Читать книгу: «Правдивые истории из жизни искателя приключений. Пакистанская воронка», страница 2

Таня прекрасно знала, что если Иннокентий что-то решил, то сопротивляться этому бесполезно, но так и не смогла до конца понять, в чем же дело.

Иннокентий прямо и откровенно поговорил со своей двенадцатилетней дочерью Тоней и заверил ее, что она останется для него самым важным и любимым человеком. Тоня всегда и во всем принимала сторону папы; она не подвела его и в этот раз.

В периоды пребывания Иннокентия в Москве они встречались почти каждое воскресенье, гуляли и разговаривали обо всем на свете.

Сейчас ей исполнилось уже пятнадцать. Наступил, как считается, сложный возраст, однако Иннокентий этой сложности не ощутил —может, потому что встречались они только раз в неделю?

Как бы то ни было, он уже давно разговаривал с дочерью, как со взрослым человеком, делился с ней своими проблемами и не скрывал наличия подруг. Дочь, в свою очередь, платила взаимной откровенностью.

Иннокентий сидел в своем любимом кожаном кресле зеленого цвета и внимательно перечитывал подборку журналов «Главный бухгалтер».

Он проработал бухгалтером два года сразу после увольнения из армии, искренне считал бухгалтеров интеллектуальной элитой российского бизнеса и старался поддерживать свои финансовые знания на должном уровне.

Иннокентий всегда после более-менее длительных командировок просматривал вышедшие за период своего отсутствия специализированные деловые и юридические издания, чтобы оставаться в курсе последних событий.

Мобильный телефон запел «Команду молодости нашей», мелодию, настроенную на тех, кто считал Иннокентия своим другом.

Сам-то Иннокентий к кругу людей, кого он мог бы назвать настоящим другом, относил только тех, к кому он мог бы обратиться в любое время и быть уверенным, что тот, не задумываясь, бросит все свои дела и сделает возможное и невозможное, чтобы выручить друга.

Когда-то к этому немногочисленному кругу он относил кое-кого из одноклассников и сокурсников по обучению в военном институте, а также двух-трех сослуживцев лейтенантских времен.

Однако время шло, жизнь разводила их все дальше и дальше, старые друзья завели собственные семьи, и, соответственно, у них появились семейные интересы и проблемы.

Конечно, любой из них, за исключением сокурсника Сереги Ковтуна, и сейчас готов помочь, но теперь-то, прежде чем действовать, они обязательно взвесят, а не отразится ли эта помощь на них и их семьях?

Иннокентий и сам побывал в законном браке, но по-прежнему юношески максималистски верил в настоящую беззаветную дружбу и был готов по первому зову друга мчаться на выручку. Никого ближе старых товарищей у него сегодня не было.

Увы, лучшие друзья остались далеко. Одноклассники по-прежнему жили в родном Малоярославце, и Иннокентий не видел их уже лет десять, а сокурсник Саня Трубицын, заработав совместно с Иннокентием денег в начале двухтысячных, предпочел перебраться в комфортную Ригу. Они периодически созванивались, Сашка звал Иннокентия в гости, но тот все никак не мог выбраться.

Ну, а с Серегой Ковтуном произошла история, достойная отдельного короткого рассказа. Это ему Иннокентий пытался помочь уехать на похороны отчима, это его Иннокентий прикрывал, когда тот бегал в самоволки из казармы военного института к своей будущей жене Вере.

Серега уволился из армии первым. Он сколотил команду из бывших военных и быстро создал небольшую финансовую империю, которая занималась востребованными тогда операциями по обналичиванию денег, а также нелегальными денежными переводами и заграничными платежами. Серега серьезно разбогател, отправил сына учиться в Англию, построил себе дом на озере и стал панически бояться всего.

Когда до сверхосторожного финансового магната дошла информация о дружбе Иннокентия с такими специфическими личностями, как известный украинский авторитет Леша Ассириец, то Серега Ковтун просто прекратил все контакты с Иннокентием.

