Читать книгу: «Сводная зараза мажора», страница 2

Глава 5

Настя

Меня бросает в жар.

Все тело тут же начинает трясти.

В ноздри проникает особенный, присущий только Веберу аромат, и все мысли за мгновение улетучиваются из головы.

Его рука выпускает мой локоть и сразу ложится на живот. Пальцы проникают под тонкую майку и накрывают голую кожу прямо над трусиками.

Вздрагиваю и сглатываю.

Как же, черт побери, я соскучилась по его прикосновениям! Они особенные. Он не давит, но кажется, будто буквально сгребает кожу и сминает ее своей огромной лапищей.

Из меня вырывается шумный выдох с тихим “ах”. Совершенно неконтролируемо.

Ян прихватывает меня зубами за плечо и водит по нему губами, а потом прикусывает выступившие мурашки. Те бросаются врассыпную по груди и ниже, пока не достигают его пальцев на животе.

Член толкается мне в попку, и мои глаза закатываются.

Вторая рука Яна ложится мне на грудь. Царапает сосок обратной стороной перстня на безымянном пальце, и тот превращается в твердую горошину, норовящую проткнуть майку.

– Ненавижу тебя, зараза, – шипит он мне на ухо.

Кусает мочку, зализывает укус, повышая градус у меня в крови. Сжимаю бедра, чтобы немного облегчить напряжение между ними. Чувствую, как на хлопке трусиков расползается горячее влажное пятно.

– И я тебя ненавижу, – шиплю с тихим стоном.

Впиваюсь пальцами в его голое бедро под краем черных боксеров. Провожу по нему короткими ногтями так сильно, что, кажется, собираю под ними кусочки его кожи. Ян шипит и сильнее прикусывает плечо. А потом обхватывает мою грудь и сжимает так, что я сокращаюсь от острых ощущений.

Мы стоим на балконе, где нас овевает свежим воздухом, но кажется, будто он вязкий и плотный. Из-за трения наших тел, от которых уже летят искры, воздух уплотняется еще сильнее, и становится нечем дышать.

Рука с живота сползает чуть ниже, забираясь под резинку трусиков. Ложится обжигающей гирей на мою кожу, и под ней начинается пожар. Там томительно ноет, покалывает и зудит. Хочется, чтобы наглые пальцы пробрались еще ниже и коснулись чувствительного бугорка, который уже пульсирует от желания.

Каменный член опять толкается мне в попку, и я крепко зажмуриваюсь, чтобы не сойти с ума от ощущения, заставляющего кровь кипеть. Возбуждение достигает такого уровня, что я сейчас просто взорвусь. Хотя Ян, по сути, ничего такого не делает. Просто держит меня. Ну да… и просто сжимает мою грудь.

Моя рука скользит по мощному накаченному бедру, проникает между нашими плотно склеенными телами и ложится на ствол Яна. Сжимаю его пальцами, и его дыхание срывается. Он со свистом втягивает в себя воздух, а я, наоборот, не дышу.

Фигасе у него там размерчик!

Сглатываю скопившуюся слюну.

Такая странная реакция на обычный член. Обычный, если не принимать во внимание его размер и то, кому он принадлежит. Наверное, последний факт будоражит больше всего.

– Блядь, – сипло произносит Ян, и я сильнее сжимаю головку.

Из меня вырывается тихий стон, когда я чувствую пульсацию под пальцами.

Рука в моих трусиках спускается немного ниже. Я затаиваю дыхание в ожидании того, как Ян коснется моего клитора…

И тут он резко выдергивает руки и делает шаг назад. Член выскальзывает из моих пальцев, а я вздрагиваю от того, что спина больше не прижата к горячей груди.

Оборачиваюсь и сталкиваюсь с бешеным взглядом Вебера.

– Еще раз сунешься к моей комнате, пожалеешь, – цедит он и, развернувшись, сваливает.

Если бы балконная дверь не была раздвижной, наверняка хлопнул бы ею. Жалюзи с грохотом опускаются. Дверь со щелчком закрывается, отрезая меня от звуков музыки и матов, вылетающих из Яна.

Судорожно вздохнув, прижимаюсь к прохладной стене дома и, прикрыв глаза, задираю голову. Облизываю пересохшие губы. Кладу руку на бешено вздымающуюся грудную клетку, в которой сбивчиво тарахтит сорвавшееся с катушек сердце.

