Пятый том собрания сочинений «Неизвестного Алексеева» включает «неизвестные» (в основном неопубликованные ни при жизни автора, ни после его смерти) стихи и циклы, собранные в книгу «Вариации» самим Геннадием Алексеевым, и стихи 1978–1987 (последнего года жизни).

Особенностью характера Геннадия Ивановича была исключительная организованность. Крайне редко издаваясь (при его жизни увидели свет только четыре книги стихов), Алексеев составил и переплел три машинописных сборника: «Книга» (восемьсот пятьдесят стихотворений и четыре поэмы, написанные до 1973 г.), «Послекнижие» (триста девяносто семь стихотворений 1973–1977 гг.) и «Вариации» (четыреста девять стихотворений 1978–1982 гг.).

То, что его мало издают, Геннадий Алексеев переживал очень тяжело. В 1982 г. он записал в своем дневнике:

Перечитываю «Книгу». Хорошие стихи. И как их много! Неужели все это написал я? Не верится. В «Книге» 850 стихотворений и 4 поэмы. Опубликовано лишь 104 стихотворения. Книга закончена в 72-ом. Есть повод для грусти. Есть повод для злости. Есть повод для смерти? (К чему эти всплески? Давно пора успокоиться).

Два сборника, вышедшие в 1976 и 1980 гг., были весьма небольшого объема: 88 и 72 страницы. Следующие две книги изданы только в конце 1986 г., незадолго до кончины автора. Четыре сборника выпущены одинаковым тиражом: десять тысяч экземпляров (сейчас такой тираж кажется фантастическим), и быстро разошлись. Изданный через четыре года после кончины поэта сборник «Я и город», включавший стихи 1973–1974 и 1978–1981 гг., также напечатан большим тиражом – пять тысяч экземпляров, а выходившие в начале двухтысячных годов сборники имели ничтожные тиражи: «Ангел загадочный» – триста экземпляров, а «Чудо обыденной речи» – всего сто. Такие же незначительные тиражи у переизданий прижизненных сборников «Высокие деревья» и «Пригородный пейзаж».

Не был опубликован при жизни автора и его культовый роман «Зеленые берега».

В 2006 г. издательство «Геликон Плюс», основанное в 1990 г. близким другом Алексеева замечательным писателем Александром Житинским, выпустило тиражом пятьсот экземпляров книгу «Геннадий Алексеев. Избранные стихотворения» (576 страниц). В книгу вошли все стихи и поэмы из четырех изданных при жизни автора сборников, из сборника «Я и город», а также сорок четыре стихотворения, опубликованных в журналах «Аврора», «Нева», «Литературное обозрение» и сборниках «День поэзии». А в 2014 г. то же издательство начало издание собрания сочинений «Неизвестный Алексеев». В первом томе дневники 1958–1971 гг., которые Алексеев считал особым своим прозаическим произведением, а также законченный перед самой смертью, но не отредактированный роман «Конец света». Этот том открывался статьей ушедшего из жизни в 2012 г. Александра Житинского, написанной в 1996 г. В 2015 г. вышел второй том: неизданные стихотворения из «Книги» и поэмы. Послесловие написал известный литературовед и поэт Юрий Орлицкий. Изданный в 2017 г. третий том содержал дневники 1980 и 1982–1987 гг., а также рассказы. В 2018 г. – четвертый том, «Послекнижие». Чтобы не нарушать замысла автора, в том включены все отобранные для этого сборника стихотворения, а не только неопубликованные. В пятом томе публикуются неизданные стихотворения из подготовленного Алексеевым сборника «Вариации», но циклы стихов приведены целиком, как и в случае с «Книгой». Также том содержит стихи 1983–1984 гг. и черновики стихов последних лет из фонда Рукописного отдела Пушкинского дома, содержащего почти тысячу листов – машинописных с авторской правкой или написанных от руки.

