Всё дело в тебе

9

У Даши очередной кусок печенья едва не застрял в горле. Она обалдело уставилась на Лакшина и только спустя несколько секунд нашлась, что сказать:

– Ты там совсем перегрелся? Почему я должна тебя кусать?

– Ну как же? – выдохнул Лакшин, проговорил размеренно и чётко: – Яд «чёрной вдовы» убивает за час, яд чёрной мамбы – за двадцать минут. А твой, думаю, и за пять вполне справится. А мне проще сдохнуть, чем ещё пару часов вот в этом скакать. Да-аш!

Внезапно цепкий ехидный взгляд словно чуть-чуть затуманился, подёрнулся томной поволокой, стал мягким и масляным. Интонации тоже изменились, опять в них появились вязкие, певучие нотки.

– Ну дава-ай, ну-у. Куда ты предпочитаешь? В шею. – Лакшин, не отодвигаясь от диванной спинки, наклонил голову к противоположному плечу, провёл по шее указательным пальцем, остановился возле родинки, будто знал, что у Даши вечно за неё взгляд цепляется. – Или, может, ухо. А? – И теперь уже провёл по его краю, сверху-вниз, на мгновения сжал мочку.

Даша, застыв, следила за его рукой, взглядом скользила по прочерченным линиям. Ещё и родинка эта.

Да что ж такое?! Почему её так заворожило это зрелище? Она даже почти почувствовала под подушечками пальцев вместо шершавой бугристой твёрдости печенья тепло и бархатистость живой кожи. А ещё у неё, кажется, рот приоткрылся.

Короче, выглядит Даша сейчас полной идиоткой.

Она мотнула головой, избавляясь от наваждения, сглотнула – остатки печеньки, само собой – прочистила горло, прежде чем снисходительно фыркнуть и сказать:

– Извини. Ничем помочь не смогу. На примитивные формы жизни мой яд не действует.

– Ну а вдруг сработает, а? – по Лакшинским губам блуждала тень нахальной улыбки, пряталась в уголках, поблёскивала в глазах. – Ну, Да-аш!

И как у него так получается? Бархатные интонации, медленные, плавные движения, взгляд удава. Любая девушка только посмотрит и больше глаз отвести не сможет. Да таких и правда только внутри костюмов держать, в масках, которые раз в пять больше головы, чтобы не видно и почти не слышно.

– Всё, поднимайся, пошли. Пятнадцать минут прошло.

– Уже? – Лакшин страдальчески сморщился. – Не может быть! У меня сил нет. Мне не встать.

Даша хмыкнула, направилась к двери.

– Ну стой, стой! – завопил Лакшин. – Куда ты? А молнию застегнуть. Я сам не смогу.

Пришлось возвращаться. Лакшин нарочито тяжело вздыхал и обречённо постанывал, пока надевал большую голову и натягивал перчатки, а Даша реально радовалась, что для неё всё ограничилось косынкой и рубашкой-поло. В следующий раз, если он случится, надо у Ульяны подробней расспрашивать, что предстоит, чтобы тоже не очутиться внутри такого вот Лунтика. Но в принципе всё справедливо: она-то по-честному согласилась подругу выручить, а Лакшин – наверняка же! – сам напросился, чтобы к понравившейся девушке подкатывать. Вот теперь пусть подвиги и совершает, а Даша потом, так и быть, подруге об этом расскажет.

Следующие полтора часа он всё-таки стойко продержался, потом, как всегда, появилась Алиса:

– Всё, всё, всё, заканчиваем. Путевые листы уже не выдают, сейчас последние пройдут, а потом собираемся возле сцены на вручение призов.

– А можно я туда не пойду? Пожалуйста! – сложив меховые ладони, взмолился Лунтик. – Я правда уже всё. Я вообще не с театрального.

Алиса задумалась, критично поджав губы, но видимо всё-таки сочувствие и ей было не чуждо.

– Ладно, отпускаю. Обоих.

