С любовью, Я. Книга 2

Глава 1

Год спустя

Канада, аэропорт Ванкувер, 17 декабря

Высокая женщина с огненно-рыжими волосами с большим трудом сняла с ленты багаж и шлёпнула чемодан на пол.

– Шевели ногами! – рявкнула она в сторону замешкавшегося соседа по самолёту, и щёлкнула крышкой телефона. Подержав некоторое время трубку у уха, она сморщилась и процедила: – Вот мерзавка!

– Петти, вам нельзя так нервничать, давление поднимется, – раздался над её головой мужской голос.

– Да что ты понимаешь. – Женщина уселась поверх чемодана и сдула непослушные пряди с лица. – Эта мерзавка не берёт трубку! Я же специально взяла билет на сегодня, потому что с завтрашнего дня в её киношколе начинаются каникулы! А она мать встречать не хочет! Паразитка!

Спешащие по своим делам пассажиры, нет-нет да оглядывались на слишком шумную и склочную даму. Мамы дёргали детей за руки, чтобы побыстрее уйти подальше, мужчины недоуменно взирали на неряшливую внешность, а элегантные пожилые леди лишь отворачивались, считая недостойным подобное поведение.

– Я не думаю, что Диана способна на такое, – с сомнением сказал её спутник. Но мгновением позже замер и нахмурился. – Всё равно. Прежде, чем обвинять, вы должны убедиться в том, что…

– Джоэл, я ведь говорила тебе: забудь о ней, – неожиданно печально отозвалась женщина. – Год уже прошёл, а ты всё успокоиться не можешь. Далась тебе эта засранка.

– Вы не понимаете, Петти, – усмехнулся юноша. – Вы вообще ничего не понимаете. Если я сейчас отступлюсь, то уже никогда… – Он сжал пальцы в кулак и шумно выдохнул сквозь зубы.

– Ладно. – Петти Джонс хлопнула себя по коленям и быстро встала. – Хочешь гробить свою жизнь – гробь. Развёл тут сопли.

Джоэл внимательно посмотрел на женщину, что в ближайшем будущем станет его тещёй, и поморщился.

– Поехали. – Он подхватил огромный чемодан под ручку и с усилием покатил вперёд. – По прогнозу вечером должна быть метель. Не хотелось бы застрять где-нибудь по дороге.

Уже у самого выхода из аэропорта Петти вдруг придержала Фледжа за руку и улыбнулась:

– Ты на ней не женишься. Просто прими это как данность.

– Это не вам решать.

– Да неужели? – хмыкнула она, поправляя волосы. – А если я скажу, что весь этот год ты менял пассий как перчатки?

– Это ложь, – спокойно ответил Джоэл.

– Может быть. – Петти наклонилась к его лицу. – Но кажется мне, что Диана с удовольствием поверит в твою испорченность.

Фледж вздохнул, с жалостью посмотрел на исходящую ядом женщину и убрал пальцы с ручки чемодана.

– В таком случае, мне просто нужно постараться, – доверительно ответил он и вышел на улицу, оставив Петти один на один с чемоданом, в котором запросто мог поместиться взрослый человек.

– Чемодан! – возмутилась Петти, тыкая в него ногтем.

– Вы прекрасно обойдётесь без помощи такого испорченного человека, как я, – равнодушно ответил он, взмахом руки подзывая такси.

– Ах ты, поганец! – прошипела Петти. – Ну погоди, я тебе ещё устрою весёлые каникулы. – Её лицо обезобразила ядовитая улыбка. – Ты у меня на коленях ползать будешь, ишь, жениться на Дианке решил. Да я со свету тебя сживу, пожалеешь, что пренебрёг.

Деловито поправив причёску, она вздёрнула нос и поцокала в ту же сторону. Со стороны могло показаться, что идёт какая-то актриса, или телеведущая. Впрочем, Петти Джонс всегда умела себя «носить», да только излишнее самомнение и самолюбие, в конце концов, сыграли с женщиной злую шутку: потеряв доверие дочери, она не заметила, как вырос и отбился от гнезда сын, а развод с опостылевшим мужем не принёс желаемого счастья. Вместо новых ошеломительных романов, её окружили пустота и серость будней. Ведь что ни говори, а эгоистичная личность живёт и умирает в одиночестве. Поняв непреложную истину, Петти решила клещами выцарапать себе будущее. Именно поэтому и только поэтому, она выяснила новый адрес дочери и поехала отмечать Рождество в нелюбимую Канаду. Потому что только один раз в году Диана была способна её выслушать и дать новый шанс.

