Улус Джучи

Глава вторая

Покупка нового телефона. Взбешённая Ариана приходит с ним на свою вторую работу, где узнаёт, что с ней очень хочет поговорить офицер угрозыска

Ариана Феликсовна Малявкина была родом из Петербурга. Там она и училась на медсестру – только потому, что мама её была медсестрой. Но мама на этом не успокоилась и решила подыскать мужа для своей дочки, притом именно такого, каким был первый мамин жених, который любезно уступил место будущему отцу Арианы. Этого Ариана уже не вытерпела. Ей шёл двадцать первый год. Назанимав денег, она плацкартой перебралась в Москву. Там она сняла комнатушку, устроилась на работу официанткой и поступила на исторический факультет МГУ, пройдя жёсткий конкурс. Это у неё вышло благодаря не столько способностям, сколько дедушке. Он был очень известным специалистом по западноевропейскому Средневековью. Члены приёмной комиссии сразу спросили у симпатичной блондинки с родинкой на щеке, имеет ли она отношение к Петру Фёдоровичу Малявкину. Ариана, предвидя такой вопрос, взяла с собой на экзамен отличную фотографию, на которой была запечатлена она, двенадцатилетняя, вместе с дедушкой на рыбалке.

– А где же родинка ваша? – спросил глава приёмной комиссии, передав фотографию двум сидевшим рядом с ним тёткам, которые сквозь очки и вставные зубы начали выражать сопливое умиление.

– Так она у меня появилась позже, – ответила Ариана, – примерно через четыре года.

Ей предоставили место в студенческом общежитии, где хозяйничали клопы, крысы и вахтёры, принципиальность которых по части мальчиков могла выдержать столкновения даже с полным стаканом водки. С бутылкой – нет. Вскоре Ариане благодаря случайности посчастливилось получить вторую работу – ту самую, лаборанткой. Хоть её приняли на полставки, времени для учёбы уже совсем не осталось. В конце две тысячи первого Ариана взяла в университете академический отпуск до сентября будущего года. Ей стало немного легче. Совсем чуть-чуть. Вот как обстояли её дела, когда она с саквояжем шла вниз по лестнице и болтала с приятельницей, которая ей дала почитать две книги про шахматную теорию.

– Любопытно, – отозвалась приятельница, вполне терпеливо выслушав пересказ дискуссии со священником, – даже очень. А ты зачем собираешься в Строгино?

– Как раз за твоими книгами, – объяснила нехотя Ариана. – Андрюшка их у меня стащил, когда я спала.

– Кто стащил? Твой бывший? Я бы убила ту тварь, которая пропустила его в общагу! Он в Строгино живёт?

– Да, на улице Исаковского.

– Всё понятно. Слушай, Малявка! А ты не переиграешь? Я в половине первого отвалю по важным делам.

– Нет, я не переиграю, – довольно резко ответила Ариана и пресекла этот разговор. Ей стало обидно почти до слёз. Тоже мне, подруга! Ей – про серьёзное дело, она – про книги. Что из-за них трястись? Сказала, что привезёт – значит, привезёт! Куда они денутся?

Сдав пробирки в лабораторию, Ариана попила кофе с девчонками, причесалась, переоделась, вышла под розовое январское солнце и по хрустящему снегу стремительно зашагала к метро, выдыхая пар. Часы на столбе показывали уже двадцать минут пятого, и мороз был градусов двадцать. Все пешеходы почти бежали, красные и дрожащие. Прибавляла шагу и Ариана. Полусапожки с очень высокими каблуками, тёплые брюки, шапка и пуховик поверх свитера защищали её от холода только первые три минуты. К счастью, ещё через три минуты её согрело метро, также источавшее пар из своих глубин.

Несмотря на мрачное настроение и дурные предчувствия, Ариана твёрдо решила поставить сегодня точку в одном вопросе. Для этого ей был нужен Кузнецкий мост. Там, в салоне связи около ЦУМа, она давно уже присмотрела суперский телефон за четыре тысячи. Её старая "Нокиа" никуда уже не годилась. Каждые два часа её нужно было подзаряжать.

