Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

В случае подтверждения достоверности этих высказываний, а также указания Геращенко на другие высказывания олигарха, возможно содержащие признаки приготовления к совершению вышеуказанных преступлений, установить, что известно Геращенко о возможностях, намерениях, приготовлениях Ходорковского к преступлению и к участию в таких действиях иных лиц, как подчиненных Ходорковскому по роду деятельности, так и связанных с ним финансово, и принять предусмотренные законодательством меры».

Я вспомнил вечер. Голова закружилась.

А ведь действительно, о том, что Ходорковский может быть организатором государственного переворота, известно давно: еще в 2003 году Ходор начал строительство сетевой структуры под шапкой «Открытой России», скупая все, что плохо лежит на политической сцене. Именно для этого была организована скупка депутатов всех существующих в России партий.

Для этого был заказан, разработан и оплачен не только проект конституционной реформы, но и конкретный, по месяцам, график захвата власти. «Открытая Россия», политическое крыло ЮКОСа, заказала своей же дочерней организации – Фонду развития парламентаризма – научную работу на тему «Исследование конституционно-правовых проблем государственного строительства». Апрель 2003-го. Акт сдачи. Счет-фактура. Какие же проблемы мы исследуем с научной целью?

В этом документе было прописано формирование списков кандидатов, с запасом больше 226 человек, которые составят большинство в Государственной думе РФ. Это большинство должно будет строиться на основе коалиции купленных партий, а политические договоры с руководством партии важно подкрепить персональными контрактами непосредственно со всеми кандидатами, которые после выборов войдут в состав необходимого большинства, чтобы депутатам выгодно было бы сохранять лояльность коалиции и его лидеру, даже вопреки позиции руководителя собственной фракции.

Следующим шагом должна стать конституционная реформа, в результате которой президент не будет иметь сколько-нибудь значимых полномочий, что фактически упразднит данную должность. В этой конструкции вся власть переходит премьер-министру, которым должен стать Михаил Ходорковский.

По утверждению Бориса Немцова, Путин лично потребовал от Ходорковского прекратить финансирование оппозиционных партий, что тот отказался сделать. В апреле 2003 года Ходорковский заявил о намерении финансировать из личных средств СПС и «Яблоко», которые готовились к участию в выборах в Государственную думу в декабре 2003 года. После ареста Ходорковского ни СПС, ни «Яблоко» не смогли пройти в Госдуму четвертого созыва, а КПРФ утратила лидирующие позиции по числу депутатов.

Остальное уже известно. Национал-буржуазный термидор оказался крепче олигархата, большинство участников которого, и Ходорковский в их числе, сбитые летчики. Ну, да все по порядку: Ельцин…

Глава 2. Ельцин. Человек с молотком

Вспомни гнева их дни и года, Благодарность в глазах их собачьих.

Б. Березовский

Мода на разнообразные портреты, пейзажи и жанровые сценки из лихих девяностых, недавно царствовавшая в социальных сетях и инициированная Фондом Ельцина и Colta.ru, была призвана романтизировать непростое десятилетие отечественной истории, легализовать его и представить как некое позитивное время. Сейчас в СМИ наблюдается продолжение этого флешмоба в виде вала публикаций о хорошем Ельцине. В ответ на массовую истерию, связанную с возвращением образа Бориса Ельцина в федеральную повестку, встает вопрос об оценке деятельности первого президента России с моральной и правовой точек зрения.

Не так давно председатель партии «Коммунисты России» Максим Сурайкин направил обращение в Конституционный суд с просьбой рассмотреть легитимность выборов 1996 года. По мнению политика, они были подтасованы, а последующие события – дефолт, развал промышленности и тому подобное – являются прямым следствием фальсификаций. Сурайкин отмечает, что «дальнейшее развитие России невозможно без точной юридической оценки прошлого страны, в том числе в части соответствия действующей Конституции РФ».

