Сказание о еде сибирской. Опыт гастрономического краеведения. Том 2

Послеобеденный сон еще в начале ХХ века был принят в России, не только в мещанском и купеческом, но и в крестьянском быту, в том числе и в Сибири, а после остался лишь в больницах, санаториях и детских учреждениях. Нас же давно убеждают в необходимости плотного горячего завтрака, после которого многим хочется тут же снова заснуть, что вполне естественно…

Теперь становится понятно, что ни один диетолог ничего нового не придумал, а если придумал, то не учитывал потребности человеческого организма!

Раз пошел разговор о современном питании и его связи с древней биологической природой человека, надо упомянуть о причине популярности и «живучести» фаст-фуда. В сем секрет непобедимости и непотопляемости «быстрой еды»? Не только и не столько в том, что известная субстанция всегда на плаву. И не только в хитрых добавках, вызывающих тягу и привыкание, и не в дешевизне и доступности… Эти причины – всего лишь видимая часть проблемы-айсберга.

Основная причина заложена очень глубоко, все в той же биологической природе человека, а нет ничего более прочного и устойчивого, неосознанного, непознанного и странного, а порой страшного, чем то, что в этой природе сохраняется. Замечательные инстинкты, позволившие нашим пращурам выжить, с течением времени обратились во вредные привычки.

Большинству живых существ всегда было свойственно все добытое – найденное, выловленное и пойманное – съесть сразу, быстро! Исключение делалось только для детенышей, которым приносили пропитание. Тогда приходилось убегать с едой, как и в тех случаях, когда грозила опасность быть самому съеденным возле добытой пищи. Теперь сравните с фаст-фудом…

«Быструю еду» роднит с первобытным питанием еще и отсутствие выбора: раньше рацион зависел от удачи добытчика, а в наши дни – ассортимент стандартен, как и вкус! Древний человек мог попасть в зависимость от еды случайно, если съел забродившие плоды или грибы-галлюциногены… В фаст-фуде же коварных добавок не избежать.

Но вернемся в каменный век.

***

«Поступь истории оставляет за собой руины» (Автор).

«Дикость» и «первобытность» людей каменного века нередко преувеличивают. Теория Дарвина изрядно подпортила наши представления о древнем человеке: так и видится низколобое существо в шкурах, со здоровенным булыжником, кое-как примотанным к палке… Между тем наши пращуры интересовались, например, астрономией, гораздо больше, нежели даже мы сейчас прогнозом погоды.

На Алтае люди не только наблюдали за небесными светилами,но и составляли лунные календари. Наиболее древний календарь найден в Сибири при раскопках Ачинского поселения каменного века. Его возраст около восемнадцати тысяч (!) лет. Это маленький жезл из бивня мамонта со спиральным узором из 1065 лунок, змеевидных полос, продавленных каменными штампами. Для создания календаря нужно было иметь инструменты для вычисления точной широты и долготы, вычертить карты с настоящей координатной сеткой, и т.д. Несомненно, что в глубокой древности существовал народ, располагавший этими знаниями и передавший египтянам свой богатейший опыт исследований в течение многих веков. Отсюда следует вывод, что шумерская, персидская, индусская и китайская цивилизации опирались на знания какой-то более древней исчезнувшей культуры. Возможно, и древние народы Сибири хотя бы отчасти были потомками такой ушедшей цивилизации.

На севере Хакасии в 1982 году были найдены святилища, относящиеся к эпохе бронзы, – настоящую обсерваторию каменного века. Сибирское урочище Сундуки – первая астрономическая обсерватория возрастом примерно 16 000 лет. До строительства египетских пирамид оставалось не менее 12 тысяч лет!⁴

В этой местности найдены и курганы, и оросительные каналы, которые еще не исследованы.

Значит, древние люди имели точный лунно-солнечный календарь. По такому календарю жрецы-старейшины определяли погоду, время охоты, рыбной ловли, а позднее – время посева, уборки урожая, а соответственно – и религиозных обрядов. Использование таких календарей непосредственно относилось к бытовой культуре: от них прямо зависело достаточное питание и выживание человека.

Очевидно, что умственное и культурное развитие людей уже 18 – 20 тысяч лет назад было достаточно высоким, а порой неожиданно высоким. Недооценивать развитие и возможности людей каменного века не стоит. Люди уверенно добывали огонь трением, пользовались в жилищах жировыми лампами с фитилями, умели топить каменным углем (находки на Енисее), научились обжигать глину… Размягчать кости, чтобы выдавливать на них рисунки, распрямлять бивни мамонтов люди каменного века умели, а мы сегодня даже не знаем, как они это делали.

