Печальный Пастатов

После того как Пастатов научный путь открыл…

– Вот и весь сказ! – затем проныл.

После оба господа в гостиную вернулись,

Щеки у Пастатова в тот миг надулись

– А чего? Это нет…– недоговорил

– Не знай. Где бродит!?– не зря перебил.

Пастатов жалел, что спросил про дочь,

О, ужасно, что тот, попал: « точь-в-точь !»

Спустилась Мудрецова жена,

И сразу ожила,

Как увидела у мужа взор,

Поняв, какой был разговор

Супруги хорошо друг друга знали,

Уже двадцать девять лет, рассвет встречали…

Но Пастатов вдруг подумал:

« Оставаться здесь, не благоразумно,

Приехал про дядю узнать,

А сам не уезжает, еще ляжет спать!»

– Ну, извиняюсь… Мне надо ехать домой,

Дядюшка, небось, приехал. О-е-е-й!

– Ну, ваше дело, ваше дело-

Жена смотрела в окно, по только что оставленному следу

Как уехал Пастатов к себе в селенье.

– Где же Евгений? Евгений.-

Сказала она, зашторивая окно, с изумленьем

– Милая, сама же знаешь!

Евгений то? Чего ж ты, и меня печалишь!?

Я его знаю, как и он меня!

Когда мы были в три вершка,

Он еще тот мужичок!

Вернется, вернется. И будет нам впрок.

Сама же и скажешь: «Как нам? Не стыдно!»

Думать так.… Неужели тебе, не видно?

– Да! Да! Да.

– Даже не смей думать, не беда!

– Слыхал, гости были? Аль, нет?!-

Появился, наконец, дед

– Бывали. А ты чего, так поздно?

Время под вечер! – сказал Мудрецов, шутливо – грозно!

– Какие мои годы! Все сплю, да сплю.

Спать в последнее время люблю.

А где тетка, ваша? – сказал сонно

– Слышал шум, от ее грозного тона

– Меня ждете! – вбегает она

– Знайте! Идет, идет беда!

– Да ты что!? Она только что пришла! –

Послышался смех от старика

– А ты, – продолжал,– Выглядишь хорошо

Аль не у Светланы, взяла платьи-цо?

– К смерти готовиться надо, к ней,

Как увидишь не робей! Не робей! -

Начала прыгать она вдруг:

– Посмотри там, посмотри тут! –

Старуха и в правду выглядела хорошо:

Платье – бальные танцы, подходят для него.

Дед за старухой побежал,

Попрыгивая, за ней, и ржал.

– Чего то, даже Светлана, не вышла к нам

– Война придет, хлеба не дам!-

Произошел крик тетки, после слова

Произнесенным, главой Мудрецовых

– Ну что ж, – сказала жена

– Воля ее! Не моя, не твоя!-

Теплый ветер вывел Пастатова из леса,

Уже темнело, но не так, если честно:

Весна! Уже стучала в окна к нам,

« Скоро, надо будет, предаться колесам»-

Подумал он, посмотрев на сани:

« Ну что ж, не мои дани»-

Имея в виду: повозка была не его,

– А дядюшки, моего!-

Приехав домой Пастатов, поставил сани

– Не было ли дядя? – спросил у няни

– Нет! – отвечала резко она

– Ну, что ж.… Такие дела…

Пастатову есть не хотелось:

Не шевелилась его челюсть.

Шептал он весь пройденный день:

– Дребедень, дребедень…

В дверь влетел Коровин с идеей

Большой, воскликнул: – Холера!!!

Быстро одевшись, пройдя «два шага»

Перед носом висела бумага

По всей видимости, здесь магазин,

С продуктами жил, гражданин

Дверь открыл Коровин сам

Духота и пыль, встретила там

На кровати хрипел гражданин

– Мало места, живет один.-

Прошептал Коровин: – Весь дом – магазин.-

Пастатов поставил рядом стул,

Из форточки ветер подул

– Закройте форточку. Во! Загадка,

Душно в комнате, а открыта оградка

Ну да ладно, симптомы надо посмотреть.

Лоб холодный, язык бы увидеть.

– Ню – проснулся господин

В чем дело, месье? Гражданин.

– Я доктор.– Пастатов как то через силу

Посмотрел, постоял над рожей некрасивой

– Несварение в обычной форме,

А так все хорошо, все в норме

– А может, все – таки холера?..

– Типун тебе на язык! Говоришь не по делу.

Пробормотал больной продавец

Над Коровиным: – Привлекаешь конец.

– Что, ели? В последний раз.

– Апельсины, уж прошел третий час

– Ну вот, ясно- с усмешкой – Перебор с витамином «Ц.»!

– И что делать?! С ними вообще! -

И тут Коровин закричал сгоряча:

– Куплю не дороже – трех коп., и без бла!