Привычная пересадка с зелёной ветки на Пролетарскую Ариану выбесила. Она показалась более муторной, чем обычно. Народу было полно. Сходя с эскалатора, лаборантка чуть не упала. Подвёл её сапожок на правой ноге. Он вдруг скособочился. Две недели назад, во время покупки, эти полусапожки были как будто бы в самый раз, да вот разносились и стали малость великоваты. Так что ж теперь, их выкидывать?

Продавец в салоне сотовой связи заулыбался ей почти дружески.

– Что, надумали?

– Да, надумала.

Обведя глазами витрину с сотнями телефончиков, Ариана остановила взгляд на своём избраннике и от ярости побелела.

– Уже четыре семьсот?

– Я не занимаюсь ценообразованием, – сокрушённо развёл руками улыбчивый продавец. – Надо было брать вам его вчера. Или в декабре, когда вы на него глаз положили.

– Хватит болтать! – топнула ногой Ариана. – Пишите чек!

Выходя из подлого магазинчика в сумеречную серость Неглинной улицы, она стискивала свои малоубедительные девчоночьи кулаки в кожаных перчатках. Новый мобильник лежал в давно уже приготовленном для него самом недоступном, самом надёжном кармане. Но велико было искушение положить его на бордюрный камень и растоптать. До начала смены, будь она проклята, оставался целый час с четвертью. Ариана решила пройтись пешком до Ленинского проспекта, благо что отрицательные эмоции пламенели в ней как костёр и были сильнее холода. И пошла, синими глазами встречая мерцающие глаза машин, витрин, светофоров. И не заметила, как дотопала.

Знаменитый ресторан "Троя" располагался в самом начале Ленинского проспекта. Чем он был знаменит? Больной головой хозяйки. Владелицу ресторана звали Марина. Она была с чувством юмора. Но порой её шуточки заходили так далеко, что даже безбашенным амазонкам, к числу которых была формально приписана Ариана, и даже доблестному Ахиллу, которым ей иногда приходилось быть по понедельникам и субботам, делалось боязно. Как-то раз ночная официантка Ленка Троянская, подлинная фамилия у которой была Петрова, от страха чуть не сошла с остатков ума. Когда отмечали день журналиста, Марина велела ей плюхнуться на колени к очень известному борцу с бесами по фамилии Соловьёв – а он был с женой, и бросить ему за шиворот маленького живого крысёнка с острыми зубками, да ещё при этом продекламировать:

Кабы я была царица, –

Третья молвила девица, –

Петь заставила бы я

Бесогона–соловья!

Шутка удалась. Роль царицы Трои, которая, повторяем, билась в истерике у пинающих ног Марины, была исполнена Арианой. Ярко блестел на её белых волосах золотой венец, и с ролью она справилась блестяще. Праведный Соловей долго бесновался и заливался трелями. Соловьиха делала губки клювиком, а коллеги по птичнику, коих был полон ресторан, фоткали и ржали. Потом, конечно, был суд. Все знали, что журналист Соловьёв отличается большой жадностью, но Марине каким-то чудесным образом удалось отделаться от него совсем незначительной компенсацией. Её бизнес не пострадал. Елену Троянскую она крупно оштрафовала за её тупость и трусость, а Ариане выдала премию. Вот какая была Марина.

Администрация и охрана скандального заведения состояла, конечно же, из богинь. В тот вечер на фейс-контроле холодно сексапильничали Афина Паллада и Афродита – Ольга и Моника. Хостесом была Гера. Её по паспорту звали Зойка. Все три богини были облачены в белоснежный шёлк и хищно накрашены. Но чуть менее хищно, чем амазонки-официантки, которые в декольтированных хитонах и босиком шастали по залу, обслуживая десяток-другой клиентов. Для семи вечера это было немало. Главный наплыв гостей, как правило, начинался около девяти, а ближе к полуночи в "Трое" вовсе не оставалось свободных столиков.

Из динамиков шелестело что-то похожее на шум моря. Высокомерная Зойка напомнила Ариане, что нынче – долбаный понедельник, и, значит, ей предстоит напялить золотой шлем Ахилла.

– Как он меня задолбал, – вздохнула усталая Ариана, расстегнув куртку и улыбнувшись новенькой гардеробщице-Артемиде. – Ну почему даже на Ахилла нельзя взять мальчика?

– Потому, что наша Марина не любит мальчиков, как ты знаешь, – пожала плечами Зойка. – Кстати, она велела тебе сказать, чтоб ты к ней зашла, как только появишься.