Геннадий Алексеев предъявлял к своим произведениям необыкновенную требовательность. Как видно из приведенных в четвертом томе фотографий черновиков, он вносил в машинописные варианты массу исправлений, иногда занимался правкой стихотворений, написанных несколько лет тому назад. Хотя Геннадий Иванович продолжал преподавать в Ленинградском институте архитектуры и строительства (на лекции Алексеева по истории архитектуры приходили студенты не только его курса), главным делом его жизни было творчество. Он писал в своем дневнике: «Живу, чтобы писать. Пишу, чтобы жить. Перестану писать – умру. Умру – перестану писать».

Есть и такое признание: «В Крыму я живу как подобает стихотворцу – сосредоточенно, без мелких забот. Ничто не мешает мне здесь глядеть в себя и в небеса. Ничто не стоит здесь между мною и Бытием, между мною и Временем, между мною и Смертью».

В «Вариации» включены стихотворения «Сон Бытия», и «Бремя времени», а теме смерти посвящен цикл из стихов разных лет. Но главная тема «Вариаций» не Смерть, а Жизнь. Это слово встречается в двадцати стихотворениях «Вариаций» (и в пятнадцати, вошедших в этот том). Еще одно часто используемое слово в «Вариациях» (71 раз!) – Счастье. Несчастье – всего 17 раз. В ранних дневниках Несчастье упоминается 39 раз (по отношению не только к себе, но и к другим). В 1966 г. Алексеев пишет: «Устал я, невыносимо устал от своей дурацкой несчастной жизни». Однако Счастье встречается чаще – 57 раз. В поздних дневниках преимущество Счастья над Несчастьем увеличивается: (60 и 30). Но именно в стихах Счастье явно побеждает. И слово Страх практически отсутствует.

Особенно счастливым Геннадий Иванович чувствовал себя в Крыму: «Из 50-ти лет своей жизни целый год я прожил в Крыму – в Ялте, в Алупке, в Симеизе и в Коктебеле. И еще я смею называть себя несчастным!» Состояние счастья побуждало его к творчеству: «За 25 дней ялтинской жизни я написал 43 стихотворения. Что со мной творилось здесь. На берегах теплых сине-зеленых вод. Никогда в жизни я не писал так много. Никогда не писалось мне так легко. Что все это означает? К добру это или к худу. Я генерировал стихи как мощная, хорошо налаженная, надежная стихослагающая машина новейшей конструкции. Не то, чтобы отличные, но добротные, вполне приемлемые ровные стихи. Машина выпускала продукцию высокого качества, годную на экспорт». (Ялта, 1982).

1982 был, пожалуй, самым продуктивным для Алексеева как поэта (117 стихотворений, написанных в этом году, он включил в «Вариации». Из них в данном томе – 99).

1983 год Алексеев, как ясно из дневника, посвятил работе над романом «Зеленые берега». Стихов почти не писал, причем сознательно. В начале года он написал: «Изо всех сил стараюсь не писать стихов. Они ко мне подбираются, они ко мне подступают, они меня обложили, как охотники кабана». А в конце октября в дневнике появилась следующая запись: «Стихи мои вспыхивают во мне. Как ракеты, озаряя мое сознание таинственным цветным сиянием. Вспыхивают и гаснут. Но в отличие от ракет, они не исчезают бесследно». Через две строки: «Я в больнице. У меня инфаркт». 30 октября, явно сразу после инфаркта, написано совсем короткое стихотворение:

Гляжу на солнце
и щурюсь
трудно глядеть на солнце
а хочется

На следующий день, 1 ноября: «Итак, начался последний акт затянувшейся трагикомедии моей жизни. Я хотел умереть в 50 лет. С некоторым опозданием мое желание осуществляется».

Инфаркт Геннадий Иванович пережил, и 25 декабря появились сразу два стихотворения. 1984-й и последующие годы посвящены работе над новым романом «Конец света». Стихи Алексеев тоже писал, но не с такой интенсивностью, как раньше. Последнее стихотворение, написанное за два месяца до смерти и сохранившееся в черновике, посвящено гибели «Титаника». Оно заканчивается словами, которые у меня, когда их читаю, вызывают непроизвольные слезы:

…оркестр играл непрерывно
и до самого конца
Никто из музыкантов
в живых не остался.