Иннокентий страшно обиделся. Он-то пытался следовать канонам беззаветной дружбы и считал, что любые подозрения в его адрес со стороны настоящих друзей безосновательны и просто оскорбляют его.

Иннокентий верил, что судьба покажет-таки его бывшему лучшему другу, кто есть кто, и тот придет и покается.

Иннокентий сегодня был одинок, и это его абсолютно устраивало, он не хотел никого впускать в свою жизнь и всегда поддерживал дистанцию как с коллегами по работе, так и с подругами.

Не так давно у него появились еще два товарища, которых хотелось бы назвать настоящими друзьями, но Иннокентий пока остерегался использовать это слово: а вдруг жесткой проверки жизнью эти отношения не выдержат?..

В этот раз звонил один из них, Федька Орлов.

– Кеша, братуха, спасай! – раздался в трубке его жизнерадостный голос.

Иннокентий поморщился, он не любил, когда его называли «Кеша».

Он с самого детства завидовал простым и мужественным именам, таким как Андрей и Сергей. У обладателей этих замечательных имен никогда не возникала проблема, как назваться при первом знакомстве: и будущему начальнику, и потенциальной девушке они могли представляться одинаково.

А вот у Иннокентия проблема самоидентификации всегда стояла остро.

Представляться детским «Кеша» означало сразу ставить себя чуточку или даже совсем не чуточку ниже нового знакомого. Ну а называться выспренным и нарочитым именем «Иннокентий», более присущим артисту и художнику, язык не поворачивался вплоть лет до тридцати пяти, когда у Кеши-Иннокентия наконец-то отпали последние юношеские комплексы.

Федька Орлов, здоровенный жизнерадостный казак с лысой башкой и чисто бандитской физиономией со сломанным носом, абсолютно искренне считал Иннокентия своим лучшим другом, за что и был удостоен мелодии «Команда молодости нашей».

– Здравствуй, Федор. Что приключилось?

– Ленка, блин, попала! Пакистанец, сука, кинул ее, не знаем, что делать. Спасай, братуха!

Глава 5.

Федор и Лена.

«Никуда ты от меня, милый, не денешься…»

– Интересно девки пляшут… – хмыкнул про себя Иннокентий: чтобы Федора кто-то «кинул», и он не знал, что делать?

Иннокентий не думал, что такое возможно в принципе.

Он познакомился с Федором Орловым в конце девяностых годов.

Оба были привлечены к интересной и творческой работе по выбиванию долгов за поставленный газ с украинских промышленных предприятий.

Газ – это весьма специфичный товар; он не продается, как картошка, когда продавец передает мешок с товаром покупателю, газ течет себе по трубам независимо от наличия или отсутствия продавцов и посредников.

Поэтому продажа газа – это на самом деле торговля документами: посредник продает покупателю не сам газ, а документы, подтверждающие право потребить определенный объем газа.

Соответственно, газовый бизнес на Украине в те годы представлял собой три последовательных проблемы:

Проблема номер один: как бы получить квоту на продажу газа. Желающих-то много, а вот избранные наперечет.

Перед посредниками, кому удавалось решить эту проблему путем соответствующего сговора с государственным «Газпромом» или частной «Итерой» и получить-таки квоту на продажу газа во весь рост вставала Проблема номер два: а кому же продать полученные объемы газа?

Это тоже задачка не из простых – на всех мало-мальски платежеспособных украинских заводах толкались посредники, предлагавшие подписать акт о том, что газ куплен именно у них.

Приходилось идти и на не очень платежеспособные, и на совсем неплатежеспособные предприятия – нужно же кому-то передать с таким трудом и за такие деньги полученные объемы газа…

Ну а вот после этого во весь рост вставала Проблема номер три: как же теперь получить деньги за потребленный предприятием газ?!

      В обстановке всеобщих неплатежей и дефицита денежных средств на Украине активно использовались сложные зачетные и товарные формы расчетов и, как следствие, существовал огромный пласт предприятий – активных неплательщиков.

Вот для работы с такими должниками и создавались команды в составе финансистов, юристов, бизнесменов и, конечно, бандитов.

