Почему надо поддержать президента? Основные вопросы

Так вот, только экстаз имеет значение для жизни, и только он и есть сама жизнь. Иными словами, все остальное – лишь как-то вписывающееся в этот порядок вещей, то есть боль и нагрузки стимулируют выход из себя только в одном направлении – к Богу, прообраз чего получил в процессе эволюции организм человека: голова как можно сильнее отмежуется от процессов, происходящих в теле, максимально изолируется умственный процесс от всякого шума и выхлопа, неизбежно сопутствующих процессам жизнедеятельности организма. Внутри самого организма идет борьба за чистоту, благодаря коей стяжается максимум ясности ума и очищается счастье. Иными словами, счастье – это не результат каких-то поступков. Счастье – это очищение в своем сердце своего Царства Небесного, в коем мы уже здесь, на Земле, живем, но из-за грязи своей инородны Ему и Его Раю. Но в любом случае экстаз и радости его – это сама природа человека. Это главная мысль данной книги.

Этому счастью – жить в труде – надо научиться, тогда здоровый бедняк всегда будет счастливее больного короля. Это важно сказать, ибо для государственной безопасности нужны люди, которые будут видеть радость в исполнении своего долга.

Эволюция. Что это?

В науке много моментов, которых следует очень остерегаться и с большой осмотрительностью принимать их на веру. Ибо всякая теория – это учение, кое в основе своей содержит много непроверенных предположений, на основе коих строится все остальное. В некоторых из них мы разберемся в этой главе. К примеру: что такое эволюция? В предыдущей главе уже начат разбор этой темы, но не так углубленно, как сие подобает сделать. А потому продолжим.

Для начала решим самый главный вопрос – об абсолютном совершенстве. Что это? И где ему место? Какое дать ему определение? Если совершенство – это благо, то где путь к совершенству? Если сказать, что совершенство наступит когда-то там, в далеком будущем, то какие выводы из этого утверждения можно сделать?

Нас учили, что все движется к совершенству благодаря эволюционному развитию в жесточайшем естественном отборе, от простого к сложному в единстве и борьбе противоположностей. Причем это движение всегда спиралеобразное. Следовательно, есть такие формы жизни, кои наиболее сильно вышли вперед, то есть наиболее преуспели в этом движении к совершенству. Так появились понятия о сверхчеловеке и недочеловеке. Получается, что теория эволюции – это основание для возникновения профашистских идей. Сам факт, что оные пленяют умы многих, говорит о том, что гитлеризм будет появляться везде, где проникло это учение об эволюции в данном образе. Если есть корень сорняка, то неизбежны и его всходы.

С другой стороны, о каком совершенстве говорят приверженцы теории эволюции? Давайте разбираться. Итак, согласно диалектическому материализму, совершенство – в будущем. Здесь заложено семя соперничества, в коем жить должен самый лучший, самый совершенный, имеющий в себе все необходимое для успеха. Но это для торжества в противостоянии, а не для любви. Более мощные рога, более мощная пасть, огромный пятак вместо носа, более сильные и длинные копыта, размеры тоже должны быть наиболее великими. Не должно быть вообще никаких слабостей. В том числе не должно быть жалости. Беспощадность в молниеносной агрессивности – признак силы. И так далее. Появляется образ «совершенства», с которым не хотелось бы даже встречаться. Зловещий гигантский дьявольский монстр. И мы видим, что в реальности-то совершенство, коим является человек, как раз ничего этого в себе не несет. Естественный отбор имеет место быть, но ведет он куда-то не туда – вместо возрастания в силе, наоборот, к беззащитности. Более того, мы распознаем уже сейчас оттенки грядущего совершенного абсолюта, в коем нет даже намека на такой конечный пугающий результат эволюционного становления. Человек вообще не имеет достоинств в борьбе со смертью и даже беззащитен. На самом-то деле жизнь – это уже совершенство. Это совершенство, в коем уже заложены абсолютно все достоинства и таланты. Им только лишь надо дать возможность раскрыться, дать раскрепощение Божественному в земных условиях. Совершенство надо очистить от грязи и поддерживать в чистоте – не более того. Это-то и происходит в природе Вселенной. Эволюция есть, но совсем в ином проявлении – в пределах усиления чистоты.

