Песнь виноградной лозы. Запах трав

Александр Македонский – Пять стихий

Здесь процветает копьё, и юность, и звонкая песня,

И не умытая правда, вершители славных деяний. Терпандр.

Огромное спасибо за помощь в создании книги Сергею Семенову, который как гоплит, принял на себя удары моих окончаний и склонения глаголов. Спасибо Евгению Войдакову за консультации по подводным аппаратам и пещерам.

Лексикон

Акинак кривая короткая сабля, распространенная кроме скифов у персов и мидян, это сакральное оружие,

Александрос – Αλέξω – «защищаю», Ανδρός – «мужчина», «человек»; «Защитник людей». Правитель воин командующий территориальной армией.

Алоиды – Во время гигантомахии Алоиды От и Эфиальт взяли в плен Эниалия, бога войны. Заточили его в амфору, тем самым лишив возможности нападать вместе с Олимпийцами на гигантов.

Алора – Город Македонии недалеко от Метоны и Пидны

Аойда – муза песни.

Аоры – волшебные мечи, божественные.  широкий, мощный, прямой клинок.. пламенные кровавые.

Аристотель переводится как Самый Лучший

Артаксе́ркс III ( Артахшасса, что означает «Владеющий праведным царством») – правитель ахеменидов с 359-338 гг до н.э. Артоксеркс Ох правил в 359-338 годах до н. э., из династии Ахеменидов.

Атта, Аттал Аττα – отец, батюшка, обращение к старшим по возрасту.

Ахемениды, династия правителей древнеперсидской державы.

Басиле́вс ( βασιλεύς;) – правитель, жреческая должность, территориальная.

Башлык (наголовник) – суконный остроконечный капюшон, надеваемый в непогоду поверх какого-либо головного убора для предохранения «от холода, дождя и солнечного зноя». Имеет длинные концы-лопасти для обматывания вокруг шеи.

Боре́й ( Βορέας «северный») олицетворение северного бурного ветра.

В Новогодний праздник, проходивший в Македонии в начале осени, Вакх и Пан разносили детям подарки.

Важенка – самка оленя.

Ванские – ионийские земли, бывшая территория Урарту.

Ваны – Иони́йцы или ионя́не (Ίωνες) народы заселявшие не только Балканы от Аттики, но и Малую Азию.

Ваша – победа, барсий клич.

Гастерофет – эллинский арбалет, являющийся наряду с китайским арбалетом одной из первых попыток механизации метательного оружия.

Гима́тий iμάτιον, ткань; накидка верхняя одежда в виде прямоугольного куска ткани; надевался обычно поверх хитона.

Гопли́т (оπλίτης) – тяжёловооружённый пеший воин. Слово происходит от названия тяжёлого круглого щита – гоплон оπλον.

Грызло – Железная часть удил, вкладываемая в рот лошади поверх языка.

Джезва – большая, джезвочка – маленькая, принцип современных турок для варки кофе, Напиток, похожий на кофе, делался из желудей.

Диди – обращение к старшему в Моских горах.

Донос – документ, донесённый до адресата не автором, а посредником.

Микитра – женщина, с которой отношения. Из словаря переданного Фифе старшим братом, для общения с клиентурой.

Ила (Ίλη) – основная тактическая единица конницы в македонской армии.

Калос καλως – красиво, прекрасно, изящно.

Кария, Киликия и земли Фригийские – Малая Азия, территория современной Турции.

Килик – плоская чаша для вина, с ручками и ножкой.

Кинайдос – ругательство, шавка, низшей иерархии в собачей стае. Впоследствии стало обозначать пассивного гомосексуалиста.

Копи́с (κοπίς) – разновидность холодного оружия с односторонней заточкой по внутренней грани лезвия, предназначенное в первую очередь для рубящих ударов.κόπτω означает «рубить, отсекать».

Короне – ругательство, ворона, употребляется и как положительное пожелание долгих лет, и как отрицательное из разряда чёрт.

Крокотидон κροκωτiδιον – плащ шафранного цвета

Ксенократ – чужеземный властитель.

Ксифос ( ξίφος) – прямой обоюдоострый меч длиной около 60 см. Остриё ярко выраженное, клинок листообразный.

Лабис λαβiς металлическая застёжка для одежды, одновременно служившая украшением.