– А она сейчас в кабинете?

– Нет, в раздевалке.

– Ну а куда мне ещё идти, как не в раздевалку? – воскликнула Ариана, распихивая перчатки, шапку и шарф по карманам пуховика, чтобы иметь повод как бы случайно вытащить телефон. – Она, вообще, сегодня нормальная?

– Шесть таблеток феназепама плюс одинарный аперитив, – доложила Моника, озадаченно поглядев на новый мобильник в руке Ахилла. Ольга уже вовсю пыталась его отнять, чтобы рассмотреть. Но безрезультатно. Зойка, сделав божественную гримасу и соответствующий ей жест, дала пояснение:

– Ты обычно сразу идёшь на кухню и пьёшь кампари, ликёр или коктейль кир. Сегодня – не надо… Ой, ты купила тот телефон?

Ариана молча направилась в раздевалку, выказывая всем видом злость и недоумение. Против скромного пьянства официанток владелица ресторана ещё ни разу не возражала. Они ведь были гетерами, амазонками и богинями. Первым вино было нужно для аморальности и экстаза, вторым – для храбрости, третьим – для снисходительности. Здоровый алкоголизм, считала Марина Ерошкина, никому ещё не вредил, кроме окончательных идиотов, которым в принципе вредит всё. Так что с ней случилось?

Гневно влетев в служебную раздевалку, трезвая Ариана подняла крик:

– Госпожа Ерошкина, как вы смеете здесь курить? Служебная раздевалка – это единственное местечко во всём вашем заведении, где мы можем вдохнуть немного чистого воздуха!

– Хватит умничать, – вяло огрызнулась Марина. Тридцатилетняя, стильная и дурная, она сидела за столиком и следила сквозь сигаретный дым за Ленкой Троянской. Та, высоко задрав упругую задницу, щель которой была предательски обозначена тонкой тканью хитона, тщательно зашнуровывала сандалии. Ариана с ней поздоровалась, доставая из куртки ключ от своего шкафчика. Они были, можно сказать, подругами. Часто пили вдвоём ликёр. Когда трудоёмкий процесс шнуровки был завершён, Ленка распрямилась, взяла блокнот и пошла работать, блистая царским венцом. Марина и Ариана долго хранили молчание. Первая барабанила по столу ногтями. Вторая, отперев шкаф, переодевалась.

– У тебя очень злое лицо сегодня, – подала голос Марина, глядя, как Ариана, сняв чёрные колготки, освобождается от бюстгальтера, – но это даже и хорошо. Тебя ждёт клиент, которого можно и укусить.

– Именно меня?

– Именно тебя.

– И кто он такой?

Глаза бизнес-леди сквозь голубой медикаментозный туман что-то обозначили. Это что-то было ещё более загадочным, чем слова, которые прозвучали:

– Майор угрозыска.

Ариана, естественно, ощутила внутри себя холодок. Однако её лицо осталось бесстрастным. Завязав пояс хитона, она уселась на табуретку, чтобы надеть сандалии.

– Любопытно! И что он тебе про меня сказал?

– Вообще ничего. Он только сказал, что ему нужна Ариана, которая у меня работает.

– Обалдеть! А ты точно знаешь, что он – сотрудник угрозыска?

– Абсолютно! Мы года три с ним уже знакомы. Его зовут Игорь Мельников. Он высокий, худой и темноволосый. Сидит за столиком у окна.

– Знаешь, я купила тот телефончик!

Поднявшись на ноги, Ариана опять взяла телефон, который уже лежал на полочке шкафа, и показала его Марине. Он впечатлил последнюю.

– Неплохой, – сказала она, понажимав кнопки. – Цветной дисплей, фотоаппарат. Так ты поняла?

– Поняла, – ответила Ариана, снова убрав телефон и заперев шкаф. – Но если ты думаешь, что он мутит нечто серьёзное, то не лучше ли…

– Нет, не лучше. Он вполне ясно дал мне понять, что хочет беседовать с тобой там, за столиком.

– Хорошо. Я, может быть, зря надела сандалии?

– Нет, не зря. Ты не амазонка сегодня.

– Так значит, мне надеть шлем?