– А душ тут есть?

– Туалет же есть. Умоешься в раковине.

– Ну, зашибись! В раковине, – сердито пробухтел Лунтик. – А чего не в… – дальше прозвучало не слишком разборчиво, а потом опять пояснее: – А вытираться? Туалетной бумагой?

– Полотенце принесу, – уверенно пообещала Алиса. – Должно быть. Но чуть позже. Заканчивайте тут и идите.

На этот раз Лакшин даже по дороге раздеваться не стал, добрёл до раздевалки и только там стянул меховые перчатки, швырнул на диван, потом снял голову, с упрёком заглянул в большие круглые глаза. На лбу капли, волосы совсем мокрые, слиплись сосульками, как будто всё это время внутри Лунтика шёл дождь. Совсем не похож на себя обычного, и Даше захотелось сказать что-нибудь ободряющее и поддерживающее.

– А ты ничего так – вошёл в образ.

– Ага, вошёл ничего, – кивнул Лакшин, критично оглядел костюмчик. – Теперь бы как из него вылезти. Как подумаю, кто тут ещё мог сидеть до меня, так… – Он брезгливо скривился. – Молнию опять расстегнёшь?

Ну, что с ним делать?

– Угу.

Футболка тоже совсем мокрая, и запах, конечно… своеобразный, но, может, не столько от Лакшина, сколько от самого костюма. Даше и в рубашке-поло и лёгких брючках было не холодно, а тут – глухой меховой комбинезон со всякими вкладками для пухлости плюс голова, как шлем от скафандра.

10

Лакшин торопливо и с явным облегчением освободился из пушисто-сиреневого плена, а потом и футболку стянул, остался в одних трусах – и хоть бы что. Ноль смущения. Это только Даша некомфортно себя почувствовала, захотела отвернуться, а потом подумала: если ему наплевать, ей тем более. Он же не совсем без одежды.

Алиса, будто всегда точно знала, когда следует появляться. Вошла без стука, окинула Лакшина невозмутимым взглядом бросила ему полотенце:

– Вот, держи.

– Пасиб, – недовольно выдал Лакшин, поймав полотенце, осмотрел его критично, разве что не обнюхал, смял в руке и двинул к двери, не одеваясь. – Так где тут туалет?

– Я же говорила, дальше по коридору, – спокойно откликнулась Алиса, отступила с дороги, дёрнула плечами.

У них тут, что, принято почти голышом ходить?

Алиса развернулась к Даше, спохватилась запоздало:

– А тебе тоже полотенце было нужно?

– Нет. Мне и так нормально.

– Ну, ладно, – произнесла Алиса и опять исчезла.

Даша переоделась торопливо, предполагая, что в любую секунду может кто-нибудь ввалиться. Ей тоже стесняться нечего, но как-то не настроена она в данный момент демонстрировать свои прелести кому бы то ни было.

Лакшин вернулся минут через пять, протирая шевелюру полотенцем и причитая:

– Если бы я знал… да ни за что никогда… – С негодованием уставился на Дашу: – Смешно, да? – Принялся натягивать брюки.

– Не смешно, – заверила Даша.

Она ведь даже не улыбалась.

– Посмотрел бы я на тебя, если б ты вот в этом, – он сердито ткнул пальцем в лежащий на диванчике сиреневый комбинезон, – хотя бы часок походила.

– Да не смеюсь я! – возразила Даша. – Тут и ходить не надо. Я и так понимаю.

– Да ничего ты не понимаешь, – с негодованием отрезал Лакшин, подхватил с дивана огромную невинно улыбающуюся голову, развернулся в Дашину сторону. – Вот хоть это нацепи.

– Да зачем? – она благоразумно отступила. – И так всё ясно.

– Ничего не ясно! – возопил Лакшин. – Вот даже близко. Пока сам не попробуешь. Не ощутишь на себе всю прелесть. – Он за несколько широких шагов стремительно преодолел разделяющее их расстояние. – Вот надень.

