Кошачий патруль. Муха на крючке

– Вот невезуха, – с досадой пробормотал Кудесников.

Он расстроился. Судя по всему, настырный Белкин продолжил слежку за Папаскиным и что-то такое обнаружил. Еще не факт, что он действительно засек любовницу бухгалтера, но тем не менее… Конечно, Кудесников предупреждал Марину, что расследование не доведено до конца, и она сказала, что все понимает… Однако на деле получается, что Арсений ее обманул. На душе у него сделалось гадко. Он представил, как Белкин отправляется к клиентке со своими новостями, и содрогнулся, представив, как топорно тот все обставит. Кудесников посмотрел, с какого номера пришла эсэмэска, и набрал его. Трубку сняли без промедления.

– Белкин, это я, – сказал Арсений. – Я сейчас за городом, приеду завтра. Будь на связи и ничего не предпринимай. Ты понял?

– Поч-поч-поч… почему?

– Потому что это опасно. Не хочу, чтобы твой невероятно прекрасный труп нашли где-нибудь в канаве. Наш друг – главный бухгалтер крупного концерна. Дело может быть связано с огромными деньгами. Не стоит соваться туда без предварительной подготовки. Жди меня, слышишь?

– Слыш-слыш-слыш…

– Ну и хорошо.

Арсений прервал связь и постарался выкинуть новость из головы. Сейчас ему следовало сосредоточиться на Рите, которая уже колдовала над чашками. От них шел упоительный аромат. Обычные чаи так не пахнут. Оставалось надеяться, что это не приворотное зелье. Положившись на удачу, Арсений сделал первый глоток, после чего задал свой первый вопрос новой клиентке…

По всему выходило, что если и существовал какой-то единый источник Ритиных неприятностей, то располагался он где-то в области ее профессиональных интересов. В личной жизни Риты белых пятен на первый взгляд было гораздо меньше.

К сожалению, она принадлежала к тому проблемному типу людей, из которых самые простенькие, болтающиеся на поверхности сведения приходилось, что называется, тащить клещами. Что уж тут говорить о глубинных пластах информации, добраться до которых стоило чудовищных усилий. Хоть динамитом эту скорлупу взрывай! Тем не менее разговор оказался полезным, какие-то ниточки вполне могли вылезти из запутанного пока клубка. Но Арсению предстояло еще хорошенько поразмыслить над услышанным.

В Ритиной жизни, если она ничего не скрыла от Кудесникова, напрочь отсутствовали всякого рода любовные заморочки: свихнувшиеся от ревности мужья, а также экс-мужья, любовники и их жены, способные ради своих неверных супругов не только на подвиги, но и на преступления.

Кроме того, как с удивлением узнал Арсений, у этой странной женщины не было подруг. То есть раньше были, но с годами растворились в мировом пространстве. Последняя, по Ритиным рассказам, еще лет десять назад уехала с семьей за границу, теперь даже писем не писала.

Больших денег у Риты не водилось, квартиры в центре Москвы не имелось, драгоценностей и полотен старых мастеров тоже. Родственники, как у любого нормального человека, у Риты были, но какие-то тусклые, дальние. Дележа гигантских наследств и родовых замков между ними, во всяком случае, не планировалось. Проверить, конечно, стоило, но так, на всякий случай. На случай, если Рита чего-то не знает или кого-то недооценивает. Вдруг в деревеньке под Мелитополем отыщется древняя троюродная бабуля, скромная труженица села, носившая в девичестве неброскую фамилию Рокфеллер. В жизни всякое бывает.

Отсюда с неизбежностью следовало, что главным в неяркой Ритиной жизни была ее, прямо скажем, необычная работа. И кошки. Последние, разумеется, не в счет – они уж точно не могли быть источником ее бед и несчастий. Если верить матери Кудесникова и его бывшей пассии мадам Рогулькиной, то как раз наоборот – должны были защищать свою хозяйку.

Итак, работа. Обозначим ее как наиболее перспективное направление поисков. Пока, во всяком случае. Вполне вероятно, где-то там таится неведомое зло. Среди коллег или пациентов. Что ж, попробуем разобраться. Кудесников задумчиво почесал взгромоздившегося ему на колени кота между ушей.