Вот одно скромное свидетельство.

Шведский ученый Иоганн Петер Фальк был руководителем третьго академического отряда Оренбургской экспедиции, проходившей в 1768 – 1774 г. г. по Поволжью, Уралу, Западной Сибири.

«Путешественные записки академика Фалька» (С.-Петербург, 1825 г.) дополнены другим участником экспедиции, Христофором Барданесом. Он пишет, что 10 мая 1771 года в 78 верстах от Троицка обнаружены развалины храма (крепости?), восьмиугольного, оштукатуренного, 8 сажен в поперечнике, стены толщиной в 5 футов, вокруг вал в 36 сажен и ров… Местные киргизы считали, что храм построен не людьми, а «гигантами», которых Чингизхан прогнал в Китай.

Эти города описывались и другими арабскими и европейскими путешественниками; сегодня их обнаруживают археологи. Таков, например, Чичебург в Новосибирской области, которому около 10 тысяч лет⁵.

В июле 2014 г. в Омской области нашли кость человека, которой… 45 тысяч лет! Причем это не был неандерталец, а был вполне сложившийся Homo sapiens… Как объяснить находку, если считалось, что древние люди поселились в Сибири 14 тысяч лет назад?

Существует гипотеза о Гиперборее – полярной прародине человечества. Вполне возможно, что на Севере и в Сибири остались следы именно этой могучей цивилизации…

Поэтому вряд ли можно утверждать, что в Сибири никогда не было никакой древней культуры, не было ни городов, ни храмов. Хотя по преимуществу ее громадные пространства заселяли многочисленные племена – выходцы со всех четырех сторон света, оставившие после себя стойбища и городища. Соответственно и их кулинария была простой, даже примитивной по способам приготовления, зато богатой по составу продуктов.

***

«Но почему аборигены съели Кука?» (В. Высоцкий)

Трудно представить человека, занимающегося в древней обсерватории наблюдением за Луной и небесными светилами, который вернулся в жилище и обгладывает за ужином человеческую лопатку…

Людоедство, оно же антропофагия, – тема щекотливая, даже если говорить о первобытных людях. Ведь даже не все животные едят своих сородичей; известно, например, что собака не ест себе подобных⁶. Однако это явление вполне сохранилось и до сегодняшних дней. Конечно, цивилизованные люди неплохо поднаторели в умении есть поедом своих близких, но не в прямом, а в переносном смысле. Здесь же речь идет о настоящем людоедстве, которое в древности было объяснимо, а сейчас, хоть и описывается в СМИ, – довольно дикий пережиток.

Еда – важнейшая основа обособления и разделения людей на племена и народы, потому что с пищей связан и образ жизни, и бытовая и духовная культура.

Задолго до Я. Молешотта⁷, выдвинувшего идею о том, что «человек есть то, что он ест», первобытные люди инстинктивно и интуитивно осознавали свое тождество не только с окружающей природой, но и в первую очередь с едой.

***

Заглянув немного назад – на те же 30 – 40 тысяч лет,– мы вынуждены будем признать, что людоедство не только существовало, но знакомо было всем человеческим общинам. Причем не только в случаях жестокого голода, поскольку человеческие кости находили рядом с костями крупных животных. Хотя в голодные времена людоедство представляло самую доступную пищу.

Некоторые исследователи считают, что власть матерей (матриархат) основывалась на том, что женщины не только берегли детей, но и отдавали их племени в случае нужды… И только когда стали поедать врагов – захваченных пленных – и успешно охотиться, главой рода стал мужчина-воин, охотник. На поедание соплеменников было наложено табу. Со временем, когда племена все более обосабливались и возникало отвращение ко всему «чужому», с совершенствованием охоты и достатком мясной пищи люди отказались и от поедания пленных.

Можно сделать вывод, что людоедство носило скорее ритуальный характер, в том числе и поедание врагов. Иногда – с целью приобретения-обретения каких-либо ценных качеств, которыми обладал поверженный враг: силы, ловкости, дерзости, мудрости… Возможно, люди верили и в то, что съеденные родственники (а племя состояло в основном из родственников!) останутся с ними!