А. М. Ельяшевич

Вариации (1978–1982)

1978

Мудрый восьмой

Это приличный человек –
говорит первый
и все зевают в кулак
это суровый человек –
говорит второй
и все сдвигают брови
это презренный человек –
говорит третий
и все криво усмехаются
это опасный человек –
говорит четвёртый
и все беспокойно поёживаются
это великий человек! –
говорит пятый
и все с ним соглашаются
это обычный человек –
возражает шестой
и все бурно негодуют
это не человек –
заявляет седьмой
и все удивлённо переглядываются

но что же это? –
вопрошают все хором

мне кажется
что это большие старинные часы –
говорит первый
похоже
что это уличная тумба для афиш –
говорит второй
не исключено
что это дымовая труба на крыше –
говорит третий
вполне возможно
что это нога гипсовой статуи –
говорит четвёртый
предположим
что это футляр от контрабаса –
говорит пятый
быть может
это надгробный камень? –
говорит шестой
одним словом
это чёрт знает что! –
заключает седьмой
и все приходят в уныние

не унывайте! –
говорит восьмой
неизвестно откуда взявшийся
мудрый восьмой
и все глядят на него
с надеждой

17.3.78

Вариация на тему о душе

Я спросил:
душа-то у тебя есть?
он ответил:
а как же!
Я сказал:
покажи её
чего прячешь?
он и выложил мне свою душу

я усмехнулся и говорю:
а душа-то у тебя с червоточинкой!
он смутился и говорит:
ну и что?
я рассмеялся и говорю:
неполноценная у тебя душа
вот что!
он разозлился и говорит:
а у тебя-то какая?
выкладывай!
я растерялся и говорю:
не могу!
она дома лежит
в коробке
он обрадовался и кричит:
врёшь!
нет у тебя никакой души!
бездушное ты существо!
я оскорбился

18.3.78

Ночной всадник

Еду шагом
конь у меня вороной
в темноте его не видно
а копыта я ему тряпками обмотал
чтобы не цокали
так и еду
в сторону рассвета
так и еду
невидимый и неслышный
хоть и шагом
да на коне

рассвет ещё и не брезжит
а я уже еду
не терпится мне
конь у меня умный
сам дорогу знает
я и поводья бросил
чтобы ему не мешать
так и еду
навстречу рассвету
так и еду
неведомый и нежданный
хоть и медленно
да неуклонно

едва рассветёт
вы меня отыщете
там
впереди
рядом с рассветом

29.4.78

Клептомания

Воруют
знаете ли
крадут помаленьку
украли мадонну Джорджоне
выждали момент
проникли в церковь
и украли
украли тело Чарли Чаплина
пробрались на кладбище
раскопали могилу
и украли
похитили премьер-министра Италии
подкараулили
схватили
и увезли куда-то
воруют
видите ли
и впредь будут воровать
похитят Эйфелеву башню
подкрадутся
повалят её на землю
и унесут в неизвестном направлении
сопрут Галапагосские острова
подплывут к ним
возьмут на буксир
и утащат куда-нибудь подальше
всё разворуют
всё
и правильно сделают –
воровать так воровать!

4.5.78

Крылья
^{(две вариации)}

1

Вспомнить о своих крыльях
и расправить их
(как долго они были сложены!)
распустить их широко и свободно
взмахнуть ими с лёгкостью
с шумом
и торжеством
приподняться над землёй
повисеть в воздухе
и плавно опуститься

сложить крылья
(они ещё пригодятся)
тщательно сложить крылья
и выглядеть вполне бескрылым
(так оно спокойнее)

и снова позабыть о своих крыльях
(долго не вспоминать о них
до-олго!)

6.5.78

2

Крылья мне надоели

Отрежьте – говорю
эти громоздкие крылья!
отпилите – прошу
эти тяжкие крылья
отрубите – умоляю
эти никчёмные крылья!