– Какой ещё к чёрту шлем? – громко психанула Марина. – Ты моей смерти хочешь, несчастная? Я тебе намекнула, что ему нужно не огородное пугало, а садовая голова! Не знаю, зачем! Но только пожалуйста, Арианочка, не будь дурой!

Внезапно вернулась Ленка. Она примчалась бегом. И была бледна.

– Маринка, дай мне таблетку! Дай, дай, дай, дай! Ты не представляешь – там полный зал кретинов, дебилов и идиотов!

– Опять ты заистерила на ровном месте, – сердито отозвалась Марина, запустив руку в карман зелёной толстовки. – Там сейчас только человек десять! Я тебя скоро выгоню, полоумная!

Ариана уже шла в зал.

Глава третья

Мельников знакомится с Арианой. Он сообщает ей, что она – в смертельной опасности

– Добрый вечер. Меня зовут Ариана, – холодно отрекомендовалась взлохмаченная блондинка с родинкой на щеке, приблизившись к столику, за которым сидел высокий, худой и темноволосый мужчина в смокинге. – Вы готовы сделать заказ?

– Да я его уже сделал. И он мне подан.

Действительно, перед джентльменом стоял бокал с коньяком. На противоположном краю стола, перед пустым стулом, стоял более объёмный бокал с ликёром.

– Ликёр для вас, – пояснил мужчина, пристально глядя на Ариану. – Я слышал, вы его любите.

– Да, вы правы, – призналась официантка, – люблю. Но я, к сожалению, на работе.

– Ой, бросьте вы! Марина Валерьевна на сегодняшний вечер освободила вас от работы. Будто не знаете!

Ариана вздохнула и улыбнулась.

– Ну, хорошо. Хотите, чтобы я села?

– Да.

Ариана молча, с покорным видом исполнила пожелание удивительного клиента.

– Меня зовут Игорь Мельников, – сказал тот. – Марина вам объяснила, кто я такой?

– Она мне сказала, что вы – офицер угрозыска.

– И вы поверили ей? Или вам предъявить удостоверение?

– Я не знаю, что вам от меня нужно, – заметила Ариана. – Если вы собираетесь мне устроить официальный допрос, тогда предъявите. А если у вас иные намерения, то вам удостоверение не поможет.

– Вижу, что вы не дура, – задумался офицер. Потом он предложил выпить. У Арианы не было повода и желания отказать ему. Они выпили. Посетителей прибавлялось. Они входили компаниями. В них было немало женщин. Голые пятки дерзко накрашенных амазонок мелькали со страшной скоростью, потому что одна из официанток, а именно Ариана, нагло бездельничала – пила дорогой ликёр, болтая с мужчиной. Естественно, остальные сбивались с ног.

– Вопрос у меня к вам только один, – сказал Игорь Мельников, всё-таки предъявив удостоверение. – Вы в последнее время не получали угроз? Не чувствовали опасности?

– В каком смысле? – дрогнула голосом Ариана.

– В самом прямом. Подумайте хорошенько, не торопитесь. Странные мелочи не отбрасывайте. Любая из них – даже та, которая показалась вам смехотворной, может иметь решающее значение.

Ариана крепко задумалась. Офицер за ней наблюдал. За его спиной белело, желтело, переливалось огнями Ленинского проспекта сводчатое окно от пола до потолка. Белые огни, светившие сверху, были большими и неподвижными. Остальные еле ползли, слабо проступая сквозь изморозь на стекле. Ленинский проспект всосал в себя транспорта на девятибалльную пробку. Обычный вечер вполне обычного понедельника.

– Ничего не могу сказать, – подвела итог своим размышлениям Ариана. – Простите, но это так.

Мельников вздохнул. Слева от него на столе лежала пачка "Парламента" и зелёная зажигалка. Он закурил.

– Хорошо. Но жаль. Мне трудно вам передать, моя дорогая, как вы меня огорчаете.

– Почему?

– Потому, что вас зовут Ариана.

– Я вас не поняла.

Мельников хотел объяснить, но тут вместо склизкого джазового релакса вдруг заиграл внятный и красивый медляк. Сразу на танцполе возникло несколько пар.

– А можно вас пригласить? – поинтересовался Мельников. Он был очень хорош собой. Ликёр Ариане по мозгам дал. И она ответила так, как считала правильным отвечать в таких ситуациях:

– Хорошо, мой друг. Но если я сделаю вам приятное, вы мне потом сделаете подарок?