Ритуальное людоедство в племени распространялось в основном на молодых, которых приносили в жертву за старших рода, а затем для богов. Жертва должна была быть дорога семье, племени – такова была древнейшая мораль. Само по себе поедание как трапеза становилось второстепенным.

Надо отметить, что человеческое мясо было продуктом нередким, но не повседневным.

Особенности Сибири – во-первых, необозримые пространства, на которых не то что столкнуться с соседними племенами, но и встретиться было сложно, а во-вторых – во все времена изобилие зверя, птицы, рыбы и растительного «подножного корма» позволяет предположить, что людоедство здесь было менее развито, нежели на густонаселенных территориях. Во всяком случае, оно могло преследовать ритуальные цели, но не было результатом голода.

Археологам известно, как отличить останки съеденных людей от просто убитых или умерших, которых некоторые племена не хоронили, а выбрасывали, иногда сжигали. Расколотые и местами обожженные кости и другие натуралистические подробности…

На Енисее (Афонтова гора) обнаружены кости несколько взрослых людей, подростка и ребенка, не просто убитых, а съеденных… Конечно, это не мог быть единичный случай.

Память о бытовавшем в древние времена людоедстве сохранилась в сказках. «Как она ужарилась, он вытащил это мясо и съел эту Ягу Ягонишну и все стал знать, как Яга же Ягонишна, сял в ступу, взял помело и пест, пестом понужал, а помелом след заметал и обратно приехал к коту и к воробью. И стали жить да живота наживать» («Жихорка», сибирская сказка,записанная от А.С. Кожемякиной⁸). Показательно, что герой сказки приобрел знания Бабы-Яги после того, как съел ее…

Но сказки – это еще не все! Один из главных православных обрядов – Евхаристия (Причастие) – символизирует вкушение тела и крови Христа. «И когда они ели, Иисус, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: приимите, ядите; сие есть Тело Мое. И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из нее все. И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая» (Евангелие от Марка, 14; 22 – 24)

Людоедство сделалось табу, как можно предположить, лишь после того, как люди заметили сокращение числа соплеменников. И не только потому, что в голод ели преимущественно детей и женщин, уменьшая естественное воспроизведение.

Старики, которые тоже становились жертвами, оказывались носителями опыта, знаний и умения, что в сложных для племени обстоятельствах могло помочь выжить. Даже то, что в первую очередь поедали врагов, не спасало ситуацию, потому что и враги, надо думать, не дремали.

Древние роды и племена считали себя происходящими от какого-либо животного – медведя, оленя, волка. Тотем – знак единства человека и природы, но в то же время и символ разделения, и стремления к объединению людей под одним божеством.

Животное как прародитель племени было священным, тотемным, но это не мешало людям охотиться на него и поедать его мясо. Просто надо было соблюсти некоторые обязательные обряды: принести жертву, символически помазать кровью изображение животного и т.д. И спокойно есть мясо. А если задуматься, то священное животное было для первобытного человека важней, чем обыкновенный соплеменник, а тем более чужой, по определению – враг. Правда, у тувинцев, например, охота на медведя – покровителя рода – была запрещена. Не ели мясо медведя, лебедя некоторые племена селькупов, и т.д.

Неандертальцы были несомненными людоедами, хотя и достаточно развитыми; продовольственую проблему они решили, но не стали нашими предками – вымерли. Может, и не только оттого, что некому было научить их охотиться на зайцев-кроликов…

И об этом читайте дальше!

***

«Бола – оружие. Возникло в раннем палеолите (…). Состоит из двух и более камней, обернутых кожей и прявязнных к ремню или веревке. Их раскручивают над головой и бросают в бегущее животное или большую птицу» («Исторический словарь»).

Когда 19 – 17 тысяч лет назад начали вымирать мамонты, людям пришлось охотиться на более мелких животных и птиц. Раскопки стоянок в Западной Сибири, на Алтае, Енисее, в Забайкалье показали, что наряду с костями крупного зверя стали встречаться кости птиц, мелких животных, даже грызунов. Добыча явно мельчала!

Наступила следующая эпоха: время охоты на мелкую и среднюю дичь и время рыбной ловли.

Когда людям пришлось искать другие способы охоты, в этой ситуации они стали явно проигрывать хищникам. Если, например, волк не зарежет барана или косулю, он может наловить мышей-полевок или других мелких грызунов, проделает это сноровисто и будет сыт. Человек же, умеющий со своими соплемениками загонять в яму-ловушку мамонта, убить его и разделать, оказался в тупике, когда ему пришлось охотиться на зайцев, да еще в одиночку, поскольку всем племенем на такой охоте делать нечего.

