Ещё одна жизнь. Том 2

Боль впилась в сердце острыми зубами. Зверь недоверчиво заворчал. И в этот момент из-за угла вышел мужчина в форменной одежде охраны. Он увидел меня и потянулся к кобуре, но я был быстрее.

Преодолев разделявшее нас расстояние двумя прыжками, я схватил его за руку и рванул на себя. Раздался оглушающий в тишине коридора щелчок сустава и сдавленный вскрик. А следом в уши полился рев зверя, который взмахнул ножом. Нож стал продолжением его лапы. Одним из его стальных когтей. И этот коготь ловко и даже красиво вспорол артерию на шее противника.

Кровь обагрила морду зверя, и он шумно втянул воздух, скаля острые зубы, наслаждаясь победой. Он будет недоволен через несколько секунд – противник пал слишком быстро. Но сейчас зверь ликовал. Кровь стекала по морде, спутывала шерсть, и он радовался.

Мужчина упал на пол, хватаясь за шею и глядя на меня круглыми от изумления и страха глазами. И я присел рядом с ним, отсчитывая последние секунды его жизни.

Пять.

Четыре.

Три.

Две…

Я выпрямился, когда глаза мужчины потухли, и вернулся к лифту. Джаспер наблюдал за мной с кривой улыбкой. Он не видел зверя, холка которого вздыбилась, ноздри раздувались, втягивая мгновенно пропитавшийся запахом смерти воздух, но чувствовал его.

Мы добрались до кабинета миссис Хоуп Грин. Я выбил дверь, прошел в комнату и огляделся.

Охрана даже не затянула окно пленкой. Полиции здесь не было – деньги решали все, а заплатил их Джаспер за приватный разговор немало.

Осколки стекол на полу тускло поблескивали. Обломки мебели напоминали трупы. Бумаги, разлетевшиеся по полу, станут дорожкой огню.

Банди отвинтил пробку на канистре и направился к дивану. Он щедро полил его и двинулся к коридору. Я склонил голову набок, поражаясь тому, как огонь в его глазах до сих пор не воспламенил влажную дорожку на полу.

Запах бензина защекотал ноздри, и я двинулся на выход. И замер в дверях.

Зверь радостно рявкнул – он тоже услышал, как заработал лифт.

Я бросил быстрый взгляд на товарища, но тот был слишком занят. Он пристально следил за тем, чтобы темная дорожка не прерывалась.

Я подошел к металлическим дверям и прислушался. Лифт ехал вниз, но остановился слишком быстро. Не на первом этаже. Слишком близко. На третьем? На втором?

Я ухмыльнулся. Третий, второй – неважно. Человек, запустивший механизм, собирался подняться наверх. Прямо к нам? Вот удача!

Лифт пришел в движение, и я сделал два шага назад. Выставил вперед правую ногу, отвел в сторону руку с ножом и слегка наклонил корпус вперед, переминаясь на опорной ступне. И когда двери открылись, мне хватило доли секунды, чтобы увидеть, кто стоит внутри. Точнее, какая на нем одежда.

Форма охранника.

Зверь издал радостный рев, и я засмеялся, ощущая ласковые дуновения ветра свободы. Окрыленный этим чувством, я ринулся в лифт, выбрасывая вперед руку с ножом. Громкий металлический лязг на пару секунд заглушил мой счастливый смех…

Треск огня вырвал меня из ослепляющей ярости. Я с трудом взял себя в руки и глубоко вдохнул, успокаивая бешено стучащее сердце и пытаясь расслабить мышцы лица. Мне казалось, что оскал врежется в кость и станет моей маской на всю оставшуюся жизнь.

Я вышел из лифта и огляделся, чтобы оценить старания товарища… и едва не закричал. Воздух встал в горле тугим комом.

Прямо напротив лифта в тени между двумя окнами стоял командир. Его взгляд обжег кожу лица. Мужчина опустил руки и сжал кулаки. Его поза не предвещала мне ничего хорошего.

Зверь испуганно вскрикнул и ринулся вглубь, прячась от тихого голоса, ворвавшегося в сознание:

«Ты сильнее, чем то, что у тебя внутри…».

Я отступил назад и врезался спиной в закрывшиеся двери лифта.

«НЕТ!».

Ужас обхватил голову липкими щупальцами. Я судорожно вдохнул и отвернулся, ища глазами Банди, а когда снова посмотрел на стену… командир пропал. Морок сгинул.