Лисимах – λυσi – освобождённый, высвобожденный; μάχη- бой, сражение, битва

Локоть – 40 см.

Маргит – дурак, недоумок.

Мелеа́гр ( Μελέαγρος) —Центральный персонаж Калидонской охоты. После тяжелой облавы, в ходе которой вепрь смертельно ранил многих героев, удалось поразить его стрелой, а затем обессиленного вепря добил своим копьём Мелеагр.

Мелета – муза опытности.

Мелухха «солнечный луч» – западная Индия.

Ми́тра ( μίτρα «пояс, повязка») – головной убор, украшает священнослужителя, распространена у мидийских магов.

Мнема – муза памяти.

Наварх ( ναύαρχος) – изначально начальник корабля, позднее командующий флотом

Наяды ( Νηϊάδες, Ναΐδες, Ναϊάδες) – хранительницы рек, ручьёв и озёр.

Обо́л ( оβολός) – название монеты и единицы веса. Единица веса (массы), равная примерно 0,65 грамма, а также серебряная, затем медная монета, равная 1/6 драхмы. Драхма 6,24 г в серебре.

Онексикрит – Третейский судья.

Охреман – Эллинское произнесение зороастрийского Ахуры-Мазды.

Палладий (παλλάδιον) – священная статуя-оберег. Являлась святыней и талисманом города, в котором хранилась.

Пела́сги, Πελασγοί – имя, которым авторы именовали народ (или всю совокупность народов), населявших Балканы и Малую Азию до возникновения до прихода ахейцев и эллинской культуры. К ним относились лелеги, моски, кавки, калевы, они населяли Фессалию, Эпир, Македонию, Фракию.

Пелигон совет старейшин в полисах преимущественно аристократического устройства; рассматривал важные государственные дела, подлежавшие затем обсуждению в народном собрании.

Пеплос, пеплон или пеплум ( πέπλος, πέπλον, лат. peplum – букв. «покров»)– женская верхняя одежда из легкой ткани в складках, без рукавов, надевавшаяся поверх хитона

Пе́тас ( πέτασος) – шляпа для защиты от солнца с широкими и гибкими полями

Пилос – технологичный в производстве древнегреческий шлем для легковооруженной пехоты. Полуконическая закругленная бронзовая шапка.

Пире́й (Πειραιάς) – город в Аттике, на Эгейском море.

пирра Та-Кемет – близкое к базилевсу, в то время как пирр-а эллинами назывался фараоном.

Пи́фия ( Πυθία) – жрица-прорицательница в Дельфийском храме Аполлона, что на склонах Парнаса.

Порпи πоρπη – головная шпилька, пряжка для волос, застежка, пряжка, булавка. Именно ей закалывали гиматии.

Продрама – конная разведка боем, имела лёгкое вооружение, это лёгкая кавалерия. Возможно, что кроме дротиков они были вооружены луками, на случай отступления при попадании в засаду.

Птеруги (птериги) – «перья»; вид доспехов воина, кожаные полосы, крепившиеся к панцирю и прикрывавшие плечи. Защитные свойства птеруг были весьма сомнительными, но был показателем воинского звания.

Радостно – жаргонное от хайре, эквивалент нынешнему клёво.

Радуйтесь χαιρε – приветствие.

Сагарис (σαγαρις) – персидский скифский боевой топор, скифский по происхождению.

Сагос солдатский плащ. Обыкновенно сагос – солдатский плащ, закреплялся на плече, но бывали исключения. Он изготовлялся из шерсти.

Сатрап хранитель царства; – глава сатрапии, правитель при ахеменидах. Назначался правителями обычно принадлежал к его родне или высшей знати. На своей территории ведал сбором налогов, содержанием армии, был верховным судьёй и имел право чеканить монету.

Сатрапия – административная единица – военно-административный округ (провинция) в государстве ахеменидов, возглавлявшаяся сатрапом.

Сисур σiσυρα – σiσυρνα тулуп, овчина или козья шкура, в Македонии носилась зимой.

Тагос или таг (ταγоς, ταγης «предводитель, вождь») – верховный вождь Фессалии. Он выбирался пожизненно из аристократических родов, управлявших Фессалией, ему принадлежала верховная военная власть подобно македонскому алексндросу.

