Идущий на смех. Книга-игра

202

Вы приближаетесь к сарацинам и те моментально настораживаются, одарив Вас хмурыми суровыми взглядами.

– Ас-саляму алейкум, – начинаете Вы с традиционного приветствия.

– Ва-алейкум ассалям, – прохладно отвечают они, ожидая дальнейшего развития событий.

Вообще, согласно Корану, мусульманин должен приветствовать человека, который с ним здоровается, так же долго, как тот приветствует его.

Хотя бывают случаи, когда приветствовать человека нельзя. Например, если он молится, или если это муэдзин, созывающий на молитву, или если это человек, который справляет нужду или совершает грех.

Согласно старой арабской притче, однажды один еврейпоздоровался с Пророком Моххамедом не словами «Ас-саляму алейкум», или «мир вам», а «Ассам алейкум», то есть «скорой смерти».

Присутствовавшая при этом Айша, одна из жён Моххамеда, очень возмутилась и начала бранить гостя, но Моххамед успокоил её и ответил гостю «Ваалейкум», то есть «тебе того же».

Ладно, это всё, конечно, интересно, но как быть дальше?

– Если Вы эрудированы – 523

– Если Вы не знаете, как объясниться с маврами, то лучше уйти подобру-поздорову – 634

203

Лезвие алебарды со свистом опускается на голову несчастного стражника, и вскоре обагряется кровью. Глаза второго привратника округляются от ужаса: он простирает к Вам руки и что-то беспомощно лепечет про службу и долг, про то, что не желал Вам зла, но Вы – глухи к мольбам, и вскоре толстяка постигает та же участь.

Будут знать, как потешаться над шутом! Как бы трагикомично всё это сейчас ни звучало.

Запишите 12 пунктов Злодейства!

Когда кровь отливает обратно от задницы к мозгу, Вы постепенно осознаёте, что только что натворили и чем всё это грозит. Вы полны боевого ража. В крови зашкаливает адреналин. Сердце учащённо бьётся. Дыхание стало тяжёлым. Вы…

– Перехватываете алебарду поудобней и бросаетесь на перепуганных нищих – 29

– Врываетесь во внутренний двор замка с воплем «Да здравствует революция!» – 54

– Останавливаетесь, чтобы перевести дыхание – 79

– Бросаетесь бежать со всех ног без оглядки, как можно подальше от места расправы – 229

204

Разумеется, не каждый сумеет жонглировать даже и так.

Но всё-таки это слишком избито и просто, для того чтобы всерьёз удивить или заинтересовать кого-либо, и уж никак не дотягивает до серьёзного уровня мастерства, при котором аплодируют и просят повторить.

– И что, это всё, на что ты способен? Да ну… – отмахнувшись, косматый босяк всем видом выражает Вам своё презрение.

Можно подумать, королевские шуты каждый день устраивают перед ним своё представление. Сам-то небось и того не умеет. Ну да ладно.

Потеряв 1 пункт Шутовства от досады по причине провала номера, но сохраняя чувство собственного достоинства, Вы молча, без скандалов и истерик, ни о чём ни споря и никому ничего не доказывая, спокойно разворачиваетесь и уходите на 88 параграф в поисках лучшей доли.

205

– Эй! Эй! Ты что творишь?! – нищие еле успевают расступиться перед Вами, в то время как Вы резко, без предупреждения, бросились вперёд и едва не зашибли их своими кувырками.

– Оп-ля! – наконец приземлившись и остановившись, Вы поднимаетесь и, обведя публику взглядом, совершаете поклон. Беднота оживлённо переговаривается, а стражники с интересом наблюдают за развитием событий. Судя по всему, Вы вызвали смешанные чувства.

С одной стороны, совершить нечто подобное под силу далеко не каждому, тем более – в Вашем возрасте. С другой стороны – Ваше поведение вполне может расцениваться как несущее скрытую агрессию или психические отклонения.

– Да у него, похоже, не все дома… – произносит один из босяков, и некоторые с ним соглашаются. Тёмные люди, что с них взять?

И действительно, ловить тут, похоже, нечего. Тем не менее, вы взбодрились, показали себе и остальным, что у Вас ещё остался порох в пороховницах и Вы готовы к новым свершениям. Добавьте себе пункт Героизма, пункт Вдохновения и пункт Шутовства и смело переходите на параграф 88

206

Казармы городской стражи по сути напоминают небольшую крепость, расположенную в городской черте. Это не особенно красивое, но достаточно надёжное и внушительное сооружение с зубчатой стеной, бойницами, дозорными башнями, из которых город видно словно на ладони, и набатным колоколом.