Я застыл на месте. Боль сдавила виски. Зверь недоверчиво рыкнул, высунув морду из убежища.

Я смотрел на стену и пытался вспомнить, как дышать.

Я же видел его, ВИДЕЛ! Он был там! Стоял и смотрел на то, как я потерял контроль! Он…

– Уходим. Быстро.

Банди хлопнул меня по плечу, и я едва не заорал от ужаса. Я уставился на него, тяжело и часто дыша. Глаза мужчины сузились. Он бросил быстрый взгляд на стену напротив меня.

– Что ты там увидел?

Мне хотелось сказать: Авеля! Он был там! Он все видел, Банди, нам несдобровать!

Но командира там не было. Его там быть просто не могло!

– Ничего. Показалось.

– Пошли. Я запалил три кабинета и коридор. Маловато бензина взяли, на все здание не хватит.

Я тупо кивнул и уставился на самую обыкновенную стену напротив меня.

Никого там не было. Командир был мертв. Его не могло быть в этом здании.

Кажется, Авель, который ненавидел человеческих демонов, стал им. Лично для меня. Моим персональным призраком.

Словно подтверждая мою теорию, в голове раздался тихий голос командира: Ты сильнее, чем твой зверь, Беорн.

«Нет, Авель. Зверь всегда был сильнее меня. Это ты не давал ему вырваться»

Банди хлопнул меня по плечу и двинулся в сторону лестницы. Нам нужно было спуститься на этаж ниже.

Краем глаза я видел отсветы начинавшегося пожара. Пока еще слабые и не слишком уверенные. Но совсем скоро огонь возьмет свое.

Я догнал товарища и зашагал рядом, то и дело мелко вздрагивая и дергая зверя за поводок. Взгляд жег затылок, но я был уверен – некому на меня смотреть.

Авель мертв, и этот взгляд точно не мог принадлежать ему.

– Ты так и не сказал, с чего вдруг решил спалить здание. И какого хера это приходится делать мне?!

Я окинул товарища оценивающим взглядом. От моего внимания не укрылась легкая, едва различимая, но полная жестокого удовлетворения ухмылка Банди.

– Как будто ты против.

На четвертом этаже мы запалили несколько кабинетов и прошли в конференц-зал.

Банди с ходу окатил волной бензина огромный круглый стол, за которым мы когда-то обсуждали план задания. За которым впоследствии Дэвис и Картер даже не попытались договориться и начали бойню.

Я проследил взглядом за ручейком бензина, скользнувшим по лакированной поверхности, поднял взгляд… и отшатнулся в ужасе. В темном углу стояла тень.

«НЕТ!».

Потребовалась доля секунды, чтобы морок исчез – Джаспер поджег бензин, и огонь быстро развеял тьму. Но за эту долю секунды я в деталях увидел командира – его вскинутую бровь, кривую, зловещую ухмылку, скрещенные на груди руки. И острый, жестокий взгляд.

Во время наших обсуждений он стоял в том самом углу, наблюдал за нами и улыбался. Совсем не так, как улыбался его призрак!

– Ты так и не ответил, зачем тебе это.

Я сглотнул, не в силах отвести взгляд от угла. Джаспер обошел стол и вылил остатки бензина на кресла. Чиркнула спичка – кресла моментально воспламенились. Он толкнул одно ногой, и оно покатилось к стене, возле которой стоял шкаф с какими-то папками. Второе кресло покатилось к запасному выходу, перегораживая его.

– Беорн!

Я посмотрел на хмурящегося товарища. В его пальцах горела охотничья спичка.

– Что с тобой?

– Все нормально.

Он кивнул на лужу бензина на полу.

– Скажешь что-нибудь напоследок?

Треск огня заставлял его говорить громче, чем нужно. Папки в шкафу, еще пару секунд назад не тронутые огнем, сейчас весело горели.

Я снова посмотрел в угол, но никого не увидел.

Болезненный спазм сдавил сердце. Я выдохнул с сожалением.

Призрак исчез. А я так много хотел ему сказать!

«Прости, что уехали. Прости, что оставили тебя здесь одного! Если бы не это, возможно, ты был бы жив».

– Нет. Сжигай все к чертям.

Джаспер прищурился. Он смотрел на меня тем самым взглядом, которого побаивался Хэнк. И Алекс. Он словно видел меня насквозь.