Та-Кемет – Египет самоназвание Та-кемет, Та-мери, Та-уи. Та-кемет, то есть «Чёрная земля»

Тиранн τύραννος лицо, насильственно захватившее власть; диктатор.

Тор, Тару – хатское божество больше известно в хетто-лувийской традиции как Тешубом. Отождествляется с корело-финским Тааром, скандинавским тором. Тор – древнегреч. Коваль.

Хеник – единица измерения ёмкости, равная 1,08 литра

Хер – χερας, χεiρ– камни, булыжники, идти на хер – идти под камни.

Хику – чёрное колдовство на смерть, порча сделанная согласно ритуалу.

Хито́н (χιτών, «одежда») – мужская и женская одежда (нижняя); подобие рубашки (льняной или шерстяной), чаще без рукавов.

Хламида (Χλαμύς) мужская наружная одежда, изготовлявшаяся из шерстяной ткани и отличавшаяся от прямоугольного гиматия меньшими размерами и покроем.

Хлина Χλαίνα – прямоугольный шерстяной плащ (плед) из плотной ткани, служивший зимней одеждой.

Чюрик – тот, кого обворовывают, лёгкая добыча. Из словаря переданного Фифе старшим братом для общения с клиентурой.

Эгида – защитное изображение.

Экзомис – εξωμiς короткий хитон из грубой ткани, заложенный складками на левом плече, который носили рабы и крестьяне, оставлявший открытыми правое плечо и правую руку. Туника – слово латинское, аналог эксомис.

Эльф ελθω – пришедший, стремительный.

Энпат ενπαθος – «страсть», «страдание» осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека, без потери ощущения внешнего происхождения этого переживания. Диапазон проявления эмпатии варьируется достаточно широко: от лёгкого эмоционального отклика, до полного погружения в мир чувств партнера по общению даже если он на расстоянии.

Этеры – εταiροι, – этеры дружина македонского правителя. Буквальный перевод друзья.

Эфе́б (εφηβος) – молодёжь из граждан с 16-18 (20) лет, проходящая военную службу, или подготовку к кадровой службе в армии.

Bиноградные лозы поднимались из земли. Молодые, зелёные, сильные. Они сплетались в юношескую фигуру.

Небо пылало огнём. Полыхающее зарево захлёстывало всё. И в этом огне, чистым лиловым светом сиял меч.

Рука юноши тянулась к этому мечу, зовущему, одинокому. Прикованному в языках пламени.

Юноша уже почти коснулся светлого лилового лезвия. Пальцы жадно пытались слиться с мечом.

Огромный орёл, расправив крылья, налетел на него. Злобный клёкот звучал в ушах. Страшный клюв был нацелен в сердце. Орёл бил крыльями по глазам. Юноша упорно стремился к мечу. Орёл налетал на него сверху, бил сбоку. Юноша был безоружен, нечем было защищаться. Хищные когти вонзались в спину, раздирая живую плоть. Человек орал от боли, но всё равно тянулся к мечу. Его пальцы коснулись рукояти. Ещё немного, и он надёжно возьмёт оружие и разрубит цепь. Тогда он сможет отбиться от крылатого врага.

И вот меч в руке высоко поднят над головой, пальцы твёрдо сжимают рукоять. Но это уже была рука взрослого человека.

Мужчина в чёрных одеждах, его тёмные, до пояса волосы, развиваются в сполохах пламени. Он сам весь в огне. Глаза пылают праведным гневом. В пламени пылали женщины, они орали. Огонь пожирал их, как разгневанное божество, хтоническое, могучее, подземное. Запах горелого мяса резал ноздри.

Чёрный мужчина с развивающимися волосами вздымал сияющий меч.

– Веруйте! Веруйте в живого Бога! – надтреснувшим властным голосом взывал он. – Живой Бог сошёл к вам! Веруйте!

Чёрные липкие сгустки летели в него, проклятий, ненависти. Виноградные лозы, росли из земли, создавали живой, непроницаемый купол. Магия не могла до него добраться…

Опять этот сон. Мальчишка проснулся, его колотило. Сон преследовал его постоянно здесь, в Мскете, столице Моских гор. Последнее время дома ему было неспокойно, преследовал голос, мальчишеский, чистый, который иногда проходил сквозь сон, и песня эта воспринималась пророчеством:

Пролог

Митилены. 344 г. до н.э. От Ясона.