Даша ещё немного отступила, выставила вперёд руки.

– Да отстань. Не собираюсь я её надевать.

Но Лакшин не внял, надвинулся с твёрдым намерением непременно нахлобучить на неё Лунтикову голову, уже и приподнял её повыше, нацеливаясь.

– Нет, ты надень. Тогда и скажешь.

– Да отвяжись ты! – Даша метнулась в сторону, но места для манёвра имелось не так и много: с одной стороны – ряд шкафчиков, с другой – скамейка, с третьей – Лакшин, и голова оказалась совсем рядом, почти опустилась на макушку.

– Нет, ты померяй!

– Лакшин! Прекрати! Хватит уже! Не трогай меня-а-а!

Дверь резко распахнулась. В проёме обрисовалась Алиса, с широко открытыми глазами и ртом и довольно странным выражением на лице. Но оно почти сразу исчезло, уступив место обычному флегматично-невозмутимому.

– Я гляжу, вам весело – констатировала она, критично поджала губы и поинтересовалась: – Может, тогда и завтра…

Договорить она не успела, потому что и Даша, и Лакшин, не дослушав, воскликнули одновременно:

– Нет! – настолько убеждённо и громко, что сразу понятно – уговаривать бесполезно.

Алиса и не стала, кивнула с пониманием, приподняв брови и скривив губы.

– Ну, тогда пойдёмте быстрее. Рассчитаюсь с вами. И валите. Пока организаторы ничего нового не придумали. Или…

– Нет!

– Тогда идёмте, рассчитаю, – повторила Алиса, выходя из комнаты, зацепила взглядом висящие на перекладине плечики, оглянулась на Дашу. – Косынку, кстати, можешь забрать. Как подарок.

– А мне? – возмутился Лакшин. – Я, между прочим, жизнью рисковал. Чуть не сдох в этой газовой камере.

Даша на ходу сдёрнула платочек с плечиков, сунула ему в руки:

– Держи, герой. Только не плачь.

Лакшин опять что-то забухтел, но она не стала слушать, выскочила в прохладный коридор. Алиса отпирала соседнюю дверь.

Когда уже шли по фойе к выходу, Лакшин задумчиво протянул:

– Такси вызову. Сил нет… и желания… своим ходом тащиться. И деньги как раз выдали. – Кажется, хотел ещё что-то сказать, но у него зазвонил мобильник. Лакшин выудил телефон из кармана, коротко глянул на его экран, мазнул пальцем, произнёс, поднеся к уху: – Привет! – и расцвёл улыбкой. Та получилась даже шире, чем у кукольного Лунтика. – Не, сейчас точно никак. Давай часа через полтора. …Лучше ко мне. Ну хорошо, приеду. И на ночь останусь. Конечно. Не вопрос.

Даша и тут дальше слушать не стала, тем более, ждать, пока он договорит. Наверняка ведь не расстроится, если не услышит её «Пока». Ему всё равно не до неё, раз у него очередная встреча намечается на высшем… или, хм, горизонтальном уровне. Обогнала, решительно двинулась к выходу.

Похоже, она тоже устала. Запал прошёл, и как-то сразу настроение испортилось. Или не испортилось, просто пропало, уступив место такому же, как у Алисы, флегматичному спокойствию и равнодушию. Сильнее всего хотелось побыстрее добраться до дома и наконец-то выдохнуть расслабленно.

11

«Привет» прилетел откуда-то сзади и сбоку, но Даша не обратила на него внимания, ни оглядываться не стала, ни отвечать. Вообще подумала, что это не ей, а кому-то из девчонок-одногруппниц, с которыми она болтала, ожидая начала очередной пары, потому что те все разом встрепенулись и выдохнули чуть ли не хором:

– Привет!