– Сделаю, сделаю, – улыбнулся оперативник и, погасив сигарету, встал. Радостно вскочила и Ариана. Он деловито взял её за руку. Амазонка по имени Ираида, которая пробегала мимо, сменила пепельницу и нежно шепнула на ухо Ариане матерное ругательство.

Мельников оказался таким умелым и ароматным партнёром, что Ариана прижалась к нему несколько плотнее, чем это было уместно в такой двусмысленной ситуации. Но особенно расслюнявиться в танцевальном экстазе с красивым сорокалетним мужчиной ей не пришлось, потому что он сообщил ей сразу:

– За месяц на территории Петербурга, Москвы и их областей убито пять девушек с именем Ариана. Не Марианна, не Ариадна, а именно Ариана. Девушек похищали, потом они были найдены со следами пыток. Теперь вы всё понимаете?

По спине Арианы пробежал холод. Она с мольбой подняла большие внимательные глаза.

– Это вы так шутите?

– Я похож на полного идиота? – с внезапной строгостью спросил Мельников.

– Не похожи.

– Тогда подумайте ещё раз. Вам не угрожали? Вас не преследовали? Похитить вас не пытались?

– Да нет же! Нет!

Медляк вскоре завершился. Заиграл вальс. Это Ариане было уже не по силам. Она решительно потащила Мельникова к столу. Там он заказал ещё одну порцию коньяка и бокал ликёра для Арианы. После того как выпили, Ариана пролепетала:

– Послушайте, я от вас сегодня сойду с ума! Скажите мне, если знаете, почему убивают именно их?

– Судя по всему, ищут Ариану чуть старше двадцати лет, которая что-то знает. О ней убийцы знают лишь то, что она – чуть старше двадцати лет, и то, что зовут её Ариана. Имя довольно редкое, так что шансы у них хорошие. Здесь, в Москве, похищены и убиты две Арианы.

– И их обеих пытали?

Мельников закурил.

– Послушайте, Ариана! Я не веду это дело, скажу вам честно. Знаете, почему я выложил вам за рюмкой ликёра оперативную информацию? Только потому, что Марина – моя близкая знакомая. Можно даже сказать, подруга. А вы у неё работаете. Понятно?

– Но что мне делать? Ведь получается, мне нельзя теперь без охраны!

– Очень даже возможно, что это так. Но у меня нет полномочий выделить вам охрану. А те, у кого эти полномочия есть, вам её не выделят.

– Почему?

– Потому что им на вас наплевать. И я не могу изменить это положение дел. Не могу, поверьте.

У Арианы вырвался стон. Погасив окурок, Мельников поманил к себе Ираиду и попросил счёт. Она его принесла. Доставая деньги, оперативник вынул визитку и протянул её Ариане.

– Возьмите. И не теряйте. Если вдруг что, свяжитесь со мной. А самое главное – будьте благоразумны и осторожны.

– Что это значит?

– Ну, не ходите по малолюдным местам, особенно ночью, и избегайте общества незнакомцев. Про всякие там машины, лифты с мужчинами и не только, а также про отпирание двери кому попало я вообще молчу. Это идиоту понятно.

– Все эти меры предосторожности ничего не дадут! – воскликнула Ариана, пряча визитку в карман своего хитона. – Я приговорена! Боюсь, что мне нет спасения.

– Почему вы так полагаете?

– Потому, что я бросила вызов чёрту!

И Ариана довольно сбивчиво рассказала о своей встрече с кротким священником. Игорь Мельников её выслушал, а потом подозвал опять Ираиду и рассчитался с нею, сказав, что сдачи не надо. Когда она удалилась, он возразил:

– Я ведь вам сказал, что всё это продолжается уже месяц.

– Да хоть сто лет! Чёрт – вне времени!

– Если так, то будьте сильнее чёрта. Мне почему-то кажется, Ариана, что вам это по плечу. Ахилл вы, в конце концов, или не Ахилл? Нельзя быть Ахиллом только по понедельникам и субботам.

– Вы издеваетесь надо мной!

Это Ариана крикнула громко. По счастью, громко играла и танцевальная музыка.