Сюда все ходят стучать и доносить, здесь располагается небольшой острог, куда сажают тех, кому нужно просидеть в заточении не годы, а неделю-другую, не в самых жутких условиях и не с самым плохим обращением. И тут же проживают гвардейцы, совмещающие функции армии и стражей порядка.

В лучшие времена на должности судей и стражей специально набирали выходцев из других мест, заменяя их раз в пару лет, потому что судьи и стражники выбранные из местных по определению не могу быть беспристрастными, когда имеют дела со своими родственниками, друзьями и врагами, а с пришлых чужаков взятки гладки. Но сейчас выбирать не приходится.

Несколько человек тренируется на плацу, отрабатывая удары алебардами на чучелах, пожилой гвардеец сидит на скамейке и зашивает свой плащ, под навесом на свежем воздухе сидит вербовщик с чернилами и бумагой.

– Направитесь к вербовщику и попробуете записаться на воинскую службу – 637

– Поговорите «за жизнь» с пожилым гвардейцем, который, по-видимому, Ваш ровесник – 581

– Пойдёте на плац к молодым – 576

207

Шут его знает как, но Вам это удалось! Вряд ли Вас будут специально преследовать, и без Вас проблем хватает.

Хотя, с другой стороны, на такие дела не могут смотреть сквозь пальцы и оставлять без последствий, потому – как сказать. Встаёт другой вопрос – куда идти и что делать.

Относительный порядок существует только за городскими стенами, а снаружи на большой дороге можно запросто нарваться на лихих головорезов или на диких зверей. А ведь нужно где-то ночевать и что-то кушать.

– Пойдёте в лес к реке, где можно и рыбку половить, и водички попить, и переночевать в зарослях – 474

– Пойдёте в сторону заброшенной шахты, где могли остаться заброшенные ветхие домики шахтёров – 499

– Побрести по дороге, куда глаза глядят – 501

208

– Оставлять его так – это будет как-то не по-христиански. Стражники не появлялись с тех самых пор, как бросили меня сюда. Уверен, мы могли бы хоть что-то сделать… – настаиваете Вы, окончательно выводя из терпения Вашего спасителя.

– И что ты мне предлагаешь? Снять с него кандалы? Вынести отсюда? Предать земле? У меня нет для этого ни ключа, ни инструмента. Всё, что мы можем сделать для этого несчастного, – это помолиться о спасении его души. Можешь потом заказать заупокойную мессу в храме. Или хоть целых сто. Но сейчас – ему не станет лучше, если мы к нему присоединимся. Я пришёл так скоро, как смог. Скоро стража начнёт совершать обход, – с раздражением бросает учёный.

Понимая, что спорить нет резона и, по всей видимости, инженер прав, Вы нехотя соглашаетесь с его доводами и, окинув прикованное тело последним прощальным взглядом, направляетесь прочь из камеры.

Добавьте 1 пункт Героизма и переходите на параграф 301.

209

Молитва, глубокая и искренняя, преисполненная сердечного внимания, душевного трепета и благоговения, смирения и покаяния, продолжается часами, но Вы не замечаете время. Оно уже не властно над Вами. Точно так же, как не властны над Вами эти стены темницы, король со своими стражами и все владыки мира с их воинствами и златами.

Всё это кажется таким несущественным, преходящим, незначительным перед Истиной, которая стоит и над временем, и над пространством, перед подлинной свободой, которую невозможно отобрать у человека силой, – и лишь сам он способен закабалить себя, если будет жить по беззаконию и искать правды человеческой, но не Божьей…

Спустя некоторое время Вы слышите приближающиеся шаги и замечаете блики света. Вскоре к Вашей камере приближается уже знакомый безмолвный стражник: в одной руке он держит факел, в другой – массивную связку медных ключей.

Вместе с ним к Вам идёт высокий человек в монашеской рясе – настолько высокий, что Вы, человек выше среднего роста, приходитесь ему примерно по грудь.

Остановившись, он ждёт на некотором отдалении, пока стражник возится с засовами Вашей камеры. Решётчатая дверь отворяется с неприятным скрипом, и тюремщик почтительно отходит в сторону, пропуская человека в рясе вперёд.