«Обращаю ваше внимание на нелегитимный характер президентских выборов 1996 года и, в частности, победы на них во втором туре Ельцина Б. Н. Об этом позже, в период своих президентских полномочий заявил президент РФ Медведев Д. А.», – сказано в обращении.

Ну, это давно ни для кого не секрет. Например, в ходе встречи с лидерами незарегистрированных политических партий, прошедшей зимой 2012 года в резиденции Горки, тогдашний президент Медведев прямо заявил присутствующим о проигрыше Ельциным выборов 1996 года. Он сказал: «Вряд ли у кого есть сомнения, кто победил на выборах президента 1996 года. Это не был Борис Николаевич Ельцин». Не секрет и то, что накануне президентских выборов 1996 года был сформирован пул банкиров, предоставивших финансовые ресурсы в распоряжение штаба действовавшего президента Бориса Ельцина. Вместе с использованием административного ресурса это позволило обеспечить решающее преимущество его кандидатуры при освещении предвыборной гонки в СМИ.

Писатель Эдуард Лимонов утверждает, что на выборах 1996-го Ельцина поддержало всего 6 процентов населения. По его словам, ельцинской командой была проведена работа по фальсификации выборов, при этом высокопоставленные чиновники сейчас не стесняются и открыто рассказывают о «большом надувательстве» – так эти выборы назвали в СМИ. «Он (Борис Ельцин. – И. М.) выглядел, как бомж, как алкаш. Да и был алкоголиком, что тут скрывать – все эти дирижирования оркестром, когда абсолютно пьяный Ельцин «руководил» немецким ансамблем, его визит в Исландию, где он даже не смог выйти из самолета… Это было отвратительное впечатление. За него было стыдно. Поэтому я считаю, что компетентные органы могут дать оценку тем выборам, на которых Ельцин продемонстрировал полное пренебрежение к правам и свободам граждан России».

Сегодня «царю Борису» ставят памятники и открывают центры его имени. Скандальная история с Ельцин-центром очень соответствует стилю правления самого Бориса Николаевича. Огромное, помпезное здание, на которое истрачены огромные средства, и это в стране, где большинство, особенно в регионах, живет очень бедно. Роскошь на фоне нищеты – как раз стиль девяностых, ельцинский стиль. Многие именно это ему и ставят в вину. Иные – за буквально изнасилование страны на выборах 1996 года на деньги семибанкирщины, всех этих Гусинских, Смоленских, Березовских.

Однако в череде грехов Ельцина указывают на один, самый тяжелый. Ради того, чтобы получить власть в России, Борис Николаевич пожертвовал СССР. Под рюмку водки в Беловежской Пуще подмахнул документы, определившие трагическую судьбу огромной страны. Все россказни о том, что иначе была бы гражданская война, – чушь. Она и так была – в Закавказье, в Приднестровье и в Средней Азии… В Донбассе она идет сейчас, в Казахстане, видимо, еще будет. Война случается от нерешенных проблем. Проблема русских в 1991-м решена не была, не решена и сейчас. Русские – самый большой разделенный народ в мире, и виноват в этом Ельцин. Только он мог, если бы захотел, остановить распад большого, мощного государства. Его подельники по «убийству» СССР – Шушкевич и Кравчук – даже не пикнули бы, если бы Ельцин только заговорил о том, чтобы защитить права русских, остающихся в этих республиках. Да и если бы обозначили новые границы с Крымом и Донбассом в составе России, тоже никто бы не возразил. Это была воля центра, ее олицетворяла Москва. Но он не сделал ничего. Торопился воцариться в Кремле единолично. И воцарился – на беду русским людям.

Следует строить не центры его памяти, а, напротив, провести радикальный пересмотр его наследия. Заклеймить, припечатать бывшего партаппаратчика как жадного до власти политического неудачника. Ведь либеральный реванш, который пытались и пытаются организовать в России, нуждается в культовых личностях, которые будут символизировать и легитимировать приход к власти, сохраняя преемственность.

