Рарник

Глава 5

Залитая светом степь – золотистые волны высохшей травы. Осеннее солнце не греет. Порывы холодного ветра рвут синие гильдейские штандарты на пиках. Мой рейд выстроился клином и ждет приказа.

Я слезаю с лошади и тщательно растираю горсть сухой земли в ладонях – едкий запах доказывает, что разведчики не ошиблись. Кажется, что, кроме нас, тут никого нет, но тварь прячется где-то здесь, и мы найдем ее раньше других!

* * *

Что-то громко ухнуло и взорвалось. Степь моментально исчезла, а вместо нее вновь проявились отвесные скалы, на которых я мирно грел свои камни.

Черт! Черт! Да что здесь творится? Только начал все вспоминать!

Волна раздражения переросла в ярость и обожгла ум, дотла спалив так бережно взращенную медитацию. Я злобно оглянулся на шум, готовясь растоптать и разметать досадную помеху, но «помех» было много. Слишком много.

Во вспышках огня и облачках пара метались редкие фигурки элементалей, за которыми с улюлюканьем гонялись двуногие. Никогда не видел их столько сразу. Мобов на всех не хватало, и толпа буквально перепахивала плато, паля по площадям и разбивая в щебенку все крупные камни.

Да уж… Как меня угораздило стать столь популярным в человеческом мире? Мертвецы здесь необычайно болтливы, и новость о чудесном явлении Черного Кроля наверняка облетела весь город.

Я лежал в естественном углублении на самом краю обрыва, и только поэтому меня еще не заметили. Надо было валить отсюда сразу после боя, но всплывшие воспоминания оказались слишком важны. Разберусь с ними чуть позже, а пока лучше с достоинством отступить в джунгли, спустившись к слезливым косулям и прожорливым ящерам. Спрячусь, обрасту плесенью и выращу на себе мох и лишайник. Никого не трогая, буду мирно медитировать и вспоминать, как дошел до жизни такой.

Я осторожно подвинул то, что считал «головой», к краю обрыва – ручей протекал прямо подо мной. Придется изобразить небольшой оползень.

Вокруг стоял такой гам, что звук камнепада никто не услышал. К счастью, на дне ручья оказался не рыхлый ил, а мелкая галька. В трясине бы меня уже никто не нашел, но и выбраться из нее было бы невозможно.

Поначалу вода едва покрывала макушку, но чуть дальше русло заметно расширилось и углубилось. Я шел, мягко подталкиваемый в спину быстрым течением и подозрительными взглядами скользких сомов из-под ветвистых коряг. Какая-то удивленная рыбешка надоедливо вилась вокруг, пытаясь отложить икру прямо на мои камни.

Перед порогами мне встретилось текучее и прозрачное существо – водный элементаль. Переливаясь бесчисленными отражениями, он беззаботно испускал десятки солнечных зайчиков. Серебристые капли то собирались в большие подвижные сферы, то распадались на красивые радужные пузыри. По сравнению с ним я выглядел грубым и неотесанным каменным чурбаном, прикованным к земле гравитацией.

Насколько же лучше вот так же бездумно булькать в свежей и холодной воде, а не искать суть бытия в бессмысленном мире! Массивное и неповоротливое тело будто отягощалось столь же тяжелыми мыслями, а наличие интеллекта представлялось уже сомнительным преимуществом. Не было бы ума, не было бы и проблем.

Наконец впереди показался лес и уже знакомый пляжик. Медленно перебирая «гусеницами», я с трудом загнал порядком надоевшее тело на берег. Камни глубоко вязли в рыхлом песке и, едва добравшись до первого же густого куста, я забросал себя листьями и с облегчением рассыпался в его тени.

Но спокойно вспомнить и обдумать недавний «сон» мне не дали – рядом сухо треснула ветка. Хлопнули крылья, и с предупреждающим карканьем в небо поднялось несколько рассерженных птиц.

– Макс, ну что ты как слон! Всех распугал, – недовольно прошептал женский голос.

– Прости. Бес попутал. Сейчас отзову, – извинился мужской.

Щурясь от яркого света, на пляж вышла хорошо знакомая мне парочка: стройная красноволосая девушка с оттопыренными ушками и высокий нескладный парень. А с ними и мелкая злобная тварь с влажным поросячьим рыльцем.