– Издеваюсь? – повторил Мельников. – Вы неправы. Я вам сочувствую. Но помочь ничем не могу. Пока не могу. Возможно, смогу потом, если подвернётся зацепка. Ну а сейчас вы должны спасать себя сами. Друг у вас есть?

– Нет!

Немного ликёра в бокале ещё осталось, но Ариана решила его не пить. Догадываясь, что Мельникову пора, она заявила:

– Знаете, даже если последняя Ариана и была той, за которой они охотятся – я уверена, что она ничего не сказала им.

– Всё возможно, – пожал плечами оперативник. А после этого, положив на стол крупную купюру, он встал и вышел из ресторана. Хоть Ариана была в расстроенных чувствах, купюра за один миг перекочевала в её карман. Это был подарок, который она хотела.

Глава четвёртая

Разговор в общежитии. По итогам этого разговора Света дарит Малявке складной беспонтовый нож

Кое-как успокоив разгневанных небожительниц и Марину, которая от большого волнения проглотила целую горсть таблеток, а после этого отпахав нелёгкую смену и без особого удовольствия съев четыре порции плова с соевым соусом, Ариана отправилась в общежитие. Находилось оно в Текстильщиках, на унылой и серой улице. Женский корпус, как и мужской, был шестиэтажным. Он своим обликом соответствовал улице. Это здание впечатляло крайней своей неприглядностью даже тех, кто прибыл в столицу из Заполярья. На проходной в то утро дежурила тётя Маша, такая же неприглядная. Да ещё и непьющая. Это качество неизменно удерживало её в одном настроении, а конкретно – всех выводить на чистую воду.

– Здравствуйте, тётя Маша, – выдохнула усталая Ариана, остановившись перед вертушкой. – Пропуск вам показать?

– Я не дура – вижу, что пропуск ты пропить ещё не успела, – оторвалась от газеты пенсионерка и дала знак, что можно пройти, – а совесть и ум, кажется, уже пропила! Алкаши не деньги ведь пропивают, а ум и совесть.

– Теперь-то я понимаю, как вы сохранили трезвенность, – нанесла удар Ариана и, проскочив вертушку, быстро взошла на второй этаж. Ей вслед гремели угрозы сегодня же подать жалобу коменданту, секретарю и ректору МГУ, а на послезавтра вызвать инспекторов.

На втором этаже было двадцать комнат, четыре кухни с четырьмя плитами в каждой и ровно столько же санузлов с очень неудобными душами. В одной комнате с Арианой жила Светка Елисеева – тоже вечно взъерошенная блондинка, только чуть более плотная и высокая, метр семьдесят шесть. Учились они также в одной группе. Света была скрытным человеком, но как-то раз всплыла информация, что она москвичка, а её папочка – прокурор.

– Как же ты оформилась в общежитие? – удивлённо спросили девочки. – И зачем?

– Да вот как-то так, – объяснила Света и покраснела. Но к ней продолжили относиться дружески, потому что она была неплохая.

Скрипучий путь по длинному коридору вызвал у Арианы лёгкое беспокойство, так как из комнаты Тани Груздевой и Наташи Шварц звучали одновременно сразу две музыки – «The Prodigy» и Шопен. Это означало, что две соседки опять поссорились и изничтожают одна другую. Из туалета вышла Алиска Стрелкина.

– О, Малявка, привет! – сказала она.

– И тебе привет, – ответила Ариана, не останавливаясь.

– Ты спать?

– Да. Всю ночь работала.

– Ну, желаю тебе успеха, – хмыкнула Стрелкина, расплываясь иронией до ушей, которые парусили при сильном ветре. Войдя к себе, Ариана сразу же поняла, что она имела в виду. Света Елисеева, в джинсах лёжа на животе поверх одеяла, читала книгу. А рядом с ней на стуле сидела Настя Молчанова, легкомысленная шатенка из восьмой комнаты. И не просто, гнида, сидела, а, задрав ногу, пилила ногти на ней предметом, в котором взвинченная, измученная Малявка признала собственную свою пилочку для ногтей, взятую из тумбочки. И ещё кое-чем занималась Настя, а именно – не оправдывала свою фамилию. Это было её любимым занятием.

– Лошади для меня – это просто всё! – блеяла она, упорно не замечая, что Света злится. – Они меня понимают гораздо лучше, чем люди! Когда я сажусь на лошадь, она всегда подгибает ноги, чтобы мне было удобнее на неё…

– Да ты просто весишь семьдесят килограмм! – не сдержалась Света, перевернув страницу. – Тут бы и у слона подогнулись ноги!