Конечно, с Ельцина все началось. Все герои, точнее, антигерои, их политические силуэты, символы его эпохи – ельцинское наследие в том или ином виде. Именно ему суждено стать фигурой, бросающей тяжелую тень на государство Путина. Так кем же он был и как закатилась его звезда?

Будущий первый президент Российской Федерации Борис Ельцин родился 1 февраля 1931 года в уральском селе Бутка. Семья Ельциных, как написано в характеристике, которую прислал чекистам в Казань сельсовет, арендовала землю в количестве пяти гектаров. «До революции хозяйство отца его было кулацкое, имел водяную мельницу и ветряную, имел молотильную машину, имел постоянных батраков, посева имел до 12 га, имел жатку-самовязку, имел лошадей до пяти штук, коров до четырех штук…» Имел, имел, имел… Тем и был виноват – много работал, много брал на себя. А советская власть любила скромных, незаметных, не-высовывавшихся. Сильных, умных, ярких людей она не любила и не щадила. В тридцатом году семью выселили. Деда лишили гражданских прав. Обложили индивидуальным сельхозналогом. Словом, приставили штык к горлу, как умели это делать. И дед ушел в бега… Впрочем, сам Ельцин потом сильных, умных и ярких людей сам любить не будет, а окружит себя хитрыми, изворотливыми и циничными, совсем не такими, какими он восторгается в своей книге.

«Детство было очень тяжелое, – вспоминал Борис Николаевич. – Еды не было. Страшные неурожаи. Всех позагоняли в колхоз – тогда было поголовное раскулачивание. К тому же кругом орудовали банды, почти каждый день перестрелки, убийства, воровство. Мы жили бедновато. Домик небольшой, корова. Была лошадь, но и она вскоре пала. Так что пахать было не на чем. Как и все – вступили в колхоз… В 1935 году, когда уже и корова сдохла и стало совсем невмоготу, дед, ему было уже около шестидесяти, начал ходить по домам – класть печки. Он, кроме того, что пахарем был, умел еще и столярничать, плотничать. Отец тогда решил все-таки податься куда-нибудь на стройку, чтобы спасти семью. Это был так называемый период индустриализации. Он знал, что рядом, в Пермской области, на строительство Березниковского калийного комбината требуются строители – туда и поехали. Сами запряглись в телегу, побросали последние вещички, что были, – и на станцию, до которой шагать 32 километра…»

Слезы наворачиваются от рассказа, наспех состряпанного «Огоньком» под чутким руководством Юмашева! Послезавтра выборы, а так и хочется поставить подпись за Ельцина: ну не может такой человек оказаться жестоким самодуром и политическим авантюристом. Читаем дальше.

«Школа. Своей активностью, напористостью я выделялся среди ребят, и так получилось, что с первого класса меня избирали старостой класса. С учебой всегда было все в порядке – одни пятерки, а вот с поведением – тут похвалиться мне труднее, не один раз я был на грани того, что со школой придется распрощаться. Все годы был заводила, что-нибудь да придумывал». В лояльных Ельцину публикациях также отмечают хорошую успеваемость первого президента в школе. Однако в статье Юрия Борисенка и Вадима Эрлихмана утверждается, что Ельцин «не блистал хорошими оценками». Итак, после окончания седьмого класса Ельцин выступил против классной руководительницы, которая била детей и заставляла их работать у себя дома. За это был исключен из школы с «волчьим билетом», но, обратившись в горком партии, сумел добиться возможности продолжить учебу в другой школе.

Ельцина можно было бы назвать довольно симпатичным, если бы не руки. На левой руке у него не хватало двух пальцев и фаланги третьего. По версии Ельцина, он потерял их во время взрыва гранаты, которую пытался разобрать.