Ну да, это же мои первые убийцы – Лапуля и ее долговязый спутник. На этот раз мстить уже не хотелось. Я слишком часто вспоминал день рождения, и первые враги успели стать почти родственниками.

– Все улетели? – невозмутимо спросил Макс и громко щелкнул пальцами. Бес обиженно взвизгнул и исчез с неприятным запахом серы.

– Нет, остались на тебя посмотреть! Где вот теперь их искать? Столько выслеживать, чтобы твоя чертяка в самый последний момент все запорола!

– Так извинился уже! Мне голову разбить о булыжник, чтобы ты успокоилась? – Парень кивнул на меня.

В принципе, я был бы не против. Пускай разбивает. Этот хлыщ все равно мне не нравился. Но тот вдруг нахмурился и стал разглядывать глубокие борозды, которые мой элементаль пропахал на песке.

Вот остроглазый! Увидел же…

К счастью, его отвлекли.

– Я всегда спокойна! – потрясая кулачками, закричала Лапуля.

Небо будто вскипело стремительными черными галочками, и по песку зашлепал птичий помет. Вот теперь точно все улетели. Сварливая девка подняла на крыло самых хладнокровных пернатых.

– Отлично! – Макс раздосадованно засопел, вытирая с щеки едкую кляксу. – Молодец! Ты справилась с квестом – птиц здесь не будет до вечера. Только вот и сдавать нам нечего.

– Плевать! Я же просила пойти на скалы за Черным Кролем! А здесь нас обгадили с ног до головы! А ведь у меня уже могла быть и вторая сетовая шмотка! – топнула ножкой Лапуля.

– Откуда? Сельфина послала на плато весь город. Какой такой Кроль? Нам бы там даже самый тупой элементаль не достался.

– Ладно, забудь! – Девушка раздраженно плюхнулась на песок, не пожалев чистую пушистую юбочку.

Которую мне было искренне жаль. Я слишком хорошо знал, из кого это шили.

– Знаешь, посиди-ка здесь и остынь. Поищу жар-птиц за холмом. Они вроде бы туда полетели. – Не дожидаясь ответа, Макс ссутулился еще больше и уныло поплелся вдоль берега.

– Да уж, постарайся! – крикнула Лапуля ему в спину и страдальчески закатила глаза. – Чистить сам будешь. А лучше неси сразу ощипанных!

Демонстративно отбросив лук, она звездой раскинулась на песке, но вскочила и подобрала его, как только дружок скрылся из виду. Выверенным движением девушка достала из-за спины стрелу и прицелилась, видимо, увидев кого-то в ручье.

Я так и не понял, куда она целится. Да, Лапуля определенно умела обращаться с луком. Ноги прочно стояли на песке, а сама она чуть наклонилась вперед, но при этом не изогнула и не скрутила корпус. Подбородок приподнят, чтобы дать место кисти, удерживавшей тетиву. В целом, поза выглядела естественной и устойчивой. Девушка следила за кем-то в воде и терпеливо ждала, чтобы выстрелить на полувыдохе между ударами сердца.

Фьюить!

Казалось, стрела просто исчезла из лука, а левая рука даже не шелохнулась, будто приклеенная к точке в пространстве. Мгновенное движение правой в колчан за спину – и ушла новая! Через доли секунды еще одна! Теперь все три торчали в воде, поразив что-то невидимое.

Жертвами оказались сомы, что ранее провожали меня недобрыми взглядами. Рыбу могло унести быстрым течением. Лапуля побежала за ней по мелкой воде, и радуга заиграла в поднятых сверкающих брызгах.

Эта девчонка явно не умрет с голода. На дистанции она, вероятно, чрезвычайно опасный противник. Но справится ли она с каменным элементалем? Что ему может сделать стрела? Отбить пару крошек? Даже кинжалы Зергеля – и те только царапали. Серьезную угрозу для меня представляла лишь магия да раскалывающие удары тупым оружием.

Нет, сейчас я не собирался никого убивать, а лишь обдумывал, как безболезненно и быстро поменять осточертевшее тело. Каменный элементаль, видимо, в джунглях не водится, а след за собой оставляет, как тяжелый танк. Надо подобрать кого-то из аборигенов, иначе сюда опять сбежится полгорода.