– Мне не дали доброй воли, а тебе дали. И ты отдал ее мне. Так скажи, почему ты решил сжечь этот офис?

Я перевел на него мутный взгляд. Зверь заворочался, не понимая – готовиться к бою или нырять поглубже. Следят за ним или желанная свобода в его когтях.

Я и сам не понимал, почему так сильно хотел сжечь этот чертов офис. Я хотел, чтобы здание, в котором наш отряд понес такие страшные потери, было стерто с лица земли. Обычного пожара для этого было недостаточно. Стоило взорвать его к чертям!

Но сейчас, слушая треск огня, то и дело чувствуя на себе пронзительный взгляд мертвого командира, слушая его тихий шепот, звучавший только в моей голове, видя сомнения и страхи зверя внутри меня… я понял.

Я словно чувствовал, КТО поселился в этом здании. И хотел освободить его.

Или уничтожить, чтобы самому получить свободу.

«Я хочу, чтобы призрак сгорел вместе с этим зданием».

– Чтобы прошлое стало пеплом.

Джаспер отшагнул и бросил спичку на пол. Секунда – и влажное пятно лизнули языки пламени.

– Уходим.

Я кивнул и последовал за товарищем. В дверях я не удержался и снова бросил взгляд в угол. И снова никого не увидел.

Призрак сбежал от огня. Видимо, не хотел обращаться пеплом вместе с кабинетом.

На третьем этаже мы разлили оставшийся бензин. Запалив офисную мебель, мы двинулись к лестнице, и дорогу нам преградил еще один мужчина в форме охраны. Долго же они реагируют…

Этот оказался проворнее. Он направил на нас пистолет и крикнул:

– Я буду стрелять!

– Так стреляй!

Грозный смех Джаспера заглушил сдавленный крик охранника, ни в чем неповинного парня, оказавшегося не в том месте, не в то время.

Двигаясь абсолютно синхронно, зеркально, как две руки одного тела, мы вышибли жизнь из противника и двинулись дальше. Он так и не выстрелил.

Я вспомнил урок Авеля: если не собираешься стрелять – не направляй оружие на человека. Никогда. Промедление выдаст твою неуверенность. Слабость.

И снова боль вонзила зубы в сердце. Да с такой силой, что я взмолился – пусть станет легче! Пусть станет легче думать про то, что мы остались без командира! Пусть станет легче думать про то, что мы бросили его здесь!

Интересно, как нужно молиться, чтобы тебя услышали? Меня явно не слышали, значит, я что-то делал не так.

Второй этаж мы запалили без бензина. Банди просто вытащил бумаги из кабинетов, свалил у выходов на лестницу и поджег. Вряд ли этот огонь разгорится сильно, но он должен помешать попасть на верхние этажи, хотя бы на время замедлив пожарных. Должны же они, наконец, появиться!

Уже на улице, глядя на всполохи огня в окнах, я неожиданно засмеялся и схватился за живот, игнорируя тупую боль в груди. Банди вопросительно моргнул, и я махнул рукой.

– Знаешь, что я только что понял?

– Что?

– Картер – скупой ублюдок.

– С чего ты взял?

Я со стоном выпрямился и уставился на верхние этажи здания. Пожар получился не такой, какого я желал. Здание выстоит, но сообщение нужные люди получат.

– Пожарная система. Он ее не починил после того ПОЖАРА?

Банди хищно улыбнулся и зашагал прочь. За ним шлейфом тянулся запах дыма.

– Я заплатил много денег, чтобы она не сработала.

– С чего бы тебе это делать?

– Я тоже хотел его сжечь.

Усмехнувшись, я двинулся за ним и бросил на здание взгляд поверх плеча. И врос ногами в землю.

Сквозь стекло парадного входа за нами пристально следила темная фигура со сложенными на груди руками.

Зверь жалобно взвыл. Он снова испугался, но морок быстро пропал. Голос товарища вырвал меня из оцепенения.

– Уходим! Чего застыл?!

Я судорожно вдохнул и поспешил догнать Банди, повторяя про себя, словно молитву:

«Сгори, тварь! Сгори, тварь! Сгори, тварь!»..

…Я выпил залпом очередную порцию водки.

– Бойся своих желаний, Б… Джаспер. Они имеют свойство сбываться.

– Я больше не хочу носить браслет.