Рождество всегда несло с собой надежду на чудо.

Когда машина остановилась перед искомым домом, первым наружу выбрался Джоэл. Размяв ноги и поведя плечами, он распахнул заднюю дверь и протянул руку.

– И не надейся искупить вину подобным образом, – цыкнула Петти и начала вылезать.

– Пфф, – от души рассмеялся Джоэл. – Мадам, я не стараюсь искупить вину, как бы вы на это ни смотрели. Просто здесь сугроб.

Едва он это произнёс, как изящная ножка, обутая лишь в лодочки, провалилась в снег. Визг Петти Джонс слышала вся улица. Фледж не стал ждать развития событий и вполне бесцеремонно выдернул будущую тёщу из снежного плена.

– Петти, мы ведь не в Лос-Анджелесе, это Канада, в конце концов. У вас, что, даже сапог захудалых не нашлось? – Тёмная бровь поползла на лоб, придавая Джоэлу комичное выражение.

– Поговори мне, – фыркнула она в ответ и потрясла снятой туфлей. – Варварство какое-то, неужто Рику денег на уборщика жалко? Впрочем, он никогда не отличался самостоятельностью.

– Кхм. – Джоэл кашлянул в кулак и дождался, пока Петти обратит на него гневный взор. – Мадам, я понимаю, что лезу не в своё дело, но ведь вы, кажется, приехали сюда мириться? Или я ошибаюсь? Если вы продолжите разговаривать с мужем и дочерью в подобном тоне, то вас выставят раньше, чем вы договорите последнее слово.

– Мальчишка! Да что ты знаешь о семейной жизни?! – яростно спросила она, направляясь к светлой двери с красивым рождественским венком.

– Вы правы, – просто ответил Джоэл. – Моя семья была далека от идеала, но даже так, я смог усвоить некоторые уроки. Чего и вам желаю, от всего сердца, ведь как никак мы скоро породнимся, – по бледным от мороза губам скользнула лёгкая улыбка.

– Не дождёшься. Не видать тебе моей дочери, уж я об этом позабочусь! – злорадно выпалила Петти Джонс и нажала на звонок.

– А вы меня остановите, – прошептал он ей в самое ухо.

Пока эта парочка отмораживала последние тёплые места и переругивалась, наступили сумерки. По всей улице зажглись вечерние огни, где-то заскакал олень, везя сани с Санта-Клаусом. Перед домом Ричарда и Дианы Джонс ничего подобного не было, лишь маленький гном, служивший летом разбрызгивателем, сверкал начищенным красным носом.

– Эт-та м-мерзавка. – Петти с трудом разлепила губы. – Неужто мать оставит на улице в такой мороз?

– Боюсь, она даже не в курсе того, что мы здесь, – мрачно ответил Джоэл и подул на обмороженные руки. – Нет ни одного светлого окна, да и шагов не слышно. Вы уверены, что ваш бывший муж точно был в курсе приезда?

– Мы с ним неделю назад договорились. – Петти выдохнула клубочек пара и притопнула. – Вчера у меня был от него пропущенный, но Рик не оставил ни одного слова на автоответчике.

– Поехали в гостиницу. – Фледж вытащил телефон и полез в сеть, чтобы найти хоть какой-нибудь приличный отель поблизости.

– Ни за что! – Петти растёрла руки и поднявшись на цыпочки, начала шарить над дверью. – Здесь нет.

– Реально? – усмехнулся Джоэл, бросая взгляд исподлобья. – Я не думаю, что Диана…

– Вот! – победоносно заорала Петти, вытаскивая маленький ключ из-под пустой цветочной кадки. – Сейчас мы согреемся, я приму ванну, а потом всех убью.