не отрежем – говорят
не можем
не отпилим – говорят
не положено
не отрубим – говорят
не имеем права
на роду – говорят
тебе написано
быть крылатым

а летать не дают

запрещено – говорят
летать

30.5.78

«Надо научиться себе не доверять…»

Надо научиться
себе не доверять
надо постараться
себя разлюбить
надо привыкнуть
себя ненавидеть

надо люто себя ненавидеть
люто
и однажды вечером
надо покончить с собой
раз и навсегда

только тогда и успокоиться
только тогда

и не надо бояться себя
стыдно
быть трусом

30.5.78

Вам

Вы говорите – не можешь!
а я могу

могу забраться
на кудыкину гору
могу и кислые щи
похлебать лаптем
могу поймать вас
на честном слове
могу и камушек бросить
в ваш огород
могу разузнать
где собака зарыта
могу и объяснить вам
где раки зимуют

что вы всё твердите –
не можешь!
не можешь!

а сами-то вы можете
попасть пальцем в небо?
а сами-то вы сможете
вломиться в открытую дверь?
а сами-то вы сумеете
вовремя смотать удочки?

и напрасно вы ставите мёртвому припарки
не мучайте мертвеца!

3.6.78

Камни

Под лежащий камень
вода не течёт
на стоящем камне
что-то написано
за плывущем камнем
чайки летят
пред бегущим камнем
народ расступается

говорящий камень
болтает без умолку –
разговорчив на редкость
поющий камень
напевает что-то
все дни напролёт
а упавший камень
разбился вдребезги
из осколков сочится
какая-то жидкость

если это не кровь
то что же это
позвольте спросить?

4.6.78

Сундук

Сундук уже опустел
а чего в нём только не было –
и дневные восторги
и ночные кошмары
и сладкая утренняя сонливость
на самом дне
лежала ржавая зазубренная сабля
ею я и отсёк когда-то голову
величайшему из негодяев
голова так и покатилась
так и покатилась!

можно спрятать в сундук
остатки былого великолепия
запереть его на большой замок
а ключ бросить в реку
с высокого моста
в самую глубокую реку
с самого высокого моста

пусть поныряют и поищут его
те
кому охота
те
кого прельщает былое великолепие

но можно оставить сундук пустым

пусть посидит на нём
тот кто хочет
кто любит посидеть
на пустом сундуке

6.6.78

Вариация на тему об истине

Частица истины в этом есть
небольшая частица
но есть
крошечная частичка
но есть
что ни говорите

да
доля истины в этом имеется
немалая между прочим доля
изрядная даже доля
это сразу заметно

короче говоря
всё это истина
чистейшая истина
от начала до конца
вне всяких сомнений!

истина!
истина!
это она – истина
долгожданная истина!
светозарная истина!
вы что –
не верите?

может быть в этом и есть
некоторое преувеличение
но совсем ничтожное
поверьте!

8.6.78

Ответ моему почитателю

Я не могу вам ответить
я занят
я считаю пальцы у себя на ногах
кажется их десять
а сколько их у вас?
неужели больше?
я вам завидую

к сожалению
я не могу вам ответить
я слишком занят
я собираю на улицах раздавленных голубей
их валяется великое множество
а вы что собираете?
неужели окурки?
вы молодчина!

увы
я не могу вам ответить
я чертовски занят
я чищу Авгиевы конюшни
ждали Геракла
но он запил
и попросили меня
а вы не могли бы
мне помочь?

13.6.78

Белой ночью

Белой ночью
бреду по городу
в прекрасном расположении духа

в подворотне
кого-то бьют ногами
он лежит неподвижно
и не сопротивляется

– за что бьёте? – спрашиваю
– а чего он не сопротивляется? – говорят
так ему и надо!

– сопротивляйся! – говорю я лежащему –
надо же хоть как-то сопротивляться! –
но он молчит
и не подаёт признаков жизни

– зря бьёте, – говорю –
он уже умер
потому и не сопротивляется

– нет не зря, – говорят –
и мертвец должен сопротивляться!

белой ночью бреду по городу
в прескверном расположении духа

в подворотнях бьют мертвецов.