Иннокентий входил в состав такой команды и был един в нескольких лицах: он отвечал за юридическую, финансовую и предпринимательскую часть работы.

В хорошем костюме, при кожаном портфеле и калькуляторе, он вел сверки задолженностей, проводил переговоры и договаривался о том, как же будут гаситься долги, в общем, был тем, кого бандиты называют простым словом «коммерсант».

Интересно, что в бандитских устах этот термин носит оттенок некой пренебрежительности и снисходительности:

– Да он же «коммерсант», он «понятий» не знает, ну что с него взять?

Федька Орлов тоже входил в состав этой команды и отвечал за обеспечение безопасности.

Он несколько лет проработал в милиции в родном Черкесске, поучаствовал в первой Чеченской кампании и уволился из органов по до сих пор тщательно скрываемой даже от лучшего друга Иннокентия причине.

Благодаря своему уникальному опыту и боевым навыкам он стал идеальным связующим звеном и с криминальными, и с ментовскими «крышами».

Как только к должнику приходили с просьбой рассчитаться по долгам, за его спиной мгновенно вставала соответствующая «крыша», поэтому, без необходимых согласований «специалистов по безопасности» обеих сторон, переговоры даже не начинались.

Федор Орлов ездил на переговоры с должниками исключительно в спортивной форме, которая подчеркивала всю мощь его фигуры.

Федор и Иннокентий представляли собой весьма контрастную парочку: высокий, стройный, в отличном костюме при галстуке, сдержанный и строгий интеллигент и кряжистый, могучий, в синем «адидасе», громогласный и жизнерадостный рубаха-парень с бритой головой и сломанным кривым носом.

Федор умел не только твердо и убедительно говорить, но и мгновенно без лишних раздумий действовать.

В тот период их знакомства было несколько ситуаций, требовавших быстрой и жесткой реакции, ну а самый первый раз они, как настоящая команда, сработали на сахарном заводе в Винницкой области.

Этот завод задолжал огромную сумму и был в принципе не способен оплатить долги. Целая орда кредиторов ждала, когда же начнется уборка сахарной свеклы и, соответственно, на склад будет поступать сахар, чтобы, как вороны, налететь и расхватать, что удастся.

Маленькая команда в составе Иннокентия, Федора и их водителя Виктора, также бывшего мента, побывавшего в Чечне, подъехала к заводоуправлению на здоровенном фиолетовом «сто сороковом» мерсе.

Возле здания стоял традиционный бандитский набор автомобилей: слегка потрепанная БМВ и парочка тонированных «девяток».

Дверь в заводоуправление резко распахнулась, и оттуда вышел детина в спортивном костюме, за которым понуро брел старенький директор сахарного завода с побелевшим перекошенным лицом.

Следом на улицу вывалилось еще несколько явных бандитов с тупо-стандартными мордами.

Было ясно, что директора куда-то увозили.

– Ага, – крякнул Федор, подозвал к себе Виктора и что-то сказал ему на ухо. Тот метнулся за угол…

Иннокентий перегородил дорогу бандитской делегации:

– Стоять, это мой человек, он никуда не едет. Разворачивайтесь, Иван Савельич, – и положил руку на плечо директору.

– Чо? Да ты кто такой?!

В этот момент раздался рев мотора, из-за угла выехал трактор, управляемый Виктором, и перегородил дорогу, ведущую от заводоуправления.

Бандитские машины оказались заблокированными на стоянке.

Федор же, не говоря ни слова, спокойно развернулся, подошел к «Мерседесу», не торопясь, открыл багажник и … вытащил «Калашников».

Преспокойно откинул приклад, передернул затвор и пустил очередь над головами остолбеневших бандитов прямо по монументальному стенду «Передовики производства».

Бетонные крошки посыпались на бритые головы…

Иннокентий был ошарашен так же, как и их супротивники, но мгновенно взял себя в руки:

– Ну что, молодые люди, пошли в заводоуправление, там и поговорим.

И, не оборачиваясь, направился в сторону административного здания.