А расстаться с такой глыбой не просто. Повеситься, утонуть или порезаться она попросту не могла, а биться «лбом» о скалы долго и больно. Надеюсь, Лапуля поможет. Конечно, придется отблагодарить ее лутом, но сейчас его почему-то было не жалко. Получит вторую сетовую шмотку с меня и сразу подобреет, а то совсем запилила парнишку.

Пока я прикидывал, как покончить с собой, девушка по-хозяйски развела костер и в небо взвились струйки сизого дыма.

Какая трогательная забота. Хочет задобрить Макса жареной рыбкой. Наверняка чувствует себя виноватой…

Я не успел проследить мысль: что-то крупное вылезло сбоку, загородив поле зрения.

Ящер! Даже два!

Так… Видимо, Лапулю придется спасать. Но спешить не буду. Хотелось посмотреть на толкового лучника в бою. Вмешаться всегда успею – ни одни зубы с камнем не справятся.

Тем временем ящер подкрадывался, с кошачьей грацией сокращая дистанцию: осторожный шаг левой лапой, аккуратный перенос веса, шаг правой. Чуть покачался, проверяя опору, чтобы не скрипнул песок. Немигающие глаза ни на секунду не отрывались от спины жертвы, а ноздри жадно втягивали запах. Маленькие передние лапки с когтями-кинжалами были готовы вонзиться и рвать теплую плоть.

Наконец рептилия решила, что готова к атаке, и подобралась для прыжка. Вторая пока пряталась в тени деревьев, не выходя на песок, чтобы отрезать путь к отступлению.

Я легонько стукнул камнями. Девушка мгновенно обернулась и увидела ящера, и тот живым снарядом рванулся вперед с широко разинутой пастью.

Лапуля прыгнула в сторону и перекатилась – страшные челюсти бессильно щелкнули в воздухе. Промахнувшись, ящер резко затормозил и потерял баланс. Тяжелая туша вспахала пляж в нескольких сантиметрах от цели.

На такой дистанции лук бесполезен – Лапуля вскинула обе руки за голову и, достав по стреле, с силой вонзила их в спину проезжавшего мимо ящера.

Яростно взревев, он отбросил девушку ударом хвоста. Лук отлетел, и она перекатилась еще раз, пытаясь разорвать дистанцию, но уже гораздо медленнее. Ее все же задели, пропоров бедро когтями, а со стороны леса уже подбегал второй ящер.

Лапуля попятилась, отступая в ручей, и коротко свистнула – словно из воздуха появилась волчица. Яростно зарычав, она прыгнула и повисла на загривке раненой твари. Взревев, та упала на спину, пытаясь раздавить пета. Их дрыгающиеся лапы подняли тучи песка, и намертво сцепившийся клубок покатился по берегу.

Пронзительный, а потом жалобный визг. Похоже, собачке конец и, скорее всего, вместе с Лапулей. Она потеряла слишком много крови. Придется вмешаться, ибо долго девушка не продержится. А кто меня тогда убивать будет?

Собираясь на ходу, я вскочил и поплыл к месту боя. Поплыл – потому что совершенно забыл про песок. Мои камни вязли, а здоровый ящер брызгал слюной уже рядом с Лапулей. Ее положение было отчаянным – она стояла по колено в воде, а это сильно ограничивало возможность маневра. До лука ей не добраться.

Девушка отступила еще глубже и беспомощно оглянулась, поискав взглядом Макса. Но тот, видимо, еще гонял взбудораженных жар-птиц за холмом. Наконец Лапуля собралась и выхватила маленький ножичек, который не проколол бы даже шкуру рептилии. Помахав столь «страшным» оружием перед оскаленной мордой, она что-то бросила свободной рукой, словно сеяла семена.

Чудище внимательно проследило за этим движением и выгнуло шею, подозрительно вглядываясь в воду.

Я наконец-то доехал до ящера и с размаха обрушил оба каменных кулака на его хребет, вложив вес всего тела в страшный удар. Мерзко хрустнули сломанные позвонки, и тварь повалилась вперед. Теряя опору, я стал падать за ней, прямо туда, куда Лапуля только что бросила какую-то гадость.