13.6.78

Вариация на тему о судьбе

Возникнет то
что судьбе будет угодно
свершится то
что сударыне судьбе будет приятно
стрясётся то
что её сиятельству судьбе захочется
а то
что её величеству судьбе не захочется
никогда не произойдёт

стоит ли скрежетать зубами
хрустеть пальцами
и пинать ногами стулья?
стоит ли ерепениться?

сядем у ног владычицы судьбы
и будем лущить семечки

кто-то щекочет свою судьбу?
шутники они
однако!
кто-то ссорится со своей судьбой?
дураки они
право!
кто-то борется со своей судьбой?
с ума они сошли!

кто-то одолел свою судьбу?
невероятно!

21.6.78

«Надуваем щёки…»

Надуваем щёки
будто мы трубим в большие трубы
вынимаем из кармана кулаки
будто мы хотим подраться
наклоняемся и что-то разглядываем
будто мы нашли нечто стоящее
распрямляемся и широко раскрываем глаза
будто мы чем-то потрясены
идём домой
раздеваемся
и ложимся спать
будто сон нам поможет

никто нам не поможет
даже смерть
ничто нас не спасёт
даже бессмертье

21.6.78

Красота
^{(вариация)}

Красота неуёмна

что это он стоит как столб
деревянный?
– красотой ошарашен

что это он бежит стремглав
запыхавшись?
– красота его ловит

что это он лежит ничком
и не дышит?
– красотою замучен

красота беспощадна

21.6.78

Чудо

Чуда, говорят
не будет
а мы уповаем на чудо
чуда, говорят
не ждите
а мы его ждём

чуда хотим!
чуда!
настоящего чуда!

неужели мы не заслужили
хоть маленького чуда?
неужели мы не выстрадали
хоть крошечное чудо?

добывайте нам чудо
где хотите!
подавайте нам чудо
и всё!

чуда, говорят
не будет –
как бы не так!

21.6.78

«Одни говорят…»

Одни говорят:
лучше поздно
чем никогда
другие полагают
что лучше никогда
чем поздно
третьи же утверждают:
чем позже
тем лучше

не будем же торопиться
подождём

созреют поздние осенние яблоки
нахлынет поздняя последняя любовь
появится поздняя, но твёрдая решимость

в самый поздний час жизни
сядем у лампы
и подсчитаем на бумажке оставшиеся минуты

чем меньше их останется
тем легче будет
считать

21.6.78

«Обретя мужество…»

Обретя мужество
тут же его теряют
по причинам от них зависящим
и не зависящим
и долго вспоминают
об утраченном мужестве
с тоской несказанной
а зачем им это мужество?

купаются
в море наслаждений
и загорают
на песке пресыщения
на тёплом
усыпанном мусором
пусть загорают коли охота!

забираются
на башню спокойствия
и дышат воздухом
на балконе равнодушия
с балкона
открывается изумительный вид
на долину полнейшей безучастности
хорошо они устроились однако!

влезают в «кадиллак» новейшей модели
и мчатся в сады ликования
по широкой автостраде
причудливых галлюцинаций

счастливого им пути!

29.6.78

Удивительная женщина

Какая красивая
стройная
высокая женщина
идёт издалека!

какая умная
добрая
обаятельная женщина
приближается ко мне!

какая удивительная женщина
прошла мимо меня!

гляжу ей вслед

2.7.78

«Шли они очень старательно…»

Шли они очень старательно
с усердием подымали ногу
внимательно её опускали
добросовестно размахивали руками
потому они и пришли
куда надо

тот же
кто шёл небрежно
кто лениво подымал ногу
нехотя её ставил на землю
и бестолково двигал руками
пришёл совсем не туда
трудно даже сказать
куда он пришёл

пусть он и не мечтает о том
что когда-нибудь
уйдёт оттуда

впрочем
пусть помечтает немного
чего уж там
пусть помечтает

3.7.78

«Всё что есть отдай…»