– Иван Савельич, а Вы ждите меня здесь, – приказал он директору сахарного завода.

Переговорный процесс легко перешел в нужное русло, и стороны премило договорились о том, в какой последовательности они будут забирать произведенный сахар у должника.

– Федор, да откуда у тебя автомат так кстати взялся? Я-то уж думал в рукопашную идти, – смеялся потом Иннокентий.

– Да, брат, в дальние поездки я всегда его с собой вожу. То зайца подстрелю, то кому-то в морду тыкну, то грецкие орехи поколю, незаменимая штука! – ухмылялся Федор.

Иннокентий и Федор подружились и продолжили свои отношения и после завершения украинской эпопеи.

Несколько раз Федор обращался к своему другу за советами и консультациями.

Последнее такое обращение было около года назад, когда гражданская жена Федора, Елена Исаева, с которой они совместно проживали в арендованной квартире на Кутузовском проспекте, решила заняться текстильным бизнесом.

– Хм, – Иннокентий поёжился, представив себе эту незаурядную женщину: история их знакомства и отношений была весьма неоднозначной.

Ленка являлась активной бизнесвумен, интересующейся всеми новыми и модными тенденциями деловой жизни.

В 90-е годы она торговала так называемыми ценными бумагами: «Гермес-Союз», «НефтьАлмазИнвест», «Токур-Золото» и прочей аналогичной макулатурой.

Ей повезло, что она вовремя свернула этот бизнес, а ранее заработанные деньги вложила в симпатичный участок в сорок соток возле подмосковного Королева, на котором понемногу строила особнячок площадью метров под четыреста.

Все основные работы на доме были выполнены, оставалась только закончить внутреннюю отделку.

Цена земли за несколько лет увеличилась в десятки раз, и Лена стала собственницей объекта недвижимости стоимостью под миллион долларов.

33-х летняя предпринимательница два раза в неделю ходила на фитнес, один раз плавала, и ее фигурка находилась в образцовом состоянии: сто семьдесят сантиметров роста, плоский живот, выпуклая попка, упругие бедра и маленькие крепкие грудки.

Прибавьте к этому симпатичную мордашку с задорным маленьким носиком и пухлыми губками, тщательно растрепанные короткие черные волосы, бешеную энергию и туманный, притягивающий всех мужиков взгляд…

Притягательность и некая «блядовитость» (уж простите за вульгарное словцо, но лучшего просто не подобрать!) взгляда объяснялась просто – Иннокентий, как настоящий ученый, провел небольшое расследование и выяснил, что Ленка была слегка подслеповата, но ни очков, ни линз не носила. Вот эта-то близорукость и придавала ее взгляду непередаваемую и притягательную туманность…

Иннокентий неоднократно задавался вопросом, чем же привлек активную, красивую, богатую, с большими претензиями Ленку рубаха-парень Федор?

Они постоянно ругались, Ленка пробовала воспитывать Федора, обучать его хорошим манерам, но на Федора где сядешь, там и слезешь!

Тем не менее, они совместно проживали уже года два и появлялись везде только вдвоем.

Ленка, конечно, проверила свою сексапильность и на Иннокентии, причем это не была попытка легкого флирта – она всё и всегда делала всерьез, после солидной и тщательной подготовки.

Случилась эта атака три месяца назад.

Иннокентий только что расстался с очередной подружкой, его мужское естество начинало тосковать, и Лена решила, что наступило оптимальное время для решительного штурма – нужно прибирать мужика к рукам, пока не поздно.

В тот вечер Иннокентий отдыхал дома.

Он только что побрился (он всегда брился по вечерам, привычка эта сложилась ещё с курсантских времён – для экономии утреннего времени), надел любимый халат зеленого цвета с золотыми искорками, удобно расположился в любимом зеленом кресле, налил в толстый стакан чуть-чуть виски и насыпал много колотого льда, взял в руки книжку Антона Деникина «Очерки русской смуты» и приготовился наслаждаться…

Увы, не получилось: зазвучала мелодия «Вихри враждебные веют над нами», а на экранчике мобильного телефона появилось фото торнадо в пустыне.