Нашлось же кому и без неё ответить. Лишь пару секунд спустя Дашу будто ткнули в бок. Она сосредоточенно свела брови, анализируя ощущения, а потом всё-таки обернулась, но увидела только спину. Лакшин. Значит, приветствие вполне могло предназначаться и ей. В том числе. Но что уж теперь? Опоздала она с откликом, да и Лакшин переживёт. Вон он сколько поймал и добрых слов, и улыбок. От других.

Можно, конечно, было ответить ему позже, на большом перерыве, когда опять пересеклись (не слишком ли часто?) в одном из коридоров, но теперь Лакшин оказался занят, очень-очень. Беседовал с девушкой (между прочим, Даша ещё ни разу не видела его в мужской компании, разве что с Юрой, но там же было чисто по делу), правда на этот раз без объятий и ладони на попе. Так ведь и девушка попалась не простая, а молоденькая преподавательница с кафедры физвоспитания, весьма симпатичная. Но и она улыбалась и хлопала глазками, почти как обычная студентка, пока Лакшин ей что-то там проникновенно наговаривал.

Короче, Даша мешать не стала, спокойно прошла мимо, но тут её настигло:

– Даш! Даша, стой!

Лакшин нагнал, проскочил вперёд, преградил дорогу. Даша удивилась и даже слегка растерялась, чуть нахмурилась, поинтересовалась недоумённо и не слишком дружелюбно:

– Чего тебе?

И услышала:

– Ты мне нужна. Очень.

– Да ну?

– Я серьёзно, – заверил Лакшин. А сам лыбился, как всегда, и глаза таинственно поблёскивали. Или, скорее, насмешливо-ехидно.

– Ага, вижу. Так чего тебе?

Лакшин улыбнулся шире, дёрнул бровью:

– Пойдём.

Даша фыркнула.

– Куда ещё? Зачем? Я не хочу, – заявила и добавила, не совсем осознанно, скорее само вылетело, откликаясь на давно сложившееся впечатление: – С тобой.

– Почему? – Лакшин прищурил один глаз, уставился прицельно, будто его действительно задело, и он захотел узнать. – Что со мной не так?

– Потому, – коротко отрезала Даша. Не собиралась она отчитываться. Это не она к Лакшину подвалила со странными предложениями, а он её остановил. – Объясни уже толком, чего тебе нужно.

– Для начала, поговорить.

– Ну-у, говори.

– Вот и пойдём хоть в аудиторию какую, – предложил Лакшин. – Чего посреди коридора торчать?

– А чем здесь плохо?

Что ещё за глупости? О чём таком он собрался трепать, что требовалось обязательно спрятаться за дверью? Или Даше лучше присесть для начала, чтобы потом не рухнуть, сражённой сногсшибательным известием?

Лакшин ухмыльнулся с вызовом, наклонил голову к плечу.

– Ты боишься, что ли?

– Чего? – поинтересовалась Даша.

– Ну, не знаю. Меня.

– Ты разве страшный?

Он наклонил голову к другому плечу, наморщил лоб.

– Даш, слушай. Как у тебя так получается? Мы уже минут пять болтаем и всё ни о чём.

Теперь уже Даша уточнила с вызовом:

– Ты думаешь, это я виновата?

– Та-ак, – многозначительно протянул Лакшин.

– Что «та-ак»?

Он ничего не ответил, только опять ухмыльнулся. Подозрительно так ухмыльнулся. Об этом Даша ещё успела подумать, а в том, что произошло дальше, разобралась не сразу. Просто почувствовала чужую хватку, и тут же её крутнуло, потянуло в сторону – она даже не поняла в какую. Очухалась только тогда, когда Лакшин уже прижимал её к себе спиной, а его ладонь… нет, не лежала там, где она её обычно видела, если дело касалось других девушек, а накрывала Дашин рот.

Лёгкое дыхание коснулось уха, и на мгновение стало щекотно, слишком щекотно, словно мурашки пробежали не по коже, а проникли внутрь, добрались до нервов.

Дашу выкинуло из реальности. На секунду или на две. И Лакшин тоже не двигался, замер.

Или ей померещилась? Наверняка померещилась эта странная пауза. И случилась она не в реальности, а только в Дашином сознании – уж слишком её ошарашило происходящее.

Точно, показалось, а на самом деле Лакшин наклонился и сразу прошептал в самое ухо, ехидно, но мягко и вкрадчиво: – Помолчи пока. – Потом подтолкнул Дашу в сторону ближайшей двери.

Да конечно! Так она и пошла.

Даша дёрнулась, вцепилась в его руку в желании побыстрее отодрать её от своего лица, не стесняясь, впилась ногтями, прорычала прямо в ладонь:

– Отпусти! Лакшин, ты… – То ли он не настолько уж крепко пытался её удержать, то ли её стремление оказалось достаточно сильным, но Даша вырвалась, отскочила на шаг, выдохнула возмущённо и зло: – Ты совсем что ли?

Но дожидаться ответа не стала – ей и так давно всё ясно – поскорее рванула прочь.

– Даш! Ну, Даш! – прилетело в спину, нагнало, но не остановило. Ибо – да пошёл он на хрен! – Ну, ладно, Даш! Я больше не буду! Только не уходи. Ты мне правда нужна. – И чем дальше она отходила, тем громче он говорил, а последнюю фразу чуть ли не прокричал в полный голос: – Я без тебя не могу!

Даша застыла. Вот же трепло! Ну нафига ему сдалось – подобные представления устраивать? И так уже все развернулись в их сторону и пялятся, вылупив глаза и приоткрыв рты. А оно ей совершенно без надобности, такое вот внимание. Не желает Даша, чтобы остальные подумали, будто она у Лакшина очередная девочка на два дня.

Хотя… если честно, дело не только в этом. Ей уже и самой не терпится узнать, чего ему от неё надо.

– Ладно. Пойдём, поговорим.

12

В большой перерыв свободную аудиторию найти не сложно. Вот они и зашли в первую попавшуюся, уселись не на стулья, а на краешек столов, соседних, с торца, напротив друг друга.

– Кстати, откуда ты мою фамилию знаешь? – спросил Лакшин. – Я ж не называл.

И опять сверлил насмешливым въедливым взглядом. И чего хотел услышать в ответ? Что Даша его личностью настолько впечатлилась, что скорее побежала выяснять биографию, паспортные данные и прочее, и прочее? Ага. Случайно услышала уже давно. Слухами земля полнится. Институт знает своих героев, пусть даже слава их весьма сомнительна.

Но и свои соображения Даша выкладывать не собиралась.

– Так ты чего от меня хотел? Вот это вот выяснить?

– Нет, – Лакшин мотнул головой. – Хотел… чтобы ты мне помогла.

– В смысле?

– Ну… – Лакшин на секунду замялся, будто ждал, что Даша и без объяснений сама догадается, а у неё никаких мыслей не появилось, и пришлось ему договаривать: – наладить отношения с твоей подругой.

– С Ульяной?

– С ней.

Не то, чтобы неожиданно. Даша ведь давно уже предполагала, что Лакшин к Ульяне клеится. Самое невероятное заключалось в другом.

– И ты думаешь… – начала она.

Дальше должно было прозвучать, скорее всего, «…я стану тебе помогать? В таком? Да что, я враг своей подруге?», но не прозвучало. Нет, Даша не изменила резко мнение, она по-прежнему думала, ни за что и никогда она не поступит с Ульяной настолько подло. Помогать всем известному ловеласу в очередной раз потешить самомнение, превратить лучшую подругу в очередную звёздочку на поясе его побед? Да за кого он Дашу принимает?

Ах, ну да. «Яд чёрной мамбы, яд чёрной вдовы…» То есть Даша настолько же тёмная и ползучая. Или – полная дура, которая и правда посчитает, что Ульяне за счастье иметь такого парня.

