Перейти к аудиокниге
Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
Ведь то, что принимаешь слишком близко к сердцу, хочется удержать. А удержать ничего нельзя…
Ведь то, что принимаешь слишком близко к сердцу, хочется удержать. А удержать ничего нельзя…
У нее было два дружка. Один любил ее и приносил ей цветы, другого любила она и давала ему деньги.
У нее было два дружка. Один любил ее и приносил ей цветы, другого любила она и давала ему деньги.
Заруби себе на носу, малыш: никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах не покажется женщине идиотом тот, кто усердствует ради нее. Даже если он ведет себя как шут гороховый. Делай что хочешь – стой на голове, неси околесицу, хвастай, как павиан, пой у нее под окнами, избегай только одного – не будь деловым! Не будь умником! Я оживился.
Заруби себе на носу, малыш: никогда в жизни, ни при каких обстоятельствах не покажется женщине идиотом тот, кто усердствует ради нее. Даже если он ведет себя как шут гороховый. Делай что хочешь – стой на голове, неси околесицу, хвастай, как павиан, пой у нее под окнами, избегай только одного – не будь деловым! Не будь умником! Я оживился.
они знают друг о друге все и ненавидят друг друга больше, чем любые чужие люди.
они знают друг о друге все и ненавидят друг друга больше, чем любые чужие люди.
Жизнь, братцы, – это болезнь, и смерть начинается уже с рождения. Каждый вдох и каждый удар сердца – это кусочек смерти, маленький шажок навстречу концу. – И каждый глоток – тоже, – вставил
Жизнь, братцы, – это болезнь, и смерть начинается уже с рождения. Каждый вдох и каждый удар сердца – это кусочек смерти, маленький шажок навстречу концу. – И каждый глоток – тоже, – вставил
Счастье – это самая неопределенная вещь на свете, которая идет по самой дорогой цене.
Счастье – это самая неопределенная вещь на свете, которая идет по самой дорогой цене.
Подвиги, мой мальчик, – заметил Ленц назидательно, – уместны в тяжелые времена. А у нас времена отчаянные. И единственное, что тут еще годится, – это юмор.
Подвиги, мой мальчик, – заметил Ленц назидательно, – уместны в тяжелые времена. А у нас времена отчаянные. И единственное, что тут еще годится, – это юмор.
«Хорошо вам, вы-то один», – сказал Хассе. Звучит превосходно: кто одинок, тот не будет покинут. Но иногда вечерами рушился этот карточный домик, и жизнь оборачивалась мелодией совсем иной – преследующей рыданиями, взметающей дикие вихри тоски, желаний,
«Хорошо вам, вы-то один», – сказал Хассе. Звучит превосходно: кто одинок, тот не будет покинут. Но иногда вечерами рушился этот карточный домик, и жизнь оборачивалась мелодией совсем иной – преследующей рыданиями, взметающей дикие вихри тоски, желаний,
Мещанин чем дольше знает женщину, тем меньше оказывает ей знаков внимания. Кавалер действует противоположно.
Мещанин чем дольше знает женщину, тем меньше оказывает ей знаков внимания. Кавалер действует противоположно.
Я не умею утешаться мечтами, когда остаюсь одна. Я тогда просто одна, и все. А одной быть легко, только когда не любишь.
Я не умею утешаться мечтами, когда остаюсь одна. Я тогда просто одна, и все. А одной быть легко, только когда не любишь.
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: