Калевала

При прочтении чувствуется, что это именно рукотворная попытка создания единого эпоса (в 19 веке это было модно) на основе отдельных народных песен, уж очень он разнородный, и тут много обрядового и заклинательного. Самые интересные руны – про сотворение мира и Куллерво, который послужил вдохновением Толкину для Детей Хурина. Ну и, конечно, певец Вяйнямёйнен – почти Том Бобмадил. А вот на долгих обрядовых сценах сватовства, проводов невесты и её прибытия в дом жениха я откровенно засыпал и чуть не забросил книгу.

«Калевала» - это очаровательный в своей первобытной наивности и яркой дремучести, но в то же время величественный в неспешности и душевной лиричности гимн жизни, гимн земле, фантазии человеческой.

Каждая песня-руна карело-финского эпоса – это магическое заклинание, дарованное самой землей и космосом, ведь волшебство повсюду - в дыхании ветра, в песне богатыря, в росте растений, в застольях и просто в ежедневной жизни рода. Вроде бы все описанное в эпосе невероятно просто и объяснимо, но в то же время, аромат чуда не исчезает ни на минуту.

Истинно национальное достояние - народная энциклопедия «Калевала» содержит информацию о сотворении мира, о традициях и верованиях народа, обрядовости и быте, о занятиях и ремеслах… И познакомившись с этим замечательным эпосом, понимаешь, что люди практически не изменились за прошедшие столетия, вот разве что превращаться разучились…

Книга настолько светлая, что прочитав последние строки произведения, хочется сказать всему миру: «Да не приснится Вам старуха Лоухи, и да пребудет с Вами мудрый богатырь Вяйнямёйнен».

P.S. Я погружалась в мир «Калевалы» не без помощи заводных и грустных музыкальных произведений звездочек Галактики карельского фолка - Myllarit, Santtu Karhu & Talvisovat, Leo Sevets, ВаТаГи и Drolls.

Из всей существующей литературы именно эпос пользуется моей самой чистой и безоговорочной любовью. Каждое новое знакомство с литературными истоками какого-нибудь народа неизменно сопровождается восторгом, заучиванием наизусть самых прекрасных отрывков и попытками обратить в свою веру всех окружающих. Меня неудержимо притягивает мифологическое сознание безымянных создателей этого великолепия, их величественные попытки объять необъятное, заключить весь мир в свои песни. "Калевала" к тому же может похвастаться блестящим переводом на русский - эти строки естественны, как дыхание, они намертво прикипают к памяти, и каждый раз, вспоминая о "Калевале", я начинаю машинально бормотать: "Лоухи, Похъёлы хозяйка, редкозубая старуха..." (кажется, уже все, кто со мной часто общается, реагируют так же, потому что это очень заразительно). В общем, это долгое вступление призвано сказать: читайте эпос, потому что его красота почти равносильна счастью!

Так вот, если говорить о "Калевале", собранной воедино из нескольких десятков песен Элиасом Лённротом, то нельзя не отметить её разносторонность. Это и свод мифов о сотворении мира, рождении богов и героев, происхождении самых разных существ и вещей - от змей до железа; и подробный рассказ о быте и жизненном укладе древних северных народов; и даже сборник правил ведения хозяйства, семейной жизни, воспитания детей... Вообще дидактический момент в "Калевале" очень ярко выражен: во многих песнях "старый, верный Вяйнямёйнен" подводит итог произошедших событий и даёт какое-нибудь наставление молодёжи. Заповеди эти очень практичны и разумны, никакой мистики в них нет (кроме разве что совета не ходить в царство мёртвых), что не мешает им соседствовать с явными чудесами.

Кстати, о чудесах. Практически все герои "Калевалы" - могучие шаманы, и хотя они традиционно опасаются "злых колдунов" Похъёлы (т.е. Лапландии), на самом деле могут дать им фору в умении заклинать силы природы. И вот что особенно интересно: шаман может повелевать чем угодно, хоть животными, хоть стихиями, хоть предметами. Но чтобы заставить их повиноваться, он должен знать, как и откуда они произошли. "Иль сказать твоё начало, объявить происхожденье?" - спрашивают колдуны у тех, кто не желает покориться, и если происхождение и впрямь известно заклинателю, всякий вынужден выполнять его приказы. Это что-то вроде очень продвинутой "магии имени", и мне кажется, что это очень глубокомысленно. Хочешь чем-то повелевать - зри. так сказать, в корень.