Он сказал это тихо, но мне показалось, что его слова услышал каждый фрилансер на планете. Я резко обернулся, скользнул взглядом по посетителям бара и рыкнул:

– Ты понимаешь, что несешь?

– Скажи. Марк, какова твоя цель?

Вопрос товарища застал меня врасплох.

– О чем ты?

– О цели, о которой говорится в клятве Гильдии. Она ясна для тебя, да?

Я прищурился, пытаясь понять, какого ответа он ждет.

Банди обладал невероятным талантом – он умудрялся задавать такие вопросы, на которые не было правильного ответа. Вообще. Был лишь тот ответ, который ОН хотел услышать.

Впрочем, очень часто люди задают вопросы лишь для того, чтобы им сказали то, что они хотят слышать.

– К чему ты клонишь?

Джаспер окинул меня многозначительным взглядом и криво улыбнулся.

– Твоя цель – служба Сапсану?

Я машинально дернул головой. Мужчина удовлетворенно кивнул.

– Вот и моя – нет.

– Мы служим Гильдии.

– Я служил Авелю.

– А Авель – Гильдии. И Сапсану!

– Если ты только заикнешься про то, что командир был лишь посредником между мной и Сапсаном, частью цепочки, я спущу тебя в унитаз. По кускам.

От рыка Банди не дрожали колени. Но холодок упрямо ворвался в желудок, заставляя его прилипнуть к позвоночнику.

– Какого черта ты удумал?

Он процедил сквозь зубы, сверля меня взглядом человека, умирающего в агонии.

– Какова. Твоя. Цель?

Я сделал несколько глубоких вдохов и тихо ответил:

– Я служу своему…

«…зверю…».

– …командиру.

И стоило ответить на вопрос товарища, перед взглядом встал не Арчер.

Авель. Его тень, преследовавшая меня в офисном здании. Его тень, следящая за мной из каждой подворотни.

Банди обнажил зубы в жестоком оскале.

– Вот и я служу командиру. И всему тому, что он в меня вложил.

– Вот только командир мертв.

– Твой – жив.

Презрение в голосе товарища было настолько ядовитым, что вполне могло отравить всех посетителей этого бара. Он думал, что я имею в виду Алекса, говоря про командира. Ведь именно он занял место Дэниела после его пропажи и гибели. Но это было не так.

Я подался вперед и положил ладонь на плечо товарища.

– Наша цель едина. И ясна.

Глаза Банди загадочно заблестели. Он нервно облизнул губы.

– Тогда ты должен понимать, почему я хочу прямо сейчас сорваться в Бостон. Потому что…

Его прервал мой телефон. Экран засветился, и Джаспер пристально посмотрел на имя абонента, приславшего сообщение. Его губы искривились. Глаза сверкнули. Он отвернулся, пряча гримасу ненависти и отвращения.

Алекс. Арчер. Новый командир.

Я разблокировал смартфон, пытаясь придушить ворочавшегося в животе червяка. Не зря Сапсан просил меня приглядывать за Банди в тот день, когда я передал ему сраную папку с документами.

Чертова папка с документами! Обычные бумажки – вот причина, по которой треть нашего отряда погибла! Сапсану понадобилась долбаная папка с документами, которые позволят ему обрести власть над очередным бизнесменом!

Я думал про это, и в венах кипела кровь! А в голове колокольным набатом громыхало – оно того стоило, а? Стоило?! Неужели жизнь бойцов Гильдии стоила одной папки?!

Я не заглядывал в нее. Эти бумажки – не моего ума дело. Лишние знания порой могут нехило отравить жизнь или даже лишить ее! Но… ЧЕРТ! А что, если Сапсану нужно было, чтобы именно Картер остался в живых?! Что, если он знал, что Авель вступит в союз со старым товарищем, и мы выступим против Дэвиса? Что, если все было спланировано с самого начала, включая смерть большей части нашего отряда?! Должен ли был хоть один из нас в тот день остаться в живых?! И знал ли об этом Авель? А если знал… что сделал бы с нашим отрядом Сапсан, если бы Авель убрал Картера?

Эти мысли одновременно пугали и злили. И так сильно подорвали мою веру в Сапсапа и в Гильдию, что я прекрасно понимал Банди. Точнее, я понимал его. Вот только руководили нами разные истины. Джаспером – почти фанатичная вера в погибшего командира и желание справедливого возмездия. Мной – с грохотом обваливающаяся вера в организацию, которой я отдал свободу и жизнь.