Научились не сразу, потому что надо было применять новые приемы охоты – белку, бурундука или крысу не загонишь в ловушку, – и другое оружие. Возможно, приходилось прибегать и к более древним способам: раскапывать норы, заливать их водой или выкуривать добычу дымом… Съедобными считались белки, еноты, бурундуки, кроты, крысы, мыши и т.д. Не брезговали люди и падалью, и эта привычка сохранилась почти до нашего времени у некоторых народов Сибири, хотя неизбежно случались болезни и смерти.

По некоторым гипотезам, 40 тысяч лет назад неандертальцы вымерли именно из-за того, что не смогли приспособиться к новым условиям – «научиться охотиться на кроликов», по образной формулировке – и добыть достаточное пропитание.

Около 10 – 8 тысяч лет назад во время последнего похолодания уже вымерло большинство мамонтов, и с ними другие крупные животные (шерстистый носорог, овцебык, пещерный лев, пещерный медведь, большерогий олень и др.). Около 1500 скелетов мамонтов обнаружены в Новосибирской области – это самое крупное южное захоронение. Вообще кости и останки мамонтов в Сибири находят периодически: очередная находка мамонтенка – в сентябре 2014 года; возраст – около 25 тысяч лет.

При таянии ледника северная часть тундростепи превратилась в болото, а затем в тундру, а южнее разрослись хвойные леса. Животным пришлось питаться не травой, а ветками, мхом и лишайниками. Неспроста мясо мамонтов, найденных в вечной мерзлоте, сильно отдавало хвоей (нашлись энтузиасты, которые пробовали). Но от перемены в еде могучие великаны вряд ли бы так быстро исчезли. Очень возможно, что люди способствовали этому умелой охотой. Еще в XIX веке в загонной охоте эскимосов, индейцев истреблялось огромное количество современных животных, и никто не заботился о том, что добыча не будет использована. Возможно, что крупные травоядные животные в каменном веке и не были прямо истреблены человеком, потому что он не располагал еще мощным оружием, но экологический баланс был нарушен. Есть еще гипотеза о том, что возможность добычи большого количества крупных травоядных животных связана с тем, что они были ослаблены болезнью или истощены. Так или иначе, но с определенного времени человек лишился возможности легко добывать большое количество мяса.

Способы охоты совершенствовались, но и численность людей прирастала… Сохранять же природные ресурсы наши пращуры стремились еще менее, чем люди цивилизованные. Они преспокойно истребляли всю дичь в местах своего обитания, включая детенышей (останки мамонтенков!). Заметнее всего это было на островах, где животные были подчистую съедены и осталось лишь множество костей на радость археологам и палеологам. Так случилось, например, с карликовыми бегемотами на Кипре.

Лишь гораздо позже люди стали соблюдать запреты: не убивали детенышей, без крайней необходимости не разоряли гнезд и т.д.

Поскольку ценность мяса в представлении людей всегда была очень велика, то мясо ели любое, как и птицу, а рыба все же оставалась на втором месте.

Но когда стало не хватать мяса, люди снова обратились к рыбной ловле. Стоянки на пологих берегах Байкала, на Ангаре времен неолита открыли археологам не только луки и стрелы, но и каменные и костяные крючки для рыбной ловли, грузила для сетей, костяные ножи и наконечники гарпунов… Если рядом с мамонтовыми костями сперва находили лишь единичные рыбьи скелеты, то позже, около 12 тысяч лет назад, люди ловили больше рыбы: сига, окуня, осетра (стоянка Верхоленская гора). Пользовались простыми деревянными гарпунами и с костяными наконечниками, заостренными кольями, колотушками для глушения крупной рыбы. Но очень вероятно, что ловили и просто руками во время нереста, как это делают лапами медведи и собаки – выбрасывая рыбу на берег. Около стоянок на берегу помимо «кухонных куч» сохранились плоские плиты для чистки рыбы.

На Алдане также найдены камни-грузила, то есть рыбу ловили сетью. Кроме того, для ловли рыбы использовали заграждения, ящики из жердей и тому подобные приспособления. Существовало и своеобразное «разделение труда»: оленеводы, например, и охотники на морского зверя рыбу не ловили.