Медицинский институт и дальнейшая ее деятельность на поприще традиционной медицины не дали никакой серьезной пищи для размышлений – банально, просто и ясно до безобразия. Даже производственных конфликтов не было, одни только поощрения и благодарности от пациентов. В общем-то, все понятно – госучреждения, обычные отечественные доктора, такие же обычные граждане-больные.

Самое интересное, на взгляд Арсения, началось, когда Рита решила свернуть с прямой и ясной дороги, освященной клятвой Гиппократа, на извилистую, экстремальную тропинку нетрадиционных методов лечения. Кудесников догадывался, что шаг этот неспонтанный под влиянием внезапно нахлынувших чувств или озарения. Похоже, Рита давненько вынашивала мысль попробовать себя на этом поприще. То ли действительно чувствовала в себе необычные силы, то ли хотела коренным образом изменить жизнь, изведать неизведанное и, может быть, прикоснуться к счастью, о котором она только слышала, но самой испытать не доводилось. Чужая душа – потемки. Конечно, Рита не обсуждала это с Кудесниковым, однако по ее интонациям, некоторым фразам, даже выражению лица он понял: для нее это была не просто смена места работы – началась новая, может быть, самая важная глава жизни. Так или не так – он мог лишь догадываться. Во всяком случае, в зарплате она выиграла многократно.

Клиника нетрадиционной медицины «Свет в конце тоннеля» предлагала своим клиентам всю пеструю палитру методов – от ароматерапии до иглоукалывания и пчелоужаливания. Рита лечила небедных клиентов-пациентов методом наложения рук. Не на себя, естественно, на их больные или мнимобольные тела. До недавнего времени все шло прекрасно: клиника расширялась, клиентура, в том числе и зарубежная, росла не по дням, а по часам. Перспективы были самые радужные. Однако финал оказался куда как печальный: хозяев клиники лишили лицензии. Был громкий скандал: некий шустрый доктор провел по заказу некой фармацевтической компании незаконное испытание на пациентах нового препарата. Скандал случился из-за того, что пациенту этому дома неожиданно стало плохо, его отвезли в больницу вместе с этим самым лекарством. Там все и выяснилось. Вмешались Минздрав, затем прокуратура. Руководство клиники то ли знало, то ли нет, но вердикт был жесткий – лицензию отобрать! Врач-убийца вроде бы до сих пор под следствием. Уголовные дела заведены и на каких-то деятелей из фармацевтической компании, которая затеяла все эти незаконные эксперименты. С тех самых пор Рита – свободный художник нетрадиционный медицины, частнопрактикующий маг и волшебник.

Если дверь взламывают – значит, это кому-нибудь нужно.

Мишень – Рита Романченко

– Вы жалеете о том, что клиника закрылась? – спросил Кудесников. – Вы потеряли многих клиентов? Или они по-прежнему держат с вами связь?

– Держат, но не все, разумеется. Для некоторых из них важна «официальная» обстановка, статус клиники и все такое прочее. И они считают, что лечение на дому отдает шарлатанством. Однако те, кому мы действительно помогли, продолжают ездить к докторам. У нас даже свой распорядитель остался – Татьяна Смирнова. Она администратором работала, вот до сих пор и держит руку на пульсе. Больные с ней связываются, а она им лечение назначает. Решает, кого к какому доктору направить, понимаете? И еще наш директор, Блинников. Он у больных большим авторитетом пользуется, к нему не только старые, но и новые клиенты до сих пор обращаются. Так и крутимся…

Она не успела закончить, а в кармане сыщика снова запел сотовый телефон.

– Извините, – сказал он, уверенный, что звонит Белкин.

Однако не угадал. На проводе была жена Папаскина, Марина. Он немедленно представил, как она сидит на диване в центре чистенькой гостиной и заправляет выбившийся из прически локон за ухо. Это был ее любимый жест.

– Добрый день, Арсений, Марина Папаскина говорит. Надеюсь, вы меня еще не забыли?