Короткий текст сообщения я перечитал трижды: позвони Ему. И мгновенно протрезвел.

Я мог злиться на сложившиеся обстоятельства. Мог злиться на то, что координатор Гильдии допустил ошибку, и треть нашего отряда была убита. Мог строить гребаные теории заговора и злиться на то, что не мог узнать наверняка, так ли оно было. Я мог злиться на Сапсана из-за того, что ему нужна была чертова папка с документами, которые невозможно было достать никак иначе – их не существовало в цифровом виде. Только в этой папке. В единственном экземпляре.

Но не позвонить Сапсану я не мог. Особенно, когда он ждал моего звонка.

Я хлопнул Джаспера по плечу. Он медленно повернулся, и я указал взглядом на телефон и изобразил пальцами птицу. Он кивнул, осмотрелся и подозвал бармена. Спустя несколько минут мы уже были в комнате для персонала.

Я набрал номер и приложил телефон к уху. Сапсан ответил после третьего гудка.

Он молчал, и я начал:

– Мы рядом с гнездом.

Властный голос уточнил:

– Насколько близко?

Я бросил взгляд на товарища. Он смотрел в стену, стиснув челюсти и сложив руки на груди. Совсем как Авель.

– Город.

– Хорошо. Ты мне нужен. Вы оба. Нас ждет дело.

Джаспер искоса глянул на телефон, слегка склонив голову набок.

Его глаза зажглись. Он моментально стал похож на хищника, учуявшего кровь. От этого зрелища по шее к затылку ринулись мурашки.

– Где именно?

Сердце забилось сильно, будто в предвкушении. Словно оно уже знало, что нужно Сапсану. Словно точно знало, чего он хочет.

Почему, почему я был так уверен в том, что он скажет в следующее мгновение?! Быть может, потому что почти каждую ночь видел это во сне, а? Быть может, потому что не только я, но и Джаспер желал этого?! И мне хотелось, чтобы гребаная вселенная подслушала мои мысли и исполнила желание?

Я закусил губу, слушая рычание зверя в груди. Жажда мести вырезала на коре головного мозга имя.

Коннор Паркер.

– В Бостоне. Вылетаем через два дня. Без лишнего шума. Втроем.

Я прикрыл глаза и выдохнул, расправляя плечи. За спиной развернулись огромные крылья, и они требовали движения! Я готов был взлететь и мчать в Бостон прямо сейчас!

Впервые за несколько дней Джаспер оживился. Он смотрел на телефон и дышал чуть чаще, чем дышал бы спокойный человек. Глаза блестели. Губы подрагивали.

Кажется, жизнь только что дала нам еще один шанс получить желаемое. Все заслуживали чертов шанс. И, наконец, пришла наша очередь.

Мы встретились взглядами и заговорили одновременно.

– Я клянусь перед вами, товарищами по оружию, не терять цель и не подвергать сомнению путь.

Что-то во мне возликовало, когда в глазах Джаспера мелькнул Банди, которого он упорно пытался похоронить. Ненормальный ублюдок пробудился от принудительного сна. Он обрел цель и смысл.

– Клянусь не жалеть сил и средств, ибо цель наша ясна и едина для нас. Клянусь слушать, слышать и видеть каждого из вас.

Я произносил слова, а зверь в груди вторил мне глухим рычанием. Он тоже чуял цель. Моя цель, в отличие от цели Банди, была вполне конкретна. И очень даже знакома. Коннор Паркер.

– Клянусь защищать вашу жизнь и честь своим духом и оружием. Клянусь быть бдительным и справедливым.

Когда волосы на затылке пошевелились, мне страшно захотелось обернуться. Я знал наверняка, кого увижу в темном углу.

Призраков не существует – так утверждали люди. Вот только мой сейчас стоял за нашими спинами, скользил по нам холодным, спокойным взглядом и тихо шептал слова клятвы:

«…клянусь принять последний вздох каждого из вас…».

– Повсюду и в любых условиях, в мире и на войне.

Воцарившаяся тишина на пару мгновений оглушила, придавая моменту особую торжественность.

Зверь в груди ворочался, глухо рыча. Он чуял тень, преследующую меня. Образ, сотворенный памятью и тоской. И не хотел высовывать морду, боялся его.

