Мифы и были Куликова поля

После битвы. Возвращение домой

Похоронив убитых и приведя в порядок свои ряды, 14 (27) сентября 1380 года, в день Воздвижения Креста Господня, русская армия покинула место битвы. Перед уходом над братской могилою Дмитрий Иванович произнес сокровенные слова: «Братия, бояре и князья и дети боярские, то вам суженое место между Доном и Днепром, на поле Куликове, на речке Непрядве. Положили вы головы свои за землю за Русскую и за веру христианскую. Простите меня, братья, и благословите в этой жизни и будущей. Пойдем, брат, князь Владимир Андреевич, во свою Залесскую землю, к славному городу Москве, и сядем, брат, на своем княжении, чести, брат, добыли и славного имени!» («Задонщина»).

Очень важно, как себя повели рязанцы и литовцы после поражения Мамая. Олег Рязанский, опасаясь ответных действий великого князя, бросил столицу и со своей семьей и отрядом телохранителей бежал к Ягайло. Он боялся карательной экспедиции на свои земли, но князю Дмитрию было тогда не до него. В его отсутствие рязанские бояре приняли московских наместников, и дело решилось без кровопролития. Сам же Ягайло, чье войско на момент битвы находилось всего в 35 км на северо-запад от Куликова поля, при известии о поражении Мамая начал отступление в Литву, однако его конница некоторое время была подлинным бедствием для возвращавшихся домой участников Куликовской битвы.

Русское войско возвращалось домой не тем путем, что шло на Куликово поле. Опасаясь столкновения с войском Ягайло, Дмитрий Иванович повел войска восточнее, через середину рязанских земель, через города Ряжск, Пронск, Зарайск, и уже 21 сентября (4 октября) переправился через Оку в районе Коломны. А 1 (14) октября 1380 года Москва под звон колоколов торжественно встречала победителей.

В Москве на сороковой день после битвы, а именно 26 октября (8 ноября) 1380 года, в день памяти великомученика Димитрия Солунского, небесного покровителя великого московского и владимирского князя Дмитрия Ивановича, по православному обычаю прошла панихида по убиенным на Куликовом поле русским воинам. С тех пор каждый год во всех церквях Москвы и Руси отмечается Дмитриевская родительская суббота, первая суббота перед праздником Дмитрия Солунского. А великий князь Дмитрий Иванович получил прозвище Донского. Двоюродный же брат его Андрей Серпуховской получил прозвище Храброго.

Затем, по старорусским традициям, Дмитрий Донской основал ряд церквей и монастырей на местах святой помощи русскому воинству в войне с Мамаем. Так, на Куликовом поле из деревьев Зеленой дубравы, где стоял засадный полк, была построена церковь в честь Рождества Пресвятой Богородицы (на месте захоронения русских воинов). В 1381 г. под Москвой был основан Николо-Угрешский монастырь. Основан он был по обету, данному Дмитрием Донским по пути на Куликово поле, когда войско остановилось на отдых, и в ветвях сосны явилась князю икона святителя Николая Чудотворца, которая укрепила князя и согрела его сердце верой: «Сия вся угреша сердце мое». Им же в память победы на Куликовом поле был воздвигнут Ряжский Дмитриев монастырь около города Скопина на рязанской земле. В память о Куликовской битве преподобный Сергий по просьбе великого князя основал Дубенский Успенский монастырь в 40 верстах от Лавры.

Судьба Мамая и Дмитрия Донского, Олега Рязанского и Ягайло

Что говорит нам история о дальнейшей судьбе главных соперников на Куликовом поле – хане Мамае и великом князе Дмитрии Донском, а также литовском князе Ягайло и рязанском князе Олеге?

Избежавший преследования русской конницы Мамай вернулся в свои владения – Белую Орду, в Крым. Но он не пал духом, видимо, собственно ордынские войска не слишком сильно пострадали в ходе битвы. Вскоре он вновь собрал сильное войско. Однако ему было не до возобновления войны с Москвой. Первоочередной для него задачей стало сопротивление набиравшему силу улусу Джучи (Синей Орде) во главе с ханом Тохтамышем. В начале 1381 г. на реке Калке, близ современного Мариуполя, войска Тохтамыша и Мамая встретились для решающей битвы. Но битвы не произошло: воины Мамая сошли с коней и присягнули на верность законному наследнику Золотой Орды – Тохтамышу. Мамай опять с небольшим отрядом бежал в Крым, но здесь его убили генуэзцы, памятуя о своих воинах, не вернувшихся с Куликовской битвы.