– Что вы, что вы, – пробормотал Арсений, подумав об изысканиях Белкина. – Конечно, не забыл.

– У меня тут кое-что случилось, и я… вот… решила на всякий случай вам позвонить. Вдруг это важно?

Тон у нее был виноватым, из чего Кудесников сделал вывод, что не произошло ничего страшного. Иначе она разговаривала бы совсем по-другому. Женщины, у которых случаются неприятности, ведут себя так, словно весь мир за них в ответе.

– Да? А что такое?

– Нас, наверное, хотели ограбить.

– Наверное? – удивился сыщик. – Очень странная формулировка.

– Кто-то взломал замок на входной двери. То есть я ушла в магазин, а когда пришла… Дверь была открыта, и замок изуродован. Как будто в нем отверткой ковырялись. Щепки на полу…

– Вы в милицию звонили?

Последовала небольшая заминка, после чего Марина призналась:

– Нет, муж не захотел. Понимаете, у нас ничего не пропало. Андрюша все проверил и сказал, что, наверное, это был случайный вор. И что я его спугнула. Но если честно, он очень расстроился.

«Еще бы, – подумал Арсений. – У этого типа рыльце наверняка в пушку. Все же не просто так он бегает по ночам из дома. Вероятно, есть из-за чего расстраиваться».

– Вы видели кого-нибудь в подъезде, когда возвращались из магазина?

– Нет, я никого не видела. Даже соседей не встретила. И что мне теперь делать?

– А что тут сделаешь? Но вообще-то… Вам решать. Я считаю, ничего страшного.

На самом деле Кудесникову ох как не нравились подобные штучки. Взлом без кражи… Тревожный знак. Возможно, что-то такое закручивается вокруг ее мужа-бухгалтера. Но есть ли у него право лезть к бедняжке с предложением нанять его снова? Уже совершенно по другому поводу?

Кудесников решил, что такого права у него нет, и вежливо попрощался. В любом случае им еще представится случай обсудить ситуацию. Если Белкин в самом деле что-то такое откопал, придется немного поработать на жену Папаскина бесплатно. Убить бы этого Белкина…

– Арсений! – вернула его к действительности Рита. – Вы уже несколько минут неподвижно смотрите в пол.

– Извините, задумался. Имею слабость к размышлениям, – пробормотал он и с некоторым усилием вернулся к действительности.

Рита сидела напротив него абсолютно несчастная. Рассказ о собственной жизни не добавил ей оптимизма. Люди обычно очень избирательно говорят о себе. А тут пришлось буквально выворачиваться наизнанку перед малознакомым типом. Кудесников ей сочувствовал. Еще он подумал – насколько внешний облик этой женщины не соответствует ее характеру. Выглядела она царственно, а вела себя как хлипкая Белоснежка.

– И все-таки объясните, чего вы так боитесь? – не выдержал Арсений. – У вас вид человека, которого целенаправленно запугивали и добились наконец нужного результата.

– Вы не думайте, – грустно отозвалась Рита, – я не страдаю манией преследования, меня не посещают видения, и я не подвержена галлюцинациям. Но с недавних пор начали происходить события, которые меня насторожили. Вот, например, у меня дважды кошку хотели украсть.

– Какую? – тотчас спросил Кудесников и даже голову наклонил. – Вернее, которую из них?

– Саму старшую, Дульсинею. И кому она понадобилась? Ей ведь уже двенадцать лет!

– А она породистая? – на всякий случай уточнил сыщик, хотя и сам знал ответ на этот вопрос.

– В том-то и дело, что нет. В первый раз она перебралась через калитку, а я и не заметила. На дорогу вышла. И там ее какая-то молодая женщина схватила и ходом-ходом куда-то понесла. А местные мальчишки увидели. Стали кричать, что тетенька кошку украла. Дульсинея начала вырываться, она ее и бросила.

– Не хочется думать о плохом, но, может, похитительница хотела сшить из вашей Дульсинеи шапку, – сказал Арсений.

