

– Пойдёмте со мной.

«Дёрнул же чёрт связаться», – промелькнула мысль, но любопытство одолело.

– Надеюсь, не далеко?

– О, нет. Даже спускаться не придётся.

Прошлёпали по коридору до туалета в углу здания. Алексей вошёл первым и приблизился к окну. Всмотрелся в сумерки и сделал приглашающий жест. Святослав взглянул на улицу через плечо.

– И что? – спросил он, ничего не заметив.

– Машину видите?

Большая часть больничной стоянки скрыта во тьме. Единственный фонарь тусклым светом выхватывает маленькую её часть. Автомобиль скрыт в тени, лишь приглядевшись, можно различить его силуэт.

– Вижу. И что это доказывает?

– Посетителям и пациентам запрещено оставлять машины на внутренней территории больницы.

– Может, это машина какого-то дежурного врача?

– Да никакого она не врача, – прошипел сосед. – Она стоит тут постоянно. И будет стоять и завтра утром, и завтра вечером и послезавтра! Всегда, пока мы здесь.

Алексей отошёл от окна и направился в палату. Святослав глянул на машину и последовал за ним.

Ночь снова началась так себе. Соседи продолжили соревнования по храпу. Слава терпел какое-то время, потом взял одеяло, подушку и устроился на каталке у стены в коридоре.

Во сне где-то на периферии сознания вертелась мысль про искусственные импланты, и, когда он ворочался, каталка смещалась к центру коридора.

Очень рано его разбудила какая-то из медсестёр, которая сама, похоже, недавно проснулась и потому не удивилась пациенту спящему на каталке посреди коридора. Приоткрыв один глаз, Слава добрался до своей кровати, бухнулся и быстро уснул. Но долго поспать не дали. Чёртовы уколы.

После процедур только собрался подремать до завтрака, как вспомнил, про автомобиль. Взглянув через окно уборной, обнаружил машину на том же месте, хмыкнул и отправился в досыпать.

После манной каши с бутербродами задремал. Только что-то начало сниться, как разбудил голос медсестры.

– Кирилин?

– Вышел куда-то, – послышался чей-то ответ.

– У него операция через час. Передайте ему, пусть стерильную одежду наденет.

– Передам.

И только снова перед глазами начали появляться картинки сна, раздался звук открываемой двери.

– Тут медсестра одежду принесла, – сказал тот же голос.

Похоже, Кирилин появился.

– Спишь? Проснись, – раздалось совсем рядом, и кто-то потряс за плечо.

Слава разлепил глаза и увидел рядом Кирилина, сидящего на стуле.

– Машину помнишь? – спросил тот дрожащим голосом.

– Помню, – недовольно пробубнил Святослав.

– Они вошли в здание,– нервным шёпотом сказал Кирилин.

Беднягу что-то испугало: веко дёргается, глаза мечутся.

– Кто это – они?

– Люди в чёрном.

– А-а-а… И что?

– Я думаю, они поднимаются в наше отделение и будут на моей операции, – в голосе прорезались истеричные нотки.

– Зачем?

– Ну как зачем?! – воскликнул Кирилин. – Чтобы изъять импланты.

– Глупость какая-то. Нет никаких имплантов.

Кирилин никак не среагировал и задумался.

– Погоди-ка, – вдруг произнёс он. – А что, если … А если мне импланты хотят не удалить, а наоборот, вставить?

Святослав окончательно проснулся и решил, что перед ним параноик с мозгами набекрень.

– Так и есть, – рявкнул Кирилин, впадая в истерику.

– Да погоди ты. Не ори. Успокойся.

– Как успокоиться?! – закричал Кирилин. – Меня хотят лишить разума. Как я могу быть спокоен.

Остальные пациенты палаты никак не прореагировали, лишь наблюдают с опаской. На крик заглянула медсестра.

– Что тут происходит? – спросила она, остановившись в дверях.

– Я не хочу операции, – проверещал Кирилин.

Сестра растерялась.

– Но вы же сами настаивали…

– Да, настаивал. А теперь отказываюсь!

– Ну хорошо, вы не кричите только. Сейчас доктора позову.

– Не надо доктора, я ухожу.

Кирилин бросился к своей кровати, вытащил из-под неё сумку и начал лихорадочно кидать свои вещи.

– Я всё же позову доктора, – медсестра окончательно растерялась. – Не можем же мы вот так вас отпустить.

Параноик замер.

– Что значит, не можете отпустить? – он побагровел, а веко стало дёргаться каждую секунду.