Вебер всегда был моей слабостью. Стоило ему оказаться рядом, как я теряла ориентацию в пространстве и времени. Как будто остальной мир переставал существовать.

Я думала, что уже справилась с этим, учитывая то, как мы расстались. Но, оказывается, нет. Мне кажется, сейчас, когда он позволяет себе распускать руки, все может стать еще хуже.

Распахнув глаза, бросаюсь в свою комнату. Упав на кровать, дрожащими руками разблокирую телефон и пишу сообщение лучшей подруге.

Moto-bunny: “Спишь? У меня тут писец”

Candygirl: “Встреча с бывшим прошла паршиво?”

Дашка с полуслова понимает меня.

Moto-bunny: “Это трындец просто. Он меня чуть не трахнул”

Candygirl: “Звоню”

Мой телефон тут же начинает вибрировать. Скользнув зеленой трубкой по экрану, переворачиваюсь на спину и закрываю глаза, прикладывая гаджет к уху.

– Какого черта?! – визжит Дашка.

– Ты чего орешь? – спрашиваю дрожащим голосом.

– Я в шоке! Хорошо, мам! – выкрикивает, видимо, на замечание тети Оли за крик посреди ночи. – Рассказывай давай, – шипит Дашка.

– Короче, я не знаю, как так произошло… Я просто пошла поговорить с ним…

Минут тридцать мы с Дашей болтаем о произошедшем. Мне чертовски сильно нужен кто-то, с кем я могу обсудить всю ту хрень, которая произошла между нами с Вебером за какие-то семь-десять минут. Черт, до сих пор ощущение, что это длилось целую вечность! Между ног все еще пульсирует, а по телу прокатывается волна горячих мурашек.

– В общем, Настя, – дает наставления подруга. – Не подходить, не заговаривать, не соблазнять, а, главное, не соблазняться! И не вестись на провокации, ясно?! Иначе тебе трындец, подруга!

– Ох, – все, что могу сейчас выдать, и накрываю глаза ладонью.

– Не охай мне тут! Ты, блин, сколько его ненавидела, а теперь вдруг ведешься на такие дешевые подкаты! Марик не оценит.

– Про него я как раз и забыла, – вздыхаю и чувствую, как подкрадывается чувство стыда.

У меня классный парень. Разделяет мою любовь к мотоциклам. Слушает ту же музыку, что и я. Фильмы такие же любит. Мы даже одинаковый кофе пьем. Понимает меня с полуслова.

Все с ним круто, только вот… не искрит. Не так мощно, как с подонком Вебером. А должно быть наоборот. Я даже готова спорить со своим парнем из-за предпочтений, только бы между нами был такой же пожарище, как между мной и Яном.

– Значит, не забывай, – моя подруга доигрывает роль голоса моего разума, и я опять вздыхаю. – Сорян, убегаю, Сашка звонит.

– Удачного секса по телефону, – уныло желаю подруге, которая наверняка будет со своим парнем сейчас неприлично шептаться.

Эх, если бы мой Марик не был спортсменом, живущим по расписанию, я бы его тоже набрала и наконец уняла эту дурацкую пульсацию между ног. Но у него отключен звук на телефоне, так что я точно не дозвонюсь ему.

Сжав бедра, пялюсь в потолок, а потом слышу, как в душе включается вода.

Несколько секунд отговариваю себя от этого, но в конце концов все равно поднимаюсь с кровати. Подкрадываюсь к двери смежной ванной и прижимаюсь к ней ухом. Ахаю, когда слышу сдавленный то ли рык, то ли стон, и тело буквально обдает волной кипятка. Он там мастурбирует, что ли?

Пальцы ложатся на ручку двери. У меня всего мгновение, чтобы передумать. Я не стану на это смотреть. Или стану? Я же не хочу? Или все-таки хочу? Черт! Ненавижу такие решения, когда и хочется, и колется!

Сделав глубокий вдох, нажимаю на ручку…

Глава 6

Настя

Шумно выдыхаю, когда ручка не поддается. Заперто. Прижимаюсь спиной к двери и слушаю шум воды. Больше никаких рыков, стонов или других подозрительных звуков. И все же я представляю себе голого Яна, по безупречному телу которого стекает пена.