– Мы не можем войти без разрешения, – вяло напомнил Джоэл, но скорее для видимости, чтобы очистить взбунтовавшуюся совесть.

– В гробу я видела все ваши реверансы, – дрожащим голосом ответила она и распахнула дверь в чужой дом.

На замёрзших нежданных гостей обрушился водопад запахов: и лёгкий аромат ели, что своей макушкой подпирала потолок и мерцала разноцветными игрушками; и запах цитрусов, разложенных на барной стойке; и даже пряный коричный из небольшой кастрюльки на плите. А ещё, у самого порога, там, где стояла тумба с зеркалом и висела ключница, неуловимо тонко пахло ягодными духами.

Ввалившись внутрь, Петти потянула носом и спешно скинула туфли с шубой, оставшись в узком брючном костюме цвета фуксии. Джоэл втащил необъятный чемодан и поставил на пол свою сумку, в которой лежали лишь самые необходимые на несколько дней вещи. Поморщившись от резкого запаха духов миссис Джонс, он повесил куртку, снял ботинки, и осторожно пошёл дальше, в святая святых – дом той, что исчеркала ядовитыми чернилами всё его существо, заставив одним лишь взглядом забыть обо всех остальных женщинах. Той, что ненавидела его от макушки до стоп, той, что должна была стать его, потому что иначе и быть не может.

– Джо! – раздался крик, от которого заложило уши. – Поставь чайник!

Джоэл кивнул на автомате, не заботясь о том, видела ли жест попутчица, ведь всё его внимание сейчас было приковано к стене, на которой яркой кляксой висела большая фотография в простой коричневой рамке.

– Надо же. – Юноша провёл пальцем по стеклу. – Как ты изменилась.

С фотографии на него смотрела смешливая темноволосая девушка в ярком платье-мини лимонного цвета. Непослушные пряди волос закрыли часть лба, и она попыталась, видимо, отдёрнуть их в сторону, когда её поймал в объектив фотограф.

Джоэл давно не видел Дианы, с тех самых пор, как эта упрямая девица сбежала с вечеринки, оставив его один на один с толпой элиты и разъярённым отцом. И он бы догнал и заставил себя выслушать, но, как назло, именно в этот вечер всегда податливый мистер Джонс и мелкий рыжий пакостник решили проявить себя. Так что эти двое просто скрутили его, не позволив кинуться следом. И он должен был догнать, объяснить, да сделать хоть что-нибудь, чёрт возьми! Потому что впервые увидел столько чужой боли в одном лишь взгляде. Волна ненависти, исходящая от невесты, окатила его похлеще ледяных вод Ниагары. Как в таком маленьком и хрупком теле смогло поместиться столько чувств? Джо ещё много дней задавался этим вопросом, но ответа так и не нашёл. А полгода назад, зайдя без вызова к Терезе, он увидел начальницу в приподнятом настроении. И на вопрос: что случилось? Получил ответ:

– Она согласилась, чтобы её представляла я.

Кто такая она, говорить не пришлось, ведь в руках Тереза Грей держала фото с той самой фотосессии, где в первый и единственный раз Диана поцеловала его сама.

Вот так Джо узнал, что по протекции Терезы – добермана мира моды – Диана Джонс поступила в киношколу в Канаде. С тех пор, он старался узнавать о том, как протекает её обучение, и чем она занимается, а под самое Рождество, от Петти Джонс, с которой Джоэл поддерживал отношения, поступило предложение поехать в гости. Именно благодаря ей он оказался в этом доме, который пах не так, как прошлая Диана. Здесь было тепло, ярко и в каждом предмете чувствовалась хозяйка.

– Ты ведь впервые увидел её, да? – Петти встала рядом, рассматривая фото.

– Да. – Джоэл отдёрнул руку и смутился, но тут же сделал вид, что ему всё равно.