Это уже философия любви. Ибо достаточно лишь раскрыть все потенциальные возможности абсолютного совершенства живого, кои заложены даже в черве. Вся многогранность проявления Божественного в жизни бесконечна, но в реалии же на 99 (99,9) % спит и не задействована в повседневности. Это такие крылья, которые примитивная форма жизни носит в себе, но не дает им проявить себя, так как сам образ жизни не понуждает к этому. Все формы жизни равны между собой. Это во-первых. Во-вторых, следует ясно показать, кто такой «сверхчеловек». После службы в армии я начал помогать священнику в одном из храмов Свердловской области. Тут познакомился с потомственным охотником. Я всегда мечтал побывать на настоящей охоте, и он обещал меня однажды взять с собой. И вот моя мечта сбылась. Зима, идем на лыжах. Множество звериных следов вдоль, поперек и во все стороны. Впереди мой проводник, степенно передвигает лыжи, я иду по его следу, за ним. Он постоянно оглядывается и тихим голосом рассказывает о том, что происходит в лесу, на основе своих наблюдений. Передо мной открывается картина обычной городской жизни, из коей только-только приехал. Но меня поразило другое – не его рассказы, а то, как он решает задачи с множеством неизвестных. Во-первых, у него настолько феноменальная память, что даже я выглядел перед ним этаким жалким малышом. Он запоминал все с одного взгляда. Он помнил мельчайшие подробности событий много лет спустя. И это все было только началом. Вы должны правильно себе представить то, кем мнил себя и о себе я сам. Преподаватели удивлялись моим способностям, ибо, учась в высшем учебном заведении, я мог себе позволить в уме решать сложнейшие дифференциальные уравнения, в школе занимал призовые места на математических олимпиадах не только района, но и области. Мне внушили, что я не простой, а сверх-сверх этакий умняка. И, видя, как рассуждает простой мужик с берданкой за спиной, я сильно в себе разочаровался. То, чем я гордился, – для него обыденность жизни. Ведь сама по себе наука, к примеру математика, – это учение о мертвом, а потому и задачи, кои мне приходилось решать, примитивны, несмотря на их кажущуюся сложность. Владимир же, так звали охотника, имел дело вообще с непредсказуемостью флоры и фауны, то есть с живыми душами, и ведь ни разу не ошибся. А там головоломки высшего уровня сложности. Спасибо ему за его труды, ибо вся спесь с меня тогда уже просто спала, и вот тут началось мое становление как нормального человека, а мое образование пошло по иному пути – след в след за охотником. Так что кто такой «сверхчеловек», видно из наглядного примера, который много раз привожу на страницах книги. У нас на Урале есть одно из семи чудес света – это каменные столбы «Семь Братьев». Когда-то в этих краях был обширный горный массив, от которого ничего не осталось, кроме вот этих изваяний. Ветры, вода и солнце разрушили все то, что поддалось разрушению, а то, что разрушению поддавалось менее всего, предстало перед нами в виде семи высоких каменных столбов, коим дали такое наименование. Но нам интересно то, что верхний край этих скал так и остался частью того далекого горного ландшафта, он и есть та наиболее высокая составляющая того, что для нас является вершиной, сверх-сверх. Мы любуемся тем, что когда-то было само собой разумеющимся, а ныне – самой высокой точкой этого участка земли. Так же в истории человечества: все самое совершенное уже давным-давно имело место быть и живет своей обыденностью дня, а мы вот живем уже давно другим, мы. как рыхлая порода, отошли от изваяния и теперь любуемся совершенством высоты. Разверну свою мысль иначе и скажу об этом же по-другому. Представьте себе, что некий молодой человек бежал по тропе и вдруг споткнулся, упал. У него ушиб ноги. С этого момента он думает о том, как восстановить свой прежний образ, ведь вне оного ему просто не жить. В ином виде он быть на земле неспособен. И вот он начинает поиск истины, то есть поиск того самого, прежнего себя. И находит одно из наиболее верных решений – палку – и передвигается уже с помощью нее. Он думает, что палка делает его более совершенным, ибо с помощью оной в какой-то степени восстановил свой прежний образ, хотя и очень далекий от прежнего, но передвигаться может. Но ведь образ-то в новом проявлении абсолютно далек от прежнего, ибо с палкой он так бегать уже не может. Так вот, поиск того самого себя на самом деле в современном мире и есть то. чем заняты ученые: они ищут во внутреннем мире материи отклики Истины – ищут самих себя в том состоянии, в каком было человечество в самом начале своего бытия, в привычных нам реалиях. Потом мы дадим еще определения человека, хотя несколько иначе, где скажем, что человек ищет самого себя в иных образах. Человек – это высшая реалия аскезы, а потому он ищет в этом мире Истину еще и иначе – он ищет утверждения себя в аскезе, чтобы быть подобием Богу.

Еще раз: что такое поиск истины? Итак, перед нами некий человек, который споткнулся и повредил себе ногу. Теперь он ищет палку, чтобы продолжить свое движение дальше. То есть в данном случае человек все свои мысли и силы устремляет на то, чтобы хранить самый изначальный, прежний образ Божий, который он имел еще во Царствии Небесном. – в этом и есть поиск Истины. В него все это совершенство уже заложено, и ничего он себе и о себе придумать не мог – только раскрыть вновь то. что утрачено, с помощью этого инструмента. И вот человек нашел эту палку в образе развитого научного прогресса – к примеру, он изготовил судно, на коем плывет по морю. Да. теперь корпус корабля помогает ему хранить образ Божий в прежнем виде или хотя бы в некотором приближении к подобию того изначального первообраза. Теперь представьте, что днище корабля получило пробоину. С этого момента корпус из вспомоществующего хранителю подвига бытия в Боге превращается в опасность для жизни, от которой надо немедленно избавиться, ибо сам становится тем камнем на шее, который тянет на дно всех живущих на нем. Сломанная палка перестает быть нужной, а потому имеет уже противоположное значение – мешает жить.

 

Ведь аскеза – это сама основа основ всех абсолютно наук. Математика, физика, химия, биология и так далее – это не разрозненные научные поиски, а доктрины-синонимы, имеющие одно общее для всех их корневище – учение об аскезе богоподобия. Это на самом деле дочерние учения о том, как организовать аскезу, органично вписавшись в физиологию и естество самого человека, а также, пребывая или оставаясь в аскезе, не повредить своей природы, не повреждая себя самого, держать ту прежнюю Вершину вершин Царства Небесного, то есть «держаться на плаву в мореплавании». Это очень важно сказать, ибо сказанное в этом предложении есть центральная ось мироздания, и сама природа человека, к которой все сопряжено и вокруг коей вращается все, и несет в себе образ ее. То. как это выразилось, мы раскрываем на страницах этой книги с разных сторон, раскрываем самые животрепещущие грани ее. (Это важно, ибо вне этого плана наука рождает инородное жизни – «пробоину в днище корабля», антихриста, то есть мыслящего монстра. Корабль тонет, и человечество цепляется за все то, что хоть как-то держит его на плаву. Человек не думает о сохранении природы, а думает о себе, уничтожая флору и фауну.)

Это, повторюсь, и есть ключевой момент, который мы обрисуем, скажем о человеке много раз, когда будем говорить о воспитании детей, о монастырях, об эволюции Вселенной и так далее.