– А недавно она снова ускользнула. Вы как раз в отъезде были. Повадилась моя Дулься к соседям через дорогу бегать. Там у них юный кот – оручий такой, активный. Соседка увидела, как он через забор перебирается, побежала ловить. И видит – на дороге машина, из нее шофер высунулся и мою Дульсинею за шкирку держит, вроде как увозить собирается. Она его окликнула, а он и говорит: мол, какая резвая киса, чуть под колеса не попала. Ну, и отпустил ее.

– Допускаю, что он говорил правду, – сделал вывод Кудесников.

А сам почему-то сразу подумал о своих приключениях в Египте. Его там не утопили, не стукнули по голове, а только обокрали. Судя по всему, хотели просто задержать, чтобы в его отсутствие провернуть какое-то дельце, которому он мог помешать. Может быть, неизвестные преступники собирались украсть Ритину кошку? Дикое предположение. Вряд ли можно было рассчитывать, что за нее дадут солидный выкуп.

– Давайте вернемся к событиям, которые вас насторожили. С кошкой понятно. А еще что было?

– Сейчас, попробую ничего не перепутать, – наморщила лоб Рита. – Первое, что я запомнила, – странный молодой человек, которого я застала однажды у дверей моей квартиры. Я неважно себя чувствовала и отпросилась с работы пораньше.

– То есть когда это случилось, клинику еще не закрыли?

– Как раз незадолго до закрытия. Числа не помню. Я лифтом не пользуюсь – хожу пешком. Поднимаюсь к себе – вижу, какой-то тип наклонился к нижнему замку. Я сразу крикнула: «Вы кто такой?» Он так стремительно обернулся, что опрокинул чемоданчик с инструментами, который стоял рядом. Это оказался молодой парень с очень густыми и длинными волосами, в очках. Начал мне объяснять, что он слесарь, что его прислали чинить замок. Он пришел раньше, чем договаривались, звонил, ему не открыли. А меня страх не отпускает – говорю ему, уходите, это моя квартира, и я не вызывала никого. Он собрал свои инструменты и как-то боком мимо меня проскользнул к лифту, уехал. Пришла я домой, стала звонить в районную контору, которая наши дома обслуживает. Я правда иногда вызываю оттуда то сантехника, то электрика. Спрашиваю – вы посылали слесаря в квартиру 132? А девушка-диспетчер спрашивает – так это вы не открыли слесарю дверь?

Я ничего не понимаю – какому слесарю, какую дверь? Я ведь не вызывала никого! Девушка отвечает, что была заявка сегодня с утра, попросили прислать слесаря починить сломавшийся дверной замок. Только просили пораньше прислать, не позже двух часов. Слесарь был, но ему не открыли.

Я спрашиваю – кто звонил, она не помнит. В общем, мы долго с ней выясняли, что к чему, – я ей рассказала про того парня, который представился слесарем, а я прогнала его, потому что испугалась. А девушка мне в ответ – это ерунда, слесарь еще часа три назад пришел к ним в диспетчерскую ругаться, что его гоняют по адресам, где никого нет. Я спросила, как выглядит их слесарь, а она мне ответила – пожилой мужчина, лысый. А длинноволосого парня в очках у них вообще нет. Короче, я испугалась.

Если это был грабитель, то зачем эти звонки в диспетчерскую? Какой смысл? Или кто-то просто перепутал номер квартиры, когда делал заказ?

– Смысл? – задумчиво протянул Кудесников. – Смысл-то, положим, есть. Но давайте пока дальше рассказывайте.

– Буквально через день мои соседки по подъезду чуть было не поймали человека, который хотел залезть в мою квартиру через окно.

– Это как? – заинтересовался Кудесников. – У вас же четвертый этаж?

– Человек этот был со всем снаряжением, как у этих, знаете… Кажется, называются они промышленные альпинисты, что ли. В общем, он с крыши лез на таком специальном приспособлении. Его наши старушки спугнули. Стали кричать, что он, мол, тут делает? Он им объясняет – наружные швы заделывает. Они не отстают – почему только в одной квартире, как же остальные? Он говорит: хозяйка вызвала специальную службу, так как зимой в квартире холодно. Но наших бабулек знать надо, бдительные они – говорят: а почему без хозяйки занимаетесь ремонтом? Вот мы ей сейчас позвоним по сотовому и спросим, в чем дело. Это они мне все рассказали, когда я с работы пришла. Спрашиваю – что этот человек потом делал? Оказывается, быстро скрылся вместе со своим снаряжением. Я тогда нашему участковому об этом рассказала. Что уже два случая странных – наверное, кто-то ограбить хочет.