Вспышка, сильный толчок! Еще одна!

Мои камни разлетались, смешавшись с кусками несчастного ящера. И это последнее, что я еще видел…

Глава 6

Осень в этом году слишком холодная. Меня никогда не покидало ощущение, что никто давно не знает, какой она действительно должна быть. Как солнце подсвечивает невысокие сопки, чем пахнет степь, насколько влажен туман в заросшем кустами овраге?

А эти облезлые тощие суслики… Почему они не прячутся в норы, когда земля трясется от поступи тяжеловооруженного рейда из сорока человек?

Я надеялся, что когда-нибудь поеду к сестре и увижу настоящий, а не нарисованный мир. Она живет и учится в Элизиуме – на небольшом клочке земли под прозрачным куполом. Единственное обитаемое место на поверхности планеты, откуда своими глазами еще можно увидеть истинный цвет неба. Неба, под которым люди больше не жили. Мы ушли под землю. Наверху места для нас уже не было. Нам его попросту не оставили.

Люди, так засравшие планету, давно сдохли. Никого из них уже нет, но я бы выкопал их тела из могил, чтобы плюнуть в червивые пустые глазницы! Теперь их потомки ютятся в крохотных кельях глубоко под землей, точно крысы. А вся социальная активность сосредоточена только в виртуальных мирах. Там проходит наше детство. Там мы учимся, работаем, развлекаемся и умираем.

Меня всегда бесило понимание, что нам приходится оплачивать чужие долги. Предки в свое время повеселились на славу, а расплачиваться уже нам. Психиатры научили меня бороться со вспышками ярости, но на этот раз я хочу злиться.

Враг где-то рядом, а злость дает силы, которые скоро понадобятся. Теперь я умею ее контролировать. Для этого надо смотреть в себя – прямо туда, откуда поднимается гнев. Смотреть так же, как на открытый огонь – не подкидывать слишком много, но и не позволять погаснуть. Смотреть, словно взвешивая, – бережно и внимательно, чувствуя его неоднородное течение и структуру.

И тогда в бою можно творить почти чудеса, не теряя способности мыслить логично и ясно. Я мейн-танк^[20] и гильд-мастер «Нью-Лайфа». Мне ошибаться нельзя. От моих решений зависят виртуальные жизни наших людей, а иногда и их настоящие жизни.

– Рейд, сто-о-ой! – Я гаркнул так, что суслики наконец попрятались, шустро разбежавшись по норкам.

Самый толстый из них, видимо, выбрал чужую дыру, где и застрял, умильно дрыгая задними лапками. Я невольно улыбнулся, вспомнив сестренку. Лапуля…

Черт, отставить! Сейчас надо собраться. Мои офицеры ждут команды.

– Тварь должна быть за сопкой. Всем оправиться, подтянуть снаряжение! Ластморд, отправь своих в стелсе^[21], пусть посмотрят, что там.

– Лейла, у нас все как обычно, – кивнул я мейн-хилеру.

– Сельфина! Пожалуйста, на этот раз осторожнее! Снова загнешься – отправишься в запас, отдохнешь полгодика. Больше сексуальности и меньше агро! Зрители тебя любят, а дамага и так хватит. И следи за своими «художницами», моя горящая задница плохо смотрится в кадре!

Рейд взорвался от хохота, но недавние фокусы магов мне не казались смешными. Да, их прошлая импровизация стала хитом, побив рекорды просмотров, она принесла нам хорошие деньги. Но повторяться нельзя. Еще один такой трюк в том же духе только отнимет аудиторию. Мы топ-гильдия, а не дежурные клоуны.

– Внимание! Через пять минут включу трансляцию. Сегодня больше миллиона заявок на этого аутдора. Следуем плану, без сюрпризов и глупостей!

Я слез с Буцефала, по-дружески потрепал хитрую лошадиную морду и сел в позу лотоса. Никаких кнопок, иконок, табличек, средств связи и прочей, обычной для виртуальных игр, лабуды, в Сансаре никогда не было. Тут все серьезно. Только хардкор, никаких костылей и приторной няшности. Для казуалов^[22] есть дружелюбные миры с интерфейсом, а нам платят за настоящую боль.