Ещё меня очень зацепил образ матери, представленный в "Калевале". Конечно, нет ничего оригинального в том, что именно мать изображается как тот единственный человек, который всегда будет на твоей стороне - мне кажется, это почти у всех народов так. Но в "Калевале" есть такие трогательные, эмоциональные эпизоды, в которых мать становится поистине непобедимой доброй заступницей. Узнав, что Лемминкяйнен погиб, его мать не принялась лить слёзы, а побежала на помощь, да так, что от шагов её тряслась земля и содрогались горы. Представляете силу этого порыва? Отыскав тело сына, они оживляет его заклинаниями, и в этом ей способствуют и люди, и силы природы, и боги. Уже умершие матери продолжают свою работу - они пробуждаются в могилах и дают советы детям, услышав их мольбы. Эта вера в то, что мать не может не откликнуться, даже если её уже нет рядом, впечатляет почти до слёз.

В целом "Калевала" - очень яркое произведение, русский перевод которого отличается сочным, завораживающим языком. Образы Калевалы как будто требуют немедленной визуализации, так и тянет немедленно взяться за карандаш и изобразить всё то, что только что прочитал (и многие изображали, поисковик выдал замечательные полотна). Герои ведут себя неоднозначно, и это делает их живыми и... объёмными, если можно так выразиться.

Очень громко возмущаюсь. Может, я плохо искала, но не нашла полной аудиоверсии "Калевалы", а читать нерифмованный стих синтезатором - это преступление. 50 рун так и просятся к чтению вслух, вполне выйдет успокаивающая колыбельная, мне пока не на ком пробовать. Все песни - это приключения трёх героев и одного недоразумения. Герои и шаманы: певец, кузнец и весёлый плут. Хвастун Лемминкяйнен из них троих показался мне самым болтливым и ненадёжным. Если бы не его мать, куковать бы ему в царстве смерти. Перед основным повествованием есть зачин о певце, собирателе песен. Он же в конце прощается со слушателями, благодарит за внимание. Сюжеты эпоса иногда сходны с сюжетами других народов. В индийской мифологии мир тоже дуально творился из яйца, а собирание плута Лемминкяйнена матерью схоже с воскрешением Исидой Осириса. Похождения героев могут напомнить приключения Геракла, Тесея и Персея, а проглатывание воина чудовищем есть ещё у кого-то. Волшебство в "Калевале" творится словом и песней. Заклинателю надо знать происхождение вещей и стихий. Металлы повинуются Ильмаринену, а дерево и вода - Вяйнямёйнену. О богах информации мало, и она разрозненна. Есть создатель, творец, бог Укко, об остальных же недостаточно повторяют. Кресты девушки носят как украшение. Вообще, тяжко бы пришлось героям без женщин. Об их домашнем труде в "Калевале" много, и в других семьях, не в домах трёх героев, в Пахъёле, к примеру, воинов встречают и расспрашивают не мужья, а жёны. В средней части эпоса подробно описана подготовка к свадьбе, сватовство, испытания женихов, невестин плач, предостережения от вдов и матери, сам свадебный пир и отъезд в дом жениха. Близкие патриархальному народу темы. Ещё заметила, что у рассказчика пчела - это птичка, а девушек ласково называют птичками, уточками и курочками. Упоминается рабство и поденная работа, причём рабы часто называются ещё не выросшими детьми-малютками. Завершается эпос уходом старого, верного певца, побеждённого безотцовщиной, сыном Марьятты - намёк на Христа. Уходя, верховный шаман не уничтожает всё и вся позади себя, а оставляет народу. Вообще, жестокость здесь неподробная, описанная по-сказочному. Перевод Леонида Бельского хоть и сделан в 1888-м году, читается и сейчас на ура. Есть и более современный перевод, но я его не смотрела. Рада, что познакомилась с карело-финским эпосом, закрыв ещё одну культурную брешь. Скандинавские мифы совсем читать не тянет, а настрой "Калевалы" пришёлся по душе.