Сапсан, не попрощавшись, сбросил звонок.

Мы с Джаспером смотрели на смартфон, не видя экрана. Каждый видел цель, о которой главе Гильдии совершенно не нужно было знать.

– Я найду того, кто убил командира, Беорн.

– А я разберусь с Паркером.

– Ты понимаешь, что я не остановлюсь, даже если Сапсан отдаст приказ?

– Ты думаешь, я его послушаюсь?

Мы обменялись многозначительными взглядами.

Мы собирались пойти против воли основателя Гильдии, наплевав на приказы, которые он мог нам отдать.

Мы шли против своих. По доброй воле.

Злая радость хриплым рыком застыла на губах. Банди оскалился.

Мы едем в Бостон…

Глава 4

*Логан*

Я проснулся посреди ночи и резко сел на кровати, скрипя зубы.

Лишь бы не закричать!

Твою мать! Твою, сука, мать!

Мне приснился настолько страшный сон, что сердце едва не остановилось!

Впервые за несколько месяцев я не тонул в черной дряни, нет. Я застыл в ней, как насекомое в смоле, и сквозь мутную субстанцию, задыхаясь от ужаса, наблюдал за Хоуп, которая осталась один на один с врагом.

К ней приближалась явно мужская фигура. Сковавшая меня чернота, внезапно ставшая полупрозрачной, искажала черты его лица. Но я был уверен – это тот самый парень, которого нарисовал художник Джеймса. Он надвигался на мою супругу, а я никак не мог ей помочь!

Часто дыша и нервно подрагивая, я повернулся и посмотрел на жену. Она сладко спала и выглядела такой спокойной и умиротворенной, что мне захотелось кричать.

Ну почему, почему наша жизнь такая непредсказуемая и опасная? Почему ЕЕ ЖИЗНЬ стала такой?!

«Потому что она выбрала в мужья ТЕБЯ, Логан Грин».

Я закусил губу и зажмурился, ощущая привкус собственной крови на языке.

ТВОЮ МАТЬ!

Кошмар не отпускал. Я с тоской посмотрел в окно и прошептал:

– Куда ночь – туда и сон. Куда ночь – туда и сон. Куда ночь – туда и сон. Пожалуйста!

Кто вообще сказал, что это работает?!

Ах, да. Это же был я…

Хоуп повернулась на бок, что-то простонала и зашарила ладонью по кровати. Я быстро лег и прижал ее к себе. Девушка тут же спрятала лицо на моей груди, и я вдохнул цветочный аромат, исходящий от ее волос.

Твою, сука, мать!

Перед взглядом стояла немая сцена из сна. Моя девочка наедине с врагом, со страшным противником! Почему мне казалось, что этот сон – пророчество?!

Я не могу это допустить. Я не могу позволить Джону Смиту добраться до моих девочек! Я должен сделать все, чтобы он и подумать не мог про то, чтобы как-то навредить им!

И тут же словно молотом по голове ударили слова Джареда – вы должны расстаться. Даже сейчас они рвали барабанные перепонки, хотя сказаны были несколько часов назад.

Боль сжала сердце острыми когтями. Я задержал дыхание, не позволяя ей разлиться по телу.

Я не могу отпустить ее от себя! Как мне защитить любимую, если меня не будет рядом?!

«А ты уверен, что сумеешь защитить ее, даже если она останется рядом?».

Слова старшего брата звучали, как приговор, но не были им.

«Это мой эгоизм. Это мой эгоизм! Я просто не хочу оставаться один, не хочу!».

Заглушив злое рычание, я поцеловал жену в лоб и осторожно выбрался из постели. Мне хотелось выпить. Так сильно, как никогда прежде!

Тихо ступая по коридору, я невольно усмехнулся, вспомнив уход Миранды. Тогда мне казалось, что больнее уже никогда не будет. Когда любимая женщина под покровом ночи покинула наше жилище, сбежав от правды про ее мужчину, меня, я думал, что боль сильнее мне не причинит ни один человек. И вселенная, усмехнувшись, оскалила острые зубы и водрузила лавры на голову Джареда.

Не включая свет, я открыл шкафчик, достал стакан и налил воды из графина. Руки не дрожали, и это было странно – буквально несколько минут назад меня колотило так сильно, что подгибались колени.

«Соберись, твою мать, соберись! Ты не имеешь права быть слабым! Не сейчас! Нет, не имеешь! Никакого права! Ты…».