Знаменитая революционная песня всегда напоминала Иннокентию о традиционной Ленкиной прическе, ну а торнадо, как ему казалось, полностью соответствовало ее незаурядному темпераменту.

Он когда-то поделился этими ассоциациями с Федором, тот вполне ожидаемо пришел в восторг и от души гоготал, настраивая и свой телефон таким же образом.

А вот Лена эти аудиовизуальные параллели не оценила и настройки Федькиного телефона поменяла.

– Да, Лена, слушаю тебя.

– Инн, приезжай, мне срочно нужна помощь!

Лена прекрасно знала прошлые комплексы Иннокентия касательно его имени и придумала ему кликуху на иноземный манер – «Инн».

Словечко это несколько раздражало Иннокентия своей манерностью, однако из хорошеньких пухлых губок Елены звучало вполне себе сексуально, и постепенно он смирился с таким именованием. Слава богу, что кроме Лены, никто не удосуживался так к нему обращаться.

– Лена, что случилось, а где Федор?

– Инн, ты мне друг? – Вопросом на вопрос ответила Лена – Тогда срочно приезжай.

Для человека долга Иннокентия слово «друг» всегда было священно, и Лена прекрасно знала об этом.

Делать нечего, и он, почертыхавшись, бережно отложил книжку, вылез из любимого кресла, поставил виски в холодильник, переоделся, забрался в недавно купленную «Ауди—шестерку» и поехал к Лене.

– Заходи, – открывшая дверь Лена была не похожа на себя.

Обычно непокорно торчавшие во все стороны волосы были мокрыми, блестящими и приглаженными после душа, на ней ладно сидел легкий цветной халатик любимого Иннокентием зеленого цвета, и вообще вся она выглядела непривычно скромно, юно и свежо.

Лена дружески чмокнула его в щеку и посторонилась, пропуская в квартиру. Всё ещё недовольный Иннокентий задержался на пороге:

– Лена, так что у тебя приключилось, где Федор?

Она легонько подтолкнула его в спину:

– Да проходи ж ты, сейчас всё расскажу.

Иннокентий присел на диван и с интересом уставился на Лену.

– Понимаешь, Инн, сегодня я решила показать Феде, какая я замечательная хозяйка. Устроила генеральную уборку квартиры, все выдраила и вычистила, сбегала на Драгомиловский рынок, купила свежайшую речную форель и много разной зелени, приготовила замечательный ужин, достала из неприкосновенного запаса бутылочку коллекционного французского вина и стала ждать своего благоверного. А он позвонил мне час назад и сообщил, что уезжает с корешами играть в бильярд. Знаю я его бильярд, и какие шары и с кем они там гоняют! Пусть кому-то ещё, а не мне втирает! Теперь вернется завтра к вечеру, не раньше, знаю я этого обормота. В общем, Инн, спасай. Я приготовила ужин в расчете на Федин аппетит, но завтра вся его прелесть потеряется – как ты знаешь, рыбу надо есть с пылу, с жару.

Интересное кино… Деваться некуда, и Иннокентий, пожав плечами, приступил к трапезе.

Он прекрасно знал недюжинные кулинарные дарования Елены, да и вообще любил хорошо и вкусно поесть, так что отказаться от прекрасно приготовленной речной форели с лимончиком под бокал хорошего вина было просто грешно!

Они непринужденно болтали обо всем, Лена, дружелюбная и оживленная, так весело сновала из кухни в гостиную, хорошенький халатик так симпатично облегал ее спортивную фигурку, что Иннокентий вскоре с ужасом почувствовал горячий прилив внизу живота.

– Лена, мне надо идти – начал подниматься с дивана Иннокентий, стараясь не глядеть на хозяйку.

– Да-да, Инн, конечно, надо так надо. Давай только выпьем чая и иди. Смотри, какие симпатичные чашечки мне подарили подружки…

Лена привстала, чтобы налить чай, халатик приоткрыл загоревшую в Таиланде маленькую грудь с острым соском, их взгляды встретились и застыли.