– Не ври, не ври! Я вешу шестьдесят семь, а рост у меня – почти метр восемьдесят! Я выше тебя! Об этом ты забываешь, Светочка? Ой, Малявка, привет!

– И тебе привет, – ответила Ариана. Желая сделать Свете приятное, она громко запела песню "Нас не догонят!" и начала раздеваться, чтоб пойти в душ. Но Настя не замолчала. Повысив голос, она завела рассказ про кота, который залез к ней в форточку. И при этом пилочка продолжала грызть её ногти. Надев халатик и шлёпанцы, Ариана вручила свой новый мобильник Свете, чтоб та его сберегла. Вслед за тем она достала зубную щётку и пошла в душ.

Вернувшись, она была вынуждена констатировать, что всё в комнате стало гораздо хуже, чем было. Молчанова не заткнулась, не прекратила эксплуатацию пилочки. Плюс к тому – на её, Арианиной, идеально чистой постели сидела Стрелкина. Да ещё и бренчала на своей глупой гитаре, обклеенной фотографиями рок-звёзд! Надо было что-то предпринимать, потому что нервы у Светы, судя по остроте сухожилий под её пятками, были очень сильно натянуты. А гнев Светы мог быть ужасен. Она могла разнести к чертям всю общагу. Вырвав у Насти пилочку, Ариана тихо сказала:

– Вон!

Молчанова замолчала и опустила ногу. Стрелкина перестала играть. Обе изумились.

– Вон! – повторила с бешенством Ариана. – Обе, немедленно! Пошли на …!

– Но почему? – возмутилась Стрелкина. – Что за ярость? Ты ведь ещё не спишь!

– Нет, я уже сплю! Поэтому вы до сих пор не вылетели в окно!

Обе легкомысленные особы были потрясены. Услышать такое от Арианы! Что с ней случилось? Так как она продолжала буйствовать, две подруги, встав, с тихими угрозами пошли к двери. Молчанова была в брюках, кофте и босиком, Стрелкина – в пижаме, тапочках и с гитарой. Когда скрипучая дверь за ними захлопнулась, Ариана спрятала пилочку, забрала у Светы свой телефон и влезла под одеяло, не сняв халатика. Было холодно. Елисеевский рот отсвечивал синевой. Однако у Светы была особенность: размышляя, она не чувствовала ни холода, ни усталости, ни обиды. Сейчас, судя по всему, ей было уже пора делиться итогами размышлений. Решительно закрыв книгу про древний Рим, Света потянулась, приподнялась и стала усаживаться как Будда. Её красивые ноги были феноменально гибкими. Ариана даже залюбовалась сложной посадкой.

– Как у тебя дела? – спросила она, заметив на лице Светы красное нетерпение начать сплетничать.

– Я устроилась на работу, – быстро проговорила Света. – А ещё, кажется, я придумала, как мне следует поступить, чтобы этот нудный болван от меня отстал окончательно!

– Ты про Рому? – брезгливо пискнула Ариана, не сразу припомнив имя бывшего жениха Елисеевой.

– Разумеется. Он опять меня достаёт! Сегодня звонил восемь раз уже. Я решила…

– Что тут решать? Сим-карту смени, да и все дела!

– Это не прокатит! Он будет дёргать моих родителей, и сюда их ещё притащит!

– Можно подумать, они до сих пор не знают, где ты живёшь! Чтобы это выяснить, твоему папаше нужно минуты две.

– Безусловно, знают! Но без серьёзного повода не попрутся они сюда. Они понимают: это бессмысленно. А вот Рома может их накрутить, и они припрутся! Будет скандал на всё общежитие.

Ариане сильно хотелось спать. Зевая, она поинтересовалась:

– Ну так и что ты придумала?

– Я решила комнату снять.

Не успела Света это сказать, как её мобильник, который лежал на тумбочке, зажужжал. Взглянув на определившийся номер, Света убрала звук.

– Опять он звонит! Малявка, ты слышала? Я решила комнату снять!

– В обычной квартире?

– Да. А почему нет? Ведь я же уже работаю!

– Где? И кем?