Тохтамыш отправил к великому московскому князю Дмитрию Донскому и другим русским князьям послов, сообщая им о том, что он «супротивника своего и врага Мамая победи, а сам, шед, сяде на царстве Воложьском». Дмитрий Иванович принял послов с превеликой честью и отправил обратно с богатыми дарами. Однако ни Дмитрий Иванович, ни другие русские князья в Орду за ярлыками не поехали, а направили всего лишь своих представителей, которых Тохтамыш принял «с честью» и права на княжение подтвердил.

Однако уже в 1382 году произошло столкновение Дмитрия Донского с Тохтамышем. Почему же бывший союзник Дмитрия Донского, Тохтамыш, ополчился на него? Все дело было в желании удержать за собой Залесскую Русь и в интригах князей. Суздальско-Нижегородский князь Борис и его племянники, Василий и Семен, не желая усиления Дмитрия, отправили Тохтамышу донос на Москву и Рязань, что якобы они хотят перейти на сторону Литвы – главного противника татар.

Тохтамыш поверил доносу и организовал в 1382 г. набег на Рязань и Москву. Нижегородский князь Борис тут же выразил свою покорность Тохтамышу, показал ему броды через Волгу и отправил Василия и Семена с подарками в его стан. Рязанский князь Олег тоже поспешил выразить покорность новому хану и в знак преданности показал татарскому войску броды через Оку.

Дмитрию Ивановичу становится ясно, что в военном столкновении с Тохтамышем у него практически не будет союзников. Да к тому же Москва, обескровленная Куликовской битвой, не сможет выставить достаточное количество ратников для прямого боя, поэтому Дмитрий Донской покинул город и уехал в Переяславль-Залесский собирать новое войско. Покидая Москву, он рассчитывал, что город, имея хорошие укрепления (кроме того, на стенах Кремля стояло огнестрельное оружие, называемое по-русски «тюфяк»), сумеет продержаться до его возвращения с набранными на севере воинскими отрядами. Оборону столицы он поручил митрополиту Киприану.

23 августа 1382 г. ордынцы подошли к Москве, но взять город приступом не смогли. Тогда они приступили к его осаде. На беду москвичей, митрополит Киприан с великой княгиней покинул Москву, и в городе началась анархия. Этим не преминули воспользоваться татары. Они через суздальско-нижегородских князей Василия и Семена убедили москвичей, что татары не тронут города, если горожане откроют им ворота. Москвичи поверили, что Тохтамыш пришел посчитаться с князем Дмитрием, и 26 августа 1382 г. отрыли татарам городские ворота. Однако вместо пощады их ждала ужасная резня. Фактически Москва и все её население были уничтожены. Город сгорел весь, кроме Кремля и ряда каменных церквей. Вместе с городом погибло множество ценнейших книг, собранных отовсюду в кремлевских церквях.

Уничтожив Москву, татарские отряды облавами разошлись по великокняжеской области и опустошили еще ряд городов: Юрьев, Звенигород, Дмитров, Можайск и другие. Из русских князей только Владимир Серпуховской не потерял мужества: он неожиданно ударил по сильному татарскому отряду и разбил его. Эта победа и слух о том, что великий князь собрал у Костромы сильную рать, побудила Тохтамыша отступить. По возвращении на Волгу хан пограбил и разорил много рязанских городов.

Когда Дмитрий вернулся на свое родное пепелище, то, по словам летописца, заплакал. «Отцы наши, – сказал князь, – не побеждали татар, но менее нас злополучны!». Немедленно он повелел погребать тела убитых. Собрано было их на пепелище одной только Москвы 24 тысячи. А сколько было убито во всей области, сколько было сгоревших, изувеченных и уведенных в неволю – этого и сосчитать было нельзя. Однако кремлевские стены и стены некоторых церквей были целы, и Москва скоро смогла вновь отстроиться; но не скоро она могла стать таким же многолюдным и цветущим городом, каким была до татарского погрома. Вынуждены были опять русские князья ездить в Орду за ханской милостью, а города и деревни – платить тяжелую дань.

Однако, пригнув шею под ханское ярмо, Дмитрий Донской не собирался прощать своим обидчикам. Во-первых, он выслал за пределы Московской Руси митрополита Киприана. До самой смерти Дмитрия он жил в Киеве и в Константинополе. Киприан так и остался далек от понимания тех задач, которые стояли перед Москвой, он ориентировался на Литву, не принимая в расчет московских интересов.