– Ну, надо же вас выписать, написать отказ от операции, – растерянно попыталась объяснить медсестра.

За спиной медсестры возникли два высоких человека в чёрных плащах и солнцезащитных очках. Декабрь же, солнца не видно. А они в очках.

Кирилин вскинул руку в их сторону и закричал:

– Это они! Они! Не подходите!

К двери в палату подошла Виктория.

– Что такое? – спросила она.

– Боюсь, мы вынуждены забрать вашего пациента, – произнёс человек в чёрном. – Все формальности улажены. Вот приказ главврача, – он протянул какую-то бумагу.

Кирилин как-то сник, забрался на кровать с ногами, обхватил колени руками и уставился в пространство, покачиваясь и беззвучно шевеля губами.

– Но… Но кто вы такие? – опешив, спросила женщина.

– Это неважно, – ответил человек в чёрном.

Второй без слов вошёл в палату, подошёл к Кирилину, взял под локоть и потянул с кровати. Тот покорно двинулся, не делая попыток сопротивляться. Покинув палату, они направились к выходу с этажа.

Второй человек в чёрном что-то сказал медсестре, стоящей в дверях, и пошёл вслед за напарником. Девушка вошла, собрала все вещи Кирилина и спешно удалилась с сумкой.

Слава выглянул в коридор и увидел, как один из людей в плащах, получив сумку из рук медсестры, исчез в раскрытых дверях грузового лифта, который через секунду поехал вниз.

Святослав пошёл к туалету, откуда виден автомобиль, вызвавший подозрения Кирилина. Машина всё там же, а рядом прохаживается тип в чёрном плаще и солнцезащитных очках.

Через пару минут появились двое других. Кирилин идёт в своей больничной одежде, скрючившись от холодного ветра и прижимая обеими руками сумку к груди. Беднягу посадили на заднее сидение, двое устроились по бокам. Прогуливающийся тип сел на место водителя, и машина покинула территорию больницы.

Святослав в задумчивости постоял ещё минуту и пошёл в палату, где застал медсестру, деловито убирающую постельное белье с кровати Кирилина, словно его выписали обычным порядком.

– Что это было? – ровным голосом спросил Святослав сестру.

– Мне не докладывают, – резко ответила она, стараясь не глядеть на Славу и скрыть испуг.

Прочие пациенты не проявляют каких-либо признаков волнения по поводу произошедшего. Один уткнулся в сканводры, другой – в журнал про автомобили, третий же просто лежит с закрытыми глазами, хотя вряд ли кто-то способен быстро уснуть после такого.

До обеда процедурная пустовала и никого не вызывали, похоже, врачи тоже в замешательстве. Во второй половине дня Святослав подкараулил своего доктора в коридоре и начал разговор издалека.

– Виктория Владимировна, готовы ли результаты моих анализов?

– Да. Там ничего страшного – кисты с густым содержимым. Будем делать щадящую операцию.

– Это хорошо. У меня вопрос есть.

– Что такое?

– Видите ли, – сделал небольшую паузу Слава, – такие же кисты были и у Кирилина, которого так спешно эвакуировали.

– И что? Какая связь между психическими заболеваниями и наличием кист? – удивлённо ответила Виктория.

– А что? Кирилин психически болен?

– Ну конечно! Вот доктора и повезли его в более подходящее заведение.

– А с чего вы взяли, что это были доктора?

– А кто же это ещё мог быть? – удивилась женщина. – Ну, и приказ главного врача прямо об этом говорит.

Святослав смутился, похоже, психические болезни так же заразны, как и грипп. Излишняя подозрительность передалась ему от параноика.

– Что-то не так? – спросила Виктория, наблюдая.

– Да нет, всё нормально. Просто я не каждый день вижу истерики психов.

– А я, так вообще в первый раз, – её голос потеплел. – Готовьтесь, завтра операция, – сказала она и направилась в ординаторскую.

Святослав в задумчивости пошёл по коридору. Получается, что больного на голову человека увезли в психушку, после того, как у него случился срыв. А он сам просто неосознанно поверил бредням воспалённого сознания. Но спасительная интерпретация удержала на грани не долго.

Как-то слишком не стыкуется, слишком много вопросов. Почему санитары ездят не на специализированных машинах? Почему оставляют их под окнами ночью? Почему так странно одеты?

Святослав решил зайти с другой стороны, постарался вспомнить вчерашний разговор с Кирилиным. Тот говорил про керамические импланты и людей в чёрном.