Лена медленно обвела языком губы и, не отводя взгляда от глаз Иннокентия, села ему на колени. Нежные упругие губы осторожно прильнули к его губам…

В тот вечер Иннокентию удался сексуальный подвиг, который он еще никогда и ни с кем до этого не совершал. После короткого бешеного секса он остался лежать на Ленке, с удивлением и недоумением осознавая, что случилось, и не сводя взгляда с ее потемневших, сумасшедших глаз. И вдруг Иннокентий почувствовал, как плоть, остававшаяся внутри Ленки и еще не успевшая расслабиться, вдруг снова стала наливаться силой. Он с недоумением попытался выйти из Лены, но она не отпустила его, прижав к себе согнутыми ногами и, не закрывая глаз, опять стала медленно двигаться…

Сил сопротивляться не осталось, и первобытная волна снова накрыла их с головой…

– Лена, зачем ты это сделала?

– Я тебя люблю.

– Не ври, ты никого не любишь, кроме себя.

– Инн, давай по-честному. Ты классный мужик, я всегда говорила, что Танька дура. Меня ещё моя бабка учила, что мужик никогда не уйдет из семьи, если ему хорошо в кровати и за столом, а тебе, как я понимаю, было так себе и там, и там. Я за тобой внимательно наблюдаю: ты же не можешь наполовину, тебе нужно всё по-максимуму, и в этом твоя сила и твоя проблема. Со мной же тебе будет здорово и в постели, и на кухне – сегодня я тебе это доказала. Согласен? Ну, скажи, согласен? – Лена всем телом прижалась к Иннокентию и слегка укусила его за шею.

Ему ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть головой. Да и на самом деле, с чем здесь спорить?!

Лена продолжила:

– Мне уже тридцать три, я хочу замуж и хочу детей, а Федька никогда на мне не женится, ему только и нужно, что пожрать да потрахаться.

Иннокентий, не зная, что сказать, и, испытывая острые угрызения совести перед Федькой, бежал с поля битвы и вот уже три месяца старательно уклонялся от встреч со своим другом, не зная, как себя вести.

Лена, надо сказать, тоже больше не пыталась с ним контактировать.

Несколько дней назад они с Федором заскочили к Иннокентию на несколько минут, чтобы вручить бутылку хорошего виски, купленного в «Duty free». во время последней туристической поездки.

Федька радостно гоготал, вручая подарок, а Лена молчала, пристально смотрела на Иннокентия, и, когда Федор не видел, нарочито облизывала губы ярким язычком, а на ее лице было написано выражение:

– Никуда ты от меня, милый, не денешься….

Глава 6.

29 августа 2005 года. Понедельник. Москва.

История обмана.

– Хорошо, Федор, подъезжай в офис, поговорим – проговорил в трубку Иннокентий.

Офисом у них числилось кафе на третьем этаже недавно открытого торгового центра «Европа», где друзья проводили все свои деловые переговоры.

Федор ввалился в «офис» возбужденный и злой. За ним следовала побледневшая, усталая, с непривычно ярким макияжем на лице Лена.

Иннокентий вежливо встал, отодвинул стул и предложил даме сесть.

– Рассказывай, – обратился он к Федору.

Иннокентий всегда отличался живым воображением, поэтому история, изложенная Федором весьма эмоционально, перемежавшаяся активной ненормативной лексикой, встала перед его глазами в цветах и красках.

Первая половина этого рассказа была хорошо известна Иннокентию, более того, он принимал в ней участие, а вот продолжение оказалось неожиданным…

Итак, по порядку.

Год назад Лена решила торговать текстилем. Она вдруг зажглась идеей собственной торговой марки постельного белья и целой сети соответствующих бутиков и, последовательно и активно, двинулась к реализации этой концепции.

В качестве первого шага Лена зарегистрировала собственную торговую марку.

Ей очень понравилось словосочетание «Сладкие сны», и она подала соответствующую заявку.