Света улыбнулась и задрала симпатичный нос.

– Ну, типа, рекламный бизнес.

– Вижу по твоему лицу, что это за бизнес! Будешь расклеивать объявления на столбах?

– Ну и что такого?

– Да ничего.

Тут у Арианы мелькнула некая мысль, и она задумалась. В этот миг слегка приоткрылась дверь, и в комнату заглянула Даша Луценко из девятнадцатой. Она поинтересовалась у девочек, нет ли здесь её чайника. Девочки ей сказали, что нет, и никогда не было, и не будет.

– Я очень быстро хожу, – продолжала Света, когда Луценко закрыла дверь, – за полдня могу всю Москву объявлениями обклеить! А есть очень интересные объявления. Например: продаётся дом. Мне все говорят, что дом надо строить, чтобы всё в нём было именно так, как нужно тебе. А я не хочу, чтобы в доме всё было так, как мне нужно! Я вот хочу, чтоб всё было так, как задумал тот, кто выстроил этот дом двести лет назад! Хочу, чтобы была печка, чтоб дом был старый, чтоб он скрипел весь от древности! И неплохо, если с ним связаны разные всевозможные удивительные истории, тайны, мистика! А ещё мне хочется, чтобы ветки столетних яблонь ветреными ночами скреблись в дубовые ставенки! Ночной шелест деревьев в старом саду мне расскажет больше, чем…

– Слушай, Светка, – оборвала Ариана мутный поток сознания, вдохновительницей которого, по всей видимости, была Молчанова Настя, – моя подруга пару недель назад сняла очень неплохую двухкомнатную квартиру в Перово. Мне почему-то кажется, что одной ей тяжеловато платить. Я сегодня ночью к ней еду отдавать книги. Если желаешь, спрошу, не хочет ли она взять соседку для экономии.

– Ну, спроси, – согласилась Света, опустив нос. – А ты хорошо её знаешь?

– Да, очень хорошо. Она этой осенью у Маринки работала, а потом ей там надоело. Это она помогла мне устроиться лаборанткой. В больнице все её знают.

– Но если ей тяжело платить за двухкомнатную квартиру, то почему она не сняла однокомнатную?

– Ей срочно нужно было жильё. Что под руку подвернулось, то и схватила. Ты сама знаешь, что по аренде квартир сейчас дефицит. Риелторы берут треть.

Света призадумалась.

– Любопытно. А она сколько платит за эту хату?

– Пятнадцать.

– Это нормально. Семь с половиной я заработаю. Я надеюсь, она не сильно старше меня?

– Нет, на пару лет. Ей двадцать четыре – не то исполнилось, не то будет в этом году. Да, точно, ей двадцать три!

– Это то, что надо! Надеюсь, она не курит?

– Вообще, курит. И ещё как!

– Ну и пускай курит. Спроси, спроси у неё, не надо ли ей соседку! Как у тебя прошла ночь?

Ариана уже давно ждала этого вопроса. И рассказала. Конечно, не обо всём, а только о разговоре с оперативником. Но подробно, не упуская ни одной фразы. Света оцепенела.

– Да это бред! – крикнула она. – Самый настоящий!

– Ты можешь так не орать? Это не похоже на бред.

– Это он и есть! Ты не допускаешь мысли, что этот мент навешал тебе лапши, чтобы закадрить? Я спрошу у папы! Если эти убийства с пытками происходят или происходили, он про них знает.

– Светка, не вздумай этого делать! Я не хочу подставлять майора. Маринка мне поклялась, что на него можно положиться. Он попытался меня спасти. Сделал всё, что мог. Большое спасибо ему за это.

Света опять погрузилась в какие-то размышления, сдвинув брови на переносицу. Её розовые подошвы, повёрнутые к облезлому потолку, казались такими же напряжёнными, как и её красивое, но не слишком глубокомысленное лицо с длинными глазами, немного вздёрнутым носом и выразительным ртом. Туман застилал глаза Арианы. Она уже погружалась в сон, когда вдруг услышала:

– Ариана, а почему ты к ней едешь ночью?

– Мне надо выспаться, – был ответ, – а вечером я в Строгино поеду, к Андрюшке.

– К этому идиоту? Опять? Зачем?

– Чтоб книги забрать. Он их у меня здесь стащил, когда я спала.