«Война, все ребята стремились на фронт, но нас, естественно не пускали. Делали пистолеты, ружья, даже пушку. Решили найти гранаты и разобрать их, чтобы изучить и понять, что там внутри. Я взялся проникнуть в церковь (там находился склад военный). Ночью пролез через три полосы колючей проволоки и, пока часовой находился на другой стороне, пропилил решетку в окне, забрался внутрь, взял две гранаты РГД-33 с запалами и, к счастью, благополучно (часовой стрелял бы без предупреждения) выбрался обратно. Уехали километров за шестьдесят в лес, решили гранаты разобрать. Ребят все же догадался уговорить отойти метров за сто: бил молотком, стоя на коленях, а гранату положил на камень. Взрыв… и пальцев нет. Ребят не тронуло. Пока добрался до города, несколько раз терял сознание. В больнице под расписку отца (началась гангрена) сделали операцию, пальцы отрезали, в школе я появился с перевязанной рукой».

Вероятно, этот рассказ надо понимать как аллегорию. Уж слишком много странностей: трудно перепилить решетку, пока часовой обходит церковь, гранаты не хранятся с запалами, взорвавшаяся в руках граната отрывает не только два пальца, а кое-что еще. Скорее всего, этот рассказ обращен к мышлению читателя, к его инстинктам. Ельцин демонстрирует себя человеком тяжелым, если не сказать свирепым – вдумайтесь: вполне взрослый парень лупит по гранате молотком! Какого результата он мог ожидать? Нет, Борис Николаевич апеллирует к сознанию, показывая, что он не собирается отступать – ему легче всего воспользоваться молотком. Что будет под молотком – Верховный Совет, человеческий череп или страна – для Ельцина не имеет никакого значения. Он просто появится на телеэкранах в следующий раз с перевязанной рукой. Эти выводы, сделанные из, казалось, второстепенного эпизода книги, надиктованной Юмашеву, косвенно подтверждает и сам Ельцин.

«Пытаясь разбудить ностальгические чувства избирателей, левая Дума проголосовала за отмену Беловежских соглашений 1991 года, по сути, возвращая страну назад, в бывший Советский Союз. В Думе звучали призывы привлечь к ответственности, к суду, заковать в наручники тех, кто участвовал в подписании декабрьских документов 91-го года. Это была настоящая провокация. ‹…› Чего греха таить: я всегда был склонен к простым решениям. Всегда мне казалось, что разрубить гордиев узел легче, чем распутывать его годами. На каком-то этапе, сравнивая две стратегии, предложенные мне разными по менталитету и по подходу к ситуации командами, я почувствовал: ждать результата выборов в июне нельзя… Действовать надо сейчас! Я решился и сказал сотрудникам аппарата: «Готовьте документы…» Началась сложная юридическая работа. Был подготовлен ряд указов: в частности, о запрещении компартии, о роспуске Думы, о переносе выборов президента на более поздние сроки. За этими формулировками – приговор: в рамках действующей Конституции я с кризисом не справился. ‹…› Пока я находился в кабинете, Таня позвонила Чубайсу, позвала его в Кремль. «Папа, ты обязан выслушать другое мнение. Просто обязан», – сказала она. И я вдруг понял: да, обязан… Когда Чубайс волнуется, его лицо мгновенно заливается алой краской. «Борис Николаевич, – сказал он. – Это не девяносто третий год. Отличие нынешнего момента в том, что сейчас сгорит первым тот, кто выйдет за конституционное поле. Хотя, в сущности, и в девяносто третьем первыми за флажки вышли они. Это безумная идея – таким образом расправиться с коммунистами. Коммунистическая идеология – она же в головах у людей. Указом президента людям новые головы не приставишь. Когда мы выстроим нормальную, сильную, богатую страну, тогда только с коммунизмом будет покончено. Отменять выборы нельзя»… Мы разговаривали около часа. Я возражал. Повышал голос. Практически кричал, чего вообще никогда не делаю. И все-таки отменил уже почти принятое решение»^[5].