– Я позвала тебя с собой только по одной причине. – Петти развернула младшего Фледжа к себе и предельно строго посмотрела. – Я хотела, чтобы ты понял: той Дианы, что любила тебя больше собственных идеалов – нет, и никогда не будет. Эта девушка. – Петти показала на фото. – Свободолюбивая, амбициозная и очень яркая личность. Она не для тебя. Жаль, я слишком поздно это поняла. Оставь в покое идею женитьбы. Всё, что мог, ты уже сделал тогда, когда на протяжении долгого времени пренебрегал ею. Эта девочка. – Глаза Петти наполнились предвкушением. – Станет звездой, способной осветить многие жизни, ты же, никогда не доберёшься до неба. Когда вернёшься домой – выброси все фото и вычеркни её образ из памяти, так будет лучше для всех.

Убедившись, что Джо её услышал, Петти поправила на плечах платок и пошла ставить чайник. Это всё, что она могла сделать для дочери. Будет замечательно, если мальчик внемлет и не станет больше лезть в жизнь Дианы, потому что Петти уверена: её девочку ждёт головокружительная карьера и прекрасная жизнь. И совершенно не нужно, чтобы под ногами будущей звезды болтался влюблённый мальчишка, и даже не наследник. Ведь Грегори Фледж, после того грандиозного скандала, лишил младшего сына наследства, и у Джоэла осталось лишь агентство, которое оставила ему покойная мать. Терезе чудом удалось удержаться в кресле директора, и не без её помощи, этот ребёнок смог получить то, что ему причиталось. Отголоски чудовищного унижения, которое испытал Грегори на том вечере, до сих пор бередили кулуары великосветских приёмов. Так что её дочери точно не нужен тот, кто хоть каким-то боком связан с этим властолюбивым моральным уродом.

Пошарив по шкафам, Петти вытащила на стол коробку с печеньем, поставила на плиту воду под мясо и быстро покидала замороженные овощи на сковороду. Следом на столе оказались две кружки, в которых плескался подогретый глинтвейн.

Обнаруженная на холодильнике записка гласила о том, что он (Рик) извиняется, но встретить её (Петти) никак не сможет, ибо сегодня утром, они (Диана, Рик и мальчик по имени Патрик) отправились в канадские горы для празднования Рождества. Он надеется, что Петти сможет найти себе занятие на эти каникулы, потому что сопротивляться блестящим глазам Дианы не может. К тому же он хотел познакомиться с родителями молодого человека Дианы. Так что пусть она (Петти) не обижается. В качестве извинения, и если она всё-таки обнаружит ключ от двери, он оставил на плите её любимый глинтвейн.

– Вас здесь не ждали, – ухмыльнулся Джоэл, отхлёбывая горячий напиток и с удовольствием наблюдая за лицом этой змеи.

Конечно, он знал причины, по которым теперь ему отказано в «благословении». Эта женщина, как и все прочие из его окружения, видели на его месте только тугой кошелёк и внушительный банковский счёт.

– Ты как бельмо на глазу, – ответила уязвлённая Петти, и стукнула чашкой по столу, отчего часть жидкости оказалась на белоснежной скатерти. – Год назад ваш брак мог дать что-то Диане, а сейчас, ты лишь подросток, и не мальчик, и не мужчина, чудом уцелевший в той грязи, что обрушилась на мою дочь после её побега. Я не хочу, чтобы Диана вновь попала в этот серпентарий глава которому твой отец.

– Я тоже пострадал, – нарочито спокойно парировал Джоэл. – И давайте начистоту, если бы Диана не слиняла с приёма, ничего бы не случилось.

– Так ведь это ты, мой мальчик, – ядовито протянула Петти, – довёл её до этого. Кто бы мог подумать, что Дианка дважды от тебя сбежит. Не желаю смотреть на третий.

– А его и не будет. – Джоэл залпом допил глинтвейн и вышел из-за стола. – Пойду осмотрюсь, с вашего позволения. Мадам.

Едва сдерживая ярость и почти не глядя, он пролетел через всю гостиную, где в ночной тиши притаилась красавица ель. Сразу за гостиной был коридор, ведущий в жилые помещения. Подумав несколько секунд, Джо выбрал экскурсию по второму этажу и свернул налево, где виднелась лестница. Почему-то он был уверен, что именно там располагается комната беглянки.