Вернемся к охотнику, с которым я был на охоте. Мне лично ясно, какими предстают ученые с выдающимися достижениями в науке. На самом-то деле – жалкие остатки всей той былой мощи, коей человечество жило и даже не ведало о том. Наш мозг, говорят сами ученые, загружен на жалкие 1-1,5 % всех своих возможностей, а где же остальные 98-99 %? Ведь остальная часть должна была быть востребована, ибо возникла в бытии как необходимость, ибо в естественном отборе ничего лишнего возникнуть не может. Потому перед моим взором восстает древний исполин с выдающимися умственными способностями, интуицией и даром видеть далекое и близкое будущее. Потом что-то произошло, из-за чего началось «старение», ибо понадобилась трость для ходьбы: сначала в виде речи, потом – символов, потом уже это стало письменностью. Сегодня с помощью костылей пытаемся быть молодыми, но теперь уже даже компьютер не справляется с нашими запросами, ибо человечество принимает образ обездвиженного полумертвого тела, для поддержания рабочего тонуса коего нужны энергоносители. Жизнь становится энергоемкой, а потому идет захламление океанов, отравляются реки и вырубаются леса. Так, человек ищет способы решения проблем, о коих в своей исторической молодости даже и не ведал и не замечал. Это с одной стороны, а с другой – «костыли» могут оказаться востребованными еще и в другом случае. Когда человек, оставаясь прежним совершенством, берет на себя ношу, коя настолько тяжела, что нести ее на себе уже не представляется возможным без помощи приспособлений. А потому деградации нет, но. с другой-то стороны, деградация идет, если продукты научного прогресса становятся инородными физиологии. Научный прогресс либо поднимает человека, либо его низводит. Одно из двух: как нож может быть дополнением для творчества к нашей природе, инструментом для созидания в руке, а может быть инородностью в нашем теле. Так же как корпус корабля: либо держит нас на плаву, утверждая нас в жизни там, где без него невозможно сие; а может быть грузом, тянущим на дно. Это всё прообразы бытия современного человека. Само грехопадение предстает перед нами в этих, озвученных тут, двух прообразах, один из коих требует от человека привести к Богу даже самого дьявола, который проник в Царство Небесное под видом змия-искусителя. Счастье не может иметь бытие, если оным не обладает хотя бы самая малая форма жизни. Таков путь за Христом.

Первый человек умом мог вместить в себя только то, что попало в поле зрения ему на Вершине вершин, а все остальное, вплоть до всего подножия этой Вершины, – нет. А без этого нет должной полноты богообщения – вот природа ноши непомерной, в коей надо вместить множественность знания с простотой богообщения. О цивилизации, коя способна вместить в себя все, можно говорить только при одном условии: если люди живут в единстве с Творцом, в беседе с Ним. Тогда включаются механизмы абсолютной оптимальности, при коих все лишнее, мешающее богообщению, само по себе исчезает. В пределах оптимальности, благодаря коей идут межличностные отношения, остается все самое необходимое и в то же время в полноте. Вне общения с Ним лишним становится все вокруг: эти поля, луга, реки и моря, да и сам человек. Что мы и видим, к сожалению.

Беда наша в том, что мы смотрим на своих национальных великих ученых совсем иначе – для нас это повод для гордыни, из-за чего мы начинаем гордиться своей национальной принадлежностью, вместо того чтобы утверждаться в сильной вере вслед за национальными подвижниками святости. (Мне думается, что трагедия немецкого народа в его выдающихся ученых.) Из-за этого человек перестает соединять в себе простоту веры с выдающимися достижениями в науке. Нас, русских, тычут лицом в то, что Русь была молчалива столько веков, то есть без развитой культуры, но не говорят, что мы были непобедимы благодаря именно этому. Мы для них – варвары.