– Kуда бы хорошему человеку податься? … – парень маялся от скуки.

Ясон сидел у костра отряда барсов, отборного подразделение москов, используемых в качестве телохранителей или карательных войск. Вчера они прибыли в Митилены на конкурс певцов. Отец позволил Ясону заявить себя в конкурсе самодеятельной песни. Раз в четыре года, на Лесбосе, в Митиленах устраивалось такое мероприятие для четырнадцатилетних юношей пока у них не стали ломаться голоса. Ему недавно как раз исполнилось четырнадцать. На конкурс съезжались мальчишки со всех ванских земель¹, да и не только ванских: приезжают и эллины, и дорийцы и жители Та-Кемет². И с каждым: родители, друзья, друзья друзей, просто хорошие знакомые… У кого социальный статус повыше, у того есть еще и охрана. Конкурс певцов в Мителенах был всеобщем празднеством, отцы пили вино и общались с друзьями и заключали договора.

Даже торг на время конкурса открывают, где выставляется всевозможное оружие – от простых ножей для ритуальных целей, до колуна по забивке быков, доспехи и амулеты, предохраняющие от оружия, пояса с заговорами, перстни, обереги, всё – что мужской душе угодно.

Женщин сюда не пускают. У них схожий праздник на другой стороне острова, и туда не допущскалась мужская половина человечества. Так и делится на время празднества остров по горному хребту на две половины.

Юный моск, скучающий от безделья, палкой ковырялся в углях. Выражение его петушиного цвета глаз было несколько отстранённое, ушедшее в себя. Лицо, подетски пухлое, ещё не приобрело, решительных, даже грубоватых черт, но они уже проступали, намечая будущие рельефы, которые сейчас прятались за отроческим выражением наивности. Пока же, самой выдающейся частью на лице был нос, который уже вырос и приобрёл взрослую форму. Дома, в Моских горах, развлекаясь с братьями, он уже успел его перебить, и теперь, горбоносый профиль делал Ясона сходным с хищной птицей. Небольшой рот, скорее рыбий, чем птичий, обрамляли яркие губы. А вот длинные ресницы, были почти светлые, из-за чего глаза казались немного на выкате.

Тёмно-русые волосы мальчишки, длинные, в связи с детским возрастом, были стянуты в тугую косичку, забавно торчащую вверх.

Рядом с ним расположилась его питомица Данка. Кошка была из породы вепьхеуров, как называли снежных барсов в Моских горах – солнечный зверь. Данка была совсем ещё молодая, просто годовалым котёнком. Весёлая и ласковая кошечка. Выросшая при дворе моского правителя, в любви и ласке, она мало напоминала своих боевых собратьев, которые с воинами – проводниками, людьми, служившими в моском отряде барсов, из-за них и получившем своё название.

Барсиха потёрлась боками о хозяйское бедро и уложила голову на ногу юноши, игриво подгребая лапами его сапог, намереваясь подточить об оные когти.

– Данка, не балуй, – парень отдёрнул ногу, почесал хулиганку за ухом. – Тоже не знаешь, чем заняться?

К вечеру братья расползлись куда-то: кто нашёл здесь старых друзей, кто уже завёл новых, а он вынужден сидеть с отцовскими барсами, как велено, и страдать от скуки. Только преданная Данка его понимает… Отец, моский правитель Мерван, на границе лагеря, прямо в самых зарослях, разговаривает с каким-то крупным русоволосым мужиком, богато одетым. И, судя по постоянным взглядам в его сторону, разговор идёт о нём, о Яське.

Мужчина – с ухоженной окладистой бородой и русыми волосами, рассыпанными по плащу и перехваченными обручем. Явно крупный пост занимает. Лицо у него красивое, правильное, даже можно сказать изящное, но при этом мужественное и решительное. Глубоко посаженные глаза умные, насыщенно серого цвета. Взгляд смелый, цепкий, что выдаёт в нём воина, даже стратега, смелого, прямолинейного. Тёмные, соболиные брови хмурились, во время разговора, выражая задумчивость и неодобрение. И отец разговаривает с ним как с равным, значит тоже правитель – решил Ясон.

Мужчины о чём-то договорились, и отец, довольный, пошёл к костру. Русоволосый – в другую сторону. Внезапно он остановился, видимо, что-то вспомнив.