Проверка названия показала, что этот достаточно избитый слоган уже был официально закреплен за матрасными изделиями и еще какими-то товарными позициями, однако никто не додумался закрепить свои права на «Сладкие сны» применительно к постельному белью.

Воодушевленная и радостная Лена даже устроила для близких друзей маленькую попойку по данному поводу.

Затем она привлекла к работе талантливого художника из Беларуси с запоминающейся фамилией Вышка.

Тот за скромные для Москвы деньги разработал целый визуальный ряд для этого названия. Тут присутствовали и облачка, и звездочки, а главным персонажем «Сладких снов» стал симпатичный мальчишка-месяц.

Следующим шагом Лены стала работа над внешним видом постельного белья и упаковок для него.

Под «дизайном» ткани профессионалы-текстильщики понимают ее оформление: цвета, краски и размещенные на ней картинки. Именно дизайн ткани, по общему мнению продавцов постельного белья – это то самое главное, что и определяет успех продаж.

Лене страшно нравилось белье однотонное: изысканных синих, черных, коричневых и прочих тонов, поэтому она решила сделать ставку именно на них. Она объехала всех основных поставщиков в Москве и с удивлением увидела, что такой ткани крайне мало.

Лена радостно поделилась с Иннокентием этим наблюдением:

– Я нашла шикарную нишу, никем не занятую! Полки магазинов завалены Ивановским ширпотребом, а красивого однотонного белья практически нет!

– А может оно никому и не нужно? – выразил свой скепсис Иннокентий:

– Ты уже обсуждала свои планы и идеи с кем-то из серьезных участников этого рынка, а не с такими дилетантами, как мы с Федором?

– Конечно, Инн. Я объехала все мало-мальски крупные текстильные компании в Москве и регионе и со всеми поговорила на эту тему, – энергично заверила она.

– Нет, Лена, – улыбнулся Иннокентий: – ты наверняка разговаривала с рядовыми менеджерами, а нужно пообщаться с хозяевами бизнеса, с теми людьми, кто понимает общую ситуацию на рынке, основные тенденции его развития, структуру потребительского спроса.

– Ты прав, конечно, но как я поговорю с хозяевами? Я же никого не знаю, – развела руками она.

– Лена, все очень просто, никого не надо знать заранее. Смотри, как это делается.

Иннокентий нашел в интернете телефон специализированного торгового текстильного комплекса «Про-Текс» и позвонил:

– Девушка, я бы хотел арендовать у вас значительную площадь, ну, скажем, не менее трехсот квадратных метров, мне нужно поговорить с кем-либо из руководства.

– Да, конечно, я связываю вас с директором Виктором Ивановичем.

– Виктор Иванович, меня зовут Иннокентий Сергеевич Шумский, я совладелец крупной компании, наш основной бизнес – поставки газа на Украину. Текстиль – это новое направление для нас, но планы у нас очень большие. Мы планируем арендовать в вашем комплексе метров триста с возможностью расширения в дальнейшем. Мог бы я подъехать к Вам, чтобы обсудить возможное сотрудничество? Повторюсь, что текстиль – новый для нас бизнес, поэтому мне хотелось бы поговорить не только об аренде в Вашем комплексе, но и вообще о ситуации на этом рынке. Возможно, Вы что-то нам подскажете…

– Да, Иннокентий Сергеевич, конечно, – Виктор Иванович по телефону был сама любезность, – но я занимаюсь только вопросами аренды, и по бизнесу ничего подсказать Вам не смогу. Думаю, Вам лучше встретиться с нашим основным акционером, Дмитрием Николаевичем, я попробую договориться о вашей встрече прямо сейчас. Скажите, когда Вам будет удобно к нам подъехать, чтобы я согласовал именно это время?

На следующий день Иннокентий с Леной приехали в офис к владельцу текстильной империи.

Солидный Иннокентий в отличном костюме и эффектная деловая дама Елена были приняты со всем возможным пиететом, разговор оказался действительно интересным и поучительным.