– Ну ладно, черт с тобой, бери…

– Сейчас приду – уходя восвояси

– Вот, гады! Пользуются положением-

И сделав робкое на лице движение:

– Нестеров Петр Афанасьевич, меня звать.

А кстати, хотите, чего не будь, взять?

Есть и хлеб у меня, и вилы, и корова!

Вы новенький.… И не знаете, здесь дела – суровы:

Целую ночь, надо ехать до города

Пока едешь и умрешь от голода!

– Нет спасибо. Пока не забота.

– Уважаемый, э ж моя работа

Скидку, как доктору дам! – До-сви-да-ни-я!-

Уходя, да на прощания:

– Попейте эту микстуру! И сейчас.

Два раза в день. Тридцать коп. с вас.

Но это, все – же потом.

К дядюшке продукты оптом…-

Кричит Пастатову в след:

– Берите яйца, сделаете омлет!-

На пороге у Пастатова попался Коровин:

– Куй железо, пока горячо!– он молвил

Пастатов устал от этого дня:

– Ну и дела, ну и дела.-

Скинув одежду, лег он в постель

«Что, что, что? Мне делать, теперь…

И дядюшки, чего- то не видать,

Не собирается он, обратно приезжать»-

Блуждало в его мыслях,

Подумывая о поездке, поиски смысла.

За окном Коровин пел песню:

– Как хорошо! Если честно!

И жизнь безгранична! Ого!

Эх! Как все хорошо!-

Видно Коровин сочинял на ходу:

– Ду, ду, ду, ду. Ду!!!

Пастатов улыбнулся, взглянул в окно:

Коровин нес ящик с апельсинами, и красное лицо

Говорило о большом торжестве!

– Бог ты мой, завидую тебе…-

Прошептал Пастатов, вздыхая,

Закрыл глаза, и образ воспылает

И будто видит он сон,

« – Бог ты мой… Я Пастатов, влюблен!».

Что день, ни день. Он все грустит

И все о ней, он шепотом молвит.

Что дождь, польет как из ведра,

Что солнце, печет уж и с утра,

А он сидит и что-то пишет,

Вопросов нянюшки не слышит.

То капнет у него слеза,

Ни кто и не увидит. Тьма.

Прошла неделя, еще одна теперь

И не откроется из темной комнаты, та дверь

А дядюшка все не едет домой,

А в мечтах всплеск наполнен добротой.

И пишет свои мысли, слова: «люблю».

Пишет.… От того что, передать то и не кому…

С нянюшкой все же не сдружился,

А лишь сплетням ее, удивился…

Таким людям не доверял чувства,-

Ненужное занятие и пусто…

– Где же, ты? Моя не моя…-

Шептал он, плача и рыдая,

С тоской своей играя.

Сходит Пастатов с ума,

Зайдут к нему «новые» друзья,

А нянюшка дает один ответ:

– А хозяина то нет. И его нет.-

Так как молчит Пастатов, плачет,

Смеется, с мыслями дурачит.

Вот так и месяц, грустно, шел

«Печальному» Пастатову, было это – ноль.

Похудел Пастатов, весь оброс

Забыл интелегентность, с чем он рос.

Устал он жить в забвении своем,

Читать книги начал: о любви, о том, о сем.

В старика, мигом, превратился

Не узнавал в отражении, дивился.

И вот: и утро новое настало,

«Бородатому» Пастатову, было мало

Что он книги только читал,

Не говорил ни с кем, молчал.

И тут ему захотелось; Мудрецовых посетить,

И опять ушел в себя, опять с этим жить…

Вдруг, дверь в спальню открылась

И лицо знакомое, появилось,

Но племяннику его, было все равно:

Не жил, не был – как существо.

Он раньше, бывало, тосковал,

А тут новую жизнь начал…

– Племяш! Ты чего? Не понимаю…-

Склонился над лежачим на кровати, обнимает.

– Плохо дядюшка. Больно мне.

Не жить, не быть. – Да ты, не в себе!

Анечка! Доктора, скорей же сюда!

– Нет, дядюшка. Не болезнь моя

Это называется по-другому,

Не так, а по-иному…

– Так что же, все-таки с тобой?

– Дядюшка! Долго не ехал домой…-

Говорил как умирающий человек.

– Прости, племяш!– дав ответ,

Громко заплакал.

– Не надо, дядя. Я свое, откапал.

– Анька! А ты, чего не уследила?

– Да я то, чем навредила?!

– Она не виновата. Я виноват.

Случилось: я своей жизни – гад!

– Племяш! Чего ж, ты! Чего говоришь?

Сам доктор, заболел, то бишь…

– Дядюшка оставь меня, я посплю.

А болезнь, я свою знаю…

Пройдет время, я сам подлечусь.-

Дядя оставил его грусть.