Открыв обычную белую дверь, он шагнул в помещение и оказался в водовороте плакатов, пластинок, большой плазмы, с подключённой к ней приставкой. Рядом валялись коробки с бродилками, гонками, какими-то фэнтези приключениями и танцевальными симуляторами. Напротив телевизора, по правой стене, стоял узкий шкаф и синтезатор.

Пробежав пальцами по клавишам, Джоэл закрыл глаза и втянул носом воздух. Здесь, как и в прихожей, неуловимо чувствовался запах ягод.

– Тебе совсем не подходит этот запах, – прошептал он, отрываясь от инструмента.

Подойдя к книжным полкам, он пробежался по корешкам и был приятно удивлён. Классика перемежалась с новыми именами, проза с фантастикой, да ещё какой! Вытащив книгу, которую, видимо, читали не один раз, он полистал страницы и улыбнулся.

– А мы ведь не такие уж и разные, малышка.

Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что, может, не стоило так бесцеремонно врываться в её крепость, но увидев на широком подоконнике ещё одну фотографию, где Диана стояла в окружении ребят с киношколы, он со злостью отмёл эту мысль. Один из парней стоял слишком близко, и со спины эта дурочка совсем не замечала плотоядного взгляда, направленного совсем не на камеру. Схватив рамку, Джо всмотрелся в фотографию и холёное лицо, стоившее баснословных денег, перекосило от ярости. Хорош, но эта крошка уже занята и подвинуть себя он никому не позволит. С трудом сдерживая желание расколошматить фото об стену, он поставил его на место и зацепился взглядом за брошенную на кровати папку.

Ноги сами понесли Джоэла через комнату. Нет, он не планировал собирать компромат и давить на девчонку. Поборовшись с совестью несколько мгновений, он всё-таки взял её в руки и раскрыл. Стопка страниц, исписанных неровным почерком Дианы, поселили в душе надежду. Выдохнув, Джо на всякий случай снова прочёл название сценария и широкая, мальчишеская улыбка осветила хмурое лицо. Так обычно улыбаются плохиши, когда готовят какую-нибудь пакость. Бросив уже ненужную папку на кровать, Фледж вытащил телефон из заднего кармана джинсов и позвонил. Когда в динамике раздался уставший и нервный голос, он произнёс лишь два слова:

– Я согласен.

Через полчаса Джоэл Фледж, по прозвищу Дьявол, вновь садился в такси, чтобы вылететь обратным рейсом до Лос-Анджелеса. У него появился шанс, и теперь он его ни за что не упустит.

Глава 2

– Патрик – это папа, папа – это Патрик. Мы встречаемся.

Вид опешившего родителя несколько отрезвлял от пьянящей рождественской эйфории. Всё-таки это надо было преподнести совсем иначе, но сделанного не воротишь, и нам лишь осталось наблюдать за сменой настроений на лице отца.

Это было уже второе Рождество, встречаемое нашим маленьким кланом в Канаде, о первом же, даже вспоминать не хотелось. Побег из Лос-Анджелеса, год спустя казался лишь мимолётным видением, разноцветной охапкой рваных воспоминаний.

– Мы познакомились в киношколе, – бодро начала я врать. – Патрик на отделении грима и макияжа.

– Ммм.

– Мы вместе уже некоторое время…

– Ммм.

– Поэтому это Рождество я бы хотела провести с его семьёй в горах, если ты не против, конечно.

– Мм… что?

Чашка с гоголь-моголем спланировала вниз и разбилась вдребезги.

– И ты поедешь с нами, – на всякий случай уточнила я.

– О.

– Пап. – Я выпустила горячую ладонь Патрика и виновато улыбнулась. – Я думала, что ты будешь рад.

– Что? – Отец перевёл на меня пустой взгляд, каким он созерцал осколки на паркете. – Да, да, конечно. Я рад. Наверное.

– Есть проблемы? – Я обняла его сзади и подула на изрядно полысевшую макушку.

– Да нет, – пробормотал он. – Не такая уж это и проблема. Возможно.

– Сэр. – Патрик выступил вперёд и снял шапку, стряхивая рой снежинок. – У моей семьи домик в горах. Я надеюсь, что вы дадите согласие. Моя матушка очень обрадовалась, когда узнала, что я приеду не один, а с девушкой и её отцом.