– Святой отец, это Вы? – восклицаете Вы, обращаясь к пришедшему. Разумеется, не узнать настолько запоминающуюся внешность просто невозможно.

Духовник старого короля – отец Малахия – один из тех немногих людей, которые если и не сохранили прежнее положение при дворе в полной мере, то, во всяком случае, заставили новую власть считаться с той силой, которая за ними стоит. Молодой самодур без зазрения совести казнил бы и лицо духовного сана, но даже он понимает, что окончательно испортить отношения с духовенством может быть губительно опасно.

– Да, сын мой, – кивает старый знакомец. – Слава Богу, Вы живы после всего, что Вам пришлось пережить. Идёмте. Мне пришлось задействовать все свои связи и влияние, чтобы добиться Вашего освобождения. Поговорить мы сможем и в более располагающей обстановке.

Вообще отношения шута и королевского духовника никогда не были особенно близкими.

Нет, слава Богу, тот не был занудой и обладал хорошим чувством юмора, хотя какие-то шутки в его присутствии озвучивать явно не следовало (и у Вас хватало на это ума), коль скоро есть веселье без осуждения, данное людям в радость, есть шутки, способные ободрить страдальца или изобличить порок и бесчестье, а есть небогоугодный смех и непотребные шутки, которые изгоняют из человека праведность и, без преувеличения, ввергают душу в геенну огненную.

Добавьте 10 пунктов Героизма и 2 пункта Вдохновения!

– Броситься святому отцу на шею от переизбытка чувств – 103

– Поинтересоваться тем, что ожидает остальных узников – 121

– Спросить о том, что собирается предпринимать духовенство в тот час, когда народ так нуждается в вере и напутствии – 139

210

Схватившись за сердце, Вы издаёте сдавленный стон ужаса и медленно сползаете вниз по тюремной решётке. Из всех злоключений, выпавших на долю измученного немолодого шута, – это, судя по всему, рискует стать последним.

Закрыв глаз, Вы растягиваетесь на грязном и холодном сыром полу, где молчаливый страж Вас и обнаружит при следующем обходе: холодного, как стены окружающего подземелья…

Если Вы попадаете на этот параграф впервые, запишите ключевые слова «Дежа вю», 5 пунктов Вдохновения и 5 пунктов Героизма. Переходите на параграф «0».

211

Если Вы набожны, переходите на параграф 209. В противном же случае, Вас ожидает параграф 191

212

Доселе бесстрастное, лицо призрака перекашивается в бессильном гневе и ярости. Он обращает к Вам изумлённый взгляд и ядовито произносит:

– Мы это ещё посмотрим!

Его голос, неживой, неестественный, не сотрясающий воздух, а словно бы просто исходящий из глубин Вашего сознания, причиняет Вам просто физически ощутимую боль.

Но Вы не собираетесь отступать и истово молитесь, не страшась в этот миг ни человека, ни зверя, ни призрака.

Лик бесовской твари искажается в гримасе боли, горя и ужаса. Издав душераздирающий крик, который, тем не менее, не повторяется эхом под сводами темницы, злой дух сгорает в невесть откуда возникшем пламени, а воздух наполняется премерзким ароматом серы.

Запишите 10 пунктов Героизма и 2 пункта Вдохновения!

Продолжая молиться, Вы даже не реагируете на исчезновение призрака. Вы не знаете, придёт ли он или подобные ему вновь, но вместе с этой нечестивой тварью сгорает и Ваша слабость. Сегодня Вы смотрели смерти в глаза и выдержали её взгляд достойно…

Добавьте +25 пунктов Героизма!

…Но, обессиленный и истощённый от впечатлений и переживаний, Вы сами не замечаете, как теряете сознание, провалившись в забытье – 109

213

За такие песенки человека могли бы и вздёрнуть, спой он их в присутствии знатных господ. Но королевским стражникам нравилась эта песня, и они не стали возмущаться.

К тому же Вы и сами, как-никак, дворянин, хотя и шут, а с шутов, как известно, взятки гладки. В разумных пределах, конечно же. Голодранцы же пришли просто в неописуемый восторг, который пока ещё был Вам несколько непонятен и озадачил.