– Мерван! – окликнул он моского правителя, подозвал сопровождающего его юношу в эллинских доспехах, кивком головы. Отец обернулся.

– Давай я тебе Алеся оставлю, он вас до нашего лагеря и доведёт.

– Хорошо, Тор, мы сейчас к вам и нагрянем, там договор и оформим.

Яська, подобно Данке, заводил ушами, напрягая слух. Но мужчины, посчитав, что дело решено, разошлись. Мерван поманил сына за собой и скрылся в своей пещерке, наиболее просторной из предоставленных для всего моского лагеря. Яська метнулся за отцом. Правитель достал из сундука папирус с перечнем сыновей, племянников и других молодых родичей и вычеркнул Яську: понятно, куда-то пристроил… Довольный Мерван убрал свиток.

Ясон вздохнул, значит, домой уже не вернётся. Отец старательно раскидывал своих отпрысков по разным землям, вот и его куда-то сдали.

Это Аминтор, брат эгейского басилевса Филиппа. Он у них титул какой-то древний имеет. У нас когда-то такой был, когда Ванские земли объединены были… Аласандр, вроде. Только по-ихнему они александросом² называют. К ним поедешь. Обучение ты закончил, а остальное уж своими мозгами. Сможешь себя показать – честь тебе и хвала, нет – так и останешься бесплатным приложением к барсам, с собой их тебе три сотни даю.

Ясон вздохнул. Аминтор, имя переводилось как добрый коваль, будет ли ему добро в новом месте?

– Мне собираться?

– Вах, подожди, дорогой, не спеши! – Мерван всплеснул руками. – Сегодня к ним сходим, поговорим, посидим… У них как раз жреца Вакха нет. А не мои ли сыновья лучшие виночерпии?

Яська вышел на воздух. С одной стороны, было горько, что всё вот так складывается, а с другой – он же понимал, что дома ничего не светит, слишком много, сыновей у Мервана. Посреди лагеря стоял оставленный Аминтором взрослый парень лет семнадцати – эфеб. Ясон с завистью окинул юношу взглядом: воин, уже служит, вон в каких доспехах ходит… Рыжие локоны парня чуть прикрывали шею, цепкие карие глаза с интересом разглядывали моского мальчишку с тёмными волосами, стянутыми в дурацкую косичку. Ясон тоже изучал его.

Эфеб был не высок, ростом с Яську, но отлично и пропорционально сложён. Лицо благородное, открытое, решительное, хотя совсем ещё юное. Лёгкий пушок на свежих щеках делал его вид даже трогательным. Рыжие волосы и небольшое количество конопушек на правильной форме носе, с резкими хищными ноздрями, выдавали в нём огненный характер воина. Да, воина, человека, рождённого для войны, для которого звон оружия, страсть схватки, игра со смертью, просто необходимы, как биение сердца. Его белые кожаные доспехи, ладно пригнанные по фигуре, и сросшиеся с ней, как вторая кожа, сразу показывал, что юноша привык к походам, спать, есть, дышать в этой броне. Что ему удобно и хорошо быть воином, и то, что обременяет эллина: доспехи, оружие, всё, что эллины носят только в военное время, для него естественно и неотъемлемо. Как для боевого клинка ножны.

Значит это Алесь, воин, но он и постарше будет, а он, Яська, хоть и мальчишка, уже жрец. Он уже прошёл обучение и получил титул Ясона, врачевателя, а ещё может и жрецом Вакха стать, если доучится.

А воин… так у них, в Моских горах, каждый ребёнок мечом махать может! Вот отец рассказывал, что он ещё младенцем при выборе сразу и меч, и жреческий сосуд схватил, еле отобрали, потому в иеры и отдали учиться. А доспехи у парня действительно хороши, да и прямой меч на боку, ксифос. Сразу видно – из всадников! Иолько они с ксифосом ходят. Яська точно знал, что в пешем строю, эллины предпочитают кривые кописы с односторонней заточкой по внутренней грани лезвия, предназначенное в первую очередь для рубящих ударов. А у военачальников были махайры, такие же кривые, как кописы, но имеющие изгиб, что позволяло оружию резать врага, а не только рубить и колоть. От таких клинков раны были страшные. Они одним ударом в бою могли отрубить врагу руку, от самого плеча. Ксифосы же всадников этот прямой обоюдоострый меч, листообразной формы, для такой рубки не годился

Данка поднялась, потянулась и направилась к новому знакомому. Алесь неловко потрепал кошку по голове. Данка фыркнула на эту фамильярность и, отвернувшись, скрылась за спиной хозяина.