Он пообещал проследить, но ведь круглосуточный пост милиции в квартиру не поставишь. А сигнализацию, если кому очень надо, отключат.

– Интересные дела, – заметил Кудесников.

– Да, очень интересные. Только потом начались дела пострашнее. Неделю спустя меня едва не сбила машина – просто чудом парень, который шел сзади, успел схватить меня за руку и выдернуть из-под колес.

– Может быть, случайность? Знаете, в Москве столько идиотов за рулем.

– Нет. Тот парень видел, как машина эта внезапно рванула в мою сторону, а до этого тихо ехала вдоль тротуара. Это ведь было недалеко от пешеходного перехода, где я обычно перехожу дорогу.

– Номер запомнили?

– Нет, он же умчался как сумасшедший, даже колеса завизжали.

– Шины, – машинально поправил ее Арсений.

– Ну да, шины, – покорно кивнула Рита, явно думавшая уже о чем-то другом.

– А дальше? – вернул ее к реальности Кудесников. – Сдается мне, это еще не весь рассказ.

– Не весь. В следующий раз все произошло как-то совершенно неправдоподобно. Я везла Регину из лечебницы – у нее почки, ей делают уколы.

– Регина? – вскинулся Кудесников.

– Кошка, – уточнила Рита, – одна из моих кошек. Вышла из метро, шла по тротуару, Регина была у меня на руках. Слышу сзади странный звук, нарастающий – я обернулась и лишь мельком успела увидеть едущий прямо на меня мотоцикл, только небольшой, не знаю, как они называются.

– Скутер?

– Говорю же – не знаю. Затем как будто меня чем ударило, и все внезапно потемнело. Очнулась я на мостовой, состояние ужасное, люди вокруг. Оказывается, уже «Скорую» вызвали. Вдруг я вспомнила – а где Регина? Мне девочки незнакомые стали помогать, еле нашли – она, бедняжка, под машину в соседнем дворе забралась. Глаза дикие, шерсть дыбом – как ершик для чистки бутылок. Впрочем, я, кажется, выглядела не лучше.

– И что же с вами было? Выяснили?

– Врач сказал, что очень похоже на электрошок.

– Забавно, – пробормотал Кудесников, хотя ничего забавного в этой истории не находил. – Это было официальное заключение?

– Нет, всего лишь предположение. Особенно когда я ему про мотоцикл рассказала.

– Деньги, сумочку, паспорт не украли?

– Нет, все было на месте. Кроме кошки, да и та в итоге нашлась.

– Значит, это и было, по-вашему, покушение?

– Нет. По-моему, это было нападение с неизвестной целью. Но все равно, согласитесь, страшно. А про покушение я сейчас расскажу. Только имейте в виду – я об этом никому никогда не рассказывала. И в случае чего – вам я тоже этого не рассказывала. Но прийти в себя не могу до сих пор. Вы видели убийства?

– Случалось, – хмыкнул Арсений.

– Нет, не жертв убийства, а сам процесс? Не в кино, в жизни?

– Я не отвечаю на такие вопросы, это профессиональная тайна. Но вы так говорите, будто видели.

– Видела, – пристально глядя на Кудесникова, сказала Рита. – Обещайте – то, что я вам расскажу, останется между нами!

– Обещаю, – кивнул он головой.

Он всегда и охотно все обещал, когда это сулило ему выгоду или помогало разжиться новой информацией.

– Понимаете, – начала Рита как-то через силу, словно каждая фраза тяжело ей давалась, – я веду довольно замкнутый образ жизни. Работа, кошки, изредка знакомые, подруги, но их у меня мало. А иногда хочется просто человеческого общения, вне устоявшихся рамок…

Она запнулась и, если Кудесникову не изменяло зрение, даже слегка покраснела от смущения.