Люди умели передавать свой опыт добывания еды из поколения в поколение гораздо лучше, чем это удается животным. Но опыт этот порой оказывался удивительно ограниченным. Казалось бы, люди, поселившиеся на побережьях морей, озер, рек должны были поголовно и во все времена добывать и есть рыбу. Однако бывало так, что рыбой питались те, кто пришел водным путем или вдоль рек, не обязательно по воде, потому что плоты и лодки изобрели позднее. Так и произошло в Сибири. Те же, кто продвигался из середины континента, могли рыбу игнорировать в течение многих поколений, и впоследствии не выучивались ловить ее и есть – таков для сравнения пример скотоводов-кочевников.

В Сибири же «насельники» – как называли их ученые-археологи и этнографы, – пришли по рекам и селились вдоль рек, удивительно удачно выбирая места для своих стойбищ. Понятно, что они стали преимущественно оседлыми рыбаками после исчезновения крупных животных. А многие эти места до сих пор известны как рыбные!

Порой на месте первобытных стоянок возникали города, процветающие и сегодня. Там, где стоит город Иркутск, была стоянка эпохи палеолита. Затем там же селились люди неолита вплоть до железного века и эпохи, близкой к исторической. Казаки, продвигаясь по Ангаре, вполне оценили удобство этого места и выстроили острог, выросший в поселение и город…

Впрочем, не будем забегать вперед!

***

Б.Э. Петри считал, что человек – часть природы (вероятно,так воспринимали себя и сами древние люди), и ее изменения приводят к изменению образа жизни человека, подталкивают его к развитию знаний и умения приспособиться к новым условиям.

…Около 10 – 8 тысяч лет назад климат потеплел и для человека стало возможным не надеяться на природу, а понемногу выращивать растения. Даже самое примитивное земледелие позволяло вести оседлую жизнь и надежно прокормить гораздо большее количество едоков.

Земледелие, возникшее в эпоху неолита, уже представляло собой производящее хозяйство. Обрабатывать почву люди стали не только в местах с наиболее теплым климатом, когда не хватало пищи, но и там, где они начали вести оседлый образ жизни и одомашнивать животных. При этом сохранялись иногда поселения летние и зимние. Но не надо думать, что кругом сразу заколосились тучные нивы!

В Сибири, благодаря богатству рек, оседлый образ жизни первоначально был связан не столько с земледелием, сколько с рыбной ловлей. Люди, кроме того, так же продолжали охотиться и собирать ягоды, коренья, орехи… Собирательство для Сибири актуально и до сих пор! Оседлость же складывалась своеобразно: охотники, рыболовы, скотоводы имели и постоянные поселения, и летние и зимние жилища, которые могли строиться при надобности.

С развитием земледелия все большее место в питании стало занимать зерно, и с тех пор еда человека стала по преимуществу углеводной. Но с переходом на растительную (зерновую) пищу в ежедневном питании соответственно уменьшилось количество мяса, птицы. Правда, в дополнение к добываемому охотой, люди стали употреблять и мясо домашних животных.

Примерно в это время сложился и прочный товарообмен: зерно и муку рыболовы и охотники могли выменивать у других племен на рыбу, мясо, пушнину. Видимо, тогда стали охотиться на зверя не только ради мяса, но и ради мехов, шкур.

Земледелие, даже примитивное мотыжное, у оседлых народов положило конец питанию в основном мясом, рыбой и другой животной пищей. Причем замена совершилась достаточно быстро, и человеческий организм не успел перестроиться. Можно предположить, что люди поначалу плохо усваивали углеводную пищу и даже болели.

Ученые сошлись во мнении, что примерно на две трети энергия человека стала обеспечиваться растительной пищей, а в остальном – животной, при большом количестве грубой клетчатки. Преобладание зерна в питании привело… к банальному кариесу, о котором мы всегда знали, что причина его – сахар и сладости! А когда наступал недостаток белковой (животной) пищи, люди страдали от анемии, умирало много детей. Поэтому достаточно развитое земледелие спасало людей от голодной смерти, но здоровья им не прибавляло. Именно в это время человечество познакомилось с ожирением, остеопорозом, инсультом, многими инфекциями…

Но в Сибири из-за богатства рыбы, дичи и других даров природы, из-за развития в первую очередь скотоводства питание долго оставалось более полноценным.