Ну да, хорошая песня, и исполнение приятное, но чтобы так… Кхм, странно, но ладно. Вы получаете 10 пунктов Героизма, 2 пункта Вдохновения и 5 пунктов Шутовства, а если аккомпанировали на лютне – умножьте на два.

– Братан! – крепко и душевно обняв Вас, главарь голодранцев расчувствовался: – Крыси… Тьфу!

Поняв, что чуть не ляпнул что-то не то, он тотчас же осёкся и, покосившись на стражников, засеменил прочь, увлекая Вас следом.

Делать нечего, и Вы поспешили за ним. В конце концов, Вы сами решили связаться с этими ребятами, вот сами теперь и разбирайтесь – 13

214

– Всё, пришли! – раздаётся долгожданная фраза, и Вы испытываете некоторое напряжение, не зная, чем завершится эта беседа, и выйдите ли Вы вообще живым из этого помещения, а то мало ли – всякое рассказывают. Вдруг этот Рикман – великан, поедающий грудных младенцев на завтрак? Бред, конечно, хотя…

Повязка спадает с Ваших глаз, и Вы начинаете осматриваться. Света факелов вполне достаточно, и он не слепит глаза. Вас окружает достаточно просторное помещение с достаточно хорошей акустикой. Мрачные, потрескавшиеся, покрытые мхом и плесенью стены источают влагу.

Местами за ними видны поблекшие от времени фрагменты фресок, какие-то надписи и узоры. Кругом находятся каменные скамьи, наводящие на ассоциации с древнеримским Колизеем, разве что очень маленьким.

На них собралась вся знать городского дна – такие бандитские морды, что впору орать во всё горло «Караул!» и «Спасите-помогите!», едва увидев таких в позднее время на улице, даже не дожидаясь каких-либо действий с их стороны.

Тем не менее, пусть их одежда и выглядит достаточно просто и неброско, но это не рваные лохмотья, а вполне себе чистое и опрятное облачение, в котором, например, не стыдно зайти в храм и помолиться. Некоторые имеют при себе оружие и облачены в доспехи из проклёпанной кожи.

В центре зала расположен неработающий фонтан, увитый увядающим плющом: каменная дева с грустным и потресканным лицом смотрит немигающим взглядом в глубину пустой каменной чаши. У статуи не хватает фрагментов тела, но и в таком виде она кажется Вам по-своему прекрасной.

Судя по всему, всё это было построено задолго до того, как в этих местах завелись короли и дворянство. Быть может, эти стены помнят времена Ромула или совсем уж седую древность. Как знать.

Но где Вы? И как Вы попали в это место из города? Не иначе это место находится где-то под землёй, прямо под городом, и Вас провели сюда путями, известными лишь узкому кругу посвящённых.

Вот только странно, что какой-то случайный оборванец с улицы входит в этот самый узкий круг. Или, может быть, не такой уж он и случайный? Но, в таком случае, зачем такому человеку как Рикман мог понадобиться старый шут, выброшенный на свалку за ненадобностью?

У стены в конце зала, в старинном, но не сказать чтоб особенно роскошном кресле сидит человек в форме офицера городской стражи. Его лицо нельзя назвать сколь-либо примечательным, комплекция тоже вполне заурядная.

– Ну, здравствуй, Ральфрик, – подаёт он голос, вставая со своего места в знак особого расположения. – Как тебе наши хоромы?

– Честно говоря, я ожидал другого… – признаётесь Вы, пытаясь понять, что на уме у этого человека. – А ты, стало быть, и есть Рикман? И служишь в городской страже? Вот уж кто бы подумал!

– А почему бы и нет? – пожав плечами, произнёс Крысиный Король. – Друзей нужно держать близко, врагов – ещё ближе, и лучшее прикрытие придумать сложно. Так я всегда в курсе событий, меньше зависим от обстоятельств, имею больше пространства для манёвра и могу давать указания и своим, и чужим.

«А заодно решать, с кем ты останешься, если кому-то подпалят хвосты», – рассуждаете Вы про себя, но у Вас хватает ума не озвучивать это.

– Умно, – киваете Вы и, в очередной раз обведя помещение взглядом, интересуетесь: – А где мы вообще?

– Вот так вот прямо взял и сказал тебе! – с ухмылкой отвечает Рикман. По рядам собравшихся проходит волна смеха.