И всё-таки категорично отказать вот так сразу, пожалуй, не самый разумный вариант. Сказать «нет» Даша всегда успеет, а для начала…

– Ты сам что ли не справишься? – нарочито удивлённо воскликнула она.

– С тобой надёжней, – заявил Лакшин. – И быстрее. Ну, я так думаю. – Потом ухмыльнулся и добавил: – И ты у меня в долгу.

– Чего это? – теперь Даша удивилась уже по-настоящему.

– Ну, тогда, в Экспофоруме, – напомнил Лакшин. – Вообще-то не Самохин меня попросил, а действительно я сам с ним договорился. Чтобы с Ульяной… встретиться. Тем более, он сказал, что делать ничего особо не придётся. Ну я пришёл, а там… мало, что этот розовый, ещё и – ты. Отличный план испортила.

Ага, конечно, Даша крайняя. А может, это судьба распорядилась, уберегла подругу? Потому что человек она – хороший.

– Я же не специально, – возмутилась Даша. – Меня-то как раз Ульяна сама просила подменить. Знала бы, не согласилась. Но я вообще не понимаю, к чему такие сложности. Просто что ли нельзя подойти?

– А ты думаешь, я не пробовал? – хмыкнул Лакшин.

– И-и-и? – крайне заинтересованно протянула Даша. – Неужели она тебя отшила?

– Не так, чтобы… – Лакшин замялся, и не удивительно. Таким, как он, трудно признаваться в поражениях на любовном фронте, – но-о… – Он скривился, будто у него в ухе стрельнуло. Даша даже решила, что прямого ответа так и не дождётся, но Лакшин вдруг дёрнул плечом и, перестав строить страдающие физиономии, откровенно выложил: – В принципе – да. Ей, по-моему, Юрик больше понравился.

Вывод напрашивался сам, очень хороший, крайне устраивающий Дашу вывод:

– Так смирись тогда.

– Не хочу! – мгновенно отрезал Лакшин, вроде бы даже с возмущением и осуждением, тут же добавил убеждённо: – И не могу.

– Почему?

– А ты сама не понимаешь?

Наверное, понимает. Мужское самолюбие, репутация неотразимого мачо, который легко может заполучить любую, какую захочет, и ни за что не проиграет всяким там Юрикам. И, вполне вероятно, что-то ещё.

Тогда Даша и подумала про спор. Но Лакшин заверил, что это не в его принципах, и она согласилась. Тут он слишком самонадеян, чтобы спорить.

Когда споришь, допускаешь возможность, что у противника тоже есть шанс оказаться правым. А без этого шанса получается просто нечестно и никакого удовольствия. Что за радость – победить заведомо слабого? Не подпитывает самомнение. Лакшин всё-таки не из тех, кто довольствуется лёгкими победами. Слишком много их у него уже было, ощущения притупились.

Может, потому он и обратил внимание на Ульяну. Та сильно отличалась от девушек, с которыми Даша его обычно видела. Мягкая, добрая, доверчивая, ничего специально не делает, чтобы её заметили, но её всё равно замечают. Вот и Лакшину она попалась на глаза, зацепила своей непохожестью на остальных.

Редкая добыча – по-особому приятна и престижна, даже для опытного охотника. А он и правда опытный, жутко обаятельный и…

Ну как всегда! Родинка над ключицей. Почему рано или поздно взгляд всегда застывает на ней?

– Даш!

– А?

Лакшин насмешливо улыбнулся, помахал у неё перед носом рукой.

– Ты заснула что ли?

– Задумалась.

Она же действительно задумалась, много о чём. И о том, как ей поступить, в том числе.

Помочь Лакшину завоевать Ульяну? Нет, да ни за что, но… можно ведь сделать вид, что помогаешь, и при этом оказаться в курсе происходящего, не пустить его на самотёк, не позволить заморочить подруге голову. Не зря же говорят, что врагов лучше держать поблизости.

– Так я могу на тебя рассчитывать? – поинтересовался Лакшин.