Читать книгу: «Нам (не)быть вместе»

Если особняк магического рода встречает тебя тишиной – беги. Эту простую истину Ине вдалбливали с тех самых пор, как она научилась ходить. Если тишиной встречает особняк рода Смерти, беги в два раза быстрее и в два раза дальше. Это логично, это привычно, это правильно. Она приоткрывает дверь и просачивается внутрь.

В парадной никого. Страх заползает под кожу. Что бы ни произошло в этом доме, оно не было добрым. Хочется схватиться за верный кинжал, но это бессмысленно, если не опасно. Здесь другие хозяева, их лучше не злить.

– Рос!

Он сидит в гостиной. Прямо на полу.  Напротив него тела. Ина отводит взгляд.

– Рос…

Он наконец оборачивается, и у девушки перехватывает дыхание. В этих глазах нет и тени привычного ей юноши.

– Я пришла. Мы договаривались. Помнишь?

Ответить он не успевает. Судорога боли искажает лицо нового главы рода Смерти.

***

В комнате тихо. С трудом оторвав голову от шелковой наволочки, Ина встречает новый день. Этот кошмар преследует ее уже третью ночь. Тот поход в любимый ночной клуб так и не состоялся. Она полночи сидела рядом с цепляющимся за ее руки Росом, глядя на то, как пришедшая сила перекраивает его тело. Синяки сходили неделю. Его крики боли она не забыла до сих пор.

***

В этом кабинете почти всегда сумрачно. Ее мать не любит яркий свет, потому на окнах тяжелые шторы, а в кабинете лишь одна настольная лампа. Ина склоняет голову:

– Доброго вечера, мама. Вы звали меня.

– Да, звала.

Глава рода Крови уже немолода. И пусть волосы женщины все того же насыщенно алого цвета, лицо ее покрыто сетью морщин.

– За последние дни я постаралась навести порядок в делах.

Ина вздрагивает и испуганно смотрит на свою родительницу.

– Ты верно поняла. Так вот, порядок в делах я навела. Чему смогла – научила. Дальше все зависит от тебя. Постарайся не посрамить имя рода.

– Я…

– Молчи. Лучше подай руку.

Тяжелый стул с грохотом отодвигается от стола. На негнущихся ногах Наина подходит к нынешней главе рода, подает руку.

– Холодная. Ладно.

Идти недалеко, но каждый шаг дается Ине с трудом. Левая рука, на которую опирается мать, будто онемела.

– Держись подальше от главы смертюков. Вы слишком близки. Это может плохо кончиться. Для обоих.

За их спиной с грохотом захлопывается дверь с тремя печатями.

***

"Она мертва"

Сообщение короткое. В два слова. И за этими словами то, что словами не передать.

"Она мертва".

Он помнит тот момент, когда понял: как раньше уже не будет. Помнит, как выронил из рук окровавленную статуэтку. Мозги отца на ковре. Бездыханное тело придушенной этим зверем матери. Первый приступ боли. И серые глаза напротив. Уже скоро они станут алыми, цвета крови. Магические силы всегда выбирают понятные символы.

***

– Как ты?

Она поднимает глаза, будто не понимая вопроса. Позволяет себя обнять. Он чувствует мелкую дрожь и осторожно прижимает к себе новую главу рода. Несколько минут сидят молча.

– Чувствую себя предателем.

– Почему?

– Мне было гораздо легче.

Он проводит ладонью по алой макушке и неловко усмехается.

– Это же хорошо.

– Это нечестно.

Дурацкий разговор. Неправильный. Но лучше так, чем сидеть в одиночестве, чувствуя, как медленно, но верно подбирается страх.

– Я не справлюсь.

– Справишься. Я же справился.

Хотя был на четыре года младше. И учили его в разы посредственнее. Теодор Устинович искренне верил в то, что смерть придет позже, а потому можно не спешить с введением наследника в курс дел.

– Справлюсь.

Он ненадолго оставляет ее и подходит к пафосному трюмо из красного дерева. Плед, пара бокалов и бутылка вина. Когда на ее плечи ложится теплая шерсть, девушка все же не выдерживает и с тихим всхлипом прижимается к другу.

– Все будет хорошо.

Красивая сказка из трех слов.

***

Тихая роскошь родного особняка навевает мысли о родовом склепе. На его стене новое имя. Когда-то там будет и ее.

"Справишься. Я же справился".

Слуги скользят молчаливыми тенями, отводя глаза от ее пояса. Новый кинжал. Кинжал главы рода. Вечное напоминание о том, что она теперь одна.

"Я скучаю, мама".

По крикам и нотациям. По запретам и укорам. По тому, что ты, глава рода, могла дать своей второй и единственной дочери.

"Какой ты была для нее? Для первой?"

Имеет ли это значение? Теперь можно спросить у старого дворецкого. Он не сможет отказать главе рода. Но матери уже нет. А старшая ее сестра скончалась от "тяжелой болезни" еще до рождения младшей. Но от чего же тогда так больно?

"Ты ушла от меня. И мне не стало легче".

Она крутит в руках кинжал, пуская солнечных зайчиков по стенам.