«Вот же персонаж, – подумал он. – Уникальный экземпляр, сохранившийся до наших дней».

– Я понял, речь идет о вашем мужчине. Не смущайтесь, Рита, продолжайте.

Кудесников и сам не знал, что может его смутить. Иногда он задумывался об этом, но ответа не находил. Оставалось сделать вывод, что смутить его не может ничто. Он человек без комплексов, и это приятно.

– По выходным я иногда захожу в одно кафе, – благодарно улыбнувшись, продолжила женщина. – Так, немного сменить обстановку. А в этот раз ко мне без разрешения подсел мужчина. Симпатичный, любезный, но очень настойчивый. Когда я собралась уходить, он увязался меня провожать. В общем, я особенно не сопротивлялась – пусть проводит до подъезда, так даже безопасней, а то мои последние приключения сделали меня нервной и пугливой. Слово за слово, оказалось, что мой новый знакомый работает в ФСБ. Я поверила. Он так держался… Дошли до моего подъезда, он предложил – давай еще раз вокруг дома пройдемся. Я подумала, что это неплохая мысль, – время, правда, позднее, но погода была чудесная. К нашему дому с одной стороны примыкает еще один большой домище, а между ними длинная темная арка. Короче говоря, когда мы туда вошли, он взял меня крепко за руку, развернул к себе. Я думала, поцеловать хочет, а он вынул другую руку из кармана, а в ней – нож! То есть я сначала услышала щелчок и поняла, что это нож. А потом увидела лезвие у своего горла. Он меня так притиснул к стене, что я и пикнуть не могла, и прошептал: «Извини, я к тебе лично ничего не имею».

Но я даже испугаться не успела. Потому что совсем рядом вдруг послышался незнакомый тихий голос: «Что, баклан, все с бабами развлекаешься? Долги отдавать когда? Игра была, долги остались». И раздался хлопок. Вижу, мой спутник стал сползать вниз, пытаясь за меня схватиться руками. Я их отдираю, а он цепляется. И хрипит странно. Там совсем плохо было видно, но я, наклонившись, увидела, как у него из горла течет кровь. Вот когда мне стало по-настоящему страшно. Тут я вспомнила про того человека, который, как я теперь поняла, застрелил моего несостоявшегося убийцу. В арке никого не было. И я убежала. Убежала домой, заперлась и целых три дня сидела в квартире, боясь появиться на улице. На работе сказала, что заболела. Все ждала, что в дверь позвонят либо бандиты, либо милиция. Но никто так и не позвонил. Потом мне уже соседи рассказывали, как оперативники опрашивали жильцов квартир, чьи окна выходят на ту сторону, а также людей, которые обычно ходят этой дорогой, через арку во двор. Но никто ничего, к счастью, не заметил. После этого случая я и стала панически бояться вечеров, подъездов, незнакомых людей.

– И у вас нет ни малейших подозрений, почему все это происходит? – на всякий случай спросил Кудесников.

– Никаких подозрений. Не понимаю, кому я настолько мешаю, что меня были готовы убить. Я ведь очень боюсь, что они не остановятся…

Рита растерянно замолчала.

– Все может быть. Попробуем разобраться, что к чему. История, конечно, неприятная. И все-таки, Рита, почему вы в милицию не обратились? Вы же не убивали никого.

– Но ведь мой кавалер сказал, что работает в ФСБ.

– И что с того?

– Как что? Я побоялась – вдруг это он там задание получил.

– Какое задание?

– Убить меня!

– Рита, побойтесь бога. – Кудесников, ухмыльнувшись, посмотрел на нее, как отец, растолковывающий неразумной дочери, что в действительности имеют в виду мальчики, приглашая ее в кино. – С чего бы силовым структурам вас убивать? Вы что, террористка? Тем более пользоваться для столь тонкой операции услугами урки, который не отдает долги. Судя по словам таинственного незнакомца с пистолетом, святые, карточные.

– Вы обещаете хранить все, что я вам рассказала, в тайне? – вновь спросила Рита.