Мир мягко погас, а передо мной возник бассейн и блок управления родной кельи. Комфортный полумрак не самых дешевых апартаментов Южного Сектора. На голографических стенах мелкий белоснежный песок, на который накатываются изумрудные волны в белых барашках. Это не графика, а настоящий фильм – сестренка снимала сама. Последний подарок из Элизиума. Пока еще хватает денег платить за ее учебу, но замок Мары выглядит таким неприступным… Если прогресса в рейдах не будет, нас просто перестанут смотреть.

Я тяжело вздохнул, вбивая в декодер персональный код для трансляции. Мы не можем топтаться на месте так долго. На одних аутдорах далеко не уедешь, а конкуренты наступают на пятки. Говорят, «Артификалы» на первом рейд-боссе уже подбираются ко второй волне треша^[23]. Спонсоры злятся и грозят разорвать с нами контракт. Вот бы рискнуть и пойти в замок Мары с максимальной синхрой! Не трясясь за свою жизнь и не оглядываясь – так же, как раньше!

Нет! То время давно ушло. Я дал себе обещание и сдержу слово. Но, может, поднять синхру хотя бы на предпоследний уровень?

Тогда неизбежно потеряем людей на нулевом делевеле. И нет никакой гарантии, что свалим первого босса даже с такими жертвами. Два-три месяца им придется качать навыки заново, еще примерно столько же восстанавливать легендарный именной шмот. И это еще если повезет с лутом, а игроков с делевелом не больше десятка. Иначе нам за разумное время их не одеть. Но что еще остается? Ждать, пока нас обгонят и заберут весь бюджет на рекламу?

Конкурс на место в рейде огромный, но даже временную замену подобрать очень сложно. Мои ребята давно пашут на пределе, резерв остается только в подъеме синхры. Повышение точности, быстроты реакции, скорости и свободы движений прибавит до трети дамага.

Конечно, не последний уровень, но ставка все равно очень рискованная. А если масс-вайп^[24], ляжем все? Это отбросит нас уже на полгода. После такого восстановиться в топе почти невозможно.

Я задумчиво посмотрел на свои руки: вены почти с мизинец толщиной, тяжелые распухшие бугры мышц обтянуты тонкой пленкой «фитнес-костюма». Я – один из самых сильных людей в мире, и сейчас мое тело парит в сверхтекучем растворе бассейна, который стоит целое состояние.

В Сансаре используются совершенно немыслимые технологии. Порой мне кажется, что игру делали не люди, а инопланетяне. А скорее, демоны, судя по адским тварям, которые тут встречаются. Совершая любое действие, игрок тратит столько же сил, как и в обычном физическом мире. Сансара просто копирует движения нашего настоящего тела.

Мы пляшем в наших бассейнах, как черти. В них особая сверхтекучая жидкость, которая меняет плотность: от почти газообразной – до твердой, как камень. При контакте с виртуальным объектом она мгновенно изменяет свои свойства, застывая с необходимой упругостью и динамикой. Имитация взаимодействия идеальна – фитнес-костюм точно передаст нагрузку и ощущения во всех точках тела.

Поэтому в Сансаре могут ударить очень болезненно. Наши синяки и страдания настоящие, но зависят от выставленного уровня синхронизации виртуального и реального тела. У мобов таких проблем нет, а вот возможности игрока всегда соответствуют его реальным способностям. С набором опыта изменяются только доступные спеллы и навыки, а вот себя приходится качать уже по-настоящему. Топ-контент в Сансаре – это своего рода олимпийские игры для настоящих героев. Здесь не сфальшивить.

С природными данными мне повезло – класс танка могут выбрать только очень крепкие люди. А вот топовые маги почти всегда молодые девчонки. С возрастом таких вензелей уже не покрутишь, а если нет точности в движении, то нет и силы у спелла.

Варлокам, к примеру, повезло больше – могут играть почти до старости. Этот класс требует не мышц, а мозгов. Там все на математике. Если плохо просчитал, то из рук лишь сизый дымок выйдет. Заклинания и дебаффы^[25] варлоков требуют сложных вычислений прямо в уме. Да и с собственными петами у них очень непростые отношения. Демоненок – тварь дурная и подленькая. Бес любит боль, а хозяина убьет при первой возможности.