Переодевшись, пошел в его комнату.

Сидел и слушал спящего хрипоту.

– Анька! И давно это у него?

– Давно! Сударь, давно!-

Отвечала шепотом, ему:

– Не виновата, я! Не услежу.-

Так весь день дядюшка в комнате сидел,

– Евгений Петрович, господин ладом и не ел.-

Говорила Анечка шепотом с порога.

– Вижу, похудел он, строго,

Кто приезжал, за время, моего отсутствия?

– Коровин был, Мудрецовы возлагали присутствие,

Продавец, поп Алексий захаживал,

За милостивой, спрашивал.

Я с копилки дала ему руб.

Муки дала, ему пуд.

– Больше, ни каких, не было гостей? –

В тот миг Пастатов захрипел сильней.

Наутро он вскочил, ни свет ни заря,

Дядя спал: видел сна.

– Дядюшка, дядюшка. Вставайте!

Только меня, вы не ругайте!

Все это время, я видел сон!

Все это время! Был влюблен.

– А сейчас!?– открыв глаза:

– Как вы чувствуете, себя? –

Пастатов лег опять в кровать:

– Моего чувства, мало вам, это понять…

– Аль не у Мудрецовых дочурка Света?

– Да, дядя! Именно она. Свела с ума, разума нету.

О, больно! Дядюшка, мне жить! –

Зарыдав, начал он слезы лить.

– Ох, племяш. Я ведь и не знал

Что влюбленным, ты вдруг стал.

– А ты, дядюшка, почему не приезжал?

– Болен был…– вроде и начал

– Чего ж, дядюшка, замолчал?

– Чего говорить? Рассказывать, нечего мне…

Давай лучше, подумаем: что же делать теперь?!

А ты, племяш, не пробовал: письмо написать?!

– От стыдобы.… Своей… как сказать?..

– Немедленно, отправлюсь к ним.

Узнаю дела. Как живет жена, как господин.

Не боимся! На долго тебя, не оставлю и поныне

Расскажу «историю любви» господина!

И обратно в тот миг, поеду я!

– Надолго, не оставляй меня.-

После долгого, печального сна

Он решил прийти в себя.

Анечка разогрела воду,

Патстов постригся, побрил бороду,

Дядюшка в тотчас, уехал в усадьбу,

У самого же в мыслях: «О свадьбе!»

Пастатов же, взглянул в свое окно

И удивился: что пропустил, он все.

Весна! Весна! Таял снег.

И почудился ему – счастливый свет!

Вышел на улицу погулять,

Взглянул в лес и начал мечтать:

О любви. О жизни…. О Свете…

И конечно, о прекрасном лете.

И уединился он в лесу,

Откуда видно: дворы, дорога к дому.

Нестеров с дамой ходил, под ручку;

Пироговых, семья – ругалась научно;

Коровин по дворам, барином ходил

– Не правда ли, кретин? -

Послышался голос, позади.

Пастатов обернулся и увидел:

Худощавого, в темные тона – прикиды.

– Меня Андреем Семеновичем Твардовским, звать!

– Вадим Вадимович Пастатов. Очень рад!

– А вы, чего делаете в этом захолустье?-

В уважительной форме, сказал – злостно, с грустью.

– Да вот, к дядюшке приехал

Да и от города отдохнуть, не помеха.

– Видимо не давно? Так полагаю?!

– Давно. – Тогда не понимаю…

– Так получилось, обстоятельства, у меня…

– Ясно. Судьба, судьба…-

С большой усмешкой, сказал тот:

– Вон! Посмотри, какой Коровин – идиот!-

«– Он сражает меня, правдой своей!»-

Подумал Пастатов без всяких на то идей.

– Не знай, как вы!? А мне здесь скучно.

В городе хорошо, там лучше!-

Пастатову понравился минор:

– Да, я согласен. Не предамся в спор.-

Твардовский изумился ответом:

– А какие планы, на лето?

– Не знаю. Планов нет.-

Вздохнул Пастатов, будто он дед.

Но при этом, он почувствовал: что очень рад, знакомству

С ним он говорил так, будто знал с детства.

– А как – начал Пастатов, – вы тут, очутились?

– А вы, здесь как, объявились?

– Я наобум. Наверняка!

– И я, наобум. Судьба, судьба.-

Твардовский все изумлялся над Коровиным, и сейчас

И шутил про слово: «судьба!» – ежеминутно, готов хоть каждый час.

– А чем, вам не нравится – судьба,

Ведь это жизнь: и ваша, и моя?..

– Почему изумляюсь? Я отвечу!

Вчера у Пироговых был. Ел сало, ел лечо.

Как старушка молилась на Христа,

А я спросил: «– Зачем молишься, старушка моя?»