– Сказал же – обещаю. А слово, данное мной клиенту, – золотое. Как яйцо Курочки Рябы.

Команда Кудесникова несет потери. Фото Папаскина в интерьере. Куда ведет нить Ариадны?

Кудесников точно знал, что бурная ночь, проведенная в туалете загородного дома в Соснах, запомнится ему на всю оставшуюся жизнь. Рита оказалась замечательной травницей, и настой, призванный очищать желудок, выполнил свое предназначение на пять с плюсом. К утру внутренности Арсения были чисты, как новенькие водопроводные трубы.

На всякий случай он выждал еще несколько часов с целью удостовериться, что буря не повторится. Выпил чаю и прислушался к себе. Все было нормально. Тогда он посадил Мерса в машину и отправился в Москву.

Ему хотелось сразу же ознакомиться с результатами титанических трудов Белкина. Вероятно, у этого типа вообще не было клиентов, и он от всей души занимался тем, что бог послал. Однако до Белкина ему добраться не удалось.

Дело в том, что с самого начала своей карьеры Кудесников работал под эгидой «Фонда защиты чести и достоинства бывших военнослужащих». Это была таинственная организация, с которой сыщика формально связали люди, считавшиеся его «крышей». О делах этого фонда он ничего не знал и встречался лишь с его руководителем Бахтияровым, который время от времени передавал Кудесникову мутные отчеты о проделанной работе и план мероприятий на год. Кроме того, Бахтияров постоянно предлагал свою помощь – дескать, по первому свистку в распоряжении Арсения окажутся лучшие бойцы из числа бывших военнослужащих. Один раз тот купился на его посул и сильно расстроился, когда на его зов явилась абсолютно неуправляемая группа головорезов.

И вот сегодня с утра Бахтияров неожиданно позвонил и заявил, что в фонд пришла комиссия и он, Кудесников, обязан быть в офисе, потому что будто бы является одним из соучредителей. Арсений, который принципиально никогда и ничего не «соучреждал», полетел туда, чтобы раз и навсегда определить позиции. В этом самом фонде он и застрял до самого вечера.

Очутившись наконец в своей машине и напоив Мерса водой, он уже было принялся звонить Белкину, когда сотовый завибрировал прямо у него в руках. На связь вышла секретарша Маня, с которой после возвращения из Египта безответственный босс даже не пообщался.

– Арсений, вы должны немедленно приехать в контору, – сказала Маня задушенным голосом и всхлипнула. – Мне нужно сказать вам что-то важное.

– Еду, – бросил Кудесников и сразу же дал по газам.

В его практике уже бывали случаи, когда несчастные секретарши попадали из-за него в неприятности. В офис вламывались типы с угрозами. Прижав к стене бедную девушку, они пытались либо найти изобличающие их хозяев документы, либо самого Кудесникова. Всю дорогу он ломал голову над тем, кто к ним пожаловал на этот раз и не случилось ли чего с Маней.

Поэтому, когда влетел в свой кабинет и увидел, что та жива и здорова, издал длинный стон облегчения. Все вокруг оставалось на своих местах. Окна не побиты, мебель не перевернута. Фикус, терпеливо сносивший тяготы офисной жизни, как всегда, криво торчал в кадке.

– Привет, босс, – сказала Маня, сидевшая в совершенно идиотской позе: попа на стуле – ноги на столе. – Привет, Мерс!

Вообще-то она была девушкой милой и прилично воспитанной. Кудесников относился к ней хорошо, хотя зачастую она пугала его проявлениями неконтролируемой страсти.

– Зачем ты положила ноги на мой стол? – сердито спросил босс, который позволял фамильярничать только себе самому. – Да еще в грязных туфлях? И что вообще случилось такого, из-за чего я должен был нестись сюда сломя голову?

– А где шоколадные конфеты? – вместо ответа требовательно спросила Маня. Глаза ее ярко блестели, тон был агрессивным, и Кудесников немедленно решил, что она пошло напилась.

Подошел к шкафчику, в котором хранилось спиртное, и проверил, все ли запасы на месте.

