Читать книгу: «Шёпот Эоса», страница 3

Глава 4. Синтаксис света

Лира Вес

Под защитным куполом «Рассвета» ночные сумерки Эоса казались вечными. Здесь не было привычной смены дня и ночи – лишь непрерывное переливание биолюминесцентного сумрака, словно тысячи звёзд шептали друг другу тайны. Лира стояла у одного из полусферических иллюминаторов: её планшет мигал строками кода и схемы энергетических потоков, но взгляд тянулся к застывшей симфонии на улице.

Она сделала глубокий вдох через герметичный шлем: лёгкий привкус эфира пронизывал лёгкие, и каждый вдох казался заголовком новой главы в книге этого мира. По обе стороны от неё, в броне безопасности, стояли солдаты; их оружие блестело при свете грибных соборов, замешая железо и живой свет.

– Доктор Вес? – позвал один из них, сержант Харлоу, нервно поглядывая на планшет. – У нас проблема с костюмами: какие-то помехи в системах жизнеобеспечения. Могли бы вы проверить?

Лира кивнула, склонившись над планшетом. Софт уже собрал телеметрию: скачки энергополя вокруг Столпов, точечные помехи в частоте дыхательной системы. Но куда интереснее было другое: на экране мелькали узоры – не просто выбросы энергии, а пульсирующие фракталы, словно синтаксис неведомого языка.

Она прикоснулась пальцем к одному из узоров: тот откликнулся, расширившись на экране, и крошечный участок схемы похрюкал в наушнике тихим электронным звуком, едва уловимым, но очень выразительным.

– Здесь, – сказала она, показывая на точку на голограмме. – Видите эти колебания? Они следуют чёткой периодике, как строка кода. Но я не могу перевести её на наш язык. Это не слова – это состояние.

Сержант пожал плечами:

– Значит, просто помеха?

– Нет, – ответила Лира, не отрываясь от экрана. – Это сообщение. Первое осмысленное послание Столпа. Но для его расшифровки нам нужна эмпатия, не логика. Мне нужно больше времени… и, возможно, помощь Рена.

Она закрыла планшет и вышла из купола. Открытый воздух напомнил ей о холодных ночах на Земле – но здесь они были залиты цветом: трава излучала зелёные искры, мало того – сопровождаемые неслышными импульсами лёгкого гула. Поодаль, на холме, стоял одинокий Столп, его символы врезались в небо, как шрамы света.

По пути к лаборатории она размышляла: наука учит анализировать факты, но с Эосом уместнее – интуиция. Если Вант пыталась проникнуть внутрь символов логикой, а Галлен – силой, она собиралась войти сквозь чувства.

В лаборатории, среди микроскопов и спектрометров, она нашла Рена, чьи глаза блестели от усталости и восторга одновременно. Он держал упругий фрагмент биолюминесцентного лишайника, подсвечивая его изнутри лазером.

– Лира! – он почти вскричал. – Я только что зафиксировал странную мутацию в пигментных органеллах: они меняют спектр в ответ на колебания поля Столпа! Это… это первый шаг к общению!

Она улыбнулась, понимая: тут требовалось и сердце, и ум.

– Тогда поможем этому «общению», – тихо сказала она. – Сколько времени у нас до следующего пика «дыхания»?

– Полчаса, – ответил Рен, – но после него влияние усилится. Люди станут менее рациональны.

– Хорошо, – Лира положила руку на его плечо. – Начнём пока есть рассудок.

Они развернули планшет, загрузили узор, и в тишине лаборатории зазвучал едва различимый мелодичный сигнал – ответ Столпа Их принцип «пульса».

И мир словно остановился, чтобы прислушаться.

Глава 5. Первые трещины

Взгляд от лица всей экспедиции

База «Рассвет» выросла из фиолетового мха, словно инородный организм, не успевший до конца прижиться. Модульные блоки с паровыми трубами и герметичными люками образовали полукруг вокруг центра – открытой площадки, где встали образцы кристаллов и научные станции. Впервые за часы работы мир не кипел: повсюду царила сосредоточенная тишина.

Профессор Вант шагнула вперёд, внимательно следя за разложенными экранами сканеров Столпов. Её пальцы устало дрожали, но глаза горели жаждой данных: каждый скачок энергии она фиксировала в персональный журнал, стараясь не пропустить ни единой микрофлуктуации. Неподалёку Лира расположилась с планшетом, выводя на экран визуализацию пульсаций – синтаксис световых узоров, который ещё требовал расшифровки эмоциями, а не алгоритмами.

Доктор Селден тем временем облокотился о переносную лабораторию, где последние пробирки с биолюминесцентными образцами стояли под микроскопами. Он осторожно вдыхал заранее подготовленный раствор, пытаясь синхронизировать своё дыхание с колебаниями воздуха – первый шаг к эмпатии.

Капитан Галлен с группой вооружённых солдат патрулировал периметр: они шли строем, винтовки наготове, глаза нервно бегали по лесу из лысых грибов. Каждый ствол был направлен наружу, туда, где в неподвижном полумраке могли появиться незваные гости.

И вот, когда Рен сделал очередную заметку в дневник, произошло первое столкновение: где-то за модулем раздался треск – не металлический, а трещиной по стеклу. Из-под огромного гриба показалась полупрозрачная масса: кислотный жук, величиной с небольшого козла, его хитин мерцал синим, а узоры точечного свечения вспыхивали салютом.

Сержант Бриггс, дежуривший рядом, вскрикнул:

– Капитан! Это что, новая разновидность?

Звук его жалобного визга резко отозвался в ушах: жук, напуганный неожиданным движением, в ответ вспыхнул – одиночная вспышка ярко–жёлтого света, словно сигнал SOS. Затем из-под его панциря выхватилась струя липкого, светящегося сока, разбрызгиваясь по земле и выпаривая мох. Солдаты отшатнулись, но Рен бросился вперёд, поднял пробирку – научный азарт перекрывал страх.

– Нет! – выкрикнула Лира, отрывая его назад. – Оно послало предупреждение!

В этот миг приборы возле Столпа – абсолютно изолированные от места инцидента – зазвенели в унисон: резкий пик энергии прокатился по графикам. Экран Лиры мигнул, и узор символов на Столпе изменился, как отклик на взрыв сока.

Галлен крикнул:

– Огонь на поражение!

Но Вант вскинула руку:

– Стойте! Оно не агрессор, а страж!

Смех и шепот – «шёпот Эоса» – стали громче: весь воздух в тот миг казался наполненным тихим, многоголосым протестом. Жук отшатнулся, спрятался под гриб, а мох вокруг треснул от ожога.

В полумраке Лира увидела, как узоры на Столпе словно затрепетали, отпуская кристаллическую волну. Это был первый явный сигнал: Изумрудные Столпы не просто реагировали на науку или оружие – они защищали свой мир от любого вторжения.

В следующую секунду Галлен поймал Лиру за плечо и пристально посмотрел в глаза:

– Что это значит?

Лира лишь уныло пожала плечами, глядя, как вдалеке безмолвно скользит жук. Ответ был ясен: Диалог с Эосом не строился на силе. Первые трещины в единстве экспедиции пробились именно здесь.

И пока ученые и военные обменивались упрёками, планета впервые дала почувствовать свою власть – тихую, но неумолимую.