– Электроэнергию экономишь?

Я вздрогнул и едва не выронил стакан, когда из-за спины раздался тихий голос Джареда.

– Твою ж!

Я обернулся и прищурился, вглядываясь в темноту. Слабый свет уличных фонарей освещал фигуру брата, наделяя ее загадочностью.

– У меня чуть сердце не вывалилось…

– …из груди, надеюсь. В ином случае тебе стоит обратиться к врачу.

Щелкнул выключатель, и я прищурился от непривычно яркого света.

– Почему не спишь?

Джаред пожал плечами, глядя на стакан в моей руке.

– Стар я стал, понимаешь ли. От любого шороха просыпаюсь.

Его губы медленно растянула хитрющая улыбка. Карие глаза сверкнули.

Пару секунд я пытался понять, что он имеет в виду… и покраснел так сильно, что голову словно огонь объял.

«Это он про нас с Хоуп! Про то, чем мы… Твою мать! Мне тридцать семь лет, а брат до сих пор вгоняет меня в краску!».

Джаред тихо засмеялся.

– Пить захотел. Где стаканы?

Я отошел в сторону и указал на шкаф.

Когда брат потянулся, чтобы достать бокал, я скользнул взглядом по его боку и удивленно моргнул.

– Нихрена себе!

Я думал, что у меня на теле много шрамов. Никогда не любил их. Не столько потому, что они были доказательством того, насколько опасная у меня жизнь. До Хоуп я не любил свои шрамы, потому что они МНЕ напоминали, насколько тяжело со мной жить женщинам. Насколько тяжело женщинам принять меня с моей работой и моим образом жизни.

– Это кто из тебя решето пытался сделать?!

Круглые точки остались на коже на месте затянувшихся дырок от пуль. Я попытался пересчитать их, но не успел. Джаред проследил за моим взглядом и повернулся, сжимая в руке пустой стакан.

– Дела давно минувших дней, или коротко о том, почему стоит держать врагов гораздо ближе, чем друзей.

Я уставился в тускло поблескивающие карие глаза. В них не было ничего, кроме тепла.

– У тебя есть враги?

Уже задав этот вопрос, я понял, насколько тупо он звучит.

Чтобы у Джареда Грина и не было врагов?

Он пожал плечами и налил в стакан воду из графина. Я снова скользнул взглядом по его боку, ощутив внезапный стыд. Не меньше восьми выстрелов. И все в очень опасных местах. Как он вообще выжил?!

А меня не было рядом с ним, когда он выздоравливал после тяжелого ранения. Меня вообще слишком долго не было рядом.

– У всех есть враги. И тебе страшно повезло, если твоих врагов отличает высокий интеллект и достойное положение.

– Разве глупого врага не проще победить?

– Нисколько не проще.

Я приподнял бровь, пытаясь проследить логику. Джаред сделал большой глоток воды, удовлетворенно улыбнулся и повернулся ко мне.

– Умный враг, знающий цену себе, своей силе и своему положению, гораздо более сговорчив. А глупый… От него хрен знает, чего ждать.

– А если умный враг не захочет договариваться?

Мужчина задумчиво хмыкнул.

– Значит, нужно стать для него глупым врагом.

– То есть?

– Сделать то, чего он от тебя никак не ожидает.

Я усмехнулся… и внезапно покрылся колючими мурашками. Голову сдавил ледяной обруч.

Умный враг, знающий себе цену…

– Джаред.

Брат поднял на меня ясный взгляд. Я сглотнул и тихо спросил:

– Сапсан – умный враг?

Когда Джаред засмеялся, я смущенно улыбнулся.

Черт, рядом с ним я действительно становился младшим братом. Глупым младшим братом. Надо же было такую хрень спросить!

Мужчина перестал смеяться внезапно, словно опомнившись. Он отвел взгляд и спокойно ответил:

– Слишком умный.

На мгновение я испытал облегчение, которое тут же улетучилось, стоило нам встретиться взглядами.

Я вспомнил про сообщение от Миллера, полученное несколько часов назад. Телефон остался в спальне, но текст послания выжгло на сетчатке глаза.

– Он едет в Бостон. Он скоро будет здесь.

Я сказал это, уверенный, что Джаред уже в курсе. С его связями и возможностями он, кажется, должен был быть в курсе перемещений Джона Смита еще до того, как последний их запланирует. Но когда брат нахмурился, я снова похолодел.