– Ясон, Алесь, берите по паре амфор – и пошли.

Мерван накинул парадный плащ, застегнув на груди дорогой металлической застёжкой для одежды, одновременно служившей украшением – лабис, поправил выбившиеся из-под обруча тёмные локоны, и они двинулись в гости, посидеть – поговорить. Впереди шёл Алесь с амфорами на плечах, за ним точно так же пристроился Ясон. У впереди идущего парня движения были с одной стороны, повоенному отточенные, с другой широкие и барские. Вообще была в нём какая-то двойственность: гибкая изысканность и ленивая вальяжность.

Данка мешалась между ногами, постоянно приходилось смотреть, куда ставить сапог, чтобы под него не попала белая кисточка её гордости длинного хвоста. А кошка словно издевалась над молодым хозяином, несущим тяжеленые амфоры. Она водила своим опахалом то в одну, то в другую сторону, то исчезала, то появлялась в самом неудобном месте.

От одного размещения до другого пришлось идти через другие лагери, которые были размещены в пещерном комплексе, оставляя нетронутой великолепную и дикую природу острова. Живые лозы буйно разросшегося винограда, хмеля и вьюна создавали границу между территориями, и, если не знать заранее, где расположены представители той или иной страны, никогда не найдёшь лагерей. Всё было настолько вписано в природу, сливалось с местностью и являлось неотъемлемой частью природы, что создавалось ощущение прямо-таки продуманной маскировки. Только порт выделялся своей открытостью. Пузатые суда разгружались возле деревянных мостков. С них сносили тару со снедью, назад забирали тюки с мусором.

Лагерь эгейцев располагался за ручьём двойным ярусом. Нижний ярус составляли пещеры в стене песчаного обрыва. Это были хозяйственные помещения. Верхний, жилой, утопал в растительности.

Скромная белая кухонная палатка встретила их ароматами. Рядом горел небольшой огонь, деревянные столы и лавки были пусты. За палаткой начинался уже пещерный лагерь.

Какой-то юный воин окликнул прибывших, Алесь что-то ответил, и тот, сорвавшись с места, исчез в глубине зелени. Алесь повёл их небольшую группу по пустой площадке, закрытой разросшимися лозами. Ночная прохлада усиливалась, но от листьев шёл ещё тёплый аромат дневного солнца. Алесь поставил свои амфоры, помог разгрузиться Ясону. Из тёмной глубины растений послышался голос Аминтора, потом показался и сам брат басилевса в сопровождении могучего рыжего воина. Воин был тяжело вооружён, в доспехах гоплита, так именовали тяжёлую пехоту, закованную в броню, вооружённую щитом гоплом, только рыжий гигант был без щита и шлема. Ну, естественно: зачем лишнее железо дома носить. Огромный, рыжий, здоровенный, со смеющимися глазами и всклокоченной бородой. Лицо его было открытым, волевым. Тяжёлые надбровные дуги говорили об упрямстве и несокрушимости в бою. На такого человека можно было положиться, он не ослушается, не отступит. Такие воины в бою дерутся до последнего, своим мужеством вдохновляя окружающих.

– Правитель Иллирии, – шепнул моск сыну.

Ясон, дома изучавший не только историю, но и современные хитросплетения, знал, что иллирийцы, когда только появились на берегах Эгейского моря, отвоёвывали себе территорию, воевали с эгейцами. Потом уже, когда Филипп стал басилевсом, подписали договор, и теперь вместе строят единое государство.

– О, Мерван в гости пришёл, – пророкотал рыжий гигант, – а мы уж забыли, как ты выглядишь.

– Как выгляжу – я, или мои панцири, что я продаю? – взрослые обменялись приветствиями. – В прошлый раз, Парм, вы за них не доплатили.

– О чём речь, ещё партию возьмём – переплатим! – гигант подмигнул Аминтору.

– Не понимаю, зачем вам столько вооружения… – моск пожал плечами.