Рука сама собой тянется сначала к потяжелевшей от возбуждения груди. Потом съезжает ниже и проникает в трусики. Пальцы надавливают на напряженный комочек клитора. Я ахаю, и дыхание учащается.

Мне не надо много времени. Несколько движений пальцами – и вот уже меня трясет от мощного оргазма.

Я кусаю губы, чтобы не издать ни звука.

Внезапно понимаю, что шум воды стих, и тороплюсь на цыпочках в свою кровать.

– Чертов Вебер, – шепчу в темноту комнаты и забираюсь под одеяло.

Утром спускаюсь по лестнице вниз. Мама с Егором Адамовичем уже расположились в столовой и поедают завтрак.

– Доброе утро, – здороваюсь и занимаю место рядом с мамой.

– Доброе, Настюш, – с улыбкой приветствует меня родительница.

В последнее время она вообще много улыбается, и меня это радует. После смерти папы она была сама не своя. Я уже думала, что она никогда не найдет любимого мужчину. Но потом устроилась на работу к старшему Веберу, и все изменилось буквально за полгода.

– Доброе утро, – приветствует меня Егор Адамович.

– Выспалась? – спрашивает мама.

– Да, – киваю. – Спала как младенец, – вру.

В смысле, я и правда спала крепко. Только вот всю ночь мучилась горячими снами с участием Яна. Из-за этого проснулась опять возбужденная, мокрая от пота и задыхающаяся.

– Вот и отлично, – отзывается она ласково. – Поешь. Какие планы на день?

– Скорее всего, буду бездельничать, – с негромким смехом отзываюсь.

– Имеешь право, – вклинивается Егор Адамович. – Через две недели в университет. Ты и так половину лета училась, пока досдавала академразницу.

– Спасибо, что поспособствовали моему переводу в этот университет, – благодарю его в который раз.

– Я ничего не сделал, ты все сама.

Сама, а как же.

Универ, в котором я теперь буду учиться – и в котором учится Ян, – самый крутой в стране. Это без преувеличения. У них даже есть международный факультет, на котором учатся студенты-иностранцы. Едут со всего мира, потому что очень престижно получить диплом именно этого вуза.

Ну и учиться здесь недешево. На бесплатное отделение попасть вообще практически нереально. Говорят, на бюджете учатся реально гениальные люди. Я к ним не отношусь, так что сразу переводилась на платное отделение. Егор Адамович после сдачи мной академразницы оплатил учебу до самого окончания универа. Так что я бесконечно благодарна ему за этот подарок.

– Приятного аппетита, – желаю сидящим за столом и сама приступаю к завтраку.

Честно говоря, мне кусок в горло не лезет, но я заставляю себя поесть, чтобы не вызывать вопросов. Мама точно решит, что что-то не так, ведь я всегда завтракаю довольно плотно. Так что мне приходится заталкивать в себя и яйца пашот, и хлеб, и вкуснейшую семгу, и даже мой любимый кофе с корицей и карамелью.

– Доброе утро, приятного аппетита и пока, – раздается из холла голос, от которого у меня останавливается дыхание, и волоски на теле встают дыбом. Они, словно крохотные антеннки, улавливают направление движения Яна, и стремятся в ту же сторону.

– Сын, зайди, – говорит Егор Адамович.

– Пап, у меня дела, – отзывается Вебер, даже не собираясь послушаться отца.

– Пару минут твои дела подождут. Есть разговор. Зайди, – чуть строже.

Я прямо слышу, как младший Вебер вздыхает, хоть на самом деле единственный звук, доносящийся из холла, – это его шаги. Но я неплохо знаю Яна, чтобы представить себе этот тяжелый вздох.

Он останавливается на входе в столовую. Я бы и рада на него не смотреть, но это выше моих сил. Поэтому слегка приподнимаю голову и искоса любуюсь на засранца Вебера.

Сегодня на нем светло-голубые джинсы с рваными краями. Они не узкие, но сидят низко на бедрах. Сверху на нем белая футболка с дизайнерской дыркой на плече и небрежно подкатанными короткими рукавами. Поверх футболки болтается подвеска, которую он вчера снимал. В ухе нет сережки, зато есть в носу. Волосы в легком беспорядке, и он поднимает руку, чтобы зачесать пальцами буйную макушку. Я тут же замечаю несколько браслетов на руке. Пара кожаных и какой-то с металлической пластиной. А еще на безымянном пальце тот самый перстень, который вчера…

Соски предательски напрягаются, словно тоже помнят это ощущение.