Всё что есть
отдай
всё что дают
бери

все свои силы
отдай лишённым сил
и будь бессильным
а дадут тебе гривенник
бери, не стесняйся
весь свой разум
отдай лишённым разума
и стань безумцем
а дадут тебе умный совет
прими его к сведению
всю свою волю
отдай лишённым воли
и живи безвольно
а подарят тебе кота в мешке
скажи спасибо

развяжи мешок
вытащи кота
и погладь его

4.7.78

Начало

Попробуйте начать
лиха беда начало

чуть-чуть что-то сдвинется
изогнется
наклонится
и заколеблется
а после и продолжите

и поползет
и понесется
и застучит
и загрохочет
и польется
и заполыхает
и взовьется до самых небес
обрушится вниз

возникнут новые непредвиденные обстоятельства
новые неведомые препятствия
новые невиданные возможности
новые невероятные гипотезы
старым останется только небо
синее-синее
с белыми-белыми
загадочно безмолвными
и будто бы неподвижными облаками

даст бог
когда-нибудь и закончите

13.7.78

Почему

Почему я должен жить за всех вас
вы
неживущие?

мельтешат крылатые насекомые
перед оком моим
уставленным в толщу пространства
кишащего чудищами чешуйчатыми
шевелящими хвостами и лапами
в величавой тишине первозданности

почему я должен умирать за всех вас
вы
бессмертные?

колеблются длинные стебли трав
перед лицом моим
обращённым к пенному потоку времени
несущемуся по руинам неприступных крепостей
и по обломкам детских игрушек

почему я должен терпеть за всех вас
вы
нетерпеливые –
с какой стати?

14.7.78

Окровавленный

Гляди-ка!
у тебя на лбу пятнышко крови!
и на щеке кровь
и на шее
и на руках!
и рубашка у тебя вся в крови
и брюки тоже!
и в ботинках твоих – ты слышишь? –
хлюпает кровь!
ты весь в крови
с головы до ног –
как это тебя угораздило?

убил что ли кого?
или тебя убивали?
или глядел как кого-то убивают
и весь забрызгался?
не скажешь?
ну и ходи окровавленный!

из ботинок-то
хоть бы кровь вылил
недотёпа!

14.7.78

«Что вы шарахаетесь от меня…»

Что вы шарахаетесь от меня
будто я маляр
измазанный известью
будто я конюх
пропахший навозом
будто я уголовник
выпущенный по амнистии

вам не нравится
форма моей бороды?
но это дело вкуса
вас раздражает
линия моего затылка?
а что в ней такого?
вас ужасает
то что я пишу?
но я не виноват!

мне хочется писать не так
честное слово!
я с радостью писал бы по-другому
клянусь вам!

но пишется мне только так
а не иначе
но пишется мне именно так
вы уж простите!

14.7.78

Воробей

Когда-то
мне хотелось быть попугаем
а теперь не хочется

полетаю
раздобуду что-нибудь съестное
поклюю
почищу пёрышки
на груди
под крыльями
под хвостом
и почирикаю немножко

я рад
что родился воробьём

а вы довольны
что родились голубём?
а вам нравится
что вы галка?
а вас не смущает
что вы скворец?
а вас не удручает
что вы вороны?

нет?
ну и прекрасно!

14.7.78

«Места для пассажиров с детьми…»

Места для пассажиров с детьми
и инвалидов
места для трудновоспитуемых
и неопрятных
места для признанных гениев
и шалопаев
места для прекраснодушных
и юродствующих

а вот и мне местечко
сбоку
никто не замечает
никто не толкает
никто не наступает на ноги
я доволен

куда нас везут?
поговаривают
что к счастью

2.8.78

Живучий

Кажется, он уже был?
да, был
в раннем средневековье
его тоже встречали

откуда он родом?
из южного Прованса
но вполне возможно
что он родился в Стерлитамаке

чего он хочет?
мочёных яблок
но не исключено
что ему хочется спать

не болен ли он?
о да, он при смерти
его агония
всех утомляет

но он выживёт?
конечно выживёт
не пугайтесь – выживёт!
он живучий

2.8.78