Изменение обмена веществ – возможно, у самых древних людей он склонялся к белково-жировому – с переходом от мясной пищи к растительной, углеводной, не могло произойти сразу, а по мнению некоторых исследователей, не произошло и до сих пор. Мы мало что можем с этим сделать, мы не в состоянии остановить прогресс, но хотя бы можем ясно осознавать причины, по которым наше бренное тело не успевает за прогрессом и нам достаточно трудно жить. Понять это – значит, помочь себе сегодня.

***

До сих пор достоверно не известно, когда были приручены и одомашнены животные. Первой рядом с человеком оказалась собака, причем первые собаки могли быть выращены из волчат-щенков, но могли и приблудиться взрослые волки, приходя к стоянкам за отбросами и остатками, если собственная охота оказывалась неудачной. Понятно, что эти звери проявляли дружелюбие и покладистость. Такое же дитя природы, как все животные, человек приблизил к себе волка более 30 тысяч лет назад, и не с какой-либо практической целью, а для общения, – собаки понимали человека лучше, чем другие животные. В случае голода собака могла быть и съедена, ее могли принести в жертву (кстати, и вместо человеческой жертвы!), но люди ценили ее понятливость, преданность, способность охранять от врагов, находить зверя.

Останки самой древней ископаемой собаки, найденные в Разбойничьей пещере на Алтае, принадлежат предку всех домашних собак с признаками и собаки и волка, ближе всего он к одной из древнейших пород – самоедской собаке (хаски). Считается, что волк мог быть одомашнен и стать собакой в течение смены 20 – 40 поколений, причем не насильственным путем. Правда, собаки могли уйти от человека около 20 тысяч лет назад, в ледниковый период, а впоследствии подружиться с человеком снова, уже 17 – 14 тысяч лет назад. Вспомним, что примерно в это время человек перешел к охоте на мелкую и среднюю дичь. Видимо, с этого времени собаки стали активно помогать человеку охотиться и стали членами семьи, племени, частью бытовой культуры. В суровых условиях Сибири, особенно на севере, от собаки зачасту зависела жизнь человека. Дети росли вместе со щенками, как это наблюдалось совсем недавно у некоторых народов. Еда людей и собак была почти одинаковой.

Уже после люди одомашнили крупный рогатый скот, овец, коз, свиней, а затем и вьючных животных, и некоторых птиц.

Для того, чтобы не только приручить, но и одомашнить животных, человек должен был вести более-менее оседлый образ жизни, то есть иметь дом. К тому же в условиях, когда животное может самостоятельно и легко добыть пищу, его не приручить. В лучшем случае оно будет подходить изредка «подкормиться», но использовать его для нужд человеческого пропитания будет сложно.

С вымиранием крупных животных человек все более нуждался в запасах пищи, уверенности в завтрашнем дне. Поэтому домашние животные, в свою очередь очень поспособствовали оседлости со всеми ее преимуществами: постоянным жилищем, запасами, более прочным устоявшимся бытом.

***

Всем известна поговорка: «Хоть горшком назови, только в печь не сажай».

Что же изобрели раньше: печь или горшок?

Сегодня может показаться, что два эти древние изобретения созданы друг для друга и в отдельности не служили.Тем не менее первым был, конечно, очаг. Поначалу – выложенная камнями яма, в которой разводили огонь, то есть еще далеко не печь. Очаг был не один: помимо бытового сооружали еще и культовый, для языческих обрядов, иногда в другом укромном помещении. Но случилось это, когда люди вместо временных убежищ уже стали строить долговременные жилища. 25 – 30 тысяч лет назад люди научились строить дома и даже стойбища-селения, остатки которых археологи нашли на Урале, Енисее, Ангаре. Для устройства жилища копали углубление, в котором ставили подпорки из костей и черепов мамонта или носорога, рогов гигантского оленя, каркас покрывали шкурами. Внутри жилища и был очаг – для обогрева и приготовления еды.

Большие жилища имели пристройки. В пристройках устраивали святилище-капище, с очагом, фигурками людей и животных, и кладовые для продовольственных запасов, оружия и инструментов. В поселении Мальта на Ангаре стены были сооружены из вертикальных каменных плит. На Урале древние люди с успехом обживали пещеры, также пользуясь внутренними очагами. Древние очаги для приготовления еды отличались тремя камнями, на которые удобно было ставить горшки.