– Хм. Хм. Пуффф, – выдохнул обескураженный отец. – Ди, ты точно уверена, что хочешь именно этого?

– Безусловно. – Я кивнула, чтобы придать ответу вес. – К тому же я всегда хотела научиться кататься на лыжах, а здесь такой шанс.

– Тогда едем, мне только нужно сделать один звонок. – Папа повернулся в сторону стены, на которой висел телефон, и помедлив, снял трубку.

– Мой папа очень впечатлительный, – рассмеялась я, аккуратно закрывая дверь в комнату.

– И всё же. – Патрик скинул тёплую толстовку на кровать и полез в шкаф за порцией виртуальной реальности. – Думаешь, мы сможем убедительно сыграть влюблённую пару?

– Вариантов всё равно нет, – мрачно призналась я. – Я тебе уже говорила, что мой отец слаб характером, поэтому всегда шёл на поводу у матери.

– Но ведь твои предки развелись. – Пит захрустел новой пачкой чипсов, выуженной из рюкзака и улыбнулся, обнажая крупноватые передние зубы.

– Ага. Это потому что мать хотела.

– Так и в чём твоя проблема? – Сокурсник пощёлкал кнопками и недовольно наморщил лоб. – Мне-то всё равно, это ведь я просил сыграть роль моей девушки, но всё-таки?.. – Он поднял голову и внимательно посмотрел.

С Патриком мы познакомились два дня назад. Проходя мимо класса, я случайно стала свидетельницей одного интересного разговора, из которого узнала, что мой одногруппник по некоторым предметам, ищет спутницу на Рождественские каникулы. К сожалению, или к счастью, он искал не там. У всех девушек, подходивших на эту роль уже были планы, а так как неделю назад я узнала, опять же, из подслушанного разговора, о том, что к нам собирается приехать мама, да ещё и не одна… В общем, я решила взять всё в свои руки. И вот, спустя два дня мы с Патриком стали парой в глазах моего отца.

– Долгая история. – Я залезла с ногами в кресло, исподволь изучая «возлюбленного».

– А ты покороче, – почавкал он. – Терпеть не могу трепаться без дела.

– Мама хочет приехать.

– И всё?

– Не одна, – выдавила я в коленки.

– А с кем?

– Не знаю. Хочет сделать сюрприз, а у меня на её сюрпризы с детства аллергия. Ладно, это всё лирика. – Я соскочила с кресла и полезла за фотоальбомом. – Пора нам узнать друг друга получше. Ты принёс?

– Ага. – Пит с трудом оторвался от экрана и полез в рюкзак. – Я взял только два, остальные тебе мать покажет.

Петляющая дорога вела прямо к Уистлеру. В пути Патрик успел просветить нас о том, что его семья долгое время содержит маленькую семейную гостиницу на горнолыжном курорте. Свободные комнаты мне и папе предоставят, о еде беспокоиться также не нужно. Единственным условием всего этого были наши «отношения».

– Ты должна развеять все сомнения матери, – в сотый раз повторил Патрик, загружая в машину сумки. – Она будет спрашивать абсолютно обо всём, не стесняйся. В нашей семье разрешено обсуждать любые темы.

– Любые? – Я стукнулась макушкой о крышу и зашипела.

– Да, – помялся Пит и выдохнул: – Она может спросить о сексе.

– Зачем?!

– Понимаешь. – Его лицо приобрело цвет помидора с баклажаном. – Она почему-то уверена в том, что я гей.

– А ты гей? – удивилась я.

– Нет! Просто из-за выбранной профессии и моего отказа сойтись с наследницей ещё одной семейной гостиницы мать считает, что я в противоположных рядах.

– А эта наследница там тоже будет? – Что-то идея показных отношений уже не казалась мне верхом гениальности отдельно взятой личности. Что-то похожее я уже когда-то проходила…

– Будет, – буркнул Пит, хлопая дверью багажника.

– И?

– Что и?!

– Влюблена, тешит мысль о будущей свадьбе и выводке маленьких Патриков? – усмехнулась я, усаживаясь сзади.

– Не знаю. – Пит уселся рядом, со злостью хлопнул дверью и повернулся. – Она не должна волновать тебя. Совсем.