Ельцин узнает, что в демократическом федеративном государстве, где он по легенде выбран общим голосованием на всероссийских выборах, часть всенародно избранных депутатов Государственной думы требует провести импичмент, то есть отстранить Ельцина от власти. Что делает демократический президент? Он готовит ряд антиконституционных указов, в том числе о запрете компартии, роспуске Думы и переносе президентских выборов. Чтобы удержать власть, Ельцин фактически второй раз готов развязать гражданскую войну, от чего его отговаривает Чубайс, понимая последствия таких событий. В тот раз Ельцин отступит. Но это же все тот же человек с молотком и гранатой! Аттила, гунн – в этом природная жестокость Ельцина и его боярского полудикого режима (не случайно в стране слово «капитализм» употребляли с приставками «дикий» или «бандитский»). Ельцин – это жестокий, безмозглый, лишенный чувства историзма гунн, он пожертвует страной, разгонит СССР только для того, чтобы взять власть в России и долгих десять лет пить и харчеваться, как и положено варвару. Я даже не думаю, что Ельцин сильно переживал, когда от страны отвалилось 14 республик.

Простить побег он не смог только генералу Джохару Дудаеву, который, вслед за прибалтами, украинцами и туркменами, захотел ухватить свой кусок пирога. Вот тут в Борисе Николаевиче взыграла личная обида: ведь вся аппаратная интрига по расформированию Советского Союза была задумана для захвата власти, а тут этот генерал! Известно, что Дудаев категорически не хотел войны, и перед началом «первой чеченской» восемь раз пытался выйти на Ельцина. Восемь раз Ельцин отвечал холодным молчанием. Что было крамольного в том, если бы Ельцин принял Дудаева? Джохар Дудаев был законно избранным президентом, Чечня – одним из 89 субъектов Российской Федерации, и ничего страшного бы не произошло… Но руководство администрации специально подсовывало Ельцину бумаги, где Дудаев плохо о нем отзывался, а Ельцину всегда это не нравилось. И когда начальник службы безопасности Александр Коржаков сказал ему: «Примите его, он же приходит к вам как вассал к своему сюзерену, и ничего такого здесь нет!», Ельцин ответил: «Нет! Если я его приму, подумают, что мы слабые!»

«Всегда мне казалось, что разрубить гордиев узел легче», – помните? Алгоритм принятия решений у Бориса Николаевича не менялся годами – все те же приемы, тот же молоток. Ни при каких обстоятельствах Ельцин не пытался поступать иначе. Окружив себя неталантливыми, циничными проходимцами, он превратил страну в невиданный конгломерат рынка и продуктовой базы, наполненный людьми самого последнего сорта – уголовниками, шулерами, мошенниками. Ельцин не пошел по пути парламентаризма – он разгонит парламент танками, а выборы превратит в аляповатый балаган на деньги подельников – представителей той самой семибанкирщины. По сути, он построит авторитарный режим, где уровень коррупции будет на уровне какой-нибудь банановой республики.

Вопиющую недоговороспособность и карьеризм Борис Николаевич демонстрировал еще во время работы в Свердловском обкоме, правда преподнося их как добродетели. Его предшественник на посту секретаря Свердловского обкома КПСС Яков Рябов рассказывал в интервью, что Ельцин не останавливался ни перед чем ради достижения личной власти: «Так получилось, что несколько моих друзей учились вместе с Ельциным. Я решил спросить их мнение о нем. Они говорили, что он властолюбив, амбициозен, что ради карьеры готов переступить даже через родную мать. «А если ему дать задание?» – спрашиваю. Они говорят: «Ради любого задания начальства он разобьется в лепешку, но выполнит». Борису при встрече я эти претензии высказал. Он сразу вскинулся: «Кто вам сказал?!» Я ему объяснял, что это неправильный подход: «Тебе нужно думать, как искоренить недостатки, а не о том, кто о них сказал». Но он потом все равно вычислил этих людей и не давал им хода…»

«Не давал хода» – это мягко сказано. Некоторые пытались покончить жизнь самоубийством. Первый секретарь Перовского райкома Аверченко выбросился с четвертого этажа, но, к счастью, выжил. Первый секретарь Киевского райкома Коровицын испытывать судьбу не стал: он выпрыгнул из окна седьмого этажа.