– Уточни – это констатация факта, гипотеза или…

– Нет, я знаю, что он едет в Бостон. И скоро будет здесь.

– Откуда?

– Я… Один из наших выяснил. От кого – сам не знаю.

– Кто именно?

– Мой бывший сослуживец, Маркус Миллер.

Джаред на мгновение замер.

– Маркус Миллер? Миллер? Серьезно? Отшельник?! Он с вами?

Я удивленно вскинул брови.

– Ты и его знаешь?!

Брат прищурился, и под его взглядом я снова почувствовал себя идиотом. Глупым младшим братом.

– Миллера-то? Найти его мало кто может. А знать его… В наших кругах про него и его таланты знают многие.

Джаред скрипнул зубами. В его глазах на долю секунды мелькнула злость. Довольно сильная, судя по тому, как они полыхнули. Он засунул руку в карман штанов, достал телефон и посмотрел на экран. И снова скрипнул зубами.

И я понял – Миллер раскопал информацию раньше Джареда! И от этого осознания мне стало не по себе.

С кем, твою мать, работал Маркус?! Кажется, я не хотел знать…

Внезапно я понял кое-что еще – Джаред не знал, что мой сослуживец работал с нами. Он знал все про наш отряд, но не знал, что Маркус Миллер искал для нас информацию…

– Что он написал?

– 10–63. ORD. BOS. Скоро.

– Объект подтвержден. Чикаго. Бостон. Скоро.

Я невольно улыбнулся, игнорируя боль от куска льда, в который превратился желудок.

– Именно.

Джаред убрал телефон в карман и задумчиво хмыкнул, опуская взгляд. Недобрый взгляд, тяжелый. Кажется, кому-то достанется…

– Ты не знал.

Мысль выскользнула, облекаемая в звуки, и плечи старшего брата поникли. Я тут же встрепенулся.

– Я ничего не имел в виду! Я ни в коем случае тебя ни в чем не обвиняю, не пытаюсь даже! Я просто…

– Я не всесилен, увы.

Он досадливо поморщился и окинул меня теплым взглядом.

– И это меня сильно огорчает. Но я помогу. Я здесь, чтобы помочь тебе.

Я медленно кивнул.

Мой старший брат примчался в Бостон, чтобы вытащить наши задницы из пекла. Я о многом хотел его спросить – как он узнал, что мы во что-то ввязались, следил ли за мной… и многое другое. Но это было неважно! Важно было другое – он стоял на моей кухне, взрослый, успешный, надежный, излучающий силу и уверенность.

Несмотря на то, что я прогнал его из своей жизни! Несмотря на то, как прошел наш последний разговор в день похорон Кристины! Несмотря на долгие годы молчания с моей стороны! Он был здесь! Мужчина, о котором я давно перестал думать, как о члене семьи. Да я камрадов больше братьями считал, чем его! Я думал, что с того дня единственное, что нас связывает – кровь. Но вот он, стоит, смотрит на меня, улыбается.

Я с болью осознал, что единственным человеком, отказывавшимся от нашего родства, все эти годы был я. Я сам лишил себя брата в тот вечер! А он… Он все время был рядом. Я не знал, как долго он следил за моей жизнью. Не знал, сколько раз он приходил мне на помощь. Но чем больше я думал об этом, тем больнее становилось.

Стыд снова залил щеки краской, и я едва слышно прошептал:

– Спасибо, что приехал.

Джаред улыбнулся.

– Я не мог иначе. Ты мой младший брат. Мы, конечно, вряд ли победим в конкурсе «Лучшая семья года», но неужели я мог поступить иначе?

Я хрипло засмеялся, качая головой. Уголки глаз зажгло. Меня окутала его забота. Это было похоже на то чувство, которое охватывает тебя, когда ты входишь с мороза в теплый, уютный дом и слышишь запах домашней еды.

Поддавшись порыву, я поставил стакан и крепко обнял мужчину. Он обнял меня в ответ.

– Все будет в порядке. Доверься мне, ладно? Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе и Хоуп.

Я отстранился, не в силах перестать улыбаться.

– Знаешь, мы с парнями…

– Но ты должен кое-что понять.

Голос Джареда стал твердым, решительным.

– Моя первостепенная задача – забота о тебе и о твоем будущем. Ты понимаешь, к чему я веду?