– Патрик…

– Всё нормально, Диана. Просто сыграй свою роль так, как будто от этого зависит твоя карьера.

– Патри-и-ик, – шикнула я, вцепившись в ремешок сумки. – Есть ещё что-то, что ты хотел бы, – подчеркнула я, – мне рассказать?

– Н-нет. – Он отвернулся и помял в пальцах упаковку джерки. – Ничего такого.

– Если в твоём сценарии есть хоть одна брешь, то лучше скажи мне об этом сейчас, пока мы ещё не уехали.

– Всё нормально! – Друг разорвал упаковку снеков и сунул в рот сразу три куска мяса. – Фсё футет форофо, фот уфитишь.

Поджав скептично губы, я ещё несколько минут смотрела на отчаянно жующего одногруппника, потом вздохнула и откинулась на спинку. В конце концов, я сама согласилась, ничего не поделаешь.

Папа выскочил из дома ужаленной пчелой и быстро сел на место водителя. Трясущимися руками вставил ключ в зажигание, повернул, выжал газ и дёрнул рычаг скоростей. Конечно, от такого насилия машина фыркнула и встала.

– Ты чего творишь?! – вскинулась я.

– И-извини. – Отец вытер испарину и вновь завёл мотор. – Нервничаю что-то.

– Давай, я поведу.

– Нет-нет, всё хорошо, дочь. Сейчас, только водички попью и поедем.

Странное поведение отца лишь добавило нервозности. Впрочем, у меня и без того забот был полон рот: сценарий надо выучить, ведь съёмки будут в начале января, никак нельзя запороть первую же крупную работу. Кто же знал, что именно Тереза сыграет такую значительную роль в моём становлении актрисой, да ещё тогда, когда я уже почти отчаялась.

И вот когда мы уже отмахали бо́льшую часть пути, я поняла, что сделала самую страшную вещь. Я забыла сценарий дома.

– Не-е-ет, – простонала я.

– Что?! Что случилось? – Прикорнувший было Патрик всполошился и посмотрел на меня огромными карими глазищами, в которых всё ещё плескались остатки сна и здравого смысла.

– Сценарий. – Я закрыла лицо руками. – Я забыла его дома. Пап, разворачивайся.

Отчаяние накатило волной. Как, ну как я могла забыть такую важную вещь дома? Я же десять раз проверила сумку!

– Ди. – Отец мельком взглянул в зеркало заднего вида и вновь вернулся к заснеженной дороге. – Мы не можем сейчас вернуться.

– Почему?! – крикнула я, хватаясь за переднее сиденье.

– Потому что нас ждёт мама Патрика, он уже сказал, что мы будем сегодня.

– Но папа, как ты не можешь понять?..

– Слышь. – Пит дёрнул меня назад и громко зашептал, обдавая жаром дыхания и запахом вяленого мяса: – Мы не можем вернуться!

– Мне нужен сценарий, – процедила я, снова повернувшись к отцу. – От этого зависит моя работа.

– Да ничего не случится, если ты отдохнёшь несколько дней без него! – слишком нервно ответил Патрик, выглядывая в окно, будто отчаявшись что-то найти.

– У меня съёмки начнутся четвёртого января!

– Ну и что?! Почему ты думаешь только о себе?! У меня, может быть, жизнь зависит от этой поездки!

Открыв рот, чтобы дать достойный ответ, я поморгала и тихо спросила:

– То есть?

– То и есть, – обречённо прошептал Патрик и уткнулся носом в холодное стекло. – Если я сегодня не привезу девушку, на которой собираюсь жениться, то мама уже через два дня состряпает свадьбу с Велмой, а она страшная, вонючая и постоянно что-то жрёт!

– Кого-то мне это напоминает, – пробормотала я, прижав пальцы к вискам. – Ты не пробовал в зеркало смотреться?

– Я не толстый! – возмутился он. – И не страшный, и пахну приятно…

– Ну знаешь ли, никому не будет приятно, если все его недостатки будут обсасывать как куриные кости. – Я поморщилась как от зубной боли. – Знаешь, Пит, когда-то я прошла через подобное, и если ты не перестанешь оскорблять бедную девушку, просто высажу твою тощую задницу из машины в Уистлере и поеду домой.