– Я не о том! – поспешно поясняете Вы. – Я понимаю, что меня не просто так провели сюда с повязкой на глазах. Я имею в виду – чем это раньше было? Кто это всё соорудил? Кто здесь жил? Во что верил? Кому молился и поклонялся? Это место явно построено не в наши дни, и даже не во времена наших дедов.

– Ну, учитывая, что ты сам жил во времена моего деда, – заметил Рикман, – даже боюсь предположить. Я не учёный книжник. Просто отыскал это место и приспособил для своих нужд.

Покончив с пустыми прелюдиями, Крысиный Король перешёл сразу к делу. Итак, Вы – человек, который был долгие годы вхожим в дела короля. Соответственно, Вы можете знать потайные пути, которые ведут прямо в его казну.

Конечно, забирать деньги у своего народа – дело паскудное. Но так ведь на данный момент это не деньги страны, а по-сути личные деньги короля Гунфрида, которые он тратит на своих наёмников и всякие прихоти.

Если Вы в деле, Вам есть о чём поговорить дальше. Если же нет, то извините. Видать, Годелот, тот самый парень, что привёл Вас сюда, долгое время следил за Вами специально и выжидал подходящий момент.

Вы в деле?

– Если да – 252

– Если же нет – 232

215

Ну, конечно же. Это может пройти. Теоретически, убежище в церкви может получить каждый, даже беглый преступник, осуждённый на смертную казнь за убийство.

Туда не имеют права врываться солдаты и светские законы не имеют там власти – это место Божье, здесь не бьют, не задерживают и не арестовывают.

На практике преступника могут выдать властям, если он виноват в серьёзных преступлениях, но и то – при условии, что его не станут казнить или калечить.

Опять же, на практике от укрываемого могут потребовать, чтобы он оставил значительное пожертвование, а если у него нет желания или возможности это сделать – выдать властям, как и в первом случае.

Но, так или иначе, справедливости ради нужно признать, что даже при всех случаях коррупции, симмонии и прочего удручающего безобразия – многие представители духовенства и в самом деле оказывают людям искреннюю и бескорыстную помощь в меру своих возможностей.

К тому же с королём сейчас отношения достаточно натянутые, и Вам могут помочь просто ради того, чтобы насолить Гунфриду.

Естественно, если он полный идиот, то может приказать достать Вас и в соборе. Но за такие дела отлучают от церкви и вменяемые гвардейцы просто не станут исполнять такой приказ.

А если какие-нибудь придурки и станут, епископ после этого донесёт весточку до Римского Папы, и от этого кретина на троне останется мокрое место.

Не будем сейчас растекаться мыслью по древу, рассказывая про битву за инвеституру, вормский конкордат, клюнийскую реформу, хождение в Канносу и прочие такие вещи.

Просто для ясности: с момента соответствующего постановления, обоюдно принятого папой и императором, короли не имеют право возводить в духовный сан и совать нос во внутренние дела епископов¹⁹, а епископы не должны производить в титулы и обладать светской властью²⁰.

При этом монастыри связаны меж собою и подчинены своему непосредственному начальству, на чьей бы земле они территориально ни находились (т. е. по сути – государство в государстве).

Естественно, Папа далеко, а свои монархи – близко, и без крайней необходимости отношения накалять никто не хочет, но когда такое случается – прибегают к самым крайним мерам – 700

216

Не в силах противиться застилающему глаза гневу и бурлящей в Вас ненависти, Вы прерываете молитву, забыв обо всём, что было свято для Вас по меньшей мере всего пару минут тому назад.

Взяв в руки предложенный изувером меч, Вы ощущаете его тяжесть и, замахнувшись как следует, с отчаянным криком обрушиваете его на шею призрака…

…Но что-то происходит не так, как планировались. В любом случае, Вы не успеваете осознать и понять, что к чему, потому что в этот самый миг не чья-то чужая, а именно Ваша голова отделяется от тела и, рухнув на холодный каменный пол, откатывается в сторону, а рядом, заливая и без того грязную камеру кровью, падает и обезглавленное тело.

Каменный хохот призрака ещё некоторое время раздаётся во мраке и вскоре стихает. А уже на следующее утро местный страж совершает ежедневный обход и, обнаружив за ржавой решёткой ужасающую картину, седеет как лунь. Впрочем, это уже другая история…

Если Вы попадаете на этот параграф впервые, запишите 5 пунктов Героизма, 5 пунктов Вдохновения и ключевые слова «Дежа вю». Переходите на параграф «0».