«В самом начале моего пребывания в должности первого (секретаря Свердловского обкома КПСС), – диктует Юмашеву Ельцин, – он (Павел Симонов, заведующий строительным сектором в ЦК) дал мне замечательный и очень запоминающийся урок. В городе проходила выставка агитплаката, я пошел на ее открытие и, когда мы заходили в зал, нас сфотографировали. Потом эта фотография появилась в областной партийной газете «Уральский рабочий». На следующий день у меня раздался звонок от Симонова, и он начал воспитывать. А воспитывать он умел – вроде и не повышая голоса, но уж поиздевался он надо мной вовсю. Ах, говорит, как хорошо вы получились на фотографии, ну, просто очень хорошо, вы вообще у нас такой фотогеничный, и сейчас ведь вся область будет знать, что вы так хорошо на фотографии выходите, – ну, и в таком духе. Умел он глубоко залезать под кожу, вроде и не говоря каких-то резких слов. В общем, урок он мне тогда очень хороший преподал, я его на всю жизнь запомнил. И я следил, чтобы больше никогда в областной газете мои фотографии не появлялись».

Если отбросить благостный тон повествования, эпизод скорее подтверждает слова Рябова, который называл Ельцина карьеристом и властолюбцем. Снимки в провинциальной газете – нормальное дело для номенклатуры, тут Ельцин просто поспешил. Потом своими снимками он заклеит все улицы, а с помощью телемагнатов создаст информационный вакуум для всех – мнимых и реальных претендентов на власть. Мемуары президента – довольно занятное чтение, правда имеющее мало отношения к реальности.

Итак, отличился новый хозяин Свердловской области двумя деяниями: по распоряжению Ельцина в Свердловске было построено двадцатитрехэтажное, самое высокое в городе здание обкома КПСС, и по его же распоряжению был снесен Ипатьевский дом, где в 1918-м был расстрелян последний российский император Николай Второй вместе со своей семьей и слугами. Гигантское здание обкома – стиль Ельцина!

Дальше был перевод в Москву, повышение по карьерной лестнице и мандат депутата Верховного Совета СССР. В 1978–1989 годах Ельцин – депутат Верховного Совета СССР (член Совета Союза). С 1984 по 1988 год – член президиума ВС СССР. Кроме того, в 1981 году на XXVI съезде КПСС был избран членом ЦК КПСС.

В декабре 1985 года Ельцин рекомендован политбюро ЦК КПСС на должность первого секретаря Московского городского комитета (МГК) КПСС. Придя на эту должность, он остается верен себе – увольняет многих видных руководителей МГК и первых секретарей райкомов, – вульгарный провинциал, он не обращает внимания на талант и опыт. Любой, кто был не согласен с линией нового босса МГК, больше не мог чувствовать себя в безопасности. «Сильных, умных, ярких людей она не любила и не щадила», – помните тот рассказ самого Ельцина? В Москве Борис Николаевич снова занялся популизмом – если в Свердловске это было строительство гигантского нелепого здания для обкома партии, то в столице он занимается самопиаром – ездит в общественном транспорте, стоит в очередях в продуктовых магазинах, устраивает неожиданные проверки общественных учреждений.