Закончив возиться с настройками, я увидел, как на табло стали стремительно мелькать цифры.

Не может быть! Аншлаг! Это же какие деньжищи на обычного аутдора!

Зрителей слишком много, а все вип-позиции почти моментально раскуплены на аукционе. Некоторое время я колебался, не решаясь нажать на кнопку трансляции. Происходило нечто очень странное – уровень ставок зашкаливал. И хуже всего, что спонсоры поставили на наше поражение!

Ненавижу этих хитрых ублюдков! Постаревшие гладиаторы никому не нужны. Я понимал, что это какая-то задница, но уже ничего не мог изменить. Мы не отступим. «Нью-Лайф» не станет тихо сливаться. Пора начинать трансляцию.

Волны ярости вновь начали захлестывать разум. Еще чуть-чуть повыше… Вот так!

Ну что, изнеженные богатые суки хотят шоу хардкора? Вы, мать вашу, сейчас все получите!

Поехали!

* * *

Серый мир муши^[26] одинаково обесцветил лежащие на мели камни и разорванные останки ящера, будто подчеркнув отсутствие разницы. Мы оба мобы, но на этот раз между моей смертью и Тенью мелькнуло чье-то прошлое. Свое или чужое – я так и не понял.

А вот эмоции – все еще кипевшие – точно мои. Я буквально обезумел от нахлынувшей ярости, охватившей героя видения. Хотелось сжать шею врага и выдавливать из него жизнь каплю за каплей.

К сожалению, у меня теперь уже нет тела, чтобы удовлетворить эту жажду. Не было и врага. Не было даже того человека, из глаз которого я только что видел два мира – настоящий и нарисованный, черт побрал бы их оба!

Так, значит, игра… Это они так с нами играются?

Вдруг будто повеяло холодом, от которого замер внутренний диалог. А скорее – монолог, состоявший из одних вопросов. Ощущалось чужое и недоброе присутствие, словно нечто невидимое оценивающе разглядывало меня изнутри.

«Ну давай, тварь! Покажись! Вылазь! Я здесь, прямо перед тобой!» – мысленно проорал я, все еще чувствуя уверенность и силу гильд-мастера. Да, тела не было, но энергия кипела и переполняла тот участок пространства, который можно было бы посчитать здесь «мной». Сейчас я не боялся никого. Пусть из Тени вывалится хоть сам дьявол!

Тишина. Вокруг только неразличимый шепот вьющихся муши. Их хороводы явно обладали гипнотическим действием. Казалось, я мог смотреть на них вечно.

Гость ушел. Если что-то и было, то теперь его здесь уже нет. По крайней мере, чужое присутствие больше не чувствовалось. Я немного успокоился и смог мыслить яснее.

Итак, что мне сейчас показали? Собственное прошлое – или все же чужое?

Я слышал мысли того человека, но не знал ни его предыстории, ни того, чем все закончилось. Увиденного слишком мало, чтобы отождествить себя с ним. Полного доступа к его памяти у меня не было, а просмотренный фильм про ворон еще не повод для того, чтобы каркать!

Скорее, это только первый пазл некой картинки. Придется ждать следующего «сеанса», чтобы подтвердить или опровергнуть одну из двух версий. Пока же я склонялся к первой – мейн-танк и гильд-мастер каким-то образом трансформировался в виртуального кролика!

Но как? Почему? Съел что-то? Кого-то?

Смерть, кома, сумасшествие, сон, глюк, проклятие – что случилось с тем человеком? Неужели по сети теперь блуждает его призрак с обрывками памяти? Эдакий цифровой полтергейст в аду для игроков, где они искупают вину за миллионы погубленных мобов?

Но чью вину – свою или чужую? Я же ничего не помню! Уверенность в самобытии держится только на содержимом нашей памяти. На иллюзии ее преемственности, на воображаемой линии, протянутой из смутного прошлого в фантазию будущего. И этот ничтожнейший кусок информации определяет то, что мы считаем «собой»!

А ведь память так неустойчива. Ее наверняка можно имплантировать или подменить. Переходит ли с ней и ответственность за чужое прошлое? Откуда тогда преступнику знать, что он отбывает наказание именно за свое преступление?