Кто такой космонавт? Это вся космическая станция на орбите, и можно восторгаться этим, но ведь он такой же, как и любой из нас, и для нас сия Вершина вершин является обыденностью. А с другой стороны, МКС – вершина эволюции бытия. Но дело-то в том, что мы посылаем в космос людей для того, чтобы радости было немного больше, а не выполнять какие-то цели и задачи. Ведь МКС с космонавтом на борту – это в первую очередь личность. Без счастья жизнь невозможна, и мы должны активировать радость на орбите, чтобы люди не замечали своего времяпровождения там. Нужна сильная молитва за них, а не требования от них.

Хотя, с другой стороны, если сказать, что эволюции нет, то тогда получается, что все формы жизни равны. Как тогда сравнить червя и человека? Они равны? Нет.

Сам Бог как абсолютное совершенство идет на общение с человеком на равных, как с Самим Собой. Не может Творец быть в единении с тем, что Ему инородно, что неподобно Ему, – не с личностью. Закон о том, что подобное стремится к подобному, сформулировал Фалес, древнегреческий мыслитель. (Надо сказать, что для всех наук он общий. Только звучит он везде по-разному, но это его сути не меняет.) То есть Бог и человек стремятся друг к другу как подобные, как равные в совершенстве – они личности, хотя различны в другом.

Иными словами, в отличие от червя, в человеке совершенство раскрылось наиболее очевидно, наиболее явно и полно. Почему? Почему человек наиболее полно являет миру образ Божий, образ совершенства? Потому что мы являемся творением Божьим и в то же время личностью для Предвечного Совета в Благодати Духа Святого, в коем эволюционно наиболее сильно раскрыты грани совершенства любви и согласия, а не соперничества. То есть, несмотря на то что человек оказался в пределах земных реалий, он так и остался в прежнем Замысле Творца, то есть собеседником Бога, то есть не изменил своей природы – оная только лишь воспалилась грехом, приняв образ того, с кем человек общался, – змеи.

78. Это очень важно сказать. Священное Писание нас предостерегает от очень страшной опасности. На ютьюб можно найти видео, на коем засняты люди, в малолетстве жившие среди животных. Они перенимают их образ мышления и образ жизни и до конца своих дней остаются в плену своих страхов, навыков и привычек. Хотя, попав в среду людей, они все же восстанавливают прежний человеческий вид со страшными муками. Страшно то, что с этого момента, если бы они не попали вновь к людям, эволюция пошла бы в ином направлении. В этом подтверждение гипотезы о том, что вся флора и фауна произошли из человека. Дети, оказавшись без внимания родителей, обратили внимание на Бога не через тот посредник и дали толчок жизни в ином направлении эволюционного становления. Человек, общаясь со змием-искусителем, принял вид его, и с тех пор вся флора и фауна несет в себе этот же образ – образ того же змия-искусителя, войдя в данную сферу бытия через человека в его образе воспаления. Каждый из нас в себе несет его в виде желудочно-кишечной пищеварительной системы. Тут надо пояснить, о чем речь (эта мысль обсуждается в п. 77 из гл. «Эволюция. Что это?» и гл. «Древнеславянское наследие», где речь идет о смысловых синонимах слова «есть»). Как мог родиться мир из человека, если он был сотворен Богом? Тут рождение имеет иной смысловой оттенок. Представьте себе, что за вами идут люди. И вы их завели в темную комнату. Их образ жизни с этого момента изменился, и они вынуждены считаться с новой реальностью, то есть искать те же взаимоотношения на иных принципах. Для этого возникшего образа быть вместе этих людей родили вы. Все осталось тем же, все так же осталось творением Бога, но теперь родилось для жизни в иных условиях, в иных формах исповеди о Творце. Изменился план становления этих людей в образ Божьего совершенства. Но это лишь план, иной путь к той же самой конечной цели – не более того. В этом же иной образ того же самого человека при грехопадении. Он тот же, но иначе хранит в себе образ Творца, а мы видим становление червя до образа Бога вновь – человек стал прямоходящим. (Теория эволюции Ч. Дарвина не посягает на Писание.) Это следствие богообщения, то есть эволюционного становления, как человека-маугли. Мы есть то, на что смотрим и с кем общаемся. После того как человечество приняло образ богообщения змия-искусителя, человек вновь начал перерождаться, общаясь с Богом. Иными словами, человек должен общаться только с Богом, чтобы хранить Его образ.