Аминтор обнял его за плечи, приглашая войти в пещеру: разговор не для посторонних.

– А это что за мелкий? – рыжий гигант уставился на Ясона. – Да ещё и с кошаком, Мерван, твой что ли?

– Мой, – с гордостью похвастался моск.

– Не, уже наш, – засмеялся Аминтор. – Парм, принимай жреца Вакха.

– О, вот оно как… – усмехнулся иллириец, перевёл взгляд приведшего их эфеба. – Такой мелкий – и уже жрец… Во, Олеж, учись. Отведи его к молодняку, пусть знакомятся.

– Хорошо, – Алесь кивнул, – Отец, мне вернуться?

Понятно, в кого такой рыжий… Ясон смерил отца и сына взглядом. Похожи, не отнимешь, но в сыне стихийной дикости нет, да и ростом он не в отца, помельче будет, постройнее.

– Займёшь свой пост. Служба есть служба, – гигант скрылся в проёме следом за остальными.

– А твой пост где? – поинтересовался Ясон.

– Охрана лагеря. Пошли что ли… все остальные в дальних пещерах.

Уууу… сурьёзный. Если и остальные такие, понятно, чего отец сюда сплавил, мол, дурь из башки выбить надо. Последний раз они с братьями чуть было родную Мскету по камешкам не разобрали, когда старший в отцовские погреба залез. После неделю башка с похмелья болела. Угораздило же его попасть к эгейцам. Хотя говорят, у них страна дикая, кругом леса, разбойники, бандиты водятся. Вон, ахемениды туда ездить не любят, мало кто возвращается… Ещё говорят, волки – оборотни там ходят, на купцов нападают. Может, ему, Яське, удастся там главарём бандитов стать, во отец удивится!

Детям было отведено пять пещерок, около которых разместились трое рослых мальчишек возраста Яськи. Четвёртый чуть ли не за руку стоял с гоплитом, словно привязанный.

– Это всё? – Ясон даже остановился, в моском лагере молодёжи было более тридцати.

Не, это молодняк, – Алесь окинул мальчишку взглядом, – как ты. Ещё пятеро эфебов, двое на постах, двое отдыхают.

– Понятно, типа взрослые, – усмехнулся Ясон. Итак, девять человек молодёжи, а лагерь больше чем на сотню… – А поёт у вас один… – пошутил он.

– Да, – весь такой взрослый парень шутки не понял. – Вон тот, светленький, что с ногами на скамью забрался, Павка, из Линкестов.

Яська сглотнул, чтобы не выдать прямо сразу свой комментарий, после которого его точно обратно домой отправят, и уже о карьере главаря бандитов останется только мечтать. Это ж сколько к одному певцу народу подсоседилось… может, отец его сюда отправил, потому что он тоже петь умеет, чтоб этим эгейцам стыдно не было… интересно, они всей своей страной прибыли, найдя одного с голосом?

Мальчишки разместились на площадке перед пещерами, дрожащий свет от огней почти не разгонял мрак. При виде подходящих ребята встрепенулись.

– Олеж, завтра на торг пойдём? – рванул к эфебу стройный медноволосый парнишка. Гоплит, наблюдавший за рыжим, приветливо кивнул пришедшим.

– Я же обещал, что пойдём, – Алесь потрепал подбежавшего мальчишку по всклокоченным локонам. – Тилк, да оставь ты его, сегодня уже не набедокурит.

– Ты это отцу скажи, – воин по-доброму усмехнулся в свою чёрную бороду, его синие глаза, весёлые и азартные, выдавали авантюризм. Тилку было лет под тридцать. На нём была кожаная кираса, сделанная с подробностями мускулистого тела. Подобно металлической, она несколько отяжеляла воина, создавая ложное ощущение рыхлости тела, скрывавшегося под ней, как у устрицы за её раковинами. Но прорисованный рельеф рук и ног показывал, тренированность воина, закалённого в боях, а теперь нянькой приставленного к молодёжи. Умное, бесхитростное лицо выдавало в нём человека всего в этой жизни добившегося только личной доблестью и воинским искусством. Меч – ксифос висел у него на перевези справа, не броский, но видно было, что обагрён кровью не в одном сражении.

– Кузька с утра сцепился с парнем из Кирены, еле разнял, к обеду задрался с фригийцем, а у нас ещё впереди ужин, – проворчал Тилк.