Во-вторых, вскоре после ухода Тохтамыша Дмитрий начал военные действия против Олега Рязанского. Московская рать разорила рязанскую землю хуже татар, однако князь Олег успел скрыться. По договору великий князь получил от Рязани Тулу, Мордовскую область и Мещеру. Однако в 1385 г. Олег Рязанский собирается с силами и начинает наступление на Москву. Ему удалось захватить Коломну. Посланная против него московская рать ничего не смогла ему сделать. Тогда по просьбе Дмитрия Донского в переговоры вступает уже престарелый Сергий Радонежский. Князь Олег смягчается и заключает с Дмитрием мир. В утверждение этого мира, названного «вечным», сын Олега, Феодор, женился на дочери Дмитрия.

Интересен конец жизненного пути Олега Ивановича Рязанского. Вероятно, встреча с Сергием Радонежским совершила перелом в его жизни. После 52-летного княжения, мучимый раскаянием за все, что было в нем темного, Олег Иванович принял иночество и схиму в основанном им в 18 верстах от Рязани Солотчинском монастыре. Там жил он в суровых подвигах, нося власяницу, а под ней – ту стальную кольчугу, которую не захотел надеть, чтобы оборонять Отечество против Мамая. Умер он в 1402 году. Инокинею закончила жизнь и его супруга – княгиня Евфросиния. Их общая гробница находится в соборе обители. За заботу о своей земле рязанцы любили своего князя, и впоследствии он был причислен к лику местночтимых святых.

Пришлось еще повоевать Дмитрию Ивановичу с Новгородом. Слишком много бед причиняла Русской земле новгородская вольница, так называемые ушкуйники. Они два раза грабили Кострому, нападали на Нижний Новгород, на Вятку; мало того – ушкуйники хватали русских людей и продавали их в рабство иноземцам. В 1387 г. Дмитрий Донской организовал поход против Новгорода. 26 городов с радостью послали свои ополчения на помощь Дмитрию. Новгородцы смирились и уплатили за все убытки, понесенные купцами от новгородских разбойников.

Скончался Великий Московский князь 1 июня (по новому стилю) 1389 года в возрасте 38 лет после тяжелой болезни. Сказались раны и тяготы его военных походов. Дмитрий Донской обладал государственным мышлением, а не являлся стереотипом вотчинника. В этом отношении примечательно его завещание – «духовная грамота». Он впервые, не спрашивая разрешения у Орды, передал «великое княжение» старшему сыну Василию как «отчину», т. е. как наследственное владение московских князей. В «духовной грамоте» Дмитрий Донской выражал надежду на будущее освобождение Руси: «А переменит Бог Орду, дети мои не имут выхода (дани) давать в Орду, и который сын мой возьмет дань на своем уделе, то тому и есть».

Князь Дмитрий Иванович для москвичей, как для рязанцев Олег Иванович, был святым князем. А в 1989 году решением Архиерейского собора Русской Православной Церкви он был причислен к лику всероссийских святых с чином благоверного великого князя (память его отмечается 1 июня).

Литовский князь Ягайло пережил всех участников войны 1380 года. После поражения Мамая Ягайло с войском отступил в Литву, однако его конница некоторое время беспокоила возвращавшихся домой с Куликова поля русских. В 1381 г. его дядя Кейстут, воевавший во время похода Ягайло с Тевтонским орденом в Жмуди, сумел отстранить его от власти в Литве и заключить союз с Москвой. Однако правление Кейстута было недолгим. Вскоре он был убит на пиру, и Ягайло снова пришел к власти. Витовт же, сын Кейстута, был заключен в тюрьму. Но договор с Москвой Ягайло не стал нарушать и в 1384 году подтвердил его, даже дав обещание жениться на дочери Дмитрия Донского.

Но престижного жениха перехватили поляки. В 1382 году умер польский король Людовик, и престол достался его дочери Ядвиге. Польские паны и высшее духовенство давно уже думали о том, как бы им навсегда избавиться от такого сильного и опасного соседа, как литовский князь. Кроме того, им хотелось присоединить к Польше богатые русские земли, принадлежавшие Литве. Они решили предложить литовскому князю руку своей королевы Ядвиги и с ней вместе польский престол, но с тем условием, что Ягайло обяжет всех своих литовцев крестить в католическую веру и присоединить к Польше южно-русские области. Ягайло это предложение понравилось. Не задумываясь о возможных последствиях, Ягайло в 1385 году заключил договор с Польшей, известный как Кревская уния. А в 1386 году он прибыл в Польшу, принял крещение по католическому обряду и повенчался с Ядвигой как польский король Владислав II.