Дмитрий Николаевич, впечатленный видом гостей, был дружелюбен и откровенен. Он с интересом выслушал идеи Лены и постарался ее предостеречь:

– Должен признаться, но только строго между нами, что мне совсем не нравится то, что производит и продает моя компания. Мне, как и Вам, Лена, тоже симпатичны однотонные ткани пастельных тонов. Увы, рынок предпочитает абсолютно кондовые расцветки, на которые человек со вкусом без слез не взглянет. Вы знаете, кстати, что половина сотрудников моей компании абсолютно искренне считает, что слово «пАстельный» происходит от «пОстель»?! Что же можно сказать о широкой покупательской общественности!

Иннокентий и Лена вежливо посмеялись, а Дмитрий Николаевич продолжил:

– Вы знаете, кто является самым лучшим дизайнером постельного белья? Я привлекал к работе и различных художников, и специалистов из текстильных вузов – но их дизайны не продаются! Не поверите, но самые успешные дизайнеры – это мои продавцы без всякого художественного образования. Как правило, это семейные женщины среднего возраста. Я сажаю их за стол, они режут ножницами кусочки ткани, что-то дорисовывают, соединяют в несуразные сочетания и называют полученный результат «дизайном». Когда я вижу результат их работы, меня бросает в дрожь. Однако именно это составляет восемьдесят процентов моих продаж постельного белья! Восемьдесят процентов, я не преувеличиваю! Запомните, Лена, главное правило нашего бизнеса, да, на самом деле, и не только нашего, а любого – необходимо продавать не то, что нравится тебе, а то, что нравится рынку. Увы!

Лена была впечатлена разговором, но полностью отказаться от желания сделать что-то оригинальное, не хотела. Через несколько дней они с Иннокентием поехали в Текстильную академию имени Косыгина, расположенную в Москве рядом с Ленинским проспектом.

Иннокентий прошел к декану факультета прикладного искусства и мгновенно договорился о том, что для студентов факультета будет объявлен конкурс на лучший дизайн ткани.

Они прошли в аудиторию, где заканчивалась лекция для студентов четвертого курса.

Декан вместе с почтенными заказчиками поднялся на сцену, представил своих спутников и торжественно объявил о конкурсе.

Сообщение вызвало живейший интерес у студентов:

– Иннокентий Сергеевич, а сколько денег получит победитель конкурса?

Иннокентий выждал паузу, улыбнулся и ответил вопросом на вопрос:

– А сами вы как считаете, сколько должен составлять честный, обращаю ваше внимание, честный размер премии? Надеюсь, Вы, как старшекурсники, понимаете, что слово «честный» в данном случае имеет значение «экономически обусловленный и оправданный»?

– Вы заработаете на моем дизайне миллион, отдайте мне тысяч сто, это будет честно, всего лишь десять процентов от Вашей прибыли, – вскочила с первого ряда худенькая брюнетка с колечками в ушах, носу и бровях.

– Сто тысяч рублей, надеюсь?

– Долларов! – засмеялась девушка.

– Хорошо, идите сюда, давайте посчитаем вместе. Идите-идите, – настойчиво позвал Иннокентий шуструю девушку, – Вас как зовут?

– Сонечка, – сделала книксен девушка.

– Иннокентий Сергеевич, это лучший студент курса Софья Алферова, – постарался перевести разговор в более строгое русло декан.

– Благодарю Вас за подсказку, Иван Сергеевич. Мы попробуем посчитать вместе с Соней Алферовой, – Иннокентий с удовольствием взял девушку за маленькую крепкую ручку. подвел к доске и обратился к аудитории, – Ну а вы, господа студенты, проверяйте нас. Надеюсь, эта несложная калькуляция будет вам интересна, вы же изучаете экономику.

Мы с вами, Соня, должны учитывать, что ни одно солидное текстильное предприятие не примет заказ на производство меньше, чем десяти тысяч метров ткани одного дизайна. Поэтому давайте так и считать: после бессонных ночей творчества и мук Вы принесли мне эскизы, и я договорился о производстве первой партии – десять тысяч погонных метров ткани в Вашем замечательном дизайне. Так?