Неуживчивый Ельцин снова затевает конфликты, в этот раз с руководством политбюро ЦК КПСС. 21 октября 1987 года он резко выступил на пленуме ЦК КПСС, после чего попросил освободить его от обязанностей кандидата в члены политбюро. Но раздражать Ельцин начал еще до октябрьской речи. «Почему я так «нечленораздельно» на организационном пленуме Московского горкома выступил? – оправдывался он. – Отвечаю. Я был тяжело болен, прикован к кровати, без права, без возможности встать с этой кровати. За полтора часа до пленума меня вызвали на этот пленум, врачи, соответственно, меня накачали лекарствами. И на этом пленуме я сидел, но что-то ощущать не мог, а говорить практически тем более…» Дальше не имеет смысла цитировать – Ельцин в очередной раз был пьян.

Еще одним серьезным инцидентом, случившимся перед октябрьской речью, стала раздача интервью, мягко говоря, недружественным СМИ. Ельцин вспоминает, что давал интервью сразу для трех телерадиокомпаний – Би-би-си, Си-би-эс, Эй-би-си – в своем кабинете. «На некорректные вопросы, которые наносили бы какой-то ущерб нашему государству, его престижу, я давал решительный отпор. Далее были вопросы в отношении товарища Лигачева. Я сказал, что имею единые точки зрения в стратегическом плане, по решениям съезда, по задачам перестройки и т. д. У нас есть с ним некоторые разные точки зрения в тактике перестройки, в вопросах социальной справедливости, стиля работы. Детали я не расшифровывал. Был и такой вопрос: «Считаете ли вы, что будь на месте товарища Лигачева какой-то другой человек, то перестройка пошла бы быстрее?» Я ответил: «Да». Поскольку мои слова были искажены, телекомпания Си-би-эс (США) дала мое опровержение и извинение за ошибку за подписью заместителя президента телекомпании.

Затем меня вызвал товарищ Соломенцев, потребовал объяснений. Я высказал свое возмущение фактом вызова по такому вопросу и ответил устно на каждый заданный вопрос по интервью».

Конечно, Ельцин лукавит – самоуверенный аппаратчик тогда обрушился на партию, что и послужило причиной опалы босса МГК. Так было и во многом другом: Ельцин не соблюдал субординацию, вел себя вызывающе и демонстрировал свою обособленность от партии.

Партия ответила. Приведу несколько фрагментов реакции на октябрьскую речь Ельцина.

Первый секретарь Ворошиловского райкома А. Земсков: «Единоличность решений, изоляция от партийного актива, от членов городского комитета партии, от секретарей райкомов – вот призма, через которую нужно рассматривать его деятельность».

Первый секретарь Кировского райкома И. Головков: «…пренебрежение принципами преемственности, неумение дорожить людьми, отсутствие должного такта и уважения к кадрам, недостаточное терпение и терпимость».

Первый секретарь Бауманского райкома А. Николаев: «Очень быстро товарищ Ельцин обрел тот самый начальственный синдром, против которого он гневно выступал на съезде партии. Вот разрыв между словами и реальными делами. Быстро уверовал в свою непогрешимость, отгородил себя от партийного актива».

Зампредседателя исполкома Моссовета В. Жаров: «Кадровые замены превратились в спортивные соревнования, о которых нам докладывали: на одном активе сменили 30 процентов первых секретарей, на другом – уже 50, на третьем – уже до 80 доехали».

Член горкома Ф. Козырев-Даль: «На вооружение брались только разрушительные действия. Товарищ Ельцин уверовал в свою безнаказанность, поставил себя в исключительное положение, когда, распоряжаясь единолично судьбами людей, он не нес никакой ответственности ни перед ними, ни перед ЦК КПСС».