Уния незамедлительно вызвала взрыв возмущения в православной Литве. Ягайлу отказались подчиниться старшие Ольгердовичи. Антипольское движение возглавил сын покойного Кейстута великий князь Витовт, бежавший из тюрьмы. В 1386 году в Полоцке был схвачен своим единокровным братом Свидригайлом участник Куликовской битвы, пожилой уже князь Андрей Ольгердович. Этот противник Ягайла был посажен «в темной башне», где провел без солнечного света три года. Его все же выпустили, но в 1392 году, пережив ненамного Дмитрия Донского, Андрей Полоцкий пал в битве при Ворскле, где литовцы потерпели поражение от орды хана Тимур-Кутлуя. Тогда же погиб и другой герой Куликова поля, другой Ольгердович – Дмитрий Брянский, он же Трубчевский, от которого, по преданию, пошел род русских князей Трубецких.

В результате борьбы литовцев с поляками двоюродный брат Ягайло Витовт отложился от Польши и сохранил некую независимость Великого княжества Литовского, но под верховной властью Ягайло, так что уния Литвы с Польшей была сохранена (Виленско-Радомская уния). Благодаря ей поляки, литовцы и русские в Грюнвальдской битве (1410 год) выступили единым фронтом против рыцарей Тевтонского ордена, где Ягайло (Владислав II) командовал польскими хоругвями, а Витовт (Александр) – литовско-русскими.

Скончался Ягайло в 1434 году. Согласно Яну Длугошу, он простудился, слушая пение соловья.

Историческое значение Куликовской битвы и увековечение памяти о ней.

Куликовская битва относится к тем событиям русской истории, которым суждено возвращаться. Это чутко подметил Александр Блок, завершая цикл стихов «На поле Куликовом» такими словами:

Опять над полем Куликовым

Взошла и расточилась мгла,

И, словно облаком суровым,

Грядущий день заволокла.

За тишиною непробудной,

За разливающейся мглой

Не слышно грома битвы чудной,

Не видно молньи боевой.

Но узнаю тебя, начало

Высоких и мятежных дней!

Над вражьим станом, как бывало,

И плеск, и трубы лебедей.

Не может сердце жить покоем,

Недаром тучи собрались.

Доспех тяжел, как перед боем,

Теперь твой час настал. – Молись!

А. Блок. 23 декабря 1908 г.

Каково же историческое значение Куликовской битвы? Победа на Куликовом поле имела огромное значение для судьбы России. Недаром крупнейший русский историк XIX века С.М. Соловьев полагал, что Куликовская битва, остановившая очередное нашествие из Азии, имела то же значение для Восточной Европы, которое имела для Западной Европы битва на Каталаунских полях в 451 году, когда франки остановили нашествие арабов.

Во-первых, Куликовская победа спасла русский народ от нового порабощения, а возможно, от физического уничтожения, но главное – сохранила православную веру на русской земле. Сторонники православного подхода, вслед за неизвестным автором «Сказания о Мамаевом побоище», видят в Куликовской битве противостояние христианской Руси степным иноверца, и в первую очередь сторонникам ислама, мусульманам, которыми был Мамай, его мурзы и большинство воинов. Помните, как говорил Мамай накануне похода на Русь своим князьям и вельможам: «Захвачу землю Русскую, и церкви христианские разорю, и веру их на свою переменю, и повелю поклоняться своему Магомету. А где церкви были, тут мечети поставлю и баскаков посажу по всем городам русским, а князей русских перебью». При этом надо учесть, что в войске Мамая было много язычников, а также католиков из Крыма, а возможно, и Европы (фрягов, т. е. итальянцев) и монофизитов армян.

Во-вторых, Куликовская битва показала жителям отдельных княжеств и князьям силу единения, способствовала усилению Москвы и образованию единого русского централизованного государства. Историк Лев Гумилев писал: «Этническое значение происшедшего в 1380 г. на Куликовом поле оказалось колоссальным. Суздальцы, владимирцы, ростовцы, псковичи пошли сражаться на Куликово поле как представители своих княжеств, но вернулись оттуда русскими».

В-третьих, победа на Куликовом поле нанесла сильнейший удар по Золотой Орде, после которого она не смогла оправиться. Согласно традиционной точке зрения, восходящей к Карамзину, Куликовская битва явилась первым шагом к освобождению русских земель от золотоордынской зависимости. И хотя Русь еще сто лет платила дань ханам, но именно кровь, пролитая на Куликовом поле, способствовала бескровному освобождению Русской земли от монголо-татарского ига в 1480 году во время «великого стояния на Угре».

Однако ряд современных историков выражают несогласие с этой точкой зрения, полагая, что значение Куликовской битвы в процессе освобождения русских земель и развития русского самосознания не стоит преувеличивать, а реальным «победителем» явился Тохтамыш, сумевший добиться существенного ослабления обеих сторон конфликта.