– Ты так меня напугала, что я не успел подумать о презенте, – ответил он через плечо. – Что-нибудь стряслось? Что-то ужасное? Тебя укусила залетевшая в комнату стрекоза и, кроме меня, некому высосать яд из раны?

– Хохмите? – с неожиданной ненавистью спросила Маня, рывком сбросив ноги со стола. Ее лицо, все, целиком, набрякло слезами, размывшими прелестные черты. – Вы никогда не относились ко мне серьезно!

– Серьезно я отношусь только к женщинам за рулем, – буркнул Арсений, мрачнея. – Я чем-то тебя обидел?

Мерседес важно ушел под стол, волоча за собой цепочку. В отличие от хозяина он всегда чувствовал, что грядет любовная сцена, и предпочитал пережидать самое страшное в укромном месте.

– Нет, вы ничем меня не обидели, – ответила Маня, глядя на него в упор.

Кудесников мог бы поклясться, что, будь у нее в руках что-нибудь тяжелое, она без раздумий запустила бы эту штуку прямо ему в голову.

– Ты сердишься, что я не позвонил, – утвердительным тоном заметил Кудесников. – Но ты обязательно простишь меня, когда я расскажу, что случилось со мной в поездке…

– Я не стану слушать, что там с вами случилось, – звенящим голосом ответила Маня. – С меня хватит! Я от вас ухожу.

Она была в облегающем платье, которое позволяло отчетливо видеть, насколько бурно вздымается ее грудь. Возможно, это платье она надевала с дальним прицелом заманить босса в свои сети.

– Ну, здрас-ст-те, – между тем расстроился тот. – С какой это стати ты уходишь?! Почему?

Маня как будто только и ждала этого вопроса.

– Почему? – повторила она, вытянув шею вперед, словно гусыня, намылившаяся клюнуть чужака. – Да потому, что вы относитесь ко мне как к пустому месту! Я к вам в рабыни не записывалась! Я вам секретарь, а не суп с морковкой!

– Как к секретарю я отношусь к тебе очень даже хорошо, – повысил голос Кудесников.

– Но ведь я еще и женщина! – Из Маниных глаз покатились крупные частые слезы. – А вы это игнорируете…

– В каком смысле? – взвился он. – Может быть, мне следует придвигать тебе стул и бегать открывать перед тобой двери, когда ты шастаешь туда-сюда с бумагами?

– Вы не обращаете на меня внимания, – уже рыдала Маня. – Я вам безразлична!

– Но я не могу любить всех женщин, которых нанимаю на работу. – Кудесников столько раз проходил через этот кошмар, что выдавал уже готовые фразы. Мерседес укоризненно смотрел на него из-под стола.

Маня не желала внимать доводам рассудка. Сначала она орала на Арсения и обзывала его всякими некрасивыми словами, потом упала ему на грудь и намертво вцепилась в рубашку. Эта битва алчной женской любви с обидным мужским сочувствием продолжалась до поздней ночи. Сломить мужество Кудесникова Мане не удалось, и она, распухшая от слез, ушла в неизвестном направлении, вынудив босса отдать ей трудовую книжку и зарплату за отработанные три недели.

Перед тем как покинуть пустой офис, Арсений переставил фикус из одного угла в другой, вытер пыль со стола смоченным в газировке носовым платком и выстроил стулья вдоль стены так, чтобы ни один не выпирал. Некое подобие порядка должно было положительно отразиться на его внутреннем состоянии, но ничего подобного не случилось, и он грозовой тучей проследовал к выходу.

Однако пока добирался до дома, немного развеялся, объяснив по дороге коту, что, собственно, произошло и почему он в этом не виноват. В подъезде стояла обморочная ночная тишина, но как только он поднялся на свой этаж и вставил ключ в замочную скважину, дверь справа отворилась и на пороге возникла пожилая соседка с той приторной улыбкой на лице, от которой у всяких нормальных людей склеиваются зубы.

– Наконец-то вы вернулись, Арсений, – прокурлыкала она, морща нос от удовольствия. – А мы уж не знали, что и думать.