Исходя из сказанного в предыдущем абзаце, мне хочется подчеркнуть важное. Все суждения в «Русской философии. Анализе истории» – это попытка расширить границы понимания о человеке, о его природе, чтобы на этом основании дать ему новые установки в воспитательном процессе. К примеру, если мы скажем, что все произошло от человека, то человек ко всему его окружению должен относиться как к самому себе, ибо все вокруг – это он сам и есть, а потому нужна любовь к себе в образе заботы об окружающем мире. Ведь все вокруг – это часть его полноты, часть его самого. Именно поэтому каждый ученый, делая новое научное открытие во внутреннем мире материи и ее законов, подтверждает именно эту мысль: он узнает самого себя. Поэтому все вокруг него его же дополняет и стремится утвердить человека в его вечности – стремится исцелить человека, способствуя движению его к подобию Бога. Если человек в Боге, то все абсолютно стремится взять на себя болезни людей, начиная с комара и заканчивая явлениями в природе. Поэтому, разворачивая производства, человек должен думать о том, а не будет ли это ножом в его же живом теле. Это особенно актуально в наши дни.

Если мы даем новое имя человеку, то многое в нашей жизни принимает иной оборот. Представьте себе, что некий юноша, гуляя по краю оврага, оступился и начал скатываться вниз, на дно. Изо всех сил он хватается за все, что попадается ему под руку. Он ничего не жалеет ради собственного спасения. Ломает ветви кустов, рвет высокую траву и так далее. Это же мы видим в Священном Писании. Адам до грехопадения дает каждой живой твари и форме жизни свое имя, как-то по-своему уникально раскрывающее Славу Божью, то есть характеризующее свое сопряжение к сослужению человека Богу. После грехопадения же Адам уже другой. Сказано, что он срывает листья смоковницы, чтобы хоть как-то сохранить прежнее отношение с Творцом, прикрыть свою наготу. Если там все гармонично и сопредельно в служении, то теперь Адам цепляется за все, разрушает ради своего спасения. И теперь Адам имеет сам уже иное имя и иное определение. Он теперь лишний во Царствии Небесном и творит свой образ во всем, делает таковым все, к чему прикоснулся. Вот это-то и есть самое страшное. Природа Адама воспалена, и теперь ему прежней жизнью уже нельзя жить. Представьте себе раненного в живот бойца. Можно ли ему давать еду? Нет, ибо он погибнет. Сообразно сему и Рай человеку именно поэтому же становится опасным для жизни. Теперь все силы Божьи надо давать иначе, а именно так, чтобы не навредить человеку, – очень дозированно, малыми частицами.

Представьте себе, что вам налили полную тарелку борща. Вы берете ложку и маленькими порциями столовой ложки одолеваете всю тарелку. Если вам проглотить сразу всю порцию супа, то для каждого из нас сие становится смертельным. Этот прообраз имеет все вокруг, ибо все это родил Адам своим воспалением грехом. Если мы рассмотрим всю теорию эволюции, то увидим в ней правоту наших слов, ведь все это родилось из самого человека.

 

Так или иначе перед нами возникает новое определение человека. Он есть все вокруг нас. Начиная с комара и заканчивая природными явлениями. Исходя из этого мир перед нами предстает совсем иначе. Человечество гибнет само, ради своего спасения цепляется за все вокруг и ради себя убивает все живое. Мертвое родит только смерть. Но ведь человечество гибнет совсем по иной причине. Именно по той самой, по какой фашизм уничтожал людей в лагерях: по праву обладания силой смерти дали власть над миром. Только теперь эта реалия адаптировалась совсем иначе – они цепляются за все, ради себя убивая все живое. Русский же путь иной. Русские борются за каждого человека. Каждый человек уже есть торжество жизни над смертью, только в аскезе.