Засунув руки в карманы джинсов, Вебер скользит по нам с мамой подчеркнуто равнодушным взглядом и останавливает его на отце.

– Зайди и присядь.

Ян недовольно кривит губы, но все же тащится к столу. Занимает место напротив отца.

– Янчик, завтракать будешь? – тут же возле него материализуется экономка.

– Спасибо, только кофе.

Я даже засматриваюсь на него на пару секунд, потому что Вебер совершенно искренне и открыто улыбается этой женщине. Я уже и забыла, как выглядит его искренняя улыбка. Ладно, вру. Не забыла. Она у меня выжжена на сетчатке.

– Уже несу. Поправь волосы, – шутливо журит она его, а Ян… реально поправляет волосы. Хотя я почему-то думала, что он настолько надменный, что будет по-хамски обращаться с прислугой.

– Мы с Полиной хотели с вами поговорить, – начинает Егор Адамович, и мой взгляд наконец отклеивается от его сына. В этот момент Лидия ставит перед Яном чашку с черным кофе. – Мы собираемся в небольшой отпуск.

Бросаю взгляд на маму и слегка хмурюсь.

– Ты ничего не говорила, – произношу тихо.

– Это спонтанное решение, – вместо нее отвечает Егор Адамович. – Мы оба давно не были в отпуске, а сейчас есть возможность недельку отдохнуть. Потом на работе опять начнется сумасшествие, когда все вернутся из отпусков. Так что… Вас не приглашаем, уж извините, – произносит старший Вебер с улыбкой, так похожей на улыбку его сына. – Но у меня будет просьба.

– Какая? – сухо спрашивает Ян и делает пару глотков кофе.

Мой взгляд невольно мечется к его горлу, и я сглатываю, видя, как кадык поднимается и тут же опускается.

– Вы оба останетесь в этом доме на время нашего отсутствия.

Как только слышу это, перестаю дышать. Ян резко поворачивает голову и сталкивается со мной взглядом, от которого у меня по коже разбегаются ледяные колючие мурашки.

– На неделю? – спрашивает он, не сводя с меня взгляда.

– Да, – подтверждает его отец.

– Тебе конец, – одними губами произносит Вебер, а потом поворачивается к своему отцу, и на его лице появляется хищная улыбка. – Конечно, без проблем. Я присмотрю за новой сестренкой.

Глава 7

Ян

Мчу по дороге прямиком в “Атмосферу”. По дороге набираю пацанов в общем чате. Отвечают только Ярик и Адам. Оно и понятно. Лев укатил в свадебное путешествие с женой, Зак гоняется за своей кудрявой девчонкой. Им не до меня. А вот остальные с готовностью откликаются на призыв собраться в клубе.

– Это пиздец, – произношу, сталкиваясь с друзьями кулаками, и падаю на мягкий черный диван.

Симпатичная официантка Олеся тут же ставит перед нами три чашки кофе и тарелку с маленькими эклерами.

– С каких пор мы пьем в клубешнике кофе? – кривится Адам.

– Не выебывайся. Вечером бухнешь, сейчас только утро, – говорит Ярик и подвигает к нашему другу чашку с напитком.

– Что у тебя случилось? – спрашивает Ярик, откусывая кусок эклера.

– Батя решил жениться.

– Пиздец, – выдает Яр с набитым ртом.

– Да уж, невесело, – подхватывает Адам и кусает пирожное. – На ком?

– На своей помощнице, – цежу недовольно и закуриваю.

– Тебе-то какая разница? – интересуется Ян, продолжая топтать пирожные.

– А такая, – вместо меня отвечает Адам, – что Янчик до последнего надеялся, что родаки помирятся. Я прав?

Сцепив зубы, сверлю барную стойку взглядом.

Он, конечно, прав. Хотя мне влом признаваться в таком. Я типа уже взрослый и не должен париться по этому поводу, а все равно пенит, сука, до дрожи. Но ничего. Привыкну.

– Не это главное, а то, кого в дом бати притащила его новоиспеченная невеста.

– И кого же?

– Мою бывшую.