Первые ссылки, выданные поисковиком на запрос «керамические импланты» оказались на стоматологические клиники. А запрос «люди в чёрном» выдавал ссылки на голливудские фильмы.

Отфильтровав результаты, на пару часов Святослав основательно погрузился во всякие уфологические и конспирологические теории заговора, большинство из которых говорит, что пришельцы при помощи людей в чёрном, которые тоже непонятно кто, заключили соглашение с правительствами крупных стран и проводят эксперименты над людьми. Импланты же являются чем-то вроде штрих-кода, по которому идентифицируются подопытные и отслеживаются их перемещения.

Слава в раздражении захлопнул ноутбук, большую чушь сложно придумать. Он бы и рад отбросить эти глупости, если найдётся гипотеза, лучше объясняющая докторов в чёрных плащах на тонированных авто. Остаток вечера провёл, прокручивая в голове ключевые положения уфологических теорий, и, незаметно для себя, уснул.

На следующий день после утреннего моциона взглянул на стоянку и к своему удивлению обнаружил ранее виденный автомобиль. Машина на том же месте, а рядом никого нет.

Да что ж за хрень творится?!

Валяясь на кровати и отчаявшись унять чувство тревоги, решил прогуляться. Напялил ботинки, накинул куртку и вышел из палаты. Спустился с четвёртого этажа и окунулся в утренние сумерки.

Конец ноября теплее, чем обычно, но всё равно неуютно. Порывы ветра бросают в лицо острые крупинки льда, совсем не похожие на снежинки, а хмурое небо ничуть не поднимает настроение.

Издалека Слава принял машину за одну из не новых моделей «Вольво», поэтому сильно удивился, когда оказался рядом. Такой угловатый кузов с квадратными фарами он видел только в паре голливудских фильмов. Если это в самом деле люди в чёрном из бредовых теорий конспирологов, то они очень консервативны. Автомобиль оказался «Линкольном» каких-то лохматых годов прошлого века, почти раритет для одиннадцатого года века двадцать первого.

Поглядел в салон через лобовое стекло: впереди – никого. Обошел с боков, но что сзади – не разобрать из-за пасмурного дня и мощной тонировки на дверях. Номер московский, без престижных комбинаций цифр или букв.

Появилась идея. Покрутил головой, оглядывая территорию. Никого не увидев, приблизился к раритетному авто, ударил по капоту ладонью и тут же отскочил. Ничего не произошло – никаких визгов сигнализации и моргания фарами.

Может, слабо ударил?

Решил повторить. Снова приблизился и замахнулся, прикидывая силу удара.

– Могу я чем-то помочь? – раздался голос откуда-то сбоку.

Святослав вздрогнул и развернулся. Метрах в пяти, спиной к крыльцу корпуса, из которого Слава вышел несколько минут назад, стоит незнакомец в чёрном плаще и солнцезащитных очках. Откуда взялся – непонятно.

– Хорошо видно в сумерках? – брякнул первое, что пришло в голову, тут главное не пасовать и не показывать испуга.

– Всё видно.

Человек неподвижен, а на лице никаких эмоций.

– Вы кто такой?

– Врач.

«Вот зараза. Врёт, и ноль эмоций» – выругался про себя Слава и добавил вслух. – И от чего лечите?

Ответа не последовало.

Святослав, двинулся ко входу в больницу, обходя незнакомца под дуге и следя за ним краем глаза, тот никак не среагировал, лишь взглядом проводил. Когда путь оказался свободен, Слава едва сдержался, чтобы не побежать. Часто оглядываясь на продолжающего стоять незнакомца, дошёл до двери, а когда оглянулся последний раз, не увидел фигуры в плаще.

Святослав уселся на кровати по-турецки и задумался.

Что-то происходит, но что – непонятно. И посоветоваться не с кем. Вертится мысль про «людей в чёрном» – помощников пришельцев. И не отгонишь никак – лучшего объяснения нет.

Самое скверное, становится понятен интерес людей из машины к персоне Славы – всё дело в кистах. Если верить пропавшему Кирилину, это никакие не кисты, а импланты из керамики. Но в этом случае Виктория Владимировна в курсе происходящего и наверняка активно помогает. Дальше – больше, эксперт, который делал анализы, также получается замешан. И главврач, который это всё покрывает, подписывая приказы на перевод в психушку.

Как-то слишком много задействованных фигур. Слишком ненадёжно. Чем больше участников, тем сложнее поддерживать всю совокупность лжи.

Может ли персонал больницы использоваться втёмную? Это бы прояснило кое-что. Насколько рискованно ложиться на операцию?