Вот меня понесло… В любом случае, с рефлексией пока надо завязывать. Того и гляди начну отвечать сам себе, причем чужим голосом. А санитаров тут нет, вязать в Тени меня некому.

Стоп! Сестренка должна что-то знать! В том видении она выглядела моложе лучницы, которая разметала мои камни по пляжу. Как Лапуля попала в Сансару? Пошла по стопам брата, а может, просто кончились его деньги?

Так что делать? Попробовать рассказать ей все?

Воображение нарисовало картинку, как страшненький моб прыгает Лапуле на ручки и, брызгая ядовитой слюной, пытается выговорить что-то разумное. Клыки бессильно щелкают, у него не получается, и тогда он многозначительно сопит и подмигивает, рисуя на песке ребус за ребусом: «Родная, я же братик твой! Дай-ка обниму тебя мохнатыми лапками…»

Но вдруг это как-то навредит ей?

Нет, нельзя рисковать. Это мой квест. Моя тайна. Разберусь сам, не втягивая Лапулю в мутную и наверняка опасную историю. Хватит с нее и драчливого кролика с жалобным взглядом. Я едва не оставил ей шрам. Поберегу сестренке психику, но буду рядом. Не хватало еще, чтобы она разделила карму своего непутевого брата!

К счастью, долго искать не пришлось – Лапуля все еще оплакивала истерзанное тело волчицы. Перепаханный берег выглядел так, словно с ящерами сражалась целая пати. Должно быть, девушки-хантеры сильно привязываются к своим петам. Тупой бездушный моб отдал за хозяина жизнь, и Лапуля трогательно рыдала над образом, который нарисовала себе.

Ее «добрая волчица» – очередная иллюзия. Люди, видимо, обожают строить из них клетки, но, в отличие от меня, никогда не покидают тюрьмы тела. Неизвестно, кем я был раньше, но теперь хотя бы есть возможность иногда менять камеру. Правда, на столь же душную и тесную.

Наконец Лапуля успокоилась и высморкалась, оставив труп волчицы в покое. Злобно пнув дохлого ящера на прощание, она решительно направилась к лесу.

Я поспешил следом, опасаясь потерять ее из виду. Надо срочно найти новое тело. Причем такое, что позволяло бы находиться рядом с сестрой. Хотя бы мелкую птичку, шмеля или бабочку…

В джунглях беззаботно чирикали целые стаи яркой пернатой мелочи, но ни синего, ни красного сияния от них не исходило. Пичуга для меня маловата. Впрочем, какой от нее толк? Чем я в таком теле помог бы сестре? Ел бы с рук и пел воодушевляющие песенки в бою вместо барда? Музыкального слуха у меня никакого – Лапуля бы эту птаху ощипала и съела.

Внезапно сестренка остановилась и замерла, что-то заметив. Чуть покачиваясь на носочках, она приняла боевую стойку, но лук доставать не спешила.

Снова ящерка? К сожалению, в Тени я страдал близорукостью – вокруг меня клубилась надоевшая серая дымка.

Выковыряв из земли небольшой камень, Лапуля подняла его и, размахнувшись, бросила. Потом, как циркуль, ловко крутанулась на одной ноге, избежав столкновения с чем-то стремительным, приземистым и обтекаемым.

Животное пронеслось, едва не задев ее, но исчезло в тумане до того, как я его разглядел. Казалось, оно чиркнуло так близко, что едва не прихватило с собой половинку сестренки. Развернувшись, шустрая тварь повторила маневр с тем же успехом.

Наконец я признал в толстеньком, но стремительном существе обыкновенного лесного кабанчика. Лапуля была слишком быстра для него. Их танец напоминал корриду, где роль быка досталась целеустремленной, но бесконечно глупой свинке. Мощный торс и короткие ножки оказались совершенно бесполезны в неравном противостоянии с хантером. Сестренка однообразно и хладнокровно вертелась, а упрямый кабан раз за разом протыкал бивнями пустое пространство. Вскоре он вымотался и, обессилев, подошел почти вплотную к Лапуле, видимо, собираясь рухнуть ей на ноги, чтобы забодать в ближнем бою.