– Это которую? – спрашивает Ярик. – А то у тебя, можно, сказать, полунивера бывшие. Если так называть каждую телочку, которую ты дрюкал.

– Не, пацаны, – вздыхаю и бросаю вейп на стол. – Реальную бывшую. Типа ту, с которой я нормально встречался.

– Настю? – спрашивает Адам.

– Какую еще Настю? Что я пропустил? – уточняет Яр.

– Ты тогда по обмену в Штатах учился, – отмахивается Адам. – А когда вернулся, скандал с их расставанием уже затих.

– И какого хера мне никто ничего не рассказал? – недовольно тянет Тополев.

– Для Яна это была болезненная история, – отвечает Адам, а мне хочется ему втащить.

Именно в эту секунду манера друга разговаривать на цивилизованном языке пиздец как бесит. Наверное потому что он озвучивает правду.

– Короче, – вклиниваюсь, пока друзья не начали обсуждать мою личную жизнь. – Я предлагаю игру.

– Какую? – спрашивает Адам, слегка прищурившись.

– Нашу привычную в спички. Но я по-любому должен вытянуть короткую.

– Братишка, так это не работает, – хмыкает Ярик. – Во-первых, должны быть все. Во-вторых, мы играем в начале учебного года. В-третьих, я не уверен, что Зак и Лео будут участвовать. А, в-четвертых, в смысле ты должен выиграть? – лыбится. – Выиграет тот, кто вытянет короткую спичку.

– Тогда приглашаю вас в свою игру, – отзываюсь с легким раздражением. – Без спичек и всякой хуйни. Порсто играем. Потому что я играю при любых раскладах. А вы как захотите.

Адам вздыхает, а Ярик откидывается на спинку дивана. Склонив голову набок, глазеет на меня.

– Сначала я хочу подробности того, что случилось, а потом скажу свой ответ.

– Да какие подробности? – опять завожусь. – Встречались. Мне было семнадцать, ей пятнадцать. Ничего такого между нами не было, только целовались, тискались и все. Недолго. Месяца полтора. Но, сука, я в нее был по самые уши. Мир перестал замечать, только Настю видел. – Провожу языком по зубам и снова сжимаю челюсти. До сих пор от ее имени торкает. – Девка одна была, сильно меня хотела. Наплела Насте, что я переспал с ее подругой. Та, дура, поверила. Погнала на вписке лупиться в десна с мудачеллой, которого я до этого еле от нее отвадил. А он еще тогда пообещал мне, что засунет язык ей в рот и член… – Резко и шумно выдыхаю. – Ну, короче. Иду такой по хате, а там она с этим. Его рука у нее под коротенькой юбочкой, а язык практически в горле.

– Я б втащил, – качает головой Яр.

– Он и втащил, – говорит Адам. – Обоим.

– Ты че, девчонку протаранил? – охреневает Тополев.

– Втащил морально, – уточняет Адам. – Не совсем же наш Янчик отбитый.

– Спасибо, – мрачно киваю. – Короче, чуваку тому дал по ебалу. А ее… ну, в общем, размазал морально. При всех.

– Ох, бля, – тихо произносит Ярик.

Да уж… Сейчас, когда озвучиваю все это, чувствую себя последним мудаком. Ну, поступок мудацкий, тут не спорю.

– Но и она тоже хороша, – вклинивается голос разума в лице Адама. – Могла бы с тобой поговорить, а не идти лупиться в десна с тем чуваком. Но тогда ей было сколько? Пятнадцать? – киваю. – В этом возрасте все совершают дурацкие поступки. Короче, что ты хочешь?

– Игру, – отвечаю. – Нормальную такую. С хардкорчиком.

– Не уверен, что Зак с Лео теперь на такое пойдут.

– Посрать. Кто будет, тот будет.

– Я в деле, – кивает Ярик. – А чем еще заниматься остаток лета?

– Ой, – вздыхает Адам. – Я с вами. Иначе вы накуролесите.

– Спасибо, пап, что присматриваешь за нами, – ржет Тополев.

А мне вообще не до смеха. Скулы сводит то ли от оскомины, которую набила Настя, за последние сутки миллиард раз появлявшаяся в моих мыслях. То ли от раздражения которое горячими волнами прокатывается по моему телу.