– Ты чего такая нервная? – Он вжался в сиденье и спрятал руки между коленей. – Я же никогда не говорю этого ей в лицо.

– Зато с другими обсуждаешь, да? – Я скривилась и отвернулась. – Не знала, что ты из «такой» породы людей…

– Блин, Диана! Только не надо обижаться!

– Я очень устала, Пит, – пробормотала я, закрывая глаза. – Хочу вздремнуть.

– Диана.

Проигнорировав его трижды, и гавкнув пару раз, я всё же повернулась и подперла щёку рукой.

– Почему ты считаешь себя лучше, чем она?

Непередаваемое выражение лица напарника насмешило. Вот такая уверенность в себе, конечно, хороша, но только в случае, если не задевает чувств других людей. И боюсь, что если бы я на себе подобного не испытала, то скалилась бы сейчас точно так же.

– Я же уже говорил: Велма толстая, страшная и плохо пахнет.

– То есть, если она сбросит вес и станет следить за собой, то ты согласишься на доводы матери и женишься?

– Н-нет. – Пит замялся. – То есть… зачем ты вообще об этом заговорила?! Твоя роль никуда не делась – на эти каникулы ты моя девушка и точка!

– А ты не ори на меня, – я нахмурилась. – Я, между прочим, тебе одолжение делаю, так что не надо портить и без того шаткие отношения… – Надувшись, я демонстративно сложила руки на груди и отвернулась.

В этот момент отец убавил громкость музыки и спросил:

– Ребят, у вас там всё нормально? Не ругайтесь, на дворе Рождество. – По губам отца скользнула виноватая улыбка.

Ну вот, он снова считает, что развод как-то повлиял на меня и Брайана… как же это бесит.

– Па.

Посмотрев на меня в зеркало заднего вида, папа грустно улыбнулся и качнул головой.

– Всё хорошо, дочь. Мы почти приехали.

– Вам надо объехать отель и припарковаться на заднем дворе, там специальные места для членов семьи, – подал голос оживившийся Пит.

– А ты не радуйся раньше времени, – осадила я его, встряхивая сумку. – Если увижу, что оскорбляешь эту Велму – уеду тут же.

– Да далась тебе эта курица! – вспылил Пит.

– Патрик. – Я поманила его пальцем и дождавшись, когда он склонится, громко и чётко отрезала: – Проблема не в твоих заморочках, а во мне. Я просто не могу встречаться с подобным уродом. Если уж мне нужно играть роль, то будь любезен сыграть и ты, может, втянешься и тебе понравится быть хорошим, воспитанным мальчиком.

Нахохлившись, он бросил на меня обиженный взгляд и вылез наружу. Краем уха я услышала недовольное бурчание:

– А издалека вся такая Дюймовочка. Кто же мог подумать, что Диана Джонс Стервелла в овечьей шкуре?..

Прыснув в кулак, я с трудом успокоилась и вылезла следом. Если начать с самого начала, то мне не хватит и ночи, чтобы объяснить Патрику причины моего поведения. Возможно, год назад я бы ни за что не сказала подобного, да и вообще постеснялась поднимать эту тему, но сейчас, пройдя через столько негатива, я понимаю, что многого удалось бы избежать говори я всегда то, что чувствую. Полгода плотной работы с психологом, и я стала новым человеком. Я больше не боюсь прошлого, потому что оно прошло, и не планирую будущее, потому что оно зыбко и мимолётно. Я просто живу так, как хочу, стараясь выжать из каждого дня максимум возможного.

Интересно, что бы сказал Джоэл, увидь он меня сейчас? Посмеялся бы или испугался? А может, ни то и ни другое, может, прямо сейчас он ненавидит меня так же сильно, как и я его.

– Диана! – Пит помахал рукой уже стоя у чёрного входа. – Сюда!

– Иду!

Надо было оставаться дома, попеняла я самой себе, ощущая неясную тревогу и липкий страх. Нехорошее у меня предчувствие, как будто кто-то собирается испортить мне жизнь.