Лапуля, искусственно улыбаясь, стала делать комичные пассы руками, пытаясь успокоить животное. Поросенок недоверчиво смерил ее мрачным взглядом и подозрительно фыркнул.

Должно быть, сестре понадобился новый пет вместо волчицы. Класс «охотник» – приручает, кормит, а потом нагло использует. Настоящие живодеры!

Оп! Слабое голубое сияние! Да это же то, что мне нужно!

Я торопливо бросился к свинке, растворяясь в ослепительной синей вспышке. Мир распахнулся, и уже в следующий миг сестренка протягивала мне батон, ласково шептала, подмигивала и корчила умилительные и нелепые рожицы.

Вот тупица! Похоже, она всерьез думает, что кабан ждет от нее именно этого. Желуди давай, дурочка, желуди!

Я понятия не имел, как ведут себя настоящие свиньи. Хотя, наверное, многие девушки утверждали обратное. Постараюсь, чтобы мое поведение смотрелось естественным: чуть поднять «брови», сделать глупое выражение глаз, доверчиво протянуть влажный пятачок к хлебу.

– Ну давай! Ням-ням-ням. Ешь, глупенький, смотри, как вкусно, – Лапуля демонстративно откусила от булки, наигранно изобразив неземное блаженство.

Тьфу ты, ненавижу сюсюканье. От сестры несет «няшностью». Да кто так с серьезными кабанами общается? Еще бы розовый бантик с попоной на меня нацепила! Лучше бы пива дала, от мучного сало рыхлеет…

– Вкусненько-вкусненько! На, бери, милый, – продолжала сладостно ворковать сестренка, снова протягивая мне батон.

Некоторое время я боролся с желанием стереть это тупое выражение с ее личика и больно цапнуть за палец. Ну просто выбешивает этой нежностью! Что она как с теленочком… Я же суровая, брутальная тварь из темного леса! Ко мне со всем уважением надо! Только «Нью-Лайф»! Только хардкор!

Черт! Откуда всплыла боевая речовка? Что-то кармическое. Тупо пристрелит же…

Я нерешительно хрюкнул и опасливо поскреб копытами землю. Сестра примолкла и насторожилась, медленно потянувшись за луком.

Пришлось благоразумно сменить гнев на милость и, дружелюбно крутя хвостиком, давиться черствым батоном. Лапуля внимательно смотрела на меня, но руку от лука убрала.

Уфф… едва не переиграл. Вот когда еще можно так над сестрой поглумиться? И что теперь мне положено делать?

Дурашливо подпрыгивая, я сделал пару кругов вокруг хозяйки, всячески изображая радость от обретения столь высокого покровительства. Готов служить, рвать и топтать наших врагов!

Сестра нахмурилась. Похоже, мне не поверили. Что-то сделал неправильно.

Лапуля щелкнула пальцами, подавая команду, а я понятия не имел, что от меня хотят, и демонстративно повернулся назад, будто поискав взглядом объект, к которому она обращается.

Глаза сестренки смешно округлились.

Ну надо же… Похоже, шуток не понимает. Чувство юмора атрофировано. Я сел на задние лапки и понимающе развел копытцами. Не знаю, что было бы дальше, если бы из кустов в этот момент не вывалился Макс в компании с демоненком.

Парень тряс потрепанными птичьими тушками и открыл было рот, торопясь поведать эпическую сагу о славной охоте, когда Лапуля резко оборвала его, даже не дав начать:

– Посмотри на меня!

– Что? Ранение? – Макс испуганно оглядел девушку.

– Я нормальная?

Я возмущенно фыркнул. Зачем сразу так давить? Интересно, что было бы, если бы ей ответили «нет»?

– В смысле? – осторожно переспросил парень, ожидая подвоха.

– В прямом смысле! Глаза не красные? Речь не сбивчива? – Лапуля по-женски настойчиво подводила его к какому-то выводу.

– Да у тебя всегда… – Макс, видимо, хотел продолжить мысль, но вовремя остановился. – Нет, все как обычно. А что? – вкрадчиво спросил он.

Забывшись, я внимательно следил за диалогом, переводя взгляд с одного на другого.

– Не на меня, на него посмотри, – сестра кивнула в мою сторону.