– Не хочешь дать ей шанс? – вдруг спрашивает Адам. Я мечу в него хмурый взгляд. – Все же столько времени прошло. Может, получится поговорить и все утрясти?

– Реально, Адам дело говорит, – подхватывает Ярик. – Может, и правда все будет нормуль. А игру затеем с началом учебного года, как обычно. Пацаны, это последний год в универе, надо по-любому оттянуться как следует. А с Настей просто… ну помирись и держи нейтралитет. К тому же, ты живешь отдельно. Ну сколько вы там будете видеться? Пару раз в год?

– Каждый день, – заявляю мрачно. – Батя со своей невестой едет отдыхать. Попросил обоим побыть в его доме.

– Ну вот вам как раз время наладить связи, – говорит Ярик.

– Или поубивать друг друга, – задумчиво бормочет Адам, поднося чашку к губам.

Просидев в “Атмосфере” еще пару часов, прощаюсь с пацанами и сваливаю домой.

Теперь еду медленно, размышляя над их словами. Прикидываю, смогу ли мирно сосуществовать со своей бывшей. Если буду жить отдельно, то игнорировать ее будет легко. А вот это время, пока батя будет в отъезде, мне придется нелегко. Особенно учитывая то, какой сочной выросла Настя.

Заезжаю во двор и, припарковав тачку, иду сразу наверх. Захожу в свою комнату и торможу, глядя на то, как Настя склонилась над моим столом и что-то на нем рассматривает.

– Какого хера ты тут ловишь? – рявкаю так, что она подскакивает.

Глава 8

Настя

Выслушав родителей, Ян сразу сваливает из дома, а я остаюсь и доедаю свой завтрак. Еле запихиваю в себя половину порции, а потом беру свою чашку с кофе и тащусь к бассейну на заднем дворе.

Бирюзовая вода заманчиво поблескивает в большом бассейне, и я пытаюсь вспомнить, куда положила свой купальник.

Сегодня мне никуда не надо, так что я решаю поплескаться и позагорать.

Мама с Егором Адамовичем сразу после завтрака уезжают на шопинг для отпуска, а я переодеваюсь в купальник и заваливаюсь возле бассейна.

Открываю мессенджер и пишу подруге.

Moto-bunny: “Мама с женихом укатывают на моря. Может, закатим вечеринку?”

Candygirl: “А как же твой бывший и будущий сводный брат? Он не будет против?”

Moto-bunny: “Не думаю, что он вообще будет здесь жить. Сказал отцу, что будет, но, думаю, свалит еще до того, как их самолет поднимется в небо”

Candygirl: “Тогда я за! А как вообще ночь прошла?”

Moto-bunny: “Не выспалась. Валяюсь сейчас возле бассейна и чувствую, что отрублюсь”

Candygirl: “Поспи. Мало ли какая следующая ночь тебя ждет”

Moto-bunny: “Да, с этим… Яном никогда не знаешь, чего ждать”

Candygirl: “Может, тебе поговорить с ним? Ну типа выяснить все и закрыть тему. Вам же надо как-то уживаться в одной семье”

Тяжело вздыхаю и на мгновение прикрываю глаза.

Поговорить с Яном…

Да как, черт возьми?! Он смотрит на меня как на ничтожество. А еще с ненавистью. Взгляд такой, будто он может разорвать меня на ошметки.

Да и что я ему скажу?

Типа “Прости, что поцеловалась с тем придурком?”

Поздно уже извиняться. Столько времени прошло.

Но поговорить и правда было бы круто. Лучше все выяснить и навсегда закрыть эту тему. Может, у нас получится если не стать семьей, то хотя бы реально не замочить друг друга?

Ох, не хочу я быть с ним одной семьей. Вообще когда думаю о Вебере, во мне бурлят совсем не сестринские чувства. И это еще один повод для раздражения. Судя по тому, как он сопел мне на ухо и толкался своей дубиной в мою попку, его мысли тоже далеки от целомудренных.

Черт, как же хочется секса!

Может, с Мариком встретиться? Позвать его в свою квартиру и объездить.

В сексе он, конечно, так себе. Но если я все сделаю сама, то шанс на оргазм у меня есть.

Интересно, каков Вебер в постели?

Если судить по внешке, то должен быть просто пушкой. Не берется такое самомнение из воздуха. И взгляд этот пожирающий. Мой Марик так смотреть не умеет. Он у меня вообще плюшевый зайка.