– А зачем он по-ахеменидски обзывать начал, – мальчишка резко обернулся к наставнику.

– Ладно тебе, – Алесь пихнул парнишку коленкой под зад. – Вот этого к вам. Ясоном зовут.

Он обернулся к моску.

– А ты, завтра меня найди, помогу вещи перенести.

Четверо мальчишек с интересом стали изучать новичка, пока Алесь с Тилком пошли в светлую часть лагеря.

– Я Павка – первым не выдержал светловолосый певец, единственный из мальчишек коротко стриженый. Челюсть у него была послабее, чем у остальных, овальная, а не квадратная. Вообще Ясон заметил, что у эгейцев челюсти такие… хорошо развитые и скулы широкие. Этот парнишка от других отличался ещё и своей живостью, и бьющим фонтаном задорностью, остальные были более настороженные. – Ты Алеся брат? – на удачу, Ясон поинтересовался у медноволосого.

– Точно, Кузя – мальчишка изучал туго заплетённую косичку моска, кренделем торчащую вверх. У него было более узкое лицо, чем у брата, и голубые прозрачные глаза, рыжие волосы были всклокочены в разные стороны.

От стены отделился изящный мальчик с длинными до лопаток, как светлый дуб, волосами. Пушистые пряди спускались и по лицу, его карие глаза изучали моска изпод волос. Игривым движением мальчишка откинул их рукой назад, его длинные тонкие пальцы утонули в лёгких летящих струях.

– Это Фифа, – кивнул на него Кузька. Данка между тем подошла к рослому русоволосому бугайчику, сидевшему на изгороди. Кошка ткнулась ему в бок, парень боднул её сверху в ответ. Данка мяфкнула, мальчишка тоже шикнул и по-хозяйски привлёк её за голову к себе. Подлая Данка не сопротивлялась!

– Эй… – моск подошёл к этой парочке, пнул кошку в зад, та даже не повела ухом, только рука парня немного напряглась.

Мальчишка поднял на новичка огромные серые глаза, оценивающе окинул моска взглядом. Его надменное красивое как у девчонки лицо исказила усмешка. Ясон даже сжал кулаки, так захотелось размазать эту гадостливую усмешку по этому надменному личику. Парень откинул голову, верхняя губа чуть приподнялась, обнажая клык.

– Что, не нравлюсь, – самодовольно хмыкнул он, – Ну и правильно, я не девка, чтобы нравиться. Значит тебя Ясоном зовут, лекарь значит…

– Иль! – окликнул его Фифа, напрягаясь, его плотные губы поджались, но русоволосый даже не обратил внимания.

– Да, я прошёл обучение, – Ясон начинал багроветь, – в отличие от тебя.

На бледном горделивом лице только сжались желваки и по ним пошли красные пятна. Данка ретировалась от скапливающегося напряжения.

– Вон, Фифа пальчик уколол, полечи…. – Ухмылка у этого русоволосого парня была столь же гадкая, как и усмешка. Длинноволосый мальчишка подошёл поближе, да и все сгруппировались.

– Нечего каждой мелюзге мне указывать, – моск презрительно сплюнул. В этот же миг кулак врезался ему в лицо. Бугайчик уже был на ногах.

– Илька!!! – истерично заорал Павка.

Ясон двинул парню под дых, тот уже захватил его за шею. Фифа пытался оттащить друга. Тут и Данка не осталась в стороне, видя, что напали на её любимого хозяина. Парни кучей-молой покатились по земле, сверху прыгала разъяренная коша. Ясон кусался не хуже барса. Он мёртвой хваткой вцепился противнику в плечо. Глаза того были стеклянные и совершенно светлые, хотя ещё в начале разговора они были насыщенного серого цвета. Парень не замечал боли, всё сильнее сдавливал моска, тому уже нечем было дышать.

Внезапно всё закончилось. Хватка ослабела, и Яська понял, что Алесь ставит его на ноги. Озверевшего парня за заломанную руку держал Аминтор, кстати, они внешне даже чем-то похожи были, оттенком волос, чертами лица, только у мужчины они были более хищные и тонкие, а у мальчишки правильные. Фифа сидел на земле, потирая скулу. Рядом озлобленно шипела Данка. От пещер подходили Мерван и рыжий гигант.