Раньше всех горшков и прочей посуды появилась, несомненно, корзина для переноски каких-либо скромных запасов или добычи. Без таких корзин собирателям было сложно! Идею люди, скорее всего, позаимствовали от птичьих гнезд. А вот в корзине, обмазанной изнутри глиной, уже можно было носить воду!

Затем люди соорудили некое подобие горшка – корзину, не просто обмазанную глиной, но и высушенную. Конечно, такая «посуда» была непрочна, но со временем люди заметили, что при контакте с огнем глина твердеет! Произошло это, вероятней всего, при запекании тушек птицы в глине. Известно, что археологи находили черепки с отпечатками перьев… Но иногда считают, что обмазанная глиной корзина могла случайно попасть в огонь. Возможно, это и послужило толчком в изобретению керамики.Так или иначе, но первые обожженые горшки были грубы и бесформенны – такие черепки тоже находили при раскопках. Найденные на Байкале, Ангаре горшки со следами плетения свидетельствуют о том, что корзину, обмазанную глиной, помещали в огонь, где сгорали прутья, оставляя обожженый горшок. Интересно, что версия об изготовлении горшков при помощи прутьев существовала и ранее, но в Европе археологи не нашли ей подтверждения. Горшки со следами плетения были найдены в 1912 – 1913 г.г. на стоянке Улан-Хада (Б. Э. Петри, «Сибирский неолит»).

Позже люди научились придавать керамике более аккуратную форму и даже придумали гончарный круг, а для большей прочности подмешивали в глину ракушки, песок, камешки! Тогда и появился еще один вид очага: для обжига посуды. Он отличался отсутствием «трех камней», зато более походил на печь из каменных плит, открытую только сверху, куда и помещался горшок. Несколько позже посуду стали украшать, что, конечно, не влияло на ее функциональность, но свидетельствовало о тяге к прекрасному. Вообще глиняная посуда эпохи неолита в Сибири была тонкостенной и пористой, чем достигалось быстрое закипание и сильное кипение – еда готовилась быстрее. В железном веке керамические горшки использовали лишь для хранения продуктов, поэтому высокое мастерство от гончаров и не требовалось.

Самые древние керамические сосуды имеют округлое дно, для того, чтобы удобно было ставить их на три камня – обязательное отличие очага для приготовления еды, служившее вместо тагана. Впоследствии, когда для варки стали использовать металлическую посуду, горшки стали нужны для хранения продуктов, и дно стали делать плоским.

(Неужели до сих пор никто не подумал открыть ресторан первобытной кухни под названием, скажем, «У трех камней»? )

Значение керамики можно назвать революционным, потому что ранее еду в основном запекали с потерей изрядного обгорающего слоя. Многие ученые считают, что в Сибири не использовался способ варки в деревянной посуде при помощи раскаленных камней – доказательства не находились. Правда, вместо деревянной посуды вполне можно использовать кожаные мешки… Во всяком случае такая варка трудоемка и не могла использоваться часто. Благодаря варке в горшках люди смогли рационально использовать новые продукты, например, мелкую рыбу, которую до этого можно было лишь съесть сырой, твердые корни, злаки, мелкую живность, – все то, что добывали женщины, дети и старики. Более удобно было и делить пищу, сварив все собранное в одном горшке.

Когда еду стали не только запекать, но и варить, причем в посуде, улучшилось положение стариков, больных и детей, – для них пища стала более доступной.

Как ели жидкое варево?

Во-первых, вычерпывали гущу, пользуясь руками или подобием ложек из раковин или дерева.

Во-вторых, жидкую часть выпивали через край, в основном те, кому жевать было нечем… Для выпивания жидкости люди могли пользоваться и полыми стеблями растений.

Иногда приходится замечать, что некоторые люди упорно вылавливают из любого супа мясо, овощи и всю «гущу», напрочь игнорируя «воду». Возможно, их в детстве не научили есть суп, а может быть, это отголоски первобытных навыков…

Развитие Сибири, по мнению некоторых ученых, шло своим путем, и после каменного века, минуя бронзовый, наступила эпоха железа… Кое-какая бронзовая утварь была занесена, видимо, кочевыми племенами. С точки зрения кулинарной это означало всего лишь, что жители Сибири не изготавливали медных и бронзовых изделий (посуды), узнав о них от кочевников, а сразу перешли к железным, а железные котлы и прочие предметы появились в Сибири всего 3 тысячи лет назад! Как это согласуется с версией о более древних цивилизациях Сибири – пока непонятно…