Внутри так просто было. Стол, два стула по обе стороны, цветы на подоконнике в прозрачной вазе, шкафы с книгами и несколько тумбочек. На столе бумаги разложены. За столом дяденька приятной наружности. Годами, может, и постарше нашего, только выглядит опрятно и ухоженно. Волосы назад зачёсаны, рубашка белая, жилет в крапинку. Руки холёные, ноготочки словно лоск блестящие. Зубы ровные, улыбается. И голос медово-приторный:

– С чем пожаловали к нам?

Человек помялся немного, на месте потоптался, а потом выронил:

– Да вот, заклад принёс…

– Да вы не стесняйтесь! Садитесь, место есть, – тут же предложил «медовый дяденька». – Что у вас там – показывайте? – и с интересом стал наблюдать за Человеком. А тот дрожащими пальцами стал портфель расстёгивать.

– Да у меня тут, собственно…

– Ну-ну, не мельчите! – засмеялся дяденька. – Что вы там принесли? Целое сокровище? Я знаю таких, как вы! Только с виду скромные. А как доходит до главного… – и он шутя погрозил ему пальцем. – Ну, так что там? Любопытно!

– А вот что! – Человек вытащил из портфеля небольшой свёрток, завернутый в полиэтиленовый пакет.

Дяденька удивлённо поднял брови вверх.

– Что же вы так запаковались?

– Боялся, дождь намочит. Она у меня хрупкая такая…

Человек разворачивал пакет, а дяденька, глядя на его действия, всё больше и больше округлял глаза. Когда же, наконец, Человек представил ему свой «заклад», то дяденька и вовсе дар речи на мгновение потерял. Потом потянулся за очками, лежавшими на столе.

– Что это у вас? Не пойму, – напялив очки на нос, он стал вглядываться в нечто крошечное, свободно размещавшееся на ладони. Цвета оно было неопределённого. Казалось: под каким углом смотришь, таков и оттенок становится. Хотя и разглядеть его было трудно.

– Вот он, заклад мой, – представил Человек и руку протянул. Но дяденька не торопился брать.

– Такого отродясь не видел, – признался он. – Что это, скажите на милость?

– А вы не видите сами? – удивился Человек.

– Я, признаться, не вижу.

– Это же душа!

– Как душа? Где душа?

– Да вот она, перед вами!

– Это душа?!

– Ну, да, душа, – подтвердил Человек. – Моя собственная, между прочим.

Дяденька повертел головой, силясь рассмотреть.

– Что же это она у вас такая маленькая? – прищурился он. – С напёрсточек, не иначе.

– Какая есть, – пожал плечами Человек. – А что, другие бывают?

– Бывают. Разные бывают. Но такую я впервые вижу.

Человек заметно расстроился.

– Что, настолько маленькая?

– Ничтожно, я бы сказал! Где вы только такую нашли?

– Не знаю. Родился с такой, наверное.

– Э, нет! – возразил дяденька. – С такой никто не рождается. Видал я новорожденные души. Так они размером с эту комнату будут! Вот это душа так душа! А у вас что? Смех да и только. Вы этим удивить хотели?

– Да я и не собирался… – замялся Человек.

– А чего тогда пришли? – дяденька стал проявлять нетерпение, постукивая ножкой по паркету.

– Заклад отдать…

– Понятно. Чего взамен хотите?

– Так я… это… внимания! – выпалил Человек.

– Внимания?!

– Ну, да… немножко хотя бы… У меня ведь его совсем нет…

– Внимание нынче штука дорогая, – покачал головой «медовый дяденька». – Такими вот, – он указал на всё ещё раскрытую ладонь Человека, где лежала его крошечная душа, – его не купишь.

– Но что же мне делать? – Человек совсем растерялся. – Другой у меня нет. И не подрастёт уже, я думаю…

– А где ж вы раньше были? Могли б ещё пару лет назад прийти! И то не так бы накладно вышло, – посетовал дяденька.

– Да если б я знал… Думал: сам справлюсь.

– Думал он! – передразнил дяденька. – Все вы думаете! А потом к нам со всех ног бежите! Когда припёрло уже так, что мочи нет! Ну, что я, скажите, могу для вас теперь сделать?!

У Человека словно дух вышибли. Снова почувствовал себя маленьким, слабым, беспомощным совсем.

– Так значит, – робко пробормотал он, – зря я сюда пришёл? Не годится душа моя?

– Годится – не годится! – снова передразнил дяденька. – Сейчас отсюда выйдешь, а через час повесишься на первом попавшемся суку! Вот радости-то мне снимать тебя потом да оплакивать!.. – он сел за стол, придвинул к себе бумагу и ручку. – Давай сюда свой заклад! Выпишу, так и быть, абонемент на трёхдневную порцию внимания. Но больше не проси! – строго предупредил он. – И так расщедрился что-то…