Теперь, нося в себе змея, он преображает природу его и теперь все более и более схож с Личностью Творца. Эволюция идет в пределах не сущностного, а только формального образа змея, но как исповедь о Творце и как молитва Ему, как необходимая грань полноты подобия Ему, ибо подобное может родить только свое же подобие. И этот момент, то есть быть в лоне Бога, так и остался самым важным условием жизни во всех ее проявлениях.

Опять же, рассуждая так, не следует говорить о том, что это ересь, ибо в таком виде видится и открывается нам мир, когда мы позиционируем себя иначе, чем те, кто писал Священное Писание. Мы пытаемся описывать бытие с помощью тех посылов, кои нам, земным, попали в поле зрения, кои открывает научное ви́дение, и объясняем все с помощью их же. Так же как для слепого и глухого знание о человеке дается только в пределах того, чем они владеют, – чувственной природы рук. И на основе этого опыта с помощью ограниченных инструментов приходится делать какой-то анализ обо всей остальной полноте природы. Понятно, что он абсолютно ограничен.

Бог далеко от сил зла, то есть Он для них недосягаем. И эта мысль о непознаваемости Творца дает нам ответ на самый важный вопрос. Бог недосягаем для сил зла. В этом же прообразе живое на земле, в пределах тварности являясь Его частью, стремится быть недосягаемым для сил зла, для смертельной опасности и все смертельно опасное обходит стороной. Только поэтому все живое бережется, ходит только мимо смерти и не прикасается к ней. Этот образ недосягаемости Бога и есть образ Пасхи Христовой, который заложен в природе живого, во всяком проявлении жизни. Все это было пророчеством о Воскресении Христа, а после Воскресения стало исповедью. Человек избегает смерти и этим исповедует Творца в Его образе недосягаемости, сочетая в себе природу Его и образ змия-искусителя. Все живое в прообразе Пасхи Христовой – как свидетельство о Воскресении Его – пребывает в недосягаемости Творца и держится на безопасном расстоянии от смерти. Все живое, имея свойство недосягаемости Бога, бережет и отстаивает недосягаемостью свою жизнь и этим несет в себе прообраз отношений Творца с миром.

Надо сказать о том, что зло нейтрализуется присутствием Бога. В этом случае зло становится еще одной формой торжества и превращается в добро. В чем зло дьявола? В том, что он живет приобщением к Богу кровавой жертвой. А его надо приобщить к иному пути бытия в Боге, чтобы не быть злом – бескровным. Пока этого не произойдет, говорить о Царствии Небесном в пределах земного бытия нельзя и невозможно. Что такое жизнь? Жизнь – в первую очередь это Божественная полнота. Если Он присутствует, то неизбежно Ему сопутствуют все противоречивые крайности: и бесконечность, и конечность; и множественность, и одиночество; и цельность, и раздельность; и скорость, и покой; и делимость, и неделимость; и простота, и сложность; и видимость, и невидимость; огромные величины и малая ничтожность; центр и периферия круга или сферы; и пустота, и бытие; и все, что досталось от змия-искусителя, и все, что в процессе эволюции все сильнее и сильнее вычленяется как подобие Богу. И так далее. К примеру, жизнь на вершине горы невозможна, ибо там нет флоры и фауны. В то же время только с вершины мир взору предстает как на ладони, как одно единое целое. Без этого также жизнь невозможна – будут ошибки блуждания. То есть важны и подножие горы с его флорой и фауной, и сама вершина с открывающимися только на ней возможностями. Противоречия озвученных крайностей и их взаимное дополнение совмещены в Божественной полноте, составляют природу жизни и в процессе эволюционного становления формально вычленяются, оставаясь при этом единым и цельным. То, как это сопряжено в природе человека, мы попытаемся разобрать еще более тщательно. Самое важное для всякого бытия – это личность, то есть счастье, коим является человек, – это основа, которую как-то надо удержать в природе Вселенной, коя и есть сама природа счастья – мотив всякой активности жизни. Личность и счастье – суть одно. Далее об этом говорить не буду, чтобы не загромождать внимание читателя, но об этом надо помнить всегда. Итак, начнем.

