Сила доброты. Как с помощью эмпатии менять мир к лучшему

Хотя мы «видим» людей в интернете, это скорее сужает, чем расширяет горизонт. Заваленные неперевариваемым количеством постов и статистики, мы вынуждены выбирать, на что направить внимание. И тем самым подкармливаем психологическую лень. Мы выискиваем факты, уже соответствующие нашим убеждениям, и варимся в среде аналогично мыслящих людей. Кроме того, мы склонны верить эмоционально ободряющим рассказам: используем эмпатию для демонстрации своей правоты.

Эмпатия – в своей первобытной форме – основана на самосохранении. Мы заботимся о детях, потому что они унаследовали наши гены, и о своем племени, потому что оно обеспечивает пропитание, секс и безопасность. Забота о будущем, в котором о нас никто не вспомнит, противоречит инстинктам, которые описывал Дарвин. Но все равно можно культивировать в себе бережное отношение к судьбе будущих поколений. Если удастся, мы разовьем эмпатию в реальном времени и придем к чему-то более значительному и долговечному.

Пренебрегая встречами лицом к лицу, мы отказываемся от лучшего в мире полностью натурального тренажера эмпатии. Снизились ли наши способности к общению?1 Трудно сказать. За последние тридцать лет вместе с развитием технологий эмпатия снижалась, хотя «одновременно» еще не означает «вследствие». Но кое-что удручает: в странах, где интернет использует больше народу, средний уровень эмпатии ниже, а у тех, кто много времени проводит онлайн, в соцсетях и на игровых платформах, хуже взаимопонимание с окружающими. Читая слова собеседника и не слыша голос, его проще дегуманизировать – особенно если вы с ним не согласны.

Само собой, чувства и разум постоянно ведут диалог. Эмоции построены на мышлении1. Почувствуете ли вы интерес или ужас, увидев медведя, зависит от того, где вы находитесь – в зоопарке или в лесу. Упавший ребенок посмотрит на родителей. Если они спокойны, то встанет, а если испуганы – ударится в слезы. Эмоции отражают не только происходящее внутри нас, но и то, как мы это интерпретируем. Стоик Эпиктет знал об этом, как и Шекспир. Гамлет высказался: «Нет ничего ни

одиноких людей были ошибочные мотивы – эмпатия казалась им слишком бурным переживанием, поэтому они думали только о себе, ухудшая свое положение.

. «Странная игра, – делает вывод программа. – Единственный способ выиграть – это не начинать игру».

Мы можем не только включать и выключать эмоции, а еще культивировать нужные в данный момент чувства. Счастье не поможет боксеру на ринге, а вот гнев – вполне. Попрошайке, чтобы вызвать сочувствие, разумнее

изображать тоску, чем страх. Психолог Майя Тамир заметила, что люди склоняются к подходящим случаю эмоциям, даже если они неприятные1. В ее исследованиях участники слушали агрессивную музыку, чтобы настроиться на жесткие переговоры, и грустную перед тем, как просить об одолжении. Эмоции действительно работают как канат Левина: осознанно или нет, но вы постоянно взвешиваете издержки и выгоды грусти, радости или тревоги и выбираете то, что больше соответствует цели.

То же самое с эмпатией. Да, она может возникать непроизвольно, как предполагал Макдугал1. Но чаще мы выбираем или отвергаем ее в зависимости от обстоятельств2

Культивации долгосрочного мышления способствует еще чувство благоговейного трепета – переживания чего-то настолько грандиозного, что не дает погрязнуть в быту. В книге «Голубая точка» Карл Саган показывает читателю фотографию Земли, сделанную станцией «Вояджер-1» из космоса на Валентинов день в 1990 году.