***

Редко можно найти такое событие в русской истории, которое было бы так увековечено в народной памяти. Сведения о Куликовской битве были записаны, во-первых, во всех русских летописях и во многих западноевропейских хрониках, во-вторых, в ряде эпических произведений древнерусской литературы: «Задонщина», «Сказание о Мамаевом побоище», «Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского», в «Летописном своде о сражении на Дону» и т.д.

Ни один русский историк не оставил без внимания события Куликовской битвы. Много об этом писали тульские краеведы, начиная с первого директора тульского народного училища Ф.Г. Покровского, выпустившего в 1823 году книгу «Дмитрий Донской», и кончая профессором Тульского педагогического института, доктором исторических наук В.Н. Ашурковым, издавшем в 1967 году книгу «На поле Куликовом».

Поэты и писатели посвящали этим событиям свои произведения. Особенно стоит выделить цикл стихов Александра Блока «На поле Куликовом» и исторический роман С.П. Бородина «Дмитрий Донской», биографическое повествование Ю.М. Лощица «Дмитрий Донской» и другие произведения поэтов и прозаиков. Сейчас лучшие патриотические произведения публикуются в сборнике «Куликово поле».

Первым исследователем гипотетического места Куликовской битвы стал Степан Дмитриевич Нечаев (1792-1860). Коллекция приобретенных им предметов с места эпохального сражения легла в основу музей Куликовской битвы.

Много исторических архитектурных памятников было сооружено на месте битвы. В 1847 году академиком А.П. Брюлловым был разработан проект памятника в честь победы русского оружия на Куликовом поле. Через три года 8 (21) сентября 1850 года при большом стечении народа на Красном холме состоялось открытие памятника, средства на который собирали всем народом. Он представлял собой чугунный столб (стелу) высотой 28 метров. На верху стелы расположены шлемы и щиты с гербом Москвы и надпись: «Победителю татар Великому князю Дмитрию Ивановичу Донскому – признательное потомство». Недалеко от памятника в 1913-1916 гг. по проекту академика А.В.Щусева был построен храм в честь Сергия Радонежского. Долгое время в нем размещался музей Куликовской битвы, сейчас храм передан по назначению для богослужения.

Ежегодно на Красном холме и в Монастырщине проводятся мероприятия, посвященные Куликовской битве. Особенно торжественно отмечалось 600-летие и 620-летие битвы. К 620-летию Куликовской битвы в Монастырщине был открыт новый музей Куликовской битвы и памятник Дмитрию Донскому, кроме того, Союзом Православных Хоругвеносцев города Тулы был поставлен памятный Крест в месте расположения Засадного полка. Большую работу по облагораживанию территории битвы проводит государственный военно-исторический музей-заповедник «Куликово Поле». Так, к приезду Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II в 2001 году была открыта аллея памяти русским городам, участвовавшим в знаменитом сражении. В свой приезд Патриарх отслужил панихиду по убиенным воинам, освятил новый памятный Крест, установленный в месте переправы войск Дмитрия Донского через Дон, а также освятил источник и купальню на берегу Дона, которую в народе называют «Прощеным колодцем». Здесь, по преданию, русские воины омывали раны после битвы.

В 2016 году недалеко от Красного холма, на месте бывшей в деревни Моховое, завершилось строительство нового интерактивного музейного комплекса «Куликово поле», разработанное заслуженным архитектором России С.В. Гнедовским.

Святая земля Куликова поля, сохранившая свой особый православный и боевой дух, стала местом сосредоточения духовной энергии россиян. И сейчас эта святая земля вдохновляет на борьбу со злом и несправедливостью все православные народы. Об этом стихотворение Николая Рубцова «Видение на холме».

Взбегу на холм и упаду в траву.

И древностью повеет вдруг из дола!

И вдруг картины грозного раздора

Я в этот миг увижу наяву.

Пустынный свет на звёздных берегах

И вереницы птиц твоих, Россия,

Затмит на миг

В крови и жемчугах

Тупой башмак скуластого Батыя…

Россия, Русь – куда я ни взгляну…

За все твои страдания и битвы

Люблю твою, Россия, старину,

Твои леса, погосты и молитвы,

Люблю твои избушки и цветы,

И небеса, горящие от зноя,

И шёпот ив у омутной воды,

Люблю навек, до вечного покоя…

Россия, Русь! Храни себя, храни!

Смотри, опять в леса твои и долы

Со всех сторон нагрянули они,

Иных времён татары и монголы…