Солнце светит и дает энергию всему живому, стимулируя своей световой активностью процессы. Получается, что телесной природой каждый из нас – это составляющая Солнца и вне его, этого светила, наша жизнь невозможна. То есть можно сказать, что телесностью человек – это видоизменившийся в процессе эволюции солнечный зайчик (от него, от человека в данном его образе, постепенно вышли и вычленились все известные формы живого – как флоры, так и фауны. Поэтому не человека следует называть гомо сапиенс, а именно все окружающее нас естество Вселенной. Такое определение человека важно дать, ибо оное становится началом воспитательной работы над людьми), а потому человек так и остается с самых ранних времен зарождения всего живого по природе своего естества световым потоком, идущим от Солнца к Земле.

Как-то иначе он жить не может и в процессе эволюции формируется в прообразе своего родителя, неся в себе весь спектр его свойств. Подобное рождает свое подобие. Солнце, оказавшись здесь, на Земле, фотоном рождает свое же подобие и в пределах Земли остается самим собой – Солнцем. Какие-то грани этого явления попадают нам, в поле нашего зрения, и то, как они выражены в природе человека, нам предстоит выяснить. С одной стороны, перед нами жизнь – как телесная составляющая души, как форма солнечной активности, как неотъемлемая часть центра галактики – Солнца, вокруг коего вращается все и вся. А с другой стороны, нам явно предстает оттенок образа Бога – удаленная недоступность от этой звезды и вращающиеся вокруг него светила. Так как подобное порождает свое же подобие, то все это как-то должно выразиться в природе человека. Это, казалось бы, противоречие, в коем, с одной стороны, все мы являемся Солнцем, а с другой стороны, удаленность и «планетарная система с ее цикличным вращением вокруг него» – налицо противоречие и единство (человек – это физиологическая цикличность с центром). Вопрос в том, как все это сочетается в природе живого: центр, удаленность от центра и вращение. Это важно для формирования аскезы, ибо необходимо, чтобы оная органично вписывалась в физиологию тела человека и не была ей инородной, ибо данное обстоятельство является условием счастья и вечности живого на Земле. Ведь именно в прообразе этого единства противоположностей формируется все живое. Рассмотрим, что такое точка. Точка – это уже есть величина отличия от пустоты, хотя и абсолютно малая, но уже степень отличия от составляющей нашу природу, от пустоты. То есть теперь будем работать с понятиями, кои функционально разворачиваются в пределах данной общности для всего – точки, то есть в пределах этой степени отличия от пустоты и при этом в пределах подобия ей, ибо подобное может родить только его же подобие. То есть все реалии, кои имеют хоть какое-то бытие, сопредельное точке, имеют подобие точки (сфера форм и фигур). (Пустота для нас – это уже отсутствие горя, греха, то есть свойства радости Царствия Небесного.) А теперь вспомним, что такое прообраз пустоты – это и есть окружность со свойственным ей циклом (об этом ниже по тексту). Итак, пустота, отличие от пустоты в ее прообразе – окружность или иное выражение постоянства в чистом виде. Отличие от пустоты имеет иные проявления. К примеру, движение – в том числе. Итак, перед нами не просто кольцо, а движение по нему или в его образе. Вот такой образ сочетания всех четырех свойств в одном цельном теле. А так как это все образ пустоты, то сие и есть иное выражение счастья Царства Небесного. Давайте теперь конструировать сами тот образ живого, который будет нести в себе все эти реалии бытия в организме человека.