До сих пор не могу понять, как меня угораздило начать с ним встречаться. А, точно! Я решила, что плохишей с меня достаточно. С кем ни пыталась заводить отношения, все время какое-то дерьмо получалось. Тогда-то я и решила, что просто неправильно выбираю парней. И обратила внимание на Марика, бросающего на меня томные взгляды.

В итоге за полгода отношений четыре оргазма от него, все остальные – это моя заслуга.

А хочется так, чтобы взорвалась и тряслась еще сутки после мощнейшего оргазма. Чтобы ка-а-ак схватил меня за шею… вжал в стену и ворвался на всю длину. Чтобы трахал жестко и страстно. Чтобы кусал и говорил грубости.

Так, стоп! Это я уже явно думаю не о своем парне. Марик на такое не способен. Даже если я своими руками схвачу его и положу его ладонь себе на шею, мой славный зайка точно не сожмет ее так, чтобы я задыхалась.

Candygirl: “Ты там уснула?”

Вздрагиваю, когда телефон вибрирует, а потухший экран загорается.

– Черт, – шиплю. – Совсем уже поехала с этим Вебером.

Moto-bunny: “Собралась окунуться в бассейн. Поговорю, наверное. Ты права”

Candygirl: “Ну и отлично. Так интересно посмотреть, каким он стал”

Кривлюсь, слыша в голове эти заинтересованные нотки в голосе подруги. Зараза! И почему мне так не хочется, чтобы она встречалась с Яном?

Moto-bunny: “Найди в соцсетях, он не скрывается”

Candygirl: “В жизни я имела в виду”

Moto-bunny: “Я пошла в бассейн. Жарко. Чмок”

Candygirl: “Чмок. Напиши потом, как прошел разговор”

Отправляю стикер со светящимся большим пальцем вверх. Писать нормальное сообщение сейчас не могу. Меня бесит, что Дашке интересно, как стал выглядеть Ян. И вообще…

А что “вообще”, Настя?

Он не твой парень уже давно. Вполне есть шанс, что Вебер ею заинтересуется. Она у меня красавица и умница. У нее, правда, есть парень, но она с легкостью его бросит ради такого самца, как Ян. А, может, и нет.

– Р-р-р, – произношу недовольно и, разогнавшись, бомбочкой влетаю в бассейн.

Не хочу сейчас думать ни о Яне, ни о подруге. И уж точно не желаю думать о них вместе.

После обеда ополоснувшись в душе, сушу волосы и кошусь на дверь, ведущую в спальню Яна. Надо поговорить с ним, но от одной мысли внутренности тревожно скручивает в тугой узел.

Было бы круто, если бы он сам выступил инициатором нашей беседы. Только, боюсь, Ян этого не сделает. Мне тоже жуть как не хочется, но кто-то должен первым протянуть оливковую ветвь. Ладно, пусть это буду я.

Спрятав фен в ящике под раковиной, провожу еще раз щеткой по блестящим волосам и стучусь в дверь Яна. Он ожидаемо не отвечает, потому что, наверное, еще не вернулся. Тогда я провожу зубами по нижней губе и открываю дверь, проникая в святая святых младшего Вебера.

Я только осмотрюсь и подожду его. Даже ничего не буду трогать.

Но как только попадаю в его спальню, а в меня ударяет аромат его туалетной воды, я перестаю рассуждать здраво.

Взгляд жадно цепляется за каждую вещь, принадлежащую Яну. Его футболка на спинке кожаного кресла. М-м-м, пахнет им. Это еще сильнее кружит голову. Связка каких-то ключей на столе. Там же какая-то папка. Я заглядываю. Документы на машину. Рядом фотка с Ибицы с прошлого года. Я ее уже видела в соцсетях. А дальше… Вот это уже интересно.

Разорванный конверт, а рядом письмо из офиса международной компании в Швеции. И в нем написаны требования к кандидату на работу. Это Вебер собрался уезжать за границу после учебы?

Внутри даже как-то неприятно сжимается. Пока мы жили и живем в одном городе, мне казалось, что мне плевать на то, есть Ян или нет. А когда понимаю, что он может уехать из страны, внезапно становится как-то тоскливо.

– Какого хера ты тут ловишь? – раздается голос от двери, и я вздрагиваю.