Конечно, самонадеянность Ельцина привела к тому, что был поставлен вопрос о дальнейшей его партийной карьере. В защиту Ельцина не выступил ни один из делегатов. Как потом вспоминал главный редактор «Московской правды» Михаил Полторанин, «он думал, что будут просить, поднимется вся Москва, все первые секретари, которых он назначил. Но этого не случилось, стал получать «по ушам» от людей, от которых этого не ожидал, поднимал глаза и ошарашенно смотрел на вчерашнего своего приближенного, который сегодня нес его по кочкам». Тут настало время проявиться другим качествам «борца за правду»: Ельцин расшибается в лепешку, извиняясь, оправдываясь («я подвел Центральный комитет и Московскую городскую организацию, выступив сегодня») и даже пытаясь покончить жизнь самоубийством, что подтверждают и Горбачев, и Рыжков. Вот фрагмент стенограммы заседания политбюро от 3 мая 1990 года:

«Примаков: Надо вытащить Ельцина на теледебаты, задать ему «неудобные» вопросы – о Литве, о Курилах, чтобы он крутился как уж на сковородке.

Крючков: Надо быть осторожным, он – популист, может легко вывернуться, а влияние на обывателя у него большое.

Примаков: Его спросили: собирается ли он привезти в СССР презервативы? Он ответил, что ему это уже не нужно. В любой стране каждый кандидат в президенты провалился бы моментально, признавшись в своей импотенции.

Горбачев: А у нас наберет лишних 10 процентов голосов. Он сейчас распускает слух, будто его дважды топили, набросив мешок на голову (почему дважды? – И. М.), пырнули ножом. Мы в свое время не сказали публично, что его застали с ножницами в крови – сам себя ковырнул.

…Немедленно сделать программу мер по России и разослать за подписью Власова. (Власову.) Смелее. Когда в борьбу вступаешь, элементы демагогии не помешают, тем более что перед тобой подонок».

Что касается фрагмента разговора о ножницах, вскользь упомянутых Горбачевым: в 1997 году Валентин Юмашев расскажет, что Борис Николаевич «навалился на ножницы, уперев их в стол и направив в сердце. И когда кто-то вбежал, – секретарша или кто-то еще, – там была кровь… Его сразу – в ЦКБ. К счастью, ножницы не вошли слишком глубоко, лишь кожу повредили. В больнице рану зашили. И у него на этом месте оставался шрам».

– То есть это все же была попытка самоубийства? – уточнил у Юмашева журналист.

– Трудно сказать. Как вы понимаете, Борис Николаевич не любил об этом вспоминать. Но когда человек действительно хочет покончить с собой, он доводит дело до конца… Мне кажется, это все-таки был какой-то сигнал Горбачеву: вот до чего ты меня довел!

Борис Ельцин был не из тех, кто останавливается. Очень быстро душевные терзания как рукой сняло. Ельцин выдвигается депутатом, выигрывает выборы и, в конце концов, становится председателем Верховного Совета. Неудавшийся самоубийца проводит ряд самоубийственных для страны законов, по сути готовя законодательную базу для будущего своего воцарения. 12 июня 1990 года съезд под давлением Ельцина принял Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, предусматривающую приоритет российских законов над союзными. Это резко увеличило политический вес председателя Верховного Совета РСФСР, до этого игравшего второстепенную, зависимую роль. Теперь, когда отпала надобность защищать партийные идеалы, Ельцин выходит из партии. Тогда же он произнесет историческую фразу, давшую старт гражданской войне на окраинах страны: «Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить». Война на Кавказе в Чечне, в Центральной Азии и в Приднестровье – это щедрый подарок Ельцина, плата за его личную власть. Сожалел ли об этом Борис Николаевич? Никогда, ни в одном своем интервью или книге воспоминаний, Ельцин не скажет, что это было антиконституционное деяние, преступление против истории. Опасный властолюбец, Ельцин добился поставленной цели. Дальше хоть потоп. 19 февраля 1991 года Ельцин настолько осмелел, что в выступлении по телевидению потребовал отставки Михаила Горбачева и передачи власти Совету Федерации, состоящему из руководителей союзных республик. Это был не первый, но самый серьезный сигнал, который не услышали – уже в 1991 году Борис Ельцин будет избран президентом.